Текст книги "Не может быть мёртв"

Автор книги: Иэн Рэнкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц)

Глава 25

Профессор Джон Мартин – ПДМ, как его звали друзья и коллеги, – проживал в элитной новостройке в двух шагах от Эдинбургского зоопарка. Хотя вечером заметно похолодало, он настоял на том, чтобы они немного постояли на балконе.

– Слышите? – спросил он.

Фокс кивнул. Обитатели зоопарка: фырканье, мычание, клёкот, повизгивания.

– Иногда и запашок ощущается, – добавил профессор. – Все окрестные жители, у кого есть сад, с утра до ночи осаждают зоопарк, чтобы получить навоз. Как это ни странно, в этой ситуации есть определённые плюсы.

– В смысле? – не понял Фокс.

– Запах навоза отпугивает кошек – не даёт им гадить на цветочные клумбы.

И хотя из квартиры на третьем этаже зоопарка как такового не было видно, Фокс различал очертания холмов Пентланд с южной стороны и слышал шум уличного движения, доносившегося с Корсторфайн-роуд. Профессор Мартин ушёл с балкона, и Фокс последовал его примеру, крепко затворив за собой раздвижную дверь. В комнате едва слышно играла классическая музыка – что-то в стиле постмодернистского минимализма. Гостиная имела свободную планировку, одна из стен – сплошные полки от пола до потолка, до отказа забитые книгами, мягкая мебель из натуральной кожи нежно-кремового оттенка. Проход под сводчатым потолком вёл в небольшую кухню – сочетание ультрамодного хрома и панелей из красного дерева.

– Неплохая квартирка, – прокомментировал Фокс. – Давно вы здесь?

– Два года. – Мартин разлил напитки по бокалам – красное вино себе и минеральную воду с газом Фоксу. – Мы переехали сюда, когда наш отпрыск, как говорится, выпорхнул из родительского гнёздышка. – Мартин покрутил вино в бокале и, поднеся его к носу, с видом знатока втянул аромат. – Признаться, я заинтригован – расскажите, как вы меня нашли.

Фокс с напускной скромностью пожал плечами.

– Всю субботу и воскресенье просидел в Интернете: меня интересовали воинственные настроения в Шотландии в восьмидесятых. В ходе поиска то и дело всплывало ваше имя. А когда я увидел, что вы ещё и книгу написали на эту тему…

– Весь тираж разошёлся как горячие пирожки, – подчеркнул Мартин. – Кстати, это была тема моей докторской.

Что ж, заключил Фокс, так, наверное, и должно быть: Мартину было едва ли больше сорока пяти лет – высокий, спортивная фигура, приятное, мужественное лицо. В прихожей Фокс заметил теннисную ракетку, прислонённую к стене, и фотографию самого Мартина с каким-то выигранным им трофеем в руках. Книга была опубликована в 1992-м, а это значит…

– Вы написали её в конце восьмидесятых? – предположил Фокс.

– Закончил в девяностом, – подтвердил Мартин. – Но вы до сих пор не рассказали, как вы меня нашли.

– На вашей страничке в Интернете значилось, что вы преподавали в Эдинбургском университете. – Фокс ещё раз скромно пожал плечами. – Но прежде чем позвонить им, я решил, что сначала гляну в телефонный справочник.

Мартин фыркнул.

– Раз плюнуть, когда знаешь все ходы и выходы. – Он поднял бокал, предлагая тост. – Но я вынужден признаться, что почти всё позабыл из этой книги. Чем я только не занимался с тех пор…

– Внутренняя политика, – без запинки отбарабанил Фокс, – конституционная процедура, парламент и протокол…

Мартин предложил ещё один тост.

– Полагаю, это было правильное решение с вашей стороны, – заключил Фокс. – В наши дни вооружённые группировки можно по пальцам пересчитать…

Мартин улыбнулся:

– Урок Северной Ирландии пошёл нам впрок – вчерашние террористы обратились на путь истинный и теперь, облачившись в официальные костюмы и галстуки, правят страной.

– По-вашему, это хорошо для Шотландии?

Мартин задумался.

– Не уверен. ШНП кое-как пообтесалась, обзавелась обаятельным лидером с хорошо подвешенным языком. Передача власти автоматически обеспечила им место на трибуне. И все довольны.

– В восьмидесятые далеко не все были довольны.

