Текст книги "Не может быть мёртв"

Автор книги: Иэн Рэнкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)

– Не думаю, что он вообще об этом догадывался. И мы оружие здесь не держим – всё оно, как я полагаю, хранится в Гленротсе.

Фокс шумно выдохнул.

– Чудеса в решете, – сказал он.

– Чудеса, – согласился Робинсон. И добавил, пристально глядя на Фокса: – Только не говори мне, что у нас наклёвывается новое расследование. Нам сейчас только этого не хватало…

Глава 13

– Очень милые девушки, – заявил Тони Кай.

– Очень, – поддакнул Нейсмит.

Они снова собрались в допросной, рассевшись вокруг стола, уставленного картонными стаканчиками с чаем.

– Парикмахерши.

– Билли уже старший стилист, а Бекка ещё только учится.

– На наше счастье в салоне было мало народу. Нам удалось урвать минут двадцать наедине в турбосолярии. Не переживай, он не был включён.

– Хотя Бекки выглядит так, будто не вылезает из него, – вставил Нейсмит.

– Да и фигурка у неё тоже ничего – не сочти меня сексистом.

Фокс видел, что его напарники хорошо провели время.

– А ещё она подумывает попробовать свои силы в модельном бизнесе, – проинформировал Фокса Нейсмит.

– Ближе к делу, – пробормотал Фокс.

– Ну… – начал Нейсмит, но Кай перехватил инициативу.

– Девчонки решили пуститься в загул. Начали всей компанией в салоне. По ходу дела те, кто послабее, отпали. Поужинали в китайском ресторанчике, потом прогулялись по пабам, под конец зажгли в ночном клубе. Когда перевалило за полночь, решили, что пора домой. На боковой улочке Бекка поднимает руку, чтобы поймать тачку. Рядом с ними притормаживает автомобиль. За рулём сидит Пол Картер. Предъявляет им своё удостоверение и заявляет, что забирает их в отделение. Непристойное поведение в общественном месте или что-то в этом роде. Билли спрашивает, не мог бы он вместо этого подбросить их домой. Он отвечает, что да, это можно, если сперва они немного покувыркаются на заднем сиденье. И пытается схватить её за промежность. Она отталкивает его, и он спрашивает у Бекки, как ей понравится провести ночь в камере. Иными словами, предлагает им сделку. Они посылают его куда подальше, он – бегом к своей машине и вызывает подкрепление. Откуда ни возьмись, появляется патрульный автомобиль, девчонок доставляют в отделение и сажают в камеру, чтобы они протрезвели. Вот тогда-то Картер появляется во второй раз и повторяет своё предложение – он снимает с них все обвинения, если они «почешут ему спинку». И снова облом.

– Билли ответила ему, что её парень работает вышибалой. – Нейсмит наконец получил возможность вмешаться в разговор.

– Будто Картера это испугало бы.

Фокс задумчиво потёр подбородок.

– Его дяде принадлежало охранное агентство, – заметил он.

– И?

Фокс пожал плечами.

– Просто любопытно…

– Мы всегда можем нанести им повторный визит и уточнить. – Кай взглянул на Нейсмита. Тот, судя по его виду, не имел ничего против. – Ладно. Собственно, это всё. Наутро их выпустили, не предъявив ни единого обвинения, а Картера к тому времени и след простыл.

– И они не рискнули обжаловать неправомерные действия сотрудников полиции?

– Нет; только когда прочитали о Терезе Коллинз. – Кай помолчал. – Кстати, как она? Есть новости?

– Я ещё не проверял. Тут вскрылись новые обстоятельства… – Фокс вкратце ввёл их в курс дела. Ему показалось, что Нейсмит проявил больший интерес, нежели его коллега – засыпал его вопросами и даже просил повторить некоторые моменты, чтобы лучше вникнуть в суть дела. Кай всё это время сидел с лицом мрачнее тучи.

– Что с тобой? – не выдержал Фокс.

