Текст книги "О мальчике, который умел летать, или путь к свободе"

Автор книги: Игорь Акимов

Соавторы: Виктор Клименко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 35 страниц)

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. Три этажа жизни

            На каждой странице этой книги вам встречалось слово «талант»; вы успели кое-что узнать о механизме таланта; вы даже знаете, при каких условиях этот механизм самопроизвольно включается в работу, а при каких – перестает работать. Но что такое талант? Какое содержание вкладываем в это понятие мы – авторы? Формулировки пока не было. И читатель, привыкший самостоятельно мыслить, уже негодует: да почему ж они не скажут толком, какую идею отстаивают? Да и остальные читатели чувствуют себя неуютно. Они ощущают: есть какой-то напряг, который с каждой страницей возрастает, а так хочется легкости, так хочется тверди под ногами – чтобы с уверенностью на нее опереться. Ну что ж, открываем карты; получите твердь:

            талант – это человеческая способность оригинально решать известные задачи.

            Что здесь самое существенное?

            Талант не открывает новых задач; задача, за которую он взялся, уже была известна (и даже решена) до него; но он решил ее не так, как другие, а по-своему, оригинально. И этого достаточно, чтобы утверждать: задачу решил талантливый человек.

            Пример. Еще недавно – два-три десятка лет назад – чулки на детишках закрепляли к трусикам резинками. Так же поступали и женщины: они пристегивали чулки такими же резинками к специальному поясу. Задача решена? Безусловно. Но нашелся талантливый человек, который три вещи соединил в одну – и получились колготы.

            Это решение задачи настолько удачно, что им пользуется все человечество. И настолько универсально, что более интересные решения пока никто не может предложить. А что же колготы с прорезями? колготы с тканым узором? колготы, пестро раскрашенные? – напрашиваются вопросы. Неужели это не оригинальное решение задачи? Нет. Потому что и там, и там, и там – все те же колготы. Это – вариации на известную тему. И только. Вариации известного решения.

            Чтобы заметить талантливую работу, понять, что перед тобой нечто необычное, не требуется ни высокого образования, ни специальной подготовки. Любой человек замечает талантливую работу сразу. Может быть он думал о чем-то другом, но в поле зрения оказался талантливо сделанный предмет и все его внимание помимо воли переключается на этот предмет.

            И тут следует различать новизну и оригинальность.

            Любая новизна тоже останавливает внимание. Но она пугает (хотя мы этого не осознаем); как минимум – удивляет. Но в любом случае у нас возникает желание от нее отгородиться. Почему? Да потому, что новизна претендует на наше внимание, на нашу энергию. Она берет – ничего не возвращая. Ей нечем с нами поделиться, потому что любая новизна – это вариация, это необязательное внедрение в наш устоявшийся мир, это нарушение равновесия.

            А оригинальность – это печать таланта. Оригинальное решение обогащает нас, обогащает каждого, кто с ним соприкоснется. Обогащает потому, что в нем заложена энергия, которую автор потратил на это решение. Правда – энергия небольшая: мы быстро привыкаем к оригинальности, и когда она перестает быть таковой, становится обыденностью, это значит, что мы утилизировали всю ее энергию, и теперь пользуемся ею, уже не замечая ее.

            Колготки – великолепное решение, но, конечно же, не последнее. Каким будет следующее решение той же задачи – мы не знаем, но может быть кто-то из вас ее решит – почему бы нет? Но не исключено, что это произойдет лет через сто. Главное – понимать, что это произойдет непременно.

            А вот еще пример, как великолепные решения одной и той же задачи сменялись на протяжении тысячелетий.

            Две тысячи лет назад писали стилом по воску или сырой глине. Потом – пером. Потом перо стало металлическим. Потом к перу приделали баллон с чернилами – и получилась авторучка. Потом появились шариковые авторучки. Вы можете сказать: круг замкнулся, ведь шарик – это то же стило. Формально – так. Но может быть уже завтра придет талантливый человек и предложит оригинальный инструмент для записи мыслей.

            ***

            Если с талантом мало-мальски ясно, то кто же такой гений? Может быть – очень-очень большой талант?

            Нет. Если вырастить очень большого зайца, в тысячу раз большего, чем обычный, все равно никто не примет его за льва. С первого же взгляда любой определит: да это же заяц!..

