Текст книги "Не может быть мёртв"

Автор книги: Иэн Рэнкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

Часть шестая

Глава 20

– Это не один и тот же револьвер, уверяю вас.

Её звали Фиона Макфедзин, и она, как говорилось в сообщении Эвелин Миллз, была «лучшим экспертом графства Файф в области баллистики». Она работала в полицейском управлении в Гленротсе. Фокс не сразу нашёл его; слишком много развилок и явный дефицит дорожных указателей. Мало того, Макфедзин работала не в основном здании. Фокса направили в приземистое кирпичное строение, расположенное позади бензоколонки, где какой-то полицейский в форме заправлял свой автомобиль.

– Ну да, там её логово, – кивнул он в ответ на вопрос Фокса.

Макфедзин сама вышла отпереть ему дверь. На ней не было обычного белого халата. Казалось, будто в своём «логове» без окон она чувствует себя как рыба в воде. Вдоль одной из стен громоздились всевозможные строительные материалы – от кирпича до дерева, – изрешечённые пулевыми отверстиями. Внимание Фокса привлекла небольшая кабинка: одна стена была стеклянная, другая, выкрашенная белой краской, – забрызгана розово-красными пятнами. Макфедзин пояснила Фоксу, что они используют её для того, чтобы определить характер разбрызгивания капель крови от выстрела.

– И что же вы используете в качестве мишеней? – поинтересовался Фокс.

– Всё что угодно – от арбузов до свиных голов. Мой дядя работает мясником. Это здорово нас выручает.

Макфедзин была молодой энергичной особой. Она устроила Фоксу небольшую экскурсию по своим владениям. За компьютером сидел её ассистент. Она представила его как Пола, и он рассеянно помахал Фоксу рукой, не отрывая взгляда от экрана компьютера.

– Много у вас в Файфе совершается преступлений с применением огнестрельного оружия? – спросил Фокс.

– Нет, не очень. На самом деле мы здесь в качестве эксперимента. И у нас в любой момент могут выдернуть ковёр из-под ног – «в целях экономии бюджетных средств». Ну, вы понимаете…

У Макфедзин не было даже собственного рабочего стола, она ютилась на табуретке у узенькой стойки вдоль одной из стен, и это её вполне устраивало. Она налила им обоим кофе из стоявшего на стойке кофейника, а Фокс, безуспешно попытавшись примоститься на второй табуретке, в конце концов, остался стоять.

– Ещё раз спасибо, что согласились уделить мне время, – сказал он.

Она кивнула и поднесла кружку к губам, держа её обеими руками.

– Как вы можете быть так уверены насчёт оружия? – спросил Фокс. Кофе был слишком крепкий, но он всё равно сделал ещё один маленький глоточек, чтобы она не обиделась.

– Ну, во-первых, заводские номера, – сказала она. – У Пола в прошлом году образовалось немного свободного времени, и он обработал на компьютере все старые документы. – Она показала Фоксу распечатку. – Это оружие, которое использовал Фрэнсис Вернал. Судя по всему, длина ствола – четыре дюйма, а не шесть. Пуля того же самого калибра, но барабан рассчитан на шесть патронов, а не на пять. Она передала Фоксу вторую распечатку. – А револьвер, из которого был убит мистер Картер…

Фокс изучил детали.

– Да, похоже, револьверы разные, – согласился он. – Здесь сказано, что револьвер, из которого застрелили Вернала, был уничтожен.

Она кивнула.

– Так происходит со всем огнестрельным оружием, которое мы изымаем. – Она вручила ему третий листок. Это был детальный список оружия полицейских управлений Файфа и Тейсайда, предназначенного для переплавки. Список был совсем коротким. Револьвер, найденный на столе Алана Картера, должен был быть уничтожен в октябре 1984 года. Тот, что был найден около автомобиля Вернала, разделил ту же участь год спустя.

– У вас есть документы на оба револьвера? – спросил Фокс.

– Это всё, что мы смогли сделать, – извинилась Макфедзин, дуя на свой кофе.

– Должно быть, они в какой-нибудь картотеке, – подал голос Пол. – В Национальной лаборатории баллистики в Глазго, например. Погребены где-то глубоко в архивах.

