Текст книги "Возьми мою душу"

Автор книги: Ирса Сигурдардоттир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

– Чудовищный поступок, – заметил Мэтью. – Однако камень на лужайке поставил не он. Его дочь Малфридур, мать Элин и Бёркура, должна была знать о лежащем под ним теле. Камень в таком месте и многозначительная надпись на нем не случайность.

– Малфридур, – задумчиво повторила Тора. – Она унаследовала то, что по праву принадлежало убитой девочке. Если, конечно, под камнем действительно лежит ребенок, которого родила Гудни.

– Мне кажется, здесь слишком много «если», – произнес Мэтью. – Хотя твоя версия звучит вполне правдоподобно. А не могла убить девочку сама Малфридур, а не ее отец Гримур?

– Маловероятно – во время войны она была совсем маленькой. К тому времени, когда Лара вернулась сюда, на запад, после войны, ребенок Гудни уже бесследно исчез. Разумно предположить, что дочь Гудни звали Кристин и именно о ней говорит надпись, нацарапанная на стропиле под крышей фермы. И если мы правы, то скорее всего сделала ее Малфридур. Это она написала: «Папа убил Кристин. Я ненавижу папу». Возможно, она просто догадалась, или стала свидетельницей убийства, или же он сам ей обо всем рассказал.

– Похоже, ты стоишь у разгадки давнишнего преступления. – Мэтью направился в ванную. – Жаль только, это ничем не поможет Йонасу, – крикнул он оттуда сквозь шум воды. – Вряд ли между убийством ребенка и убийствами Бирны и Эйрикюра существует какая-то связь.

– Как знать, – возразила Тора. – Допустим, Бирна каким-то образом докопалась до убийства девочки, вследствие чего кто-то посчитал необходимым убрать ее. Кто? Человек, которому совершенно не нужно, чтобы правда о давнем деле вылезла наружу. Бирна копалась в старых вещах, наткнулась на фотографию Магнуса. Может быть, она обнаружила еще что-то, давшее ей ключ к разгадке?

Мэтью появился в дверях ванной с полотенцем в руках.

– Но кому потребовалось убивать Бирну из-за давно забытых событий? Элин и Бёркуру?

– Сомневаюсь, – задумчиво проговорила Тора. – Едва ли они продали бы фермы, если бы хотели сохранить все в тайне.

– Возможно, они ничего не знали о смерти предполагаемой Кристин. – Мэтью пожал плечами и вернулся в ванную. – Хотя Бирна могла им все рассказать и попытаться шантажировать. Ведь мы же допускаем, что она шантажировала Магнуса с Балдвином.

– Возможно и такое, – отозвалась Тора. – Только у меня складывается впечатление, что ни о чем она не догадывалась. Судя по записям в ежедневнике, ее интересовали происходящие в доме странности, но она нигде даже косвенно не упоминает ни о девочке, ни о ее убийстве. – Тора достала ежедневник и начала неторопливо листать страницы. – Ты помнишь, в каком месте на плане находится пристройка к ферме «Креппа»? По-моему, она включает в себя ту часть лужайки, где расположены и камень, и крышка люка.

Мэтью представил рисунок.

– Думаю, да, – кивнул он. – А почему ты спрашиваешь?

– Как считаешь, могли Бирну убить с целью приостановить возведение пристройки? Как только начались бы экскаваторные работы, обнаружилась бы скрытая часть подвала. В этом случае убийство – превентивное действие. Вспомни, кто-то же там все ископал. Зачем? Искал крышку люка? Надеялся извлечь останки ребенка до того, как начнется строительство, но не преуспел и решился на отчаянный шаг – покончить с Бирной как инициатором строительства? – проговорила Тора.

– Твое предположение возвращает нас к тому вопросу, с которого мы начали свои рассуждения. Кто хотел сохранить в тайне давнишнее убийство? – сказал Мэтью. – Это в первую очередь Элин и Бёркур – им крайне невыгодно, если оно вдруг всплывет. Кому понравится иметь в дедушках детоубийцу и очутиться в центре внимания? Только, по-моему, это все-таки не причина для совершения двух убийств. Весьма необычная форма сокрытия преступления.

