Текст книги "Еще один шанс. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Иван Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 40 страниц)

– Да,... это задачка на сообразительность? – протянул пришелец сам себе в ответ. – Тут надо подумать. Да-а, а подсказать-то некому...

Взломщик отошел от двери. Огляделся вокруг в поисках чего-нибудь тяжелого... Типа кувалды или большого лома. Однако поблизости, в данной окрестности, никакого рабочего инструмента не валялось. Пол был девственно чист!

– А если из дома принести? То первый хороший удар соберет всю округу. Народу сбежится как на пожар! – странник вновь начал беседовать сам с собой.

– Тогда, взять что-нибудь поменьше, типа напильника? У-у-у, это надолго! До утра придется шкрябать.

Рязанцев подергал, а потом и покрутил замок, надеясь, что он откроется. Не открылся.

– И ещё, – произнес он, посмотрев на лежащего без чувств часового. – Может быть внезапная смена караула. Появятся дружинники – потребуется разборки устраивать... А они мне – ни к чему.

Размышляя, о возникших неприятностях пришелец прошел до конца коридора. Уперся в дверь закрытую снаружи. Осмотрел ее.

– А вот и приятная неожиданность...

С внутренней стороны двери была приделана массивная задвижка.

– Наверно на случай побега или от внезапных гостей, – Рязанцев отметил для себя положительные новости.

Задвинув запор, путешественник на время обезопасил свой тыл. И снова вернулся к осмотру замков. Еще раз подергал за ручку оббитую железом двери. Она не шелохнулась.

– Ножовкой по металлу будет быстрее, но не намного, – случайный медвежатник прикусив губу и продолжил рассуждения.

Уходить, не посмотрев, что хранится в комнатах, не хотелось. А как преодолеть препятствие, мыслей не возникало.

– Думай,... думай,... думай, – подземный герой заставлял себя, искать выход из создавшегося положения. – Может быть, двери поджечь, – пришла в голову очередная бредовая идея.

– Ага, как раз через сутки, коридор проветриться и клад наш, – он возразил сам себе. – Согласен... Это, не наш метод! Внезапности нет... Напор и отвага отсутствуют. – Тогда последнее и разумное решение.

– Зато эффективно, быстро и без всяких мучений, – его единогласно поддержали в голове.

– Итак, идем домой. Берем болгарку и быстро пилякаем все цепи с замками. Можно даже вместе с массивными петлями, на которых весят, эти гирлянды. Интересно, а куда я её засунул? – слесарь новатор задал себе животрипещущий вопрос.

– В чулане она у тебя... – педантичный хозяин стал вспоминать подробности. – Под велосипедом... Заваленная хламом лежит. Или на полке, за тюками со старой одеждой. А может быть и за коробками, которые с остатками стройматериалов в углу наставлены. Когда ещё говорил, тебе, что пора всё выбросить на помойку.

(Примечание автора. Не столь давно, не зная зачем, чтобы была – как у всех крутых мужиков! А то вдруг когда-нибудь пригодится! У настоящего хозяина, должно быть всё! Одним словом – Рязанцев купил болгарку на аккумуляторе. Первое время она стояла на видном месте, потом со всеми ненужными вещами перекачивала в дальнюю "тещину комнату".)

Странник быстро открыл портал в коридор своей квартиры. Вошел внутрь. Подошел к чулану и стал искать пузатый пластиковый чемодан с необходимыми аксессуарами.

– Вот, он, родной! Всё-таки нашелся! – Алексей вытащил набор с инструментом из под обломков досок и строительного мусора. Собрал и проверил шлиф машину. Всё работало. Чтобы искры не попали в глаза надел мотоциклетный шлем со стеклом. (Тут же, – поблизости валялся).

При выходе из коридора посмотрел на себя в зеркало... В шлеме, с закрытым забралом, и болгаркой в руках, он походил на персонажа из голливудских фильмов.

– Орел! – "киногерой" похвалил себя и вернулся в подземелье.

Рязанцев чтобы получить навык резки инструментом, решил размяться на двери с большим амбарным замком. Приноровившись, он аккуратно срезал толстую дужку и зашел внутрь. Перед глазами предстала большая оружейная комната боярской дружины. Внутри было пыльно, пахло воском и мышами.