– Значит, их происхождение вам неизвестно? Макфедзин покачала головой.

– Револьвер в доме Алана Картера… Как вы думаете, как он туда попал?

– Где-то между камерой хранения и плавильной печью он бесследно исчез.

Фокс кивнул в знак согласия.

– Такое уже случалось прежде?

– У нас достаточно строгие правила на этот счёт – куча всевозможных квитанций и выписок…

– Выходит, этот случай – нечто из ряда вон выходящее? – Фокс снова изучил распечатки. – Кто-то присвоил его, – предположил он.

– Похоже. В смысле, его могли уронить или положить не туда… – Она заметила выражение его лица. – Хорошо, это маловероятно, – нехотя признала она.

– Вам известно, кто конкретно за это отвечал? Кто непосредственно контролировал процесс уничтожения оружия?

– Дальше, – сказала она, жестом показывая ему перевернуть последнюю распечатку.

– Вот это да, – ахнул Фокс, потому что там было имя, которое он сразу узнал.

Гэвин Уиллис.

– И что? – с нетерпением спросила Макфедзин. Фокс постучал пальцем по листку.

– Инспектор Уиллис, – объяснил он. – Алан Картер работал под его началом. Он купил его дом, когда Уиллис умер.

– Это могло бы всё объяснить, – заметил Пол, разворачиваясь к ним лицом на вращающемся стуле. – Револьвер находился в доме. Картер нашёл пушку и присвоил её себе…

– Делая более вероятной версию самоубийства, – добавила Макфедзин.

– Или версию о том, что кто-то знал, где лежит револьвер, и спокойно им воспользовался, – возразил Фокс. – Разве не вы первая заметили, что с отпечатками что-то неладно?

Она кивнула.

– Первым делом мы проводим трасологическую экспертизу, – объяснила она, – потом сопоставляем диаметр ствола с калибром пули, чтобы знать уже наверняка. После этого устанавливаем его происхождение.

– Долгое время им никто не пользовался, – продолжал Пол, – и за ним явно никто не ухаживал.

– Ржавчина, – пояснила Макфедзин. – И нехватка смазки.

– Неиспользованные патроны в барабане, – добавил Пол. – Им по меньшей мере лет сто.

– Судя по найденным нами волокнам, его, по всей вероятности, хранили обёрнутым в тряпку. В обрывок обычной белой хлопчатобумажной ткани.

– Значит, они должны были обыскать дом, чтобы найти эту ткань, – высказал предположение Фокс.

– Так они и сделали – по нашему запросу.

– Пока по нулям, – торопливо добавил Пол.

– По нулям, – подтвердила Макфедзин.

Фокс надул щёки и с шумом выпустил воздух.

– И к какому же выводу вы пришли?

– На самом деле я не очень в этом уверена, – призналась она. – У Пола есть версия, что кто-то принёс револьвер в дом, убил Алана Картера, потом приложил его пальцы к стволу в неудачной попытке сымитировать самоубийство… – Она запнулась.

– Но? – с нетерпением спросил Фокс.

– Но… Вы сами только что привели веские доводы в пользу того, что, возможно, револьвер всё это время находился в доме.

– И у Алана Картера, надо полагать, были причины чего-то опасаться, – предположил Фокс. – И поэтому он держал оружие под боком.

– Эта версия не работает, – сказал Пол, поднимаясь со стула и наливая себе ещё кофе. – Убитый сидел за столом. По характеру разбрызгивания крови мы установили, где он находился в тот момент, когда его застрелили. Если кто-то вырывает у вас из рук револьвер и наставляет его на вас…

– Вряд ли вы останетесь сидеть к нему спиной, – согласился Фокс. Он на мгновение задумался. – А что, если кто-то наставляет на вас револьвер и приказывает вам садиться? Если он что-то хочет от вас, что-то, что находится на столе?

Пол обдумал эту мысль и неторопливо кивнул.

– Вы находите это для него, а потом он стреляет в вас?

– Или вы отказываетесь, но он всё равно стреляет, – добавила Макфедзин. В комнате на мгновение воцарилась тишина.