– Мне, как ты понимаешь, претит становиться на сторону Питкетли, но, по-моему, здесь она права – какое отношение вся эта заваруха имеет к нам?

– А ты не догадываешься? Пол Картер возвращается в город на белом коне, а назавтра его дядя сводит счёты с жизнью. Тебе не кажется, что это неспроста?

– Спроста или неспроста, но мы приехали сюда для того, чтобы разобраться с тремя офицерами, ни один из которых, заметь, не является Полом Картером. От нас только и требуется, что изложить в отчёте всё, что нам удастся на них накопать, и по-тихому вернуться домой.

– Значит, этот револьвер, – пробормотал Джо Нейсмит, – должен был быть уничтожен. Но, по всей видимости, этого не случилось. У них наверняка сохранились соответствующие записи…

Кай вскинул руки, сложив ладони в мнимой мольбе.

– Это не в нашей компетенции, – с расстановкой произнёс он, ставя ударение на каждом слове. – Не в нашей компетенции, и точка.

– Но это дело может быть как-то связано с нашим, – возразил Фокс. – Стоит немного покопаться, и кто его знает…

– А что, Алан Картер работал в бригаде по уничтожению оружия? – спросил Нейсмит.

– Я уверен, что в уголовном отделе этим уже вплотную занимаются, – сказал Кай. – Потому что это их непосредственная работа. А мы кто? Мы – Контролёры.

Дверь открылась. Фокс хотел было возмутиться, но увидел, что на пороге стоит суперинтендант Питкетли.

– Вы мне срочно нужны на пару слов, – сказала она, кивая головой в сторону Фокса. А потом добавила, обернувшись лицом к Каю и Нейсмиту: – Кто-нибудь из вас видел Алана Картера или разговаривал с ним накануне его смерти?

– Ни накануне, ни после его смерти, – покачал головой Кай. Питкетли смерила его ледяным взглядом.

– Тогда только вы, – бросила она Фоксу. – У меня в кабинете… Или вы предпочитаете разговаривать здесь?

Фокс ответил, что предпочёл бы кабинет. Она быстро повернулась и зашагала прочь. Фокс поднялся из-за стола и проследовал за ней.

Когда он вошёл, Питкетли уже сидела у себя за столом. Она велела ему закрыть дверь, а когда он хотел сесть, приказала ему оставаться на ногах. У неё в руках была шариковая ручка, и во время разговора она непрерывно крутила её между пальцами.

– Вы, по всей вероятности, последний, кто видел Алана Картера живым, инспектор. А это значит, что мои детективы из уголовного отдела захотят задать вам несколько вопросов.

– Что едва ли возможно, учитывая, что я провожу расследование в отношении этих самых детективов.

– Вот почему вместо них это сделаю я. – Она немного помолчала. – Я надеюсь, вы будете мне говорить только правду?

Он оставил этот вопрос без внимания, и Питкетли подняла взгляд и пристально посмотрела на него. А потом её глаза сузились, и она снова сосредоточилась на ручке в своих руках.

– Зачем вы к нему поехали?

– Он был первым, кто выступил с иском против Пола Картера.

– Что едва ли связывает его со Скоулзом, Хелдейном или Майклсоном. Да, кстати, Хелдейну стало намного хуже после того, как вы его навестили. Так что огромное вам спасибо. – И снова Фокс предпочёл промолчать. – Итак, о чём вы разговаривали с Аланом Картером? Какое впечатление он на вас произвёл?

– Мне он понравился. Достаточно прямолинеен; кроме того, гостеприимный хозяин.

– Не показалось ли вам, что он был чем-то встревожен?

– Я бы так не сказал. – Фокс сделал паузу. – Вы чего-то недоговариваете, верно?

– Похоже, одна из наших экспертов насмотрелась детективных сериалов. Именно она отследила этот револьвер…

– И?

– И у неё возникли определённые подозрения по поводу отпечатков.

