Текст книги "Предатель крови (СИ)"
Автор книги: Кира Измайлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 46 страниц)
– Прекрасно, – серьезно произнес Том. – Жаль, что немецкого ты не знаешь!
– Миллисента знает немецкий! – вспомнил я. – Она говорила, что родители хотели отправить ее учиться как раз в Дурмштранг, но почему-то не сложилось. Во всяком случае, объясниться она может, они летом ездят в Швейцарию, а там тоже говорят на немецком!
– Совсем здорово, – потер руки Том. – Жаль, что Джиневра не знает языков… Миллисента, увы, не настолько симпатична, чтобы обаять знаменитого Виктора Крама.
Джинни побагровела, но смолчала, а я понял, что она выучит хоть китайский, лишь бы не ударить лицом в грязь.
– Идите, собирайтесь, – сказал Риддл. – Думаю, нас ждет очень интересный год, а об учебе можно позабыть! Кстати, вы в курсе, что вам понадобятся парадные мантии? А, конечно, нет, это же страшный секрет… Так вот, говорю – они вам понадобятся, потому как являться на бал в чем попало неприлично!
– Ты сам-то что наденешь? – мрачно спросил Невилл.
– Я буду в черном, – улыбнулся тот. – И тебе рекомендую. А девушки, думаю, и сами сообразят, как одеться понаряднее. И нет, я не хочу видеть своих сподвижниц в этих балахонах! Рональд, Миллисенте тоже скажи…
– Скажу, – вздохнул я.
* * *
Как и следовало ожидать, в поезде обсуждали только Чемпионат и происшествие на нем, а вот о Турнире пока слухов не было.
– Уизли, это не я повесил над лагерем болельщиков Темную метку, – устало сказал Малфой, когда я совершенно случайно столкнулся с ним возле сортира. – Отстань, Мерлина ради!
– Я тебя ни о чем не спрашивал, вообще-то, – ответил я. – У тебя что, болезненная реакция на такие вопросы?
– Представь себе. Спасибо, я несовершеннолетний, и отец может запретить допрашивать меня, – скривился Драко. – Однако его самого могут расспросить безо всяких санкций… Твоего родителя тоже могут призвать к ответу, где бы он ни служил, ты понимаешь, почему, я полагаю.
Я кивнул: под надзором папочки находился Поттер, так что спрос был немалый…
– Зачем вас вообще понесло на этот Чемпионат?
– Политика, – мрачно ответил Малфой. – Министр пригласил отца, а не мог же он явиться без супруги и наследника? А так – в гробу я видел этот Чемпионат с квиддичем вместе!
– Ты же любишь летать.
– Люблю. Но в профессиональные игроки не пошел бы, даже если б мне позволил отец, – усмехнулся Драко. – Голова мне покамест дорога… Бладжеры ты видел? Ну вот… Да и в переломах приятного мало.
– Понятно… Значит, в школе просто выпендриваешься? – спросил я.
– Я хороший ловец, Уизли, – совершенно серьезно ответил он. – Но именно для уровня школы. В высшую лигу я не попаду – нет у меня такой цели. И да, можешь считать, что я выпендриваюсь. Хобби у меня такое, знаешь это слово?
– Слыхал, – кивнул я. – Ладно, замнем для ясности. А про Турнир ты слышал?
– Конечно, – Малфой растянул тонкие губы в улыбке. – Но я очень тебя прошу, Уизли, не болтай об этом направо и налево. Даже твои ушлые братцы еще ничего не знают, иначе к ним уже стояла бы очередь желающих поставить на ту или иную школу!
– Молчу, – вздохнул я.
Интересно, даже Фред с Джорджем еще не в курсе! Малфой – понятно, у него отец та еще шишка, но мой-то папочка тоже должен был знать…
– Вот и помалкивай, – сказал Драко. – Хватит болтать, скоро прибытие.
Я кивнул и отправился к себе в купе, где шла игра по-крупному…
* * *
Погода была омерзительной, и я искренне пожалел первогодков, которым пришлось плыть через озеро в такой дождь! Нас-то он не волновал: в каретах особенно не промокнешь, да и так-то уж мы давно умели ставить «зонтик», так что ничем рисковали.
