Текст книги "Гнетущий страх"

Автор книги: Карин Слотер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)

– Он интересовался искусством. – Розен показала на стену позади Джеффри.

– Любопытно, – заметил тот, взглянув на холст. Рисунок был скорее плоским, одномерным. Изображенная на нем обнаженная женщина лежала на скале, широко раздвинув ноги, гениталии были здесь единственным цветным пятном, поэтому все выглядело так, словно между ног у нее стоит тарелка с лазаньей.

– У него был настоящий талант, – заявила Розен.

Джеффри кивнул, думая, что лишь ослепленная любовью мать или главный редактор журнала «Трах» могли считать автора этой картины талантливым. Он взглянул на Келлера – тому было явно не по себе, будто желудок взбунтовался. Джеффри вдруг осознал, что и он реагирует на «шедевр» подобным образом.

– А с девушками Энди встречался? – спросил он, поскольку при всех деталях, выписанных на картине, парень явно пропустил кое-что важное.

– Нам об этом ничего не известно, – ответила Розен. – Мы ни разу не видели, чтобы кто-то приходил к нему. Правда, гараж у нас позади дома.

Келлер, бросив взгляд на жену, наконец решился:

– Джил считает, что он мог снова подсесть на наркотики.

– В его комнате кое-что обнаружили. – Джеффри не стал дожидаться вопроса, который Розен явно намеревалась задать. – Кусочки фольги и трубку. Но определить, когда он в последний раз этим пользовался, невозможно.

Розен как-то разом обмякла, и муж обнял ее за плечи. Она не воспротивилась, но все равно казалась очень далекой от него, и Джеффри снова задумался над состоянием их брака.

– У него очень часто менялось настроение, – стал рассказывать Келлер. – То он вдруг впадал в меланхолию, становился мрачнее тучи, то, наоборот, пребывал в состоянии эйфории. Трудно сказать, было ли это следствием употребления наркотиков или существовала иная причина.

Джеффри решил, что настал подходящий момент осведомиться насчет пирсинга у Энди.

– Я обратил внимание, что у него проколота бровь, – осторожно начал он.

– Ох, это чуть не убило Джил! – Келлер даже глаза закатил.

– И в носу тоже, – добавила Розен, недовольно нахмурившись. – Кажется, он себе и с языком недавно что-то такое сделал. Мне он ничего не показывал, но все время это жевал.

– Что-нибудь еще необычное? – чуть поднажал Джеффри.

Келлер и Розен одновременно посмотрели на него широко открытыми глазами: больше им ничего не было известно. Келлер высказался за них обоих:

– Мне кажется, у него там мало чего еще осталось, чтобы прокалывать! – Он только что не рассмеялся.

– А что насчет его попытки самоубийства в январе? – зашел с другой стороны Джеффри.

– Теперь я уже не так уверен, что он действительно хотел покончить с собой, – сказал Келлер. – Он знал, что Джил обнаружит записку, когда проснется, и так подгадал, чтобы она его нашла еще до того, как будет поздно. – Он помолчал. – Мы решили, что таким образом он просто пытается привлечь к себе наше внимание.

Джеффри ждал, что добавит к этому Розен, но она сидела с закрытыми глазами, прижавшись всем телом к мужу.

– Он иногда совершал дикие поступки, – продолжил Келлер. – Не думая о последствиях.

Розен промолчала, и он, покачав головой, добавил:

– Не знаю, может, мне и не следовало об этом говорить…

– Нет-нет, ты прав, – прошептала Джил.

– Мы не уделяли ему должного внимания, – продолжал заниматься самобичеванием Келлер. – Ведь наверняка что-то было…

Смерть сама по себе скверная штука, но самоубийство кого-то из близких особенно ужасно еще и потому, что в душах живых навсегда поселятся чувство вины. До конца своих дней они корят себя за то, что не обратили внимания на явные признаки грядущей беды. Случается и так, что акт самоубийства воспринимается как предательство – заварил, мол, кашу, а родственникам теперь разбираться. Джеффри подумал, что родители Энди Розена до конца жизни теперь будут балансировать между этими двумя состояниями.

