Текст книги "О мальчике, который умел летать, или путь к свободе"

Автор книги: Игорь Акимов

Соавторы: Виктор Клименко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 35 страниц)

            Итак, мы просили фотографии, а нам подсунули маски.

            Потеряло ли от этого ценность наше анкетирование? Нисколько. Потому что оно показало знаменательные вещи:

            1. Учителя, живущие на уровне эмоций, понимают, что для нормального учителя этот уровень недопустим.

            2. Учителя, живущие на уровне эмоций, потенциально готовы передвинуться выше, но одни не имеют зеркала (или мужества, чтобы взглянуть в зеркало), а другие просто не знают, где лестница.

            3. Учителя, живущие на уровне чувств, довольны собой и не подозревают, что над ними есть еще один этаж.

            Учитель, живущий на уровне эмоций, энергетически нищ; он и рад бы, но не может ничего дать своим ученикам. Его главные задачи – самосохранение, поддержание своей марки, стремление к покою. Как они достигаются? Очень просто (а сложно он и не может – не позволяет энергопотенциал). Надо только соблюдать принцип: он и ученик – автономные, не соприкасающиеся сущности. Учитель живет сам по себе, ученик – сам по себе. Для этого учитель:

            1) завышает оценки, 2) игнорирует учебную дисциплину, 3) захваливает.

            Шпаргалки, подсказки, списывание – это святое: краеугольные камни его покоя. Ученику хорошо – и ему хорошо. И это далеко не худший случай, поскольку ученик получает возможность развиваться свободно, без прокрустовых штучек и принудительной учебной давильни, загоняющей его в раннее хроническое утомление. И тут уж только от самого ученика, от его живости и смелости зависит, какую территорию он успеет отхватить, какие силы сохранит для последующей территориальной экспансии.

            Этот учитель знает свой предмет, но – в пределах стереотипа учебной программы. От и до... Обязательное повышение квалификации для него – наказание. Ведь он живет в комфорте своей маленькой раковины, а всякое новое знание нарушает равновесие, вынуждает заняться перестановкой, передвижением мебели – работой, на которую у него и сил-то нет. Вот отчего любую новизну он бессознательно отторгает – в одно ухо вошло, в другое вышло. Так спокойней.

            Вы полагаете, он скучно преподает? Ничего подобного! Монотонность и скука для него смерти подобны: ведь они рождают отрицательные эмоции и могут в считанные минуты истощить энергопотенциал. Скука для этого учителя – непозволительная роскошь. Ведь он балансирует на краю; чтобы не упасть, он должен постоянно подпитывать свой энергопотенциал, а поскольку чувства, как источник положительных эмоций, ему недоступны, он получает положительные эмоции от самого себя. Жизнь вынуждает его любоваться самим собой, своими действиями – говорением. Это нарцисс? Да. Гедонист? Обязательно. Сам он никогда с этим не согласится, но мы-то с вами глядим на него со стороны, для нас это очевидно.

            Он – соловей. В тесной клетке своего стереотипа он проявляет чудеса изобретательности, переставляя, сочетая и интерпретируя те несколько коленец и рулад, которыми он владеет. Метод его преподавания – игра; но! – игра с самим собой, для собственного удовольствия. Ученики не имеют к ней никакого отношения. И если все-таки кто-то из них вдруг пожелает выйти на контакт с этим учителем... вы все поняли правильно: он немедленно дает отпор. Резкий. Неадекватный. Отбить, отбрить, поставить на место – все что угодно, лишь бы сохранить ненарушенным свой хрупкий комфорт. Потом – почти сразу – этот учитель постарается смазать, стереть конфликт, может даже признать свою неправоту. Разумеется, и этот шаг будет продиктован не чувством справедливости (которое, как и все другие чувства, ему недоступно), а все той же потребностью сохранить покой.

            Вывод: учитель, который живет на уровне эмоций, замкнут на себя и реактивен, а потому не имеет морального права работать с людьми.

            + + +

            Итак, мы выяснили, что общего у факельщика с шестью коллегами: все они живут и работают на уровне чувств.

            В чем отличие?

            1. Ученики первых шести – учась – страдают; ученик факельщика учится с удовольствием.

            2. Первые шестеро выжимают своих учеников как мокрое белье и вытесняют, сбрасывают их на уровень эмоций; ученик факельщика прочно утверждается на уровне чувств.

