Текст книги "Гнетущий страх"

Автор книги: Карин Слотер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

– Как это получилось?

– Она заметила его под кроватью.

– Она к нему прикасалась?

– Еще как! Весь залапала.

– Алиби у нее есть?

– Все утро она была в участке, а ночь провела с Уайтом. Вот они и подтверждают алиби друг друга.

– Кажется, ты не слишком в этом убежден.

– Я им обоим не верю, особенно принимая во внимание криминальное прошлое этого субчика. Ну не бывает так, чтобы закоренелый расист вдруг переменил свои убеждения. Единственное, что может связывать все преступления воедино, – это что-то связанное с расизмом.

Она уже поняла, к чему он клонит.

– Мы это уже обсуждали. Откуда кому-то было известно, что на место происшествия я приеду с Тессой? Нет, такого просто не может быть.

– И всегда рядом оказывается Лена. Тебе это не кажется странным?

Сара понимала, что он прав: не может быть таких совпадений, – но все ее существо противилось подозревать в причастности к преступлениям Лену.

– Итан Уайт, – продолжал Джеффри, – просто гнусный кусок дерьма. Тебе с ним лучше вообще не встречаться. – Его голос звучал резче обычного. – И какого дьявола она связалась с этим уродом?!

Сара откинулась на спинку стула, дожидаясь, пока он немного успокоится.

– Учитывая, через какой кошмар ей пришлось пройти, ничего удивительного, что Лена связалась с таким типом, как Уайт. Он очень опасен. И ведет себя как закоренелый расист, к тому же всегда точно знает, чего хочет. Именно это и могло привлечь Лену. И она понимает, с кем имеет дело.

Он покачал головой, явно не соглашаясь с се доводами. Иногда Саре казалось, что он совершенно не знает Лену. Джеффри всегда имел склонность видеть то, что ему хочется, а не то, что есть на самом деле. Это было одной из основных проблем в их браке, и ей вовсе не хотелось вспоминать об этом сейчас.

– Если не считать Элен Шаффер, – продолжила Сара, – это все может оказаться просто цепочкой совпадений, которая осложняется еще и тем, что вы с Леной устроили нечто вроде состязания «кто кого переписает». – Он хотел было что-то возразить, но она приложила палец к его губам. – Знаю-знаю, что ты собираешься сказать, но ведь не станешь же отрицать, что между вами сейчас смертельная вражда? Кстати, вполне возможно, она и Уайта защищает только для того, чтобы тебя позлить.

– Возможно, – согласился он, к ее огромному изумлению.

Сара отодвинулась от стола.

– Она что, действительно сильно пьет? Настолько, что это стало реальной проблемой?

Он пожал плечами, и Сара напомнила себе, что Джеффри ненавидит алкоголиков. В детстве он насмотрелся на вечно пьяного папашу, и хотя утверждал, что со всеми воспоминаниями и переживаниями давно покончено, Сара знала: при виде алкаша Джеффри моментально теряет самообладание.

– И ее похмелье, вовсе ничего не значит – просто перебрала, вот и все. – Сара помолчала, давая ему время свыкнуться с этой мыслью. – А что ты думаешь по поводу вот этого? – Она ткнула пальцем в снимок раздавленного шприца.

– Я совершенно уверен, что это сделала не она. Мы сравнили отпечаток с подметкой Уайта – совпадение почти полное.

– Да нет, я не о том. Ты пропускаешь нечто гораздо более важное. У Диксона было два шприца с самым чистым метамфетамином, какой только можно достать. Если он хотел покончить с собой, то почему не воспользовался вторым шприцом? Раствор был такой мощный, что вторая доза убила бы его практически на месте.

– «Шарф» – довольно странный способ самоубийства. – Заметив удивленно поднятые брови Сары. Джеффри пояснил: – Так на сленге именуется эротическая автоасфиксия. Похоже, он давно пристрастился придушивать себя, чтобы достичь оргазма, и кому-то об этом было хорошо известно.

– Похоже, что так. Этот крюк привинтили к стене давным-давно, – сказала Сара, отыскивая нужный снимок. – На болте видны потертости – следовательно, таким образом его использовали и раньше. Мыльная пена – это чтоб на шее следов от ремня не осталось. Он все это приготовил сам, включая порнофильм в видаке. – Она продолжала перебирать фотографии. – Он, видимо, считал, что в положении сидя ему ничто не угрожает. В большинстве подобных случаев пользуются кронштейнами для вешалок в шкафах или стульями, но последние ненадежны – бывает, выскальзывают из-под ног. – Она ткнула пальцем в сторону пузырьков. – Если он и впрямь страдал аноргазмией, мог бы, несомненно, придумать что-нибудь получше, чем эта мышеловка.