– Прежде всего они никогда бы не продали землю, если бы хотели все скрыть. И я согласна: неразумно идти на крайности только ради того, чтобы избежать скандала. – Тора закрыла глаза. – Я что-то упускаю. Какой-то очевидный факт… – Она потянулась к перечню номеров и пролистала его. – Не знаю даже, где искать и кого.

Мэтью подошел к ней и взял со столика у кровати список с номерами автомашин, проехавших по туннелю Хвальфьордур.

– Убийца не обязательно должен быть членом семьи, – сказал он. – Он может входить в число знакомых, решивших заступиться за кого-то. Такое тебе в голову не приходило?

Тора подняла на него глаза.

– Кого ты имеешь в виду?

Мэтью ткнул пальцем в один из регистрационных номеров.

– Сегодня утром я говорил с Сольдис. Кстати, спросил у нее полное имя Стейни. Я подумал: раз он умеет водить машину, значит, может оказаться в списке. Проверил – и вот, пожалуйста! Номер автомашины, владелец которой – Торстейн Кьяртанссон – проехал по туннелю со стороны Рейкьявика. Помнишь, Сольдис попросила подбросить ее до Рейкьявика, но он ответил, что не едет туда? На самом же деле он туда не только ездил, но еще и возвращался через туннель. – Мэтью выдержал паузу и прибавил: – Примерно за час до убийства Бирны.

– Думаешь, он убил ее ради Берты? Чтобы оградить от скандала? – спросила Тора. – Смешно. Кроме того, он ведь инвалид, на ногах стоит с трудом.

– Со всех сторон только и слышится – инвалид, инвалид. Мне кажется, не такой уж он беспомощный и немощный, как мы с тобой полагаем, – возразил Мэтью. – А вот другой лист из списка. Взгляни на него – в нем отмечен номер автомашины Берты, она также проехала по туннелю, только в сторону Рейкьявика, примерно в то же время, когда Стейни возвращался сюда. Может, он обеспечивал ей алиби, а убийство совершил в ее отсутствие здесь. Бессмысленно убивать Бирну и Эйрикюра, навлекая подозрение на Берту.

Тора нахмурилась.

– Даже если он и не такой уж жалкий калека, я все равно не могу представить, как ему удалось затащить на конюшню Эйрикюра и закинуть в стойло к дикому жеребцу.

– Возможно, Эйрикюр мог двигаться самостоятельно, – предположил Мэтью. – Он находился под воздействием наркотиков или сильнодействующих таблеток, но в сознании. У него была нарушена координация, но он слышал и подчинялся командам Стейни. А тот, убивая Эйрикюра в конюшне Розы, таким образом мстил ей за аварию, виновником которой стал ее отец, а заодно и Бергюру. Надеялся сделать их главными подозреваемыми. Видишь, мотивов здесь несколько – не только защита Берты, но и месть.

Тора задумчиво кивнула.

– А как ты объяснишь изнасилование Бирны? Она не была под воздействием наркотиков. – Тора достала заключение патологоанатома и начала его просматривать. – Как полагает полиция, на Бирну напали сзади, ударили, скорее всего камнем… – Она вдруг замолчала, затем спросила: – Послушай, ты, случайно, не знаешь, что такое «А. Barbadensis Mill, A Vulgaris Lam»? Это вещество нашли во влагалище Бирны.

– Представления не имею. «Vulgaris» означает «обыкновенный», об остальном ни разу не слышал. Посмотри в Интернете.

– Обязательно, – пообещала Тора. – Я бы и раньше посмотрела, да времени не было. Попрошу Гульфи, пусть поищет. Дам ему возможность заняться делом, а то он, наверное, уже заскучал после нашей операции в подвале. – Она позвонила сыну и продиктовала задание. – Сейчас он засядет за компьютер для гостей и все выяснит, – сообщила Тора, вешая трубку, и улыбнулась. – В двенадцать лет дети перестают выполнять родительские просьбы сразу, но говорят: «Сейчас сделаю». Отец рассказывал мне, что и я тоже так отвечала. Кстати, он говорил то же самое моему деду. Как ты считаешь, это у нас наследственное?

– Не знаю. Может, нам следует повстречаться со Стейни или даже Бертой? – спросил Мэтью. – А вдруг удастся выудить у них факты, подтверждающие нашу версию? Она, конечно, обожает Стейни, но вряд ли в подобных обстоятельствах станет его выгораживать.