            3. Первые шестеро работают с материалом; факельщик – с человеком.

            Там – материал, здесь – человек... Новое качество!

            Когда мы сделали это маленькое открытие, мы едва удержались от искушения выделить факельщика в отдельную прослойку – между шестеркой его коллег и верхним этажом. Но, поостыв, возвратили его в коллектив. Почему? Главный, принципиальный отличительный признак этой группы – работа на уровне чувств. И как бы нам ни был симпатичен факельщик – истина дороже.

            Кстати, у этой группы есть еще один отличительный признак, и если вы читали внимательно, вы, должно быть, уже ерзаете от нетерпения и досады – когда же наконец авторы этот признак назовут?

            Пожалуйста. Это признак – решенная задача.

            Вот доказательство: все семеро работают с материалом (человек – тоже материал); они материал преобразуют; следовательно, каждый из них владеет алгоритмом однажды решенной задачи.

            Этот алгоритм – предмет их гордости, их индивидуальный инструмент. Если б они бездумно пользовались полученными в вузе знаниями, умениями и навыками – это были бы учителя на уровне эмоций. Но наши умельцы сами выбрали специализацию (гранильщик, садовник, факельщик), сами подогнали полученный багаж по руке – создали свой инструмент, сами создали методику обработки материала.

            Понимаете? Они искали, искали, искали – пока не создали свой штамп, эталон, схему, которые полностью их удовлетворяли, а значит, стали для них образцом. Идеалом.

            Тут опять напрашиваются вопросы:

            1) почему им суждено решить только одну-единственную задачу? Иначе говоря – почему этот процесс не получил продолжения?

            2) почему ответом оказался штамп?

            3) в чем сущность штампа?

            Ответ не составит труда, если вспомним, что прежде всего отличает человека на уровне чувств: ограниченность энергопотенциала. Был бы энергопотенциал на минимуме, ни о какой задаче и речи бы не шло – дай бог выжить! Но наши умельцы живут с поднятой головой, смело смотрят вперед; существовать – это для них слишком мало; они хотят жить! и жить с удовольствием! Вот почему они ищут тот метод, тот процесс, тот алгоритм, который будет и по плечу, и сможет гарантировать стабильное удовольствие. Значит, в эту семерку попадают только те, кто изначально имеет достаточный энергопотенциал, чтобы увидеть свою задачу.

            Почему же она оказывается и последней?

            Потому что ограничен энергопотенциал.

            Он не просто ограничен; здесь мы можем назвать и уровень, которым этот энергопотенциал ограничен: его достаточно, чтоб увидеть задачу, но мало, чтобы эту задачу решить.

            Заметили противоречие? Ну не может быть, чтоб не заметили – ведь на поверхности лежит: чуть выше мы сказали, что они решили задачу, а здесь – черным по белому – что из-за дефицита энергопотенциала не способны решить. Где же врут авторы – тогда или теперь?

            Ни там, ни здесь. Смотрите, как мы уничтожаем это мнимое противоречие: не имея достаточно энергопотенциала, чтобы решить задачу, наш умелец создает ответ, который ему нравится. Этот ответ не имеет ничего общего с истинным, напечатанным в конце задачника, но наш умелец даже не подозревает об этом. Он убежден, что решил задачку правильно, что истина принадлежит ему. И никакие аргументы не могут его с этого убеждения сдвинуть, переубедить, – нет энергопотенциала, чтобы воспринять чужие аргументы, чужую задачу.

            Вы его жалеете? сочувствуете ему?

            Не стоит. Ведь и он тоже смотрит на вас свысока. Между прочим, у него есть для этого все основания: алгоритм, который он создал, годится на все случаи жизни. Шаблон можно приложить к любому материалу; качества материала при этом не имеют значения, важны только две вещи – вера в истинность шаблона и в свои силы. Эти требования взаимосвязаны. Помните? – энергопотенциал нашего умельца ограничен, поэтому он работает близко к пределу своих сил. Он это чувствует, он это знает – и гордится этим! Вот почему ему необходимы и вера в свои силы, и шаблон – инструмент для экономизации усилий.

            Учитель, живущий на уровне эмоций (раб), в свои силы не верит (он знает, что в конфликте не совладает ни с одним учеником – поэтому и избегает конфликтов) и алгоритма не имеет. Он даже не канал связи между учебной программой и учеником, поскольку избегает контактов с ним. Он просто живой учебник.

