Текст книги "Предатель крови (СИ)"
Автор книги: Кира Измайлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 46 страниц)
Глава 31. Штрихи к портрету
В целом учебный год шел ни шатко, ни валко. На защите в кои-то веки стало повеселее, хотя, повторюсь, учебники мы с Невиллом уже проштудировали от корки до корки, так что могли особенно не напрягаться: ничего сверхсложного и опасного на практических занятиях профессор Люпин нам не предлагал.
На рунах мы добрались аж до «райдо», и профессор Бабблинг нарадоваться не могла на наши успехи и тягу к знаниям. В особенный восторг она приходила от осмысленных вопросов, пусть даже слегка наивных. Вообще-то, мы давно уже могли закончить с первым аттом (на что периодически намекала всё больше мрачнеющая Грейнджер), если бы профессор не увлекалась рассказами о древних богах, всевозможными преданиями, толкованиями рун – от классического до новейших течений… Это было, по меньшей мере, познавательно, а выучить значения, повторюсь, не сложнее, чем алфавит. А вот всякие тонкости – дело другое, и уж если объясняет их человек, влюбленный в свой предмет…
С нумерологией тоже пока проблем не возникало: профессор Вектор объясняла все сухо и четко. И если профессор Бабблинг словно бы рисовала большую акварель, на которой случайно упавший луч света менял всю картину и заставлял ее заиграть другими красками, то профессор Вектор будто высекала формулы и теоремы на каменных скрижалях раз и навсегда. Наука эта только с первого взгляда казалась скучной и зубодробительной, но стоило вникнуть, и многоэтажные формулы переставали пугать, а упрощать уравнения было совсем легко, если уловить логику преобразований. И это мы еще не дошли до связи нумерологии с зельеварением, чего я ждал с большим нетерпением – почитать учебники почитал, но своим умом смог постичь только самые основы. А уж нумерологию в трансфигурации – продвинутый курс – я даже открывать пока боялся!
Кстати, профессор Вектор, как выяснилось, вовсе не чуралась маггловской алгебры, просто не упоминала ее, считая, что для чистокровных это будет слишком сложно и непривычно. Тут мы с Невиллом взглянули на других чистокровных с некоторым превосходством, а полукровки и магглорожденные, даром, что тоже об алгебре разве что слышали краем уха, захихикали. За такое поведение едва не избили на перемене свои же слизеринцы, но драку остановили в зародыше Флинт с Риддлом. Первый просто наорал на зачинщиков, а второй предложил упражнять не кулаки (хотя и это лишним не будет), а мозги, если таковые имеются в наличии. «Тоже мне, – сказал он презрительно, – в тринадцать лет квадратное уравнение решить не могут!»
Том быстро сделался авторитетом, поэтому наши мрачные чистокровные однокурсники, явно преодолевая брезгливость, взяли у меня маггловские учебники. И поняли… что ничего не поняли. Признать это им мешала гордость, поэтому третий курс притих, с остервенением разбираясь в формулах и уравнениях и с грехом пополам соотнося их с нумерологией.
К сожалению, Миллисенте этот предмет давался с трудом (я, кажется, забыл упомянуть о том, что она записалась туда же, куда и я, кроме ухода за магическими животными). Я охотно помогал, привлекая Джинни и Луну, и постепенно Миллисента уловила основные закономерности и хотя бы перестала хватать «отвратительно» (а на такие оценки профессор Вектор не скупилась, и не знаю, она брала пример с нашего декана или он с нее!).
А вот на уходе за магическими существами теперь было крайне скучно: Хагрида как следует пропесочили, и теперь он был тише воды ниже травы.
Ну а на обязательных предметах ничего особенно интересного не происходило. Разве что на зельеварении в последнее время царила нервозная обстановка, причем никто не мог понять, почему. Ну не на боггарта же Невиллова профессор обозлился! Хотя, признаюсь, гонял он Лонгботтома в хвост и в гриву, да и мне за компанию перепадало. Однако самого Снейпа Невилл бояться перестал, когда после очередного подзатыльника Тома уяснил-таки, что ничего дурного профессор ему не сделает, а его язвительные сентенции можно пропустить мимо ушей. Но лучше все же выслушать, отделить зерна от плевел и усвоить, где накосячил в этот раз… чтобы перестать уже бояться взорвать котел!
