Текст книги "Блитвуд (ЛП)"

Автор книги: Кэрол Гудман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)

– Давай, двигайся, – сказала я, – если не хочешь, чтобы мы оба закончили жизнь, разбившись, как яйца об каменные плиты.

Позади меня Хелен взвизгнула и воскликнула:

– Ну, полагаю, одна из нас должна разжечь огонь для какао.

Когда я обернулась, она ушла.

– Это весело, – сказала я, устраиваясь на козырьке. – Почему она ушла?

– Боязнь высоты, – пояснил Натан, ухмыльнувшись.

– Серьёзно? Не думала, что Хелен ван Бек чего-то боится.

– Ей нравится, когда люди так считают, но когда нам было по десять лет, я уговорил её подняться на крышу дома, там она и застыла на месте. Мне пришлось нести её вниз.

– Ты уверен, что это не потому, что она хотела, чтобы ты отнёс её вниз? – спросила я, вспомнив, что почувствовала, когда тёмноглазый парень поймал меня в воздухе и обнял меня за талию. Но, возможно, мне лишь привиделось это.

– Я так было и подумал… но потом её стошнило на мою футболку? А ты, похоже, высоты не боишься. Выглядишь также спокойно, как орленок в орлином гнезде на утёсе.

Я улыбнулась, представив это. Возможно, это не самое лестное сравнение, которое может сделать парень (не должны ли парни сравнивать нашу кожу с молоком, а щеки с розами?), но что я вообще знаю о парнях? Мама всегда запрещала мне общаться с ними. И всё же я была здесь, сидела рядом с одним из них, а вокруг ни души. Я улыбнулась, подумав, что мама не одобрила бы это, но Тилли бы мной гордилась.

И я почти не испытывала неловкости. На самом деле я чувствовала себя комфортно в гнезде из железа с видом на долину реки, простиравшейся перед нами. Солнце уже опустилось за горы, перекрасив их тёмные холмистые склоны в фиолетовый и синий цвета. Облака за горами всё ещё оставались сиреневыми, бледно-синими и серебристыми. Гудзон мерцал таинственным свечением, как будто содержал тайны, которые стремительно нёс к океану. Странно было думать, что это та самая река, которую я видела из окон городских квартир, в которых прожила всю свою жизнь. Теперь я понимала, почему мама всегда находила нам жилье с видом на Гудзон: река была нитью, которая соединяла её с Блитвудом. Теперь это была нить, которая связывала меня с моей старой жизнью.

Я ответила Натану:

– Думаю, что я привыкла к высоте. Я забиралась по пожарной лестнице на крышу, когда мне нужен был глоток воздуха. В городе это единственное место, где можно побыть одной и подумать.

– Да, к тому же пожарные лестницы бывают полезны, когда нужно сбежать от полиции или ревнивого мужа.

Я взглянула на него. Он сворачивал сигарету, не поднимая взора. Теперь, когда солнце село, его лицо вновь побледнело, и я заметила синяки у него под глазами.

– В каких таких местах вам приходилось убегать от полиции, мистер Бекуит?

– Ну, мисс Холл, это не для женских ушей, но есть определённые заведения, которые-то и являются источником особых эликсиров.

– Ты имеешь в виду притоны для курильщиков опиума.

Он был так поражён, что выронил бумагу, из которой скручивал сигарету. Она проскользнула между ячейками металлической решётки, была поймана ветром и унесена в сторону реки, где появлялись первые вечерние краски.

– Что ты знаешь об этих местах? – спросил он.

– Мы с мамой прожили год в Чайнатауне, и такое заведение было в нашем доме. Модные экипажи и такси привозили ночью мужчин и женщин, которые прикрывая лицо, проникали внутрь здания. Позже, уходя, они не трудились скрывать свои лица. Они всегда выглядели так, словно ходили как во сне. Я наблюдала как одни и те же люди приходят и уходят в течение месяца до тех пор, пока их лица не изменялись до неузнаваемости и они не начинали выглядеть так, словно находились в ночном кошмаре… тогда-то они и переставали приходить. Иногда приезжала скорая…

– Стоп! – вскрикнул Натан, вскинув руки. – Я никогда не пойду туда снова. Ты хуже, чем исправительный дом.