            Между талантом и гением не количественное, а качественное различие. У них разное чувствование мира.

            Гений – это человеческая способность чувствовать проблемы и решать их просто.

            Там задачи – здесь проблемы.

            Задачи – вокруг нас; проблемы – внутри, в душе.

            Проблема – целина, которую первым из людей вспахивает гений. Нет задач, которые решаются впервые. Задача – это грядка на поле, вспаханном гением; и даже если гений не думал о ней, в его решении она присутствует.

            Душа гения – живое зеркало вселенной. Он чувствует себя ее частью, и выполняет свое предназначение, культивируя эту часть. Гений – камертон природы; он сверяет жизнь по ее законам, и когда в их звучании возникает диссонанс – говорит: здесь – проблема.

            Если орудие гения – его душа, то талант орудует инструментами души – чувствами, которыми он воспринимает окружающий мир.

            Талант действует, чтобы преодолеть неудобство; гений – чтобы преодолеть боль.

            Продукт деятельности таланта – оригинальность; продукт деятельности гения – простота. Оригинальность свежа до повторения; простота свежа навсегда.

            Примеры решения проблем: рычаг, клин, колесо.

            Еще пример, чтоб вы понимали различие между проблемой, задачей и исполнительским действием, сколь бы огромным оно ни было: гений открыл радиоактивность; таланты сделали бомбу; рабы ее применили.

            ***

            Нам с вами предстоит долгий путь. Одни будут наблюдать это движение со стороны, другие отважатся в нем участвовать. Но и тем, и другим перед дорогой нужно определиться, ответить на вопрос: кто я?

            Зачем это необходимо?

            Представьте, что вы плывете через океан на теплоходе. Если вы палубный пассажир – у вас одно отношение к природе и движению теплохода; если вы пассажир трюмный – те же ситуации представляются вам совсем иными; если же у вас каюта-люкс и возможность пользоваться рестораном, бассейном, теннисным кортом... Короче говоря, перед тем, как судить о нашем движении через океан, который называется "природой таланта", вы должны дать себе (только себе!) ответ – какой меркой вы нас судите.

            Ведь мерка – это вы сами. Поэтому вы должны определиться – кто вы сейчас? что вы сейчас из себя представляете? Причем не выдуманный вами же, а вы – реальный.

            Не спешите. Чтобы сказать себе правду – назвать себя – у вас есть время, пока вы будете изучать эту главу, в которой мы познакомим вас с обитателями трех этажей жизни. Вы – на одном из этих этажей. И чем точнее вы определите свое сегодняшнее местожительство, тем легче вам будет находить с нами общий язык, тем проще будет ваш путь к себе (если вы захотите его пройти, обнадеженный этой книгой); тем точнее будут средства, которые вы для этого выберете.

            Пожалуйста, отнеситесь с максимальной добросовестностью к этой задаче. Дело в том, что только один из двадцати людей оценивает себя точно. Остальные или завышают себе цену (таких большинство), или занижают ее. И то и другое гарантирует в любом деле неуспех.

            ***

            Откуда такая тенденция: представлять себя больше, чем ты есть?

            Во-первых, каждый из нас чувствует (и это чувство не обманывает), что природа старалась каждому из нас дать поровну; во всяком случае – никого не обидеть. И если я вижу, как другие смогли, я чувствую, что где– то во мне спрятаны силы, чтобы и я смог тоже.

            Во-вторых, в нас заложена программа, как подняться на вершины духа и разума. Эта программа перестает работать к совершеннолетию, но остается след в памяти мы до последнего дня будем помнить, как она толкала нас вверх.

            В-третьих, мы живем под гипнозом когда-то достигнутого успеха. Не имеет значения, каковы были истинные его размеры. Важно, что мы его оценили, как некую ступеньку, и вообразили, что как легко поднялись на нее, так и всю лестницу можем одолеть.

            Здесь допущены две ошибки.

            Первая: это только снизу все ступени кажутся одинаковыми; на самом деле, начиная с некой высоты для подъема на очередную ступень потребуется новое качество усилий; иначе говоря, наша душа должна быть к этому готова – предварительно обновившись.

            Вторая ошибка: истинный успех – это не результат, а процесс, поэтому мы должны были бы оценить себя не по высоте ступеньки, на которую поднялись, а по тяге, которая вынуждала бы нас к следующему усилию, к следующему шагу.

