Текст книги "Гнетущий страх"

Автор книги: Карин Слотер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

Карин Слотер
«Гнетущий страх»

Посвящается B.C. – за безоглядную любовь и преданность

Воскресенье

Глава первая

Сара Линтон наблюдала, как ее очень беременная сестрица выходит из кафе «Дейри куин», и в каждой руке у нее по стаканчику глазированного шоколадом мороженого. Пока Тесса пересекала парковочную площадку, вдруг поднялся ветер, и ее ярко-красное платье задралось выше колен. Она попыталась опустить подол, не уронив при этом мороженое, и Сара услышала, как она ругается, подходя к машине.

Облокотившись на распахнутую дверцу машины и стараясь не рассмеяться, она спросила:

– Помочь?

– Не надо, – буркнула Тесса, втискиваясь в машину. Устроившись на сиденье, протянула Саре мороженое. – И вообще твоя ирония крайне неуместна.

Когда сестра сбросила сандалии и вытянула ноги прямо на приборную панель, у Сары аж дух перехватило от возмущения. Ее «БМВ» было меньше двух недель, а эта нахалка уже успела заляпать заднее сиденье пирожными с арахисовым маслом и залить оранжевой фантой коврик. Не будь Тесса на восьмом месяце беременности, Сара непременно дала бы волю гневу. Глубоко вдохнув, чтобы успокоиться, она поинтересовалась:

– Чего это ты так долго?

– Мне надо было сходить пописать, – безмятежно ответила сестрица.

– Опять?

– Ну да. В этом проклятом кафе замечательный туалет, – бросила Тесса, помахивая ладонью перед лицом. – Господи, какая жара!

Сара, будто не заметив язвительности сестры, включила кондиционер. Как врач, она понимала, что сейчас Тесса просто выступает в роли жертвы собственных гормонов, но временами Саре казалось, что самым лучшим для окружающих было бы запереть Тессу в какой-нибудь ящик и не открывать его до тех пор, пока не послышится крик новорожденного.

– Народу там – тьма, – проговорила Тесса, пережевывая шоколадную глазурь. – Черт побери, чего им там всем понадобилось, в этой церкви?

Сара лишь хмыкнула.

– Всю парковку загадили, – продолжала возмущаться Тесса, размахивая ложечкой от мороженого. – Бросают там всякий мусор, и кто все это будет убирать – им совершенно наплевать. Они что, думают, прилетит добрая фея, или как?

Сара, откусив от мороженого, пробормотала что-то в знак полного с ней согласия, а Тесса вновь принялась за скорбный перечень жалоб по поводу посетителей «Дейри куин», начиная с того мужика, что болтал по сотовому телефону, и кончая женщиной, которая десять минут проторчала в очереди, да так и не придумала, что заказать, когда наконец добралась до прилавка. Через некоторое время Сара отключилась от ее жужжания, разглядывая парковку и думая о предстоящей тяжелой неделе.

Несколько лет назад Сара устроилась на полставки коронером округа, рассчитывая поднакопить деньжат и выкупить долю своего уходящего на покой партнера и совладельца детской клиники Хартсдейла, но в последнее время эта занятость в морге постоянно путала все ее рабочие планы в клинике. Обычно деятельность на благо округа не отнимала у Сары слишком много времени, а вот на прошлой неделе два полных дня ей пришлось присутствовать на слушаниях в суде. Теперь предстоит сверхурочная работа, чтобы наверстать запущенные дела.

Работа в морге все больше и больше вклинивалась в график ее занятий в клинике, и Сара понимала, что через год-два придется от чего-то отказаться. И когда настанет такой момент, выбор будет сделать нелегко. Тринадцать лет назад, когда уехала из Атланты и перебралась обратно в округ Грант, Сара очень нуждалась в работе, которая позволила бы ей встряхнуться, бросить вызов самой себе и окружающим. Ей казалось, что у нее мозги атрофируются без постоянных проблем и препятствий, которые ставила перед ней судебная медицина. С другой стороны, в лечении детей было нечто тонизирующее, восстанавливающее силы и веру в себя, и Сара, поскольку сама детей иметь не могла, сознавала, что этого ей будет здорово не хватать. Пока же она все время раздумывала, какой род деятельности ей больше по душе. Как правило, скверный день на одной работе делал другую почти идеальной.

