Текст книги "Еще один шанс. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Иван Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 40 страниц)

– Федор, ты барина не видал, – Карачун обратился к слуге Рязанцева.

.... Молчание и полное пренебрежение, со стороны занимающегося важным делом человека, было ответом непрошенному гостю.

– Федь, ты чё? У тебя силы кончились, али язык отсох? – прибывший вплотную подошел к каратисту с белым поясом. Обошел его кругом. Заглянул в лицо. – Пошто молчишь?

– Мы на занятиях. Обратись, как положено, – старший ученик промычал тихо, сквозь зубы.

– А-а-а, так бы сказал, сразу! – Наконец-то всё понял Карачун. – Ос, сасэй.

– Ос! – резко на выдохе по не нашему вымолвил каратист. – Чего-над! – Еще быстрее пронеслось над головой старосты.

– Тьфу, нечистая сила! – Кирьян начал причитать недовольно. – Господи, ну, что за слова непонятные у этих новгородцев! Язык сломать можно! А говорят, так как будто татары белены объелись, или меда перепили. Добрым бы, чем занялись! На мечах али на булавах бы постучались. А ещё лучше, вон, улицу бы подмели! Или ямы для столбов у дороги покопали! А то, цельными днями, цельными божьими днями по лесу бестолку носятся, да ногами машут.

– Ки-я-Я! – было ответом ему от десяти молодых лужёных глоток.

– Чур, меня! Святая богородица! Защити и сохрани раба твоего! – сельский начальник трехкратно перекрестился. – За, что мы кормим, этих боровов, да еще и деньгу платим. Ох, чую разорят они нас! Пустят по меру – защитники, непонятно чего!

– Не отвлекай от занятий! Говори быстро, что нужно? – Федор остановил поток причитаний щуплого человека. – А слова у японцев нормальные. Вон, даже ребенок, по их нему всё разумеет.

– Ты не видел барина? Караван пришел с товаром, с Москвы. Третий за неделю. Мужиков прибыло много. Старший от них, про работу спрашивает. И, вообще! Во что превратили тихую, мирную деревню? Одна сплошная стройка! Это же скокоча деньжищ идет? А продуктов, а фуража? Ох, небось сумасшедшие растраты! Одно горе – горькое! И ведь управы на вас нет. – Карачун склонил голову и начал недовольно трясти ей.

– Кончай плакаться! На озере он. Место под вышку выбирает! А может быть и две поставит. Нужен хороший обзор этого... – Федор задумался, вспоминая новое слово. – Всего периметра территории обеспечить.

– Как? Мотыль твою налево, через копну! – староста не смог сдержаться от крепкого выражения. – Ещё вышки строить будем? Итак, уже десять штук поставили! Зачем нам столько? А эту как её – большую избу, рядом с барским домом, зачем строить начали? Кто в ней жить будет? А амбар большущий, зачем? А другие постройки, названия которых я даже произнести не могу? А рыбу мы на озере, зачем кормить начали? И главный вопрос на сегодня... Ты в курсе, что он собирается расширять деревню? На рисунке уже изобразил торговую площадь, рынок, улицы новые! Сейчас, вот, бабам задание выдал, придумывают названия красивые для них? А по воскресным и престольным дням ярмарки собирается проводить. А слова, эти новые, постоянно придумывает? Ты, знаешь, вот, что такое танковая директриса? Молчишь? И я не знаю!

– Так это же всё здорово, Кирьян. Жизнь-то в нашем селении, кипит! Развивается! Ого-го,... как! – слуга молодого помещика весело вскинул голову.

– Хорошо-то, хорошо! Только, где мы столько денег на эту стройку и всё остальное возьмем? – экономный бухгалтер – счетовод никак не мог прийти в себя. – Это же какие капиталы у Алексея Петровича должны быть? А вдруг они закончатся? Или неправильно, что посчитает? Молодой он ещё – без году неделя!