Путник осмотрел стены. Одна стена была снизу до верху увешана огнестрельным и холодным оружием того времени: фузеями, мушкетами, пистолями, саблями, палашами и кинжалами. На другой стене были развешаны древнерусские копья, луки, колчаны, обухи, топорки, рогатины, бердыши, мечи, брони, ерихонские шапки.

– Да-а-а! Какое всё железное! И сильно бесполезное... Лежит себе – лежит, весит себе весит, – Рязанцев пропел в рифму итоги своих поисков. – Хотя,... надо что-то взять. Для коллекции... Раз уж зашёл. Нехорошо без подарков, уходить просто так – хозяева не поймут. – Вот, эти мечи, ножны, которых украшены неизвестными камнями, пожалуй, возьму, – коллекционер стал снимать со стены оружие. – И ещё, этот щит и тот шлем с серебреными вкраплениями. Потом подарю какому-нибудь школьному музею. А может быть, сдам на металлолом. Клинки эти возьму. Доспех тот с позолоченным рисунком тоже.

– Осиротела-то, как! – желанный гость поднял выше факел и еще раз осмотрел оружейку. Отблески от огня мерцали на темных стенах тусклыми красноватыми пятнами. – Вот, что значит оставить без присмотра хозяина! Да, и взял вроде не много! Так, самую малость... по мелочи... там-сям.

Перед уходом, на посошок, странник вновь осмотрелся. В дальнем углу комнаты заметил небольшой сундук. Подошел и открыл его. Внутри лежали блестящий железный шлем с золотыми насечками и серебряная кольчуга.

– Ладно, уговорили, это я возьму тоже... В хозяйстве всё пригодиться.

Плюшкин собрав вещи, отнес их в спальню. Аккуратно разложил по комнате. Пригляделся к своей раскладке... Удовлетворенно поцокал языком.

Подталкиваемый желанием, узнать, что храниться в другой камере, взломщик сразу принялся спиливать замки со второй двери. Через полчаса мучений он открыл дверь и зашел внутрь.

– Мать честная! – расстроившись, выругался Рязанцев.

Вместо ожидаемой сокровищницы, он снова попал в другое место. Посередине комнаты стоял широкий стол, заваленный амбарными книгами. На полу, рядом со столом находился большой ящик, закрытый на массивный навесной замок. В стороне у стены стояло ещё шесть сундуков окованных медью. Они все были разных размеров.

– Нет! Опять не везет-то? – Алексей с досады сильно ударил кулаком по двери. С обратной стороны её тоже была задвижка.

– Да от кого вы тут, постоянно закрываетесь, изнутри? – непонимающе воскликнул кладоискатель. Он задвинул железку, подошел к столу.

– Приход, расход, расписки. Сплошные бумаги. Просто сокровищница древнего бухгалтера, – с огорчением высказал свое "фи" искатель приключений.

Спилил замок с ящика. Открыл его...

– Всё тоже самое... Опять амбарные книги, свитки, расписки... Не понял? Деньги, где?... Медь, серебро, золото? – взломщик был в бешенстве. Его опять обманули...

Рязанцев был сильно обижен на госпожу удачу. Вредная мамзель снова его подвела. И не просто подвела, а подставила длинную, стройную ножку, когда он почти добрался до супер приза.

– Слушай, Командир! А может, заберем расписки и будем долги со всех трясти? Тоже неплохой доход, – неудачливый кладоискатель начал убеждать сам себя. – Представь, – ты никого не знаешь, зато все тебе должны... И судя по количеству бумажек... – должны МНОГО!

Пока путешественник смаковал различные варианты обогащения и рассматривал книги в дверь комнаты, сильно постучали. А затем неизвестные стали кричать про каких-то собак, их матерей. Ну, и прочих многочисленных родственников. Тяжелые удары кулаков и ног так и сыпались на дверь.

– Пора уходить, – решил взломщик. Он быстро создал портал. И направился в своё время.

– А эти? Которые у стены? Пилить будем? – ехидно промолвил внутренний голос, обращая внимания на закрытые лари, стоявшие возле стены.

– Давай хотя бы один вскроем, для интереса... Ну, хотя бы самый маленький, – настойчиво упрашивал он.