            Учитель, живущий на уровне чувств (исполнитель), работает как канал связи. Напомним "золотое правило" теории информации: канал связи работает всегда с потерями; если на входе 100 процентов, то на выходе – всегда меньше. Но учитель – часть живой природы, которая существует по "сдвинутым" законам, поэтому "золотое правило" для него работает иначе: если на входе 100 процентов, то на выходе... другое. Может, и не совсем другое, но непременно – новое качество.

            Личность этого учителя окрашивает его труд; мы отдаем ему должное, но шляпы перед ним снять не можем: работает он все-таки по шаблону, и если быть уж совсем нелицеприятными – это самодовольный и ограниченный человек.

            Его судьба поучительна, по крайней мере, нам она подсказала еще один маленький закон: если, решая задачу, мы создали шаблон или схему, это значит, что задача осталась нерешенной.

            Из этого закона напрашиваются следствия:

            1) шаблон и схема – тупики мысли.

            2) шаблон и схема убивают чувство задачи (потребность в ней).

            3) если решенная задача называет новую, значит, она была решена правильно.

            Вы открыли запертую дверь и вошли в комнату (решили задачу) и тут же увидели следующую дверь, значит, и ваше ЭПК в порядке и решение истинно. Но если вы не просто в норме, но и в великолепной норме, в этой комнате вы увидите не одну дверь, а несколько.

            Значит ли это, что любая схема является инструментом для умерщвления мыслительного процесса?

            Да – если она суть средство экономизации усилий.

            Нет – если она источник энергии; в этом случае мы имеем дело только с формальными источниками схемы; на самом же деле перед нами порождающая модель.

            + + +

            Осталось разобраться, как работает факельщик. Что мы знаем о нем?

            1) Он работает на уровне чувств.

            2) Он работает на положительных эмоциях.

            3) Он работает с учеником, в котором видит человека.

            Попытаемся рассуждать:

            1) Чтобы поджечь – он должен сообщить энергетический импульс.

            2) Чтобы поджечь – он должен гореть сам.

            3) Чтобы поджечь – он должен войти в контакт с учеником (как и остальные шестеро). Но у других учителей ученики (пытаясь спастись от отрицательных эмоций) контакта избегают; а факельщик умудряется вызывать положительные эмоции, следовательно, не он идет к ученикам, а они к нему тянутся. Значит, он должен гореть не просто ярко, но и привлекательно.

            Как мы уже говорили, главный его отличительный признак – он видит в ученике человека. И в этом все дело! Шестеро его коллег преподают знания, умения и навыки; факельщик – учит получать удовольствие от истины, добра и красоты.

            В чем же заключается найденный им алгоритм?

            У него положительная установка на любого ученика, на любую ситуацию, на любую информацию. И в этом правиле для него исключений нет!

            Но как же так, скажете вы, неужели это возможно? Ведь мир состоит не только из истины, добра и красоты; в нем столько же зла, лжи и уродства; неужели и от них факельщик получает удовольствие? Тогда это просто безнравственно...

            Вы попали в самую точку. Но оставим пока оценки – ведь нас интересует его алгоритм, нас интересует, как он работает, как справляется с ситуацией.

            Пока факельщик имеет дело с прекрасным – проблем нет. Но вот ему встретилась ложь, или зло, или уродство; контакт с ним не обещает ничего, кроме отрицательных эмоций, как быть? Факельщик поступает очень просто – он отгораживается. Делает вид, что этого просто не существует. Нет – и все! Зачем портить свои нервы из-за каких-то неурядиц, если жизнь одна и мир прекрасен, а все нескладное раньше или позже как-то само собой устроится...

            Усугубим ситуацию: отгородиться, сделать вид, что ничего не происходит, не удалось; зло ворвалось в мир факельщика; как ему выдержать свою программу, сохранить положительную установку на все?

            Отвечаем: он облагораживает зло. Проще говоря, он демонстрирует способность понять и оправдать каждого – не только зайчишку, который хочет жить, но и волка, который тоже должен кушать, и не его вина – это природа так устроила, – что главное блюдо на его столе – зайчатина. Между прочим, заяц тоже хорош, не воздухом питается – стрижет ни в чем не повинную травку.