            Завышенная самооценка идет не от души (душа, чувства – не ошибаются!); ее диктует голова, разум.

            Человек сильный, человек мудрый, человек, получивший нормальное развитие, живет, доверяясь своему чувству; его разум идет вслед за чувством – материализуя его в мысль. Только такой порядок ориентации в окружающем мире гарантирует безошибочность действии.

            Повторяем: впереди чувство – за ним мысль, которая неразрывна с чувством, потому что является его продолжением, его второй ипостасью. Но нас с детства учат иному порядку действий: сперва хорошенько подумай (проанализируй, вспомни, прикинь варианты) – а уж затем... А "затем" получается стресс. Потому что мысль, не рожденная чувством, никогда с ним не совпадет. Они оказываются по-разному заряженными, по-разному направленными; при их соприкосновении происходит не слияние, а резкая вспышка – короткое замыкание.

            Значит, стресс – это конфликт между разумом и чувством.

            Душа, чувство знают свои пределы; оберегая человека от стрессов, они работают как предохранитель. Голова, разум пределов не знают, отпущенные на свободу, они влекут человека в бездну.

            Завышенная оценка заложена в памяти (одним из механизмов разума). Но это не просто завышенная мерка (если бы так!) – это туго стянутая пружина (ее постоянно затягивает до предела все та же память и та же мысль – сожаление о несостоявшейся судьбе), которую отпускает (давая ей свободу) первый же подвернувшийся шанс.

            Этот человек действует сразу – и вопреки себе.

            Поэтому (пусть не на первом, а на втором, на третьем шаге), но он обречен на неудачу. Вместо успеха он получает стресс; сколько серьезных попыток – столько и стрессов. Это трагически сложившаяся жизнь, причем трагичной ее сделал сам этот человек, хотя, оцени он себя правильно – жил бы вполне счастливо.

            ***

            Теперь разберемся с теми, кто занижает свои возможности. (Они вовсе не считают себя плохими; и не считают себя хуже, чем они есть – речь идет не о нравственной самооценке, а о том, каким они видят мир; или (переходя на нашу терминологию) как они оценивают свою ЭПК). Это люди с зазубриной в памяти.

            Вы можете сказать: а у кого в памяти нет зазубрин? Согласны. Но этим людям жизнь поставила зазубрину в тот момент отрочества, когда волна возрастного развития неудержимо тащила их вверх. Что-то случилось – какая-то неудача. На волну это не могло повлиять, она продолжала реализовывать заложенную природой программу, но теперь она влекла не смелого, полного надежд пловца, а сломленного молодого человека, который думал лишь об одном: как бы не разбиться о каменистое дно, когда волна начнет опадать.

            Этот человек не знает свободы, потому что живет с постоянным самоконтролем. Что бы он ни делал – все у него отмеряно от и до. Он сколотил себе прокрустово ложе, мучается на нем, но перебираться на другое (удобное) не соглашается: страшно.

            Его мотивация – вне его; поэтому оценку своим действиям он ищет у окружающих. Он понимает, что нехорошо, унизительно заглядывать им в глаза – и все же делает это, потому что без их оценки потеряет ориентиры и будет несчастнейшим из людей ("я никому не интересен!..").

            Это не означает, что он вообще не способен действовать. Он действует, и порою очень успешно! Ведь природа успела дать ему много, просто он 1) потерял ключ от своего ларца и 2) каждый раз, когда он на ларец смотрит, его сердце сжимается от былой боли, когда ларец упал ему на ногу – после чего он и охромел.

            Значит, он добивается успеха, пока его действия им контролируемы, пока все логично, понятно, адекватно. Если он знает, что сложив а + б получит необходимое ему в – он действует уверенно.

            Когда же проявляется его ущербность?

            А в тот момент, когда созданный им процесс набирает инерцию, когда создается тяга – когда работа начинает отдавать больше, чем берет. Он видит, как набухает под ним волна, чувствует сплетение мощных, неподконтрольных ему струй, вспоминает о злопамятном каменистом дне – и выходит из игры.

            Как бы высоко он ни поднялся по социальной лестнице – ему не позавидуешь. Ведь ему недоступно счастье – эти мгновения свободны, когда человек полностью погружен в стихию чувств. А счастье – это как раз то, о чем он больше всего думает, что он напрасно ищет всю жизнь.

