Текст книги "Поиск Патриарха (СИ)"

Автор книги: Игорь Немировский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 33 страниц)

Против этого работала только неожиданность, едва она потеряна – к действию подключаются операторы охранных систем, получившие сигнал о направленной против них агрессии. Результатом чего станет наблюдаемая сейчас Сезаром ситуация, когда не имея возможности нанести точный удар приходится грубо прорубать доспех противника. Последний, в свою очередь, на месте не стоит и в поддавки не играет – пиронактрист видел восстанавливающиеся, уплотняющиеся, заново переплетающиеся белёсые нити окружающего дом кокона и ощущал вспышки ответных чар.

Сам Сезар изначально стоял за классическую схему: точечными проколами пробить защиту, проникнуть внутрь и завязать бой, рассчитывая на превосходство в численности. Разумеется, потери были бы велики – двое, а то и трое барселонцев за одного парижанина, – но зато результат почти гарантирован. Большинство магических крепостей прошлого пало именно так.

Теперь, однако, уже поздно что-то менять. Нужно действовать.

Пиронактрист сжал кулаки. Медленно поднял руки над головой, напрягая мышцы до стальной твёрдости. Вскинул голову, задерживая дыхание и сжимая зубы едва не до хруста…

Воздух вокруг потеплел. Сначала почти незаметно, но вскоре подёрнувшись маревом, какое, бывает, можно увидеть над раскалёнными камнями. В нём стремительно возникали завихрения, с каждым мгновением наливающиеся цветом, силой… пламенем. Всего один удар человеческого сердца – и Сезар оказался в центре новорожденного огненного смерча.

Пиронактрист чувствовал его мощь всем телом; он знал, что вызванный им жар лежит за гранью возможного для обычной материи. Покорность истинной стихии дарила наслаждение, не сравнимое ни с каким другим, – но стократ острее делало его то, что у призванной силы была цель. Помня об этом и не медля, Сезар резко выдохнул, выбросив кулаки в сторону окружённого плотным белёсым коконом дома.

Высшее заклинание Огня не подвело. Созданный им смерч рванулся вверх, изогнулся дугой – и с оглушительным воем низринулся на защитные сети. Те сопротивлялись миг, ещё один, и ещё… а затем, несмотря на все попытки операторов удержать чары, ярко вспыхнули, распадаясь. От них не осталось ни пепла, ни напоминания.

«Флегетон», более избирательный и сложный, чем верный, но чрезвычайно разрушительный «Молот Дьявола», сработал чисто. Смерч не задел соседних зданий, его ярость полностью досталась охранным чарам. Увы, энергии на их уничтожение ушло слишком много – форма заклинания потеряла стабильность, и Сезару пришлось её рассеять.

– Недурно, – прозвучал позади голос Алесто. – Но в следующий раз я бы рекомендовал подумать о защите, иначе фейерверк может не получиться.

Только сейчас пиронактрист заметил, что между ним и обиталищем де Риля возвышается чёрная стена, напрочь перекрывающая обзор; очевидное проявление Магии Материализаций, не ниже мастерского уровня. Насколько он мог судить полагаясь на сканирование, толщиной та была не менее чем в рост человека. Сосредоточившись, Сезар даже ощутил вызванное заклинанием Алесто колдовское возмущение, но опознать чары не сумел.

Обернувшись, к'тор, пряча за ровным тоном недовольство собственным глупым просчётом, поблагодарил:

– Спасибо, учитель.

– Когда-нибудь тебе придётся самому о себе заботиться. Я не всегда буду стоять за твоим плечом, – Алесто не проявлял особых эмоций, однако Сезара это не обмануло.

– Да, учитель, – он не пытался оправдываться. – Я всё понял.

– Хорошо. Вперёд.

Быстрым движением кисти Алесто превратил преграждающую путь чёрную стену в едва заметную дымку, перемещавшуюся вместе с ним и легко пронзаемую взглядом. Едва заметным одобрительным кивком отметил выставленную к'тором «Завесу инферно». Прищурился на миг, оценивая положение на подступах к дому, пусть лишенному охранных систем, но всё ещё полному враждебных магов…

И сорвался с места, бросившись вперёд. Сезар не отставал ни на мгновение.