– Все толще и толще! – прервано ее мысли громкое верещание Тессы. – Мне же тридцать четыре, а вовсе не пятьдесят! Какого черта! Разве может медсестра говорить такое беременной женщине?!

Сара в недоумении уставилась на сестру.

– Ты что, меня совсем не слушаешь? – обиженно спросила Тесса.

– Слушаю, и очень внимательно, – как можно убедительнее сказала Сара.

Сестрица нахмурилась:

– Ты о Джеффри думаешь, да?

Сару вопрос удивил: в данный момент она вовсе не думала о бывшем муже.

– Нет.

– Сара, не ври мне! – заявила Тесса. – Та девица, что из мастерской по изготовлению вывесок, была в пятницу в полицейском участке!

– Да она просто делала надписи на новой полицейской машине, – возразила Сара, чувствуя, как кровь горячей волной приливает к щекам.

Тесса смотрела на нее с большим сомнением:

– А в прошлый раз он не тем же предлогом воспользовался?

Сара не ответила. Слишком свежи еще были воспоминания о том дне, когда она вернулась домой с работы раньше времени и застала Джеффри в постели с этой девицей. И все Линтоны теперь, узнав, что Сара снова встречается с Джеффри, кипели от гнева. И хотя по большей части Сара разделяла их чувства, решиться на окончательный разрыв у нее не хватало сил. Там, где дело касалось Джеффри, логика ей совершенно изменяла.

– Будь с ним поосторожнее. – предупреждала ее Тесса. – Не давай ему слишком много воли.

– Я же не идиотка.

– Временами бываешь.

– Ну, ты тоже, – бросила в ответ Сара, ошутив себя полной дурой еще до того, как эти слова сорвались с губ.

В машине стало тихо – слышалось только тихое ворчание кондиционера. В конце концов Тесса его нарушила:

– Тебе бы следовало сказать: «Я знаю, что ты идиотка. Но вот что такое я?..»

Сара хотела просто посмеяться над словами сестры, но вдруг почувствовала раздражение.

– А вот это тебя совершенно не касается!

Тесса прямо-таки взорвалась хохотом – у Сары аж в ушах зазвенело.

– Ну, знаешь, моя милая, это еще никого и никогда не останавливало. Я уверена, что сучка Марла Симмз ему позвонила еще до того, как вылезла из своего грузовика!

– Не называй ее так.

Тесса снова замахала пластиковой ложечкой.

– А как мне ее называть? Шлюхой?

– Никак, – твердо ответила Сара. Именно этого она только и хотела. – Никак ее не называй!

– А вот мне кажется, она вполне заслуживает некоторых отборных словечек.

– Во всем виноват Джеффри, он меня обманывал. Она же лишь воспользовалась предоставившейся возможностью.

– Знаешь, – начала Тесса, – я в свое время тоже пользовалась подобными моментами, но никогда не бегала за женатыми мужчинами.

«Хоть бы она наконец заткнулась – нет сил продолжать этот разговор», – с болью подумала Сара. Тесса же тем временем с мягкостью перескочила на другое:

– А Марла, по словам Пенни Брок, растолстела.

– О чем это ты, интересно, беседовала с Пенни Брок?

– О засорившемся сливе у них в кухонной мойке, – ответила сестра, облизывая ложечку. Тесса перестала работать с отцом в семейной сантехнической мастерской, когда ей начал мешать раздувшийся живот, но прочистить вантузом сток она пока еще была вполне способна. – Пенни говорит, она стала здоровенная, как слон.

Сара никогда не думала, что сообщение о раздобревшей сопернице прольет бальзам на ее израненную душу. Стыдно, конечно, так радоваться при мысли о растолстевших бедрах и заднице любовницы Джеффри, но Сара ничего не могла с собой поделать – ощущение триумфа буквально захлестнуло ее.

– Вот ты и улыбаешься, я вижу, – засмеялась Тесса.

Сара изо всех сил старалась выглядеть серьезной, дабы не давать поблажек сестре.

– То, что ты говоришь, просто ужасно!

– С каких это пор?

– С тех пор… – Сара помолчала, подбирая слова. – С тех самых пор, когда это заставляет чувствовать себя полной идиоткой.

