Текст книги "Блитвуд (ЛП)"
Автор книги: Кэрол Гудман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)
– Я считала, что в Волшебной стране уйма времени, – сказала я, удивившись, почувствовав улыбку на своих губах.
Она улыбнулась в ответ, но с грустью.
– Да, у нас в Волшебной стране уйма времени, но не у твоих друзей, – она взяла меня за руку и повела вниз по холму.
– Вионетта пытается убедить Натана уйти с ней, но… ну, ты можешь видеть, почему он не уходит.
Внизу на берегу реки, которая была очень похожа на Гудзон, Вионетта Шарп возвышалась над двумя фигурами, сидевшими на камнях. В одном стане я распознала Натана, а в другом девушку, которую ранее видела в Волшебной стране.
– Луиза! Он нашёл её!
– Да, но для Луизы уже слишком поздно, чтобы покинуть это место. Смотри…
Девушка сидела, сгорбившись, сосредоточенно смотря на что-то, что лежало на плоском камне, на котором она сидела. Я подошла ближе и увидела, что она внимательно смотрит на линии игорных карт. Она перевернула одну карту и тихо взвизгнула.
– Королева червей! Именно то, что мне и было нужно.
– Пасьянс? – спросила я. – Она раскладывает пасьянс?
– Не просто пасьянс, – сказал Натан. – «Ниверне». Она прорабатывает все карточные пасьянсы из иллюстрированных игровых пасьянсов Леди Кадоган. Клондайк, Крепость, Генерал Седжвик, Прекрасная Люси…
– Следующий будет «Свет и тень», – произнесла Луиза. – Этот особенно сложный. Но я очень хорошо умею его складывать.
– Ей следовало научиться, – сказал Натан. – Она играла в течение семи месяцев.
– Нет никакого способа её остановить? – спросила я, сев рядом с Натаном.
– Насколько мне известно, нет, – сказала мисс Шарп. – Игра в карты переплела её с материей Волшебной страны. Если она разорвёт эти связи… ну, это может разрушить нечто в её разуме.
– Всё лучше, чем это! – воскликнул Натан. – Я не могу просто взять и оставить её, обрекая на вечность за играми в карты.
– Должен быть способ.
Раздался голос за нашими спинами. Я развернулась и увидела высокого мужчину средних лет в пробковом шлеме и в изорванных яркоокрашенных лохмотьях. Он казался знакомым.
– Сэр Майлс Малмсбери? – нерешительно спросила я.
Хотя он и выглядел как на фотографии в классе мисс Фрост, тот мужчина имел элегантно постриженные бакенбарды и был одет в аккуратно выглаженные куртку типа «сафари» и брюки. Этот же мужчина имел полноценную бороду и длинные всклоченные волосы, завязанные в длинный хвост. Его куртка, которая, по-видимому, когда-то была курткой «сафари» цвета хаки, теперь была покрыта крошечными яркими цветными пёрышками. Но самые большие перемены произошли с его глазами. Мужчина на фотографии смотрел на мир высокомерным, превосходящим взглядом. Взор этого мужчины был смиренным, и более того, немного безумным.
– К вашим услугам, – сказал он, отдав честь и попытавшись щёлкнуть каблуками, невзирая на то, что был босой. – По нашивке «Колокола и Пера», полагаю, что вы члены Ордена. Могу я спросить, кто отвечает за эту экспедицию?
Мы с Натаном в изумлении посмотрели друг на друга, но мисс Шарп шагнула вперёд и вернула сэру Майлсу Малмсбери приветствие.
– Должно быть я, сэр. Вионетта Шарп. Я преподаю английскую литературу в Блитвуде.
– Ах, Блитвуд… – произнёс он с затуманенным взглядом. – У меня были самые многообещающие студенты в Блитвуде… но неважно… у нас мало времени. Я заметил парня, который вошёл в Волшебную страну и общается с девушкой. Он не принял участие в её игре и ничего не ел, поэтому он может уйти.
– Я не уйду без Луизы, – проворчал Натан.
– Как я и понял. Восхищён тобой, сынок. Я сам лично никогда бы не бросил члена команды в поле. К счастью, я тщательно наблюдал за нравами страны во время своего… хм… пребывания в Волшебной стране, – он вытащил истрёпанную записную книжку из своей холщовой сумки. – С помощью представителей рода lychnobious, которые оказались самыми добрыми созданиями, учитывая моё прошлое злосчастное отношение к ним, я выяснил, что перья lychnobia защищают опрометчивого путника от попадания в ловушку Волшебной страны. Я дал этой молодой леди перо, как только она появилась здесь.