* * *

В течение короткой беседы Алесто с учеником остальные барселонцы не теряли времени зря. Несмотря на яростное сопротивление, они, удерживая мощную защиту, легко сводящую на нет все попытки их достать, уже были под стенами. Оставалось лишь попасть внутрь и перебить собравшихся в доме вампиров – после уничтожения охранных сетей шансы выстоять у тех отсутствовали.

Задерживаться, выбирая наиболее удобный момент, Алесто не стал. Не снижая скорости, он швырнул в стену впереди горсть материализованных металлических шариков. На лету они увеличивались, стремительно набирая массу… вот только это ничуть не сказывалось на их скорости – благодаря физической силе Блуждающего-в-Ночи она если и уступала таковой у пулемётной очереди, то ненамного.

Что произойдёт, когда ядра, несущиеся куда быстрее пушечных и существенно превосходящие их размерами, ударят в хоть и каменную, но никогда не бывшую крепостной стену? Нетрудно догадаться, что они пробьют её насквозь, словно сделанную из бумаги.

За исключением не слишком эффективной попытки вражеских магов помешать этому так и случилось. Металлические шары смели наскоро воздвигнутые щиты, неспособные нейтрализовать их кинетическую энергию, и с грохотом скрылись в недрах дома, оставив снаружи огромные дыры; почти сразу Алесто рассеял заклинание – в его планы не входило превращать центр города в руины.

Взметнулась пыль. Натужно затрещали перекрытия, и средняя часть здания обрушилась, наверняка погребая кого-то под обломками. Всплески враждебной магии прекратились.

– Внутрь! – Алесто уже поравнялся с окружившими обиталище де Риля воинами.

Подавая пример, он двумя скачками оказался в одной из пробоин. Тут же в него полетела «Вьюга белизны», но утонула в мгновенно сгустившейся тёмной дымке. Определив по колдовскому возмущению местонахождение парижанина, Алесто материализовал рядом с ним сорок граммов «си-четыре» в стадии детонации – одновременно отпрыгивая к противоположной стене и зажимая уши.

От грохота барабанные перепонки всё равно рвануло болью; вспышку и взрывную волну, к счастью, поглотила продолжавшая действовать защита. Не останавливаясь на достигнутом, Алесто сформировал «Горящий снегопад» и сразу метнулся в сторону.

Вовремя. Туда, где он только что стоял, ударил «Реквием сирены».

Тягучий, мелодичный, но жестоко терзавший уши звук пронзил тысячами огненных игл, не давая пошевельнуться. Груды обломков, кусок стены, часть мостовой – всё, что оказалось на пути вражеских чар, смешалось в идущую направленными наружу волнами бесформенную массу. Какое-то количество парящих в воздухе материализованных хлопьев плазмы и скрывающихся в них добела раскалённых молибденовых нитей просто исчезло.

Высшее заклинание задело его защиту лишь краем, но и этого оказалось достаточно, чтобы она перестала существовать. Превозмогая парализующую боль, Алесто отчаянным усилием рванулся прочь, как можно дальше от зоны поражения. Мускулы застонали от напряжения, посылая тело в прыжок. Он врезался в перегородку между комнатами, пробил её и покатился по полу. Не мешкая вскочил на ноги, формируя «Прозрачный бастион», и бросил все силы на сканирование, пытаясь понять, где теперь находится атаковавший маг.

Бил, без сомнения, сам де Риль, больше здесь никто не сумел бы применить чары такого класса. По крайней мере, не настолько быстро и чисто. Алесто спас только опыт; оставайся он на месте после создания «Снегопада» хоть секундой дольше – и уже имел бы хороший шанс в личном порядке ознакомиться с внутренним устройством Царства Смерти.

«Дом под контролем, – долетел Резонанс Сезара. – Де Риль, по-видимому, во внутреннем дворе, я не получил ответа от отправившихся туда».