Розен, справившись наконец со слезами, промокнула салфеткой глаза и вытерла нос.

– Удивительно, что вы вообще что-то обнаружили в его комнате, – сказала она. – У него там вечно был такой беспорядок…

С таким трудом обретенное равновесие оказалось снова нарушенным. Рот у нее скривился, несмотря на отчаянные попытки унять рыдания, и она прикрыла лицо руками.

Келлер стал гладить по голове и баюкать жену, как ребенка.

– Мне очень жаль. – Выдержка все же отказала и ему, и он спрятал лицо в ее волосах. – Я должен был быть здесь. Просто быть здесь…

В комнате воцарилось молчание – только всхлипывания нарушали тишину.

Наконец, прочистив горло, Джеффри заговорил:

– Мне хотелось бы еще раз осмотреть его комнату, если вы не против.

Голову поднял только Келлер. Кивнув, он снова принялся утешать жену. Джил, обмякнув, прильнула к нему, как тряпичная кукла.

Обернувшись с намерением покинуть гостиную, Джеффри оказался лицом к лицу с обнаженной женщиной на картине Энди. Было в ней что-то странно знакомое, но он никак не мог понять, что именно.

Осознав, что стоит разинув рот, он вышел из дома. Необходимо побеседовать с Келлером наедине и выяснить, о чем тот не хотел говорить в присутствии жены. Нужно также еще раз встретиться с Элен Шаффер – может, оказавшись подальше от места трагедии, она что-то еще припомнила.

Остановившись перед «мустангом», Джеффри снова обозрел машину восхищенным взглядом. То, что машину вымыли так рано утром и так скоро после смерти Энди, было странным, но преступлением, несомненно, не являлось. Может, Келлер сделал это потому, что так поступал сын, а может, хотел скрыть какие-то улики, хотя Джеффри не приходило в голову, что может связывать машину с преступлением, если, конечно, таковое имело место.

Он нагнулся и провел ладонью по рисунку протектора. Парковочная площадка возле моста посыпана гравием, и к ней ведет мощеная дорога. Даже если им и удастся обнаружить там следы его протекторов, это еще ничего не значит: Энди мог сотни раз туда заезжать. Из рапортов патрульных Джеффри было известно, что это местечко пользуется большой популярностью влюбленных парочек.

Джеффри уже достал мобильник, намереваясь позвонить Фрэнку, но тут заметил Ричарда Картера, который шел по дорожке к дому с большим сотейником в руках.

Завидев Джеффри, Ричард расплылся в широкой улыбке, но тут же, осознав всю неуместность веселья, принял серьезный вид.

– Привет вам, доктор Картер, – поздоровался Джеффри, стараясь говорить как можно вежливее. У него полно гораздо более важных дел, чем отвечать на вопросы любопытствующего Ричарда, который всегда совал нос не в свои дела.

– Я тут кое-что приготовил для Брайана и Джил, – сказал Ричард. – Они дома?

Джеффри, оглянувшись на дом, заметил:

– Сейчас, наверное, не самый удобный момент.

Помрачнев, Ричард пробормотал:

– Я просто хотел помочь…

Джеффри подумал, как бы ему порасспросить Ричарда о Брайане Келлере, не выдавая при этом своего явного интереса. Зная повадки Ричарда, он решил для начала его ошарашить.

– Вы дружили с Энди? – Он прикинул, что Ричард, вероятно, всего лет на восемь-девять старше погибшего парня.

– Господи! Нет, конечно, – захохотал Ричард. – Он же был студент. А кроме того, совершенно отвратительный тип!

Джеффри и сам уже пришел к подобному выводу, однако его поразила прозвучавшая в словах Ричарда ярость и ненависть.

– Но вы близки с Брайаном и Джил?