Мы все опустили взор на Луизу и увидели, что она носила колье, выполненное из ярчайших многоцветных перьев.
– Значит, она может уйти? – спросил Натан.
– Да, – ответил сэр Майлс Малмсбери. – Впрочем, я не могу ручаться за временное смещение, которое могло произойти во время её – или вашего – пребывания здесь. У lychnobia плохое чувство времени.
Сияющий спрайт сел на плечо сэра Майлса Малмсбери, слегка щёлкнув своим крылом по его лицу, и гневно заболтал.
– Простите меня, – сказал сэр Майлс Малмсбери, выглядя полностью пристыженным, – я ещё раз виноват за гоминид-центристское заключение. Чувство времени у сияющих спрайтов отличается от нашего.
– Но это же хорошо! – воскликнула я. – Рэйвен держит для нас врата открытыми. Он сказал, что мы сможем вернуться в наше время, пока Дарклинг удерживает врата.
– Дарклинг держит для вас врата открытыми? – переспросил сэр Майлс Малмсбери с благоговейным выражением. – Что же, тогда, это мой шанс вернуться! Нам надо немедленно всем выходить!
Натан схватил Луизу за руку и попытался её поднять, но она закричала и прижала карты к груди.
– Я кое-что знаю, что может помочь, – сказала моя мама.
Она встала на колени рядом с Луизой и нежно положила ладони на руки Луизы. Луиза подняла глаза, её взгляд был рассеянным и затуманенным.
– Есть другая игра, в которую мы обычно играли в Блитвуде, – сказала она Луизе. – Возможно, ты её помнишь? Она называется «флеш и трофеи».
Проблеск подтверждения промелькнул на лице девушки.
– О, да, мы играли после ужина в комнате отдыха… только я не помню правила…
– Зато я помню… – сказала мама с той же нежной улыбкой, что она дарила мне, когда я была расстроена тем, что забыла временную форму в латинском языке или строчку для обшивки шляпки.
– И я тоже помню, – сказала Вионетта, сев рядом с Луизой и потянувшись к её картам, которые были выложены на камне.
Луиза вздрогнула, когда Вионетта смела карты в одну кучу, но Натан быстро отвлёк её.
– Флеш и трофеи! Моя самая любимая игра! – сказал Натан с напускным энтузиазмом; я была совершенно уверена, что он питал отвращение к этой игре. – Мы можем играть все вчетвером.
– Я считала, что мы не должны были играть ни в какие игры в Волшебной стране, – прошептала я на ухо мисс Шарп, присев рядом.
– Кроме этой одной, – ответила она, когда моя мама раздала всю колоду Луизе, Натану, мисс Шарп и мне. – «Флеш и трофеи» была предназначена для разрушения чар Волшебной страны.
– Игра довольно проста, – объясняла мама Луизе. – Цель собрать все карты одной масти – черви, бубны, крести или пики. Вся хитрость в том, что надо вычислить какую масть пытается собрать твой соперник – чтобы выманить их, так сказать – и не дать ни одному из соперников собрать все карты их масти до того, как ты сможешь потребовать трофей. Каждый ход ты снимаешь карту. Если кто-то имеет такую же карту другой масти, они могут выторговать её у тебя. Вионетта, ты на севере. Ты начинаешь первой.
Мисс Шарп положила две трефы. У меня было две черви, но я уже отметила, что у меня было больше червей, чем каких-либо других мастей, поэтому я не стала предлагать поторговаться. В любом случае, Луиза всё равно опередила меня. Она бросила вниз две пики.
– Она собирает бубны, – прошептала мама мне на ухо. – Всё мы должны сейчас продолжать подкидывать их ей.
Натан услужливо рядом положил королеву бубнов. Луиза скривила лицо. Должно быть, у неё не было ни одной королевы. Наступил мой ход. Я положила валет бубнов. Луиза незамедлительно потянулась за ним, но мисс Шарп ловко столкнула карту с камня. Она заколыхалась на траве подобно бабочке. Луиза вскочила на ноги и пошла за ней. Натан и мисс Шарп тоже встали и последовали за ней, с картами в руках. Я пошла следом, вместе с мамой и сэром Малмсбери. Остальная часть была простой. Всё что нам надо было делать, так это продолжать выкладывать бубны и откидывать их ближе к месту, где Рэйвен держал открытыми врата.