«Хорошо, – отозвался Алесто. Его сканирование дало сходные результаты. – Окружайте двор защитой. Позаботьтесь, чтобы она сдерживала высшую магию. И не мешайте мне».

«Он один. Мы можем ликвидировать его без всякого риска…».

«Я сказал – не мешайте мне!»

«Да, учитель», – отступился к'тор.

Алесто, перешагивая через обломки, направился к ближайшему из оставленных его снарядами проломов.

Как он и предполагал, тот открывался непосредственно в аккуратно замощённый внутренний двор. Низкие скамеечки, небольшой бассейн с фонтаном в виде раскрытой ладони, увивающий стены плющ… Когда-то там царили покой и уют. Сейчас же бортик бассейна был пробит, и вода свободно лилась через пробоину; часть скамеек оказалась расколота в щепки, повсюду валялись осколки стен и перекрытий. В воздухе висела пелена не до конца осевшей пыли.

А посреди всего этого разгрома стоял кряжистый, похожий на ствол столетнего дуба мужчина, в чьих коротко стриженных тёмных волосах сверкали сотни серебряных нитей. Жерар де Риль.

Заметив приближающегося Алесто, он, раньше цепко рыскавший взглядом вокруг, тотчас переключил своё внимание на нового противника. Оглушительно рявкнул:

– Ди Орри?! Твоих рук дело?!

– Не только моих, мсье де Риль, – не замедляя шага произнёс Алесто. – Я тут не один.

– И какого Дьявола ты хотел этим добиться?! – от густого баса, казалось, дрожала под ногами земля. – Сейчас тебе на голову сядет весь парижский ковен!

– Не думаю. У парижского ковена сегодня найдётся масса других занятий.

– Что тебе нужно? – де Риль сбавил тон, но теперь в его голосе звучала настоящая, неприкрытая угроза. Угроза, за которой стояло могущество Старейшины рода Блуждающих-в-Ночи.

Она могла короля заставить на коленях молить о пощаде, а храбреца трястись от страха, обливаясь холодным потом. Услышав её, праведник отрёкся бы от Господа и восславил Сатану, а скупец расстался бы со всем нажитым богатством, чтобы просить милостыню. В ней крылась сила, способная горы обратить в щебень, а моря в пустыни.

Но Алесто ди Орри не дрогнул. И ответ его прозвучал по-прежнему ровно:

– Мне нужен ваш титул.

Де Риль атаковал ещё до того, как стихло последнее слово. Минимально напряжённый «Реквием сирены», остававшийся у парижанина наготове, мгновенно развернулся в бастардный клинок, готовый разрубить Алесто пополам, но… Того уже не было на пути полупрозрачного, текучего лезвия.

Он стоял у де Риля за спиной, хотя не сделал ни единого движения.

Телепортация. Редкое и опасное заклинание, полученное Аммонио Мантейрой от Эрика фон Вайна и переданное лишь ближайшему сподвижнику, – сегодня оно сыграло решающую роль.

Алесто схватил продолжающего бессмысленный выпад де Риля одной рукой под подбородок, другой за затылок – и мощным рывком отделил его голову от тела, отбросив её далеко в сторону и одновременно впустив в реальный мир чистый ток магической силы. Слишком лёгкий, чтобы представлять серьёзную опасность; но достаточный, чтобы растворить в себе ослабившую на краткое время связь с плотью сущность парижанина. Смерть Жерара де Риля была бесславной и очень быстрой – с начала боя не прошло и секунды.

Алесто рассеял не пригодившийся «Прозрачный бастион».

… И в тот миг, когда мёртвое тело врага с глухим стуком упало к его ногам…

В миг, когда могущественная магия ещё пьянила, туманя взор, но уже не находила, кого разить…

В миг подлинного, кровавого триумфа…

… в этот миг Алесто ди Орри стал Старейшиной рода Блуждающих-в-Ночи. По праву сильного – по праву победителя! – взял себе титул, носимый среди вампиров лишь могущественнейшими из магов.

Отныне и навсегда он принадлежал к их числу.

Глава 9

Два дня спустя, Париж.

