Текст книги "Наследница поневоле"

Автор книги: Ирина Львова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 28 страниц)

Глава 13

Светина мама – Лариса Александровна – пекла потрясающие пирожки. Дочь предупредила ее, что приведет в гости иностранца и какую-то девушку, на которой тот собрался жениться, и она постаралась от души. Лариса Александровна не могла понять, почему ее симпатичная дочь сама никак не выйдет замуж за богатого иностранца, ведь Светочка такая хорошенькая? Увидев застенчивую дурнушку, вокруг которой вьюном вился симпатичный американец, Лариса Александровна совсем расстроилась. Везет же таким!

Троица удалилась в комнату Светы, а мама принялась хлопотливо собирать на стол. Бегая на кухню и обратно, она прислушивалась к спору, который шел в комнате дочери.

Чайник пришлось греть дважды.

Потом иностранец вышел в гостиную, плюхнулся за стол, сам налил себе чаю и начал с потрясающей скоростью поглощать пирожки, не переставая улыбаться, как счастливый идиот.

В комнате дочери что-то упало. Света вскрикнула, затем засмеялась, незнакомка забормотала, словно оправдываясь.

Наконец девушки вышли, и Лариса Александровна, присевшая спиной к двери, увидела, что Джейк Херби вытаращил глаза и подавился пирожком.

Лариса Александровна медленно повернулась…

– А где же та? Другая? Которая пришла с вами? – пролепетала она и прикрыла рукой рот.

Света засмеялась:

– Джейк, она совсем не умеет ходить на каблуках и… Оказывается, у нее очень маленькая нога! Представляешь? Туфли ей ужасно велики!

Джейк не слышал ее трескотни. Он с трудом проглотил кусок пирога и замер.

Облик Лизы Батуриной, неожиданно, невероятно, немыслимо изменившейся, поразил его.

Яркий макияж подчеркнул правильность черт Лизиного лица, «Велла-колор» сделал чудо с ее бесцветными волосами, обтягивающее черное платье, очень короткое и открытое, превратило тощую фигуру в изящную, каблуки удлинили и без того длинные стройные ноги, а цикламеновый шарф выгодно контрастировал с бледной кожей.

Джейк Херби понял, что Лиза Батурина и в самом деле могла бы стать фотомоделью!

Лиза стояла в дверях, не решаясь войти, словно боялась, что, сделав шаг, сразу же упадет. Света подтолкнула ее, и она, неуверенно переставляя ноги, обошла стол и села рядом с онемевшей Ларисой Александровной. Она казалась испуганной и растерянной. События последних нескольких часов скорее пугали, чем радовали девушку. Она вовсе не хотела привлекать к себе внимание и была уверена в том, что выглядит просто ужасно – вульгарно и вообще неприлично. Свете с трудом удалось убедить ее поменять цвет волос. Только когда она сказала, что «Велла-колор» легко смывается, Лиза смирилась. Она вообще утратила способность сопротивляться и решила стерпеть все, что в этот вечер выпало на ее долю.

Джейк забегал по комнате, щелкая аппаратом. Он гонял Лизу из угла в угол, так и не дав ни перекусить, ни напиться чаю. Потом потребовал, чтобы они пошли на улицу. И опять она не стала возражать.

Света с удовольствием их сопровождала. Как ни странно, она была даже рада, что ей удалось с такой легкостью превратить серого воробышка в райскую птичку, но маленький червячок ревности время от времени давал о себе знать. Лучше бы эта Батурина оставалась замухрышкой!

Они объездили всю Москву, Джейк отснял четыре пленки, заставляя Лизу позировать то на Красной площади, то на берегу какого-то пруда, то возле Большого театра, то у фонтана на бывшей ВДНХ.

Как ни странно, скованность и смущение Лизы быстро улетучились. Волнение выдавала только некоторая порывистость движений, но своеобразная неуклюжесть девушки только добавляла ей шарма.

Она охотно позировала, словно занималась этим всю жизнь. Улыбка украшала ее, а тихий смех звучал обворожительно.

Лиза словно бы скинула с себя старую кожу и теперь всеми порами впитывала солнечный свет, радость бытия и восхищенные взгляды случайных прохожих… пока совсем не замерзла.

Глава 14

Славик повесил трубку:

– Черт! Ну куда же она запропастилась? В жизни такого не было, блин!