– Я не пытаюсь исправить вас, мистер Бекуит, – сказала я, постаравшись не улыбаться, когда взглянула на его покрасневшее лицо. – То, что ты делаешь – это твоё личное дело. Уверена, что если ты принимал опиум, то у тебя на это была причина. Моя мама всегда говорила, что мы должны пожалеть бедные души, которые пришли туда, поскольку что-то причинило им страшную боль и они пришли, чтобы её забыть… – мой голос затих, когда я подумала о матери, пившей опиум в последние месяцы её жизни.

Какую же боль она пыталась забыть?

Медленно я стала осознавать, что Натан смотрит на меня широко раскрытыми глазами, похожими на серебристые диски, отражавшие сиреневый вечерний свет. В гаснущем свете дня я увидела, что синяки под его глазами были тёмно-сиреневыми, такого же цвета как и тени под его скулами и на горле, выглядывающем из-под расстёгнутой рубашки. Вечерние тени, казалось, скользили по его коже, угрожая забрать его. Ветерок от реки, пронизывал так, словно прибыл прямо из своего ледяного верховья в северных горах, он затрепал светлые волосы Натана, и мы оба задрожали.

Я вспомнила, что Сара говорила о детстве Натана без отца в Блитвуде, и это могло быть причиной его плохого поведения в школах. Что он здесь видел? И почему он был так заинтересован исчезновением из школы моей мамы? Выглядел он так, словно канул в тени. Мне хотелось протянуть руку и схватить его, дабы удержать от падения, но потом он заговорил столь же резко, как и вечерний воздух.

– Какая удивительная фантазия у вас, мисс Холл. Могу уверить вас, что посещаю только места для птенцов… подобно вашей какао-вечеринке, на которую вы, кстати, опоздаете, если не поторопитесь.

– О, да, – сказала я, поняв его намёк.

Мне удалось шокировать даже этого невежду. Сара Леман была права: мне лучше не раскрывать свою историю в Блитвуде. Я подобрала юбки и вылезла обратно в окно. Оказавшись на лестничной площадке, я обернулась, чтобы пожелать спокойной ночи Натану Бекуиту, но решила ему не мешать. Теперь он выглядел совсем потерянным в тени.

***

Войдя в комнату, после пронзительного ветра на козырьке, жар огня пленительно манил меня. У камина собрались пять девушек.

– Ты здесь! – вскрикнула Хелен, вскочив на ноги и бросившись через всю комнату. Она вознамерилась втащить меня в девичий круг. – Ты, должно быть, заблудилась, ища Кам, Беатрис и Долорес. И посмотри, нам не пришлось их приглашать. Они пришли сами!

Она стиснула мою руку, и её глаза широко распахнулись при взгляде на меня. Очевидно, появление Натана, должно было, остаться нашим маленьким секретом, как и тот факт, что у неё не было никакого желания приглашать этих трёх девушек на нашу какао-вечеринку.

– Мы просто подумали, что вместе веселее, да, Долли? – сказала Кам, похлопав Долорес по спине так, что та пролила молоко из ведра, которое держала над огнём. – А это значит, что мы можем объединить наши трофеи. У Би и Долли есть прекрасные конфеты из Вены, а у меня есть печенье, которое мама приготовила мне в дорогу. Я с трудом съела кусочек, я была так взволнована, поскольку впервые ехала на поезде. Вы хотите услышать какие штаты я проехала?

– Мы только что рассказывали как пришли к тому, чтобы стать Блитвудскими девушками, – перебила Хелен. Я заметила, что её напрягали манеры Кам: – Камилла из Техаса, из фермерской семьи. Она рассказывала нам насколько они богаты, – она распахнула глаза, словно пребывала в ужасе от того, что кто-то так открыто говорил о деньгах. – Конечно, Ава и я наследницы, как Долорес и Беатрис, но Дейзи здесь, потому что её учительница в школе присмотрелась к ней. Разве это не интересно?

Дейзи сделала паузу в приготовлении какао и посмотрела на нас, покраснев.