– Но ты не играешь! – сказала я маме, когда мы подошли ближе. – Разве мы не можем использовать игру, чтобы освободить и тебя?
Мама печально посмотрела на меня. Она откинула назад локон моих волос и обхватила руками моё лицо.
– Ави, дорогая, в твоём мире я умерла. Дарклинг принёс меня сюда в Волшебную страну, потому что я хотела прийти сюда, вместо загробного мира людей. Но я никогда не смогу вернуться в твой мир.
– Конечно, ты хотела прийти сюда, – сказала я. – Здесь так красиво! Может, я могу остаться с тобой? Меня ничто там не держит.
Едва заметная улыбка порхнула по её губам.
– Ничто? Посмотри…
Натан с Луизой добрались до Рэйвена, который до сих пор стоял как мраморная статуя, держа открытыми врата в наш мир – только вот теперь мрамор был испещрён трещинами огненных вен. Выглядел точь-в-точь как тот сияющий спрайт перед тем, как он взорвался. Его глаза до сих пор были закрыты, челюсть плотно стиснута, мускулы на его руках и груди натянулись как у Атласа, державшего на плечах небесный свод.
– Выглядит всё так, будто свет разрушает его!
– Так и есть, – ответила мама. – Дарклинг лишь может удерживать врата между мирами открытыми довольно долго, прежде чем он рухнет между ними. Этот Дарклинг должно быть очень сильно заботится о тебе, что пошёл на это ради тебя, Ава.
– Значит, Ава говорила правду, Эвангелина? – поинтересовалась мисс Шарп у моей мамы. – Дарклинги не зло?
Мама печально покачала головой, её взгляд всё ещё был прикован к Рэйвену.
– Дарклинги прокляты, но нет, они не зло. Вы можете доверять им, особенно этому. Но он не единственный, кто заботится о тебе.
Она кивнула головой в сторону Натана, который одной рукой держал Луизу за руку, а в другой красовался бубновый туз. Всё, что ему нужно было сейчас сделать, так это провести её под крыльями Рэйвена обратно в наш мир, но он повернулся и оглянулся на меня. Свет за его спиной окрасил его волосы в золотой ореол. Он был больше похож на одного из ангелов Боттичелли, нежели темноволосый Рэйвен, но свет также откинул и тень на его лицо. «Сумерки» до сих пор скрывались под его кожей.
– Натан безразличен ко мне, – сказала я.
– Я бы не стала так это утверждать. Но вот в чём я уверена, так это что без тебя тени завоюют его навечно. Поэтому, если только тебе не безразлично, что будет с ним…
Я покачала головой, моё тело опровергло утверждение ещё до того, как разум понял, что я чувствовала.
– Я не могу быть одной единственной, кто может ему помочь.
– Ави, все эти годы тени терзали меня, и единственное, что удерживало их от предъявления прав на меня, это ты. Мне стоило подумать только о тебе, и я обретала способность отбиваться от них – вплоть до самого конца, когда я осознала, что должна пожертвовать собой ради твоего спасения. Единственное, что дало мне утешение, когда я умерла, это понимание, что ты будешь достаточно сильна продолжить жить без меня…
Я начала возражать, но она подняла руку, тем самым прервав меня.
– Ты понятия не имеешь, насколько ты сильна, Ава. Ты колокольный ребёнок… и нечто гораздо большее! С подготовкой, и ты в одиночку будешь способна прогнать тени – выгнать их из Натана и из твоего мира.
Я отвела взгляд от мамы и посмотрела на двух мужчин, которые стояли на пороге моего мира. Один светлый, другой тёмный… я не знала, который был каковым, только то, что оба погибнут, если я не вернусь.
Я повернулась к маме. По её лицу я могла понять, что она уже знала, каковым было моё решение.
– С тобой здесь всё будет в порядке? – спросила я.
– Теперь, да. Теперь, когда я поняла, что у тебя всё хорошо, – ответила она, вытерев слёзы с моего лица.
Затем, пока не передумала, я развернулась и нырнула под крыло Рэйвена.