Церемония распределения порядком затянулась, а Том вдруг произнес, кивнув на преподавательский стол:
– Глядите, у нас опять нет преподавателя защиты…
И тут, будто этими словами он активировал какое-то заклятие, ударил гром, и на зачарованном потолке Большого зала вспыхнула молния.
– С глубоким удовольствием я сообщаю вам, что в этом году в Хогвартсе состоится… – продолжал вещать Дамблдор, и в этот момент раздался оглушительный раскат грома, и двери в Большой зал распахнулись.
На пороге стоял человек, опирающийся на высокий посох. Все повернулись в сторону незнакомца, которого на мгновение осветил свет очередной молнии, сверкнувшей на потолке. Гость скинул капюшон и тряхнул гривой длинных седых волос, а затем зашагал к столу преподавателей. Каждый шаг незнакомца отзывался во всех концах зала глухим стуком. Добравшись до стола, он направился к Дамблдору. Снова ударила молния, а Том прошептал:
– Вот и он…
Я хотел было спросить, о ком это он, но заметил карту, которую Том держал под столом. Что там, лицо его, на котором читалось предвкушение, говорило само за себя!
Новоприбывший был, мягко говоря, некрасив, а если сказать правду – уродлив. Лицо его испещрили шрамы, а один глаз оказался искусственным, живущим собственной жизнью.
Незнакомец подошёл к Дамблдору и протянул ему руку, пробормотав что-то, чего я не расслышал. Директор кивнул и указал незнакомцу на пустой стул справа.
Незнакомец уселся, откинул с лица пряди седых волос, подтянул к себе поближе тарелку с колбасками, поднёс их к остаткам своего носа и понюхал. Затем он извлёк из кармана складной нож, наткнул на него колбаску и принялся есть. Один его глаз, нормальный, разглядывал колбаски, а другой, синий продолжал метаться из стороны в сторону в своей глазнице, рассматривая зал и сидящих в нём учеников.
– Позвольте мне представить вам нашего нового преподавателя защиты от Тёмных сил! – радостно сообщил Дамблдор безмолвному залу. – Профессор Грюм!
Согласно обычаю, новых учеников и учителей приветствовали аплодисментами. Но сейчас ни одна живая душа, кроме Дамблдора и Хагрида, не захлопала. Дамблдор и Хагрид усердно аплодировали, но звуки их аплодисментов отзывались жалобным эхом в мёртвой тишине зала. Их одинокие хлопки быстро прекратились бы, если бы не Том.
Встав во весь рост, Риддл зааплодировал так, будто угодил на премьеру какого-нибудь знаменитого спектакля с примой мирового уровня в главной роли. Он аплодировал так искренне, от души, что за нашим столом раздались отдельные хлопки, а там уже их подхватил Гриффиндор и прочие…
– Вот он… – прошептал Том, отбивая ладоши, – вот он, красавчик!
– Ты о ком? – спросил я.
– О пропаже, – ухмыльнулся он, а я вспомнил о карте, но не поверил своим ушам.
Беглый Пожиратель… в Хогвартсе? Под личиной Грюма-Шизоглаза? Я достаточно слышал о нем от папочки, так как же…
– Тс-с, – сказал нам Том. На лице его читался истинный восторг. – Не сболтните лишнего! Он должен вывести нас сами знаете, на кого…
Я только кивнул, а Джинни зааплодировала сильнее, улыбаясь во весь рот.
– Так вот, – продолжал Дамблдор, – нам выпала честь быть хозяевами на замечательном событии, которое будет проводиться в этом году впервые за последнюю сотню лет. С превеликим удовольствием я сообщаю вам, что в этом году в Хогвартсе состоится Турнир Трёх Волшебников!
– Да быть не может… – выдавил то ли Фред, то ли Джордж, а Том ухмыльнулся, мол, я же говорил!
Шум поднялся такой, что я почти ничего не слышал. Ну да ладно, Том расскажет, если мы что-нибудь прослушаем…
– Турнир несколько раз пытались возродить, – продолжал Дамблдор, дождавшись относительной тишины в зале, – но безуспешно. Однако Отдел международного сотрудничества магов и Отдел волшебных игр и спортивных состязаний постановили, что настало время снова попробовать. Мы трудились всё лето, чтобы обеспечить полную безопасность участникам. Ни один из участников не подвергнется смертельной опасности во время проведения нашего турнира!