– И в семидесятые тоже, – добавил Мартин. – А корни всего этого уходят ещё глубже. – Он немного помолчал. – Думаю, я смогу подыскать для вас лишний экземпляр моей книги…

– У меня уже есть, – признался Фокс.

– Что, снова Интернет?

– Похоже, это был рецензионный экземпляр.

– В таком случае это в своём роде раритет – мои издатели палец о палец не ударили в плане продвижения моей книги на рынок. – Профессор Мартин ещё немного помолчал. – Это как-то связано с недавними взрывами?

– Простите?

– Пиблс и Локерби? Никто ведь не думает, что Шотландская национально-освободительная армия и иже с ними вернулись, чтобы взять реванш?

– Один мой коллега задал мне практически тот же самый вопрос. Но я сильно сомневаюсь, что кто-то всерьёз рассматривает эту версию. И разумеется, я здесь совсем по другой причине. Я хотел расспросить вас о Фрэнсисе Вернале.

Мартин отхлебнул вина и глубоко задумался.

– С этим человеком я мечтал встретиться лично, – признался он после небольшой паузы. – Читать его речи было сплошное удовольствие, не говоря уж о том, чтобы слышать его голос. Ведь до нашего времени чудом сохранились обрывки аудиозаписей. И даже кое-какие видеоматериалы…

Фокс кивнул.

– Вскрылись какие-то новые факты? Обнаружились новые улики?

– Скорее, это моя личная инициатива.

– Значит, всё это неофициально?

– Полуофициально, скажем так.

Мартин кивнул и снова впал в глубокую задумчивость.

– Знаете, я в те дни работал до кровавого пота, – признался наконец он. – Как-то утром я заподозрил, что у меня дома кто-то побывал и просмотрел несколько глав. Потом, когда диссертация уже хранилась в университетской библиотеке, кто-то украл её. Она и недели там не пролежала… – Он покачал головой. – Я едва не поверил в теорию заговора.

– Но потом всё-таки отказались от этой мысли?

– Фрэнсис Вернал пил как сапожник, к тому же был несчастлив в браке. Такой поворот событий никого не удивил.

– В процессе написания книги вы разговаривали с его женой?

– Она наотрез отказалась встречаться со мной.

– Тогда откуда вы черпали материал для вашей работы?

– В каком смысле, инспектор?

Музыка перестала играть. Мартин взял с кофейного столика маленький белый пульт, и незамысловатые мелодии зазвучали снова в той же последовательности.

– Вы пытались поговорить с миссис Вернал – это означает, что вы вели активные поиски. Поэтому я и спросил, удалось ли вам связаться с кем-нибудь из тех, кто знал его лично.

– Всего лишь несколько случайных попутчиков и сочувствующих. Я всем им написал.

– И?

– Почти никто мне не ответил, так что я предпринял вторую попытку – и снова та же история. – Он ещё немного помолчал. – А какое отношение это имеет к Фрэнсису Верналу?

До вас доходили слухи о том, что он финансирует некоторые военизированные группировки?

– Да.

– Я пытаюсь воссоздать его образ… – Фокс тоже, в свою очередь, немного помолчал, собираясь с мыслями. – Как вы думаете, он мог наложить на себя руки?

– Либо это, либо жена довела его до самоубийства.

– А зачем ей это делать?

– Может, затем, чтобы обезопасить своих любовников – или затем, что её муж был связан с кем-то из них.

– Она утверждает, что всё, что писали в газетах о её неверности, ложь от первого до последнего слова.

Мартин немного приподнял брови.

– Вы с ней говорили? – Судя по его тону, он был потрясён и не на шутку заинтригован. Был поднят ещё один тост, на этот раз пустыми стаканами. Мартин отправился на кухню, чтобы пополнить их. Фокс остался в гостиной дожидаться его возвращения.

– Вам удалось обнаружить хоть какие-нибудь факты, указывающие на то, что Вернал пособничал террористам?

– Он явно благоволил им – называл их «борцами за свободу» или «оппозицией». – Мартин снова покрутил вино в бокале. – Всё, чем я располагаю, это случайные, разрозненные факты. Люди ссылались на него, это да. Мне доводилось читать протоколы собраний – как правило, зашифрованные, но вполне доступные пониманию. Похоже, они часто называли его «Рампоул».

– Толстый эксцентричный барристер из сериала?

– Что называется, брат по цеху.

Фокс понимающе кивнул.

– Итак, он посещал их собрания?