– Где – где? – Федор взял паузу, что-то обдумывая. Потом повернулся к старосте и весело посмотрел на него. – Не боись, Кирьян! Командир сказал – заработаем! А раз сказал – значит так и будет! Главное, дело! А деньги? Под серьезное дело – будут серьезные деньги! Тем более он обещал спонсоров "потрясти". Так, что скоро на "уборку урожая" пойдем. А вообще... Томата! Саё нара! – Слуга резко воскликнул незнакомые фразы. Значимо свел брови и надул щеки. – Некогда мне по пустякам с тобой разговаривать! Видишь, я на занятиях. Не отвлекай меня!

– Так, бойцы! Я-ме! Следующее упражнение... Отрабатываем блок с атакой в ключицу с хитрым, ядрёным названием – шут малаш суке... Данилка! Переведи на японский для особо непонятливых!

Глава 21.

Бастер Хелли угрюмо сидел в большой каюте своего корабля «Квиин». Уже полчаса как морской разбойник безмолвно катал пустую бутылку по столу, размышляя о бытие насущном.

Склонив свой табурет на одну ножку, он раскачивался и крутился на нем. При этом "просоленный моряк" тихо напевал что-то, не размыкая губ. Иногда он останавливался, фокусировал свой взгляд на бутылке, осознавая, что в ней давно ничего не осталось. После чего тягостно вздыхал и снова продолжал раскачиваться.

В последнее время Бастера преследовали сплошные неудачи. Сперва его сильно потрепали пушки испанского галеона. Потом он еле выбрался из бури и с трудом добрался до Порт-Ройала. И вот сейчас ему никак не удавалось найти денег на ремонт своего старого шлюпа. Большая часть матросов покинула неудачливого капитана, перебравшись на другие корабли. Остатки денежного запаса быстро таили. И не за горами был тот период, когда судно за долги придется выставить на продажу. Нужно срочно было что-то делать. Только вот, что? Взаймы денег никто не давал, а заработать на берегу пирату не удавалось.

В дверь каюты тихо постучали.

– Какого Дьявола вам неймется? Сказано было... Не отрывать меня от размышлений! Я уже почти придумал, где достать деньги! А теперь! Сожги мои кишки молния! Всё придется начинать заново!

– Капитан, Вас спрашивает какой-то странствующий монах, – часовой приоткрыл дверь и обратился к Бастеру.

– Скажи ему, чтобы убирался ко всем чертям – в преисподнюю. Ад и пепел! Мне не нужна исповедь. И денег у меня на пожертвование нет! А в церковь я ходил недавно – в позапрошлом году.

– Он говорит, что ваш друг и у него к вам деловое предложение – матрос продолжал бубнить.

– Ко мне? Монах? Друг? – брови Бастера удивленно поползли вверх. Нет, четвертая кружка рома, выпитая вчерашним вечером, была все же лишней!

Бутылка покатилась по столу и упала на колени капитана.

– Отродье Сатаны! Сколько же я вчера выпил? Что таких друзей стал заводить? Ладно, пусть подымается. Самому любопытно! – предмет развлечений вернулся на стол.

Через пять минут в каюту степенно вошел мужчина среднего роста. На нем была длинная черная ряса до пят, подпоясанная узким кожаный поясом на котором находились длинные четки из кипарисового дерева. Глаза послушника полностью скрывал опущенный капюшон. Как и положено представителю церкви поверху его одежды висел большой католический крест. В руке скитник держал молитвенник.

– Мир тебе, сын мой... – вошедший гость начал беседу нараспев.

– Что привело вас ко мне, святой отец? Вы знаете, что у меня куча не решённых дел? Поэтому моё время очень дорого! – корсар оторвался от развлечения с бутылкой и поднял свои серые глаза на представителя церкви.

– Хотел узнать, не хочешь ли ты заработать немного денег, – священник достал из-за пазухи кожаный мешочек. Тряхнул его. В нем что-то знакомо звякнуло.

– Чтоб меня сожрали черти! Чтобы я, знаменитый моряк, нанимался к священнослужителям на заработки! – флибустьер недовольно воскликнул. Он гневно нахмурил брови. Его лоб покрылся паутиной морщин. Внезапно маска высокомерия схлынула как отступившая волна. – А насколько немного?