– Итак, вопрос на засыпку, – нарушил молчание Фокс, – был ли револьвер всё это время в доме, или кто-то принёс его в ночь убийства?

– Я знаю, что в уголовном отделе кивают на племянника, – заметила Макфедзин. – Дескать, он знал, где что лежит в доме, и уж наверняка ему было известно, где Картер хранил револьвер.

– Нельзя сказать, чтобы эти двое были по-настоящему близки, – возразил Фокс. – И если револьвер действительнохранился в доме, Картер ни словом об этом не обмолвился даже своему самому близкому другу. Так что там с исчезнувшей тканью?

– Убийца забрал её с собой, – выдвинул версию Пол.

– Если это был убийца, – поправила его Макфедзин.

– Если это был убийца, – согласился ассистент и повернулся лицом к Фоксу. – И вот ещё что… Фиона совершенно права, утверждая, что не так уж много оружия исчезает бесследно, а сейчас, как мне кажется, такое вообще невозможно.

– Но тогда, в то время? – нетерпеливо спросил Фокс.

– Несколько стволов, в разное время всплывших в полиции, начали свою жизнь в армии. Тогда, в семидесятые, много чего – в том числе и взрывчатых веществ – бесследно исчезало из военных казарм и уходило гулять по стране. Большая часть предназначалась для Смутных времён [25]25
  Смутные времена(англ. The Troubles) – период обострения этно– политического конфликта между Северной Ирландией и Великобританией, продолжавшийся с конца 1960-х по конец 1990-х годов.


[Закрыть].

– Для Северной Ирландии?

– Члены вооружённых группировок нуждались в оружии. Оружие похищалось по их заказу.

– К чему вы клоните?

Пол пожал плечами.

– Тот револьвер вполне мог предназначаться для Белфаста.

– Ольстер – не единственное место в стране, где орудовали террористы, – напомнил ему Фокс. – У нас, на материке, их тоже было порядочно. – Он подумал о Шотландской национально-освободительной армии [26]26
  Шотландская национально-освободительная армия– сепаратистская террористическая группа; в 1983 году рассылала письма-бомбы ведущим британским политикам.


[Закрыть]и письмах-бомбах на Даунинг-стрит, о спецподразделении «Чёрная жатва» с их спорами сибирской язвы…

И об их гипотетическом спонсоре, Фрэнсисе Вернале.

– Возможно, вы правы, – сказал Пол. Он подошёл к шкафу с документами, открыл один из ящиков и углубился в поиски. Макфедзин снисходительно улыбнулась Фоксу. Тот кивнул в знак согласия. Пол отлично знал своё дело. Минуту спустя он нашёл, что искал, и передал Фоксу фотографию. Фокс взглянул на неё. Стол в отделении полиции. На нём на обозрение журналистов было выложено огнестрельное оружие. Много, очень много оружия. Дюжина винтовок, снабжённых ярлыками; пистолеты, револьверы и прочие боеприпасы, упакованные в пластиковые мешки для сбора улик. Фокс прочёл наклейку на оборотной стороне: «1980-й год, судебное разбирательство по делу Шотландской республиканской социалистической лиги». Он кивнул Полу.

– Ещё одна отколовшаяся группировка к вашему списку, – заметил он. – И вы хотите сказать, что кое-что из этого арсенала утекло из армии?

– В результате так называемых краж в казармах. Фокс заглянул ему в лицо.

– Кражи, совершённые своими?

– Всё, что для этого требуется, это пара-тройка «сочувствующих», переданный кому-то под шумок ключ – а ещё, чтобы кто-то стабильно закрывал на это глаза…

– Я вижу только гильзы от дробовиков, но не сами дробовики, – сказал Фокс, передавая фотографию Макфедзин.

– В принципе это в порядке вещей, – пояснила она. – Никто не утверждал, что члены этих группировок блистали умом.

– Даже их лидеры?

– Ведь мы поймали их, верно? – Она для пущей убедительности помахала фотографией перед лицом Фокса.

Пол в это время убрал фотографию обратно в папку. Фокс задумчиво потёр подбородок.

– Можно мне задать вам ещё один вопрос?