Алексей выбрал средний по размеру сундук и быстро спилил замок. Открыл его. Сундук был под завязку набит серебром...

– Ну, вот! А ты хотел уходить! – зашумело в голове от радостных чувств.

В дверь уже не стучали, а просто сильно долбили...

Рязанцев быстро создал портал и... схватил самый маленький ларец. Тяжело надрываясь, с большим трудом, забросил его к себе в спальню. В комнате раздался ГРОХОТ...

Попробовал перетащить таким же образом сундук побольше... Не удалось... Очень тяжелый.

– Не успеваю, – подумал Алексей... и сдвинул дубовый стол к двери. Сверху поставив стул. У входа появилась хилая мини-баррикада.

– Все равно не успеваю,... – рассуждал он, оглядывая комнату. Добавить к затору было ничего.

В дверь уже не ломились... Её вышибали чем-то тяжелым и массивным...

– Что, делать? Не оставлять же? Неизвестно кому?... Прямо на дороге? Всё!... Всё, что найдено и добыто честным трудом! За долгие годы! Вот, всё взять и... бросить! – быстро проносились мысли в голове. И, не одной путевой не было...

В голове странника бушевал ураган. Снося все на своем пути.

– Есть идея! – путешественник создал портал рядом с сундуком и прямо в открытый проем стал горстями кидать серебро в комнату.

Стучать стали чаще и ещё сильнее... Дверь содрогалась и трещала от наносимых ударов.

Рязанцев наклонившись к сундуку как землеройная машина, хватал и, не выпрямляясь кидал деньги за спину в сторону портала.

Резкий удар и дверь слетела с петель. Поднялась невообразимая кутерьма, крики ярости, азарта, брань сливались в отвратительный гул. Людей было много. Путь преследователям перегораживал только стол, поставленный поперек входа.

– Ну, что, хорошего – понемногу, – произнес Алексей. Напоследок зачерпнув в последний раз побольше монет, он бросился в проем.

Вслед за ним понеслись проклятья и угрозы...

В спальной комнате был форменный беспорядок. В ней что-то валялось, блестело, сияло...

– Мамай прошел, – добытчик важно произнес, оценивая на глаз величину доставшихся ценностей.

– Нет, пожалуй больше... Взрыв на серебренной или монетной (чуть было не сказал макаронной) фабрике, – при этой фразе количество найденного в его глазах увеличилось... – Да... и не меньше!

Странник поглядел на часы, висевшие на стене.

– Ого! А считать доход и убираться-то уже некогда... Нужно, срочно ещё одно дело закончить...

Взяв нунчаки и фонарик, Алексей снова появился в подземелье возле своей камеры.

– Теперь я знаю, в какую сторону идти, – привычно посмотрев по сторонам, произнес он. – И, кому-то сегодня сильно не повезет...

***

Спус тя п ол овину часа .

Москва злотоглавая .

Где-то в п одземелье ,

под хоромами неизвестного боярина.

Таинственный мститель, одетый во всё чёрное не спеша шёл по подземелью. Останавливался. Тщательно прислушивался.

– Если дверь снаружи глухая и будет закрыта, придется ждать до утра, – странник начал формировал план действий – Лучше всего вернуться в камеру. Там, запускаем всех. Аккуратно вяжем охрану. Берем боярского языка и тащим к себе в будущее. И уже, там, на месте – обстоятельно разговариваем по душам с этим редиской (Нехорошим человеком). – Рязанцев несколько раз в гневе крутанул нунчаки. Провел завершающий удар по воображаемой голове противника. Резко выдохнул. Прищурил глаза. Он находился возле факела. Алексей присмотрелся к нему. Подошел и вырвал светоч из креплений на стене.

– А то удумали! – пришельца терзала обида. – Отнять, у меня, бесценный клад, второй раз! Который и так забрали "добрые чинуши"... А мне за него, ещё и отрабатывать придется!

Путешественник остановился. Оглянулся. Прислушался. За дверью одной из комнат раздались звуки. Кто-то громко стонал. В другой комнате переговаривались. В камерах были люди.

– Главное, сейчас открыть дверь и выбраться наверх. А потом будем действовать по обстоятельствам.