А Джеффри все никак не мог отвлечься от мыслей о Лене.

– И зачем понадобилось прикасаться к вещдокам, если ей нечего скрывать? Она никогда не позволяла себе ничего подобного.

Сара не знала, что ответить, и задала свой вопрос:

– Если предположить, что Скутера убил Уайт, то каков мотив?

Джеффри лишь пожал плечами:

– Может, наркота?

– Уайт каждую неделю проходит проверку на наркотики – это одно из условий его досрочного освобождения. Нет, тут он чист. А вот у Лены в квартире нашли вайкодин.

– И как она это объяснила?

– Сказала, что принимает его от болей, которые ее мучают после всего случившегося.

Перед мысленным взором Сары тут же предстала страшная картина – Лена на освидетельствовании: избитая, сломленная, окровавленная.

– У нее был действующий рецепт, – добавил Джеффри.

Сара поняла, что на секунду утратила нить разговора, и спросила:

– Шаффер употребляла наркотики?

– Нет.

– Фамилия Диксон не похожа на языческую.

– Южная баптистская церковь – и по рождению, и по воспитанию.

– У него была подружка?

– Да кто же вынесет такую вонь?

Сара встала, гадая, куда мог запропаститься Брок.

– Ну что, начнем? Я обещала маме, что приеду, как только освобожусь.

– Как Тесса? – спросил Джеффри.

– Физически? Она поправится. – Сара чувствовала, что вот-вот разревется. – Не спрашивай про остальное, ладно?

– О'кей, – кивнул он.

Она открыла дверь и прошла в секционный зал.

– Карлос, – окликнула она помощника, – вот-вот Брок появится, и вы можете устроить себе перерыв.

Джеффри, хотя и сгорал от любопытства, вопросов задавать не стал, лишь сказал Карлосу:

– Отличная идея насчет той татуировки. Вы оказались правы.

Карлос улыбнулся – на комплименты Сары он никогда так не реагировал.

Она завязала пояс халата и направилась к экрану просмотреть рентгеновские снимки, сделанные Карлосом. Убедившись, что внимательно изучила каждую пленку, подошла к столу, где уже лежало тело Уильяма Диксона.

Весы, установленные в конце секционного стола, покачивались от движения воздуха, и хотя Карлос никогда не забывал установить их на «ноль», Сара все же проверила. Брок что-то запаздывал, а Саре не хотелось начинать официальную процедуру вскрытия до того, как он отсюда уберется.

– Пока Брок не приехал, я проведу общий осмотр, – сказала она.

Натянув перчатки, Сара откинула простыню, и тело Уильяма Диксона осветил безжалостный свет потолочных ламп. На шее четко обозначилась черная странгуляционная борозда. Правая рука сжимала пенис.

Джеффри отвернулся, когда она разомкнула пальцы Уильяма Диксона и оттянула его руку в сторону. Пальцы остались скрюченными, но в верхней части тела, откуда начинается трупное окоченение, оно уже проходило. Кончики пальцев приобрели темно-пурпурный цвет, а на пенисе явственно проступили следы, где его сжимала рука.

– Ух ты! – прошептал Карлос. Это был первый комментарий, который Сара от него услышала, по поводу того, что обнаруживалось при вскрытии. Он смотрел на четко выраженные шрамы цвета жженой пробки вокруг яичек.

– Это что, ножевые ранения? – спросил Джеффри.

– Больше похоже на электрические ожоги, – возразила Сара, ориентируясь на цвет шрамов. – Свежие – видимо, получены в последние дни. Вот почему электропровод лампы был оборван. – Она провела тампоном по ожогу и сняла скользкий комочек чего-то похожего на мазь. Поднесла к носу и сообщила: – Пахнет вазелином.

Карлос подставил открытый пакет для тампона.

– Ожоги разве вазелином обрабатывают? – удивился Джеффри.

– Нет, но, судя по его аптечке, он не из тех, кто следует инструкциям. – Она осмотрела ожоги. – Вазелин он скорее всего использовал в качестве смазки.

Карлос и Джеффри обменялись взглядами, в которых ясно читалось недоумение.

– Он, кажется, пользовался тигровой мазью. Там баночка стояла, рядом с телевизором.

Сара вспомнила, что видела ее на снимке, но не придала этому значения.