– Валяйте, стреляйте, извините за выражение. Фокс не смог удержаться от улыбки.

– У вас есть собственная версия относительно недавних взрывов?

Макфедзин показала на компьютер Пола:

– Пол тут проделал кое-какую работу по этому делу. Пластиковые контейнеры, заполненные обломками металлической арматуры – болты, шурупы, шайбы… Словом, всё, что можно найти в любом магазине, где продаются слесарные инструменты.

– Значит, это вряд ли работа подростков?

– Если только, конечно, они не читали «Поваренную книгу анархиста», – ввернул Пол.

– Хотя им пока недостаёт, – добавила Макфедзин, скрещивая руки на груди.

– Однако вся беда в том, что они растут на глазах, – предупредил её коллега.

Макфедзин задумчиво кивнула.

– Да, это точно. На глазах…

– И однажды, когда они почувствуют, что всё идеально?.. – задал наводящий вопрос Фокс.

– Их мишенями перестанут быть деревья, – заключила Макфедзин.

Фокс долго и напряжённо размышлял, не сделать ли крюк в Керколди и перекусить в закусочной «Пэнкейк» с Каем и Нейсмитом, но, взвесив все «за» и «против», решил, что не стоит. Вместо этого он вернулся в Эдинбург, по дороге заехав на заправку, чтобы перехватить бутерброд и залить бак до верха. Он позвонил загодя, но Чарльз Мангольд был занят до двух. В половине второго Фокс припарковался у Нью-Таунского офиса «Мангольд и Бэйн» в центре города. Офисы располагались на первом этаже террасы дома в георгианском стиле, и их окна выходили прямо на парк Квин-стрит Гарденс. Молоденькая девушка-секретарь за стойкой лучезарно улыбнулась Фоксу и предложила присесть. На кофейном столике лежали номер газеты «Файнэншел Таймс», журнал о гольфе и последние каталоги городской недвижимости.

Когда у входа остановилось такси, Фокс поднялся на ноги и проследил за тем, как Мангольд выходит из машины; его лицо разрумянилось от выпитого в обед. Едва он вошёл, как сразу заметил Фокса и протянул ему руку.

– Хорошо провели выходные, инспектор?

– По большей части в чтении.

– Что-нибудь увлекательное?

– Говоря по правде, просто не оторваться.

Фоксу показалось, что Мангольду понравился его ответ.

– Марианна, пожалуйста, кофе – хорошего крепкого кофе, – отрывисто скомандовал он секретарше. Фокс отрицательно покачал головой, давая ей понять, что ему кофе не надо. Мангольд уже открыл дверь справа от конторки. Они вошли в комнату, которая много лет назад была прихожей частного жилого дома. Холодный камин, и широкая представительная лестница на второй этаж. Через другую дверь у подножия лестницы они вошли в комнату, служившую, как предположил Фокс, для приёма гостей. Величественный камин, над ним – старинное зеркало в раме; затейливые лепные карнизы и лепнина на потолке. Мангольд включил свет, но зажглась лишь часть светильников.

– Марианна сказала мне, что у вас что-то срочное, – начал он, приложив руку к электрическому радиатору, а затем включив его. – Скоро должно потеплеть, – добавил он, зябко потирая руки.

– Хорошо пообедали? – поинтересовался Фокс. – «Нью-Клаб»?

– «Ундина» [27]27
  Фешенебельный ресторан в центре Эдинбурга, специализирующийся на блюдах из морепродуктов.


[Закрыть], – поправил его Мангольд.

– Тогда, в тот вечер… Вы ждали гостей?

– И?

– И случилось так, что Колин Кардональд был одним из них?

Мангольд покачал головой.

– Хотя я видел его в клубе в тот вечер – он дремал, сидя на стуле с наполовину разгаданным кроссвордом на коленях. – Мангольд взглянул на часы. – Марианна уже предупредила вас?

– Она сказала, что у меня в распоряжении пятнадцать минут. – Повинуясь пригласительному жесту хозяина, Фокс устроился за отполированным до зеркального блеска овальным столом. – Но всё это имеет значение, если я работаю на вас – а это не так. Я офицер полиции, и это полицейские дела, так что я буду заниматься этим столько, сколько потребуется.