ГЛАВА 36
Как только мы все прошли через врата, Рэйвен рухнул на землю, а его крылья, подобно обугленной бумаге, распростёрлись вокруг него. Когда я коснулась их, мои руки сплошь стали чёрными. Его лицо было серым, как пепел, а чёрные как сажа ресницы трепетали над ничего невидящими глазами.
– Я не знала, что это причинит ему такую боль! – заплакала я. – Как мы можем ему помочь?
– Мы ничего не можем сделать, – сказал сэр Малмсбери, – но его родной вид может помочь ему. Смотри, они ждут, когда мы уйдём, чтобы позаботиться о нём.
Я подняла взгляд на деревья, на которые указал сэр Малмсбери. Сначала я ничего не видела, кроме темных очагов теней на соснах, но затем, когда мои глаза приспособились к тусклому свету этого мира, я разглядела крылатые фигуры, сидевшие на деревьях. Взрослый мужчина, две взрослые женщины, молодая девушка, много молодых парней… все их взгляды были обращены на Рэйвена. Его стая.
– Вы можете ему помочь? – воскликнула я. Мой голос прозвучал хрипло, подобно карканью вороны.
Крылья затрепетали в ответ. Мисс Шарп потянула меня за руку.
– Они не спустятся, пока мы не уйдём. И нам нужно вернуть Луизу домой. Она не… пока ещё сама не своя. Если она увидит врата в Волшебную страну, она может попытаться туда улизнуть.
Я оглянулась на Рэйвена. Его глаза, затрепетав, открылись и, на мгновение показалось, сосредоточились на мне. Я прикоснулась рукой к его щеке.
– Спасибо, – сказала я.
Его потрескавшиеся, забитые пеплом губы приоткрылись.
– Рад… помочь, – прохрипел он с улыбкой, которая превратилась в гримасу.
Мисс Шарп оттащила меня.
Дарклинги спустились сразу же, как мы покинули поляну. Звук порхающих крыльев был оглушительным; чёрный дождь, который подобно завесу, опустился между нами, скрыв Рэйвена из виду. Будто темнота поглотила его. Как я могла оставить его в этой темноте?
– Отпустите меня, – закричала я, борясь с хваткой мисс Шарп. – Вы можете отвести Луизу домой. Позвольте мне остаться с ним.
– Я не могу, – сказала она, взяв меня за плечи и развернув спиной к поляне. – Прислушайся.
Моя голова была настолько забита звуком крыльев, что поначалу я ничего не слышала, но потом я услышала: звонили колокола Блитвуда.
– Это охотничий зов. Разве ты не видишь, как стемнело? Наступает ночь. Мы пробыли в Волшебной стране весь день. Они призвали Охоту на наши поиски. Если мы их не остановим, они опустошат эти леса. В таком ослабленном состоянии Рэйвен не сможет скрыться от них. Он умрёт, и умрёт его стая в попытке защитить его.
Я понимала, что она была права, поскольку наряду со звоном колоколов Блитвуда, я слышала, как мой собственный низкий колокольных звон отбивал тревогу в голове. Тем не менее, я не могла вынести мысли оставить Рэйвена.
– Вы можете остановить их, а я предупрежу Дарклингов.
– Они не прекратят Охоту, если кто-то один из нас всё ещё будет в лесу. Ты должна пойти со мной.
Я оглянулась назад, но в лесу было уже слишком темно, чтобы разглядеть Дарклингов. Теперь к колокольному звону присоединился и звук охотничьих рогов. Их громкое трубение вызвало помчавшийся по моему позвоночнику озноб. Мне хотелось спасаться бегством от них, но я заставила себя бежать на встречу к ним, вместе с мисс Шарп и сэром Малмсбери. Луиза с Натаном уже ушли далеко вперед.
– А что насчёт Хелен и мистера Беллоуза? – вскрикнула я.
Мисс Шарп повернула голову, её глаза засверкали в темноте, подобно взгляду совы.
– Возможно, они уже вышли… смотри! Они там, они с Охотой. Идём, времени совсем мало.
Мы дошли до края леса, где стояли Натан с Луизой. Луиза тянула Натана за руку, плакала и умоляла отпустить её. Она пыталась убежать обратно в лес. Взглянув на поляну, я не стала винить её.