– Тигровую мазь используют при мышечных болях, – ответила она и вновь обратилась к ожогам. – Электрический разряд он мог применять для стимуляции, чтобы получить оргазм.

– Мне бы никогда и в голову такое не пришло, – заметил Джеффри.

– Он же кололся «снежком». И надо думать, мозги у него по большей части пребывали в тумане. – Сара попросила Карлоса: – Помоги мне его перевернуть.

Тот надел перчатки, и они вдвоем перевернули тело на живот. На ягодицах виднелись хорошо видимые синяки, а на спине, в том месте, где он прислонялся к кровати, длинная горизонтальная вмятина.

Она обследовала тело с головы до ног и в конце концов обнаружила то, о чем стоило сообщить остальным.

– У него вокруг ануса зажившие рубцы.

– Он что, гомик был? – осведомился Джеффри.

– Вовсе не обязательно – нередко этим занимаются гетеросексуалы.

Джеффри распрямил плечи.

– Если допустить, что он все-таки был педик, то можно рассматривать версию убийства из ревности или ненависти.

– У тебя есть какие-то свидетельства, чтобы подтвердить это предположение?

– Да никто ж ничего не хочет о нем говорить!

– А как насчет фильма, который он смотрел?

– Там ничего такого нет, – был вынужден признать Джеффри.

– Может, еще раз осмотреть его комнату? Вдруг обнаружится то, чем он пользовался для подобных игр. Принимая во внимание все остальные его увлечения, я не удивлюсь, если ты найдешь там какую-нибудь затычку для ануса или…

– Здоровенную красную соску-пустышку? – перебил ее Джеффри.

Она кивнула, а он скривился.

Сара вернулась к работе. Просмотрев еще раз фотографии, попросила Карлоса помочь ей перевернуть тело обратно. Трупное окоченение уже почти исчезло, но возиться с телом пока было нелегко.

Она повторно обследовала тело спереди, не упустив из виду ни единой складки, ни единой впадинки. Нижняя челюсть уже достаточно обвисла, чтобы с некоторым усилием открыть рот до конца, но внутри Сара не обнаружила ничего, что могло бы затруднять дыхание. Странгуляционная борозда на шее и красные точки вокруг налитых кровью глаз – типичное явление при смерти от удушения.

– Давление на сонные артерии, по которым насыщенная кислородом кровь поступает к головному мозгу, ведет к кратковременной церебральной гипоксии. И через десять – пятнадцать секунд человек теряет сознание в результате окклюзии.

– А на нормальном языке? – осведомился Джеффри.

– Цель заключается в том, чтобы перекрыть доступ крови к голове, чтобы усилить удовольствие, получаемое от мастурбации. Он или неправильно рассчитал время, или слишком увлекся, или просто отключился в результате потери крови. Или это метамфетамин так сильно на него подействовал… – Немного помолчав, Сара продолжила: – Я, конечно, проверю состояние подъязычной кости и щитовидного хряща, когда вскрою шею, но сомневаюсь, что обнаружу следы сдавления. Он просто пережал себе сонные артерии. И вот что я тебе скажу: судя по этому крюку и мыльной пене на ремне, все выглядит так, словно он прекрасно знал, что делает.

– Выглядит, возможно, и так, – повторил Джеффри, однако Сара не разделяла его скептицизм.

– Думаю, можем начинать вскрытие, – сказала она, решив, что обследование внутренних органов может принести более значительные результаты.

– Брока не хочешь дождаться?

– Видимо, его что-то задержало. Мы начнем, а когда он явится, сделаем перерыв.

Она постучала по диктофону и приступила к аутопсии Уильяма Диксона. На ленту надиктовывалось все обнаруженное. Каждый орган и каждый клочок кожи был исследован под увеличительным стеклом. За исключением ожирения печени и размягчения головного мозга, что неудивительно при длительном потреблении наркотиков, ничего особенного Сара не увидела.

Проговорив последнюю фразу: «Смерть наступила в результате сдавления сонных артерий и последовавшей за ним гипоксии головного мозга», выключила диктофон и стянула перчатки.

– И опять ничего, – подвел итог Джеффри.

Сара лишь кивнула и, натянув очередную пару перчаток, принялась зашивать разрез. Как раз в этот момент загремел служебный лифт, расположенный возле лестницы.

Карлос успел смыться еще до того, как распахнулись его двери.