При упоминании смертельной опасности, клянусь, Риддл мечтательно улыбнулся.
– Главы Шармбаттона и Дурмштранга и несколько лучших учеников этих школ прибудут к нам в октябре. Выбор участников состоится в Хэллоуин. Совершенно беспристрастный судья примет окончательное решение о том, кто из претендентов наиболее достоин защищать честь своей школы. Победитель турнира принесёт ей славу и почёт а также получит приз в тысячу галлеонов!
– Ого! Я точно буду участвовать – с энтузиазмом присвистнул Фред (или Джордж), раскрасневшись от волнения. Ну так тысяча галлеонов – не шутка!
– Я понимаю, что многие из вас пожелают выиграть Кубок для Хогвартса, – продолжал Дамблдор, словно услышав моего братца, – но директора школ, принимающих участие в турнире, и министерство Магии нашли необходимым наложить ограничения по возрасту на участников турнира. Только совершеннолетние, а именно ученики семнадцати лет и старше смогут выставить на рассмотрение свои кандидатуры. И это, – тут директору пришлось слегка повысить голос, – необходимая мера для обеспечения безопасности участников турнира. Задания будут сложными и опасными для жизни, несмотря на предпринятые нами меры предосторожности, и мы решили, что ученики с первого по пятый класс вряд ли смогут с ними справиться. И я очень вас прошу, не тратьте понапрасну время и не пытайтесь попасть в число участников, если вам ещё нет семнадцати лет! Я прослежу за этим лично…
– Том, тебе ведь уже есть семнадцать? – серьезно сказала Джинни.
– Мне намного больше, – ухмыльнулся он. – Тс-с, не мешай слушать!
– Гости прибудут к нам в октябре и будут жить в Хогвартсе почти до конца учебного года. Я не сомневаюсь, что вы радушно примете наших иностранных друзей!..
На этом директор завершил речь, а мы доели ужин и потянулись к себе.
– Том… – произнесла Джинни. – Ты же попытаешься?
– Что значит – «попытаешься»? – приподнял он бровь. – Я выиграю.
– А ты не переоцениваешь свои силы? – спросил Невилл.
– Если хочешь, на кубке я выгравирую ваши имена, – ответил Риддл. – Да-да, Джиневра, не сверкай глазами, именно ваши, потому что в одиночку никто не сумел бы вытащить меня… вы знаете, откуда.
– Идет, – неожиданно сказала Джинни. – Ты посвятишь свою победу не Хогвартсу, а нам. Всем нам – Невиллу с Луной, мне и Рону, Миллисенте и Сириусу, и бабушкам с тетушкой, и…
– Если на кубке хватит места, – ухмыльнулся он, – я даже василиску посвящение напишу, да упокоится душа его с миром! Идемте спать, а то, чую, нас ждет интересный день… – Тут Том сгреб нас в охапку и негромко произнес: – Не вздумайте нарываться на занятиях у Грюма!
– Это не он, я верно понял? – спросил я после паузы, и Риддл кивнул.
– А кто же? – удивился Невилл, но тут же предположил: – Неужели… Крауч-младший?
– Он самый, – ответил Риддл и вдруг будто бы сделался на десять лет старше. – А он псих, дети мои. И как бы тебе, Вилли, ни хотелось ему отомстить, сдержись. Он, повторяю, должен вывести нас на… сами знаете, кого, не то искать эту образину придется ох как долго…
– Я перетерплю, – ответил тот, сглотнув. – Обещаю.
– Отлично, – серьезно сказал Том и пожал ему руку, а сам покосился на меня, мол, проследи. Я кивнул. – Идем спать. Утро вечера мудренее…
Мы и завалились спать. Я знал, что веселье нам обеспечено надолго: близнецы точно попытаются обойти возрастной ценз, и одних этих стараний хватит на настоящее шоу! Уизли не сдаются, в конце концов!
Так я думал ровно до обеда, когда Малфой решил зачитать вслух заметку из «Пророка», где протаскивали папочку, а заодно и нашего нового профессора Грюма. Дескать, папочка кинулся на выручку этому параноику, поднявшему ложную тревогу… Ну, как обычно. Я бы ухмыльнулся и забыл – после истории с «фордом» ожившие мусорные баки, честно говоря, не котировались, но вмешался случай…
– Вот и фото, – изгалялся Малфой, – это ваша… «Нора»? Лучше названия и не придумаешь, право слово!