Такой подход очень помогал, и когда на очередном занятии Снейп зачитывал оценки за контрольную, то сам, по-моему, был поражен до глубины души, тем, что заслуженно поставил Невиллу «превосходно». Лонгботтом просиял и клятвенно пообещал, что получит эту же оценку за семестр, после чего оторвать его от учебника и справочников стало невозможно. Более того, он даже осмеливался задавать вопросы на занятиях, и вполне толковые, поскольку профессор, хоть и морщился, но отвечал достаточно дружелюбно и подробно, хотя гриффиндорцев, к примеру, игнорировал – за очень редким исключением.
Ну а тут еще подоспели первые выходные в Хогсмиде. Все так торжественно готовились к походу туда, будто собирались на светский раут, даже Грейнджер прихорашивалась, я сам видел – спряталась за углом и пыталась усмирить буйные кудри.
– А ты пойдешь? – не без намека спросила меня Миллисента, ради такого случая сделавшая новую прическу.
– Нет, – улыбнулся я. – Родители не подписали мне разрешение, так что я останусь, позанимаюсь с Джинни и Луной.
– Я тоже, – вставил Невилл и вздохнул. – У меня разрешение есть, но одному идти не хочется.
– С Драко иди, – кивнул я на развеселого Малфоя.
– Да ну, – поморщился Лонгботтом. – И потом, там сладкое продают, я не удержусь, а мне нельзя, забыл?
– Помню уж, что я твоя сила воли, – вздохнул я в свою очередь. – Ну да ничего, позанимаемся в тишине… относительной.
– Что вам принести? – громко спросил Том, сграбастав нас всех (ну, кто не успел увернуться) в охапку. – Так хочется взглянуть, что там, в этом вашем Хогсмиде!
– Да ничего там интересного, – заверил я. – Братья рассказывали. Кафе, магазинчики…
– Магазинчики – это отлично, – еще больше оживился Риддл. – Особенно книжные. Помнится…
– Что? – с интересом спросила Миллисента.
– Помнится, дедушка говорил, что именно в маленьких букинистических лавочках можно отыскать подлинные сокровища, – выкрутился Том, а я за спиной Миллисенты покрутил пальцем у виска, мол, следи за словами. – Обожаю рыться в пыльных старых томах… Ну, я ушел!
Его и впрямь звали однокурсники, и Риддл умчался с ними. Ему что – он числился совершеннолетним, мог ходить в Хогсмид без разрешения от родителей, только с позволения профессоров, конечно.
– Ну… Я, в таком случае, тоже останусь, – сказала вдруг Миллисента и махнула рукой Дафне и Панси, идите, мол, без меня. – Там снаружи дементоры, страшно… Я лучше еще позанимаюсь.
– Пойдем, – решительно сказала Джинни, взяв ее за рукав. – Пойдем к нам… в смысле, к ним, у них удобнее!
Вот так наша спальня подверглась девичьему нашествию.
– Надо же, правда, удобно! – подивилась Миллисента на заваленный тетрадями и пергаментами стол. – Почему у других такого нет?
– Потому что де Линт есть только у нас, – ответил я. – Это была его идея, он не любит писать сочинения на коленке… Да, вот эту кипу не трогай, это его черновики. Джин?
– Угу, лучше садись с того края, а то всем влетит, если мы случайно хоть пару листочков местами перепутаем, – понятливо ответила она и тут же бесцеремонно сдвинула сокровища Тома на другой край стола.
Будто мы не знали, как он сортирует свои записки – одним движением палочки! Он говорил, что научился у мадам Пинс, вернее, подглядел, каким заклинанием она пользуется, расставляя книги по местам или отыскивая что-то в каталоге, да и приспособил под свои нужды.
Они заговорили о нумерологии, Луна углубилась в очередную книжищу по гербологии, а мы с Невиллом взялись за трансфигурацию – МакГонаггал задала столько, что впору было возмечтать о маггловском компьютере, который сам сделал бы вычисления. С другой стороны, чтобы он их сделал, сперва нужно задать ему алгоритм действий, если я правильно понял, а потом задавать значения.
