сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 59 страниц)
Мне было видно то, чего я, увы, не имела права использовать, но что однозначно указывало на мою невиновность. Дело в том, что после общения с умиравшим на пляже селки у меня в списке фракций, наконец, оказались и они. Вот только отношение с ними было, скажем так, обыкновенным – минус двадцать. Стандарт для отношений дроу с неизвестной ранее фракцией. Так что обвинять-то в смерти дочери Алнесавин меня мог, но сама система свидетельствовала, что ничего такого я не делала. И никто из моих подданных не делал. Иначе бы там было минус сто или больше. И пара-тройка приписок насчет невозможности улучшения отношений.
-- И вы их примете?
-- Конечно. Клянусь Луной, что приму полагающееся мне справедливое наказание. И пусть богиня станет свидетельницей моих слов! - сказала я, взявшись за святой амулет. Тот на мгновение вспыхнул желтоватым светом. Заранее подготовленная показуха, на самом деле, такую клятву я могла дать только у алтаря. Но – сработало. Эльф как-то слегка стушевался.
-- Все присутствующие здесь лица могут подтвердить, что Леди Сешат не бросает свои клятвы на ветер, - поддержала меня Бринастра. Она и Лаварминэ, пожалуй, пользовались у селки наибольшим доверием. Оборотни в Землях разделены на три большие группы. Светлые, Темные, как их антагонисты, и Нейтральные, которые выстраивают отношения внутри этого сообщества самостоятельно. Селки относились к светлым, также как аранеи и литари, и отношения этих рас были дружескими по определению. А с литари у морского народа имелся еще один бонус – обе разновидности оборотней относились к тель-квессир, то есть эльфам. Бакенэко же были нейтралами – коты, как обычно, гуляли сами по себе.
-- Мы все можем поручиться за то, что ваше обвинение будет выслушано и изучено, а наказание постигнет виновного, - добавила Азалайтен. – Даже если вина лежит на Леди Сешат.
-- Я только что вам их высказал. Я обвиняю вас, Сешат Инмурсс в жестоком убийстве моей дочери Руселанны Звезды Моря. И пусть все присутствующие здесь Светлые Силы засвидетельствуют это обвинение!
-- Я полагаю, что вам следует точнее сформулировать обвинение. Две ваши шубки оказались в моей власти только вчера во второй половине дня, и я успела сделать над ними только два действия: наложить целебные заклятья, и пропитать сонным зельем, из-за которого вы и проспали до сего момента. Все это мало того, что легко доказывается, так еще и отлично вам известно. Так что Руселанну я не убивала, это сделал кто-то другой. Но это «кто-то» вполне может быть моим подданным или подчиненным. Подобного поворота событий однозначно отрицать я не могу.
Алнесавин внимательно на меня посмотрел. Зато его супруга, наконец, взвилась в истерике.
-- Ты убила ее!!! Ты!!! Все ваше племя!!! Убийца!!! Убийца!!!
Селки может, и попыталась бы броситься на меня, но ей не позволил это сделать супруг, обняв и попросту уткнув лицом в свое плечо. Сил ему было не занимать, истеричка оказалась словно в путах.
-- Я успокою ее магией, если не возражаете? – уточнила я.
-- Вы здесь хозяйка, - был ответ.
-- Но не над вами.
-- Не надо, - селки билась в объятьях, пытаясь вырваться, но ей это не удавалось. Постепенно она растратила силы и слезы, и начала затихать.
-- Я принимаю вашу поправку, - ответил Алнесавин, продолжая баюкать свою супругу. –И обвиняю вас в небрежности. Если вы и не убивали нашу дочь, то это сделал по незнанию кто-то из ваших подданных. И таким образом вина ложиться на вас.
-- И вы верите, что я могу ответить за свое преступление перед вами?
-- Или вы сделаете это добровольно, или наши союзники призовут вас к ответу силой.
-- Это хорошо, что вы оставляете мне шанс. Я сделаю это добровольно, и тому свидетелями выступят те, кому я доверяю. Уж извините, но ни викинги, ни темный друид к таковым не относятся. В качестве свидетелей неотвратимости наказания я призываю мастера Нэбутея, шамана Карнэсарда из рода Яшмы и Бран Сторрсон, Хранитель Клятв.
-- Мастер здесь? Будет интересно поговорить с этим уважаемым учителем. Но остальных я не знаю. Как я могу доверять их суждению?