– Да.

– И может, иногда даже сам их проводил?

– Об этом не было сказано ни слова. Вы слыхали о Дональде Макайвере?

Фокс кивнул. Ещё одно имя, почерпнутое из Интернета.

– Сейчас он пребывает в «Карстейрс».

«Карстейрс»: психиатрическая лечебница с максимальной изоляцией пациентов.

– Вот почему мне не удалось с ним связаться. Макайвер возглавлял спецподразделение «Чёрная жатва». Он наверняка должен был знать Фрэнсиса Вернала… – Мартин сделал паузу. – Вы намекаете на то, что Вернала убили те, кому он сам же и пособничал? Кто-то из тех самых группировок?

– Я не знаю.

– Или кто-то из теневых политических структур? Фокс пожал плечами.

– Он заявлял, что его дом и офис подвергались нападению. Его вдова это подтверждает. Предположительно, за ним шпионили. А теперь вы говорите мне, что подозреваете, кто-то следил и за вашей работой.

– На самом деле это были ещё цветочки: мой первый издатель прогорел, второй вдруг отказался печатать книгу. В конечном счёте мне пришлось обратиться в небольшое «левое» издательство. Надо сказать, свою работу они выполнили спустя рукава.

– Ваши слова просто разжигают мой аппетит, – пошутил Фокс.

– Я лишь надеюсь, что вы не очень переплатили за свой экземпляр.

– Оно того стоило, уверяю вас.

– Однако никаких гарантий, инспектор. – Мартин откинулся на спинку стула, опустив руки на подлокотники.

– Ещё какие-нибудь имена? – спросил Фокс.

– Один или два наверняка по-прежнему не дружат с головой – живут отшельниками где-то на Западных островах [31]31
  Западные острова(англ. Western Isles) – неофициальное название Гебридских островов, принятое в Великобритании.


[Закрыть]и ведут анархистские блоги. Но большинство, по всей видимости, с годами переметнулись в лагерь противника, превратившись в тот тип людей, который сами некогда презирали.

– Иными словами, заделались добропорядочными гражданами?

– По большей части это были выдающиеся личности.

– Даже те, кто вывозил заражённую сибирской язвой почву с Гринъярда?

– Даже они, – сонно пробормотал профессор Мартин, разморённый вином. – С тех пор всё изменилось, правда? Теперь у нас националисты правят бал. Если вам интересно моё мнение, на следующих выборах они получат подавляющее большинство голосов. А ещё через несколько лет, как знать, возможно, мы будем жить в независимом демократическом государстве европейского образца. Ни Королевы вам, ни Вестминстера, ни системы сдерживания путём устрашения. Ещё несколько лет назад о подобном и помыслить было невозможно, что уж там говорить о том, что было четверть века назад…

– Именно за это в значительной степени боролась Шотландская национально-освободительная армия, – согласился Фокс.

– В значительной степени…

– Помимо пациентов психбольницы и отшельников, есть ещё кто-нибудь, с кем я мог бы попытаться поговорить об этом?

– Вам знаком Джон Эллиот?

– Не думаю.

– Его физиономия не сходит с экранов телевизоров. Новости и текущие события.

– В первый раз о нём слышу.

– Я упомянул его в своей книге.

– А как насчёт Элис Уоттс?

– Кого?

Фокс повторил имя, но было ясно, что профессору Мартину оно незнакомо. Фокс, тем не менее, всё равно показал ему две фотографии из университета. Мартин пару раз мигнул, будто пытаясь сосредоточиться.

– Ах да, – воскликнул он, неожиданно встрепенувшись. – Хорошо, что я наконец её вспомнил. – Он с явным трудом поднялся и на заплетающихся ногах добрёл до книжных стеллажей, пару раз отклонившись от маршрута. Фокс последовал за ним и наблюдал за тем, как тот снял с полки собственную книгу под названием «Не просто шайка разбойников [32]32
  «Экая шайка разбойников в стране»– шотландская народная песня, стихи которой взяты из одноимённой поэмы Роберта Бёрнса 1791 года.


[Закрыть], или Как инакомыслящие превратились в экстремистов в послевоенной Шотландии».

– Интригующее название, между прочим, – прокомментировал Фокс.