– О, это отличные ребята! – заявил Ричард. – И вообще в нашем кампусе все друг друга любят. Весь факультет вроде как одна семья.

Джеффри с ним согласился и продолжал гнуть свое:

– Брайан мне представляется солидным семейным человеком.

– Так и есть, – кивнул Ричард. – А для Энди – самый лучший в мире отец. Хотелось бы и мне иметь такого папашу! – Тон его голоса неуловимо изменился – видимо, Ричард уже догадался, что его допрашивают. А с осознанием пришло и ощущение собственной значимости. На лице появилась усмешка: он ждал, когда Джеффри начнет выяснять у него разные грязные подробности.

И Джеффри, плюнув на осторожность, очертя голову ринулся вперед:

– Кажется, у них отличная семья и прочный брак.

Ричард скривил губы:

– Вам так кажется?

Джеффри не ответил, и Ричард воспринял это как добрый знак.

– Ну… – начал он, – мне, конечно, не хотелось бы распространять слухи…

Джеффри с трудом подавил желание воскликнуть: «Вот дерьмо!»

– А это, собственно, так и было – всего лишь слухи, никаких фактов, но Джил на последней рождественской вечеринке нашей кафедры вела себя весьма странно по отношению к Брайану.

– Вы на одной кафедре?

– Я уже говорил: наш кампус – тесный мирок.

Лицо Джеффри оставалось бесстрастным, и Ричард счел возможным продолжить:

– Некоторое время назад прошел слух, что у них возникли проблемы.

Он ждал от Джеффри проявления заинтересованности, и тот его не подвел:

– Да что вы говорите?

– Имейте в виду, это всего лишь слух. – Он сделал паузу, как настоящий шоумен. – О студентке. – Снова пауза – Молодой студентке.

– Роман? – подыграл ему Джеффри, хотя догадаться труда не составило.

Там, несомненно, было что-то такое, о чем Келлер не стал бы говорить в присутствии жены, особенно если до Розен уже дошли слухи. Джеффри по собственному опыту знал, что даже намек Сары на обстоятельства, которые привели к краху их брака, заставил его почувствовать себя так, словно его подвесили над Большим каньоном на тонкой ниточке.

– Вам известно что-нибудь об этой студентке – имя например?

– Как ее звали – не имею понятия, но если верить опять же слухам, она перевелась от нас, как только обо всем узнала Джил.

Джеффри очень сомневался, что Ричард рассказал ему все, что знает. Господи, как же надоело играть в кошки-мышки!

– Не помните, чем она занималась? Какая у нее была специализация?

– Я не до конца уверен, что она вообще существовала. Просто ходили слухи, вот и все. – Ричард нахмурился. – А теперь я себя чувствую распоследним сплетником. – И он натянуто засмеялся.

– Ричард, если вы что-то от меня скрываете…

– Нет-нет, я рассказал все, что знаю. Или по крайней мере все, что слышал. Как я уже говорил…

– Это был только слух, – закончил за него Джеффри.

– Я могу идти? – надулся Ричард, демонстративно отворачиваясь.

Джеффри заметил примирительным тоном:

– Как мило с вашей стороны принести им поесть.

У Ричарда опустились уголки губ.

– По себе знаю, каково это. Когда умерла моя мать – это случилось несколько лет назад, – подобные посещения были и для меня как луч солнца в самый, надо полагать, мрачный период моей жизни.

В голове Джеффри с последними словами Ричарда вдруг прозвучал тревожный сигнал, что не ускользнуло от внимания дотошного сплетника.

– Шеф? Что-то не так?

– Луч солнца, – медленно проговорил Джеффри. Только сейчас до него дошло, что именно показалось ему знакомым в похабном рисунке Энди Розена: у женщины вокруг пупка была татуировка в виде лучей восходящего солнца.

Патрульная машина и «таурус» Фрэнка Уоллеса без опознавательных надписей стояли возле женского общежития, где проживала Элен Шаффер, хотя Джеффри их вовсе сюда не приглашал.