Эйфелева башня сверкала.

Огни фонарей на железном каркасе, прожекторы подсветки на земле, прожекторы подсветки на первом ярусе, втором… Они работали на полную мощь, словно пытаясь доказать, что ночной облик главной – по мнению остального мира – достопримечательности Парижа гораздо интереснее и завлекательнее дневного. Что он сияет ярче.

Они будто спорили с солнцем, старались затмить его свет своим – пусть не столь ослепительно ярким, но зато прекрасно поставленным, идеально подобранным именно к этому месту и именно к этому творению инженерной мысли и кропотливого, тяжёлого труда.

Что ж, многих им удалось убедить.

… а некоторых убеждать и не требовалось – ведь есть в мире те, кто давно уже забыл, как выглядит день и как выглядит солнце. Те, кто мог видеть одну лишь ночь.

Потому что сияние дневного светила несло им неотвратимую гибель. Оно и только оно было и оставалось единственной, необоримой, извечной слабостью немёртвых.

– Ненавижу эту железяку, – начало для серьёзного разговора было не самым подходящим… но с чего-то начинать всё равно следовало.

Трое Старейшин неспешно шли по обзорной террасе над площадью Трокадеро. Никто из них не испытывал сегодня желания сидеть в четырёх стенах, какой бы комфорт и роскошь те ни предлагали, потому князь, решив совместить приятное с полезным, предложил собраться под открытым небом. Эта беседа – последняя перед началом активных действий; обсудить следовало многое, проволочек дело не терпело.

Высказывание Вольфа, достаточно громкое, чтобы его услышали не только спутники, но и ближайшие из прогуливающихся рядом людей, действительно стало отправной точкой разговора – они встретились лишь несколько минут назад и пока, не считая кратких положенных приветствий, молчали.

Не собираясь с мыслями, как могло бы показаться со стороны, а просто не желая торопить события. Эрик был уверен, что лорд с учеником продумали ход беседы не хуже его самого.

Шериф, по счастью, говорил на древнегерманском, и внимание привлекло лишь агрессивное звучание фразы, а не её мало подходящий к обстановке смысл. Так что люди, бросив несколько быстрых взглядов на трёх Блуждающих-в-Ночи, вскоре вновь потеряли к ним интерес, примирившись с далёким от обычного соседством.

Гигант в не по летней погоде тяжёлом красном плаще неприятного, напоминающего сырое мясо оттенка, похожий на ожившую скалу и легко поспоривший бы размахом плеч с обоими своими спутниками сразу. Едва ли уступающий ему в росте, но куда более худощавый элегантный черноволосый мужчина в прекрасном тёмно-сером костюме. Предпочетший в одежде одну лишь чёрную кожу пепельноволосый юноша, тонкий и невысокий, чьи идеальные, лишённые даже малейшего изъяна черты отчего-то внушали неприязнь.

Каждый из них в отдельности мало походил на обычного горожанина или туриста, собравшись же вместе они являли собой зрелище и вовсе крайней степени неординарности. Но опутанные сетями популярной ныне толерантности жители Парижа не чувствовали морального права признаваться в этом даже себе – и потому старались не смотреть в сторону весьма интригующей компании… без веских на то причин.

– Как по мне, так она прекрасно подходит этому городу, – с едкой усмешкой отозвался Эрик. – Отлично отражает его суть – разукрашенная серость, воспетое не имеющими и понятия о красоте глупцами уродство, – он нарочито театрально взмахнул рукой, призывая взглянуть на отлично видимый впереди предмет разговора в указанному свете, и с полным сарказма смешком закончил: – Так что здесь она на своём месте, и мне, благодаря этому, очень по вкусу!

Князь тоже говорил на языке викингов и тоже довольно громко, не скрывая эмоций. Так что им снова достались несколько коротких, но очень любопытных взглядов от окружающих.

Заметив это, Эрик небрежно щёлкнул пальцами – и для людей трое Старейшин перестали существовать. Отныне на страже их покоя встали чары Сомниума, они же теперь выступят и гарантом конфиденциальности беседы.