– Я бы не сказала, что именно она что-то усмотрела во мне. Моя учительница музыки, мисс Бейнс, была выпускницей Блитвуда. Она подумала, что я должна быть здесь, и поэтому комитет Блитвудских женщин появился в Канзас-Сити, с целью взять у меня интервью. Это было самое эксцентричное интервью.

– Почему? – спросила я с нетерпением.

Интересно видела ли Дейзи, как интервьюеры превращаются в ворон?

– Они задавали мне очень много вопросов по латыни – я всегда была хороша в языках, мама говорит вся причина в том, что у меня есть музыкальный слух – но потом они завязали мне глаза, заставили меня слушать звоны и объяснять на что они похожи.

– Боже! – воскликнула Кам. – Они мне тоже завязали глаза и заставили стрелять из лука. Я неплоха в этом, но никогда не стреляла с завязанными глазами. Это было странно, но я каждый раз попадала в яблочко.

– Самое любопытное, – сказала Беатрис, прищурив глаза в адрес Кам. – Папа говорит, что комитет ищет учеников с особыми навыками. Если бы были только дети выпускников, Блитвуд был бы достаточно устаревшим. Вы свежая кровь.

– Моя мама говорит, что древняя кровь лучше, – сказала Хелен. – Ммм… какао пахнет так словно почти готово. Налить? Я всегда разливаю чай.

Никто не возражал, чтобы Хелен разлила дымившийся пенистый шоколад по кружкам с изображением колокола и пера.

– Все мы здесь не без причины, – ответила Беатрис, подув на свой горячий какао.

– Не могу представить по какой причине тут я, – простонала Хелен. – Я пропущу сезон в Нью-Йорке. Не знаю, как я найду здесь мужа, когда Ава взяла и заняла единственного молодого здесь мужчину.

Я открыла было рот, чтобы возразить и заявить, что я, конечно же, никого не занимала, но у Хелен уже была новая идея.

– Знаю, давайте выясним, кто выйдет замуж первой! Мы бросим лесные орехи в огонь. Я выкрала немного на кухне по этому случаю.

– Моя тётя Люсиль всегда говорит, что гадание – это зло, – сказала Дейзи. – Мы не должны пытаться узнать, что Господь приберёг для нас.

– Тогда почему Бог создал лесные орехи? – быстро ответила Хелен. – Или почему дал нам ум, чтобы мы могли задаться этим вопросом? Вот, – она протянула орех Дейзи. – Всё что тебе нужно, так это бросить его в огонь во время чтения стихотворения.

– Лесной орех я кину в пламя,

Возлюбленного имя дав ему.

Сколь ярко вспыхнет зарево ореха,

Столь пылко чувство милого взрастёт.

Дейзи нерешительно посмотрела на блестящий коричневый орех в руке, её щеки покраснели. Был ли у неё возлюбленный? Сжав пальцы в тугой кулак, она послушно прочитала стишок, насколько смогла произнести латинские склонения, а затем кинула орех в огонь, как будто он уже и так жёг ей руку. Мы все подались вперед, желая посмотреть на орех Дейзи, лежавший среди углей. Через несколько мгновений он начал светиться.

– Хороший ровный свет, Дейз! – воскликнула Хелен. – Это означает, что у твоего возлюбленного чистое сердце, и он будет верен тебе. Давай, признавайся, кто он?

– Роджер Эпплби, – прошептала Дейзи, в её глазах загорелся огонь. – Он работает в сфере сбережений и кредитов в Канзас-Сити.

– Ну, уверена, что прямо сейчас он думает о тебе. Кто следующий? Как насчёт тебя, Беатрис?

– Как я уже говорила, – торжественно заявила Беатрис, – мы с сестрой отреклись от романтики…

Ещё до того как Беатрис смогла закончить свою фразу, её сестра Долорес выхватила орех из руки Хелен и бросила его в огонь, беззвучно прошептав стихотворение. Орех мгновенно загорелся.

– Ага! – воскликнула Хелен, пока Беатрис в ужасе смотрела на свою сестру. – Я знала это! Дай угадаю, ты влюбилась в русского графа, который был вынужден вернуться на родину, но он пообещал тебе вернуться!