– Да отстань ты, – сказала Джинни, поморщившись. – Ну классный у вас мэнор, ты показывал, но не всем же так в жизни повезло, а? Мы вот в такой халупе родились и выросли, можешь отойти подальше и утереть свой аристократический нос, а то вдруг от нас пованивает!
– Гхм… – кажется, Драко даже собрался извиниться, но не успел.
– А ну не трогай девочку! – раздался громкий голос.
«Никто меня не трогал», – явно читалось по лицу Джинни.
«Да кто ее тронет, дня не проживет», – выражала физиономия Драко, да и моя заодно.
Увы, это не помогло. Что-то сверкнуло, и…
На том месте, где только что стоял Драко, оказался белый хорек. Надо отдать ему должное, он не сплоховал, а тут же помчался вниз, в подземелье, к профессору Снейпу, надо думать. Правда, далеко не ушел…
– Ну уж нет! – прогремел Грюм и направил палочку на хорька, который от этого взлетел в воздух метра на три, с силой шлёпнулся назад на пол и снова взлетел.
– Мне крайне несимпатичны люди, которые нападают на противника, который слабее них! – рычал Грюм. – Ты – вонючее, трусливое, подлое существо!
Хорёк подлетал вверх и вниз, беспомощно размахивая лапами и хвостом, и уж на что мне не нравился Малфой…
– А вы какое существо?! – рявкнула Джинни, и мне показалось, что ее огненная грива встала дыбом. – А ну, прекратите это издевательство, не то я пожалуюсь директору!
– Что-что? – негромко переспросил Грюм, взглянув на нее. – Ты… что сделаешь?
– Пожалуюсь директору, – сквозь зубы произнесла сестренка и крепче сжала палочку, а я встал у нее за спиной. – Ну а если он не станет слушать, я и сама справлюсь с таким вонючим, трусливым и подлым существом, как вы, так называемый профессор!
– Ну зачем же утруждаться, – прозвучал бархатный голос Тома, и он отодвинул нас обоих в сторону. – Девочкам не пристало сражаться, для этого есть мужчины.
Кажется, он и рукой не шевельнул, но Драко обрел прежний облик и злобно уставился на Грюма.
– Ты как? – спокойно спросил Риддл, наклонившись к нему. – Цел? Ну и славно, отойди пока в сторонку.
Мы с Невиллом живо подхватили Малфоя под руки, поставили на ноги и оттащили с линии атаки. Крэбб с Гойлом не рисковали сунуться ближе и, судя по взгляду, Малфой намерен был припомнить им это.
– Я вроде бы не позволял каким-то юнцам вмешиваться в этот… как его… воспитательный процесс, – процедил Грюм.
– У вас, профессор, устаревшие понятия о педагогике, – широко улыбнулся Том. – Но если вам так угодно, можете попробовать повоспитывать меня, а не четырнадцатилетнего мальчишку. Ну же, я жду! Видите, я даже не вынимаю палочку, за колдовство в коридоре меня не оштрафуют, а вы в своем праве… Ну!
Мне показалось, что воздух между ними задрожал, как бывает в сильную жару. Джинни вцепилась ногтями в мое плечо, а Драко, клянусь, схватился за Невилла, как утопающий за спасательный круг.
– Ну, где же мое наказание, профессор? – спросил Риддл, улыбаясь все шире. – Почему это я ничего не ощущаю? Отчего я до сих пор не стал рогатой жабой?
Волшебный глаз Грюма вращался с бешеной скоростью, а с лица его пропали все краски.
– Я все еще жду… – протянул Том, не отрывая взгляда от лица профессора. – Что, возмездия так и не последует? Какая жалость! Идемте, дети… Думаю, Драко, тебе стоит написать отцу о том, как обращаются с его наследником в так называемой лучшей магической школе! Мы все подтвердим это, не так ли?
– Конечно, – сказала Джинни. – Мы предоставим заверенные воспоминания. Мы с Роном видели все от и до! И Невилл тоже.
– И мы, – добавил Крэбб, хмурясь.
– Ну вот и прекрасно, – серьезно сказал Риддл и увлек нас прочь. Кажется, даже Джинни не обиделась на то, что левой рукой Том обнимал за плечи не ее, а Драко, а правую держал подле палочки. – Идемте, дети мои.