Тут я почесал палочкой в затылке и с трепетом открыл тяжеленные «Основы нумерологии в трансфигурации». Вообще-то, это был учебник Тома, но какая разница? Все равно библиотечный, в смысле, из пресловутого фонда.
– Не рановато нам туда лезть? – с опаской спросил Невилл.
– Не рановато, – пробормотал я, просматривая оглавление. Ага, вот что-то подходящее… кажется. Ну ладно, если даже не получится, я хоть буду знать, что попытался…
Через полчаса, когда я исчеркал очередной лист, моими муками познания заинтересовались и девочки. Невилл, напряженно сопевший у меня над ухом, шепотом пояснил им суть проблемы, после чего тишина стала еще более напряженной.
– А ты начерти сперва схему, – предложила вдруг Миллисента. – И потом по ней составляй уравнения. А то ты в голове всё не удержишь!
– Схему? – поднял я голову.
– Точно! – подскочила Джинни. – Видел, как Флинт рисует схемы для игроков? Кому куда лететь, как действовать на поле… Ну? Тут загонщики, тут охотники, здесь вратарь, стрелками обозначает направление движения…
– И противников тоже отмечает, – добавила Луна, хотя я готов был поклясться, что квиддичем она ни капли не интересуется. – И разными цветами – варианты. Что будет, если Джонсон передаст мяч кому-то из близнецов Уизли… И так далее.
– Ага, – сказал я, – двигайтесь ближе. Попробуем вместе, в одиночку тут явно не сдюжить…
«Если ты не Том Риддл», – добавил я про себя.
Ну а Том был легок на помине: стоило нам исчертить и изорвать всего-то десятка два страниц, как он возник за нашими спинами.
– Вы на ужин не идете, что ли? – весело спросил он. От него немного пахло элем (не сливочным пивом, а обычным элем) и еще чем-то вкусным, должно быть, копченым мясом, ну и холодным ветром, ясное дело.
– Отстань, не видишь, мы заняты… – пробормотала Джинни и провела еще одну линию, высунув кончик языка от усердия.
– Не так, – Миллисента отобрала у нее карандаш с ластиком (ей очень нравилась эта маггловская придумка), стерла линию и провела ее под другим углом. Она, кстати, отлично чертила даже без линейки, а глазомер у Буллстроуд оказался будь здоров! – Вот теперь лучше!
– Остается замкнуть цикл, – обычным своим невозмутимым тоном выдала Луна и прочертила отрывистую линию, соединив два пункта.
Блок-схема (вроде бы у магглов это называлось так) была готова. Ну, во всяком случае, она в самом деле походила на блок-схему, а не на мешанину квадратиков, стрелочек и подписей.
Том, нависнув над нами, в восторге наблюдал за этим актом творения.
– А вы знаете, что это проходят на шестом курсе, и то только те, кто выживет на четвертом? – спросил он, и мы невольно переглянулись. – Я серьезно. Если бы ты, Рон, сунул нос еще вот в эту книжку, то убедился бы в этом воочию!
С этими словами Том выудил из-под самого низа книжной пирамиды зловещего вида потрепанную книжищу с полустершимся названием, полистал и ткнул пальцем в разворот.
– Если б вы знали пару простейших алгоритмов, которые проходят на пятом курсе, вы бы так долго не мучились. Но вы дошли до этого построения своим умом, а такое дорогого стоит, – серьезно сказал он и захлопнул книгу. – Вызубрить любой дурак может, а вот прийти к оптимальному решению самостоятельно… Для этого требуются какие-никакие мозги и воображение!
– И усидчивость, – сказал Невилл, потянувшись. Я тоже потянулся – шея затекла.
– И усидчивость, – согласился Риддл. – Идем ужинать. Сегодня Хэллоуин, вы что, забыли?
Если честно, мы и впрямь забыли, а недоработанная блок-схема так и манила… Но есть все-таки хотелось, поэтому мы всей толпой отправились в большой зал.
– А можно, я еще к вам зайду? – негромко спросила Миллисента по дороге. – Я и не думала, что нумерология – это так увлекательно! И что все предметы так тесно связаны…
Я покосился на Тома. Тот подмигнул, делая вид, будто ничего не слышал.