Долорес прикрыла рот рукой в попытке скрыть улыбку и испустила нелепо прозвучавшее хихиканье. Беатрис схватила орех и брезгливо бросила его в огонь, где тот незамедлительно затерялся.

– Ах, – мудро сказала Хелен, – ты влюбишься в человека, который пропадёт без вести на войне. Это будет грандиозная страсть, которая едва не убьёт тебя, но в итоге сделает тебя сильнее. Ты будешь совершать великие поступки в его память.

– Хорошо, – фыркнула Беатрис, выглядя довольной, – полагаю, что великие дела, отчасти, могут соответствовать действительности.

– Моя очередь, – сказала Кам, бросив орех в огонь с такой силой, что тот отскочил от стенки и упал в ведро с молоком.

– Ах, ты знаешь, что это означает, не так ли?

Кам покачала головой.

– Это означает, что ты будешь отказываться от всех предложений руки, чтобы посвятить себя очень важному делу, но когда станешь старой девой, у тебя будет дикий и драматический роман.

Кам прижала колени к груди и посмотрела на нас.

– Серьёзно? Будет ли это счастливый любовный роман?

– Нет, – сказала Хелен, коснувшись её рукой, – но он будет героическим.

Кам торжественно кивнула.

– Как у Абеляра и Элоизы⁶?

– Точно.

Кам закусила губки и выглядела странно довольной. Хелен, как я заметила, в точности знала, что сказать каждой девушке. Мне стало интересно, какую историю она припасла для меня. Конечно, я не верила в эту глупую игру. По крайней мере, это то, что я сказала себе, когда взяла один из двух оставшихся на ладони Хелен орехов.

У меня даже не было возлюбленного, о котором я могла бы подумать. Я предположила, что могла бы допустить мысли о Натане Бекуите, но когда я произнесла последнюю строчку, в моей голове возник образ темноглазого и темнокрылого парня. Я увидела его лицо, парящее над моим, почувствовала, как он сильными руками обнимает моё тело, услышала шум крыльев над головой…

Я бросила орех в огонь. Он приземлился на пылавшие брёвна. Некоторое время он лежал неподвижно, а потом раскололся на две части, каждая половина загорелась, и пламя взметнуло вверх, на миг показалось, что это два крыла, распростёртых над костром.

– О Боже! – сказала Дейзи. – Знаменует ли это, что Ава влюбится в пилота?

– Возможно, это означает, что она сама станет пилотом, – сказала Беатрис. – Как мисс Харриет Куимби.

– О, она удивительная! Аэроклуб Америки этим летом наградил её сертификатом пилота. Впервые он был выдан женщине! – сказала Кам. – Па говорит, что если я буду хорошо учиться в школе, он купит мне самолёт.

Кам и Беатрис начали оживленную дискуссию о том, как увлекательно было бы летать на самолете. Я была рада, что внимание переключилось с меня на другую тему, но обнаружила, что Хелен продолжала странно смотреть на меня. А также я заметила, что она так и не бросила свой орех в огонь.

ГЛАВА 12

Мы болтали и пили какао до одиннадцати часов вечера, пока колокола не известили нас, что пора тушить свет. Кам с близняшками вернулись в свою комнату, а мы забрались в свои кровати. Я думала, мне потребуется много времени, чтобы уснуть в этом странном, новом месте с его таинственными ритуалами и шёпотом двух незнакомок, тихо разговаривавших друг с другом. Я испытала разочарование, ведь из-за того, что я получила дальнюю кровать, я не могла участвовать в их разговоре. На первый взгляд Хелен показалась достаточно дружелюбной, но не избавится ли она от меня теперь, поскольку считает, что мне симпатичен Натан Бекуит? Не настроит ли она Дейзи против меня? Я читала о таких вещах в книгах мисс Мур. Хотела бы я, чтобы мой орех не взорвался так бурно, сродни пылающим крыльям.

Уснув, я почувствовала, что падаю. А потом я была поймана в объятия тёмнокрылого парня, как будто всё это время он ожидал меня. Мы взвились сквозь облака в чистый синий эфир верхней стратосферы. Его лицо было очерчено красным ореолом от заходящего солнца, также как и прекрасные тёмные крылья. Мы поднимались к солнцу.