Завернув за угол, узник вышел на освещенное место. И тут же выругался про себя. Метнулся обратно. Прижался к стене. В конце коридора дежурили охранники.

Осторожно передвигаясь, Рязанцев потихоньку выглянул из-за угла. Он внимательно осмотрел присутствующих. Их было двое. К доверенной им караульной службе они относились спустя рукава. Один сидел на полу, прислонившись к стене. Спал. Второй открыв входную дверь, смотрел наружу.

Разобраться с охраной, при таком отношении к делу, было легко. Обиженный кладоискатель неслышно подошел к стоящему спиной наблюдателю. Сложил пальцы левой руки, так, как это делали десантники, когда готовились нанести сильный удар. Он сделал еще два шага и со всего размаха ударил охранника по шее сзади. Человек уткнулся лицом в стену. Начал сползать на пол.

Рязанцев ловко подхватил падающего человека. Занялся вторым охранником. Аккуратно положив оглушенных людей возле стены. Алексей с нетерпением выглянул наружу.

– Ух, ты! Приятно видеть результаты своей работы! – путник радостно потер руки.

Большой боярский двор был похож на встревоженный пчелиный улей. Посреди двора раскинулись большие деревянные хоромы, разукрашенные сверху донизу причудливой резьбой. Со всех сторон доносились шум, гам, суета. Вся территория была усыпана людьми, беспорядочно бегающими с факелами и фонарями. Кругом всё двигалось, сталкивалось, кричало и ругалось. На стоявшей недалеко от дома колокольне кто-то зазвонил в колокола.

Создавалась чувство большего события в виде нападения татар или землятресения... Может быть ещё на наводнение чуть-чуть было похоже. Только наводнения пока не было.

– Это, что? Они так бегают, из-за меня? Из-за такой малости,... тревогу подняли? – затворник почесав затылок, недоумевал. – Ну, взял... Там – сям, немного. Не всё же? Тем более они мне за неудобства больше должны. Подумаешь, обиделись! Кстати, по поводу аномальных явлений? Всяких катастроф, извержений, наводнений? А идея-то неплохая. Только, не наводнение, а пожар. Погода стоит замечательная. Дождя давно не было. Поджечь, что ли? Ветер как раз порывистый. И в нужную сторону дует.

Алексей представил результат своей мести – огромный костер, поглощающий большой двухэтажный дом с высоким крыльцом, с расписанными куполами – башенками. Затем огонь переходит на постройки, служилые избы для охранной челяди, скарб и остальное боярское добро. А там его гнев дойдет и до остального города.

– Красота нерукотворная... – в глазах мстителя засветились отблески невиданного пожара. Он встряхнул, головой отгоняя наваждение. – Да-а-а! Все слезами умоются! Все почувствуют его гнев!

Два ратника пробежали мимо открытой двери, абсолютно игнорировали высунувшегося наружу виновника торжества.

– Нет, нам такого не надо, – мститель начал себя успокаивать. – Сильно большие разрушения и жертвы.

– Хорошо, зайдем с другой стороны. Спросим совета у знающих людей, из охраны, – Рязанцев перевел взгляд на мирно лежавших в стороне от прохода стражников. – Кстати чего они тут безмолвно покоятся? Пора бы уже очнуться. Нужно поговорить. – Странник подошел к обездвиженным людям. Нагнулся и осмотрел их. – Ладно, оставим несчастных в покое! Люди устали. Тяжёлый день, служба! Пусть отдыхают... Когда ещё вот так, по-человечески, удастся полежать?

– Думаем дальше, ещё варианты? – Алексей прищурился, соображая как поступить. – Бросим монету! Если выпадет "решка" – придется будить спящих бойцов. Если нет или на "ребро" будем размышлять дальше.

Путник достал из кармана монетку. Покрутил её в руках. Подбросил и она, прыгая по земле, укатилась в закрытое подсобное помещение.

– Да-а-а, подсказка "пятьдесят на пятьдесят" не сработала из-за сбоя аппаратуры, – раздосадовано произнес игрок. – Остается помощь зала. Устроим блиц-опрос среди заключенных. Самое кровожадное желание – исполним! Вот они обрадуются!