– Наверное, ты прав. – Тора отложила бумаги и поднялась. – Все, я готова. Ты ломал для меня стену, и я чувствую себя обязанной пусть в малой степени, но отблагодарить тебя – составить компанию и проверить твою сумасшедшую версию.

– У тебя всегда найдется способ отблагодарить меня, – улыбнулся Мэтью.

Тора молча смотрела в раскрытую книгу сказок, затем подняла голову и взволнованно произнесла:

– Постой, Мэтью. Ты только посмотри, что здесь написано!

Глава 32

Тора возбужденно тыкала пальцем в текст. Мэтью подошел к ней, вгляделся и ничего не понял.

– Я случайно открыла страницу перед рассказом об оставленных детях и свадьбе и вот что нашла. – Она прочитала вслух: – «Дабы призрак усопшего не бродил по земле, следует в подошвы мертвого тела воткнуть иголки». – Тора захлопнула книгу. – Убийца явно пытался застраховать себя от встречи с призраками своих жертв.

– И ты в это веришь? – скептически осведомился Мэтью.

– Сейчас не важно, верим ли мы с тобой в призраков. Главное, что преступник не сомневается в их существовании, – ответила Тора и покраснела, вспомнив жалобные звуки, похожие на рыдания брошенного на верную смерть ребенка. До сих пор она твердо держалась своего обещания никому о них не рассказывать, даже Мэтью.

– Почему ты покраснела? – спросил он. – Начинаешь верить в духов? В таком-то возрасте? – Он коснулся ее руки. – А может быть, тоже слышала плач? Признайся, ведь слышала?

Тора не умела лгать людям, которых любила, поэтому не стала притворяться и изображать непонимание.

– Да, нечто похожее на детский плач, – откровенно сказала она и тут же поправилась: – Конечно, никакого не оставленного. Просто ребенка.

– Замечательно, – довольно произнес Мэтью. – Надеюсь, ты была достаточно осторожна и не позволила малышу проползти вокруг себя трижды? Хотя сумасшедшей тебя не назовешь. Напротив, ты производишь впечатление вполне нормального человека.

Тора показала ему язык.

– Пошли, у нас есть дела поважнее разговоров о привидениях. Мы же собирались найти Берту или Стейни.

– Постарайся мысленно направить ползущее дитя к его матери, – продолжал подтрунивать над ней Мэтью.

– Самый лучший способ отделаться от него, – согласилась Тора.

Больше всего ей хотелось поскорее выбраться на улицу. Висевший в воздухе неприятный запах, исходивший от обгорелых костей, казалось, пропитал все здание. Проходя мимо Вигдис, Тора собралась было прикрыть нос ладонью, но взяла себя в руки и, прибавив шаг, задержала дыхание. Проскочив стойку администратора, она столкнулась с Тростуром Лауфейярсоном и буркнула, едва не потеряв равновесие:

– Простите.

– Ничего страшного, – хмуро ответил байдарочник, одетый в сухой водолазный костюм. Волосы у него были мокрыми. – Не байдарка, не сломаюсь, – недовольно прибавил он.

– Вы повредили свою байдарку? – удивилась Тора и, увидев лицо Тростура, непроизвольно воскликнула: – Я не дотрагивалась до нее, уверяю вас!

– Я знаю, – кивнул тот.

– Задержитесь, пожалуйста, – обратилась к нему Тора. – Мне нужно задать вам пару вопросов. – Она схватила его за плечо и удивилась, таким оно было мускулистым и крепким. – Мне никак не удается поговорить с вами, – умоляюще произнесла она.

– О чем именно? – Он обернулся, и Тора немедленно убрала руку с его плеча. – Не падал ли я с байдарки и не ударялся ли об ее днище головой? Нет, не падал и не ударялся.

Тора изумленно вскинула брови.

– Ничего подобного. Меня интересуют происшедшие здесь два убийства. Наверняка вы о них слышали.

На лице Тростура отразилось раздражение, тут же сменившееся мрачным предчувствием. Двери отеля распахнулись, и он увидел полицейских, несших гору костей.

– Что там происходит? – удивился байдарочник.

– Очень многое, но ничего хорошего, – ответила Тора. – Так есть у вас время на беседу со мной? – Она надеялась, что вид костей произведет на Тростура нужное впечатление и он разговорится.