– Вот дерьмо! – пробормотал он, паркуя свою машину возле тачки Фрэнка. Еще до того как увидел двух зареванных девиц, выходивших из общаги в обнимку, он понял: что-то стряслось.

Джеффри взбежал на крыльцо, перепрыгивая через ступеньки. Здание Киз-Хаус первой постройки, еще довоенное, давным-давно сгорело, но колледж возвел на его месте новое, почти точную копию старого. На первом этаже со стороны фасада располагались помпезные холлы и вместительная столовая. В одном из холлов его ожидал Фрэнк.

– Мы несколько раз пытались связаться с вами, но безуспешно.

Джеффри достал из кармана свой телефон. Уровень зарядки был в полной норме, но на окраинах города попадались районы, куда сигнал не доходил.

– Что стряслось? – наконец спросил он.

Фрэнк закрыл дверь, чтобы никто не мешал.

– Она себе голову разнесла из ружья.

– Мать-перемать! – выругался Джеффри. Он уже знал, о ком идет речь, но все же уточнил: – Шаффер?

Фрэнк кивнул.

– Намеренно?

– После вчерашнего кто может сказать? – понизив голос, ответил Фрэнк.

Почувствовав, как им снова овладевают отчаяние и страх, Джеффри присел на край дивана. Два самоубийства за последние два дня – здесь есть о чем задуматься, не говоря уже о нападении на Тессу Линтон. Прямо осиное гнездо, а не кампус.

– Я только что беседовал с Брайаном Келлером, отцом Энди Розена.

– Так парень что, был его пасынком?

– Нет, просто захотел взять фамилию матери. – Заметив недоумение на лице Фрэнка, Джеффри добавил: – Можешь не сомневаться: Келлер был его биологическим отцом.

Фрэнк кивнул, но недоумение с его лица не исчезло. Джеффри на секунду пожалел, что здесь нет Лены. И не потому, что Уоллис плохой коп, – просто Адамс обладала потрясающей интуицией и была замечательным напарником. Фрэнк же, как считал Джеффри, опытная полицейская ищейка, с которой вряд ли кто сравнится, если потребуется идти по горячим следам.

Джеффри подошел к вертящейся двери, что вела на кухню, и, удостоверившись, что их не подслушивают, сказал:

– Я беседовал с Ричардом Картером.

Фрэнк недовольно засопел, и Джеффри удивленно на него посмотрел, стараясь понять, что так раздражает старого копа: то ли сексуальная ориентация Ричарда, то ли его отвратительные привычки. Для него самого Ричард был болтуном, пустозвоном и сплетником, но у Фрэнка свой взгляд на вещи.

– Картер в курсе всех местных сплетен, – заметил Джеффри.

– И что он говорит? – смилостивился Фрэнк.

– Будто ходили слухи о романе Келлера с одной из студенток.

– О'кей. И что?

– Вот я и хочу попросить тебя копнуть глубже насчет Келлера. Выяснить, чем он дышит, поворошить прошлое. Поговори с народом – узнай, правомерны ли эти слухи.

– Ты считаешь, парнишка узнал о делишках папаши и тот заткнул ему пасть, чтоб жена не узнала?

– Нет. Ричард говорит, что Джил все знала, – возразил Джеффри.

– Если только этому фрукту можно верить, – скептически заметил Фрэнк.

– Да ладно тебе, не злись. Давай рассуждать. Если у Келлера действительно был роман и сын об этом узнал, то, учитывая состояние его психики, вполне мог спрыгнуть с моста, чтобы как-то наказать папашку. Сегодня утром я слышал, как его родители ссорились. Розен заявила Келлеру, что он никогда не заботился о сыне, когда тот был жив.

– Может, она просто стерва? Сам знаешь, какими могут быть эти бабы.

Джеффри никак не отреагировал на его реплику.

– Розен, как мне показалось, прекрасно отдает себе отчет в своих поступках.