– Ну, ты быть то, что ты быть, как сказал бы моряк Папай [1]1
  Популярный герой американских комиксов. – Здесь и далее примеч. пер.


[Закрыть], – заявила Тесса и принялась шумно выскребать ложечкой остатки мороженого из картонного стаканчика. Выбрав все дочиста, тяжко вздохнула, словно ее сей же миг поразил смертельный недуг. – А можно, я доем твое?

– Нет.

– Но я же беременна! – пропищала сестрица.

– А это не моя вина.

Тесса снова взялась за свой стаканчик и, словно это было недостаточным раздражителем, принялась чесать ступню о декоративную накладку из капа на приборной панели.

Проказнице таки удалось достичь желаемого – Сара вдруг почувствовала вину старшей сестры перед младшей. Она попыталась подавить это чувство, проглотив еще немного мороженого, но оно застряло в горле.

– Ладно уж, забирай, большой ребенок. – Сара протянула стаканчик сестре.

– Спасибо! – нежно проворковала Тесса. – Может, нам еще купить, на потом? Только ты сама сходи, ладно? Не хочу, чтобы они думали, будто я эдакая свинюшка-обжора. – И, хитренько улыбнувшись, добавила: – А еще я, кажется, здорово разозлила того юнца за прилавком.

– Не могу себе представить, как это ты умудрилась.

Тесса невинно заморгала.

– Просто некоторые слишком чувствительны…

Сара хлопнула дверцей, обрадовавшись возможности выбраться из машины, и успела сделать несколько шагов, когда Тесса опустила стекло.

– Да знаю я, знаю, – сказала Сара. – Побольше шоколада.

– Само собой, но я о другом. Подожди. – Тесса на секунду умолкла, чтобы слизать мороженое с боковой панели своего мобильника, прежде чем протянуть его сестре через окно. – Это Джеффри.

Сара въехала на посыпанную гравием площадку и припарковалась между полицейским патрульным автомобилем и машиной Джеффри. Звук барабанивших по ее «БМВ» камешков радости ей не прибавил. Единственная причина, по которой Сара поменяла с доплатой свой открытый двухместный кабриолет на более солидную модель, заключалась в намерении вместить в салон детское сиденье. Однако если новая машина будет подвергаться воздействию и Тессы, и окружающей среды, ее придется отправить на свалку еще до появления младенца.

– Вот тут? – спросила Тесса.

– Ага. – Сара вытянула ручной тормоз и посмотрела на высохшее русло реки, простиравшееся перед ними. Джорджия страдала от засух еще с середины 1990-х годов, и огромная река, которая когда-то текла через леса подобно жирной, ленивой змее, теперь усохла до жалкого ручейка. Растрескавшееся сухое дно – вот и все, что от нее осталось, так что бетонный мост в тридцати футах над головой смотрелся совершенно не к месту, а ведь Сара помнила времена, когда с него удили рыбу.

– Тело там? – Тесса указала на группу мужчин, стоявших полукругом.

– Вероятно, – ответила Сара, мысленно прикидывая, не принадлежит ли эта территория колледжу. В округе Грант всего три города: Хартсдейл, Медисон и Эйвондейл. Хартсдейл, где располагался технологический институт, считался жемчужиной округа, и любое преступление, совершенное в пределах городских границ, рассматривалось как наиболее тяжкое, не говоря уже о самой территории колледжа.

– А что произошло? – заинтересовалась Тесса, хотя раньше никогда не вникала в эту сферу деятельности сестры.

– Именно это мне и предстоит выяснить, – напомнила ей Сара, протянув руку к бардачку, чтобы достать стетоскоп. Дотянуться оказалось нелегко, и рука Сары невольно задержалась на животе сестры, буквально на несколько секунд.

– Ох, сестренка! – выдохнула Тесса, хватая Сару за руку. – Я так тебя люблю!

Сара рассмеялась, заметив внезапно появившиеся на глазах сестры слезы, но тут же почувствовала, что и у нее глаза на мокром месте.

– Я тебя тоже люблю, Тесси. – Она сжала ладошку сестры и добавила: – Оставайся в машине. Много времени это не займет.