            Значит, для факельщика съедобно все. Вот в чем его секрет. Только поняв его, мы можем назвать его алгоритм: это алгоритм потребления.

            Он – обыватель.

            Обыватель рафинированный, то есть убежденный в своей правоте, в единственной истинности своего мировоззрения. Правда, он никогда не согласится с таким определением – ведь он живет среди прекрасного и ради прекрасного, он всем желает добра и ни кого не осуждает, но... ведь мы говорим не о ярком его оперении, а про его образ жизни, не о том, какое впечатление он хочет на нас произвести (а наша реакция – для него тоже источник положительных эмоций, потому что факельщик всегда тщеславен), а как направлены потоки энергии в радиусе его действия. А они направлены в одном направлении – к нему. Потому что он – эгоист.

            Но ученики тянутся к нему. Мало того, научившись у него жить (жить так, как он), они до конца дней вспоминают о нем с умилением и благодарностью.

            Парадокс? Нисколько. Потому что факельщик учит не просто удобному образу жизни, но и красивому, привлекательному. Он учит – по-своему – жизни без поражений. И получается это у него лихо и убедительно. А как же! – ведь он философ. И мудрец. И добрейший человек. И по-своему мужественный (облагораживание зла немыслимо без мужества). И энциклопедист. И художник. И демократ: коллеги утверждают – нельзя; факельщик улыбается – можно. Он живет радостью, притягательная сила которой неотразима. Его невозможно не любить. И даже завистники отдают ему должное.

            Но ни одной задачи он не решит. Ведь задача начинается с ощущения дискомфорта, а факельщик от дискомфорта мгновенно отгораживается.

            ЖИЗНЬ, ОЗАРЕННАЯ СМЫСЛОМ

            Ах, как хочется всех учеников разделить на две категории: тех, у кого среди учителей был факельщик, и тех, которые этого удовольствия были лишены!..

            Учителя на уровне эмоций не остаются в нашей памяти, а зря. Поблагодарить бы судьбу за встречу с ними: отъединяясь от нас, ни на что не претендуя, допуская бурсу, они не мешали нам быть самими собой, не мешали нам развиваться по программе, которую заложила в нас природа. Но тогда мы этого не . могли оценить, потом – забыли. Учителей на уровне чувств мы вспоминаем с ненавистью, и школу всю жизнь ненавидим – из-за них. Но ведь есть же среди нас и такие, кто вспоминает школу с умилением и нежностью: "Учительница первая моя..." Прямо слеза прошибает. Ну конечно же, она была факельщицей.

            Как мотыльки летят на свет, так ученики тянутся к факельщику. Иначе и быть не может. Вот аргументы:

            1) Дети чувствуют гармонию как никто, а факельщик – неустанный потребитель гармонии, и свет, который он излучает, – это отраженный свет гармонии.

            2) Факельщик – единственная светлая фигура в унылых школьных коридорах. Отзывчивый, доброжелательный, все понимающий, всезнающий веселый мудрец, он даже внешне выделяется из суконно– опорного ряда своих коллег. Улыбка! – без улыбки он немыслим. Пластика! – можно подумать, что он учился ей специально; в ней тоже его существо, он немыслим без пластики. Наконец, ритуал – а как же без ритуала! – ведь каждый его урок (как и любое общение) – это священнодействие, в котором он – верховный жрец – пропускает весь мир через магический кристалл истины, добра и красоты. Он завораживает этим зрелищем и незаметно делает пленницей своей религии доверчивую детскую душу.

            3) В жизни ученика факельщик появляется необычайно своевременно. В пору, когда прорезается зрение, когда идеалистическое представление о мире, обо всех его ценностях (дружба, правда, добро) разбивается о скалы реалий этого мира, и все рушится вокруг, оставляя нигилизм, озлобление и отчаяние, – в это время появляется факельщик и говорит: неправда, твой корабль не разбился, все в порядке; взгляни вокруг себя – "и ты увидишь – мир прекрасен...". По сути, он предлагает самый примитивный гедонизм, но этот рецепт так прост, так доступен, так привлекателен (еще раз подчеркнем: это происходит в пору нигилизма, в пору отчаяния, когда эталон гармонии в ученике разорван энергетическим вакуумом), что ученик хватается за него как за спасательный круг – и, получая положительные эмоции, начинает оживать. Ему это нравится; он тянется к факельщику; окончательно доверившись, поверив, что здесь и правда, и красота, и смысл, – он входит с факельщиком в контакт – и вспыхивает сам.