Слишком близко к солнцу. Я вспомнила старую историю об Икаре, мальчике, который слишком близко подлетел к солнцу. Воск на его крыльях растаял, он упал на землю и поплатился смертью за смелость взлететь так высоко. «Стой!» – мне захотелось закричать, но он не услышит ничего кроме взмаха своих крыльев. Он летел прямо в бушующее пекло. Каждое его перо горело, и огонь распространялся с каждым взмахом его сильных крыльев. Я почувствовала жар на своем лице, услышала рев огня, блики пламени ослепили меня…

Я проснулась, моргнув из-за яркого пламени надо мной, в ореоле света появилось лицо. Но это был не мой темнокрылый мальчик. Это оказалась высокая девушка в белой одежде, державшая фонарь, её длинные волосы свободно ниспадали по плечам.

– Авалайн Холл, если ты хочешь быть одной из нас, вставай и иди со мной, дабы присоединиться к нашим сёстрам.

– Что? – неуверенно переспросила я. – Я думала, мы уже прошли инициацию на ужине.

Они выяснили, что это я позвонила в колокол? Они предлагали мне ещё один шанс стать частью всего этого? Если это так, то я должна принять это предложение, но всё чего мне хотелось, это закрыть глаза и вернуться в сон, чтобы быть унесённой темнокрылым мальчиком.

– Ава! – прошипела Хелен. – Проснись! Это инициация в Блитвуд. Мы должны идти!

Я снова открыла глаза и на этот раз увидела Хелен с Дейзи, в своих ночных сорочках, а за их спинами стояла высокая девушка и держала в руках фонарь.

– Вот, – Хелен сунула мне в руки тапочки. – Надень их, моя кузина предупредила меня об этом, поэтому у меня есть лишняя пара.

«Она могла бы сказать мне об этом и раньше», – подумала я, нехотя поднявшись и засунув ноги в слишком маленькие тапочки Хелен. Было ли у меня время одеться? Но наша провожатая уже торопила нас на выход в холл, где я увидела других растерянных птенцов в ночных сорочках, спотыкавшихся позади своих провожатых. Беатрис и Долорес – их косы спускались до колен, – тесно прижимались друг к другу. У Кам волосы торчали в разные стороны, и выглядела она, как только что вылупившийся птенец, который рвётся к первому полету, а вот Дейзи, как я заметила, была напугана.

– Всё хорошо, – прошептала я, взяв её за руку. – Возможно, это ещё одна безобидная клятва. Мы прочитаем какую-то ужасную рифму, покрутимся три раза и вернёмся в постель раньше, чем успеем понять что-либо.

Дейзи одарила меня робкой улыбкой, но всё ещё выглядела испуганной. Мне пришлось признать, что зрелище было жутким: два десятка девушек, все в белых ночных сорочках, следуют за семью стражами с фонариками. Это напомнило мне сцену из романам мистера Уэлса «Машина времени», когда миролюбивый Элои сдал себя кровожадным Марлокам. Я ещё больше разволновалась, когда мы достигли первого этажа и вместо того, чтобы пройти в Главный Зал, нас вывели на улицу в лунный мир тумана и теней.

Девушки с фонариками шли сквозь туман так, словно могли найти дорогу даже с закрытыми глазами. Теперь я заметила, что за своими плечами они также несли луки с колчанами. «Дианы», – поняла я, сопровождение птенцов на посвящение, должно быть, было одной из их обязанностей. Мы следовали за ними, любое колебание сменялось страхом потерять из виду фонарь, единственный свет в окутавшем нас тумане. «Речной туман» подумала я, вспомнив густой туман, накрывший дорогу от станции.

Я мысленно вернулась к истории, которую рассказал мне Жилли, о семи дочерях мастера колокольных дел и их путешествии через лес сквозь туман, лес похожий на тот, в который мы входили. Призрачные деревья вырисовывались в тумане, их ветви тянулись к нам, подобно костлявым пальцам. Мы вошли в лес с северной стороны школы… или нет? Жилли говорил, что эльфы насылали такой туман с целью заманить неосторожных путешественников в Волшебную страну. Возможно, плывущие перед нами огни не были фонариками Диан, и они заманивали нас в болота, чтобы утопить. Быть может, шорох, который я слышала в кустах, издавали охотившиеся на дочерей мастера волки

– Куда они нас ведут? – прошептала я Хелен, которая сжимала другую руку Дейзи.