– Приходи, конечно, – ответил я. – У тебя здорово развито это… как его…
– Пространственное воображение, – подсказал «оглохший» Риддл.
– Ага, оно.
– Может, это потому, что я училась рисованию? – спросила Миллисента, приободрившись. – Все эти шары, кубы, светотень, перспектива, пропорции… Это ужасно скучно, но необходимо.
– Наверно, – кивнул я. – Лишним уж точно не будет.
– Рон умеет рисовать, – сдала меня сестренка. – Правда, только карандашом или ручкой, и не шары с кубами, а всяких страшилищ. Ну, вроде его боггарта.
– Папе понравилось, – сообщила Луна, – но гонорар небольшой.
Тут она отделилась от нашей компании, отправившись за свой стол, а я не совсем понял, что она имела в виду. Потом мысленно стукнул себя по лбу и решил, что нужно будет проглядеть следующий номер «Придиры». Ну а потом, очевидно, поработать над другим боггартом, этот что-то приелся…
– Это вот пространственное воображение пригодится, когда вы дойдете до построения пирамид и прочих фигур, – уверил Том, – так что учитесь друг у друга… Ого! Вот это пир!
– Можно подумать, ты в Хогсмиде не наелся, – фыркнула Джинни, но себя тоже не обделила.
Вечер удался на славу. Третьекурсники делились впечатлениями, старшие посмеивались над ними и давали советы, ну а потом постепенно все потянулись по спальням…
Мы чуть задержались, потому что к ужину припоздали, так что с удивлением наблюдали, как взволнованные старосты возвращают недоумевающих учеников в Большой зал и пересчитывают по головам.
– Драко, что происходит? – спросил я Малфоя, который вернулся в числе прочих.
– Да чтоб я знал! – был исчерпывающий ответ.
Впрочем, слух о произошедшем мгновенно разнесся по залу: оказывается, пока мы пировали, кто-то зверски исполосовал портрет, закрывавший вход в гриффиндорскую гостиную. И этим кем-то, если верить Пивзу, был беглый Сириус Блэк, тот самый опасный маньяк и убийца…
В связи с этим нам надлежало провести ночь в Большом зале: директор щедро наколдовал всем спальные мешки и отправился обыскивать замок вместе с другими преподавателями.
– Я, вообще-то, привыкла чистить зубы на ночь и переодеваться, – ядовито сказала Джинни, скидывая туфли и забираясь в мешок. – Да и в том, чтобы спать на полу, когда тебе то и дело кто-то наступает на голову – приятного мало!
– Ах, не ворчи, – миролюбиво ответил Том и сгреб ее с мешком вместе. – Так удобнее?
– Намного… – сразу присмирела моя боевитая сестренка.
Луна – та сразу перебралась к нам и устроилась между Джинни и Невиллом. Ну а мне ничего не оставалось, кроме как предложить свое довольно-таки костлявое плечо Миллисенте, каковое предложение она благосклонно приняла. Благо, свет уже погасили, пока мы возились, устраиваясь на ночлег.
Над нами мерцал звездами потолок волшебного зала, витали шепотки и привидения, и, дополняя романтику этого вечера, со всех сторон доносился непередаваемый аромат ношеных носков…
Очевидно, Том тоже это чувствовал, потому что выругался сквозь зубы, нашарил палочку, и через минуту запах (во всяком случае, возле нашего лежбища) пропал.
Мне не спалось, я прислушивался к болтовне вокруг. В основном все гадали, как это Блэк ухитрился пробраться в охраняемый дементорами замок. Вдобавок, Хогвартс и так-то защищен будьте-нате, сюда нельзя аппарировать, к примеру!
Уже засыпая, я услышал голоса Дамблдора и Снейпа и ткнул Тома локтем, чтобы тот тоже послушал. Судя по ответному тычку, спать тот и не думал. Правда, ничего полезного нам услышать не удалось, поняли разве что: Снейп считает, будто Блэку помог проникнуть в замок кто-то здешний, но директор его версию не поддерживает. А вот охотился маньяк, скорее всего, за Поттером. Знать бы, зачем!
– Какая интрига… – еле слышно прошептал Том. Мне показалось, что глаза у него светятся в темноте, но, конечно, в них просто просто отражались звезды на своде потолка Большого зала…
Глава 32. «А что благородство, а в чем тут подлость?»