– Отпечатков на стволе?

– Не надо так возбуждаться – всего лишь несколько мелких неувязок.

Фокс мысленно вернулся к сцене трагедии. Рэй Скоулз посреди гостиной, бумаги, рассыпанные по полу, револьвер, спрятанный под журналом… А ещё ему вспомнился Алан Картер, как он снуёт по комнате, разливает чай, протягивает ему кружку…

– Картер был правшой, – сообщил Фокс.

– Что?

– Почему тогда револьвер лежал слева от его головы? Он сидел, уронив голову на стол, и револьвер лежал слева от его головы, а не справа.

Питкетли вопросительно взглянула на него.

– Что, это не одна из ваших нескольких неувязок? – спросил Фокс.

– Нет, – нехотя признала Питкетли, делая пометку у себя в блокноте.

– Что тогда?

– На револьвере обнаружены отпечатки пальцев Алана Картера – других отпечатков на оружии нет. Точно по центру рукоятки мы нашли чёткий след большого пальца.

Фокс сжал в руке воображаемый револьвер. Его большой палец лёг на верхнюю часть рукоятки. Он попытался опустить его, но это было неудобно.

– И частично сохранившийся отпечаток посредине ствола, – добавила Питкетли. Она бросила ручку на стол и скрестила руки на груди.

– Больше никаких отпечатков?

– Вы уверены, что Картер не был ничем встревожен, взволнован, обеспокоен?

Фокс решительно покачал головой.

– Хотя, с другой стороны, на тот момент он вполне мог ничего не знать о том, что его племянника выпустили из-под стражи.

– Давайте не уходить в сторону, Малькольм.

То, что она назвала его по имени, стало для него полной неожиданностью. Это означало одно: она нуждалась в нём. Нуждалась в его поддержке.

– Вам придётся вызвать Пола Картера для дачи показаний, – тихо произнёс он.

– Это невозможно.

Только не сюда, не в отделение, где он ещё недавно работал, чтобы его допрашивали его бывшие коллеги.

– Вопросы Картеру могу задать я, – предложил он.

Питкетли покачала головой.

– Вы – Контролёр. А это… Это совсем другое. – Он заглянул ей в лицо и встретился с ней взглядом. – И потом у нас нет прямых улик, свидетельствующих о том, что Алан Картер не сам нажал на курок, – едва слышно проговорила она.

– И тем не менее…

– Неувязки, – повторила она. – Картер возглавлял охранное агентство. У него наверняка была куча врагов.

– В довершение ко всему, он проводил частное расследование по одному старому делу…

– Да?

– Его стол был завален бумагами – Скоулз что-нибудь вам об этом говорил?

– Сказал только, что гостиная была похожа на свалку.

– Когда там был я, никакой свалки и в помине не было. Но потом всё выглядело так, будто кто-то нарочно устроил там разгром. Скоулз и Майклсон первыми прибыли на место преступления. Майклсон повёз Тедди Фрейзера домой, оставив Скоулза одного в доме…

Питкетли устало прикрыла глаза и потёрла брови большим и указательным пальцами. Фокс присел на краешек стула напротив.

– Спокойная жизнь закончилась, – тихо сказал он. – Хотите вы этого или нет, но вам предстоит принять важные решения. Прежде всего позвонить в главное управление. Если вы кого-нибудь там знаете, переговорите сначала с этим человеком.

Она кивнула и снова открыла глаза. Потом несколько раз глубоко вздохнула и подняла трубку.

– Это всё, инспектор, – сказала она своим прежним решительным тоном. Но когда он поднимался, чтобы уйти, на её лице вдруг блеснула благодарная улыбка.

Глава 14

По дороге обратно в Эдинбург Нейсмит спросил Фокса, по-прежнему ли его интересует информация о Фрэнсисе Вернале.

– Я могу подготовить отчёт сегодня вечером, когда буду дома, – добавил он.

– Спасибо, – отозвался Фокс.