Освободитель закрыл дверь на улицу. Посмотрел в сторону коридора.

– А вообще... Пора всех выпускать! Пока про них другие не вспомнили. А то набегут правозащитники, адвокаты, борцы за свободу... А оно нам надо?

Странник вернулся в подземелье и пошел к камерам, открывая их по пути. В одной из них томилась группа крестьян или горожан посаженных за какие-то провинности.

Когда грубая досчатая дверь с визгом распахнулась. В его лицо ударила нестерпимая вонь. Бритые, синие и бледные головы, клейменые, исхудалые лица, грязные, вонючие тела, прикрытые всяким лохмотьем. Горящие от света как у волков глаза...

– Все на выход! – закричал спасатель, по возможности стараясь изменить свой голос. – Боярин всех прощает и отпускает на волю!

У Алексея от резкой вони начали слизиться глаза. Он быстро выскочил наружу. Пошел дальше. По пути стали попадаться пустые комнаты и склады с садовым инвентарем. В одной из камер освободитель нашел уже погибшего человека. В последней и самой дальней от входа, под двумя запорами, томился сильно заросший мужчина.

– Дедуля... Конечная остановка! Дальнейшая отсидка отменяется. Выходим! Не забываем вещи и выключать свет.

Узник перевернулся с одного бока на другой, не обращая внимания на слова вошедшего.

– Ты, что, отец, плохо слышишь? Или призыв покинуть помещение к тебе не относится? – прикрыв скрипучую дверь, произнес Алексей. – Ты, что эту камеру в аренду взял?

– А? Чего? Почему выпускають? – подняв голову, прошепелявил в ответ комок шерсти.

– Ну,... не знаю? – отрешенно заворчал Рязанцев, не ожидая вопросов. – Пускай будет международный день ограбления казны с песнями, танцами и долгожданной свободой всех узников совести... Или... пусть боярская дума решила на этом месте разбить парк с фонтаном! Короче... Давай, быстро на выход. Без разговоров... Иначе... Здесь скоро будет пожар или потоп... Я ещё не определился.

– Шпасибо! Я тебя отблагодарю, – дедок зашепелявил снова. Он начал собирать какие-то вещи с пола.

– А чего меня-то? Благодари Шуйского. Это он всё оплатил – не зная, зачем вдруг ляпнул Рязанцев.

– А кого именно? Семена или Агафона? – оторвавшись от своих сборов, спросил освободителя незнакомец.

– А дед-то! Ох, как не прост! – оторопело подумал странник. – Чувствуется местных бандюганов знает. – Так... обоих и благодари! – Обманывать – так уже по полной, решил Алексей.

– Вот уж не чаял, что когда-нибудь на свободу выйду! – узник всё ещё не верил в свою удачу. – Обычно Якушевы своих пленников только на тот свет отпускают...

– Дед, а тебе идти-то есть куда? А то давай со мной, на Крайний Север... – пришелец призывно начал агитировать пленника. – На Калыму... Там мороз и солнце, день чудесный! Там оленей целая куча. И не один боярин не достанет. Эх, хорошо заживем! Там столько белого снега. А воздух какой... М-м-м...

– Нет уж! Отойди, бежбожник! Я как-нибудь шдеся... Шам разберуся... Прощевайте, – пройдя мимо Рязанцева, заросший незнакомец быстро пошел на выход.

– Скажи хоть, как тебя зовут? – уже в спину запоздало крикнул спаситель.

– Панкрат Шерный, – донеслось снаружи.

– Ну, так... Удачи тебе, Панкрат! – Рязанцев весло пожелал из камеры.

– И тебе не хворать... На Шевере!

– Вот и узнал фамилию своего врага, – подумал Алексей, осматривая оставшиеся комнаты подземелья. – Кстати, у меня новая идея! Сейчас я им устрою небольшую заварушку! С песнями, плясками ну и дракой само собой...

Идейный организатор творческой самодеятельности сходил домой. Взял всё необходимое для осуществления своего плана.

Граффити на стене написал средними буквами:... Свободу Панкрату Черному! Берегитесь! Нас много! Затем подумал и крупным текстом вывел... Шуйские отомстят!!! Прошелся до двери и выбросил на улицу зажженный китайский фейерверк на восемь зарядов. Дождался громких хлопков и свиста вылетающих салютов. После этого открыл вход к себе в квартиру и спокойно пошел отдыхать.