– В рябиновый круг, – прошептала в ответ Хелен. – Моя кузина рассказывала мне о нём. Это поляна, окружённая деревьями рябины. Смотрите, – Хелен протянула руку и сорвала ветку, казалось бы, из самого тумана.

Она протянула её мне, и я увидела, что ветка была тяжёлой, с красными ягодами. Мама как-то однажды рассказывала мне о деревьях рябины.

Я подняла взгляд от ветки, намерившись спросить Хелен, что ещё она знает, но вопрос умер на моих губах, стоило мне увидеть то, что простиралось перед нами: а именно окружённую огнём большую поляну. На мгновение я подумала, что горел лес, пока не увидела, что огонь исходил от вставленных в землю факелов. Около каждого факела стояла тёмная фигура. Когда последние девушки вошли в круг, каждая фигура подняла руку, держа в ней нечто мерцающее в свете огня.

Звон колокольчиков прозвучал в огненном кругу, играя мелодию, которую я прежде не слышала. Она была похожа на траурный марш, звучавший в средневековых церковных башнях, когда сообщали о пришествии чумы. Сам туман, казалось, бежал прочь от этого звука, покинув круг и рассеявшись в лесу, и тем самым открыв одинокую фигуру в капюшоне, стоявшую в центре круга. Когда колокольчики перестали звонить, фигура опустила капюшон.

Дейм Бекуит – её серебряные волосы свободно спадали на лицо, подобно мгле, окутавшей её голову, – медленно прошлась по кругу и взглянула на каждую из нас. В свете огня её светло-серые глаза сверкали жёлтым пламенем, как у совы, которая летает по лесу в поисках добычи. Лишь сделав полный оборот, она заговорила:

– Девушки, – сказала она, её голос зазвенел с той же силой, что и колокольчики, – вы пришли сюда сегодня ночью, чтобы быть посвящёнными в тайну Блитвуда. Для начала я расскажу вам историю, которая изменит ваш взгляд на мир и преобразит ход вашей жизни. Мы приложили все силы, чтобы только те, кто достаточно силен, оказались здесь сегодня. Я верю, что в каждой из вас есть эта сила, чтобы стать Блитвудской девушкой.

Она снова повернулась, вглядываясь в каждую из нас.

– Но возможно я ошиблась, и среди нас могут быть те, кто не готов принять это звание. В это общество нелегко вступить. Вам будет предложено многое. Вы можете оказаться в серьёзной опасности. Хотя мы и будем обучать вас встречать подобные опасности, но даже самые лучшие и обученные могут быть потеряны.

Её голос дрогнул, и я предположила, что она подумала об исчезнувшей девушке. В мерцающем свете факелов её лицо вдруг содрогнулось, словно приподнимая завесу. Но когда пламя померкло, её лицо стало спокойным, и она продолжила свою речь уверенным и размеренным голосом:

– Если кто-либо из вас хочет уйти, вы можете сделать это сейчас. Вы отправитесь домой на завтрашнем поезде без единого упрёка от меня или от любой из нас здесь. Многие были призваны, но лишь немногие избраны. Чтобы упростить задачу для тех, кто хочет уйти, вы можете сделать это под покровом ночи.

По её сигналу факелы и фонари были погашены, и круг погрузился в темноту. Я услышала шорох одной или двух уходивших девушек, они ушли в сопровождении Дианы, которая зажгла свой факел, выйдя из круга. Я смотрела, как свет факела исчезал в тумане, и подумала было тоже уйти. Это лишь вопрос времени, прежде чем они поймут, что я не принадлежу этому месту. Я не похожа на других девушек с их нежными руками и беззаботными улыбками. Я ощущала, что моё отличие, моя непринадлежность, были подобно сыпи на коже, которая грозила распространиться и вылезти на всеобщее обозрение. Разве не лучше было бы скрыться в темноте, прежде чем кто-то увидит, насколько я отличаюсь?