Волна огня скатывалась по поляне в сторону леса, тёмная в своём основании и венчаемая ярким пламенем. Несгибаемая линия фигур в чёрных мантиях с факелами двигалась вперёд, шаги были синхронизированы со звоном колоколов. Их сопровождал хруст, похожий на звук пенившегося в ракушках прибоя. Мне припомнилось стихотворение, которое мы прочитали на уроке мисс Шарп, в котором описывалась меланхолия прибоя.
Один тоскливый и протяжный рёв
Отлива, средь дыханья
Ночного ветра, в мрачном горизонте
И голых отмелях земли.
Только этот прибой был соткан из луков и стрел, а под мантиями шуршали мечи. Эта волна будет катиться по лесам, пожирая всё на своём пути – или будет уничтожена сама. С охотничьей страстью, текущей в них, Орден Блитвуда будет сражаться насмерть. Теперь я понимала, почему Дейм Бекуит не вызывала Охоту раньше. Она знала, что в бою потеряет собственных учителей и учеников.
– О, Боже, – произнёс сэр Малмсбери, – я покрыт перьями сияющих спрайтов! Дианы и их ястребы разорвут меня на кусочки. Возможно, мне следовало остаться в Волшебной стране.
– Слишком поздно для этого, – огрызнулась мисс Шарп, подтолкнув сэра Малмсбери вперёд. – Вам придётся объяснить, что произошло. Дейм Бекуит выслушает вас.
– Вообще-то, – ответил сэр Малмсбери, попятившись назад, – мы с Индией никогда не сходились во взглядах. Не уверен, что я подходящий человек для этой работы.
Не выдержав их спора, я вышла из леса и встала перед Охотой, раскинув широко руки. На секунду я подумала, что они пройдут прямо по мне. Лица, которые я видела под капюшонами, были каменные, а глаза остекленевшие. Но потом одна из фигур закричала.
– Смотрите, это Ава! – раздался голос Хелен. Мистер Беллоуз стоял рядом с ней.
Линия резко остановилась и фигура в центре шагнула вперёд, подняв факел высоко в воздух. Она скинула капюшон, и я увидела, что это была Дейм Бекуит.
– Отзовите Охоту! – закричала я. – Мы все в безопасности – мисс Шарп и Натан и посмотрите… – я отступила в сторону, чтобы Дейм Бекуит смогла увидеть Луизу. – Мы нашли Луизу. Её никогда не забирали Дарклинги. Она сбилась с пути и попала в Волшебную страну, но Натан нашёл её.
Я позвала Натана вперёд, но он был слишком занят борьбой с Луизой, пытаясь удержать от бегства обратно в лес. Дейм Бекуит смотрела на Луизу, как будто не могла поверить, что это её дочь.
– И мы нашли его, – продолжила я, – и Дарклинг держал врата открытыми для нас, чтобы мы не застряли там…
Я сразу же поняла свою ошибку. Как только я упомянула Дарклинга, вперед выступила другая фигура. Я была потрясена, увидев, что мисс Фрост покинула свою постель и казалась поправившейся; единственный признак слабости выражался в том, что она сильно опиралась на руку Сары Леман.
– Дарклинг помог вам? – завизжала она. – Это невозможно! Должно быть, эта тварь соблазнила тебя.
– Эуфорбия? Я слышу голос Эуфорбии Фрост? – сэр Малмсбери вышел из укрытия леса. – Моя дорогая, как ты… эм… повзрослела. Ты помнишь своего старого учителя?
Мисс Фрост ахнула и пошатнулась. Сара изо всех сил старалась удержать её в вертикальном положении.
– Сэр Малмсбери? Это действительно вы?
– Да, дорогая Эуфорбия, так и есть. Я вернулся из своей экспедиции. И подожди, пока не услышишь всё, что я узнал в своих наблюдениях! Боюсь, мои первоначальные представления были совершенно неправильными.
– Вы покрыты перьями! – воскликнула мисс Фрост, смотря на него широко раскрытыми глазами. – Как я и подозревала – вас похитили Дарклинги!
– Нет! – сказала мисс Шарп, вмешавшись в разговор между мисс Фрост и сэром Малмсбери. – Разве вы не видите, что мы ошибались насчёт Дарклингов. Я видела, как один из них держал врата открытыми. Если бы он этого не сделал, никто из нас не был бы здесь, и мы бы никогда не вернули Натана и Луизу.