– Думаешь, это она?..

– А мотив?

Фрэнк лишь пожал плечами. «От чего ушли к тому и пришли», – подумал Джеффри, уставившись в камин и в который раз снова пожалев, что рядом нет Лены или хотя бы Сары, чтобы было с кем все обсудить.

– Мы наверняка нарвемся на судебный иск, если станем мазать дерьмом родителей, а потом окажется, что парень действительно покончил с собой. А потому придется рыть носом землю. – Джеффри вздохнул. – Давай-ка проверь, действительно ли Келлер был в округе Колумбия, когда это произошло.

– Да это несложно, – отозвался Фрэнк, доставая блокнот. – И с народом поговорить можно. Только, по-моему, кому помоложе расскажут больше.

– Ты про Лену? Она теперь не коп.

– Но помочь-то могла бы. Она живет здесь, в кампусе, и наверняка многих знает.

– Повторяю: она не коп.

Уоллес понял, что Джеффри не переубедить, и промолчал.

Злой и на себя, и на Адамс, Джеффри припомнил, что Лена вчера в библиотеке дала ясно понять: помощи от нее они не дождутся. Она даже не захотела использовать предоставленную ей возможность поговорить с Джил Розен – не говоря уж о том, чтобы утешить бедную женщину.

– А что насчет Шаффер? – спросил Фрэнк. – Она-то каким боком сюда причастна?

– Есть кое-что. – И Джеффри во всех подробностях описал творение Энди, висевшее в гостиной Келлера и Розен.

– И мамаша держит такую похабщину у себя на стене?

– Еще и гордится ею в полной уверенности, что у сына был талант, – сказал Джеффри, подумав при этом, что его собственная мать вышибла бы ему мозги, а картину спалила. – Оба родителя заявили, что их сын ни с кем не встречался.

– Может, он им просто не говорил, – предположил Фрэнк.

– Может, и так, – согласился с ним Джеффри. – Но если Шаффер занималась сексом с Энди, почему тогда она его вчера не опознала?

– Он валялся кверху задницей, – напомнил Фрэнк. – Вот если бы Картер его не опознал, тогда я бы стал подозревать, что тут что-то нечисто.

Джеффри хмуро взглянул на него.

– Ну хорошо-хорошо. – Фрэнк поднял обе руки. – Она и правда была очень расстроена. Но она видела его с высоты пятидесяти футов. И как же она могла его опознать?

– Да, ты прав, – кивнул Джеффри.

– Может, ты считаешь, что это было двойное самоубийство, по договоренности?

– Тогда они проделали бы это вместе, а не с интервалом в целый день, – заметил Джеффри. – Из посмертной записки что-нибудь удалось выудить?

– Да ее же все хватали руками, и его мать тоже.

Джеффри показалось, что в словах Фрэнка прозвучали нотки иронии.

– Если бы они все решили заранее, он написал бы об этом в своей записке.

– А может, Энди ее бросил? – предположил Фрэнк. – Вот она взяла и отомстила – столкнула с моста.

– Думаешь, у нее хватило бы на это сил? – усомнился Джеффри, а Фрэнк лишь пожал плечами. – Нет, эта версия никуда не годится. Так могла бы отомстить зрелая женщина, а тут девчонка…

– Ну и как, по-твоему, могла поступить брошенная девица?

– Думаю, стала бы уговаривать вернуться, потом – распускать сплетни и бить морду сопернице, если таковая имелась… Ну а если вдруг обнаруживалась беременность, глотать горстями таблетки и кричать, что лишит себя жизни.

– Например, вышибет мозги из ружья? – съязвил Фрэнк.

Джеффри так на него посмотрел, что старый коп счел за благо заткнуться.

– Мы все крутимся вокруг версии убийства, хотя он вполне мог покончить с собой.

– У тебя есть подтверждения?