– Искажённая цитата из Бёрнса. – Мартин открыл книгу где-то посередине, где была вкладка чёрно-белых фотографий. Он показал пальцем на одну из них. Она занимала полстраницы; Фоксу показалось, это была очередная акция протеста «Движения за ядерное разоружение». – Коулпорт, – подтвердил Мартин. – Секретная база хранения и технического обслуживания ядерных боеголовок «Поларис». Раз в неделю оттуда выезжала военизированная колонна, гружённая ядерными боеголовками, и следовала на королевский военный завод около Рединга.

– Это же добрых несколько сотен миль.

– Знаю, знаю! Да ещё и по обычной автотрассе! А что, если авария?.. Попытка нападения? Уму непостижимо, какой опасности они подвергались.

В тот же день, в воскресенье, 7 апреля 1985 года, за три недели до того, как погиб Вернал, были арестованы десять протестующих. Мартин скользнул пальцем к фотографии, напечатанной ниже.

– Видите этого мужчину? – спросил он.

– Вижу, – тихо ответил Фокс.

На втором снимке была запечатлена акция протеста у входа в отделение полиции, за стенами которого предположительно томились десять «мучеников». Один мужчина, немного старше своих товарищей, оказался в центре снимка – это был Фрэнсис Вернал. А рядом с ним, в комбинезоне из грубой саржи и шерстяной шапочке, стояла Элис Уоттс собственной персоной.

– А кто этот бородач, с которым она сцепила руки? – спросил Фокс, имея в виду не Вернала, а мужчину слева от Элис. Долговязый, в тёмных очках, с длинными тёмными волосами и чёрной окладистой бородой.

– Хотелось бы знать. Как, вы сказали, звали эту юную особу?

– Элис Уоттс, – повторил Фокс.

– Уоттс… – Мартин вдруг широко улыбнулся. – Браво, инспектор, двадцать лет – поздновато, конечно, но всё равно браво.

– Будьте добры, просветите меня.

– Ещё одно кодовое имя, – пояснил Мартин, – «Пар». – Улыбка по-прежнему не сходила с его лица.

– Пар – это ведь Джеймс Ватт [33]33
  Джеймс Ватт(1736–1819) – известный шотландский изобретатель-механик, создатель универсальной паровой машины; его именем названа единица мощности ватт и Университет Гериот-Ватт в Эдинбурге.


[Закрыть], – догадался Фокс.

– А от Джеймса Ватта – к Элис Уоттс…

Фокс кивнул, соглашаясь с тем, что это вполне логично.

– А у вас случайно не сохранились протоколы их заседаний? – спросил он.

– У меня сохранились лишь мои записи, сделанные с их протоколов – показать мне их показали, но забрать не позволили.

– Вам их показывал кто-то из сторонников?

– А вот и нет, как раз наоборот. Одна из проблем со всеми этими сепаратистскими группами заключается в том, что они постоянно отделяются одна от другой. А когда фракции начинают дробиться, здесь, как при разводе, не миновать склок и прочих безобразий. Мне демонстрировали протоколы тех заседаний, так что я лично убедился, насколько дилетантской стала эта организация.

Фокс поднял палец, чтобы прервать поток речи профессора.

– О какой конкретно группировке идёт речь? – спросил он.

– О СЧЖ.

– О спецподразделении «Чёрная жатва»?

Мартин кивнул.

– Они были экстремистами даже по экстремистским меркам – милитаристское крыло Шотландской гражданской армии. Вы уже упоминали о спорах сибирской язвы…

– И Элис Уоттс входила в его состав? – Фокс снова опустил глаза на фотографию.

– Думаю, да. – Мартин немного помолчал. – А это действительно важно, инспектор?

– А что, если я скажу вам, что она также была любовницей Фрэнсиса Вернала? И что она бесследно исчезла сразу после его гибели?

Профессор некоторое время молчал, собираясь с мыслями. Потом закрыл книгу и прижал её к груди.

– Я полагаю, – едва слышно проговорил он, – что велика вероятность того, что не за горами новое отредактированное издание моей книги…

– Всё не так уж и плохо, – успокоил его Фокс. – Потому что, насколько я могу судить, Элис Уоттс в принципе никогда не существовало…

В тот вечер Фокс смотрел телевизор без звука. Он проигнорировал один звонок сестры и два – Эвелин Миллз. Его одолевали мысли.

Каково это – жить в двух шагах от зоопарка, постоянно слыша рёв и мычание зверей, ощущая их запах и при этом не имея возможности их видеть.