– Запропастилась? – пробормотал Боб Гаррис, тараща помутневшие от употребления русского народного напитка глаза. – Н-наливай!

Гусар почесал в затылке:

– А тебе не хватит, друг?

– Н-нет. Н-накатим!

– Ну смотри. А то Лизка пьяных видеть не может. Папаша у нее здорово пил… Он когда помер, Лизка сюда переехала. Мы тогда и познакомились. Совсем сопливая девчонка была. В библиотечный техникум поступила… На что жила, блин? Стипендия-то крохотная. Так она подъезды мыла. Представляешь? Вот я и считаю – правильно ей это наследство досталось. Кому, как не ей?

– Н-накатим!

– Да ты уже стакана не видишь! Я ж тебе налил. Хреново с непривычки-то. Вы там по-нашему пить не умеете.

– Х-хреново, это что?

– Вот проснешься утром, узнаешь.

Закусив прямо из банки килькой в томате, хозяин пропел:

Килька плавает в томате,

Ей в томате хорошо,

Что же ты, едрена матерь,

Места в жизни не нашел?

– Н-не понимаю… – промычал гость.

Славик махнул рукой, слегка покачнувшись, поднялся и вышел с сигаретой на балкон. Перед подъездом остановилась машина, из которой вышел темноволосый парень и выпорхнули две девушки: одна блондинка-куколка, другая – с пышными каштановыми волосами, высокая и стройная. С ее шеи соскользнул яркий шарф, она наклонилась, шагнула и… потеряла туфельку.

Гусар так и не прикурил сигарету. Девушки весело смеялись, парень галантно опустился на одно колено и, подав «растеряше» шарф, помог ей обуться.

«Ишь ты, прынц заморский! Какой галантерейный, с-собака! Интересно, к кому бы это такие курочки заявились?» – подумал Славик с легкой завистью и вернулся в комнату, где мирно спад его новый знакомый.

Делать было нечего, и Марков вновь попробовал набрать номер запропавшей Лизы. Он не на шутку беспокоился.

К его удивлению, Лиза ответила.

– Ты где шлялась? – сердито спросил Славик.

– Ой! Ты не поверишь! – восторженно отозвалась девушка. – Зайдешь?

– Зайду. Тут, понимаешь, к тебе гость приехал, блин, а ты…

– Го-ость? Какой гость?

– Какой гость! – передразнил Гусар. – Американский.

– Как? Еще один?

– Что значит – еще один?

– А, ладно! Веди. Одним больше, одним меньше…

– Заговариваешься, что ли? Адвокат приехал. Американец. Который тебе наследство нашел.

– Это ты, по-моему, заговариваешься. Или опять по-дурацки шутишь?

– Какие тут шутки?

Лиза вышла из терпения:

– Не морочь мне голову! Выпил, что ли?

– Ну… Но не так, чтобы очень.

– Ладно, веди своего адвоката, если он тебе не приснился.

– Не могу.

– Что ты несешь?

– А то, что он заснул, блин. Ладно, я сейчас спущусь, чтобы ты не думала, что я пьян…

Славику открыла дверь куколка блондинка, которую он видел у подъезда, он прошел в комнату и увидел темноволосого парня с усиками и «растеряшу» в черном коротком платье. Она, эта незнакомка с блестящими каштановыми волосами, смотрела на него с явным осуждением.

– А где Лизка? – удивленно спросил он.

– Да вот же она! – весело сообщила блондинка-куколка, указывая на «растеряшу».

– Белая горячка, – печально констатировал Гусар и попятился к выходу.

– Но это она! – засмеялась блондинка, хватая его за рукав.

Темноволосый парень, рассевшийся в Лизином любимом кресле, скалил зубы.

– Куда Лизку дели, аферисты? – истошно завопил пораженный страшной догадкой Славик, бросаясь на него с кулаками.

– Совсем сдурел, оглашенный! – закричала Лизкиным голосом девица в черном и повисла у Гусара на руке.

Марков стряхнул ее, отступил на шаг и, не веря своим глазам, уставился на Лизу – не Лизу.

– Я это! Я! Успокойся, – проговорила она. – А это – наш гость из Америки. Мистер Джейк Херби.

Славик протер глаза, зажмурился и опрометью выскочил из квартиры.

«Когда же я-то так нажраться успел?» – в растерянности думал он, поднимаясь к себе.