            Ах, если б он решился на дерзость, на отвагу – и у него бы появился какой-то шанс. Но цели, которые он себе ставит, хотя для кого-то другого быть может и велики, но его-то не достойны, а потому достижение их не приносит ему удовлетворения. Маленькие победы не возбуждают его – и он перестает бороться. Он находит безопасное течение – и отдается ему, затрачивая минимальные усилия на поддержание себя на плаву. Его судьба – угасание.

            ***

            И только один из двадцати оценивает себя точно. Это позволяет ему выбирать цели, для достижения которых от него требуется максимальное усилие – и в то же время он уверен, что не сорвется. Зачем такие крайности? почему именно максимальное усилие? откуда в нем потребность к максимальному действию? Именно во время действия человек живет (в отличие от существования, когда идеалом является покой, и все усилия направлены лишь на то, чтоб этот покой сохранить).

            Максимальное (успешное!) действие рождает ощущение максимальной жизни.

            При этом человек сливается с предметом своей деятельности в одно, а раз между ними нет дистанции, то нет места и мысли. Действуя на максимуме, он превращается в одно живое чувство. Чувство наполняет человека новой энергией – и именно этот энергетический прилив создает ощущение тяги, вдохновения, когда работа идет свободно, сама собой.

            А когда работа закончена, действие завершено (и он отделяется от предмета своей деятельности), – энергия работавшего чувства какое-то время еще продолжает прибывать, но теперь она материализуется не в труд, а в переживание оставшегося позади процесса труда – то есть, в счастье.

            Напомним, для чего вам эти три уровня притязаний, три (соответствующие им) картины мира, три видения себя в этом мире: – для того, чтоб вы понимали, с какой точки зрения вы сегодня судите о нашем тексте.

            Те, кто переоценивает себя, читает наш текст снисходительно. Им не приходит в голову, что они видят только то, что находится на уровне их горизонта и ниже. Как это все банально! – вот их вердикт.

            Те, кто недооценивает себя, читает нас с опаской. Здесь что-то есть, – признают они, – но нужно думать! И откладывают текст, потому что чуют: он ведет их в неизведанное.

            И только те, кто оценивает себя точно, узнают себя в тексте, живут им и действуют по нему.

            Но мы никого не отвергаем. Мало того, именно обреченных на неудачи мы первым протягиваем руку: кому как не им помогать!.. Удачнику мы тоже нужны: чтобы понимать механизм его удачи и пользоваться им еще точнее. Но неудачнику мы нужней: ведь у нас он может узнать диагноз своей болезни и способ, как стать здоровым. Мало того, именно неудачнику мы предсказываем: если ты поставишь себе верный диагноз и вылечишься – ты сможешь подняться выше любого удачника, потому что ты знаешь, каково внизу (а он – не знает), и каждая ступень будет дарить тебе больше счастья, чем ему, потому что его диапазон чувств меньше, он не имеет твоего горького опыта. Он движется от хорошего к лучшему; ты – от отчаяния к счастью. Память не даст тебе забыть, где ты был, поэтому твоя мера будет тоньше: ты будешь различать недоступное глазу удачника, и будешь слышать стук в твое сердце там, где его чувства спят.

            Вывод: ваш уровень притязаний – это еще не вы; это то, что вы о себе думаете; либо полагаете, что так о себе думаете, поверив ситуации, в которой живете, поверив мнению окружающих людей (зачастую намеренно обманывающих вас), поверив своим удачам и неудачам.

            Уровень притязаний – это ваша манера жить, это ваша привычка действовать. Это ваша вторая натура; костюм, к которому привыкли настолько, что он стал частью вас. Он закрывает ваше тело; вы полагаете, что в нем удобно – и этого достаточно, чтобы примирить вас с ним. Но ведь вы понятия не имеете, каково на самом деле ваше тело, каково вам будет жить, если вы доверитесь ему, а не костюму.

            Значит, три уровня притязаний – это не реальное здание, в котором живет каждый из нас (каждый на своем этаже). Это – здание-мираж, на этажах которого живут наши представления о нас. Наши фантазии о себе. Наше воображение.

            Давайте материализуемся.

            Давайте наберемся мужества – и узнаем, кто мы есть на самом деле. Чтобы жить не выдуманной, а настоящей жизнью. И не вполсилы, а чтобы унести максимум того, что предлагает нам жизнь.