– Привет, леди! – поздоровался Брок, выкатывая из лифта сверкающую нержавейкой каталку. – Прости, что задержался. Пришлось заниматься с семейством, только что потерявшим кормильца. Я бы попросил маму тебя предупредить, только ведь сама знаешь… – Он виновато улыбнулся, не в силах высказать вслух, что не доверяет собственной мамочке. – Как бы то ни было, я решил, что у вас, ребята, есть чем пока заняться.

– И не ошибся, – вздохнула Сара, направляясь к холодильнику.

– А вот этого забирать не буду. – Брок указал на Диксона. – Они наняли Паркера из Медисона. – Тележка натолкнулась на разбитую плитку на полу, и Брок споткнулся.

– Тебе помочь? – спросил Джеффри.

– У меня и права, и регистрация в порядке, шеф, – захихикал Брок, оправляясь.

Сара вывезла тело Энди Розена и принялась помогать Броку перекладывать его на каталку.

– Вам этот мешок вернуть? – спросил Брок.

– Да. Завези его завтра в течение дня, – ответила она. Потом, вспомнив о Карлосе, добавила: – А может, у тебя есть собственный?

– А как же. Я запасливый, прямо как бойскаут. – Брок засунул руку под каталку и извлек оттуда зеленый пластиковый мешок для перевозки трупов с надписью «Брок и сыновья».

Сара потянула за замок «молнии», пока он раскладывал свой мешок.

Взглянув на шов, Брок похвалил:

– Отличная работа! Мне остается только смазать клеем и закрыть марлей. И никаких проблем.

– Я старалась, – улыбнулась Сара.

– Я вчера его осмотрел, когда сюда заскакивал, – хотел поглядеть, какое бальзамирование потребуется. – Он устало вздохнул. – Видимо, придется немного подштукатурить ему башку, а то потечет еще.

Сара замерла на месте:

– Что потечет?

– Вот эта дырка. – Он указал на лоб покойника. – Извини, Сара. Я думал, ты видела…

Сара схватила увеличительное стекло, откинула со лба Энди волосы и обнаружила на коже след прокола. Тело некоторое время хранилось в сидячем положении, кожа успела разойтись, и открылся этот прокол. Теперь его было видно и без лупы.

– Не могу поверить, что могла такое упустить.

– Ты же обследовала голову, – сказал Джеффри. – Я сам видел.

– Я слишком устала вчера. – Сара так расстроилась, что чуть не расплакалась. – Черт бы меня побрал!

Брок, явно шокированный ее высказыванием, опустил глаза. Саре же было не до извинений. Прокол на лбу Энди Розена явно сделан иглой. Ему что-то ввели под кожу, надеясь, что след от инъекции не будет заметен под волосами. Так могло и случиться, если бы не Брок…

– Мне нужен Карлос, – сказала она Джеффри. – Придется еще раз взять на анализ образны крови и тканей.

– А разве там еще осталась кровь? – наивно поинтересовался Джеффри.

Сара будто ничего не слышала, продолжала говорить:

– Следует срезать кожу на этом участке и постараться определить, что ему ввели. Интересно, что я еще умудрилась пропустить? – Она сняла перчатки. От расстройства у нее все плыло перед глазами. – Черт бы меня побрал! Ну как я могла такое проглядеть?!

– Я тоже не увидел, – заметил Джеффри.

Она прикусила нижнюю губу, ее прямо-таки мутило от злости.

– Мне потребуется по крайней мере еще час, – сказала она Броку.

– Ох, ну ладно. Только позвони, когда закончишь.

Сара сидела возле кухонной стойки и, тупо глядя на микроволновку, гадала, не заполучит ли она рак из-за того, что расположилась так близко к ней. От усталости и злости на себя все было безразлично, и она… почти желала подобного возмездия. Несмотря на то, что исследование тела продолжалось еще три часа, Сара ничего так и не обнаружила. Уже не надеясь на себя, аутопсию тела Уильяма Диксона Сара проводила под двойным контролем – Джеффри и Карлоса.

Еще час после вскрытия она провела у микроскопа за изучением частиц скальпа Элен Шаффер, найденных в ее комнате. Джеффри с трудом удалось убедить ее, что она слишком устала, чтобы хоть что-то обнаружить. Ей нужно ехать домой и немного поспать. Он обещал, что, после того как она немного передохнет, привезет ее обратно в морг и она сможет еще раз все проверить. В тот момент его предложение показалось ей разумным, но чувство вины и стремление получить ответы на все вопросы удерживали Сару даже от мысли о сне. Она проглядела весьма существенную для расследования улику, и, если бы не Брок, тело отправили бы в крематорий и единственное доказательство насильственной смерти Энди Розена было бы уничтожено.