Каково это – быть студенткой университета в Сент-Эндрюсе и выбрать для проживания такой маленький городок, как Анструтер.

Или работать диктором новостного канала.

Или быть пациентом клиники «Карстейрс».

Или оказаться подозреваемым в убийстве.

И только когда по экрану побежали титры, Фокс догадался, что показывали фильм и тот только что закончился, а он ничего не запомнил.

Джуд прислала ему сообщение: «Немедленно поезжай к папе! Сегодня твоя очередь!»

Она, как всегда, права.

Тебе ведь, по существу, всё равно больше нечем заняться, Фокси, сказал он себе.

Не просто шайка разбойников…Искажённая цитата из Роберта Бёрнса, если верить профессору Мартину. Фокс не перечитывал Бёрнса со школы. Он взял ноутбук – неиссякаемый источник информации в наши дни, иногда даже достоверной. Он обязательно отыщет нужную цитату. А потом, быть может, заодно и пробьёт пару имён – Дональд Макайвер и Джон Эллиот.

А потом – сразу в постель, пообещал он себе.

И может, прежде чем отправиться спать, он немного приоткроет окно – на дюйм или два, чтобы впустить в комнату ночные запахи и звуки…

Часть восьмая

Глава 26

Фокс проснулся рано и сразу поехал к отцу. В саду пансиона «Лодер Лодж» стояла скамеечка, и Митчу захотелось посидеть на ней, так что Фокс укутал его поплотнее, а кто-то из персонала снабдил их пледом, чтобы накрыть ноги. Но Митч отказался наотрез, решив ограничиться шапкой и шарфом.

– Дай вам волю, и вы превратите меня в египетскую мумию.

Высокие стены, огораживающие сад, защищали его от порывов ледяного ветра с Северного моря. У садовника был такой вид, будто он не сегодня-завтра сам станет постояльцем пансиона. Он кивнул в знак приветствия и вернулся к своей работе.

– Никогда не любил возиться в саду, – сообщил Митч сыну.

– Зато у мамы всегда всё цвело и благоухало, – ответил Фокс.

– Будь моя воля, я бы превратил наш сад в патио.

– А помнишь, как я повис на верёвке для сушки белья? Она лопнула, я шлёпнулся на каменные плитки и расшиб себе голову?

– Мать тогда звонила мне из больницы – тебе наложили три шва, если я не ошибаюсь?

Фокс потёр макушку ладонью.

– Пять, – поправил он отца.

Митч улыбнулся:

– Знаешь, что она мне сказала по телефону? Что сколько ни билась, так и не смогла отстирать кровь с полотенца.

Фокс вспомнил: полосатое банное полотенце, которым мать обернула ему голову, чтобы остановить кровотечение. С того дня он его больше не видел.

Митч наблюдал за тем, как Фокс пытается подавить зевок.

– Бурная ночь?

– В некотором смысле.

– Работа или развлечения?

– Догадайся с первого раза.

– Работа – это, конечно, хорошо, сынок, но жизнь этим не ограничивается. Теперь мне хотя бы понятно, почему ты несколько дней здесь не появлялся.

– Но ведь Джуд навещала тебя, верно?

– В субботу и воскресенье – твоё отсутствие было отмечено особо.

– Я был страшно занят.

– Значит, дело не в том, что ты нас избегаешь?

– Нет. – Фокс неловко поёрзал на скамейке. – Хотя любой наш разговор, как правило, заканчивается ссорой.

– У вас с сестрой? – Митч медленно кивнул. – По-моему, ей не даёт покоя то, что за моё пребывание в этом райском уголке ты отстёгиваешь из своего кармана.

– Но я ведь не возражаю.

– Несмотря на то что они в очередной раз взвинтили цены?

– Это не проблема.

– А для неё проблема, да ещё какая.

Что мог ответить на это Фокс? Только плечами пожал.

– Ну, как там Файф? – спросил Митч после минутной паузы.

– Я был в Сент-Эндрюсе.

– Как-то раз мы с твоей матерью отправились туда на трейлере – мы тогда с ней хороводились. Я только молил Бога о том, чтоб её папаша ничего не прознал про наши амуры. – Митч взглянул на сына. – Что такого смешного я сказал?

– Просто сейчас никто так не говорит: «хороводились», «амуры»…

– А как сейчас говорят?

– Ну наверное, «встречались», как-то так. – Фокс немного помолчал. – А мы когда-нибудь ездили в Сент-Эндрюс? Я имею в виду, всей семьёй?