-- Карнесард – шаман горных эльфов. Бран Хранитель Клятв старший в общине гномов. Оба народа живут на западе, за фортом крысолюдов и поселением гноллов. Бывшими. А еще западнее живут служанки паучихи, которые раньше частенько наведывались к ним за пленниками. Так что мою расу в этих племенах не слишком любят. Достаточно, чтобы воздать по справедливости.
-- Но уничтожив крыс и гноллов вы освободили пленников их рас, так что они вам должны.
-- Я не могу сказать, что гномы и горные эльфы не приняли в этом посильного участия. Так что долгов передо мною у них нет. Я, по крайней мере, их не вижу.
А вот предвзятость Нэбутея я вижу невооруженным взглядом. Но говорить об этом селки не стоит.
-- Согласятся ли они выступить судьями?
-- Не знаю. Но попробовать стоит. Я разошлю приглашения, если вы не возражаете против этих кандидатур?
-- Нет, возражать не буду. Однако, если кто-то из них откажется, нам следует выбрать кого-то еще. На замену.
А кого? Больше на обозримом пространстве нейтралов не было.
-- Могу я предложить вам такой вариант. В поселении на севере от нас раньше имелся храм Богини, - вдруг заявила Азалайтен. – Главный там был старый жрец, и он вполне может согласиться на такую роль. Увы, но мы были там очень давно, и просто не знаем, что там происходило, есть ли сейчас храм, действует ли он и кто является там настоятелем. Именно поэтому я не говорила об этом раньше.
-- А зря, - ведь это могло быстрее решить проблему с невозможностью найма эльфов в моем замке. В задании не было сказано, в каком храме надо испрашивать разрешение у богини, это могло быть замковое строение, но мог быть и «дикий» храм, стоящий в каком-нибудь поселении. Способен он был только на благословения богини и заковыристые задания, однако мой случай именно таков – квест. И он вполне мог разрешиться, особенно если его обитатель и сам серьезный квестодатель. А на это было очень похоже. Светлые эльфы нечасто допускали до высшей иерархии своей церкви мужчин, хотя это и не возбранялось в официальных догмах, как в церкви Эйлистри. – Пришло же оттуда письмо от родственника Бриндена. Значит, халфлинги там все еще живут. И храм, скорее всего, действует. Знай я про это, то отправилась бы туда намного раньше хотя бы для простой проверки. Помощь полноценного храма Богини нам не повредит. А теперь сделаю это обязательно. Алнесавин, вас устроит такой «резерв»?
-- Да, устроит. Меня сейчас не устроит только одно – ваша свобода.
-- Боюсь, что отсутствие свободы не устроит уже меня. Но что вас так беспокоит? Как Хранительница Источника я просто не могу удалиться от него дальше некоторого расстояния. Иначе потеряю слишком многие свои силы, а часть моих подданных имеет все шансы умереть. Это не достаточное ограничение?
-- Нет. Потому, что оно не мешает вам подтасовать факты таким образом, чтобы оправдаться.
-- Понимаю, - я задумалась. – Могу лишь предложить постоянную охрану со стороны одного из ваших телохранителей. Ведь вы занимаете высокое место в иерархии вашей стаи. Иначе вас бы не охраняли такими силами, да еще и воинами-магами, владеющими заклинаниями стихии Воздуха, редкой среди селки? – на этот фактик мне обратил внимание Ржавокрюк, когда мы отступали через Рудный. – А значит, ваши телохранители крайне опытны, и вполне могут, сменяясь, постоянно находиться возле меня и следить за моими действиями.
-- С правом пресекать ваши действия?
-- С правом отчитываться перед вами и судьями в моих действиях. Уж извините, но судить о моих поступках предоставим им. Они не всегда имеют немедленное объяснение.
-- Хорошо. Но их всего двое, этого мало. Также я хотел бы иметь вооруженную охрану рядом со мною и моей супругой. Тем более под землей. И это, кстати, уже вопрос нашей свободы.
-- По второму пункту предоставлю вам выбор. Здесь, за этими стенами, целое пресноводное подземное море, в котором вам будет достаточно комфортно. На поверхности я могу вам предложить лишь несколько ручьев шириной не больше ванны и соответствующей глубиною. Большая река наверняка патрулируется вашим народом, а контакт с ними для вас сейчас опасен. Причина не в вас и вашем племени, а в ваших так называемых союзниках. У нас не получился бы захват, не уничтожь викинги сопровождавших их селки. Причем друид их даже предупредил о возможности подобного варианта событий. Я полагаю, что вас ждала бы та же участь. И если сейчас вдруг выяснится, что вы живы, и об этом узнают ваши союзнички… Прольется кровь вашего народа.
-- Вас это волнует?