Запищал таймер микроволновки, и Сара извлекла из нее свой ужин – цыпленка с макаронами. Даже собаки подняли носы, учуяв запах, Сару же от него затошнило, и она подумала, не отнести ли блюдо на помойку. В итоге лень победила, и она выбросила еду в мусорное ведро под раковиной.

В холодильнике не оказалось ничего съедобного, кроме мандарина, усохшего и прилипшего к стеклянной полке, и двух более-менее свежих на вид помидоров сомнительного происхождения. Сара пустым взглядом смотрела в нутро холодильника, пока желудок не начал бурчать. В конце концов она решила съесть сандвич с помидором и села за кухонный стол, чтобы видеть в окно озеро. Снаружи донесся рокот грома. Гроза докатилась сюда вслед за ними из Атланты.

Только сейчас Сара заметила, что тарелки и стаканы вымыты и стоят на сушке возле мойки, и у нее к глазам подступили слезы. Никакие роскошные букеты или изысканные комплименты не могут сравниться с таким вот подарком.

– Ах ты Боже мой! – Сара рассмеялась, размазывая по щекам слезы, когда в дверь кто-то резко постучал.

Со стоном поднявшись на ноги, она потащилась к двери, решив, что это кто-нибудь из сердобольных соседей заскочил узнать последние новости про Тессу.

– Девон? – Сара очень удивилась, увидев на крыльце бойфренда Тесы.

– Привет. А что здесь делает коп?

Сара помахала рукой Брэду, который сидел в машине на той стороне улицы с тех самых пор, как она вернулась домой.

– Это долгая история, – отмахнулась она, не желая посвящать Девона в подробности последних событий.

Он опустил взгляд на брезентовую сумку у своих ног.

– Сара, я…

– Что такое? – Сердце у нее подпрыгнуло от страха. – Что-то произошло с Тессой?..

– Нет, дело не в ней, – успокоил ее Девон, протягивая вперед руки, словно намеревался подхватить, если вдруг она начнет падать. – Нет, извини, надо было сразу сказать. У нее все в порядке. А я просто вернулся, чтобы…

Она прижала руки к груди:

– Господи, как ты меня напугал! – И жестом пригласила его войти. – Есть хочешь? У меня, правда… – Она замолчала, потому что он не двинулся с места.

– Сара, – начал Девон, не поднимая глаз от сумки, – я вещи Тессы принес. Она сказала, это ей понадобится.

Сара прислонилась к дверному косяку, ощутив, как в кожу на затылке будто вонзились тысячи иголок. Она уже поняла, зачем он пришел и зачем притащил эту сумку. Он уходит от Тессы.

– Послушай, так нельзя, – сказала она. – Ты не можешь ее бросить. Особенно сейчас.

– Она сама так решила, – ответил он.

В этом Сара не сомневалась, также, как не сомневалась в том, что Тесса имела в виду совершенно обратное.

– Это единственное, что она мне сказала за все два дня. – У него по щекам текли слезы. – «Уходи» – вот так прямо и сказала. «Уходи».

– Девон…

– Не могу я там, Сара. Сил нет смотреть на нее…

– Подожди по крайней мере пару недель. – Она понимала, что почти умоляет его. Не важно, что там ему сказала Тесса, но если Девон уедет прямо сейчас, для сестры это будет катастрофа.

– Мне надо ехать. – Он поднял сумку и впихнул в прихожую.

– Погоди, – сказала Сара, все еще надеясь переубедить его. – Она, наверное, велела тебе уйти из больницы, ты просто не понял…

– Я ужасно устал. – Он смотрел поверх се плеча совершенно пустым взглядом. – У нас сейчас уже мог быть ребенок… И я бы фотографировал его и принимал поздравления…

– Не только тебе плохо – плохо всем нам, и все мы ужасно устали, – упавшим голосом произнесла она, понимая, что переубеждать его бесполезно. – Пусть пройдет немного времени…

– Понимаешь, вы всегда вместе, все время. Туда едете, сидите с ней, и это просто здорово, только вот… – Он покачал головой. – Я тут чужой. Вы все вокруг нее как стена. Такая непробиваемая толстая стена, в которой нет даже щелочки для меня. – Он помолчал, уставившись в одну точку. – Вроде как я тут совсем ни при чем… Я вам чужой и никогда не стану своим.

– Уже стал.

– Ты и впрямь так считаешь?