Может, если только на денёк… А ты что, совсем ничего не помнишь?

Фокс помотал головой.

– Похоже, я почти всё позабыл.

– Что ж, добро пожаловать в клуб склеротиков – я, например, отлично помню, что трейлер был светло-зелёный, но, хоть убей, не скажу тебе, что в тот вечер мы ели на ужин. – Митч увидел, что сын тщетно пытается подавить ещё один зевок.

– У меня на полочке в ванной стоит пузырёк со снотворными пилюлями – можешь потихоньку отсыпать себе несколько штук.

– Может, я так и сделаю, – сказал Фокс, то ли шутя, то ли уже всерьёз.

– Джуд снова просматривала те старые снимки из обувной коробки. Уж и не знаю, кому она хотела сделать приятное – мне или себе.

– Может, вам обоим.

– Сколько там воспоминаний, просто уму непостижимо. Хотя фотографии с трейлером я так и не нашёл. – Митч помолчал. – Мы славно постранствовали в те годы. Может, именно это она и искала – времена, когда вы с ней были одной командой.

– Мы до сих пор одна команда – она навещает тебя, я плачу по счетам.

– Послушай, мне совершенно не обязательно здесь оставаться – наверняка можно найти кучу заведений на порядок дешевле. Теперь понятно, почему ты не можешь позволить себе новые рубашку и галстук.

Фокс опустил глаза себе на грудь.

– А что не так с моей рубашкой и галстуком?

– Они были на тебе в прошлый раз.

– Надо же? Я уже позабыл.

Отец вдруг широко улыбнулся и шлёпнул его ладонью по колену.

– Я тоже, просто пытаюсь тебя расшевелить.

– Благодарю за попытку.

– Не стоит благодарности.

Они всё ещё улыбались, когда принесли поднос с чаем.

– Кстати, – сказал Митч, – прости меня за тот день – ну, когда я подковыривал тебя в присутствии Сэнди.

– Так вот что это на самом деле было – подковырки?

– Я прекрасно видел, что ты уязвлён. Но мы оба знаем, что ты в своём деле мастак.

– Хотя, справедливости ради, ты говорил о другом. Ты допытывался, пригоден ли я к «настоящей» полицейской работе, не связанной со службой надзора. Я задавал себе тот же самый вопрос.

– Как бы там ни было, в любом случае я прошу у тебя прощения.

– Не бери в голову, когда в следующий раз Джуд скажет мне, что я твой любимчик, мне будет, что ей возразить.

– Но ведь это правда – и ты прекрасно об этом знаешь.

Фокс пристально посмотрел на отца.

– Ты и Джуд то же самое говоришь, когда меня нет рядом?

– Разумеется.

– Я так и думал.

Когда Митч Фокс расхохотался, сын не удержался и тоже покатился со смеху.

Трое напарников – Фокс, Кай и Нейсмит – собрались в своём кабинете в главном управлении. В то время как Нейсмит, поминутно зевающий и небритый, варил на троих кофе, Кай рассказал Фоксу о своей встрече с Терезой Коллинз.

– Всё дело в том, что если Алан Картер и вправду вынудилеё дать показания против своего племянника, это означает, что он – основной подозреваемый в убийстве, – заключил он.

– А теперь это действительно убийство, – подтвердил Нейсмит, – прокурор разрешил операм переквалифицировать дело.

– Господи, и когда ты только об этом узнал? – спросил Кай.

Нейсмит немного помялся.

– Вчера вечером, – признался он после небольшой заминки.

– Кто твой осведомитель, Джо? – осклабился Кай. – Одна юная особа из уголовного отдела, да? Та, что не даёт тебе спать по ночам?

Нейсмит никак не отреагировал на это замечание и, стоя спиной к коллегам, продолжал возиться с кофе.

– Билли и Бекка знали Алана Картера только через дружка Билли, верно? – спросил Фокс у Кая.

– Тош Гэриош, – подтвердил Кай. – Можно мне перекинуться с ним парой слов?

– Это в любом случае не помешает.

– Назови мне хотя бы одну причину, по которой он спалит своего босса.

Фокс пожал плечами и принял из рук Нейсмита кружку с кофе. Беря свою кружку, Кай не удержался и, сложив губы трубочкой, поцеловал воздух. Нейсмит насупился, но отказался встречаться с ним взглядом.