            Вот вы и узнали главный секрет неотразимости воздействия факельщика: он делает жизнь ученика осмысленной.

            Нас много, мы разные, но никому не удалось и не удастся уйти от трех вопросов, которые поочередно (а иногда – в сочетаниях) встают перед каждым:

            1) кем быть? 2) как жить? 3) чего стоит прожитое?

            Это не просто три вопроса – это три зверя, которые нас терзают.

            Сперва – только ум, затем – и совесть, наконец – и душу.

            И вся наша жизнь (а для тех, кто не осознает этого или не желает в этом признаться, скажем иначе: ночная жизнь души, жизнь души раскрепощенной, выпущенной на травку, на прогулку в тюремном дворе наших стереотипов) посвящена тому, что мы приучаемся жить рядом с этим зверьем, пытаемся привадить его к себе, приручить, обучить ходить в наморднике. И ведь многим удается! Или только врут, что удается?..

            А для учеников факельщика этих проблем нет. Не можете такого представить? Значит, плохи дела у вашего энергопотенциала, без которого фантазия не способна развернуть свои крылья. Придется поверить нам на слово: нет у них этих проблем. Вопросы есть, а проблем – нет. Потому что это зверье, прирученное факельщиком, явилось к его ученикам в образе ласковых мурлык, настолько дрессированных, что они уже забыли о существовании собственных когтей.

            Кем быть? Ну конечно же, учителем! Таким же, как его любимый учитель. Таким же во всем: в поведении, в деле, в мировосприятии. Принять от него факел, пронести факел через всю жизнь, зажигая, зажигая, зажигая факелы уже своих учеников. Ведь когда-то же этих факелов будет гореть столько, что тьма уйдет совсем и наступит царство истины, добра и красоты.

            Как жить? Разумеется, как любимый учитель, сопоставляя каждый свой шаг с ним как с эталоном. Пока он рядом – советуясь с ним не только в больших делах, но и по любому пустяку, (вот чем неотразим факельщик – он никогда не отмахнется, не пренебрежет – "мелочь", он на все реагирует с интересом, что, впрочем, нетрудно понять: ведь все это для него – источники самоутверждения; а если проще – источники положительных эмоций), когда его рядом не будет – сверяясь с его образом: "а как бы поступила на моем месте Марья Ивановна?" Стереотип жизни Марьи Ивановны они перенимают и делают своим. Стереотип вкуса Марьи Ивановны – они перенимают и делают своей мерой вкуса. Секрет потребления гармонии, которым в совершенстве владела Марья Ивановна, они делают главной пружиной своей деятельности. Они становятся жрецами в храме, где поклоняются истине, добру и красоте, но никогда, ни на миг не забывают, что этот храм построила она – любимая, единственная Марья Ивановна.

            Чего стоит прожитое?

            Ученики факельщика жалеют людей, проживших жизнь впустую, и сочувствуют им. Но их собственная жизнь наполнена и прекрасна. Сколько книг прочитано! Сколько спектаклей и выставок видено и обсуждено! Столько переговорено в классе, в поле, и в лесу возле костра, и поздно вечером, когда ученицы прибегали выплакаться, утешиться и посоветоваться. Столько учеников идут позади – след в след.

            Их удовлетворение прожитой жизнью – несомненно. Их уверенность, что жизнь была прожита счастливо, говорит только о крепости их желудков, способных переварить все; об их нетребовательности. Они просто не знают, что такое счастье, и принимают за счастье, как вы уже поняли, положительные эмоции (независимо от их количества! вот один из секретов Марьи Ивановны: уменье замечательно согреться даже у крохотного камелька).

            Теперь припомним: когда наша жизнь наполняется смыслом?

            Ответ: когда мы переделываем этот мир; когда на дубленой коже этой жизни мы оставляем свои неизгладимые насечки; когда мы разрываем свой территориальный императив.

            А у факельщика собственная территория ограничена его телом, все остальное – мнимые владения. Значит, жизнь факельщика только озарена смыслом, отблесками его пламени. А наполнена она тем, что он успел переварить – с удовольствием и чувством отлично проведенного времени.