– Ну, скажем, сумма соизмерима с ремонтом твоего корабля! – скитник прижал мешочек к молитвеннику. – А если хорошо будешь работать, во славу нашей Матери Церкви, то немного и на хлеб насущный останется, и на подати... Амен! – Монах начал убежденно проповедовать, перекрестив Хэлли.

– Не-а... Чтоб меня под килем протащили! Скажу больше, чтоб меня выгнали из берегового братства! За такую малость, что вы предлагаете... Я работать не буду! Более того я даже из-за стола не встану. Я, Отче, – деловой человек. Меня все знают! Даже жена губернатора со мной один раз поздоровалась! – Хейли деловито задрал квадратный подбородок. – Мой день расписан по минутам. У меня очередь на заказы! – Хитрец деловито посмотрел по сторонам. – Минут пять назад, как закончилась!

– Вот если бы! Сожри меня акулы!... Пять таких мешочков! Тогда может быть, я выслушал бы ваше предложение. А за восемь... Нет за десять! Продолжил бы с вами разговаривать, – Хэлли демонстративно показал гостю, что беседа завершена. Он снова взял бутылку, и начал катать, её по столу, что-то насвистывая.

– Ладно! Сын мой! Тогда я пошел. Мне ребята с "Фортуны" дешевле обещали... И капитан судна там не такой нечестивец как ты! И пушек у него – на целых две больше. И мачта у его посудины – выше, – священник расстроено вздохнул. Развернулся и направился к выходу из каюты.

Видя, что торг не получается и от него уходит последняя надежда заработать хоть что-нибудь флибустьер вскочил из-за стола.

– Договорились! Дьявольская отрыжка осьминога! Я согласен! Что надо делать? – бутылка снова скатилась со стола. Ударилась о пол каюты.

Монах развернулся и откинул капюшон. И Хэлли узнал недавнего приятеля по безобразию, учиненному ими в сгоревшей таверне.

– А незнакомец! Сто угрей на сковородке! Привет! – флибустьер улыбнулся. – А ты чего вырядился? Опять таверну палить будем? А что? Мне понравилось! Было весело. А ребята как радовались! Когда выпадет ещё такой случай начистить морды матросам Оверлстоуна.

– Нет, сейчас другое предложение, – странник произнес обычным голосом.

– Подожди! Дай угадаю... – корсар перебил рассказчика. Он уперся в гостя немигающим взглядом, как будто старался проникнуть в его самые сокровенные мысли. Еще раз внимательно осмотрел наряд: Ряса странствующего монаха, крест на груди, молитвенник. Задиристый, решительный взгляд с опасным огоньком.

– Будем... жечь... часовню? Нет! Церковь? Опять нет! Неужто... собор? – флибустьер охваченный возбуждением, начал метаться по каюте. – Всё! Чтоб меня змей морской утопил! Сдаюсь... Нет больше вариантов!

– У меня есть несколько предложений, – гость произнес, усаживаясь на табурет рядом с капитаном шлюпа. – Начнем с самого простого... Ты когда-нибудь слышал про пропавшие испанские галеоны с золотом.

– Конечно, слышал – разрази мою печень каракатица! Кто же про них не слышал? Все знают, что на затонувших кораблях было намеренно драгоценностей. Только... Сто чертей и якорь в глотку! Никто не ведает, где они затонули. А искать их – безнадежное дело!

– Представляешь, а я знаю человека, который может показать остров, где разбился о скалы один из них! – бывший монах важно поднял молитвенник вверх. – Более того! У него есть подробная карта указывающая место, где находятся остатки пропавшего корабля...

Хейлли неосознанно привстал из-за стола, глаза его "выкатились" от удивления, рот открылся. Он стал похож на шелудивого пса, вымаливаюшего мясную косточку из рук доброго хозяина.

– Ну, что скажишь о несметных богатствах, зарытых в песок, о сокровищах с выбрашенного на берег испанского судна, только и ожидающих, чтобы их откопали и нашли им достойное применение?

***

Месяц спустя.

Остров Ямайка.

В дву х милях от большого города .

На проселочной дороге.