Глава 15

Пьер Ла Гутин основательно подготовился к выполнению задания. Обо всем договорившись с Бет Моргенсон, он связался с неким Аркадием Изборским, с которым судьба свела его в прошлом году при выполнении весьма щекотливого задания в России.

Фирма «Фея», с которой взялись вести дела французские бизнесмены, самоликвидировалась, оставшись должна незадачливым предпринимателям кругленькую сумму. Отчаявшись вернуть свои деньги и желая хотя бы наказать жуликов, французы отправили в Москву Ла Гутина.

Пьер разобрался в ситуации и нашел способ удовлетворить всех: получив от директора «Феи» Аркадия Афанасьевича Изборского вполне удовлетворившую его скромные запросы сумму и удачно сфабрикованную фальшивку – видеозапись популярной телепрограммы «Дорожный патруль», в которой сообщалось, что бизнесмены Изборский, Гиршенбаум и Кирсанов найдены застреленными в офисе новой, организованной ими фирмы, носившей нежное имя «Сильфида». В Москве действительно произошло убийство трех дельцов, но их трупы были так изуродованы, что понять, кто это, было невозможно. Однако в конце сюжета умельцы Изборского подмонтировали фотографии якобы опознанных жуликов. Впрочем, Гиршенбаум вскоре и в самом деле скончался, но тихо, если так можно выразиться, без помпы.

Клиенты остались довольны и выплатили Ла Гутину обещанное вознаграждение, а киллер и аферист расстались если не приятелями, то хорошими знакомыми, готовыми оказать друг другу при случае мелкие услуги. Правда, потом французы узнали, что «мертвец» почему-то ожил, и Ла Гутин поспешил покинуть любезную его сердцу Францию, но он полагал, что это ненадолго, поскольку разгневанные клиенты не относились к числу законопослушных предпринимателей и вполне могли не сносить головы на минных полях криминального бизнеса. Его даже забавляло, что русские жулики сумели одурачить жуликов французских с его, Ла Гутина, помощью, ведь он всегда считал себя скорее русским, чем французом. Впрочем, точнее, его следовало бы назвать гражданином мира, но он верил в голос крови и мечтал побывать на родной Смоленщине, чтобы полюбоваться русскими березками.

Теперь же Ла Гутин обратился к Изборскому, который успешно продолжал мошенничать, возглавляя фирму «Ундина».

Аркадий Афанасьевич охотно согласился собрать необходимую информацию, хотя и удивился объекту, интересовавшему французского гостя.

Ла Гутина встретили в аэропорту, отвезли в «Ундину», где Изборский передал ему досье на Елизавету Батурину, не преминув отметить, что возле девушки, прежде совершенно не пользовавшейся успехом у мужчин, буквально с сегодняшнего дня стал виться некий иностранец. Увидев фотографию Джейка Херби, Ла Гутин тонко улыбнулся:

– Где он остановился?

– В «Международной», – отозвался Изборский. – Конкурент?

– Не совсем. – Пьер рассматривал фотографию Лизы. Девушка шла, опустив голову, то ли задумавшись о чем-то, то ли загрустив. Быстро просмотрев бумаги – где родилась, училась, живет, работает, – он пришел к выводу, что, судя по всему, девушка ведет уединенный образ жизни. Задача не представлялась трудной. Вот только Херби… Ла Гутин однажды видел этого ловеласа у Валентины Вальдмайер, когда та впервые обратилась к нему с поручением. Едва ли неверный любовник Бет Моргенсон запомнил его, но следовало поостеречься. Ла Гутин на секунду задумался. А чего, собственно, он мог опасаться? Не лучше ли поселиться рядом и понаблюдать за поведением Херби? Интересно, почему до сих пор на горизонте не появился Роберт Гаррис? Или ребята Изборского его не выследили? В это слабо верилось.

– Мне бы хотелось поселиться в той же гостинице, – сказал Ла Гутин небрежным тоном.

– Нет проблем, – кивнул Изборский и, нажав на кнопку переговорного устройства, скомандовал: – Лена, номер в «Международной». – Он улыбнулся дорогому гостю: – Кофе? Чай? Сигару?

– Благодарю. Ничего не нужно.

– Пьер, а могу я поинтересоваться, чем и кому досадила сия неприметная девица? Что она такого сделала, если в нее собрались стрелять из орудия столь крупного калибра, как вы?

– Родилась на белый свет, – поднимаясь, хмыкнул Ла Гутин.