Сара захлопнула дверцу и увидела Джеффри, шагавшего ей навстречу: темные волосы, еще влажные на макушке, аккуратно зачесаны назад, темно-серый костюм, прекрасно сшитый, тщательно отутюжен, из нагрудного кармана виднеется золотой полицейский значок.

Сара невольно обратила взор на собственное одеяние – спортивные штаны, знававшие лучшие времена, майка с короткими рукавами, которая перестала быть белой еще во времена администрации Рейгана, на ногах кроссовки со свободно завязанными шнурками, чтобы легче было надевать и сбрасывать их, и никаких носков.

– Тебе и не следовало облачаться в вечерний туалет, – пошутил Джеффри, но она почувствовала в его голосе некоторое напряжение.

– Так в чем тут дело?

– Я не совсем уверен, но, кажется, что-то тут нечисто… – Он вдруг замолчал и оглянулся на машину. – Ты что, взяла с собой Тессу?

– Мы просто вместе ездили по делам, и она захотела со мной… – Сара не стала ничего объяснять, да и особенно нечего было. Разве что в настоящий момент в ее жизни не могло быть более важной задачи, чем поддерживать Тессу в состоянии радости и счастья или по меньшей мере не давать скулить и хныкать.

Джеффри все отлично понял.

– Надо полагать, спорить с ней было бесполезно?

– Она обещала сидеть в машине, – сказала Сара, и тут же за ее спиной раздался звук захлопнувшейся дверцы. Обернувшись и уже уставив руки в бока, она услышала:

– Мне надо туда. – И сестрина указана в сторону кучки деревьев поодаль.

– Она что, пешком домой пойдет? – спросил Джеффри.

– Да ей в туалет срочно понадобилось, – объяснила Сара, не отрывая взгляда от Тессы, направлявшейся вверх по склону холма и поддерживавшей руками живот, словно несла огромную корзину.

Джеффри, с трудом сдерживая смех, проговорил:

– Представляешь, если она покатится обратно по склону?

И они дружно расхохотались.

Отсмеявшись, Джеффри, уже серьезно, спросил:

– Думаешь, она там сама справится?

– Конечно. Небольшая физическая нагрузка ей не повредит.

– Ты уверена? – продолжал настаивать он, явно озабоченный.

– Отлично справится. – Сара понимала, что Джеффри никогда не общался с беременными женщинами, а потому волновался, опасаясь, видимо, что у Тессы начнутся схватки еще до того, как она доберется до деревьев на вершине холма. Вот радость-то на них свалится!

Сара направилась было к месту происшествия, но остановилась, поняв, что он не двинулся следом, и обернулась.

– Ты сегодня уехала очень рано.

– Решила дать тебе выспаться. – Она вернулась и, вытаскивая у него из кармана пару резиновых перчаток, спросила: – Так что там нечисто?

Пропустив ее вопрос мимо ушей, Джеффри сказал:

– Да я не так уж и устал.

Лихорадочно соображая, что бы ему ответить, Сара скрутила перчатки в жгут.

– Мне надо было выпустить собак.

– В следующий раз можешь прихватить их с собой.

Смутившись, она уставилась на патрульную машину.

– Это новая? – решила она уйти от скользкой темы и старательно изобразила любопытство. Округ Грант небольшой, и Сара узнала об этой машине задолго до того, как она появилась перед полицейским участком.

– Получил пару дней назад.

– Надпись получилась отлично, – заметила она, стараясь говорить ровным голосом.

– Ну и что? – резко бросил он.

Эта навязчивая, раздражающая фраза появилась в лексиконе Джеффри совсем недавно. Если ему нечего было сказать, тут же звучало это «Ну и что?». Но Сара не собиралась сдаваться:

– Она и вправду неплохо поработала.

Джеффри смотрел на нее в упор, словно ему нечего было скрывать. Это могло бы произвести на Сару впечатление, если бы на его лице не застыло то же самое выражение, с каким он в последний раз уверял ее в своей абсолютной честности и непогрешимости.

Так и не дождавшись от него ни слова, Сара натянуто улыбнулась и повторила свой вопрос:

– Так что там нечисто?

Он коротко и раздраженно хмыкнул:

– Сама увидишь, – и быстро направился к реке.