– Посмотрим результаты анализов. Пока же нет никаких оснований думать, что там что-то нечисто. Тесса – вот единственная причина, которая заставляет нас рассматривать случай с Энди как убийство. Но кто, черт побери, знает, есть между этими происшествиями связь или нет?!

– Уж больно странное совпадение, не находишь?

– Я намерен оставить Келлера на денек в покое – пускай дозреет, а потом нажму на него как следует. Надо ж узнать, что ему известно. Он что-то пытался мне сказать утром, но помешала Джил. А в присутствии жены он говорить не пожелал. Может, после вскрытия у меня появятся какие-то данные, что позволят его прижать.

– А кто будет вскрывать, Сара?

– Да, я за ней поеду после обеда.

– Как она?

– Ей досталось, – бросил Джеффри, не желая вдаваться в подробности. – Где эта Шаффер?

– Вот сюда, – сказал Фрэнк, открывая дверь. – Хочешь сперва поговорить с ее соседкой?

Джеффри не успел ответить: из холла послышались рыдания, и он увидел плачущую девушку – она сидела у окна в углу, в окружении утешавших ее подруг.

– Мэм, – обратился к девушке Джеффри, – я начальник полиции Толли…

Окончание фразы потонуло в воплях и рыданиях:

– Это ужасно! Еще утром она была в полном порядке!

Джеффри беспомощно оглянулся на Фрэнка и, подождав немного, спросил:

– Именно утром вы ее видели в последний раз?

Девушка кивнула. Голова ее тряслась, как рыболовная леска с попавшей на крючок рыбой.

– В какое время?

– В восемь.

Как раз в это время Джеффри был у Розен и Келлера.

– Мне надо было на лекцию… – шмыгая носом, проговорила девушка. – А Элен сказала, что еще поспит. Она так расстроилась по поводу Энди…

– Они были знакомы?

Девица снова разразилась потоком слез, сотрясаясь всем телом.

– Нет! – с трудом выдавила она. – В том-то вся и трагедия! Они занимались в одной группе, но знакомы не были!

Джеффри и Фрэнк обменялись понимающими взглядами. Такое случалось сплошь и рядом – те, с кем жертва преступления при жизни едва здоровалась, называют себя ее самыми близкими друзьями. А поскольку в кампусе все друг друга знают, случай с Энди грозил превратиться в настоящую мелодраму с морем слез.

– Итак, – снова приступил к расспросам Джеффри, – вы видели Элен в восемь. Кто-нибудь еще ее видел?

Тут выступила одна из подруг девицы:

– Нет. Здесь у всех занятия начинаются рано.

– Какая у нее была специализация? – спросил Джеффри, в надежде выяснить, была ли Элен как-то связана с Келлером.

– Цитология, – сообщила третья девушка. – Ей завтра надо было сдавать лабораторную, и она собиралась готовиться.

– Доктор Келлер у нее что-нибудь вел?

Все трое помогали головой, а одна спросила:

– Это отец Энди?

Джеффри ей не ответил, обратившись к Фрэнку:

– Надо найти все графики ее занятий и выяснить, какие лекции она посещала в течение всего периода обучения.

Тот кивнул, и Джеффри вновь повернулся к соседке Шаффер:

– Элен с кем-нибудь встречалась?

– Э-э-э… – замялась та, нервно оглядываясь на подруг. Но прежде чем Джеффри успел повторить вопрос, выпалила: – У Элен было много парней, и они часто менялись.

– Не могло быть у нее недоброжелателей? – продолжат Джеффри.

– Конечно, нет, – заявила одна из девиц. – Ее все любили!

– Сегодня утром вы не заметили ничего подозрительного? Может быть, видели кого-то незнакомого?

Все трое опять покачали головой и Джеффри понял, что больше ничего от них не добьется.

– Других соседей опрашивали? – обернулся он к Фрэнку.

– В общежитии почти никого не было. Выстрела никто не слышал.

Джеффри удивленно поднял брови, но в присутствии девушек это обсуждать не стал. Поблагодарив их за информацию, вручил каждой по визитке – на случай если что-нибудь вспомнят.