Вечерний бриз дул со стороны моря. Он поднимал легкие волны, которые небольшими пенными барашками накатывались на скалистый берег. Серые обрубы гранитных великанов, стоявшие по колено в воде, переливались в клокочущей пене. Волны разбиваясь о них, с шипением доползали до песчаной, усеянной ракушками земли. Вдали, в разрывах темно фиолетовых облаков просматривалось голубое небо.

Чуть в стороне от прибрежных скал, на хорошо укатанной дороге, стояла карета запряженная парой крупных вороных коней. В экипаже находились два человека. Один из них был важный господин высокого роста, с черными проницательными глазами, с бледным лицом и аккуратно подстриженными усами. Второй собеседник был рослым, угловатым парнем. Загорелое, обветренное ветрами красное лицо и небольшой шрам на щеке характеризовали его как настоящего просоленного океаном морского волка. Грубость и свирепость наложили на его лицо неизгладимый отпечаток, наглость и хитрость светились в его глазах.

– Ты не ответил на мой вопрос, Броди, – вельможа произнес надменно, продолжая смотреть в окно кареты на бегущие к берегу волны.

– Да нет особых новостей, сэр. Северо-восточный ветер. Сезон дождей. Все замерло в городе и округе. Из того о чем судачат в забегаловках и на рынке, заслуживает внимания пожалуй только бурный роман модам Флетчер с капитаном "Диабло". Очередная поножовщина грузчиков от скуки в порту – это уже не новость. Кстати, в этот раз обошлось без жертв. Так, человек пять – семь порезали... Скукотища, а не новости... – Рассказчик громко шмыгнул носом. Сглотнул слюну. Небрежно вытер рот большой пятернёй. – Да, и,... пожалуй, странное поведение неудачника Хейли.

– Кто это? И, что странного в его поведении? – аристократ спросил тоном не передаваемой иронии и надменности.

– Милорд, вы наверно слышали ранее об этом ирландце, Бастере Хейли – филер наклонился чуть ближе к сидевшему напротив чопорному собеседнику. – Он появился недавно с небольшой группой матросов. Набрал команду. Один раз неудачно вышел в море. Получил по зубам от испанцев. Еле дополз до порта. Денег у него нет. Пробоины в борту заделать не на что. Команда почти вся разбежалась. Согласен был на любое предложение, чтобы только отремонтировать свою вшивую лоханку. Дошло до того, что согласился на абсурдное предложение от какого-то неизвестного монаха. Каноник дал деньги на ремонт, взамен попросил привести груз с соком сахарного тростника не то с Кубы не то из Санта Доминго.

– И что тут странного? – напыщенное начальство задумчиво пощелкало пальцами. – Обычная история. Если бы святоша знал особенность Хэйли – попадать в дурные ситуации, то нанял бы другое судно. И сейчас сидел бы спокойно в своем монастыре, читал проповеди и ждал бы свой груз.

– Так в том то и дело, что это наименьшая странность. После встречи молодого капитана с монахом, жизнь Бастера кардинально изменилась. Он стал другим человеком. Ирландец перестал ходить в питейные заведения и буянить. Для проживания арендовал небольшой домик. Нанял экономку. Одевается теперь только в дорогих лавках. Расфуфырился! Перестал ругаться и сквернословить. Каждый день заходит в церковь. И самое главное! – На днях он преподнес цветы старшей дочери губернатора! – выложил все подробности краснолицый моряк.

– Я думал что-то серьезное, а это так – чепуха, – прищурив глаза, хозяин кареты по-прежнему смотрел куда-то вдаль сквозь окно. – Обычный, влюбленный молодой идиот! Таких полно в этом городе. Тем более дочка у губернатора – красотка. На неё половина мужчин засматриваются. А вторая половина дарит цветы и вздыхает под окнами.

– Ну, знаете! – моряк зло сверкнул глазами и гордо вскинул голову. – А разве этого мало? – Броди произнес непозволительно резко. – Даже я, со своим положением и связями не могу позволить себе такого!

Чопорный мужчина оторвал взгляд от окна, с непониманием посмотрел на собеседника. Затем осмотрел его сверху вниз, как будто до этого никогда не видел. Хмыкнул про себя. Изящными белыми пальцами достал из рукава батистовый платок и обтер им вспотевший лоб.