Сара решила его не догонять, но Джеффри сам замедлил шаг. Она всегда видела, когда он злится, но не позволяла себе поддаваться его меняющимся, как ветер в мае, настроениям.

– Это студент? – спокойно спросила она.

– Наверное, – ответил Джеффри раздраженно. – Мы проверили его карманы, документов там не оказалось, но по эту сторону реки расположен кампус колледжа.

– Здорово, – пробормотала она, раздумывая, как скоро тут появится Чак Гейнс, новый шеф службы безопасности колледжа, и начнет у них все выпытывать. Сам по себе Чак представлял лишь досадную помеху, которую можно было просто отодвинуть в сторону, однако главная задача Джеффри как шефа полиции округа Грант состояла в том, чтобы всегда поддерживать с колледжем хорошие отношения. Чак об этом прекрасно знал и без зазрения совести пользовался своим преимуществом при каждом удобном случае.

Чуть в отдалении, на горке камней, Сара заметила весьма привлекательную блондинку, рядом с ней – Брэда Стивенса, молодого патрульного, который когда-то был пациентом Сары в детской клинике.

– Это Элен Шаффер, – сообщил ей Джеффри. – Она, совершая пробежку, направлялась к лесу, а когда очутилась на мосту, заметила тело.

– Когда это произошло?

– Примерно час назад. И сразу позвонила нам по сотовому.

– Она и на пробежку берет с собой сотовый? – спросила Сара, и сама удивилась, почему это ее так поразило: ведь сейчас без мобильного – никуда, даже в туалет и то прихватишь.

– Как только ты закончишь осмотр тела, попробую еще раз с ней поговорить, – сказал Джеффри. – Мне мало что удалось из нее вытянуть, поскольку дамочка пребывала в расстроенных чувствах. Может, Брэд сумел ее успокоить.

– Она была знакома с погибшим?

– Кажется, нет. Скорее всего просто в шоке от увиденного.

Для Сары это не было новостью – подобное случалось с большинством свидетелей. К счастью, этой девице повезло – она видела труп издалека: он лежал на середине высохшего речного русла.

– Сюда. – Когда они подошли к берегу, Джеффри взял Сару за руку. Местность здесь была холмистая, и склон круто сбегал к реке.

Сара решила, что ширина русла здесь по меньшей мере футов сорок, но потом надо будет послать кого-нибудь измерить поточнее. Вскоре она почувствовала, что ее кроссовки полны сухой глины и мелких камешков, а двенадцать лет назад им здесь пришлось бы продвигаться по горло в воде.

На полпути Сара остановилась и посмотрела на мост – бетонную плиту с низкими перилами, из которой в паре дюймов от нижней части торчал выступ. На панели между выступом и перилами черным спреем было выведено: «Подохни, ниггер!» – и изображена большая свастика.

Сара, ощутив вдруг, как к горлу подкатывает тошнота, произнесла с отвращением:

– Вот это здорово.

– И так по всему кампусу, – жестко заметил Джеффри.

– И когда это началось? – спросила Сара. Граффити уже успело выцвести – видимо, его нанесли недели две назад.

– Да кто знает? В колледже об этом даже не упоминают.

– Властям выгодно не замечать подобные лозунги – в противном случае придется предпринимать какие-то меры, – заметила Сара, оглядываясь в поисках Тессы. – Тебе известно, кто этим занимается?

– Студенты, – ответил он весьма гнусным тоном и зашагал дальше. – Надо полагать, какая-нибудь кучка идиотов янки, которые считают развлечением смотаться на юг и поиграть в ку-клукс-клан.

– Терпеть не могу этих доморощенных расистов! – пробормотала Сара. Но тут в поле ее зрения попали приближавшиеся к ним Мэтг Хоган и Фрэнк Уоллес, и губы сами собой растянулись в улыбке.

– Привет, Сара. – Мэтг держал водной руке «Полароид». а в другой – несколько готовых снимков.

Фрэнк, заместитель Джеффри, сообщил:

– Мы только что закончили со съемкой.

– Спасибо, – сказала Сара, натягивая резиновые перчатки.