Взгляд Дейм Бекуит блуждал по нашей маленькой группе – Натан всё ещё боролся с Луизой, которая не показывала никаких признаков узнавания матери; сэр Малмсбери в его перистом одеянии; мисс Шарп, защищавшая Дарклингов. Когда её глаза вернулись ко мне, она кивнула; решение было принято.
– Схватить их! – заорала она. – Они не в своём уме.
По обе стороны от неё появились облаченные в мантии фигуры, по две на каждого из нас. Эуфорбия Фрост вонзила в мою руку свои острые ногти, её дыхание пахло пеплом. Я отшатнулась, но меня подхватили другие руки.
– Отведите их обратно в замок, – приказала Дейм Бекуит нашим охранникам, когда мы все оказались окружены. – Мы вычистим лес. Какой бы ни была цена, пришло время уничтожить Дарклингов раз и навсегда.
Мисс Фрост толкнула меня вперёд, её ногти глубоко впились в мою плоть. Рука Сары с другой стороны была мягче и гораздо легче. Я с легкостью могла бы вырвать руку… но что делать потом? Если я смогу вырваться, то у меня появится шанс убежать в лес и предупредить Дарклингов о приближении Охоты, но как далеко я смогу уйти? Дианы выстроились в боевой порядок передо мной, луки возведены, стрелы на тетиве, лица каменные, а глаза жёлтые в мерцающем свете пламени факелов. Я вспомнила, как мисс Свифт рассказывала, что когда Диан вызывали на Охоту, они впадали в своего рода транс. И сейчас я увидела, что их глаза были не просто жёлтыми от пламени факелов; они стали жёлтыми подобно глазам их соколов – и они такие же бесчеловечные. Если я рвану в лес, я не сомневалась, что они застрелят меня. Прямо сейчас я не удивлюсь, если они налетят на меня и разорвут на части, как соколы рвут свою добычу.
Я почувствовала, как внутри меня забурлил гнев – за то, что Дейм Бекуит планировала сделать с Дарклингами, но также и за то, что она сделала с этими девушками, превратив их в охотников и лишив их молодости и невинности. Гнев покалывал мою кожу, скатываясь от затылка к лопаткам и ниже до самых кончиков пальцев, которые всё ещё были слегка покрыты пыльцой спрайтов. Что моя мать недавно сказала мне? Иногда самое сложное – остаться самой собой. Моя мать была Дианой. Поэтому она бежала из Блитвуда – потому что не хотела стать безмозглым охотником, как эти девушки? Охотник должен стать тем, на кого он охотится. Со времени, как она сбежала из Блитвуда и вплоть до самой её смерти, на мою мать охотились, пока, наконец, не поймали и не убили. Оставив после себя кое-что. Я запустила руку в карман, не разрывая лёгкое прикосновение Сары к моему локтю. Как только я коснулась чёрного пера, я почувствовала искру, словно оно ожило.
Я уперлась ногами в землю и остановилась так резко, что мисс Фрост споткнулась. В ту же секунду я вынула перо из кармана и начала размахивать им перед Дейм Бекуит и Дианами. Искры взлетели в воздух, разлетаясь фейерверком из-за спрайтовой пыли, прилипшей к перу, края пера начали светиться, как светились перья Рэйвена, когда он держал врата в Волшебную страну открытыми. Размышления о Рэйвене – чем он пожертвовал ради помощи мне, и как ему угрожали сейчас – подпитывали мой гнев… и, видимо, мою магию. Перо пылало подобно огненной головешке. В его свете я увидела, как вспыхнули глаза Дейм Бекуит.
– Ава, ты не знаешь, что творишь! – сказала она.
– Я знаю, что не могу позволить вам уничтожить Дарклингов, – ответила я. – Они не враги нам – враги «сумерки».
Когда я произнесла это слово, я почувствовала, как кольнуло мою шею. Дианы заворожено отступили назад. Внезапно Дейм Бекуит стала выглядеть испуганной.
– Это перо Дарклинга, – сказала она низким и торопливым голосом. – Оно призывает их.
Их? Я медленно обернулась, всё ещё держа перед собой пылающее перо. Его блики сначала ослепили меня. Линия деревьев казалась чёрной на фоне пурпурного неба, их тени искажались светом пылавшего пера и факелов позади меня. Но потом я поняла, что тени не искажались. Они были живые.