– Да, это серьезная вина… – прищурившись, протянул Аркадий Афанасьевич, тоже вставая.

– Я просил машину.

– Вот ключи и документы. И карта Москвы. «Жигули» девятой модели, цвета мокрого асфальта. Тачка у входа.

– Что? – не понял иностранец.

– Машина. Автомобиль темно-серого цвета.

Киллер кивнул и спросил:

– Помнится, я просил еще об одном одолжении.

– О да! Прошу. – Изборский достал из ящика стола и протянул Ла Гутину кейс, размером чуть меньше энциклопедического словаря. – Вот то, что удалось достать. К сожалению, устройство стационарное, лишено автономного источника питания. – Аркадий Афанасьевич виновато улыбнулся: – Зато многоканальное. Можете прослушивать сразу несколько объектов и записывать на две кассеты.

– Благодарю.

– Если вам понадобится специалист, чтобы проинструктировать…

– Я сам разберусь, – перебил Пьер демонстрировавшего чересчур горячее желание оказать всяческую помощь русского бизнесмена. – Еще раз благодарю. Если не возражаете, сразу произведем расчет.

– Что вы? Что вы? – замахал на него руками Изборский. – Какие счеты между старыми друзьями?

– Право, не люблю быть обязан.

– Удовлетворите мое любопытство – и мы в расчете. Чем же все-таки провинилась девушка?

– Мои клиенты не были расположены к особой откровенности, да и я обычно не проявляю чрезмерного любопытства. – Ла Гутин положил на стол стопку банкнотов. – Этого достаточно?

– Вполне. Надеюсь, мы еще увидимся до вашего отъезда?

– Авек мон гранд плезир, – проговорил контрактер, прижимая к груди ладонь. – Всенепременнейше.

Едва за Ла Гутином закрылась дверь, с Изборского слетел весь лоск.

– Плезир! Бандит, убийца, а туда же – аристократа из себя корчит! – прошипел он, плюхаясь в кожаное кресло. – «Не были расположены к откровенности! Не проявляю чрезмерного любопытства!» – передразнил гостя Аркадий и с чувством добавил: – Каззел! А я и без тебя знаю!

Он сличил адреса, записанные на двух разных бумажках, одну из которых взял из документов, прочитанных и оставленных Ла Гутином, а другую – мятую, написанную от руки – из собственного кармана. Различался только номер квартиры… А ведь сначала он не принял всерьез сообщение Кирсанова! Да и в самом деле, как такому поверить? Какой-то щенок Прохоров доложил о девке, которая получит крупное наследство. Но теперь сомнений нет: Елизавета Батурина – богатая наследница! И ее собираются убрать…

Аркадий усмехнулся и забарабанил по столу короткими, толстыми пальцами. Жизнь, лишившая еще не старого – ему едва перевалило за сорок – «бизнесмена» не только большей части волос, но и иллюзий, приучила его к тому, что подобных совпадений не бывает.

– Лена! – резко сказал он. – Кирсанова ко мне. Срочно!

Глава 16

Утро принесло Гаррису жуткое похмелье.

Он в полной мере осознал значение слова «хреново».

Славик отнесся к его состоянию с сочувствием и пониманием. Он загнал адвоката в ванну, заполнив ее горячей водой, сбегал за пивом и – американец есть американец – аспирином.

Увидев запотевшую, только что из холодильника бутылку «Останкинского», несчастный адвокат из последних сил замахал руками:

– О нет!

– Ты, ей-богу, блин, лучше выпей, а то хуже будет. Даже я и то вчера… Лизку не узнал, представляешь? Понимаешь, она вообще-то страшней атомной войны, а вчера такой курочкой показалась! Верно говорят, не бывает страшных баб, бывает мало водки.

Хлебнув холодного пива, Гаррис почувствовал себя лучше, но только на некоторое время. Ему хватило сил добраться до комнаты, где он, обернув бедра полотенцем, буквально рухнул на стул. Аспирин, похоже, не действовал.

– Ну, как ты, Боб? – участливо поинтересовался Гусар.

– Лучше бы я быть мертв! – со стоном откликнулся адвокат.

Славик махнул рукой и участливо проговорил:

– Успеешь! Ты на… Хлебни еще.

Адвокат не стал спорить, он вздохнул и спросил:

– Как ви виживаете такую жизнь?

– Хреново, блин.