            До сих пор вы думали о себе, и полагали, что себя знаете. Мы предлагаем вам действовать. Потому что только действие назовет, кто вы на самом деле есть.

            ***

            Перед тем, как двигаться вперед (или перед тем, как решать – хотите ли вы вообще двигаться, интересует ли вас задача понять себя и дойти до себя – до такого, каким вы были задуманы еще до вашего рождения), следует определиться с проблемой:

            кто вы сегодня? на каком уровне развития находится ваша душа? и какой путь вам предстоит одолеть, если вы хотите прийти от себя сегодняшнего к себе истинному?

            Чтобы ответить на эти вопросы, нужно на себя взглянуть. Не изнутри – как мы это делали до сих пор (и вместо себя реального видели себя – Фантом), – а со стороны. Значит – поглядеть в зеркало, которое не врет. Таким зеркалом для человека может быть любое действие.

            Например, ответ на уже знакомый вам вопрос: как вы относитесь к идее, что талант – от Бога?

            Этим вопросом мы испытали тысячи людей. В беседах; в опросах; в анкетах, где этот вопрос был спрятан в ряду других. Мы перебрали все профессии, до которых смогли дотянуться, все возрасты – от старшеклассников до стариков, все уровни образования и интеллекта. И обнаружили, что все ответы четко разделены на три группы. За ними были три группы людей. Состав групп не зависел ни от возраста, ни от образования, ни от социального положения.

            Так мы открыли новую типологию людей. Не по расовому признаку, не по языковому, не по сословному, не по образовательному, не по профессиональному и т.д. – а по состоянию ЭПК человека.

            Таких состояний – диапазонов ЭПК – три. Три этажа жизни.

            Нижний диапазон – человек существует; его цель – самосохранение.

            Средний диапазон – человек живет с удовольствием, но он бесплоден.

            Верхний диапазон – человек живет созидая.

            Каждое состояние устойчиво, инертно и консервативно.

            Это значит, что (находясь в своем диапазоне и ничего специально не предпринимая) человек остается в нем всю жизнь.

            Под действием обстоятельств человек может упасть с верхнего этажа вниз – но от этого не изменится его сущность.

            Чтобы жителю нижнего диапазона перебраться выше – требуются сознательные, длительные, грамотные усилия – работа над собой (с ее технологией мы вас познакомим).

            Разумеется, каждому состоянию нужно было дать имя.

            Человек нижнего этажа живет страхом. Он боится себя, боится сделать ошибку (поэтому бездействует), боится людей, боится любой перемены обстоятельств. Но работу выполняет добросовестно и в срок (боится наказания). Платон называл такого человека говорящим орудием. Его свобода ограничена пространством его тела. Значит – это раб.

            Человек среднего этажа живет удовольствием. Поискам удовольствий подчинена вся его жизнь. Он обладает замечательной способностью находить предметы, рождающие удовольствие, и если жизнь ставит его в обстоятельства, когда это невозможно вне – он получает удовольствие от себя – от своей души. Его свобода заканчивается там, где заканчивается удовольствие. Работает он лишь до тех пор, пока это приятно; значит – мало, не серьезно, не глубоко, не до конца. Он ничего не отдает, он ничего не производит, его предназначение – потреблять созданное другими. Значит – это потребитель.

            Человек верхнего этажа живет действием. Без действия он не может, потому что его высокий энергопотенциал ищет выхода, ищет приложения себе – ищет цель. Критичность эту цель находит, а психомоторика организует это действие таким образом, чтобы трата энергопотенциала (работа) приносила удовольствие. Если он в хорошем состоянии – он не может не работать; едва закончив одно дело – он тут же берется за другое. Не результат его привлекает! – только процесс, потому что он получает удовольствие именно от процесса работы. Результат его работы – нечто новое – чего он не знал. А поскольку это новое создавалось с удовольствием, в нем аккумулирована энергия автора. Энергия, которой смогут пользоваться теперь и другие люди. Назовем его – созидатель.

            Итак, вопрос был задан, зеркало поставлено.

            Как же относится к идее – "талант от Бога" – раб?