-- Да, меня это волнует. Потому, что это волнует тех, кто мне присягнул.
Алнесавин отпустил свою супругу, и встал, пройдясь по комнате. Эльфийка-селки так и осталась отрешенно сидеть с пустым взглядом красных, заплаканных глаз.
-- Вы не слишком хорошо понимаете наше отношение к тем, кто похищает шубки, - произнес он. – Для нас это серьезная потеря, однако и относиться к похитителям однозначно негативно не всегда возможно. Многие из них не хотят ничего плохого, и причинять им вред неправильно. Друид и его ученик украли наши шубки – это так. Но кроме этого действия они ни в чем не дали нам повода для мести. И наш договор вернуть шкурки в обмен на посильную помощи в захвате источника исполнялся с их стороны безукоризненно. Даже сейчас друид предупредил нас о ненадежности викингов – с ваших же слов. Но стоило шубкам попасть в ваши руки, как тут же одна из них была сожжена. Я могу простить вам трюк со снотворным, но не подобное жестокое убийство. Такое среди нашего народа не прощается. И ваши последующие действия выглядят как минимум странно. Словно вы желаете оправдаться за свой промах и при этом опорочить тех, кто, с нашей точки зрения, был достоин доверия. Если учесть, что наш договор с друидом подразумевает захват Источника Магии – то есть, прямой конфликт с вами и вашим замком – я вижу, что вы на самом деле пытаетесь внести раскол между нами. С точки зрения всей нашей расы – это неприемлемо.
Ловфул Гуд? Хотя, если они такие коллективисты, как про них говорится, то это и не удивительно. Впрочем, здесь не D&D, где законники не могли ни на йоту отклониться от выполнения взятых на себя обязательств. А посему пусть делает выбор.
-- Выполнением своего договора с ворами вы убьете всех не-селки, кто находится в этом помещении. Аранеи, литари, светлые эльфы – всех. Это, по-вашему, приемлемо? И если я виновна перед вами, то обязана ответить за свои действия именно ради них – не себя и не вас.
На некоторое время все стихло. Селки думал, а я ждала его ответа.
-- Хорошо. Мы побудем тут, под землею, до суда. Но отпустить своих телохранителей я не смогу. Найдете кого-нибудь из светлых эльфов и литари, кому я смогу довериться?
-- Не араней? – уточнила Бринастра. – Мой народ выполняет только приказы своего матриарха. Мои.
-- Вы были в логове, когда уносили шубки. Тогда я этого не понял, а сейчас вижу свою ошибку. Так что вы тоже можете быть замешаны в случившемся. Из-за этого я не могу довериться вам. Простите.
-- Я даю вам слово, что пока мой отряд сопровождал тюки со шкурками, с ними ничего не происходило. Клянусь в этом всем тем, что всегда связывало наши народы.
-- Пусть она примет свою гуманоидную форму, - слабым голосом произнесла эльфийка.
Стушевалась, почему-то, Бринастра.
-- Я поняла, - ответила она. – Согласна, вы не можете мне доверять.
-- Чего еще я о вас не знаю? – уточнила я.
-- Далеко не все из нас, кто принимает форму дроу ведут себя не как слуги паучихи. К сожалению. Таких немного, но они есть. В данной ситуации селки не могут считать меня абсолютно надежной.
-- Для охраны - да, - продолжил Алнесавин. – Но вашим словам я готов поверить. К сожалению, это мало что дает. Моя дочь была убита лишь на следующий день после того, как шкурки забрали из тайника. Вы наверняка уже не следили за ними.
Я замерла. Расклад, известный мне, не складывался никак. А потом я поняла и то, что слегка царапнуло меня ранее в словах Алнесавина.
-- По моим сведениям, шубка была уничтожена только вчера после полудня. И ее не сожгли, а порвали на части, - осторожно заметила я.
-- Лжешь! Ты прекрасно все знаешь! – взвилась со своего ложа эльфийка-селки. Она подскочила ко мне вплотную, и прямо мне в лицо закричала. – Шубку нашей дочери сожгли! Просто бросили в огонь, где она и сгорела целиком! Знаешь, как пахнет горящая плоть? Знаешь, как кричит твоя заживо сгорающая дочь? Знаешь, что она чувствовала, умирая…
Селки поперхнулась, а ее взгляд внезапно стал осмысленным, и в нем проявился… Шок?
-- У меня никогда не было детей, - сквозь зубы прошептала я, с трудом сдерживаясь. – Но я знаю другое. Как пахнет твоя собственная горящая плоть. Как ты хочешь закричать в огне, но не можешь, потому что жар опалил твое горло, и ты можешь только сдавленно хрипеть. И да, я отлично знаю, что чувствует тот, кто горит заживо.