– Конечно, – убежденно сказала Сара. – В последние два года ты каждое воскресенье приезжал к родителям. Тесса от тебя без ума. Мама и папа относятся к тебе как к родному сыну.

– Она говорила тебе об аборте? – вдруг спросил Девон.

Сара не знала, что ответить. Тесса подумывала сделать аборт, когда узнала, что беременна, но потом решила оставить ребенка и начать с Девоном семейную жизнь.

– Значит, говорила, – сказал он, все поняв по выражению ее лица. – Так я и думал.

– Ну, это было в самом начале…

– Когда ты вернулась из Атланты, она уже порвала с тем парнем.

Сара понятия не имела, о чем это он.

– Бог всегда наказывает тех, кто не желает жить по его правилам.

– Не говори так, Девон, – запротестовала Сара, но мысли у нее уже путались. Тесса никогда не говорила ей об аборте. Сара взяла его за руку и добавила: – Зайди-ка ко мне. Ты какой-то вздор несешь.

– Она вполне могла бросить колледж, – продолжал он, стоя на крыльце. – Черт побери. Сара, чтобы стать сантехником, вовсе не нужна степень бакалавра. Она могла бы вернуться сюда и сама растить и воспитывать ребенка. Твои родители ведь вовсе не собирались от нее отказываться.

– Девон, ну пожалуйста!..

– Не ищи для нее оправданий. Сара. Мы все и всегда несем ответственность за то, что делаем. – Он бросил на нее взгляд, полный боли. – И к сожалению, не только мы…

Девон уже повернулся, намереваясь уйти, когда на подъездную дорожку въехала машина Джеффри. Сара заметила, что Девон оставил свой вэн на улице, как будто хотел побыстрее отсюда убраться.

– Ладно, еще увидимся. – Девон махнул ей рукой, словно все это не имело никакого значения.

– Девон! – Сара следом за ним спустилась во двор, но, когда он бегом направился к своему вэну, остановилась. Неужели он все эти годы чувствовал за собой какую-то вину? Или Сара была тогда настолько погружена в собственные проблемы, что даже не заметила, как переживает ее сестра?

Джеффри повел ее обратно в дом, спросив на ходу:

– Ты уже поужинала?

Она кивнула, прижимаясь к нему и страстно желая, чтобы последние три дня поскорее выветрились из памяти. Она была полностью вымотана, душа изболелась за Тессу. Стало быть, аборт имел место тогда, когда у нее не нашлось времени для сестры.

Сара сейчас чувствовала себя так, словно из нее высосали остатки жизненных сил.

Джеффри помог ей подняться по ступеням.

– Тебе поспать бы…

– Нет. Мне надо в морг.

– Не сегодня. – Он пинком отбросил с дороги сумку Девона.

– Мне нужно…

– Только спать! Ты уже почти ничего не видишь.

Она понимала, что он прав, и наконец сдалась.

– Но сначала я хочу принять ванну. Мне кажется, что я вся такая…

– Ладно, все в порядке. – Он поцеловал ее в макушку и повел в ванную.

Пока Джеффри раздевал ее, а потом раздевался сам, Сара стояла неподвижно. Она молча смотрела, как он пускает воду, проверяет, насколько она горячая. Когда же он прикоснулся к ней, помогая встать под душ, она почувствовала знакомое ощущение, но секс сейчас был страшно далеко от ее мыслей.

Сара неподвижно стояла под струями душа, пока Джеффри мылил ее, и радовалась, что сейчас не надо принимать никаких решений – это сделает за нее кто-то другой. В его прикосновениях было нечто такое успокаивающее, что она заплакала.

Джеффри встревожился:

– С тобой все в порядке?

На Сару вдруг нахлынуло такое желание, что она даже не смогла ответить. Откинувшись назад, она прижалась к нему, страстно желая, чтобы он понял, насколько сейчас ей нужен. Увидев в глазах Джеффри удивление, она взяла его ладонь и провела ею по своему телу снизу вверх, прижала к груди. И вот уже его мышцы расслабились и пальцы начали ласкать ее, вызывая восхитительную дрожь. Другая его рука скользнула вниз, и Сара охнула – настолько потрясающим было это полузабытое ощущение. Она сгорала от нетерпения, но движения Джеффри были медленны и чувственны: пальцы и губы нежно ласкали ее тело, не оставляя без внимания ни единой выпуклости и впадинки. И когда он наконец прислонил ее спиной к холодному кафелю стены и приподнял за бедра, она вновь почувствовала себя живой, словно долгие дни тащилась через пустыню и только что вышла к долгожданному оазису.