– Ладно, – неожиданно согласился тот. – На встречу с полицейскими я не опоздаю. И если уж моя байдарка повреждена, молчать дальше нет смысла.

– Молчать о чем? – осведомилась Тора, приглашая байдарочника в небольшой садик, где стояли лавочки, плетеные стулья и столы. Они устроились за одним из них. Тора представила байдарочнику Мэтью и начала расспросы: – Какую информацию вы собирались сообщить полиции?

Лицо Тростура помрачнело.

– Утром в пятницу я, как обычно, отправился на тренировку, – взволнованно начал он, – подошел к байдарке и остолбенел. Она была вся в крови. Ну, не то чтобы вся – весла, сиденье и частично днище. Поскольку кровь была не моя, думаю, она имеет какое-то отношение к убийству.

Глаза Торы едва не вылезли из орбит.

– Сегодня уже вторник. Почему вы никому не рассказали об этом раньше?! – воскликнула она.

– Потому что об убийстве узнал только в воскресенье – случайно услышал разговор у стойки администратора. Но к тому времени я уже смыл кровь, – раздраженно ответил Тростур.

– Всю? Ни капельки не осталось? – Тора очень надеялась, что байдарочник пропустил хотя бы крошечное пятнышко, на котором может сохраниться отпечаток пальца преступника.

– Всю, – подтвердил Тростур и пояснил: – Я готовился к соревнованиям на Кубок мира, перед которыми все байдарки тщательно осматривают. Я не имел права рисковать и счистил все до последней капли. Так мне по крайней мере кажется. Только напрасно старался – байдарка оказалась поврежденной. Теперь прощай победа.

Тора не завидовала Тростуру, которому предстояла очень серьезная беседа с Торольфуром.

– Почему прощай? – спросила она.

– Идиот, забрызгавший мою байдарку кровью, определенно плавал на ней и ударился днищем о камни. Я все не мог понять, почему у меня плохие результаты на тренировках. Оказалось, в днище байдарки есть вмятины. Я увидел их только сегодня. В начале прошлой недели оно было абсолютно целым. Таким образом, убийца лишил меня возможности участвовать в мировом первенстве. – Тростур откинулся на спинку стула и сложил на груди руки. – Полиция скорее всего конфискует байдарку, а привыкать к другой у меня уже нет времени.

Больше всего Тростура удручало не убийство, а повреждения, нанесенные его байдарке.

– Возможно, вы не понимаете, что, если бы сообщили о крови в своей байдарке сразу или хотя бы в субботу, полиция смогла бы предотвратить второе убийство, случившееся вечером в воскресенье.

– Да ну, – отмахнулся Тростур. – Не так уж много в ней было крови. – Он посмотрел на Мэтью, ища у него поддержки, а не найдя, сменил тему: – Когда убийцу поймают, я обязательно предъявлю ему иск. Пусть компенсирует мне расходы на ремонт байдарки. Ведь если бы не он, я точно бы выиграл.

– Подумать только: такая досада. – Тора постаралась скрыть сарказм. – Последний вопрос. Вы проезжали по туннелю Хвальфьордур вечером в воскресенье?

– Да, – ответил Тростур. – У меня закончилась протеиновая добавка, и я ездил за ней. Приличная продается не везде, пришлось еще поискать хорошую аптеку. – Он окинул Тору вызывающим взглядом. – Вы мне не верите? Могу показать рецепт и чек.

– Верю, верю, – безучастно сказала Тора, думая совсем о другом – об ошибке, которую они допустили с самого начала, исключив из своего списка присутствовавших на сеансе и служащих отеля. – Сколько времени требуется, чтобы отсюда доплыть на байдарке до бухты, где произошло первое убийство? – спросила она.

– Минут пять, если идти морем. – Тростур индифферентно пожал мощными плечами. – Расстояние небольшое, не нужно огибать прибрежные скалы. В смысле мне потребуется минут пять, если море спокойное. Человеку, никогда не плававшему на байдарке, как минимум десять.

– А легко управлять байдаркой, если раньше на ней не плавал? – поинтересовался Мэтью, до этого безмолвно присутствовавший при разговоре.