– Очень правильное слово. Мне надо ехать гостиница. Я не могу сейчас посещать Лиза Батурина… И вчера с один человек не встретился… Хреново! – Гаррис всхлипнул.

– Правильно я тебя вчера к Лизке не пустил. И она бы ругалась, и перед соотечественником бы опарафинился.

– Опарафинился? Перед соотечественник?

– Ну! К Лизке американец вчера приезжал, – охотно объяснил Славик. – Джек… Харли, что ли? Или Харви… Я, блин, не запомнил.

– Джейк? Херби? – вскинулся адвокат. На губах его заиграла странная улыбка. – Усы… У него усы? Как твои?

– Во-во. А ты его знаешь? Серьезно, что ли?

– Да-а. Он мой знакомец.

– Во, блин! И правда Москва – большая деревня.

Гаррис, обхватив голову руками, сидел за уставленным пивными бутылками столом и стонал.

– Ну раз пиво не помогает, я уж и не знаю!.. – огорченно разводил руками Славик.

Услышав звонок, Гусар поплелся в прихожую и распахнул дверь. Лиза – обычная Лиза, не такая, какой он увидел ее вчера, в застиранной, полностью закрывавшей волосы косынке, – ураганом ворвалась в квартиру:

– Ты что вчера натворил? Напился, набредил про какого-то адвоката, на гостя бросился! Радуйся, что они вчера засиделись, а то бы я тебе разгон устроила… Ой!

Она увидела незнакомого блондина, всю одежду которого составляло полотенце, и проглотила язык.

– Вот он и есть адвокат! – торжествующе заявил Славик, победоносно глядя на Лизу.

Боб Гаррис вскочил, едва не уронив полотенце, и заметался по комнате, подбирая свои разбросанные повсюду вещи. Он испуганно косился на онемевшую Лизу, невнятно бормотал извинения, путая английские и русские слова, потом убежал в ванную и заперся там.

«Боже! Какая невзрачная!» – вздыхал он, натягивая брюки.

В дверь опять позвонили. Славик удивленно пожал плечами и пошел отпирать.

На него, лукаво улыбаясь, смотрела вчерашняя блондинка.

– Простите, Лиза, случайно, не у вас? – спросила она, заглядывая через его плечо. За ее спиной переминался с ноги на ногу американец Джейк.

Глава 17

Андрей Заварзин со злостью сложил подзорную трубу (еще один шедевр Алексея Крюкова), с помощью которой наблюдал за перемещениями Лизы. Сидя в запущенной квартире, которую снял неделю назад, чтобы иметь возможность наилучшим образом исполнить поручение клиента, он ужасно злился.

Вчера он слушал, о чем говорили у Лизы, но, как назло, не мог почти ничего видеть. Сегодня же, вооружившись подзорной трубой, он все отлично видел, но… Ни черта не слышал! Ведь компания перекочевала к соседу. Впрочем, подслушивая, Андрей уже познакомился заочно и с Джейком Херби, и со Светланой Ерохиной, и с соседом Славиком, у которого, как теперь становилось ясно, тоже следовало посадить «жучка». Детектив легко определил, кто есть кто. Единственный, кого он не смог идентифицировать, был похмельный гость Славика. Но самым интересным ему показалось то, что этот самый гость и иностранец были знакомы! Сейчас Андрею совсем не помешало бы услышать оживленную беседу, завязавшуюся между всеми этими людьми, так неожиданно начавшими проявлять интерес к богатой наследнице…

Заварзин вздохнул. Ну какое ему до этого дело? Вот клиент куда-то подевался, не заплатив. Это да! А что обманут девчонку стервецы… Так не она первая, не она последняя!

Во двор дома въехала «девятка» цвета мокрого асфальта. Машина обогнула такси, стоявшее у подъезда Лизы, и припарковалась, развернувшись, в глубине двора.

Из нее вышел крупный, высокий мужчина в темном плаще и остановился, облокотившись на крышу, словно шофер, ожидавший пассажира.

Андрей вновь схватился за трубу. Мужчина, глаза которого скрывали солнцезащитные очки, лениво закурил и прошелся, как будто желая размять ноги. Он осторожно поглядывал на дверь подъезда, в котором жила Лиза.