– А чтобы ты не думал, что здесь, в Керколди, скука смертная, – он вытащил из кармана сложенную вчетверо распечатку и сунул её под нос Фоксу, – посмотри, что я уже накопал про это захолустье…

Это была газетная заметка об агенте югославской секретной службы, засланном в Керколди в 1988 году с целью убийства одного хорватского диссидента. Эта история снова вернулась на первые полосы газет. Убийство не состоялось, незадачливого террориста посадили в тюрьму – и теперь он утверждает, что якобы владеет информацией о том, кто убил шведского премьер-министра Улофа Пальме.

Фокс зачитал заметку вслух, чтобы Тони Кай тоже был в курсе.

– Ну и дела, – равнодушно бросил тот и включил магнитолу.

– Снова Алекс Харви, – возмутился Нейсмит.

– Сенсационный Алекс Харви [9]9
  Алекс Харви(1932–1982) – шотландский рок-музыкант, автор песен и вокалист; прославился как основатель панк-рок-группы «Sensational Alex Harvey Band».


[Закрыть], – поправил его Кай, постукивая пальцами по рулю в такт музыке, – азы твоего музыкального образования, малютка Джо.

– Террористы и дегенераты? – закинул удочку Нейсмит, не сводя глаз с Фокса. – Похоже, нам никогда от них не избавиться, да?

– Никогда, – согласился Фокс, перечитывая заметку.

Они решили выпить по кружке в «Минтерс». Время было послеобеденное, и бар пустовал. Фокс вышел на улицу и позвонил в приёмную «Мангольд и Бэйн».

– Боюсь, на сегодня у мистера Мангольда всё расписано, – сообщили Фоксу.

– Меня зовут Фокс. Я инспектор полиции округа Лотиан-энд-Бордерз. Если это обстоятельство не позволит ему уделить мне сегодня буквально каплю времени, передайте, что дело касается Алана Картера.

Его попросили оставаться на линии. На минуту мелодичный женский голос сменился «Временами года» Вивальди.

– Шесть часов вечера вас устроит? – предложила наконец телефонная барышня. – Мистер Мангольд попросил узнать, подойдёт ли вам «Нью-Клаб» [10]10
  «Нью-Клаб»– престижный частный клуб, расположенный в центре Эдинбурга, Нью-Тауне; основан в 1787 году.


[Закрыть]. – У него там на шесть тридцать назначена ещё одна встреча.

– Похоже, выбора у меня нет, – ликуя в душе, ответил Фокс. «Нью-Клаб» принадлежал к числу тех фешенебельных столичных заведений, которые он никогда не имел возможности посещать, но о которых был наслышан. Он знал, что клуб расположен где-то на Принсес-стрит [11]11
  Принсес-стрит– одна из главных улиц Эдинбурга, на которой расположены фешенебельные магазины, рестораны, клубы и т. п.


[Закрыть]и что собираются там по большей части банкиры и адвокаты, скрывающиеся от своих благоверных.

Когда он вернулся в бар, Кай и Нейсмит сидели как на иголках; обоим не терпелось поскорей узнать, надо ли им возвращаться в офис или можно расслабиться. Фокс взглянул на часы – ещё не было четырёх. Он кивнул, давая понять, что на сегодня все свободны.

– Чем не повод выпить ещё по одной? – обрадовался Кай, залпом осушая свою кружку. – Твоя очередь проставляться, Джозеф.

Нейсмит вскочил из-за стола и спросил Фокса, заказать ли ему ещё одну бутылку томатного сока со специями.

Фокс покачал головой.

– У меня сегодня ещё одна встреча, – пояснил он, поднимая взгляд на экран телевизора, закреплённого над стойкой бара. Диктор местных новостей сообщал зрителям, что по поводу прогремевшего на окраине Локерби взрыва новой информации пока не поступало.

– Держу пари, это чья-то дебильная шутка, – процедил сквозь зубы Кай. – Или югославские террористы вернулись в Шотландию. Как думаешь, малютка Джо?