Праздничный концерт на сегодня был закончен...

   ***

– Ну, и где ты был? – Прохор спросил грозно у вернувшегося к утру Рязанцева. Купец свел брови, сжал кулаки. Он сидел хмурый в горнице на лавке, и молча уставившись, "злым взглядом" осмотривал "ночного гуляку".

Окна комты были ещё плотно закрыты темными занавесями. В дальнем углу в тяжелом серебреном поставце догорала оплывшая восковая свеча. Спертый воздух с привкусам ладана полностью заполнил душную комнату.

– А в чем собственно дело? – Алексей изобразил саму невозмутимость вместе с покаянием. – Я, между прочим, торговые связи налаживаю. – Нужно было срочно что-то говорить – принял решение пришелец. Причем правдиво и достоверно.

Путешественник на всякий случай немного отошел от грозного нравоучителя.

– Я уже почти тысячу пудов... этой как её... – гуляка подбоченись, и гордо выпятив грудь начал авторитетно оправдываться. Он широко открыв глаза. Начал щелкать пальцами. Вздернул головой. И громко с достоинством произнес. – А, зьм – пеньку закупил! Кстати, желаю собственное пеньковое производство открыть! – Мега торговец для пущей правдоподобности и значимости важно почесал подбородок и напущено надул щеки.

– Не паясничай! – строгий родитель перебил "дитятю". Он глубоко вздохнул. Его щеки покраснели. На шее проступила синяя жилка. – Тебя где всю ночь носило? – Ещё более грозный вопрос. (Даже искры в глазах мелькнули.)

– Понимаешь,... встретил старых знакомых, – соловьем запел пришелец, рассказывая о своих ночных похождениях. – Зашли в кабак. Поговорили о серьезных делах. Обсудили опять же покупку большой партии пеньки. Чуть – чуть выпили за удачную сделку. Потом посидели на дорожку, и пошли всей кумпанией меня провожать до дома. Так, что все хорошо! Все живы, все здоровы – чего и нам желают!

– Тебе сколько лет? – взбешенный, угрюмый купец сделал шаг вперед. Он схватил странника за воротник и притянул к себе.

– А вот это... Прямо скажем – ненужный вопрос... И не по существу, – Алексей попытался освободиться от захвата. Тревожные мысли полезли в голову. – Как же скажу я тебе, сколько мне лет...

– У тебя молоко на губах – давно обсохло? – купец начал трясти странника со всей силы. – Забыл, когда охаживали дрыном по спине?

– Прохор, зачем про возраст напоминаешь? – Рязанцев с трудом освободился от захвата. – Силен чертяка. Держит как клещами.

– Нет, ты отвечай? – купец схватил ночного повесу за одежду снова.

– Я же не учу тебя торговать, – путешественник безуспешно пытался выбраться из тисков. – Так... тему про возраст нужно срочно закрывать. – Он с трудом разжал одну руку торговца. – И вообще! Я уже взрослый. Сам могу ответить за свои поступки, – совершеннолетний повеса произнес гордо как на митинге.

– Вот и я говорю! – Прохор отпустил взъерошенного юнца, после чего расстроено махнул рукой. – Скоро у тебя борода начнет расти! А ты ведешь себя – как последний недоросль или малолетка.

ПАУЗА...

– Так! Всё закончилась? Кто победил? А чего он кричал-то? – тревожные мысли не покидали головы Рязанцева.

Не тут-то было... Купец, набрал в легкие воздуха. Продолжил... – Эх, выдрал бы я тебя... – на месте твоих родителей! Ох, крепко бы розгами отхлестал. Нет, маловато будет! Надо чтобы на всю жизнь запомнил! Вожжами бы исполосовал всю задницу!

– Ну, знаете ли Прохор Куприянович, – возмутительно дернул головой взрослый повеса. Вы, мне, кстати, не отец! Да и сечь на конюшне – это сейчас не педагогично. Молодежи надо все объяснять словами, убеждениями. Приводить яркие жизненные иллюстрации на примерах из жизни известных личностей. Ну, там... – царей, королей, великих полководцев!