Удивительно, но профессор ничего нам не сказал…
– На-ка, выпей, – в нашей спальне Том бесцеремонно пихнул Драко на мою кровать, порылся в своем бездонном чемодане и набулькал в стакан чего-то многоградусного. – Не бойся, не отравлю.
– Спа… – тут Малфой глотнул и задохнулся. – Спасибо… Опять ненормального прислали! Я вправду напишу отцу…
– Погоди, – сказал Том и улыбнулся. – Я думаю, скоро Грюм уйдет сам. А к тебе он больше не прикоснется, ручаюсь!
– И я отчего-то даже верю в это, – с содроганием выговорил Драко.
– А галлеон поставишь? – невинно спросил я.
– Га… Да иди ты, Уизли! – фыркнул он, подумал и добавил: – Не поставлю. У Грюма нет шансов против вашей… хм… сборной.
– А вот это верно, – совершенно серьезно сказал Том. – Иди уж… запасной!
– Кажется, меня повысили в звании, – преспокойно произнес Драко и вышел со словами: – Мечтаю увидеть, что вы сделаете с Грюмом!
– Запасной, значит? – спросил я.
– А что? Парень умный, как и его отец, пригодится, – кровожадно улыбнулся Риддл. – А теперь – всем спать! А то разгневаюсь…
– Больно ты грозен, как я погляжу, – буркнула Джинни, но тут же зевнула и отправилась на боковую.
– Как интересно год начинается… – мечтательно проговорил Том, погасил свет и моментально уснул, а следом за ним и мы с Невиллом…
Глава 45. Гости дорогие
Что год начался и впрямь интересно, я понял уже на следующее утро, на перекличке у Грюма. Ну, что мы отстаем по программе – в смысле, класс отстает, – я и так знал.
– А ты случаем не сын Артура Уизли? – спросил Хмури, взглянув на меня. – Твой отец на днях здорово подсобил мне, когда я оказался в довольно затруднительном положении…
– Да, я Рональд Уизли, сэр, – спокойно ответил я, – но служебное положение моего отца и его действия не имеют никакого отношения к моей успеваемости. Пожалуйста, отметьте это в классном журнале.
Он кашлянул, но не ответил, а Миллисента улыбнулась мне.
Лже-Грюм тем временем продолжал разглагольствовать о заклятиях, в том числе непростительных, и это было скучно до зевоты. Том уже давно натаскал нас на них, и даже Невилл вполне способен был применить Круцио, если у него имелась достаточная мотивация. Ну а мотивировать Риддл умел…
– Вам, я вижу, скучно? – прорычал Грюм. Мы в самом деле увлеклись нумерологией, что греха таить. – А ну, поди сюда, Уизли!
Я встал и вышел к доске.
– Ты, я вижу, знаешь больше остальных, раз позволяешь себе болтать на уроке и не слушать меня, – сказал он. – Ну, покажи, что ты усвоил! Видишь паука? Действуй…
– Авада Кедавра, – сказал я, хотя паука мне было жаль. – Можно, я займусь чем-нибудь более полезным?
– Одаренный парень, – и без того перекошенный рот Грюма искривился еще сильнее, и мне показалось, будто на подбородок его капает слюна. – Чем еще удивишь? Хотя нет, не ты! Сядь!
– А баллы Слизерину? – поинтересовался Малфой, на всякий случай укрывшись за мощной спиной Крэбба.
– Пять баллов, – нехотя скрипнул преподаватель. – Н-да, детишки… Такая вот штука, против которой нет контрзаклинания и от которой нельзя отгородиться щитом.
Я мог бы сказать, что Том запросто оспорит это утверждение, но предпочел прикусить язык. Ноу-хау нашего старшего товарища лучше было держать в секрете, а то разгневается ведь, и будешь стоять под Ступефаем в углу, как дурак…
– Известен только один человек, – продолжал Грюм, – которому это заклятие не принесло никакого вреда. И этот человек сидит сейчас прямо передо мной.
Разумеется, все уставились на Поттера, а тот внезапно очень заинтересовался совершенно чистой доской, и теперь буравил её ничего не видящим взглядом… Думаю, нет ничего приятного в том, чтобы воображать, как твои родители умирают от этой самой Авады… Да и, судя по выражению лица Невилла, он очень хотел опробовать Круциатус на лже-Грюме, и останавливало его только данное Тому слово.