– Джо, – сказал наконец Фокс, – тебе удалось накопать что-нибудь на Гэвина Уиллиса?

– Ну, как сказать… – Нейсмит устроился у себя на столе, свесив ноги и поместив рядом кружку с кофе. – В общем-то весь мой улов – это телефонный номер суперинтенданта Хендрисона. Он живёт в Португалии. И адресок тоже… – Он помахал вырванным из блокнота листком.

– Прошу заметить, он заплатил за это собственной невинностью, – прокомментировал Тони Кай.

– Кстати, – добавил Нейсмит, пропуская мимо ушей очередную колкость напарника, – Марк Хелдейн закрыл больничный и, начиная с сегодняшнего утра, приступил к своим обязанностям.

– Что означает, что вы двое сможете наконец нормально его допросить, – сказал Фокс. Он встал со стула и взял у Нейсмита листок с адресом и телефонным номером. – Португалия, говоришь? – задумчиво протянул он, изучая листок.

– Португалия, – подтвердил Джо Нейсмит.

– И эту информацию тебе слила Шерил Форрестер?

– Да.

– Мой тебе совет, Джо: не теряй головы.

– Никакого братания с врагами, – шутливо заключил Тони Кай.

– Она не враг, – кинулся оправдываться Нейсмит.

– Сейчас, может быть, и нет, – предупредил Фокс. – И тем не менее…

Боб Макьюэн прибыл как раз в тот момент, когда Кай и Нейсмит уходили, и столкнулся с ними в дверях.

– Отбываете в Файф? – осведомился он.

Кай ткнул большим пальцем в сторону Фокса.

– Сколько нам ещё ждать, прежде чем наш товарищ вернётся в наши ряды?

– Это не от меня зависит. А сколько мне ещё ждать, прежде чем вы порадуете меня хорошим заключительным отчётом?

– Пока никто ни в чём не сознаётся, – сообщил ему Кай.

Макьюэн близоруко сощурился, глядя на Нейсмита:

– Это правда, Джо?

– Да, сэр.

– А по твоему голосу этого не скажешь.

– Никто ни в чём не сознаётся, – поддакнул Нейсмит. – А прослушка ещё не… – Он ахнул и резко замолчал, когда острый локоть Кая вонзился ему в бок.

– Какая ещё прослушка? – едва слышно переспросил Макьюэн.

– Мы как раз собирались обсудить с вами этот вопрос… – начал Фокс, подходя к начальнику.

– Что-то я не припомню, чтобы я давал вам санкцию на прослушку.

– Мы действовали с санкции Файфа.

– И тем не менее. Надо было поставить меня в известность.

– Примите наши извинения.

Макьюэн поднял указательный палец и внушительно погрозил Фоксу:

– Мне всё это очень не нравится, Малькольм.

– Понимаю, сэр.

Макьюэн смерил Фокса не предвещающим ничего доброго взглядом, а затем переключил внимание на Кая и Нейсмита.

– Вы двое – немедленно марш отсюда.

Каю не надо было повторять дважды; схватив Нейсмита за шиворот, он моментально исчез за дверью.

– Что происходит, Малькольм? – спросил Макьюэн.

– Ничего.

– Кого вы прослушиваете?

– Скоулза, – признался Фокс. – Но учитывая, что Пол Картер подозревается в убийстве, мы пока тормознули с этим делом.

– Казалось бы, элементарная процедура: три допроса, три отчёта…

– Подобного рода «элементарные процедуры» подчас выходят за рамки заранее оговорённого плана действий – и вам, Боб, это известно не хуже меня.

Макьюэн снова погрозил Фоксу пальцем.

– Элементарная процедура, – раздельно повторил Макьюэн, ставя ударение на каждом слове. – Если вы по той или иной причине сочли необходимым выйти за рамки «заранее оговорённого плана действий», я должен знать, в чём именно и почему, – это понятно?

– Так точно, сэр.

Фокс знал, что ему остаётся только набраться терпения и ждать. Мужчины уселись каждый за своим столом и работали в гробовом молчании. Когда Фокс поднялся, чтобы налить себе ещё кофе и предложил сделать чашку начальнику, Макьюэн резко отказался, и это означало, что он ещё дуется. Три четверти часа спустя Макьюэн сверился с часами и со вздохом поднялся из-за стола.

Ещё одно плановое совещание.

– У тебя хватает работы? – осведомился на прощание Макьюэн.