В дверь постучали; прибыли кофе, бутылка минеральной воды и два стакана. Секретарша спросила Мангольда, желает ли он, чтобы она разлила напитки.

– Да, пожалуйста, Марианна.

Они подождали, пока она удалится, закрыв за собой дверь. Мангольд, зажмурившись, пил кофе большими жадными глотками.

– Теперь я уже не могу пить так, как раньше, – пояснил он. – И у меня впереди действительно чрезвычайно загруженный день.

– Тогда я сразу перейду к сути вопроса – а точнее, двух.

– Выкладывайте.

– Я желал бы поговорить с Имоджен Вернал.

– Это невозможно, – оборвал его Мангольд, решительно взмахнув рукой. – Что ещё?

– Если я с ней не увижусь, я оставлю эти две ваши папки на выходе у секретаря и вы больше никогда обо мне не услышите.

Мангольд посмотрел на Фокса тяжёлым взглядом, выпятив нижнюю губу.

– А по какой, собственно, причине вы так рвётесь её увидеть? – спросил он.

– А по какой, собственно, причине вы так рьяно её оберегаете?

– Я уже говорил вам: она очень больна. А я не хочу, чтобы ей стало ещё хуже. – Мангольд помолчал. – Второй вопрос, – скомандовал он, выуживая из кармана большой носовой платок.

– Не раньше, чем мы разберёмся с первым.

– Уже разобрались, – отрезал Мангольд, отирая рот носовым платком.

Фокс решился попытаться объяснить:

– Я хочу, чтобы она вспомнила, хочу послушать, как она говорит о муже.

– Всё, что вы хотите знать о Фрэнсисе, вам могу рассказать я!

– И тем не менее вы не были за ним замужем.

– Я знал его так же хорошо, как Имоджен.

Фокс не стал утруждать себя ответом; вместо этого он обозначил второй вопрос.

– Все эти полувоенные группировки восьмидесятых – Шотландская республиканско-социалистическая лига, Шотландская национально-республиканская армия, спецподразделение «Чёрная жатва»… Я забыл, как там называлась гаэльская…

–  Siol Nan Gaedtheal.

– Вот именно.

– То есть «Гаэльские семена».

– Насколько Вернал был близок к ним? Мне известно лишь то, что я читал.

– Здесь Имоджен ничем не сможет вам помочь. Ни один из этих слухов не достигал её ушей.

– Но до вас они доходили?

– Разумеется.

– И вы в них верили?

– Я периодически спрашивал об этом Фрэнсиса. Но всякий раз он одним взглядом отметал все намёки.

– Но всё-таки… Как вы думаете?

Мангольд отхлебнул кофе, обдумывая ответ.

– Вы хотите спросить, принимал ли он активное участие в их деятельности? Нет, сомневаюсь. Но он мог помогать им иными средствами.

– Юридические консультации?

– Возможно.

– Что-то ещё?

– Мало было собрать средства, в коих они, разумеется, нуждались, – надо было суметь их сохранить. Фрэнк наверняка знал, как это грамотно сделать.

Фокс кивнул.

– Выходит, он был их банкиром?

– У меня нет ни единого доказательства.

– Мог ли он хранить деньги при себе?

Мангольд только пожал плечами в ответ.

– О каких суммах может идти речь?

– Тысячи фунтов, – предположил Мангольд. – В начале восьмидесятых произошло несколько крупных банковских ограблений плюс несколько вооружённых налётов на машины инкассаторов.

– И в этом были замешаны члены Шотландской национально-освободительной армии?

– Да; по крайней мере в то время так считалось.

– Все те годы, что вы работали вместе с ним, вас ничего не смущало? Подозрительные посетители, совещания за запертыми дверьми, странные телефонные звонки…

– Странностей у него было не больше, чем у других адвокатов, – отвечал Мангольд с кривой усмешкой. Он задумчиво уставился на дно чашки. – Мне и вправду пора завязывать с алкоголем за обедом. А то потом всё из рук валится. – Он поднял глаза и посмотрел на Фокса. – Мы с вами закончили, инспектор?

– Не совсем. Вы когда-нибудь слышали от него конкретные имена?