– Теперь вот что, – сказал преподаватель. – Если против этого заклятия не существует контрзаклятия, зачем я его вам демонстрирую? И не только я… – его волшебный глаз злобно уставился на меня. – Да потому, что вы должны знать! Вы должны понимать, в чём заключается самое худшее! Я не хочу, чтобы вы когда-нибудь оказались лицом к лицу с магом, готовящимся сотворить это заклятие. Неусыпная бдительность! – вновь рявкнул он, и весь класс опять подпрыгнул.
Ну, кроме нас с Невиллом, пожалуй: мы привыкли к выходкам Тома, а он любил заставать нас врасплох и, кстати, тоже твердил о неусыпной бдительности. Подозреваю, Крауч-младший это от него и подхватил…
– Эти три заклятия – Авада Кедавра, Империус и Круциатус – называются непростительными, и их примененение карается пожизненным заключением в Азкабане…
– Уизли, у тебя будут шикарные апартаменты! – снова не утерпел Малфой. – Отдельная комната и никаких родственников…
– Соседями будем, – любезно отозвался я, возвращаясь на место.
– Карается применение на людях! – гаркнул Грюм и снова глянул на меня, мол, я еще поинтересуюсь, откуда это ты взялся, такой одаренный… Ну, я всегда мог сказать, что читал нужные книжки, а бабушка Невилла всячески наставляла нас! – Вот с этим вам и предстоит иметь дело. Вы должны быть наготове. Вы должны быть вооружены! А главное, вы всегда, каждую минуту должны быть начеку! Постоянная бдительность!
Том явно не согласился бы с ним. Он много раз повторял нам, что постоянно пребывать в напряжении немыслимо – устаешь, рассеивается внимание, и вот тогда-то по такому «бдительному» свежий отдохнувший противник и вжарит чем-нибудь убийственным. А тот, отупевший и уставший дергаться от каждого шороха, попросту не успеет среагировать или вообще не обратит внимания на угрозу. Все хорошо в меру, говорил Риддл, в смысле, в бою расслабляться нельзя, но и подскакивать от любого движения собеседника – тоже бессмысленно, этак можно себе паранойю нажить, а то и что похуже. Ну, судя по рассказам папочки, настоящий Грюм как раз и поехал крышей на этой почве, а у Крауча-младшего еще и свои тараканы в голове имелись… Словом, учитель нам достался просто изумительный!
Оставшееся время мы записывали то, о чем вещал Грюм. В смысле, все, кроме нас с Невиллом, потому что мы не видели в этом смысла. Знаете, когда ознакомишься с теориями Тома Риддла, становится сложно всерьез воспринимать все эти древние постулаты о том, что для применения непростительных заклятий маг должен испытывать истинное желание убивать и все в этом роде…
«Дети мои, – частенько повторял Том, – вы магглов видели? У магглов есть огнестрельное оружие, и из пистолета любая старушка может пристрелить грабителя, если сообразит, куда нажимать. При этом она вовсе не обязательно будет страстно желать гибели негодяя, она, возможно, просто хочет его ранить или даже напугать. И что мы имеем? У нас есть старушка, пистолет, грабитель и намерение… То есть – человек, его оружие, цель и опять-таки намерение, другое дело, как именно его воплотить… Всё! И нечего разводить тут средневековое мракобесие! Взяли палочки наизготовку и приступаем к тренировке…»
Это, знаете ли, очень мотивирует, и даже Невилл, пусть сперва и нехотя, но все же принял мою давнишнюю идею о том, что слабым Круцио можно не только пытать, но и фактически оживлять, как маггловским дефибриллятором. Эннервейт тоже не всегда действует, и если выбора не будет, тут и непростительным по лучшему другу запустишь, лишь бы снова начал дышать!
Ну а после занятия Грюм спросил Гарри, который тоже ничего не записывал, но явно по иной причине, нежели мы с Невиллом:
– Ты в порядке, Поттер?
– Да, – мрачно ответил тот и зыркнул так, что умей он убивать взглядом, то наверняка прожег бы Грюма насквозь. Ну а что, луч Авады тоже зеленого цвета, совсем как глаза у Поттера!