Наутро, сонные и невыспавшиеся, мы едва успели привести себя в порядок, как нас снова строем погнали на занятия.
На этот раз взрыв раздался внизу, в подземельях, и профессор МакГонаггал от неожиданности не закончила взмах палочкой, так что кактус превратился не в кружку, а в чайник, и оглушительно засвистел. Правда, она, как опытный преподаватель, моментально обратила это недоразумение в наглядный пример того, как опасно отвлекаться во время работы.
– Что ты там подорвал? – спросил я Тома за обедом.
– Это не я, – ответил он, глядя на меня кристально чистыми глазами, – это Джордж подкинул что-то в мой котел. Или Фред. Словом, кто-то из них. А вообще я просто хотел немного разрядить обстановку…
Я только за голову взялся. Хорошо еще, Снейп баллы не снял… со Слизерина, конечно, а вот братцам моим, известным зачинщикам безобразий, влетело. Ну, будем считать, они получили своё в профилактических целях!
Кстати, Снейп от Риддла откровенно прятался, но Том был неумолим. С неотвратимостью рока он настигал декана в коридорах, лаборатории, личном кабинете, чуть ли не в сортире, – и выспрашивал, выспрашивал, выспрашивал, тщательно конспектируя ответы. Я очень просил его не делать этого в черной тетради, и Риддл внял моим мольбам. Ну в самом деле, Снейп вхож к Малфоям, мог и видеть эту тетрадочку, и знать, кому она принадлежала прежде! Зачем же так подставляться?
Словом, переупрямить Тома Снейп не смог, поэтому тот теперь частенько задерживался после урока, а то и уходил вечером на индивидуальные занятия. Программы в разных странах сильно различаются, приходится наверстывать, пояснял Риддл любопытствующим.
Без него, конечно, было скучновато, но мы уже приучились развлекать себя сами. Пока объяснишь той же Миллисенте новый (еще не пройденный на уроке) раздел нумерологии, сам его поймешь. По-моему, Том и сам частенько действовал именно по такому принципу.
Вдобавок неумолимо надвигался первый в сезоне квиддчный матч, и все будто с ума посходили. Ну и, само собой, подтрунивали над Поттером, которого на тренировки чуть ли не за ручку водили, опасаясь нападения Блэка.
Я ему сочувствовал, если честно: я-то добровольно оставался в замке по выходным. Думаю, разрешение миссис Лонгботтом сошло бы за родительское, а нет, так она убедила бы папочку поставить закорючку на этой бумажке… но что я позабыл в этом Хогсмиде? Кормят и в школе замечательно, а без сластей я уж как-нибудь обойдусь. И если уж решу пригласить Миллисенту на чашечку чая, то не в этой дыре, а хотя бы на Диагон-аллее. А еще лучше – в обычном Лондоне, где за те же деньги можно получить обед из трех блюд и десерт с мороженым. Да, я прижимист, и я не собираюсь выкидывать деньги на ветер!
Но я отвлекся. Я хотел сказать, что Поттер сидел в Хогвартсе взаперти, как дома у тетки. Я уж наслышан был о его родственничках… Он и так-то был нервным, а теперь, когда за его спиной шушукались о Блэке, когда ему нельзя носа было высунуть из замка без сопровождения, а тот же Малфой с компанией изводил его своими шуточками… Повторяю, мне было жаль Поттера, но помочь ему я ничем не мог.
Том же всё прислушивался к разговорам, что-то вынюхивал и высматривал, а буквально за пару дней до матча заметил, как Флинт о чем-то сосредоточенно беседует с Малфоем, и тут же к ним подошел. Я поспешил следом – очень уж было любопытно, в чем там дело!
Оказывается, те двое сговаривались о том, чтобы поменяться в турнирной сетке со сборной Хаффлпаффа: у Драко, видите ли, все еще болела рука, какой из него ловец? Я его понимал: непогода разыгралась не на шутку, и щуплого Малфоя могло попросту сдуть с метлы. А как будет играть Поттер в его очках при таком ливне, ума не приложу!
– Флинт, – негромко сказал Том, перебив их, – послушай-ка… Не меняйся. Это отличный шанс на победу.