– На мой взгляд, господа, – в отличие от спутников, Рауль изъяснялся без помощи канувших в Лету наречий, да сейчас в них уже и не было необходимости, – вы, прошу простить мою резкость, излишне критичны. Каждый век требует собственного стиля, и эта башня – прекрасная иллюстрация к двадцатому столетию. Не уродливая и не серая, и, конечно же, не заслуживающая пренебрежительного ярлыка «железяка», она служит лишь отображением изменившихся времён. Она просто не такая, другая. И вовсе не лишена при этом привлекательности.

– Конформизм, лорд, – отмахнулся Эрик, тоже перейдя на современную речь. – Вы всего лишь подслащиваете пилюлю – изменить-то всё равно вряд ли что удастся.

Вольф промолчал, но Рауль наверняка видел, что его ученик на сей раз внутренне полностью солидарен с князем.

– Позвольте не согласиться. Я действительно ничего против неё, – правитель Нью-Йорка кивком указал вперёд, где продолжала сиять в ночи дочь инженера Эйфеля, – не имею. Я скорее даже за, хотя нахожу множество иных архитектурных достижений прошлого века гораздо более интересными… Кстати, совершенно не согласен, что здесь ничего нельзя изменить – напротив, при желании, я уверен, это не станет таким уж большим затруднением.

Следующими же словами лорд ответил на грубость последней фразы князя, хотя вряд ли это способен был понять кто-то кроме них двоих:

– И потом, даже если не удалось по каким-то причинам привести внешний мир в соответствие с собственным вкусом, то всегда можно взяться за себя самого, не так ли, герр Эрик? – Рауль специально выделил интонацией последние два слова, и обращение прозвучало вовсе не данью вежливости, а так, как тот и хотел, – намёком.

«Герр Эрик»… Князь поморщился.

Не то чтобы его сильно раздражало, как лорд к нему обращался, – в противном случае пражский владыка не стал бы терпеть этого настолько долго, – но иногда скрытая насмешка Рауля Норрентьяни всё же достигала цели.

Как, например, сейчас. Потому что Эрик фон Вайн и в самом деле когда-то мог без особого труда избавиться от оскорбляющей лик земли башни так же, как и от всего этого премерзкого городишки. И никто не увидел бы в этом его руки.

Он непроизвольно дёрнул щекой в досаде.

Да, в этот раз, один из немногих, насмешка лорда угодила точно в цель. Тонкая насмешка в напоминании о давнем и пошедшем, выражаясь мягко, не совсем как задумывалось эксперименте…

Затмив облик настоящего, князя захлестнули видения прошлого. Пронеслись перед глазами события семидесятилетней давности, как никогда близко подведшие его к смерти – и вынудившие миллионы перешагнуть эту грань. Промелькнувшие в воспоминаниях картины столь яркие, что казались кинохроникой, заставили вновь пережить величайшую из войн предыдущего столетия. И совершённые тогда ошибки – на которые столь удачно намекнул Зимний Лорд.

… Впрочем, разыгравшаяся память не отняла много времени – всего лишь несколько неспешных шагов, даже молчание не успело затянуться.

А в самом деле, мельком подумал пражский владыка, что, когда был такой шанс, мешало отдать приказ разбомбить Париж до основания?.. Конечно, это не повредило бы особо домену де Брея – вампиров убить не так просто, как людей, – но зато здесь, возможно, построили бы наконец что-нибудь приличное. И сегодня не пришлось бы опять лицезреть местные… достопримечательности.

Эрик фон Вайн ненавидел Париж.

«Культурный центр Европы!», «Мировая столица мод!», «Один из красивейших городов на планете!». Князю опостылели эти вопли, посвящённые старой римской клоаке. Последняя портовая шлюха, грязная, больная и пропитая насквозь, вызывала у него больше симпатии. Её, если не останется иного выбора, хотя бы можно съесть; тогда как уродливое каменно-железобетонное убожество целиком и полностью бесполезно.