– И тем не менее... Это не всё! – не обращая внимания на собеседника, продолжал возмущено рассказывать матрос.

– Ну! И что, ещё? Он залез в сад губернатора и спел серенаду его жене?

– Нет! – Броди замахал руками. – Слава Богу – нет! До этого не дошло... Тем не менее, возмутившись наглостью молодого ирландца, я проследил за ним. И узнал много интересного в поведении "нового Хайли". Так, например, вместо бочек под сок тростника он активно закупает шанцевый инструмент. Явно собирается что-то копать! – Пират взволновано начал сжимать и разжимать кулаки. Часто заморгал глазами. Нервно закусил нижнюю губу. – Во время ремонта он максимально облегчил судно и поменял паруса. Раньше положенного срока провел кренгование. Собирается максимально увеличить маневренность и скорость своего корабля в походе.

Рассказчик немного наклонился к хозяину кареты. Для убеждения руководства начал несильно потирать переносицу. – Третье... Он продал все старые, тяжелые пушки. И закупил новые – более легкие и скорострельные. Рассчитался с продавцом не деньгами, а слитком золота. Ну, и наконец, последнее... – Рассказчик заговорщицки понизил голос. – В городе все говорят, что монах посылает его не за тростником, а за сокровищами. Ни сегодня – завтра он передаст Хейли карту, где указано место крушения золотого галеона!

– Такого не может быть! – забыв про надменность, заерзал на своем месте дворянин. – Сказки все это! – Он снова вытащил платок и в этот раз просто сжал его в кулаке. – Этих карт на местном рынке – каждый второй продает. А каждый третий – лично видел, где затонул корабль. Ерунда всё это!

– Ерунда, говорите... – морской разбойник прищурил глаза. Поднес руку ко лбу и медленно круговыми движениями погладил его. – Может быть... – Он задумчиво произнес и прищурил глаза. Затем медленно повернул голову и уставился в окно кареты. Потом приняв какое-то решение, повернулся к вельможе. – Вот, сэр, посмотрите, чем он рассчитался за починку своего корабля!

Броди достал из кармана золотой кирпичик и передал его собеседнику. Аристократ внимательно осмотрел золото. Глаза мужчины хищно сверкнули. В его руках был небольшой слиток помеченный печатью старого испанского прииска.

– Очень интересно, – вельможа выдал результат своего осмотра через минуту раздумий. – На нем печать с рудника Эль Кастийо. Насколько я помню – его закрыли тридцать лет назад. – Где он взял его? – Чопорность и надменность снова вернулись к хозяину кареты. Он выпрямился и с высоты своего роста строго посмотрел на собеседника.

– Монах дал, наверно, – флибустьер неуверенно ответил дворянину.

– Это, мой друг! Серьезное доказательство ваших слов! Да, я недооценил ваши способности! – вельможа снова внимательно посмотрел на моряка. – Кстати, откуда у вас его золото?

– Выкупил у продавца пушек. По рассказам свидетелей, точно таким же ирландец рассчитался за паруса.

– Так, значит, пока карты у Хейли – нет. Иначе он давно бы уплыл за сокровищами, – вельможа начал размышлять вслух.

– Знающие люди говорят, что он ждет монаха, который привезёт карту, – шпион влез в рассуждения начальства. – Другие убеждают, что он передаст её где-то в пути. Ничего толком не ясно!

– Чтобы владеть всей информацией, нам нужен свой человек на борту судна, – аристократ нервно заелозил на своем месте. – А ещё лучше – несколько людей. Как называется его старое корыто? Кажется "Квиин"?

– Нет, сэр! После ремонта по просьбе монаха Бастер переименовал корабль.

– И как он его назвал?

– "Искатель сокровищ", сэр.

???? – важное начальство, приоткрыв рот, с удивлением посмотрело на шпиона. От нахлынувших чувств сглотнуло слюну. – Оригинально! А мы тут голову ломаем, что он хочет и чем собирается заниматься.

– Значит так, – решительно произнес хозяин кареты. – Постарайся устроить несколько своих парней на это судно.