            Да никак. Потому что половина этой проблемы (талант) для него вообще не существует. Бог живет в его душе (а иногда и в мыслях), о таланте же он никогда не задумывался. "Талант? Да отстаньте вы со своею ерундой." Состояние души раба – состояние его ЭПК – диктует его образ жизни и образ мыслей.

            Ему абы день до вечера как-то пережить, поскорей до койки добраться – и вычеркнуть из жизни этот очередной обрыдлый день. Такой, как вчера, и как год назад, и как завтрашний день, и как тот, что придет через год в этот же день. Ничем от них не отличимый, ничем не примечательный: работа – тупые хлопоты – ТВ – постель – работа. Нет сил радоваться, нет сил любить, чего-то по-настоящему хотеть, за что-то бороться. Даже ненавидеть! – и то нет сил; их хватает только на страх.

            При этой катастрофической энергетической нищете, когда прислушиваешься не к душе, а к телу: сегодня здесь болит, а вчера там– и вроде бы на прошлой неделе здесь же болело, только сегодня сильнее, – при этом каждодневном привычном унижении собственной беспомощностью, унижении, которое уже давно перестал замечать, – о каких мыслях по поводу таланта может идти речь? Конечно, раб не спорит: талант – штука реальная, он есть; каждый день книгами, фильмами, открытиями он подтверждает свое существование в природе. Но это где-то там – у других, особых. Не у меня. Уж я ли не знаю себе красную цену – ломаный грош в базарный день. И как бы и что бы ни менялось в этом мире, какой бы благополучный не становилась моя собственная жизнь, в самом существенном – в области души – в ней ничего не изменится. Не дал Бог. Не дал – и все. Когда раздавал – другим досталось. Судьба – лотерея.

            ***

            В среднем диапазоне жизни (у потребителя) совсем другая установка. Не просто выжить, но – прожить с удовольствием. И когда это удается, он живет с ощущением полноты своего бытия.

            Его целостность пластична необычайно. Извлекать удовольствие практически из всего (даже из зла!) это и философия, и искусство; и для их реализации требуется соответствующая ЭПК. Ведь жизнь – непростая штука, далеко не дедморозовская корзинка с подарками. И, случается, иногда так больно трахнет, что только держись. Но ведь наш герой далеко не дурак; он всегда найдет выход, всегда сумеет уйти из-под удара. Сумеет уцелеть. Единственное условие: остаться верным себе, не пойти на поводу других, не играть по их правилам. Только так он сможет сохранить свой энергопотенциал (то есть – не подцепить какую-нибудь хроническую хворь, на которую придется работать всю оставшуюся жизнь). И потому (лишь только выглянуло для него солнышко), глядишь, а он уже всплыл, словно поплавок, из вчерашней пучины. И снова ему открыт весь мир.

            Так как же он относится к гипотезе о божественном происхождении таланта?

            Пока ему плохо – никак. Не ко времени вопрос. Ведь не до жиру. Ведь для того, чтобы разглядеть талант, и тем более – чтобы задуматься о нем, нужен свободный энергопотенциал. Свободный от проблем жизнеобеспечения. И если этого энергопотенциала нет (а вопрос задан), ответ будет соответствующий возможностям: какая-нибудь первая подвернувшаяся под руку банальность. Почему? Потому что за таким ответом нет ни рассуждения, ни попытки заглянуть в себя, ни переживания. (Хотя отвечающий этого не осознает. Он-то полагает свой ответ вполне полновесным.) Так ведь нам не это нужно, не ответ вообще; мы же хотим знать, что он на самом деле об этом думает!..

            Но (повторяем) обратились мы не вовремя. Думать ему нечем. Каков же будет его лишенный следов размышления ответ?

            Правильно, он скажет: талант – от Бога.

            Но вот потребитель всплыл. Может быть теперь в самый раз поинтересоваться, что он о таланте думает? Опять рано. Потому что пока он приходит в себя, забывает страхи, оправляет перышки – он занят лишь одним: добирает упущенные удовольствия. И вся его энергия тратится на обеспечение процесса переваривания. О таланте думать просто нечем. Но желудок у него маленький, наедается он быстро, и тогда, естественно, начинает перебирать и привередничать.

            Внимание! Это признак: появился свободный энергопотенциал. Он хочет чего-то новенького, небывалого!

            Опять будьте внимательны: здесь ловушка. Человек не удовлетворяется тем, что имеет, хочет другого (и непременно красивого!) это так похоже на талант. Но только снаружи похоже.