– Да, если руки не совсем кривые, – ответил Тростур. – Чтобы плавать хорошо, конечно, нужно учиться. А так, добраться из пункта А в пункт Б может каждый, и большого умения тут не требуется. Нужна только сила. – Он поднялся. – Пойду приму душ перед разговором с полицией. Дело у меня серьезное: естественно, на преступника я буду подавать в суд, – поэтому следует подготовиться. – Он с шумом задвинул кресло под стол и зашагал было к гостинице, но через несколько шагов оглянулся. – Да, там еще стояла машина, а в ней сидел какой-то парень. Он должен был меня запомнить, и его наверняка не сложно найти.

– Какой парень? О чем вы говорите? – спросила Тора.

– Выехав из туннеля, я увидел машину, припаркованную на обочине. Я подумал, что случилась какая-то неполадка, и подъехал. Водителем оказался молодой парень, инвалид, весь изуродованный. Я предложил подбросить его куда нужно, но он отказался – мол, никуда не едет, просто отдыхает, а с машиной все в порядке. Потом он закрыл окно, и я уехал.

– В каком часу это было? – спросил Мэтью.

– Примерно около шести, – ответил Тростур. – Возвращаясь назад поздним вечером, я его не увидел. Наверное, надоело отвечать на расспросы желающих помочь. Я не единственный подъезжал к нему, была еще одна машина. – И он устремился к дверям отеля.

Мэтью выразительно посмотрел на Тору.

– Стейни наверняка проехал за Бертой по туннелю, убедился, что она укатила, постоял немного на обочине, потом вернулся и прикончил Эйрикюра. Тростур заметил его, когда тот просто выжидал время. Как видишь, все сходится.

– Не сходится. Очень зыбко и хлипко, – возразила Тора. – Если он в шесть находился возле туннеля со стороны Рейкьявика, ему пришлось бы, добираясь сюда, преодолеть приличное расстояние. И когда бы он приехал? Поздним вечером?

– Нам неизвестно точное время смерти Эйрикюра, – напомнил Мэтью. – Полиция утверждает, что он умер приблизительно в обед. А обедают люди по-разному. – Мэтью поднялся. – Пойду за списком автомашин. Хочу посмотреть, когда он проехал на юг. Забыл сделать это раньше, обнаружив номер его машины.

Тору мысль о возвращении в вонючий холл не вдохновляла, и она решила остаться в саду. Мэтью вскоре вернулся с пачкой бумаг.

– В сторону Рейкьявика в пяти машинах от него следовала Берта! – торжествующе объявил он, опускаясь на стул. – Все сходится, я абсолютно прав. Стейни хотел убедиться, что Берты нет возле места преступления. – Мэтью хлопнул бумагами по столу. – Нужно немедленно поговорить с ней, и картина станет полной.

– Только если она что-то знает и захочет с нами поделиться, – скептически заметила Тора. – У меня нет никакой уверенности в ее горячем желании выдать Стейни. Не думаю, что она запрыгает от радости, когда мы назовем ее родственника и друга убийцей. Ей потребуется время осознать, какой ужасный поступок он совершил. Если он вообще совершал его.

Тора хлопнула себя по лбу.

– Фу, наконец-то я поняла, что меня все время так мучило! Порядок наследования. Когда ребенок переживает мать и деда, имущество может попасть в плохие руки. Разумеется, Гримур ничего бы не получил, останься ребенок жив.

Они сидели в машине напротив «Креппы», где надеялись застать Берту. Однако парковка перед входом, как и сама ферма, выглядела безлюдной.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Мэтью. – Разве не старший родственник все наследует после смерти матери, деда ребенка и его самого?

– Нет, – покачала головой Тора. – Все достается отцу ребенка.

– В данном случае – Магнусу? Такое мне просто в голову не приходило, – признался он.

– Гримур, конечно же, ничего не получал. Вот почему он взял девочку к себе и впоследствии постарался, чтобы все сведения о ней исчезли. – Тора задохнулась от волнения. – Больше того, если бы его собственная дочь Малфридур знала об убийстве, и ее права на наследство являлись бы незаконными.

– Неужели? – удивился Мэтью. – Если ее отец завладел наследством преступным путем, она не имеет на него никаких прав?