И только когда Фрэнк повел его по коридору к комнате Шаффер, спросил наконец:

– Что за ружье?

– «Ремингтон-870».

– «Уингмастер»?! – переспросил Джеффри, пораженный. «Зачем такой девушке, как Элен Шаффер, помповое ружье? Она что, профессиональный стрелок?»

Как бы в подтверждение его мыслей Фрэнк пояснил:

– Она по тарелочкам стреляла. Входила в команду колледжа.

Джеффри смутно припомнил, что в Грантском технологическом имелась стрелковая команда, но ему все равно никак не удавалось представить себе бойкую блондинку с помповым ружьем в руках.

Фрэнк ткнул пальцем в ближайшую дверь:

– Она здесь.

Джеффри не знал, чего следует ожидать, когда прошел в комнату Элен Шаффер, но при виде того, что там было, у него тут же отвалилась челюсть. Молодая девушка лежала на диване, обхватив ногами ствол помпового ружья. Дуло смотрело ей прямо в голову – вернее, в то, что от нее осталось.

В комнате стоял тошнотворный запах, и Джеффри спросил:

– Что это за вонь?

Фрэнк указал ему на голую лампочку, висевшую над письменным столом. На ее раскаленной поверхности медленно поджаривался кусок кожи с клоком волос, и от него к потолку поднимался дымок.

Джеффри опрометью бросился к окну – створка была открыта дюймов на двенадцать. Выглянув наружу, он увидел лужайку с беседкой и скамейками, за которой начинался национальный парк. Туда вела тропинка, которой, вероятно, пользовалась половина молодежи кампуса.

– А где Мэтт?

– Опрашивает соседей, – ответил Фрэнк.

– Скажи ему, чтобы осмотрел это окно снаружи – может, найдет отпечатки пальцев.

Фрэнк, раскрыв мобильник, стал набирать номер, а Джеффри тем временем внимательно осмотрел окно изнутри, но ничего подозрительного не обнаружил. И только когда повернулся к Фрэнку, заметил грязный потек возле задвижки.

– Ты это видел?

Фрэнк подошел ближе и чуть присел.

– Похоже на масло. – Он обернулся и показал на стол рядом с диваном, где валялись шомпол, пыж и стояла бутылка ружейного масла «Элтон». На полу обнаружился смятый кусок тряпки, которым явно пользовались для чистки ствола винтовки.

– Прежде чем застрелиться, она чистила оружие? – удивился Джеффри, подумав, что ему такое и в голову бы не пришло.

Фрэнк пожал плечами:

– Может, для полной уверенности, что точно сработает…

Джеффри с сомнением покачал головой и, приблизившись к дивану, внимательно осмотрел Элен: тесные джинсы и короткая маечка; босые ноги, большой палец правой – на спусковом крючке; татуировка в виде солнечных лучей вокруг пупка едва видна под брызгами крови; руки сжимают конец ствола…

Достав из кармана ручку, Джеффри с ее помощью откинул в сторону ее правую руку. На ладони в том месте, где она касалась ствола, не было крови – следовательно, руку Шаффер держала на ружье, когда стреляла в себя. Или когда в нее стреляли. Осмотр другой руки показал то же самое.

Между подушками дивана застряла стреляная гильза, выброшенная из патронника после выстрела. Джеффри подцепил ее ручкой и, внимательно рассмотрев, заметил некое несоответствие. Проверив выбитое на стволе клеймо, чтобы окончательно удостовериться, он сказал Фрэнку:

– Ружье у нее двадцатого калибра, а патрон – двенадцатого.

Фрэнк секунду смотрел на него.

– Зачем это ей было использовать двенадцатый?

Джеффри встал, качая головой. Диаметр ствола не соответствовал диаметру пули. Даже новичку известно, что очень опасно заряжать ружье патроном не того калибра. Производители всегда используют стандартную цветную маркировку для гильз каждого калибра, чтобы предотвратить именно такие случайности.