Труп лежал прямо под мостом, лицом вниз. Руки вывернуты и раскинуты в стороны, брюки и трусы сползли к щиколоткам и сбились в узел. Судя по росту и отсутствию волос на гладкой спине и ягодицах, это был молодой человек, лет, наверное, двадцати с небольшим. Светлые волосы достигали воротника и рассыпались надвое на затылке. Его можно было принять за спящего, если бы не сгустки крови и клочья разодранной плоти, торчавшие из заднего прохода.

– Ох ты! – тихо воскликнула она, поняв, чем был так озабочен Джеффри.

Соблюдая все формальности, Сара опустилась на колено, приложила стетоскоп к спине трупа и почувствовала – и даже услышала, – как под ее рукой прогибаются ребра. Сердцебиения не было.

Она свернула стетоскоп петлей на груди и осмотрела труп, перечисляя вслух все, что видела:

– Признаки насилия отсутствуют – ни царапин, ни порезов. – Сара осмотрела ладони и запястья. Левая рука была неуклюже вывернута, и она заметила на локте отвратительный розовый шрам. Судя по его виду, рана была нанесена около полугода назад. – Руки ему не связывали.

На убитом была темно-зеленая майка с короткими рукавами, и Сара задрала ее, чтобы посмотреть, нет ли под ней повреждений. В нижней части спины обнаружилась обширная, но не слишком глубокая царапина – во всяком случае, кровотечения не было.

– Что это? – спросил Джеффри.

Сара не ответила, хотя что-то в этом повреждении показалось ей странным.

Она взялась за правую ногу трупа, намереваясь оттянуть ее и сторону, но тут же остановилась, потому что стопа осталась на месте. Сара подсунула ладонь под голень, чтобы определить состояние костей, но ощущение было такое, словно она взяла в руки резиновый баллон, наполненный овсяной кашей. Вторая нога была в таком же состоянии: кости не просто переломали – их превратили в пульпу.

Сзади раздался звук захлопывающихся автомобильных дверей.

– Вот дерьмо! – услышала Сара шепот Джеффри.

Через мгновение Чак Гейнс уже спускался по берегу. Форменная рубашка службы безопасности туго натянулась на груди, когда он преодолевал крутой спуск. Сара знала Чака еще с начальной школы, когда он безжалостно ее преследовал и высмеивал по любому поводу, начиная от роста и хороших отметок и кончая рыжими волосами, так что сейчас, как и много лет назад, радости его появление не вызывало.

Вслед за Чаком спускалась Лена Адамс в такой же форме, сидевшей на ней мешком, – видимо, не нашлось размера на ее миниатюрную фигурку. Брюкам не давал упасть ремень; похожие на авиационные солнечные очки и волосы, убранные под бейсболку с широким козырьком, делали ее похожей на подростка, напялившего отцовские одежки. Особенно это стало заметно, когда она поскользнулась на склоне и проехала остаток спуска на заднице.

Фрэнк бросился было к ней, чтобы помочь подняться, но Джеффри остановил его предупреждающим взглядом. Лена раньше, как и они, служила в полиции, но семь месяцев назад ушла. Джеффри до сих пор не мог простить ей этого поступка и решительно выступал за то, чтобы все оставшиеся под его командой вели себя так же.

– Черт побери, – буркнул Чак, пробегая последние несколько шагов. На его верхней губе чуть выступил пот, несмотря на холодный день, а лицо покраснело от усилий, которых потребовал от него крутой спуск. Несмотря на хорошо развитую мускулатуру, Чак выглядел каким-то нездоровым. Он вечно потел, из-за толстого слоя подкожного жира кожа казалась туго натянутой и какой-то отекшей. На круглом, лунообразном лице блестели широко расставленные глазки. Толи от приема стероидов, то ли от избыточного веса, но выглядел он так, словно его того и гляди вот-вот шарахнет инфаркт.

Чак подмигнул Саре, вроде как заигрывая:

– Привет, рыжая. – Потом сунул свою мясистую лапу Джеффри: – Ну как тут наши утопленники, шеф?

– Здорово, Чак. – Джеффри неохотно пожал протянутую руку и, бросив на Лену косой взгляд, повернулся к трупу. – Нам сообщили об этом примерно час назад. Сара только что подъехала.

– Привет, Лена, – сказала Сара.