– Слушай, знаток, – набычился тот, – ты вроде говорил, что не умеешь играть?
– Да что там уметь, это же не стоклеточные шашки и не преферанс, – фыркнул Риддл. – Поверь на слово, эта погодка дает отличный шанс на победу!
– Ага. Только ловца у нас нет, – буркнул Флинт, которому тоже явно хотелось натянуть нос Гриффиндору, а не Рейвенкло (с последними еще неизвестно было, кто, что и кому натянет). – Малфой не в кондиции, да и куда с его цыплячьим весом летать в такой ураган? Снесет к такой-то матери прямо к дементорам, только мы его и видели… А из прочих ловцы, как из задницы волынка!
– Поставь запасного, – улыбнулся Том.
– Нету! – рявкнул Маркус и добавил уже спокойнее: – Нету никого. Крэбб с Гойлом летают неплохо, но против Поттера с его скоростью и верткостью они ноль без палочки.
– Ну-у… – Риддл покосился на меня (еще и Невилл подошел) и поманил к себе. – А что, если…
– Только не меня!
– Только не Уизли! – в один голос произнесли мы с Флинтом.
– Я летаю-то через пень-колоду, а играть по-настоящему вообще не играл, – добавил я.
– Я вовсе не это имел в виду, – вкрадчиво произнес Риддл. – Просто, помнится, Уизли говорил, что Малфой задолжал Лонгботтому ма-алю-усенькое желание… Примерно вот такое.
Тут он развел пальцы на полдюйма, и Драко недоуменно моргнул. А потом вспомнил, это было видно по его лицу. Ну а Том, видимо, снова без спросу лазил в мою черепушку…
– Думаю, Невилл, сейчас самое время это желание истратить, – кивнул Том.
На лице Невилла отразилась мучительная работа мысли, а потом, судя по широкой улыбке, до него дошло, на что намекает Риддл.
– Точно, самое время, – кивнул он, приосанился и сказал: – Малфой, я хочу, чтобы ты уступил место ловца де Линту… вместе со своей метлой, кстати, хотя бы на этот матч!
«Молодец, не подвел!» – явственно читалось по глазам Тома.
– Согласен? – спросил он Драко.
– Ну… если у Лонгботтома такие извращенные желания, что я могу поделать? – пожал тот плечами. – Пожалуйста. Только решение о том, будем ли мы меняться с Хаффлпаффом, принимаю все равно не я. Так что мы с тобой в расчете, дальше сами!
С этими словами он улетучился, а Том уставился на Флинта.
– Ну, что скажешь? – протянул он. – Что ты теряешь? Позволь, я сыграю за ловца…
– Ты же бладжеров боишься!
– Уже нет. Я проработал свой страх и почти покончил с ним, так неужто ты откажешь мне в завершении гештальта? – выдал Том и полюбовался вытянувшейся физиономией Флинта.
– Тебя даже в списке запасных нет, – отмер тот, явно вспоминая фигуры высшего пилотажа в исполнении Риддла – это было видно по загоревшимся глазам.
– Так сложно кого-то вычеркнуть, а кого-то добавить? Никогда не поверю!
– Ну… ладно! – решился вдруг Флинт. – Рискнем! Пошли к декану, пускай утвердит тебя в запасных, а потом… Ха-ха, вот будет всем сюрприз!
– Несомненно, – с премерзкой ухмылкой ответил Том, и они удалились.
Том вернулся в спальню только к ночи, немного взъерошенный – видно, Флинт велел ему опробовать непривычную метлу: Малфой с бурчанием отдал свою красавицу во временное пользование, едва ли не пересчитав прутики в хвосте, чтобы принять ее обратно невредимой. Я бы на его месте не был столь оптимистичен…
– Зачем ты это устроил? – спросил я, когда Том вернулся из душа.
– Затем, что у меня нехорошее предчувствие, – ответил он, заваливаясь на кровать. – А я привык доверять своей интуиции. Вдобавок на прорицаниях нагадал кое-что непонятное, но неприятное, а такое я привык встречать лицом к лицу!
– А не ты ли говорил, что ходить на прорицания нет проку тем, у кого нет врожденного дара? – напомнил Невилл.