– Видите ли, милорд, есть трудности, – собеседник произнес, смущенно заморгав глазами. – В команде Хейли осталось чуть больше десяти человек. А новых людей он набирать, не торопиться!

– В чем дело? Ему, что? Матросы не нужны?

– Нужны... Но! Весь город в курсе, что Хейли привезет много сокровищ. Все хотят поехать с ним. Вот он и назначил цену в пятьсот фунтов для всех желающих. Более того возьмут того – кто выиграет торг у конкурентов и предложит сумму больше. Он назвал это тендером.

– И что? Есть желающие плыть простыми матросами? Да, ещё платить свои деньги? – удивился важный господин.

– Полно, сэр! К судну не подойти. Чуть ли не весь город каждое утро толчётся у корабля. Всего ирландец решил добрать сорок – пятьдесят человек. Все либо смотрят, либо участвуют в торгах. Особенно какие-то итальянцы сильно горят желанием попасть в команду. Торгуются до последней монеты. И что интересно... У них так много денег! Похоже, всю родню обобрали!

– Да, дороговато клад обойдется мне! – вновь на долго задумался сановник. Затем недовольно произнес. – Хорошо! Набери группу моряков – человек сорок. Завтра получишь тридцать тысяч фунтов. Поучаствуй в этом тендере. Мне нужны свои люди на судне. Задача! Как выйдете в море и что-то узнаете про золото.... Или появиться монах! Капитан на судне сразу должен поменяться! И сокровище мне – должен привести мой человек.

– Понятно, – важная персона строго посмотрела на подчиненного.

– Ясно... Всё сделаю... – корсар подтвердил, что он всё понял. Он стал качать головой в знак согласия.

– А то видишь – умные стали! – недовольный вельможа стал заканчивать разговор. – Тендеры проводят...

Глава 22.

Утро на Ивановской площади Москвы многолюдно. На высоком ярко-голубом небе нет ни облачка. Отвесные лучи солнца падают на разноцветные купола соборов и зажигают золото их гребней и верхушек ослепительным блеском. На звонницах перепадами бухают колокола. Издалека доносится колокольный отклик от многочисленных храмов и церквушек. Неуклюжие башни Кремля отбрасывают густые тени. Со всех сторон площади слышны людские крики, шум, гам. У коновязи все места давно заполнены каретами, возками, телегами. В стороне, у Кремлёвской стены сонные стражи лениво ползают по скрипучим ступеням, спускаются вниз, чтобы выпить квасу. Возле колокольни Ивана Великого стрельцы приводят в исполнение решение судебных приговоров. Осужденные недовольно кричат и требуют справедливости. Рядом зеваки с удовольствием наблюдают за поркой несчастных людей. Бирючи надрываясь, выкрикивают новые указы недалеко от расписных арок учреждений власти. С другой стороны площадки стуча посохами и мелко крестясь, живой ручеёк паломников тянется в сторону кремлёвских соборов. Большое количество горожан и приезжих просто слоняется по округе. Кремль живет обычной городской жизнью.

Прохор Коробейников поклонился куполам Архангельского Собора, перекрестился и пошёл сквозь толпу, к украшенным фасадам здания приказов. Туда, где стояли челобитчики, ожидавшие своей очереди на прием к судье. Ходатые негромко переговаривались друг с другом, обсуждали последние события, новости, слухи гуляющие по столице.

К купцу подскочил подьячий и, не стесняясь, протянул руку для подношения.

– Деньгу вымогает, чернильная душа, – Прохор вытащил из-за пояса мелкую монету, вздохнул и отдал её представителю власти.

– Иди за мной! Тебя – ждут, – произнесла довольная "серая личность" и двинулась внутрь помещения.

– Каждый крючок ловит свой кусок, – Коробейников недовольно обругал про себя служителя закона за взятку. А затем молча пошел за чиновником.

В здании приказа они с трудом протиснулись через большой зал, заполненный служащими, посетителями и многочисленными зеваками. По пути к цели преодолели беспорядочно расставленные лавки, сундуки, различные коробки. Наконец зашли в смежную комнату обтянутую тесненной кожей. Внутреннее пространство рабочего кабинета было освещено крупными фонарями и шандалами с причудливыми узорами. За большим столом укрытым дорогим сукном важно восседал дьяк Михайло Рыгов. На плечах "вершителя судеб" накидка из меха рыжей лисицы, подбитая черным аксамитом. На красивом, расписанном золотом блюде, стоящим перед ним, лежало несколько обычных картофелин. Рядом находились свернутые челобитные, большая латунная чернильница, причудливая лампада и несколько амбарных книг.