– Не могу сказать точно, но, по-моему, все зависит от того, знала она о преступлении или нет. Правда, согласно моей версии она была в курсе. Кстати, Малфридур жива. Дети по выданной ею доверенности заключили от ее лица сделку с Йонасом – продали ему землю. В доверенности говорилось, что мать является официально признанной единственной владелицей земли, доставшейся ей по наследству. То есть пункт о соучастии в мошенничестве к ним неприменим.

– В любом случае они многое теряли, – отозвался Мэтью. – Немало выигрывал и отец ребенка, старый Магнус.

– Да, совершенно очевидно, что ему абсолютно незачем убивать Бирну, ведь она ничего не знала о девочке. Напротив, убийство привлекло к нему ненужное внимание. – Тора рассматривала старую ферму в лобовое стекло. – Другое дело Элин и ее семья. Берте, к примеру, не досталось бы дома в западной части Исландии. Когда на Гримура свалились финансовые затруднения, Бьярни спас его, дом в Стиккисхольмюре перешел к нему, как и ферма Гримура, – продолжала Тора. – Если бы у Берты не было в здешних местах дома, Стейни пришлось бы несладко. – Она повернулась к Мэтью. – Может быть, переговорить с ним? Кто знает, появится ли здесь сегодня Берта. Но мы ее найдем без проблем. Сольдис наверняка знает, где она живет.

– Торольфура будем ставить в известность? – поинтересовался Мэтью. – Попросим его сюда приехать или нет?

Тора ненадолго задумалась.

– Нет, не стоит. Получится как со стеной. Давай не будем создавать ему дополнительных проблем, у него и так есть чем заняться. Сначала нужно убедиться в справедливости наших предположений.

Мэтью и Тора ждали, когда Стейни откроет дверь.

– Иду! – крикнул он изнутри, но с тех пор прошло почти десять минут.

– Похоже, он нездоров, – заметил Мэтью, плотнее запахиваясь в куртку. Температура понизилась, стало холодно, и Мэтью с Торой продрогли до костей. – Сейчас точно июнь? Ты ничего не перепутала?

Прежде чем Тора успела ответить, дверь приоткрылась.

– Что вам нужно? – послышался голос из-под знакомого капюшона.

– Здравствуйте, – мягко произнесла Тора. – Вы нас не помните? Мы приезжали вчера в «Креппу», разговаривали с вами и встречались возле бухты.

– Я вас помню. Что вам нужно? – повторил он невнятно, словно говорил с набитым ртом.

«Ему, наверное, трудно открывать рот. Надеюсь, хотя бы не больно, – подумала Тора. – Что бы он там ни сделал, парню можно только посочувствовать».

– Мы хотели поговорить с вами, – пояснила она, ожидая приглашения войти. – О воскресном вечере.

Кресло откатилось, и дверь распахнулась.

– Проходите, – бесстрастно сказал Стейни.

Тора с Мэтью обменялись быстрыми взглядами и через прихожую направились в глубь дома.

– Давно вы тут живете? – поинтересовалась Тора, приветливо улыбнувшись Стейни, когда они вошли в скромную гостиную.

Жилище Стейни показалось им мрачным. Везде царили чистота и порядок, но оставалось впечатление, будто здесь никто не жил: ни фотографий, ни личных вещей или любимых безделушек. Лишь у двери в гостиную, чуть более уютную, чем прихожая, стояли костыли. Унылую обстановку несколько скрашивала ваза с полевыми цветами на столе. «Наверное, Берта принесла, – решила Тора. – Маловероятно, чтобы он сам собирал цветочки. Своими скрюченными руками он до них просто не дотянется с коляски».

– Да, – сухо ответил Стейни и умолк.

– Понятно, – снова улыбнулась Тора. – Давайте сразу перейдем к делу. – Мы с Мэтью долго ломали голову, действительно ли вы проехали по туннелю вечером в воскресенье. По данным полиции – да. Номер вашей машины есть в составленном ими списке автомобилей, проходивших через туннель.

Стейни продолжал молчать, опустив еще ниже голову. Он сидел так несколько минут, потом неожиданно заговорил:

– Да, именно я проезжал по туннелю.

Голос его по-прежнему оставался бесстрастным.

– Могу я поинтересоваться, зачем вы ездили в Рейкьявик? – спросила Тора.