– А ты? – повернулся тот к Невиллу.
– В полнейшем порядке, – процедил он. – Благодарю за науку… сэр.
Грюм встряхнул седой гривой и продолжил:
– Вы должны знать… Возможно это жестоко, возможно, но вы должны знать обо всем, к чему притворство? Идем со мной, Лонгботтом. У меня есть пара книг, которые могут тебя заинтересовать…
– Благодарю, сэр, – ответил Невилл, копируя то ли бабушку, то ли мистера Крауча-старшего. – У меня слишком много домашних заданий, чтобы тратить время на подозрительную литературу. Думаю, все, что вы можете мне предложить, есть в библиотеке либо же у меня дома.
– Не дерзи мне! – сразу ощетинился Грюм.
– И в мыслях не было дерзить вам, – сказал Лонгботтом, явно закипая. А он как заведется – поди останови. – Извините, нам пора. Еще раз спасибо за предложение, сэр!
Тут уж я схватил его за локоть, всем своим видом постарался дать понять, как ужасно мы торопимся, и поволок прочь.
– Том просил не нарываться, – прошипел я по пути.
– Я и не нарывался, – Невилл высвободился, – хотя очень хотелось!
– Мне тоже, – вздохнул я. – Но придется терпеть…
…-Придется терпеть, – сказал Том, выслушав нашу душераздирающую историю. – Так… Вилли – плюс пять баллов, Рональд – минус три. Объяснить, за что, или сами догадаетесь?
– Невилл сумел сдержаться, – ответила Луна, сосредоточенно превращавшая горошины в бусинки, – а Рону не нужно было показывать, что он владеет непростительными заклятиями.
– Совершенно верно, – кивнул Риддл и привычно уселся на подоконник, обхватив колено руками. – Вовсе не обязательно каждому встречному-поперечному знать, что вы освоили такие вещи. Конечно, на миссис Лонгботтом многое можно свалить, но мало кто поверит, будто она обучала вас непростительным заклятиям! Одно дело теория, а другое…
– Твоя теория, – завершил я. – Она работает. Ну, я имею в виду твою аналогию с маггловским пистолетом.
– Я сам знаю, что она работает, на кой нужна неработающая схема? – проворчал Том. – Но рассказывать об этом направо и налево не нужно. Усвоили? Девочки?
– Мне больше по нраву Круциатус, – сказала Джинни, вывязывая сложный узор. – Авада – это слишком быстро, а вдобавок безболезненно!
– Я разделяю твое мнение, но все же держи его при себе, – попросил Том. – Ну, надеюсь, вы протянете месяц. Очень уж интересно, с кем мне придется состязаться!
– А ты так уверен, что именно тебя выберут в участники? – не выдержал я.
– Я ведь уже сказал, – напомнил он, – что выиграю кубок. А каким способом… этого я не уточнял. И вообще, чем болтать, занялись бы вы лучше нумерологией!
– Мы ее на защите сделали, – сказал Невилл. – Так что я лучше гербологию почитаю…
– А я руны повторю, – поспешил добавить я.
– Представляете, – как обычно, невпопад произнесла Луна, – Грейнджер организовала общество защиты домовиков. Я слышала, как она уговаривала Поттера надеть значок с аббревиатурой… Я бы такой не взяла.
– А что за аббревиатура? – живо заинтересовался Том, выслушал ее и закатился от хохота. – Не-ет, такого даже нарочно не придумаешь! Познакомить бы Грейнджер с Кричером, посмотрел бы я на нее…
– Зная ее упорство, – возразил я, – она и его бы переубедила.
– Винки же не смогла, – сказал он, посмотрел на наши вытаращенные глаза и объяснил: – Винки якобы устроилась работать на Хогвартскую кухню. Ну, вы понимаете, чего ради… Она тут появлялась с отчетом – пока все идет штатно, и наш подменыш изо всех сил изображает прототип. Прототип жив, и хотел бы я полюбоваться на их встречу! Но рано, рано… Он что-то затевает, но что именно, Винки пока не вызнала…
– Ну, мы увидим это сами, – философски произнесла Луна.
– Именно, дети мои, – ухмыльнулся Том. – Идите-ка спать, час уже поздний. Чую, нас ждет еще много интересного!