Но потом я подумала о словах Агнес, которые она произнесла перед моим отъездом, высказав мнение, что Блитвуд это единственный способ узнать, что случилось с мамой и выяснить кто мой отец. Дейм Бекуит сказала Нату, что однажды моя мама исчезла из Блитвуда. Мне ужасно хотелось узнать, куда она уходила, что произошло, и как она вернулась, ведь кажется, другие девушки не возвращались. Возможно, если я смогу узнать правду о прошлом своей матери, я бы поняла её жизнь, как и причину, почему она была именно такой.

Мысли о матери придали мне сил остаться. Что бы ни случилось со мной в Блитвуде, в своё время она уже прошла через всё это.

Когда звук удаляющихся шагов затих, факелы вновь загорелись, и Дейм Бекуит завела свою историю.

– Это не сказка, которую рассказывают у камина, чтобы порадовать и развлечь, – начала она. – Это история о реальных жутких вещах, что скрываются в тени, и их жертвой может стать каждая из нас… – она положила руку на грудь, и мне показалось, что я услышала волнение в её голосе.

«Чем же она пожертвовала?» – задалась я вопросом. Но когда Дейм Бекуит продолжила, её голос был ровным:

– Необходимо помешать теням разрушить всё хорошее.

– Наша история начинается с рассказа о дочерях колокольных дел умельца…

«Боже мой, – подумала я, слушая историю, которую мне сегодня рассказал Жилли, – я уже знаю её». Но эта история не закончилась на похищении Меропы.

– После того, как их сестру забрали, шесть дочерей принесли семь колоколов в башню принца на окраине леса. Призрачные волки последовали за ними.

Она замолчала, позволив нам осмыслить последнее предложение. Я вспомнила, как Жилли сказал, что сумрачные волки состояли из кусочков и обрывков плоти, оставшейся от мертвых. Вне круга густой туман вздымался как наводнение, сдерживаемое плотиной. Можно было представить, что такие существа, как сумрачные волки, принимают форму внутри него, но это была просто история. Не так ли?

– Когда они достигли башни принца, они были окружены сумрачными волками и другими существами, вышедшими из леса, потому что в лесу располагались врата – врата в ад, как назвали бы многие, хотя некоторые более причудливо назвали бы это Волшебной страной.

Очевидно, что Дейм Бекуит думала о тех, кто обладал таким причудливым умом. Я почувствовала угрызения совести при мысли о своей маме и её любви к сказкам. Должна ли была эта история избавить нас от той детской любви к сказкам? Если так, то я вдвойне была уверена, что не вписывалась сюда. К тому же, перо, пустая бутылочка из-под опиума и сказки – это всё, что у меня осталось от мамы.

– Но позвольте мне заверить вас, – продолжила Дейм Бекуит, – эти существа, вышедшие через врата, выглядели невинными, но таковыми не являлись. Они были кровожадными всеядными созданиями, которые охотились на людей. Они воровали детей из колыбелек и жён из кроватей мужей и заменяли их подменышами. Они принимали привлекательные формы, чтобы соблазнять женщин, а затем питались их жизненной силой и красотой, оставляя лишь сухую пустую оболочку. Они заманивали неосторожных путников на смерть и утаскивали рыбаков из лодок на дно моря. Они вели войну против человечества и уничтожили бы всех нас, если бы их не остановили.

– Сестры обнаружили, что если правильно звонить в колокола, то можно удерживать существ на расстоянии. Методом проб и ошибок – прискорбных ошибок, которые стоили многих жизней – сёстры узнали, как звонить в колокола не только для отражения нападений этих существ, но и для их призыва. Видите ли, недостаточно лишь уклоняться от зла. Надо найти и уничтожить его. И сёстры узнали, как заманивать демонов в ловушку и как убивать их стрелами. Они основали Орден Колокола, чтобы передать свои навыки следующему поколению. Добрые рыцари, которые были первыми рыцарями Ордена, с тех пор служили им. Вместе сёстры и рыцари создали Орден там, где жили злые существа и изгоняли их. Они так хорошо сражались, что врата в Волшебную страну пришли в упадок и закрылись. О старых путях забыли все, кроме немногих. Многие думали, что война закончилась и что зло было побеждено. Но зло никогда не умирает, оно просто уходит под землю и появляется в другом месте.