Селки попятилась. А я уже не соображала ничего. Вообще. Следующие несколько минут выпали из памяти совершенно. В себя я пришла сидящей на ложе, и плачущей навзрыд. А еще недавно готовая разорвать меня эльфийка-селки обнимала меня, и тоже плакала.
Народ молчал.
Я усилием воли успокоила свои эмоции, оставив только одну – ярость. Интуиция подсказывала, что ни всадник на ящере, ни гоблины с шахты были тут абсолютно ни при чем. И гоблин, утверждавший, что шубок селки было три, или просто соврал, или ошибся, если одна из обычных тюленьих шкурок была настолько хорошего качества. Но тогда есть кто-то, кто совершил это злодейство. И теперь это был мой личный враг, который умрет очень нехорошей смертью.
-- Алнесавин, - прошипела я, вставая на ноги. Говорить нормально, твердо просто не получалось, трясло. А по помещению разлилась ощущаемая аура ярости, которая просто оглушила всех присутствующих. Так же было у шахты, когда Т’рисстри совершенно естественно назвала меня матроной. Вот и сейчас все просто застыли, не понимая, что будет дальше. И, что самое интересное, рядом была та, чья аура ярости и ненависти подпитывала мою, сливалась с ней, как родная. Селки теперь верила мне. – Скажи мне как можно точнее, когда именно умерла твоя дочь?
-- Три дня назад, - эльфа мое состояние не смутило, его голос был все так же тверд. – Ближе к вечеру.
-- В этот момент, всадник на ящере уже сбыл все шкурки гоблинам в качестве одежды. А сам к тому моменту был мертв – погиб в бою с крысолюдами.
-- Гоблины могли ее сжечь? – похоже, селки и сам не слишком-то на это рассчитывал.
-- Эти выродки примитивны и неряшливы, но не идиоты. На шахте они рабы, и пускают в дело абсолютно все. Пять тюленьих шкур худо-бедно просуществовали до вчерашнего вечера, когда одну из них порвали в клочки, которые потом тоже пустили в дело. Вы и сами эти три дня вряд ли себя хорошо чувствовали?
-- Да, это так.
-- А как себя чувствовала Руселанна до момента своей смерти? Так же, как и вы?
-- Нет, она была бодрой, и всячески старалась помочь нашему недугу. А потом…
-- Стоп! Не надо сейчас нервировать меня еще сильнее, чем уже есть. Никто, ни охранники, ни гоблины не говорили, что тюленьих шкур было шесть. И уж в этом вопросе я им верю. Буду уточнять, но пока верю. А сказанное вами косвенно подтверждает то, что шубка Руселанны к гоблинам не попадала. Кто-нибудь, позовите Зес и Спирвайаса. Может быть, они нам что-то подскажут.
Старейшены Квалнукэ, где мы сейчас расположились, появились очень быстро – видимо, дежурили рядом.
-- Три дня назад мимо вас проезжал всадник на ящере с грузом шкурок животных. Он их вам показывал или просто проехал мимо?
-- Показывал, - ответил Спирвайас. – Пытался продать, но нам они не были нужны.
-- Сколько их было?
-- Две медвежьих, четыре волчьих, семь лисьих, пять тюленьих, одиннадцать заячьих или кроличьих, около двух десятков беличьих, - быстро произнесла Зес.
-- Он перекладывал свои тюки, и разложил перед нами все шкурки, - пояснил Спирвайас.
-- Пять тюленьих? – уточнила я. – Зес, ты можешь свои слова повторить перед алтарем и Амулетом Истины?
-- Обижаете, - ответила та.
-- Все слишком серьезно, чтобы обижаться на недоверие.
-- Да, могу.
-- Осталось только проверить, не отдавал ли ваш всадник кому-то нашу шубку между моментом, когда он расстался с аранеями и его визитом сюда, - подсказал Алнесавин.
-- Проверим, - согласилась я, обдумывая складывающийся в голове рисунок. – Если понадобится. Когда я искала ваши шубки, то разговаривала с халфлингом Бринденом, моим хозяйственником. По его словам, всадник почему-то наотрез отказывался продавать их поштучно.
-- У него могли ее украсть.
-- Могли. Этот вопрос я буду выяснять отдельно… - рисунок событий, наконец, сложился, и был он даже слишком вероятный. И очень хороший – для меня. – Есть у меня одна идея, но для проверки понадобится одна из ваших шубок.
Селки настороженно переглянулись.