* * *
Том оказался прав, как и обычно. Во-первых, Сириус каким-то очень хитрым способом (думаю, не без помощи мистера Крауча и миссис Лонгботтом, я уж молчу о прочих участниках предприятия) умудрился связаться с Гарри. Мы знали, что Блэк очень хочет забрать крестника к себе, а тот, хоть и был в шоке, явно не чаял избавиться от тетушкиной опеки… Не знаю, что думал об этом Дамблдор, а вот наш декан ходил мрачнее тучи. Он и так-то явно не был рад присутствию в школе аврора (Том авторитетно заявил, что лже-Грюма явно ни в чем не подозревают), а теперь совсем озверел. Отработки Снейп раздавал направо и налево, что чужим, что своим, и, кстати, надраивая котлы, я очень мило побеседовал с Миллисентой, которой тоже перепало за испорченный котел. Ну передержала немного зелье, бывает… У мамочки тоже иногда омлет пригорает, никто же не жалуется!
Как и следовало ожидать, о предстоящем Турнире Миллисента услышала только на пиру и, в сущности, знала о нем не так много. Три школы, три участника, три соревнования. Кто пройдет все испытания и доберется до кубка – тот и победил, в квиддиче правила и то сложнее… А еще она знала, что зимой будет бал. Ну, я не растерялся и предложил ей составить мне пару, что время-то тянуть? Наверно, это было до крайности романтично: в подсобке, над грудой изгвазданных котлов, которые я драил вместо Миллисенты (потому что знал чистящие заклятия и не слишком утомлялся этим скучным делом)… Она, однако, согласилась и спросила, желаю ли я увидеть ее в мантии или в платье? Я сказал, что рассчитываю полюбоваться на нее в платье, потому что помнил слова Тома о балахонах. Ну а Миллисента за лето порядочно похудела и почти сравнялась со мной ростом, так что ей вовсе не нужно было драпироваться в мантию! В том же, что она сумеет выбрать приличествующий случаю наряд, я и не сомневался.
Правда, кончилась эта романтическая встреча тем, что нас застукал декан, наорал, добавил еще по паре часов отработки и выгнал прочь, заявив, что такой наглости давно не видел! Ладно еще, перебрасываться записочками на занятиях, но флиртовать на отработке – это уже перебор! Я, правда, испугался только когда он пообещал специально ради меня назначить отработку Грейнджер на то же время…
Ну а прочее шло своим чередом. Грюм испробовал на нас Империо, и мы старательно прокукарекали, забрались на парту и отчудили что-то еще, лишь бы не выделяться из общей массы. Меня удивляло то, что преподаватель наш даже не попытался поговорить со мной о той Аваде, владение которой я так опрометчиво продемонстрировал на пауке… Что до Империо, то сопротивляться ему мог только Поттер, и то неосознанно, и мы, потому что Том достал нас до печенок своими идеями касаемо резистентности к этому заклинанию. Ну, разумеется, проверял он эти идеи на нас, так что волей-неволей пришлось научиться защищаться… И, право, Империо лже-Грюма и рядом не валялось с выкрутасами Риддла! Вечно у него были какие-то заклятия с переподвыподвертом… Но, справедливости ради могу сказать, что мы эти штуки тоже опробовали на изобретателе – ему так лучше думалось о мерах противодействия…
И вот, наконец, наступил день «Х» – в пятницу, в шесть вечера в Хогвартс должны были прибыть гости! Нам даже уроки сократили по этому поводу…
– Ну, дети мои, не ударьте лицом в грязь, – сказал нам Том, вырядившийся в лучшую свою мантию, почти такую же, в какой он щеголял, еще будучи бесплотным духом. Я хочу сказать, что развевалась она очень красиво. – Невилл, подтяни галстук. Рональд, причешись. Луна… пожалуйста, сними это ожерелье. Оно тебе очень идет, но не годится для официальной церемонии! Джиневра… хм… Замечаний не будет.
Сестренка расплылась в довольной улыбке, а Луна со вздохом сняла ожерелье из пивных пробок. О том, что спорить с Томом бесполезно, знали все. И опасно, что знали опять-таки все: этот прохвост ухитрился пролезть в старосты факультета и теперь наслаждался властью. Вот и сейчас…
– Малфой, поди смой бриолин с волос, ты не в варьете! – раздалось на всю гостиную.