– Подстраиваться под мир – не кредо нашего рода, лорд, – наконец ответил Эрик, размышляя над тем, что сейчас, вполне вероятно, пришло время исправить давний недосмотр. Если их план удастся – в Париже не будет хозяина, который смог бы защитить город.

– Это как посмотреть, – легко улыбнулся Рауль. – Мы, стоит заметить, пошли на определённые уступки. Не правим открыто, скрываем своё существование, соблюдаем кое-какие законы…

– По собственному выбору, – движением ладони князь отмёл аргумент. – Таково было наше решение, а не чья-то ещё воля.

– И всё же.

– Разница кардинальна. Мы не подстроились – мы построили мир, соответствующий нашим желаниям.

Лорд чуть развёл руками:

– С вами сложно спорить, герр Эрик. Будь я моложе, мне осталось бы лишь согласиться… Но сейчас я вижу картину сложившихся вокруг взаимоотношений, и она, должен сказать, построена отнюдь не только на интересах рода Блуждающих-в-Ночи.

– Лишь видимость – и ничего больше, – пожал плечами князь.

– Ей придаётся немалое значение.

– Исключительно ради нашей вящей выгоды. В этом, как вам не хуже меня известно, заключается суть Лондонского Ковенанта… его, если хотите, дух, – Эрик поморщился – он не любил выспренных фраз.

– Безусловно, – наклонил голову Рауль. – Однако мне не кажется разумным трактовать ситуацию столь однозначно.

По мнению князя, иных толкований ситуация не требовала. Он отлично помнил основание Ордена, принятие Лондонского Ковенанта и сопровождавшие их события, впоследствии вошедшие в историю рода Блуждающих-в-Ночи как первый Ночной Совет. Изящество замысла Архонта по-прежнему поражало воображение, ничуть не потускнев за минувшие с тех пор полторы тысячи лет – напротив, они послужили великолепной ему иллюстрацией.

… но прежде, чем Эрик успел ответить, в разговор вмешался Вольф:

– Всё это – тема для долгой и обстоятельной беседы. Но мы собрались здесь по другому поводу, – поняв, что его слова прозвучали излишне грубо, шериф поспешил добавить: – Прошу прощения за резкость.

– Ничего страшного, – жестом успокоил ученика лорд. – Ты совершенно прав.

Князь промолчал.

– Виконт Фарбье снабдил меня полной информацией о защитных системах поместья графа, – сменил тему Рауль. – Сети не без интересных находок, но ничего непреодолимого. Я позволил себе наметить несколько путей их обхода…

– Несущественно, – перебил лорда Эрик. – Меня больше заботит численность оставшихся с Шарлем воинов.

– Не более сотни, – Вольф, болезненно переносивший любые проявления неуважения к своему учителю, наградил князя неприязненным взглядом.

– Достоверность сведений?

– Максимальная, – спокойно ответил Рауль, не обращая внимания на тон владыки Праги. – Я лично наблюдал за отбытием основных сил графа на границу с Испанией. К слову, восхищаюсь вашим дипломатическим успехом, герр Эрик, так быстро договориться с Аммонио Мантейрой…

– Не стоит упоминания, лорд, – отмахнулся он. – Мы с грандом легко находим общий язык. Значит, сотня воинов?..

– Абсолютно верно, – Рауль бросил оценивающий взгляд вперёд – до парапета, отмечающего край площади, осталось совсем недалеко. – Уровень не ниже мастерского, без сомнения есть несколько Старейшин. Как вы и предсказывали с самого начала.

– Де Брей понятия не имеет, что такое фантазия, – хмыкнул князь. – Точное количество и личности сильнейших магов установить не удалось?

– Увы, – лорд остановился, коснувшись рукой каменного ограждения, за которым внизу весело искрился фонтан.

Эрик облокотился на парапет локтями, презрительно повернувшись спиной к сияющей, казалось, на расстоянии вытянутой руки Эйфелевой башне. Вольф застыл за плечом учителя, неподвижный и массивный подобно гранитному изваянию.

– Жаль, – без всякого сожаления проговорил князь. – В поместье Шарля проявляют беспокойство?

– Разве что при закрытых дверях, – буркнул шериф.