– Имена?

– Имена членов различных группировок.

– Полагаю, британской разведке известно больше, чем мне.

– Но сейчас никого из разведки здесь нет…

Мангольд не стал спорить и, наморщив лоб, углубился в размышления.

– Нет, я никогда не слышал от него ни одного имени, – заключил наконец он.

– И вам никогда не казалось, что кто-то из друзей Вернала, как бы это сказать, немного ему не подходит?

– Мы по роду своей деятельности всяких повидали, инспектор. Бывало, после двух-трёх пивных оказываешься в компании бомжей и отпетых головорезов. Никогда не знаешь, проснёшься ли ты поутру с наколкой или какой-нибудь заразой – или не проснёшься вообще.

Фокс выдавил из себя улыбку, потому что почувствовал, что Мангольд именно на это рассчитывал.

– Каковы ваши собственные политические взгляды, мистер Мангольд?

– Теперь я юнионист…

– А тогда?

– В общем и целом тогда тоже.

– Уму непостижимо, как вы при этом могли водить дружбу с махровым националистом. – Фокс немного помолчал, собираясь с мыслями. – Или именно здесь на сцене появляется миссис Вернал?

– Я бы предпочёл, чтобы она вообще не появлялась, – едва слышно произнёс Мангольд.

– Но иначе невозможно, – настаивал Фокс, отчего-то тоже понизив голос. Мангольд вдруг показался ему усталым и беспомощным. Он безвольно поднял руки, словно сдаваясь, а потом со стуком уронил их на стол.

– Посмотрим. Может, я и смогу что-нибудь сделать. – Он помолчал, уставившись на дно чашки. – Пожалуй, выпью я ещё кофе.

– Благодарю вас за то, что уделили мне время. – Фокс начал подниматься из-за стола. – Но помните: это вы ко мне обратились, а не я к вам.

– Да уж… – протянул Мангольд. Судя по его тону, он уже жалел, что ввязался во всё это.

– Да, тут вот ещё что…

Мангольд уже поднялся из-за стола и теперь стоял лицом к лицу с Фоксом.

– Алан Картер когда-нибудь говорил вам о машине?

Ему показалось, что Мангольд немного смешался.

– О какой машине?

– О «вольво» Фрэнсиса Вернала.

– Нет, не припоминаю – а почему вы спрашиваете?

– Так, просто, – пожал плечами Фокс. – Но про себя подумал: «Интересно, что ещё он от тебя скрывал… И почему?»

Мангольд остался в комнате – Фокс настоял на том, что сам найдёт выход. Он остановился у стойки секретаря. Девушка подняла голову и приветливо улыбнулась.

– Марианна, не так ли? – осведомился Фокс. В ответ она кивнула и снова улыбнулась. – Вы позволите мне задать вам один вопрос? Я то и дело порываюсь спросить об этом Мангольда, но почему-то всё время забываю…

– Да?

– Название фирмы – «Мангольд и Бэйн»: этот Бэйн существует?

– Раньше она называлась «Вернал и Мангольд», – пояснила она.

– Ах да. Пока бедняга Фрэнсис был жив… – Фокс старался говорить так, будто он один из старинных клиентов Мангольда. – Вы, разумеется, слишком молоды для того, чтобы помнить его?

– Разумеется, – кивнула она, явно слегка смутившись из-за того, что он допустил саму мысль о том, что она – какой ужас! – может иметь отношение к такой ветхозаветной старине.

– Итак, мистер Бэйн?.. – подсказал ей Фокс.

– Никакого мистера Бэйна никогда и в помине не было. Это девичья фамилия…

– Вдовы мистера Вернала, Имоджен? – догадался Фокс. – И она тоже в некотором смысле партнёр?

– Нет. Мистер Мангольд имел в виду нечто совсем другое, своего рода дань памяти друга, как мне кажется.

– А не кажется ли вам, что если бы он сохранил имя Вернала, это было бы больше похоже на дань памяти? – спросил Фокс.

Похоже, эта мысль никогда не приходила в голову Марианны.

– Спасибо за помощь, – поблагодарил Фокс, слегка поклонился и вышел.