Они были выше самого высокого дерева в лесу и щетинились, как сосны, но в отличие от деревьев, они могли двигаться. Теперь они выходили из леса, и каждый их шаг сотрясал землю под моими ногами.
«Как тени могут сотрясать землю?»
«Эти тени состоят из плоти», – ответил голос в моей голове. Я слышала его раньше, после нападения ворон, когда провалилась в тёмный колодец и на улицах Райнбека, когда их владелец держал меня в плену, и в подземелье, когда «сумерки» сгустились вокруг меня. Голос принадлежал Юдикусу ван Друду, Мастеру Теней. Вот только существо, стоявшее передо мной, мужчиной не было. Это была смесь медленно сочившихся теней, которая принимала колоколообразную форму – словно короткий капюшон переходил в длинное пальто. Это сделало мужчину в накидке огромным. Дрожащей рукой, я подняла пылающее перо, чтобы разоблачить его лицо… только лица не было, там, в темноте, сгустились лишь одни тени. Это существо было проекцией ума Мастера Теней.
«Я бы не стал недооценивать это, дорогая Ава», – произнёс голос в моей голове.
«Как он туда попал?»
«Ты впустила меня».
Я ощутила, как голос, подобно змее, заскользил в моём разуме, обнюхивая мои мысли, воспоминания, чувства…
– Нет! – закричала я вслух.
«Даааа», – прошипел он; тени, корчились с такт пульсации его голоса. «Ты смотрела, как тени рассказывают мою историю. Я чувствовал, что ты смотришь. Мне было так приятно, что кто-то увидел, как она меня повела за собой, а потом повернулась ко мне спиной».
– Это не то, что я видела, – закричала я, но чувствовала его внутри своего разума, любопытствующего тем, что я видела внутри комнаты канделбеллума, выпуская образы из укромных уголков моего мозга, подобно художнику смывавшему краску с кисти. Теневые картины взлетели вверх и начали кружить в моей голове, будто она была комнатой канделбеллума. Я увидела маму, ещё молодой девушкой из Блитвуда, бегущую по ступенькам, смеющуюся со своими друзьями, звонящую в колокола, раскрасневшуюся от упражнений – да, я видела персиково-кремовый цвет её кожи, ярко-рыжий цвет её волос, блеск её зелёных глаз. Теневые картины взяли краски и образы в моей голове, пока я наблюдала за ними. Я жаждала их: воспоминаний о моей матери до того, как она стала худой и опустошённой, терзаемой…
Терзаемой тем, что она сделала со мной.
Я увидела её с молодым человеком, который внешне показался мне знакомым молодым человеком, сидящими вместе в библиотеке, их головы низко склонились над книгой. Она читала вслух что-то на латыни, а он кивал в ритме стихотворения, держа палец, чтобы в любой момент поправить её.
– Ты был её учителем.
«Да, но лишь немного старше её. Я только закончил обучение в Готорне».
Образы молодого человека, фехтовавшего и бегущего по суровой местности, замелькали в моей голове, и я вспомнила оскорбительные комментарии Натана о строгом режиме Готорна.
«Да, это довольно жестоко. К тому времени, как я прибыл в Блитвуд, представь, насколько я был благодарен за женское общество – и насколько был восприимчив! Эвангелина была всем, что я хотел видеть в жене и помощнице, но я был осмотрительным. Я следовал протоколу, установленному Орденом, спросив соответствующие власти о пригодности нашего брака».
Я увидела, как молодой ван Друд разговаривал с молодой – и довольно красивой Дейм Бекуит, они вдвоём сверялись с журналами. Она, как я теперь поняла, была другой женщиной, которую мне показал канделбеллум, той, которая пыталась вытащить ван Друда из тени – но потерпела неудачу.
– Но это ужасно! – возразила я. – Устраивать брак, как будто это спаривание животных!
«Да, я не могу не согласиться с тобой, дорогая Ава. Если бы я заговорил о своих чувствах непосредственно с Эвангелиной… если бы я сказал раньше, всё могло бы быть совсем иначе. Но к тому времени, как Орден утвердил пару, твоя мать влюбилась в кое-кого другого».