Лена чуть кивнула, но за темными очками Сара не смогла разглядеть выражение ее глаз. Недовольство Джеффри этим обменом было столь очевидно, что, останься они наедине, Сара непременно сказала бы ему, куда следует это неудовольствие засунуть.

Чак хлопнул в ладоши, словно утверждая свою власть.

– Ну что у нас тут, док?

– Видимо, самоубийство, – ответила Сара, пытаясь припомнить, сколько раз она просила Чака не называть ее «док», как, впрочем, и «рыжая».

– Неужто? А не кажется ли тебе, что его трахнули? – И Чак указал на нижнюю часть туловища.

Сара, сидя на корточках, откинулась назад и повнимательнее посмотрела на Лену. Господи, как ей удается держать себя в руках. Год назад Лена потеряла сестру, потом ей здорово досталось во время расследования, и в довершение – такой начальник, как Чак Гейнс. Врагу не пожелаешь.

До Чака, кажется, дошло, что никто не обращает на него внимания. Он снова хлопнул в ладоши и приказал:

– Адамс, осмотрите все вокруг. Может, что-нибудь обнаружите.

И что удивительно, Лена подчинилась.

Сара, прикрыв глаза от солнца, подняла взгляд на мост:

– Фрэнк, надо бы туда подняться и посмотреть – может, он записку оставил или еще что?

– Записку? – переспросил Чак.

Но Сара уже повернулась к Джеффри:

– Думаю, он спрыгнул с моста и приземлился на ноги. Видишь, рисунок его подошв отпечатался в грязи. Удар наверняка был чудовищной силы – отсюда и сползшие штаны, и раздробленные кости нижних конечностей. А кровь, думаю, от разрыва внутренних органов. Можно заметить также, что часть прямой кишки вылезла наружу и вывалилась из заднего прохода.

Чак тихо присвистнул, и Сара, быстро глянув в его сторону, успела заметить, как шевелятся его губы: он читал расистскую надпись на мосту. С гаденькой улыбкой он повернулся к Саре:

– Кстати, как твоя сестренка?

Сара услышала, как Джеффри скрежетнул зубами – Девон Локвуд, отец ребенка Тессы, был черный.

– У нее все отлично, Чак, – ответила она, с трудом сдерживаясь, чтобы не поддаться на провокацию. – А почему ты спросил?

Он еще раз просиял улыбкой, удостоверившись, что она проследила за его взглядом:

– Да просто так.

Не отводя глаз от Чака, она подумала, как мало тот изменился со школьных времен.

– Этот шрам у него на руке, – прервал ее мысли Джеффри, – вроде как свежий.

Сара заставила себя перевести взгляд на руку трупа, хотя все в ней буквально кипело от злости.

– Да, – коротко ответила она на вопросительный взгляд Джеффри, явно давая понять, что со своими проблемами справится сама. И, глубоко вздохнув, почти спокойно сказала: – Можно предположить, что поражение лучевой артерии не было случайным. С таким ранением его должны были отправить в больницу.

Чак, внезапно заинтересовавшись действиями Лены, крикнул:

– Адамс! Посмотри там! – И ткнул пальцем в противоположную от того места, куда она устремилась, сторону.

Сара ухватила труп за бедра и попросила Джеффри:

– Поможешь перевернуть?

Дожидаясь, пока он натянет резиновые перчатки, Сара осмотрела опушку леса в надежде обнаружить Тессу, но тщетно. Сейчас Сара была даже рада, что сестра оказалась у нее в машине.

– Я готов, – сообщил Джеффри, взявшись за плечи трупа.

Сара сосчитала вслух до трех, и они с максимальной осторожностью перевернули тело.

– Ох ты, мать твою! – пропищал Чак – голос его подскочил аж на три октавы – и быстро отступил назад, словно тело вдруг вспыхнуло и загорелось.

Джеффри выпрямился, на лице его застыло выражение глубокого ужаса. Мэтт издал звук, напоминающий сухой треск, и отвернулся в сторону.

– Та-а-ак, – произнесла Сара. Других слов у нее просто не нашлось.

С нижней части пениса жертвы кожа была почти полностью содрана, и лоскут длиной около четырех дюймов свисал с головки. Сам же член в шахматном порядке пронзала целая серия сережек, формой похожих на миниатюрные гантели.