– Хорошо хоть не накрывшись вдобавок одеялом…  – протянул пражский владыка, не удержавшись от колкости.

Лорд широко улыбнулся, оценив замечание, заставившее его ученика недовольно нахмуриться. Потом поинтересовался:

– Ваши воины прибыли, герр Эрик?

– Да. Без эксцессов.

– Таким образом, подготовка завершена, – заключил Рауль. – Вряд ли имеет смысл затягивать. Предлагаю атаковать завтрашней ночью.

Обернувшись, князь посмотрел вниз. Там устремлялись ввысь сияющие потоки воды, разлетаясь мириадами брызг, сверкающих в свете прожекторов подобно алмазам. Огни машин мелькали в реке ночного шоссе. Тёмная поверхность Сены казалась спиной исполинского змея, лениво протягивающего своё тело через весь Париж. Легко одетые люди, прогуливающиеся около фонтана, были веселы и беззаботны – яркие и недолговечные бабочки каменных джунглей.

Дёрнув щекой, Эрик перевёл взгляд на спутников:

– Согласен.

Следующая ночь решит судьбу этой жалкой пародии на город.

… Следующая ночь, окраина Лос-Анджелеса.

– Госпожа, это здесь.

Элизабет, ничего не ответив, плавно выскользнула из машины и посмотрела на стоявшее в центре пустыря уродливое тёмное здание, едва освещённое горящими вдалеке фонарями. Ни в одном окне предполагаемого боевого центра вампиров лос-анджелесского собора не было заметно ни единого проблеска света.

И никаких признаков жизни вокруг. Пустынно, темно и тихо.

Не проследи леди за получением информации о местонахождении свободников лично, она бы усомнилась в достоверности сведений. Пусть даже засевшие тут скрываются, такой тишины просто не может быть в месте, где царит атмосфера войны. Они должны быть возбуждены, должны патрулировать территорию – хоть бы и исключительно при помощи магии, – готовясь к встрече возможных нежелательных гостей, должны проводить инструктажи, планировать операции… вроде той, которая со вчерашней ночи сидит у неё острой костью в горле.

Здесь же стоят тишина и покой. И ни следа магии. Ни малейшего.

Элизабет не сомневалась, что сумеет почувствовать и расшифровать любые чары, которые применят свободники, – среди них просто нет магов хотя бы сравнимого с ней уровня; а те, что есть, сколько бы их ни собралось, не смогут скрыть своего колдовства от чувств и взора рыцаря-мастера первого ранга.

Сейчас она не ощущала ничего, и это вкупе с мёртвенным покоем здания вызывало закономерные подозрения.

Ещё несколько минут Элизабет молча стояла, выпрямившись и опустив руки. Потом приготовилась отдать приказ послать вперёд разведчика, а всем остальным укрыться за автомобилями, выставив защиту… Как вдруг услышала:

«Они здесь!»

Чужой Резонанс. Она не зря так тщательно прислушивалась – сосредоточенность принесла плоды.

Вот по какой причине всё здесь словно замерло, вот из-за чего никого не видно в здании – её ждали и готовили ловушку.

… но почему же кроме лёгкого дуновения, исходящего от её воинов, приготовивших к бою артефакты и заклинания, так и не ощущается никакой магии?.. Разумеется, из всех Блуждающих-в-Ночи, находящихся сейчас в городе, чувствовать это дуновение могла только она; для остальных здешний колдовской фон выглядел совершенно спокойным – Орден хорошо оснащал и не менее хорошо обучал своих членов. Чего не скажешь об свободниках, их чарами должно было смердеть всё вокруг… но Элизабет ничего подобного не чувствовала.

Ответ на поставивший её в тупик вопрос не заставил себя ждать:

«Окружаем их! Группы, сообщать о готовности. Обеспечить магическую поддержку!»

Тогда же, в непосредственной близости оттуда.

Выбирая место последнего акта разыгранной им пьесы, Лорен руководствовался двумя критериями. Один из них проблем не доставлял – требовалось много открытого, свободного пространства; а вот второй в совокупности с первым выглядел довольно странно – обязательно необходимо какое-то здание, абсолютно любая, разве что относительно вместительная, постройка.