– Говорил, – согласился Том, перекатился на бок и подпер голову рукой. – Но кто тебе сказал, что у меня этого дара нет и в помине? Легковерные вы мои…
– То есть ты правда можешь что-то нагадать? – уточнил я.
– Иногда могу, – задумчиво ответил он. – Что-то невнятное, на грани ощущений. Но в этот раз они так тесно сплелись с предчувствием, что я понял – нужно действовать.
– И что ты увидел в… в чем, кстати?
– В кофейной гуще.
– Ага… что ты там увидел?
– Смерть, – спокойно ответил Том.
– Э… – поперхнулся я. – И как она выглядела? Что конкретно ты увидел?
– Снитч, – сказал он с улыбкой, потянулся и добавил: – Смерть, если что, была не моя.
Я в этом даже не сомневался. Ну а чтобы понять, как станут развиваться события, нужно было дождаться завтрашнего дня, так что мы взяли да и завалились спать.
О том, что вместо Драко играет Том, знал только наш декан. Даже мадам Хуч – и та поразилась, когда Маркус подошел к ней перед игрой и вручил список команды.
А что творилось на трибунах, даже передать не могу!
– В хорошую погоду он выглядел бы куда лучше, – тяжело вздохнула Джинни и вцепилась в меня покрепче. С другой стороны ко мне жалась Миллисента, а дальше сидели Луна с Невиллом. Том давно научил нас ставить «зонтик», и мы хотя бы не мокли, как большинство прочих зрителей. И что преподавателям стоило поставить защиту от непогоды?
– Что они там видят на поле? – пробормотала Миллисента, вглядываясь сквозь струи дождя в размытые цветные пятна.
– Подозреваю, что ничего, – ответил я. – Кстати, обычно ведь ценятся легкие и быстрые ловцы, я прав? Так вот, у Тома сейчас более выгодное положение по сравнению с Поттером – его хотя бы ветром не сносит!
О том, что его и дождь не мочит, я говорить не стал, присмотрелся получше и невольно засмотрелся: Том будто бы лавировал между струями дождя, и это было очень красиво. (Уверен, Джинни тоже залюбовалась.) На самом деле, это потоки воды огибали Риддла, но, право, какая разница?
После первой же молнии (гроза в ноябре, дожили!) последовал тайм-аут. С игроков лило, как с водяных крыс, только Том щеголял в сравнительно сухой мантии. Его тут же отловил Флинт – гриффиндорцы опережали нас на пятьдесят очков, и надо было либо ловить снитч, либо постепенно уменьшать разрыв. Вот, видимо, Флинт и накручивал Тома на победу…
Снова раздался свисток, и команды взмыли в воздух. Сверкали молнии, грохотало, и я поражался, как игроки ухитряются слышать друг друга и в особенности команды капитана. Тома это явно не занимало, он не стал подниматься высоко и завис на месте, поворачиваясь вокруг своей оси. Мельтешение вокруг его не отвлекало, хотя разок-другой бладжер пронесся мимо его уха. Том искал снитч… Эта его манера всегда напоминала мне змей: сперва они медлят, выбирая подходящий момент, а потом следует молниеносный бросок к добыче!
– Выше, Гарри, над тобой! – едва расслышали мы истошный крик Вуда, капитана команды Гриффиндора, и Поттер судорожным рывком послал метлу вверх, едва справляясь с ветром.
– Де Линт, уснул?! – рявкнул Флинт, и метла Тома, будто бы нехотя развернувшись, вдруг рванула вверх на порядочной скорости.
– Все равно не успеет, – прошептала Джинни, изо всех сил высматривавшая снитч. Куда там! Однако Поттер явно его видел, а Том – нет, он вообще оказался не в той стороне и значительно ниже…
И вот тут-то случилось непредвиденное. Стадион вдруг притих, а Поттер вдруг дернулся, и его метла будто провалилась на несколько футов вниз. Складывалось впечатление, будто он потерял сознание, и когда я глянул на поле, то понял, почему.
Там были дементоры. Не меньше сотни дементоров, и я осознал, что смотреть на них не могу – ледяной липкий ужас просто завязывал кишки узлом.