– Она давно в составе стрелковой команды? – спросил Джеффри.

Фрэнк достал блокнот и открыл нужную страницу.

– С этого года. Ее соседка по комнате сказала, что она хотела заняться десятиборьем.

– Она что, дальтонизмом страдала? – спросил Джеффри. Ярко-желтый патрон двенадцатого калибра вряд ли можно спутать с зеленым патроном двадцатого.

– Могу проверить, – сказал Фрэнк, делая пометку в блокноте.

Джеффри, задержав дыхание, поднес оружие к самому лицу и осмотрел обрез дула.

– А ствол-то с чоком – для стрельбы по тарелочкам, – заметил он. Чок, сужение канала ствола к дулу, давал гораздо больше возможностей использовать патроны меньшего калибра. – Джеффри встал. – Что-то тут концы с концами не сходятся.

– Погляди на стену, – сказал Фрэнк.

Джеффри обошел лужицу крови и осмотрел участок стены позади тела. Пороховые газы при выстреле снесли большую часть черепа, с огромной силой впечатав фрагменты кости в стену.

Джеффри напряг зрение, пытаясь понять, что тут к чему. Брызги крови и плоти испещрили белую стену. Свинцовые дробины оставили несколько крупных отверстий, причем некоторые из них – сквозные.

– А что там, в соседней комнате? – спросил Джеффри, поблагодарив про себя провидение, что за стеной никого не оказалось, когда Шаффер нажимала на спуск.

– Я не то имел в виду, – сказал Фрэнк. – Ты видишь, что в стене?

– Погоди-ка, – сказал Джеффри и внимательно осмотрел стену еще раз, напрягая зрение, пока не понял, о чем говорил Фрэнк. Из штукатурки торчал глаз Элен Шаффер. – Иисусе! – выдохнул Джеффри и снова метнулся к окну, намереваясь открыть его, чтобы выветрился этот жуткий запах.

Джеффри еще раз дюйм за дюймом оглядел тело, пытаясь понять, что он упустил. Наверное, следовало сегодня начинать не с родителей Энди, а первым делом поговорить с ней. Возможно, она была бы теперь жива. Он задумался, что еще успел упустить. Несовпадение калибров ружья и патрона, конечно, подозрительно, но ошибку может допустить любой. А вообще все это очень похоже на инсценировку. Может, уже у кого-то еще появилась мишень на лбу?

– Когда ее обнаружили? – спросил Джеффри.

– С полчаса назад. – Фрэнк вытер платком вспотевший лоб. – Никто тут ни к чему не прикасался. Просто закрыли дверь и вызвали нас.

– Бог ты мой! – повторил Джеффри, тоже доставая носовой платок и бросая взгляды на письменный стол.

– А вот и Мэтт, – сказал Фрэнк, и Джеффри увидел Хогана, шагавшего по заднему двору: руки в карманах, взгляд устремлен под ноги. Вдруг он остановился и присел на корточки.

– Что там? – крикнул Джеффри, и в тот же момент зазвонил мобильник Фрэнка.

Мэтт говорил громко, чтобы его было хорошо слышно:

– Это похоже на стрелу.

– На что?! – Джеффри разозлился не на шутку – нашли время для розыгрышей.

– На стрелу, – повторил Мэтт. – Вроде как кто-то нацарапал ее на земле.

– Шеф, – позвал Фрэнк, прижимая телефон к груди.

– Ты уверен? – крикнул Джеффри Мэтту.

– Иди сам погляди. – ответил тот. – Точно, выглядит как…

– Шеф! – снова позвал Фрэнк.

– Ну что там у тебя, Фрэнк? – резко отреагировал Джеффри.

– Пробили по компьютеру отпечатки пальцев из квартиры Розена – есть совпадение.

– Ну?

Фрэнк покачал головой, будто не решаясь говорить, потом вздохнул поглубже и выпалил:

– Лучше бы тебе этого не знать.