Неудивительно, что даже в таком большом городе, как Лос-Анджелес, вариантов оказалось не так много, как хотелось бы. Лучшим из них стал этот полузаброшенный склад на окраине, стоящий в самом центре большого пустыря. Именно его в результате должным образом подготовили – в соответствии со стоящими перед наёмниками и колдуном целями.

Времени здесь пришлось потратить немало. Во-первых, следовало найти несколько наблюдательных пунктов, которые позволят не упуская ни одной детали следить за развитием событий на основной сцене. Решение отыскали достаточно быстро – по счастью пустырь находился во впадине, образованной несколькими пологими холмами; один её край был охвачен застройкой, тогда как другой представлял собой парк… хотя больше напоминал обычный лес. Если второй случай им не подходил, невозможность использовать автомобили фактически лишала людей путей отступления, то первый полностью удовлетворял всем требованиям.

Кое-кому пришлось разместиться на крышах, для остальных удалось снять приличные помещения – но все участники операции со своих позиций имели прекрасный обзор интересующей местности. И неплохую маскировку, обеспеченную не только магией, но и непосредственно ландшафтом.

Во-вторых, Лорен прекрасно понимал, что его целью будет организованная группа немёртвых, каждый из которых – прекрасно обученный боевой маг. Следовало позаботиться об уравнивании шансов; именно для этого ему требовалось здание. Благодаря некоторым особенностям колдовства Блуждающих-в-Ночи в домах намного проще спрятать уже возведённые и готовые по приказу начать работу на полную мощность чары, особенно – определённый вид заклинаний и обрядов высшей магии. Тот, который намеревался использовать колдун.

Ну а в-третьих, требовалось создать впечатление, будто здесь засела как минимум половина не самого маленького собора свободников. Желательно таким образом, чтобы его противники не заподозрили даже тени подвоха – пока не станет слишком поздно.

Лорен понимал, что подобная задача не по зубам только лишь артефактам и заранее созданным заклятьям, – ему придётся заняться ею лично.

… и также совершенно очевидно для колдуна было ещё одно: если всё пройдёт как задумано, больше для достижения цели ничего самостоятельно делать не придётся. Но вот выйди что-то за рамки запланированного сценария – и его присутствие в непосредственной близости от театра военных действий станет последней возможностью не дать представлению сорваться…

Впрочем, пока события поводов для волнения не предоставляли.

Тогда же, на пустыре.

Перехваченный ею приказ неведомого командира был тут же исполнен – колдовство потекло к стоявшей посреди рыцарей Ведьме Клинков полноводной рекой. Грубое, почти не прикрытое, едва достигающее мастерского уровня – но энергии на него не жалели.

Элизабет немедленно бросила все силы на сканирование склада в центре пустыря, тщательно маскируя свои действия от посторонних взглядов, и обнаружила то, что и ожидала, – практически ничего. Дом был пуст; однако начинён под завязку взрывчаткой.

Свободники думают справиться с ней таким примитивным способом? Придётся их разочаровать.

«Ставьте защиту! – она не сомневалась, что остальные заметили враждебную магию; как не сомневалась и в том, что её Резонанс не обнаружат. – Готовьтесь к бою, нас окружают! Цель – прорваться в здание, там проще отражать атаку! Рыцарь Махсон, рыцарь Йетц – внутри масса динамита, ваша задача обезвредить его в кратчайшие сроки! Остальным: вперёд по направлению к стенам, зона безопасности – пятьдесят метров. До нейтрализации взрывчатки ближе не подходить. Любого показавшегося вампира – немедленно уничтожать!»

Она не услышала ответов, но прекрасно видела – её рыцари уже действуют. Основная группа рассеялась и направилась к складу поодиночке, также поступила и сама Элизабет, перейдя на бег и мельком отметив, что двоих среди рыцарей уже нет. Махсон и Йетц, оба Мастера Иллюзий, всегда хорошо себя показывали.