«Еще один?! – поразился Заварзин. – Как мухи на мед! Или?.. Высокий, светловолосый, в темном плаще… Так описывал себя клиент, договариваясь о встрече, на которую не изволил явиться. Клиент? Но этот хромает. Ха! Может быть, мистер Гаррис просто не любит распространяться о своих физических недостатках?»

Андрей подрегулировал трубу, стремясь как можно лучше разглядеть лицо незнакомца, но тот словно нарочно отворачивался.

– О-о! Боб! Неужели это ты? – радостно воскликнул Джейк, бросаясь навстречу адвокату. – Вот уж не ожидал тебя здесь увидеть!

Кое-как одетый, небритый Гаррис являл собой жалкое зрелище: костюм измят, сорочка заляпана килькой в томате, галстук повязан криво. Он прекрасно понимал, что выглядит не лучшим образом, но постарался сделать хорошую мину при плохой игре.

– О-о! Джейк! Я никак не ожидал встретить тебя здесь, и когда мой русский друг сообщил, что ты появился в доме моей клиентки…

– У твоей клиентки? – искренне поразился Херби.

Гаррис заулыбался:

– Я надеюсь, что мисс Лиза оценит оказанную мной услугу и сделает меня своим адвокатом.

– О-о! – поднял брови Херби. – Так она и есть… Это она – та самая русская наследница?

Боб принял игру приятеля:

– Да. А ты разве ничего не знал? – с ехидной усмешечкой поинтересовался он. – Просто не верится. Ведь я называл тебе ее имя.

– Ты? О нет! Ты только сказал, что она живет в Москве…

– Но я точно помню!

– Ты ее не называл! – упрямо повторил Херби. – Какие удивительные бывают в жизни совпадения! Надо же – я встретил девушку своей мечты, а она – богатая наследница!

Марков по-совиному хлопал глазами и вертел головой, прислушиваясь к звукам чужого языка, как умная собака – к речи хозяина, но, естественно, ничего не понимал. Лиза же с удивлением отметила, что ей стало гораздо легче улавливать в трескотне Херби знакомые слова, а Гарриса, говорившего медленно, словно бы специально для нее, она вообще прекрасно понимала.

Остававшаяся в прихожей Света заглянула в комнату, чтобы поторопить Лизу, и услышала окончание последней фразы Херби.

– Наследница? – воскликнула она. – Какая наследница? Кто наследница?

– Мисс Лиза Батурина является наследницей тринадцатимиллионного состояния. И именно я сумел ее разыскать! – с гордостью заявил Боб и победоносно взглянул на кисло улыбавшегося Джейка.

– Лиза! – У Светы округлились глаза. – Ты… Ты слышала что-нибудь об этом наследстве?

Лиза кивнула.

– Он говорит, что… – мямлила пораженная переводчица.

Гаррис прервал ее:

– Я знаю по-русску, мисс! Позвольте я сам все рассказать мисс Батурина?

Он вытащил из трехлитровой банки, стоявшей на подоконнике, несколько поникший букет, взял с буфета конфеты и повернулся к богатой наследнице.

Когда компания перекочевала в квартиру Лизы Батуриной, Андрей вздохнул с облегчением и включил подслушивающее устройство, подсоединив его к магнитофону.

Каково же было его удивление, когда он понял, что похмельный парень и есть его клиент – Роберт Гаррис, случайно оказавшийся вчера в гостях у Гусара-Славика и по неопытности полной мерой вкусивший прелестей российского гостеприимства. Заварзин от души посмеялся над американцем, который показался ему симпатичным парнем.

Джейк уговаривал всех воспользоваться выходным днем Лизы и отправиться всем вместе на экскурсию по Москве. Славик отказался, сославшись на то, что должен отоспаться перед работой, а Гаррис пожаловался на головную боль, попросил Лизу обдумать его предложение (Андрея сразу заинтересовало: какое?) и сказал, что ему следует отправиться в гостиницу и привести себя в порядок.

«Еще бы!» – ухмыльнулся Заварзин, уже не злившийся на своего клиента.

В конце концов было решено, что Славик ляжет спать – как ни крути, на работу идти надо (и Джейка, и Свету это только порадовало), – а Боб поедет в гостиницу на такси. Лиза собралась вымыть окна, но поняла, что сегодня ей сделать это точно не удастся.

Когда Лиза, Светлана и Джейк остались втроем, Лиза, смущаясь, протянула Херби аккуратно сложенные платье и шарф:

– Я не могу это взять!