– Прохор Коробейников, купец гостиной сотни, челом бьёт и просит разрешение на торговлю блюдами, приготовленными из нового корнеплода, – подьячий начал докладывать суть рассматриваемого дела. – Его будут выращивать в деревенском поле. Кушанье готовить из него собираются в обычной, крестьянской печи. Продавать в лавке Китай-города. Название растения – таганофель. – "Бумажная душа" зашелестел бумагой. Вытянул другой листок из кипы и продолжил повествование. – Также просит разрешить продажу ещё нескольких блюд из овощей и корнеплодов с похожими названиями. Все они будут выращиваться в Таганово. Деревня принадлежит его компаньону, мелкопоместному дворянину, Алешке Воронцову.

– Хорошо! – Рыгов высокомерно скривил лицо. – Я всё уразумел. Ступай отсель. – Дьяк перевел взгляд на купца. Сжал губы. Набрал воздуха и презрительно начал выдавливать из себя фразы. – Ты, что пес смердящий удумал? Давно в пыточной не был? Или тебя кнутом не охаживали? Какой – такой таганофель? – Он громко стукнул кулаком по столу. – Вы там, торговые душонки, в своих лавках и шалашах совсем посходили с ума? – Колючие глаза бюрократа просто прожигали Коробейникова насквозь.

Кто-то еле слышно заскребся в дверь кабинета, после чего слегка приоткрыл её.

– Пошли вон, смерды! Занят, Я! – Михайло заорал во весь голос. Он встал из-за стола. Во весь рост выпрямился и снова надменно обратился к посетителю. – Купчишка! Ты кем себя возомнил? Всяк сверчок – знай свой шесток! Ты восточные пряности продаешь? Вот, и продавай дальше! Тебе, что – дохода мало? А может ты умом тронулся? Или солнце – головушку напекло?

В горле посетителя вмиг всё пересохло. Его колени задрожали. Сердце учащенно забилось. – Нэ... не...т-т. – Прохор попытался выдавить он из себя что-то похожее на ответ.

– Погляди на это! – дьяк показал рукой на картошку лежавшую на подносе. – Оно же мерзкое на вид! – Его лицо исказилось в гримасе омерзения. – А на вкус? Ты, пробовал? Какие могут быть блюда, из него? Когда подьячий Егорка Отрепьев откусил немного, так весь вечер в отхожее место бегал. Говорит, отвратительно и невкусно!

Блюститель закона взял паузу, собираясь с новыми силами. Он вернулся за стол. С важностью уселся в кресло и продолжил нравоучения. – Прохор, ты же умудренный опытом купец! Ты, что не понимаешь – у вас не купят эту гадость! Вы разоритесь и пойдете по миру! Так, что покайся за содеянное! И не отвлекай по пустякам... своими глупостями. Иди, давай! У меня... важных дел – по горло! – Чинуша взял перо в руку и склонился над большой амбарной книгой.

– Не губи, кормилец! – купец бросился к столу и положил на него несколько золотых монет. – Поймите! Выращивать таганофель – это была последняя просьба покойного отца моего компаньона. Ради этого – он живет! Он так верит в то, что ему позволят исполнить последнюю волю родителя!

– Ну,... не знаю? – дьяк хищно посмотрел на деньги. Почесал ладонь левой руки.

Купец заметив "добрый взгляд" и правильную примету у благодетеля, достал из-под полы ещё две монеты и с почтением положил их рядом с первыми.

– Опять же если... – Рыгов зашевелил губами, что-то подсчитывая в уме. – Если только, он будет... – служащий быстро открыл ящик и резво сгреб туда золото. – Например, понемногу продавать, эту гадость... За Тмутараканью! Где глухомань, зверье да гнус.– Дьяк задумчиво начал стучать пером по столешнице. – Совсем по чуть-чуть. И только,... в своём огороде – будет выращивать! – "Казенный счетовод" выпрямился. Развел руки в стороны. – Короче, Прохор, зайди через месяц – другой! Я подумаю...