            "ЧТО СДЕЛАЮ Я ДЛЯ ЛЮДЕЙ?.."

            (Читателям, осознающим себя обывателями, рекомендуем эту главку не читать, дабы лучшие их чувства не были травмированы нашим святотатством)

            Ну что, ерзаете от нетерпения? Ждете, когда, наконец, очередь и до Данко дойдет? Ведь не может быть, чтоб не дошла. Хотя... Данко – такой мощный контраргумент, что авторы, быть может, не рискнут встретиться с ним, сделают вид, что позабыли? попросту говоря – сдрейфят?..

            Не надейтесь – не сдрейфим. Некого бояться.

            Итак, что мы знаем о Данко?

            Это был сильный и мужественный человек, из чего можно заключить, что его энергопотенциал был в норме. Еще нам известно, что он был строен и красив. Это – оценка окружающих, для которых он был привлекателен, поскольку они угадывали в нем знаки гармонии. Значит, и с психомоторикой у него было, по меньшей мере, неплохо. (По нашей классификации он был человеком на уровне чувств.)

            А вот критичностью он похвалиться не мог. Отчего мы так думаем? Посудите сами: все его поведение в экстремальной ситуации свидетельствует, что он был типичным факельщиком; а факельщик не решает задач – критичность не позволяет; не в силах, но делает вид, что может, – такова его сущность!..

            Для особливо непонятливых разъясняем.

            Вы помните, когда на сцену выходит Данко?

            Не в битве (поражение он мог облагородить – во имя положительных эмоций – известным поворотом: как мужественно мы сражались!.. мы сделали все, что могли...),

            не в пути через дебри

            (самоутверждение своей способностью преодоления, самолюбование – весь этот страшный путь он одолел, находясь в плюсе!), – нет,

            он появляется, когда племя остановилось, когда отчаяние охватило всех, и черные думы стали подтачивать остатки их сил. Все плохо; кажется, от вездесущих отрицательных эмоций спасу нет. Но факельщик тем и замечателен, что любую ситуацию способен повернуть себе на пользу. Его рычаги – чувства. В нашем случае в Данко заговорило коллективистическое чувство, оно подсказало ему: выйди вперед. Новая эффектная роль мгновенно вернула его в привычную положительную фазу.

            И тут случилось чудо: измученные, опустошенные, отчаявшиеся люди встали и пошли за ним. Откуда у них взялись силы?

            Включилась энергия души.

            Иначе говоря – неприкосновенный энергетический запас. Тот запас, который позволяет организму "держать" клетку, питать ее жизнедеятельность, не давать ей расплыться; тот, который поддерживает форму всех наших жизненных ритмов (сердечных, энцефальных и проч.); тот, который принимает на себя удар тяжелейших дистрессов, и помогает превозмочь смертельные болезни, и в экстремальных ситуациях удесятеряет наши силы.

            Данко сработал как обычный факельщик – "поджег" толпу.

            Для этого, как вы помните, необходимо выполнить три условия:

            1) гореть самому,

            2) гореть привлекательно – чтобы люди потянулись к огню,

            3) гореть убедительно – создать необходимую температуру.

            Расшифруем.

            1) Ища комфорт, Данко принял на себя роль лидера – и его эмоции обрели положительный знак;

            2) в этом состоянии он, конечно же, выглядел необычно среди унылой толпы соплеменников (это естественно: факельщик всегда является источником положительных эмоций – для всех);

            3) он убедил племя, что знает, как решается задача.

            Он действительно так считал. Разумеется – заблуждался. Но заблуждался искренне. Ну, разве это не решение? – "иди и придешь", "всему есть конец". Все правильно: прописные истины. Чтобы сделать – надо делать; чтобы достичь цели – надо к ней идти. И вот тут встает сакраментальный вопрос, тот самый, которому посвящена наша книга – как идти? Можно – как Данко – действовать на "авось": методом тыка. Можно – творчески: разглядеть задачу – и решить ее.

            Вы уже поняли, в чем различие?

            Цель одна, но результат разный.

            Так на один и тот же сюжет, с одними и теми же героями, и даже при полном совпадении всех эпизодов, могут написать роман гений и графоман. Роман гения будет жить (и являться источником энергии и порождающим началом) в веках. Роман графомана прочитает до конца разве что его жена, да и той придется пережить такое количество отрицательных эмоций, что она постарается о нем забыть.