Рассуждая про высокие материи в воспитании детей с "нетрадиционным поведением", Рязанцев случайно посмотрел в глаза Прохора. Они излучали ледяное непонимание.

– Так, стоп! – скомандовал себе пришелец. – Надо успокоиться. Что-то сильно я вошел в роль. Могу переборщить... – Он опустил глаза. Посмотрел на землю и снисходительным голосом произнес. – В чем собственно дело? Я, между прочим, сказал Федору, где буду... И во сколько приду тоже сказал. – Скиталец ненавязчиво улыбнулся. После чего моргая ресницами, добродушно посмотрел на купца.

– Послушай! Ляксей! В Москве-то, что твориться? – Прохор, приняв раскаяние глупого отрока, продолжал возмущаться. – Надысь тати половину города порезали... Сказывают, все улицы забрызганы были кровушкой. – Он испуганно посмотрел на скитальца. Затем внезапно по отечески погладил по плечу. – Потом ты со своим кладом всех взбунтовал. Заварил же ты, компаньон, кашу!

– А я-то здесь причем, – начал оправдываться Рязанцев.

– Знающие люди говорят, что сокровищ ты привез – невидимо! Так много, что за всю жизнь не истратишь. И большую часть – для потомков припрятал, – купец произнес фразу и заговорщицки, посмотрев по сторонам.

– Я же всё в приказ отнес, – Алексей ответил полушепотом, поддерживая Прохора. – До последнего грошика сдал. Грамоту получил об этом. Меня похвалил подьячий. Сам Степан Михайловский говорил чтобы нес ещё – рады будем... Он мне даже руку пожал. – Кладоискатель перечислял свои заслуги перед "законом".

– Ты постой, друг сердешный. Не торопись, – Прохор перебил вояжера, не слушая его оправданий. – Вчера вообще... Шуйские как с цепи сорвались. Боярина Якушева разорили. Его усадьбу взяли штурмом. Всю ночь шло смертоубийство. Говорят, даже пушки притащили. Народа полегло – неведомо сколько. Якушевы злые на всех. Обещали отомстить. Юрские с Милославскими собрались за них заступаться.  Ой, что будет? Ужасно представить? – Купец затряс бородой. – Беда прямо с эти боярами. Чую кровушки людской прольется – немеряно. Теперяча, вообще выезжать с обозом за Москву – реку страшно.

– Да, дела... – Алексей поддержал Коробейникова и почесал затылок. – Кстати, Прохор... Ты говорил, что место тут у вас спокойное. Тишь да благодать. А тут... То одно, то другое! – Рязанцев взял концертную паузу. Досчитал до пяти. После чего выдал итог... – И как же вы здесь живете? Вот тебе и спокойный стольныйй град!

Странник посмотрел на купца с жалостью. Печально вздохнул и про себя добавил. – Ничего не меняется в этом городе... Ни в прошлом, ни в будущем!

Глава 9.

Ванька Рваный так и не понял, с чего всё началось. Он никогда не попадал раньше в такие необычные истории. Не становился их свидетелем. И тем более участником. Утром – как обычно он заехал в торговые ряды Китай города на своей повозке. Не спеша двинулся к лавке с товаром. Внезапно переднее колесо подводы попало в глубокую яму.

– Ну, рас-ту-дыть твою за ногу налево, дрыщ ты эдакая! – возница выругался со всей православной прямотой, выразив недовольство колесу, телеге и лошади запряженной в эту телегу. – Да какого же болотного лешего на пяти колючках, ты кривая животина – скотина не смотришь, куда ехать надо? Совсем ослепла кляча старая – чтоб у тебя все ноги попереломало и зубы через один повыпали? – Иван стащил с головы суконный колпак и горячо продолжил смачно высказывать свое недовольство ярко-красочными выражениями.

С силой дернув поводья, он постарался выехать из ловушки. Подвода опасно наклонилась и Жулька его рябая коняга подергав для виду оглобли, встала, не желая двигаться далее. Ситуация для мужика как водителя кобылы сложилась обидная.