Ещё несколько золотых кружочков появились на столе. Купец ниже склонил голову. – Благодетель, ему жити не на, что. Он вложил все свои сбережения в это дело! Последние дни доживает только на хлебе и воде.

– Не знаю... – глаза бюрократа ещё больше расширились от блеска монет. Он вытянул руку и начал потихоньку их двигать в сторону ящика пальцем.

– Мы так на вас надеялись! – челобитчик настойчиво продолжал выражать свою просьбу. – Весь вечер молились Святому Пантелеймону. За Ваше здравие – свечей поставили без счёту! – Прохор в мольбе прижал руки с шапкой к груди.

– Ну, хорошо! – Начальник приказа развернул один из свитков. – Давай посмотрим, что вы тут пишете... – Дьяк небрежно вытащил кучки документов один из свитков. – Разве можно товар с таким наименованием продавать? – Он стал зачитывать названия. – Например, таганожан, таганоруза... Или, ещё непонятнее... таганочок. Такое ощущение, что слова придумывали не русские люди. Или русские, но были пьяные... в дупель. А вот совсем чудное! Под цифирой... тридцать семь – таганомат.

Бюрократ оторвал глаза от списка и строго посмотрел на зарвавшегося купца.

– Что это за таганомат, такой? Поди, та ещё... – гадость! – лицо чинуши пренебрежительно сморщилось. – Какое-то подозрительное название? Больше походит на нецензурное выражение! Так и хочется начать ругаться именно с этого слова. Ох, чувствую – побьют вас за блюда с такими названиями. Может быть, даже не один раз!

Купец достал большой мешочек с деньгами и молча, высыпал горку золота на стол. Хозяин приказа ненасытно уставился на неё. В комнате на несколько минут наступила тишина.

– Хм, согласен... – наконец-то дьяк выдавил из себя положительное решение. – Только ради памяти усопшего родителя! Я буду сегодня милосердный и справедливый!

Дьяк гордо вскинул голову. Прокашлялся. Довольно сверкнул глазами.

– Да будет так! Я разрешаю торговлю этими непонятными плодами на год. Однако! Пообещай мне, что продаваться... эти тагано – противные блюда, будут небольшой партией и очень дорого. И... не дай Бог, с кем-нибудь что-нибудь случится...

– Обещаю! – не моргнув глазом, произнес купец.

– Всё, иди... За бумагами, зайдешь завтра.

***

     Неделю спустя.

Москва.

Лавка купца Коробейникова.

– Послушай, Прохор! Почему у нас с тобой такая тесная лавка? – Рязанцев недовольно пробурчал, окидывая взглядом крохотное торговое помещение Коробейникова. – Нормальному купцу не развернуться, гостей не принять. Товар разложить толком – негде! Нарезку для дегустации под прилавком держим! А новинки? Они вообще лежат на складе. И не склад это, а маленькая комнатушка – забегаловка. Скромно как то всё. Меленько... Жиденько... Где твой знаменитый купеческий размах?

Алексей решительно обошел небольшое помещение по продаже восточных пряностей. Зачем-то заглянул в малюсенькое окно. Подошёл к небольшому комоду – скрыни. Молча, уставился на него.

– Знаешь, что? – странник произнес внезапно и резко повернулся к Коробейникову. – Пора нам с тобой расширяться! Почему мы ютимся в этом узком бочонке как сдавленные селедки? Магазин нам нужен! А еще лучше – павильон! Знаешь, что это?

Вояжер набрал воздуха для начала пламенной речи. Он собрался поведать "забитому деревенскому парню с далекого Севера, там, где всегда снега и бескрайняя тундра" про преимущества огромного торгового центра. Про то, как замечательно продавать товары в большом здании с круглосуточными закусочными и парковками для телег. Внутри которого будут постоянно проходить красочные флэшмобы, презентации, развлекательные шоу с участием скоморохов, цыган, заезжих трубадуров.