            Но ведь в обоих случаях цель была одна! Вот только средства для ее достижения применялись разные. И конечно же, количество затраченной энергии там и там – несопоставимо. Ища и создавая гармонию, гений заставил работать весь свой фантастический энергопотенциал. И в гармонии – именно в достигнутой гармонии – как в аккумуляторе – этот энергопотенциал остался на веха. А сам гений вышел из этой работы еще более обогащенным: во-первых, чем больше отдаешь, тем больше остается; во-вторых, найденная гармония стала частью его существа, ключом к остальным дверям в открывшемся перед гением зале.

            Энергопотенциал графомана ничтожен. А написание романа требует сил. Откуда их взять? Только из будущего. И графоман создает модель воображаемого успеха. Возникает поток положительных эмоций – энергия достаточная, чтобы создать текст, на который способен графоман. Что собой представляет этот текст? Это картина пространства души графомана; картина, которая вся – дисгармония.

            Вот почему так тяжело, так неприятно, так невыносимо читать графоманов: приступая к чтению, мы надеемся припасть к источнику положительных эмоций, а вынуждены тратить свою энергию на защиту от этой чуждой дисгармонии.

            Любопытный вопрос: кто же хвалит графоманов?

            1) Те, кто не ощущает дисгармонии графоманского текста; значит, они смотрят в этот текст как в зеркало и видят в нем себя, любимого.

            2) Те, кто привык облагораживать зло – значит, факельщики.

            Теперь вернемся к Данко.

            Если б у него была развита критичность, он бы увидел не только цель, но и задачу, а с его энергопотенциалом и психомоторикой, несомненно, бы ее решил. Но факельщик не видит задач; он просто идет к цели, потому что это – направление к источнику положительных эмоций. Узнали? – работает модель воображаемого успеха.

            Толпа приняла эту модель, сделала ее своей. Наш Данко опять в выигрыше! Ведь он оказался не просто в фокусе внимания – он оказался в энергетическом фокусе толпы, он аккумулирует все ее флюиды – и от этого пылает еще ярче!

            Пошли через дебри.

            Пошли, пошли, пошли...

            Но очень скоро энтузиазм стал падать. Отчего? Сработал первый парадокс метода тыка: чем дольше совершается работа, тем меньше уверенности в успехе.

            Оно и понятно: энергопотенциал тратится, тратится, тратится, а реального продукта нет. Поэтому, чем ниже уровень энергопотенциала, тем все бледнее модель воображаемого успеха, тем слабее ее притягательная сила, а значит, и способность выкачивать энергию души. Это замедление продолжается до тех пор, пока совсем не исчезнет мираж воображаемого успеха. Что при этом происходит? Напрашивается ответ: новая остановка, Правильно. Но этот ответ передает только внешнюю сторону дела и ничего не объясняет. Точный ответ будет иной: наступил кризис. Почему? Сработал второй парадокс метода тыка: если работа идет по программе модели воображаемого успеха – энергопотенциал не возобновляется.

            Напомним: первая остановка произошла, когда людей племени опустошило переутомление. Возобновляемый энергопотенциал был исчерпан. Оставалось только НЗ – и чувство самосохранения остановило беглецов.

            Вторая остановка – это балансирование на краю пропасти.

            Энергопотенциала осталось совсем ничего – только для поддержания жизни. Теперь ими руководил инстинкт выживания. Данко завел их в эти дебри – Данко должен умереть.

            Что делать нашему герою? Ну, конечно же, решить задачу.

            Какую? Любую.

            Для чего? Чтобы сдвинуть ситуацию с мертвой точки.

            Куда? В любую сторону будет вверх.

            В этой истории наглядно проявилась главная особенность факельщика: как бы ни изменялась окружающая ситуация, его энергопотенциал и психомоторика (еще раз подчеркнем – от внешнего воздействия) не становятся меньше. Значит, он по-прежнему был способен решить задачу. Дело за малым: как ее увидеть?

            Нужно прорваться на уровень ситуации, значит – прыгнуть выше себя, а для этого... вы правильно догадались! – где-то зачерпнуть избыточного, свободного энергопотенциала. Ну, быстренько соображайте, где его взять? – ведь счет жизни Данко уже идет на мгновения...