– Окстись, окаянная, не съезжай с ума! – Рваный расстроился. – Как можно было средь белого дня, так опростоволосится? Да ещё на людях? Теперь засмеют!  – Мужичок попытался вразумить нерадивую кобылу обидными словами с матерками, заставить её двигаться дальше. Однако ничего не помогало. Возок намертво застрял в ловушке.

Посмотреть на бесплатный концерт чужого позора мгновенно сбежались зеваки с торговых рядов. Они стали насмехаться над Иваном под задорное улюлюканье и гиганье, складывая разные шутки про него, его лошадь и всех её знакомых.

– Ах вы сороки бесхвостые! – произнесла сердобольная горожанка, проходившая мимо. – Пошто ироды над мужиком издеваетесь? Хоть бы посоромились! Прямо беда с вами – нехристями! Чай не баловство, что кобыла-то мучается?

– Окстись, бабанька, – со стороны мужиков донесся дружный хохот. – Ведь мы, же так, по-шутейному. А коли тебе взаправду жалко жеватину – взяла бы да договорилась с ней! Вы же бабы – небось, им родня! А значит пособлять должны друг дружке. Толкнула бы её рас-туды или стягнула. Глядишь, из ямы обеи бы и вылезли.

Жулька несильно дернула телегу в поддержку "родной половины", после чего печально фыркнула и посмотрела на женщину.

– Тьфу, пропасти на вас окаянных похабников нет! – спорщица обиженно поправила платок и быстро пошла по своим делам, подальше от бросаемых в её сторону насмешек.

Иван закусив, от обиды губы с удвоенной энергией стал стегать лошадь, чтобы выбраться из ямы.

Внезапно толпа утихла. А потом с уважением расступилась. Подошел знатный купец с маленьким мальчиком. Борода торговца, как и положено очень багатому человеку была большая, окладистая, серовато-пегая – даже скорее бородища! Она важно возлежала на объемистом животе. Одет торговец был по последней московской моде в несколько слоев одежды: Снизу виднелся шелковый, желтого цвета зипун. Поверх него – синий аксамитовый полукафтанец. На нём – бархатный зеленый кафтан. Сверху ещё один расписной, сиреневого цвета, а уж поверх того – узорчато-переливчатая ферязь с разрезными, завязанными за спиной рукавами.

– Бедная коняшка, – ребенок произнес жалобно. – Ей, наверное, больно? – Малыш повернулся к отцу. Поднял голову и звонким голосом обратился к родителю. – А знаешь, тятя? Мне вчера снилось, что катаюсь на повозке. А она – без лошадей! Сама двигается и поворачивает. И лошадки не мучаются. И мне хорошо! Вот такой – чудесный сон...

– Интересно всё это, – мужчина продолжил задумчиво смотреть на застрявшую телегу и несчастную Жульку. – Хотя знаешь, Алёша! Если бы нашелся умелец, что собрал такую тележку. Я бы ему за твое желание и десяти рублей не пожалел. Только сказки всё это!

– Батюшки – светы!– восторженно повторил кто-то в толпе. – Десять рублей! Это, какие деньжищи Сава Игнатьевич готов платить не понятно за, что?

– Вот, чудак! – с восторгом ответил другой. – Так это Варламов! Он, небось, себе и не такое может позволить! Куды до него другим купцам!

– А я бы для своего любимого чада, да за такое чудо и двадцать рублей не пожалел! – молодой человек внезапно показался из толпы и с вызовом уставился на купца.

Ребенок перевел взгляд с незнакомца на отца и требовательно дернул его за руку.

Купец с интересом посмотрел на незнакомца. Хитро прищурил глаза, оценивая собеседника, улыбнулся и потряс густой бородой. – Тридцать рублей! И если она поедет сама, то я тут же расплачусь, – Он произнес и гордо поднял подбородок.

– Твою кочергу через печь налево! – удивился кто-то. – Тридцать рублей! Ну и ну-у! Вот это невидаль! Вот где справедливость, православные – кому полтина, кому ни алтына? А здесь непонятно за, что такие деньги платить собираются.

– Отцы родные! Благодетели! Тридцать рублей!... Рублей... Рублей... – как эхо пронеслось в толпе с восхищением.

Глаза мальчишки с гордостью смотрели на своего родителя. Игрушка из его сна уже была так близко. Осталось только протянуть руку и забрать её.