Сара, опустившись на колени возле тазовой области трупа, услышала, как кто-то рядом судорожно втягивает воздух сквозь сжатые зубы. Постаравшись сосредоточиться на работе, она первым делом оттянула лоскут кожи на место и внимательно осмотрела иссеченные края ранок, где плоть была грубо прорвана.

Джеффри заговорил первым:

– И что это за чертовщина?

– Пирсинг, – ответила она. – Называется «лестница на уздечке». – Сара указала на металлические стержни. – Они довольно тяжелые. При ударе кожу, видимо, просто сорвало, как носок с ноги.

– Ох, мать твою! – снова пробормотал Чак, во все глаза пялясь на труп.

Джеффри явно еще не верил в то, что увидел.

– Он что, сам это сделал?

Сара лишь пожала плечами. Пирсинг гениталий едва ли широко распространен в округе Грант, но в клинике ей не раз приходилось иметь дело с инфекциями, возникавшими в результате пирсинга.

– Гос-с-споди! – выдохнул Мэтт, все еще стоя спиной к остальным, и поддал ногой комок грязи.

А Сара указала всем на тонкое золотое кольцо, торчавшее в ноздре трупа.

– Здесь кожа толще, вот оно и не выскочило. А его бровь… – Она оглянулась вокруг, заметила на земле еще одно золотое кольцо, втоптанное в глину там, где упало тело. – Может быть, при ударе расстегнулась застежка.

Джеффри указал на грудь:

– А тут что?

Тонкий ручеек крови засох парой дюймов ниже разорванного пополам правого соска погибшего юноши. Следуя внезапной догадке, Сара взялась за пояс джинсов. Зажатое между «молнией» и трусами-боксерами, там обнаружилось третье тонкое колечко.

– Пирсинг соска, – пояснила она, вытаскивая кольцо. – У тебя есть пакет для него?

Джеффри достал маленький бумажный пакетик для сбора вещественных доказательств, раскрыл его и спросил с явным неудовольствием:

– Это все?

– Вероятно, нет, – ответила она.

Взявшись двумя пальцами за подбородок трупа, она с силой раскрыла ему рот и осторожно засунула внутрь пальцы, стараясь не порезаться.

– В языке у него, вероятно, тоже был пирсинг, – сказала она Джеффри, ощупывая ротовую полость. – Кончик рассечен надвое. Надо думать, сережка застряла в глотке. Точно буду знать, когда он окажется у меня на столе.

Сара, стаскивая перчатки, окинула взглядом труп как единое целое. Молодой парень, совершенно обычный, если не считать струйки крови, вытекавшей из носа и собиравшейся в лужицу вокруг губ. Рыжеватая бородка клинышком, мягкая кожа, узкие длинные бакенбарды, загибавшиеся на нижней челюсти, как прядь разноцветной пряжи.

Чак приблизился на шаг, чтобы лучше видеть, и открыл от изумления рот.

– Ох, дерьмо какое… Это же… дерьмо! – Он застонал и стукнул себя кулаком по голове. – Не помню, как его зовут… Его мамаша в клинике колледжа работает.

Сара заметила, как у Джеффри при этом сообщении опустились плечи. Заявление Чака резко осложнило дело.

С моста донесся крик Фрэнка:

– Записку нашел!

Сару это удивило, хотя именно она отправила Фрэнка на поиски. В свое время ей приходилось работать с самоубийствами, но в данном случае концы с концами явно не сходились.

Джеффри, внимательно наблюдавший за ней, спросил, словно читая ее мысли:

– Думаешь, он сам?..

Последовал весьма уклончивый ответ:

– Выглядит именно так, не правда ли?

Джеффри, немного помолчав, распорядился:

– Надо огородить место происшествия.

Чак начал было предлагать свою помощь, но Джеффри мягко его перебил:

– Побудь лучше здесь с Мэттом. И будь добр, сделай фото его лица – я хочу предъявить снимок той женщине, что обнаружила труп.

– Ну… – Чак, не желая подчиняться приказам Джеффри, пытался найти предлог, чтобы отказаться.

Тот уже махнул рукой Мэтту, который наконец повернулся к ним лицом.

– Давай сделай несколько снимков.