– Нет. – Стейни, приподняв голову, посмотрел ей в лицо. Торе понадобилась вся ее выдержка, чтобы не вздрогнуть. – Вы думаете, это я убил того человека? – Он явно кипел от злости. – Ведь правда? Думаете? – Он поднялся с инвалидного кресла. Он стоял на одной ноге, пошатываясь, цепко ухватившись за подлокотники, чтобы не упасть. Вторая его нога не доставала до пола, была сильно искривлена и намного тоньше другой.

– Нет-нет, ни в коем случае, – торопливо проговорила Тора. – Мы так не думаем, – соврала она, пытаясь скрыть замешательство. – Мы предположили, что кто-то мог попросить вашу машину. Мы всего лишь выясняем, кто где находился, когда убили Эйрикюра.

– Меня здесь не было. И когда убили Бирну, меня здесь тоже не было, – произнес Стейни и рухнул в кресло.

Тора, привыкнув к его странному голосу, уже разбирала каждое слово. Он еще не остыл от ярости и дышал прерывисто. «Как бы с ним приступ не случился или еще что-нибудь», – подумала Тора.

– На территории старой фермы, возле отеля, обнаружена могила, – сообщила она в надежде удивить его и одновременно успокоить.

– Уходите, – вдруг сказал он. – Я не хочу больше вас видеть. – И покатил кресло на Тору.

Мэтью, не понимавший разговора, тем не менее сразу догадался, что он принял нежелательный оборот и визит пора прекращать.

– Ну что ж, тогда мы пойдем. – Он протянул Торе руку, та поднялась, и они заторопились к двери. Пропустив Тору вперед, Мэтью обернулся, поблагодарил хозяина за беседу, и они вышли на улицу. Дверь за ними сразу же закрылась.

– Встречей я доволен, но только отчасти. Теперь мне совершенно ясно, что Стейни физически не мог совершить убийств.

– Все правильно, но почему он так нервозно отреагировал на мое сообщение о найденной могиле? Довольно странно. О его поездке по туннелю я уже и не говорю – тут вообще все сомнительно. Может, он покрывает убийцу, как ты считаешь?

– Думаю, нет, – ответил Мэтью, открывая Торе дверцу машины. – Если он не убивал, значит, это сделал Бергюр или Балдвин. Исходя из твоей версии об аварии Стейни имеет большой зуб на Бергюра, но нам неизвестно, знает ли он Балдвина. В любом случае он не станет их покрывать.

– Проклятие, такая хорошая версия лопнула, – огорчилась Тора, устало откидываясь на спинку кресла. – В одном я с тобой согласна – совершить убийство Стейни не мог. У него бы не хватило на это сил. Однако я не верю, что его совершил Бергюр. Да, он мог и в отель прийти, и байдарку взять, и до бухты на ней добраться. Только зачем? Нелогично, ведь он спокойно доехал бы туда и на машине. И как ему удалось стянуть у Йонаса телефон? Когда? Нет, – покачала она головой. – Придется нам и его вычеркнуть из списка потенциальных убийц. А вот Балдвин находился в то время в отеле и имел возможность стащить телефон Йонаса. Он присутствовал и на сеансе, но ушел задолго до его окончания. Он мог добежать до пристани, на байдарке добраться до бухты и напасть на Бирну. Мотивов у него вполне достаточно.

У Торы в кармане заиграл телефон.

– Привет, – послышался голос Гульфи. – Я нашел то, о чем ты меня просила. Это латинское название растения алоэ вера.

Поблагодарив его, Тора посмотрела на Мэтью, пристегивавшего ремень безопасности.

– Слушаю, – проговорил он, почувствовав на себе ее взгляд.

– Зачем, по-твоему, женщине вводить себе во влагалище растение алоэ вера?

Мэтью рассмеялся.

– Прости, но я не всезнайка. Обратись лучше к своей подруге – сексопатологу. – Отъехав от дома, он сообщил Торе: – Когда мы уезжали из отеля, автомобиль с номером «VERITAS» находился на стоянке. Перемолвимся парой слов с его владельцем?

– Неплохая мысль, – улыбнулась Тора. – Уж он-то нам скажет правду, как думаешь?

Мэтью повел машину по узкой гравийной дороге. Колеса вязли и скользили, то и дело норовя отправить их в кювет.

– Уверен. Он же политик.