            Сущность таланта иная: он смотрит на предмет, мысль, процесс – и они рождают потребность их переделать.

            Значит, в первом случае мы имеет дело с изысками потребления, во втором – с уже начавшейся работой таланта. Чего же (конкретно) новенького он хочет?

            Мы зря его терзали – он и теперь все равно ничего толком не скажет. Потому что не способен свои ощущения превратить в мысль (а ведь только так мы можем его понять). Правда, молчать он не будет, слов ему не занимать! И по их красочному калейдоскопу мы видим, понимаем и верим, что чувствует он необычайно ярко и хочет новенького так искренне. Но вот додумать, домыслить, понять и сформулировать – его не хватает. Не хватает всю жизнь! Всю жизнь он рядом от этого дела – от самовыражения, от самовоплощения. Когда его целостность благополучна, он ощущает: чтобы дотянуться – не достает буквально одного шага. Одного! – но этого шага он так и не сделает. Никогда.

            Трагедия? Это как посмотреть. Если со стороны – все основания для трагедии есть: имея великолепные данные (только не спрашивайте ни себя, ни его, какие именно эти данные: конкретный ответ ни нам, ни ему не удастся) – не реализоваться! И он, кстати, понимает зримый трагизм ситуации и подыгрывает зрителям (ему нравится роль жертвы, роль нереализовавшегося гения; она так удобна: ничего не делаешь, а лавры – твои).

            Но наедине с собою он трагедии не позволяет. Во-первых, потому что это рождает отрицательные эмоции, которых он избегает мастерски; во– вторых, чувство меры ему подсказывает, что предмета для трагедии нет. Не с чего переживать, потому что нет у него таланта! Но талант так близко, и он мог бы быть мой, так отчего бы не воспользоваться случаем и не выжать из ситуации максимум положительных эмоций? И он снова и снова переживает в своей душе мелодраму с сентиментальной сладостной слезой и с обязательной улыбкой сквозь эту слезу.

            Итак, условия задачи: талант понятен потребителю; талант – рядом, и по всем внешним признакам – доступен (что позволяет держаться соответственно: мол, захочу – и сам смогу не хуже). Спрашивается: как потребитель относится к версии о божественном происхождении таланта?

            Оказывается, других версий он и не видит. "Это настолько очевидно, – говорит он, – что даже и спорить не о чем. Божественность таланта вовсе не обязательно доказывать, так же как бессмысленно доказывать существование Бога.

            (Вы уже поняли? – он не способен самостоятельно мыслить и Формулировать – и потому прячется за стереотипом.)

            Талант есть – и все. Это данность. И оттого, что вы пытаетесь поэзию мироздания расчленить и объяснить – ничего ведь не изменится. От поэзии не убавится, а вам не прибавится."

            Он знает, что не потянет конкретного разговора – и потому гонит слова, создает словесный шум, имитирующий самостоятельную позицию и мысль.

            Здесь важно одно обстоятельство: как и каждый из нас – потребитель по себе меряет. И в этом все дело. Хотя он и рядом с талантом живет, он ощущает, что между ними – пропасть; ощущает, что талант – это какое-то новое качество. Ситуация потребителя парадоксальна: он может разглядеть и узнать талант, но почему тот – талант, а он сам – нет, – понять не может. У него нет инструмента, чтобы обработать этот материал. И поэтому, приписывая таланту божественное происхождение, он не столько отвечает на вопрос, сколько уходит от ответа.

            Раскроем забавную подоплеку этой позиции потребителя.

            Если талант от Бога (и мне он недоступен), – с этим легко смириться, как и со всякой прихотью высших сил. Если же талант – это реальная возможность любого человека, и я рядом стою, и при этом знаю, что никогда не переступлю незримый порог... Не кажется ли вам, что такое знание унижает? Самовлюбленного, самодовольного человека – безусловно. И чтобы избежать этих неприятных мыслей, и как следствие их – необходимости усилий, чтобы доказать самому себе, что и так хорошо, и что нет смысла перестраивать свою красивую и уютную жизнь, – так вот, чтобы избежать этой докучной борьбы с самим собой, он на словах может согласиться с вами, что талант доступен каждому, но в душе (ради мира с самим собой!) останется при "собственном" мнении.