– Что еще за глупости! – всплеснула руками Света. – Знаешь пословицу? Бьют – беги, дают – бери! Ладно, раз ты такая совестливая, я с ним договорюсь, что ты отдашь ему деньги, как только разбогатеешь! На таких условиях согласишься?

Лиза неуверенно пожала плечами.

– Ну вот и хорошо. А он тебе еще плащик привез, чтобы ты не мерзла, – загляденье! И туфли по ноге! – Переводчица подумала, что убедила девушку, и затараторила, обращаясь к Джейку.

Тот сначала упрямо мотал головой, затем огорченно развел руками и кивнул.

Неотрывно наблюдавший за ними Заварзин подумал:

«Черт! Надо было английский как следует учить! Впрочем, и так все ясно – пытается девчонку на модные тряпки поймать, а того не понимает, что ей такое барахло как корове седло. Такую наряжай не наряжай…»

Светлана посадила Лизу на стул возле окна и принялась колдовать над ее лицом, заслоняя девушку от Заварзина. Херби, чтобы не мешать, деликатно удалился на кухню.

Андрей отвлекся, переключив внимание на незнакомца. Тот спокойно покуривал, стоя у своей машины. Старухи, как всегда занимавшие свой пост на скамейке у подъезда, уже утратили к нему интерес.

Незнакомец, приехавший на «Жигулях», хотя и походил немного на Гарриса, которого Заварзин рассмотрел, когда тот вышел из дома, – тоже блондин, тоже высокий и тоже в темном плаще, – был значительно старше, однако производил впечатление человека очень хорошо тренированного физически. Что же ему здесь надо? Или Заварзину мерещится черт знает что и этого человека интересует вовсе не Лиза?

Частный детектив задумался и пропустил момент, когда Лиза Батурина и ее гости вышли из квартиры. Когда же он увидел троицу, направлявшуюся к соседней улице, где всегда можно было поймать такси, ему захотелось протереть глаза или объектив трубы. Это была не Лиза… Вернее, не та невзрачная дурнушка, за которой он наблюдал последнее время! Но удивляться было некогда – подозрительный незнакомец сел в «девятку» и медленно покатил за ними. Значит, он, Заварзин, не ошибся!

Детектив заколебался: может быть, последить за Лизой? Болтун Херби не казался опасным. А вот хромой блондин с квадратной челюстью наводил на размышления…

В этот момент зазвонил телефон.

– Да?

– Мистер Заварзин?

– Да.

– Это Гаррис. Я прошу прощение за вчера, что не случилась наша встреча.

– Да.

– Ви не мог бы приехать ко мне в гостиница? Я имею ужасный головной боль.

– Да.

Лаконичный Заварзин немедленно забыл о девушке. Надо было получить свои денежки, пока клиент случаем опять не напился.

Боб Гаррис, ожидая в номере русского частного детектива, маялся от головной боли, при которой даже аспирин был бессилен, и размышлял. Как ни странно, его идиотское приключение, которое, как он полагал, выставляло его перед Лизой Батуриной не в лучшем свете, пошло ему на пользу.

Его несчастный вид вызвал у девушки не презрение, а сочувствие! Это он совершенно явственно прочитал по ее глазам, когда она отчитывала Славика за то, что он безответственно напоил «несчастного американца», непривычного к водке.

Может быть, прав был университетский преподаватель, разглагольствовавший о загадочности русской души вообще и русской женской души в частности? Неужели его уверения в том, что русская баба скорее полюбит несчастного, чем довольного жизнью счастливца, справедливы? Непостижимо, но… тогда шансы Джейка значительно уменьшаются. И что же? Напиваться теперь каждый день?

Бр-р-р! Боба передернуло. О нет! Это не выход. Наверное, надо ей рассказать, что коварная вдова Бет Моргенсон лишила его работы. А почему бы и нет? Джейк, как это принято в Америке, станет корчить из себя преуспевающего умника, а он, Боб, начнет бить на жалость…

Гаррис хмыкнул. Право, как удачно, что он не только выучил русский язык, но и заодно постиг загадку таинственной русской души, в которой все перевернуто с ног на голову!

В дверь номера постучали.

– Войдите! – крикнул Боб, переворачивая мокрое полотенце, которым он обернул гудящую голову.

– Мистер Гаррис? – Заварзин окинул взглядом распростертое на диване тело страдальца и с сочувствием вздохнул, потирая орлиный нос.