Это было как в страшном сне…
Вот соскальзывает с метлы и падает Поттер, даже не пытаясь как-то удержаться, а рука у него вытянута вперед и вверх – он явно увидел снитч прямо перед тем, как лишиться чувств…
Вот снизу выныривает Том, закладывает лихой вираж на потеху публике, а потом, увидев, что дело неладно, срывается в штопор и каким-то чудом успевает подхватить Поттера в нескольких футах над землей. А потом, перекинув того через древко метлы, как похищенную невесту, плавно опускается наземь…
Как мы оказались возле него первыми, понятия не имею, помню только, что Джинни с разбегу кинулась Тому на шею, так что он едва не упал, а Невилл придержал Поттера, которого мы чуть не сшибли с ног. Тот судорожно протирал очки рукавом мокрой мантии, но дара речи явно лишился, а потому пока что помалкивал.
Наконец он совладал с очками, надел их, рассмотрел спасителя и невольно выговорил:
– Но… но… Зачем ты меня спас?!
– Не зачем, а почему, – педантично поправил Том, поправляя мантию. – Ты потерял управление и падал, а я успел это понять и поймал тебя.
«Да он же мог расшибиться насмерть! – прикинул я. – Кости еще ладно, близнецы сколько раз ломали руки-ноги, и ничего, но… иногда и одного раза достаточно, чтоб шею свернуть!»
– Но ты же слизеринец!
– И что того? Знаешь, Поттер… – тут Том приосанился и произнес громко и внятно, так, чтобы его наверняка расслышали если не все, то многие: – Благородство – это не привилегия одного единственного факультета. Оно либо есть, либо его нет!
– Д-да, наверно… – Гарри передернулся, явно вспомнив о дементорах. – Спасибо. Ты мне жизнь спас…
– Вы все еще можете отыграться, – вкрадчиво произнес Том. – Разрыв не так велик.
Разговор занял-то от силы минуту, и куда подевался снитч, никто не видел. Пока там директор разгонял дементоров, пока все бежали к Поттеру…
– Попробуем, – сквозь зубы сказал Гарри и протянул Тому руку. – Я твой должник!
Джинни фыркнула, видимо, догадавшись о чем-то. Впрочем…
– Я запомню это, – улыбнулся Риддл, принимая рукопожатие. – Только не забывай, Поттер, что благородство не отменяет и не заменяет практичности!
С этими словами он театральным жестом воздел над головой левую руку, в которой был крепко зажат слабо трепыхающийся золотой крылатый мячик…
Я думал, от рева болельщиков рухнут трибуны. Нас оттеснили – это старшекурсники ринулись качать Тома… не уронили бы, а то он и так на голову ушибленный!
– На его месте должен был быть я, – проворчал Драко, пробравшись к нам.
– Ты мог бы быть на месте Поттера, – утешил я. – В грязной луже и со сломанными костями.
– Твоя правда, – хмыкнул он. – Однако удачно вы использовали желание! Я бы и то лучше не придумал…
– Учись, салага, пока я жив! – выкрикнул Том, который ухитрялся все слышать даже за воплями толпы и шумом дождя. Кажется, он хотел что-то добавить, но его уволокли в замок, и я был уверен, что сегодня в нашем общежитии никто не уснет – праздновать победу будут до утра!
Драко подобрал свою метлу, педантично перебрал прутики, поцокал языком и сказал:
– Де Линт мог бы обходиться поаккуратнее с чужим имуществом. Впрочем, за такую победу я прощу ему такую мелочь! Тем более, – тут он ухмыльнулся, – метла Поттера удрала куда-то в сторону Запретного леса… Жаль, хороший был «Нимбус»! Хотя моя красавица лучше… А Поттеру не скоро подарят новую, все-таки такая метла стоит дорого!
– Какой ты мелочный тип, Малфой, – серьезно сказала Джинни. – Думаю, когда ты женишься, твоей супруге придется выпрашивать у тебя кнаты на шпильки!
– Может быть, он женится на девице с богатым приданым, – задумчиво предположила Луна, – и сам будет выпрашивать у нее сикли на сигары.
Драко посмотрел на нас, понял, что мы его злорадства не разделяем, вздохнул и пошел к замку в сопровождении Крэбба с Гойлом. Ну и мы за ними, что стоять посреди стадиона?