Я увидела, как ван Друд и моя мать стоят в саду, под сводом розовой беседки, силуэты на фоне закатного неба, подобно двум фигурам на гравюре. Он держал в руке маленькую шкатулку с драгоценными камнями, а она качала головой. Он потянулся к ней. Она отступила. Они выглядели как автоматические фигуры на репетире, исполнявшие танец. Но затем картина разлетелась на чёрные осколки, закружившие по небу и походившие на испуганную стаю ворон. Мать побежала в сторону леса. Ван Друд последовал за ней, но прежде чем он смог догнать её, он был остановлен чёрными воронами. Они набросились на него, как на принца в истории Меропы, пожирая его.
«А почему нет? – прошептал ван Друд, его голос был чуть ли не нежен в моей голове. – Что у меня осталось? Зачем оставаться с Орденом, когда я потерял самое важное, что делало стоящим быть частью этого? Когда их правила и нормы – их чёртовы старые уклады! – стоили мне любви всей моей жизни? Я ушёл. Я узнал правду об Ордене. И узнал, как уничтожить их. Они такие глупцы, раз не понимают, что то, на что они охотятся, и есть то, что освобождает мир от теней. Без Дарклингов, баланс между тенью и светом будет разрушен. Тени будут править. Я буду править! Они уже превратились в сосуды со всей их подготовкой. Посмотри на них! Они не лучше марионеток!»
Я услышала вздох и обернулась, чтобы увидеть, как луки Диан направлены на Дейм Бекуит.
«Дураки! Они не понимают, что их обучение облегчает моё проникновение в их головы. За эти годы они упростили для меня задачу превращения их в рабов, так же, как я сделал вот эту своей слугой».
Кто-то позади меня шагнул вперёд и схватил меня за руку в попытке вырвать у меня перо.
Я развернулась, ожидая столкнуться с Эуфорбией Фрост – потому что кого ещё он мог иметь в виду под своим слугой – а вместо этого встретилась лицом к лицу с Сарой Леман. Она улыбнулась мне… и чёрный дым повалил из её рта.
– Сара! – воскликнула я. – Почему?..
– Почему я должна быть предана этим людям, которые относятся ко мне как к рабыне? – спросила она. – Почему ты должна? Эти женщины выгнали твою мать, потому что она очернила себя контактом с Дарклингами.
– Я дала ей выбор, – сказала Дейм Бекуит, её голос был твёрд, но глаза были прикованы к лукам Диан. – Остаться и отказаться от Дарклингов или уйти. Она решила уйти.
– Она дала Луизе такой же выбор в тот день, когда та сбежала в лес, – произнесла Сара. – Она тоже влюбилась в Дарклинга. Было легко увести её в лес, пообещав отвести к Дарклингам – и с легкостью привести её в Волшебную страну вместо этого.
– Ты отвела её в Волшебную страну? – прорычала Дейм Бекуит.
– Да, я!
Сара переключилась на Дейм Бекуит, дым теперь валил из её рта, глаз и кончиков пальцев. Дым наполнил и окружил её, тени укрывали её как плащ. Она была единственной, кто вызвал «сумерки» в Блитвуд, и теперь она была их маяком. Ван Друд не был здесь во плоти, он действовал через свою слугу, Сару Леман, и с помощью «сумерек» что она созвала.
– Она сказала, что она моя подруга, но была счастлива оставить меня ради своего любовника Дарклинга. Она оставила меня один на один с вами, – она взметнула пальцем по широкой дуге, указав на толпу учителей и студентов, дым хлестал из её рта, огонь искрился из её пальцев. Её взгляд остановился на Дейм Бекуит и её голос внезапно изменился.
– Я была вашей рабой! – закричала она голосом, который заставил Дейм Бекуит вскрикнуть подобно раненой птице. Больше это не был голос Сары. Это был Юдикус ван Друд.
Он был внутри неё, и как минуту назад был внутри меня. Я впустила этот голос в себя, потому что впустила немного тьмы в свою душу, пока наблюдала за канделбеллумом и сомневалась в своей матери – или, может быть, эта темнота впервые вошла в меня в день её смерти, когда я впервые подумала, что если бы она действительно любила меня, то не убила бы себя. С того дня эта тьма росла, питаясь всеми плохими и несносными мыслями – моей ревностью к девушкам, которые жили лучше, чем я, моими страхами быть отвергнутой, терявшей рассудок. Я впустила тени в себя, точно также как и Сара. Если не изгнать их сейчас они убьют и поглотят меня, так же, как они истребили Сару и теперь угрожают уничтожить каждого в Блитвуде.