Она раскинула руки в стороны.

– Это произошло здесь, – сказала она, подняв руки.

Туман за пределами круга, казалось, поднялся вместе с этим движением. Я почувствовала пощипывание на затылке, и начала понимать, что это не история, которая произошла давным-давно в далекой-далекой сказочной стране. Это была история о том, что происходило здесь и сейчас.

– Последние из Ордена услышали о том, что зло восстает на берегах Америки. Они рыскали по стране в поисках источника этого зла, и когда они нашли его, то уже знали, что делать. Ценой собственной жизни, под гнётом большой опасности, они перевезли колокола и башню, в которой те находились, камень за камнем. Злые существа, проникшие через врата, были серьёзной угрозой для колоколов, и они вызвали шторм, вознамерившись уничтожить лодки, на которых их перевозили. В сражении с тёмными силами погибло много людей. Было много жертв. Но Орден победил, и мы создали крепость здесь, на берегах Гудзона и на краю ада.

– Вы являетесь наследницами этой традиции. Это тайна Блитвуда. Сегодня вы будете приняты в Орден Колокола.

Звон колокольчиков наполнил круг. Перезвон, который создавали фигуры в капюшонах, был на удивление бодрым, после пугающей речи Дейм Бекуит. Возможно, это была сказка, и, в конце концов, эта притча была призвана преподать нам урок, и сейчас мы споём песню, чтобы отпраздновать наш союз. Моё тело двигалось, а ноги постукивали в ритм. По обе стороны от меня, я почувствовала, что Дейзи с Хелен тоже поймали ритм. Нам хотелось броситься в круг и станцевать. Но когда фигуры в капюшонах подняли факелы, мы увидели, что окружило наш круг.

Множество лиц смотрело на нас. Моей первой мыслью было, что они были невинными детьми – с широко раскрытыми глазами, с лицами эльфов. Я видела лица, подобные этим, из окон съемной квартиры в Нижнем Ист-Сайде; это были голодающие дети, их кости зримо выпирали, а глаза были слишком большими для их лиц, но я никогда не видела голодающих детей с заострёнными ушами или морщинистыми лицами, или с копытами вместо ног. Или с длинными крысиными хвостами.

– Что они такое? – прошептала Дейзи, пальцами впившись в мою руку.

– Не знаю, – мне сдавило горло, и было больно говорить. – Они выглядят как…

– Гоблины, – прошипела Хелен. – Гоблины, эльфы и фейри. Это правда. Я слышала эти истории, но не верила им.

Я посмотрела на создания, отчаянно ища какое-то другое объяснение. Они могут быть детьми в ловко придуманных костюмах, чтобы выглядеть подобно сказочным существам, которые украшали поля книжки, что читала мне мама. Одно из существ прижалось к краю круга, его лисья морда припала низко к земле, а тигровый мех поднимался вдоль позвоночника, длинный хвост подёргивался в раздражении. Какой-то невидимый барьер, казалось бы, не пускал его в круг. Оно подняло свой острый нос, принюхалось и облизало губы тёмно-синим языком, длиной с моё предплечье.

Дейзи вскрикнула. Создание выгнуло спину и зарычало, оскалив длинные острые зубы. Его тонкие бледно-голубые уши задрожали.

– Некоторые из них выглядят почти как люди, не так ли?

Голос Дейм Бекуит, как будто, плыл через круг. Мой взгляд был прикован к существу: «К гоблину», – сказала я себе, не веря в это. Это было совсем как в стихотворении мисс Россетти:

«И тот с оскалом крысы, и тот с хвостом коня…»

Существо съёжилось и побрело вдоль круга, его когти скребли землю, а хвост хлестал, как у змеи.

– Или как безобидное животное, – сказала Дейм Бекуит.

Мне почудилось, что это существо было похожим на человека и выглядело безобидным. Я даже стала сомневаться в том, что вижу. Эти существа – не менее двух десятков окружали поляну сейчас – были не из этого мира. Я всегда удивлялась, как моей маме удавалось придумывать настолько яркие истории, но теперь я понимала. Она сама видела этих существ.