– Как всегда, – ответил Фокс.

Макьюэн сгрёб со стола бумаги и вышел, но почти сразу вернулся, потому что забыл телефон, оставленный на зарядке. Когда он ушёл во второй раз, Фокс встал и выглянул в коридор, чтобы убедиться, что там никого нет. Затем он крепко затворил дверь, сел за стол, поднял трубку и позвонил в Португалию. Когда ему ответил женский голос, он объяснил, что желает поговорить с мистером Хендрисоном.

– Это ты, Эндрю?

– Меня зовут Фокс, я звоню из Эдинбурга.

– Тогда одну минутку, пожалуйста, – прощебетала она. Фокс услышал, как она со стуком брякнула трубку на что-то твёрдое, а потом принялась звать мужа.

– Рэб! Тебе звонят из Шотландии!

Прошло добрых минут пять, прежде чем взяли трубку. Фокс попытался нарисовать в воображении идиллическую картину: зеркальная гладь лазорево-голубого залива, деревянные мостки, полосатые шезлонги… Суперинтендант в отставке в мешковатых шортах и сланцах. Может, где-то неподалёку есть поле для гольфа, и неведомый партнёр по гольфу по имени Эндрю частенько звонит экспатрианту, а его голос немного похож на голос Фокса…

– Роберт Хендрисон, – отозвался мужской голос.

– Мистер Хендрисон, меня зовут Малькольм Фокс – я инспектор полиции Лотиан-энд-Бордерз…

– Я знаю, кто вы.

– Простите?

– Питкетли докладывала мне о вас.

– Да?

– Она названивала мне чуть ли не каждый день, когда только приняла от меня должность. Сейчас она уже потихоньку осваивается, хотя не всегда может с ходу найти ключ от посудного шкафа или какой-нибудь бланк заявки…

– Вы по-прежнему на связи?

– Она недавно звонила мне, чтобы сообщить об Алане Картере.

– Выходит, вы его знали?

– Немного. Он в отличие от меня служил в департаменте уголовного розыска. Не мне вам рассказывать, какая там у них круговая порука. Плюс ко всему Алан вышел в отставку до того, как я заступил на должность в Керколди.

– Что именно рассказывала вам о нас суперинтендант Питкетли?

– Только то, что в город прибыла команда из службы надзора во главе с офицером по имени Фокс. Вся эта шумиха вокруг Пола Картера…

– Вы наверняка знали его лучше, чем родной дядя, – предположил Фокс.

– Иногда с ним бывало ох как непросто, инспектор. Но он показывал неплохие результаты – и практически до самой отставки я никогда, ни разу не слышал о нём ни одного дурного отзыва.

– И даже когда ему было предъявлено обвинение, вы ни разу не усомнились в его невиновности?

– Презумпцию невиновности пока ещё никто не отменял, – назидательно отчеканил Хендрисон. И добавил: – Не здесь ли собака зарыта? – Он немного помолчал, видимо, собираясь с мыслями, а потом сам ответил на собственный вопрос: – Ну да, именно здесь. Вы хотите докопаться, правда ли, что напарники Пола в уголовном отделе отмазывали его? А может, вы даже думаете, что там об этом знать ничего не знали – да что там, во всём отделении никто ни о чём не догадывался?

– Вовсе нет, сэр.

– Знаете, а я ведь имею полное право не отвечать на ваши вопросы, – заметил он, явно начиная сердиться. – Я могу прямо сейчас положить трубку, и весь разговор.

Фокс, затаив дыхание, ждал, пока Хендрисон сменит гнев на милость. Выдержав паузу, он произнёс имя и снова затаил дыхание.

– Что? – переспросил Хендрисон, в явном замешательстве от такого резкого перехода.

– Гэвин Уиллис, – повторил Фокс. – Мне хотелось бы знать, что вы могли бы мне о нём рассказать. Бояться нечего – он уже сто лет как на том свете.

– А зачем это вам?

– Чистой воды любопытство. Алан Картер мёртв, а они, судя по рассказам, были очень близки.

– А какое отношение всё это имеет к службе контроля?

– Вполне резонный вопрос, сэр. Пол Картер – главный подозреваемый в убийстве родного дяди. Похоже, я в данной ситуации в меньшинстве – я не думаю, что он убийца. Так что я пытаюсь воссоздать образ Алана Картера в надежде, что это поможет мне понять, почему он погиб.