Полчаса спустя Фокс уже подъезжал к пансиону «Лодер Лодж». Открыв дверь в палату отца, он увидел, что у него посетитель. На каминной доске стояла початая бутылка виски «Беллс».

– Привет, пап, – поздоровался Фокс. Отец держался молодцом. По случаю прихода гостя он принарядился, его глаза задорно сверкали.

– Малькольм, – сказал Митч, кивая головой в сторону гостя, – ты помнишь Сэнди?

Малькольм пожал руку Сэнди Камерону. Много-много лет назад, когда Фокс был мальчишкой, они втроём ходили на матчи «Хартс» [12]12
  «Хартс оф Мидлотиан»– шотландский футбольный клуб из Эдинбурга, названный по роману Вальтера Скотта «Сердце графства Мидлотиан» (в русском переводе «Эдинбургская темница»).


[Закрыть]. Отец никогда не упускал случая напомнить ему, что когда-то Сэнди чуть не стал профессиональным игроком. Годы спустя эти двое частенько игрывали в боулинг за команду местной лиги.

– Хорошо сидим, – заметил Фокс, наблюдая за тем, как Камерон, чтобы пожать ему руку, перекладывает стакан из правой руки в левую.

– Виски-шенди [13]13
  Шенди– смесь пива или виски с лимонадом или безалкогольным имбирным пивом.


[Закрыть], – отмахнулся Камерон, кивая головой в сторону бутылки с лимонадом, стоявшей на полу у ножки стула.

– Ума не приложу, как у тебя только хватает духу его разбавлять? – удивился Митч Фокс, осушив свой стакан.

– Может, тебе тоже следует этому поучиться, пап, – шутливо упрекнул его Малькольм. Он взял свободный стул и присоединился к компании. – Как поживаете, мистер Камерон?

– На жизнь не жалуюсь, сынок.

– Сэнди как раз вспоминал про каток, – сказал Митч. Фокс уже догадывался, что за этим неизбежно последуют истории, которые он слышал не один десяток раз. – Сэнди, старина, ты был высококлассным конькобежцем, мог бы стать настоящим профи.

– Я и впрямь любил коньки, это верно. – Камерон улыбнулся собственным мыслям. – А что касается футбола…

Но Фокс знал, что в конечном итоге Сэнди Камерон стал чертёжником. Женился на девушке по имени Майра. Двое детей. Спокойная размеренная жизнь.

– Каким ветром тебя сюда занесло? – спросил Митч, обращаясь к сыну. – По-моему, у тебя было какое-то дело в Файфе?

Фокс сунул руку в карман и вытащил оттуда фотографию.

– Вот, случайно нашёл, – пояснил он, протягивая её отцу. Тот демонстративно сощурился и, вытянув руку, отставил снимок как можно дальше от себя. А потом полез за очками в карман вязаного кардигана.

– Это Фрэнсис Вернал, – заявил наконец он.

– А рядом с ним?

– Неужели Крис? – удивлённо воскликнул отец. – Ведь это он, да?

– Похоже, что так, – согласился Фокс.

Митч передал снимок своему старому другу.

– Фрэнсис Вернал собственной персоной, – подтвердил Камерон. – А кто, говоришь, другой паренёк?

– Мой двоюродный брат, – пояснил Митч. – Крис. Он погиб молодым, разбился насмерть на мотоцикле.

– А как он вообще познакомился с Верналом? – спросил Фокс.

– Крис возглавлял профсоюзную ячейку на судоремонтном заводе.

– И был активистом ШНП?

– И это тоже.

– Как-то раз мне довелось слушать выступление Вернала, – добавил Камерон. – Было это где-то в Лассуэйде, на стачке шахтёров. «Возмутитель спокойствия» – это первое, что приходит в голову при упоминании об этом парне.

– А я почти не помню его, – признался Фокс. – Когда он погиб, я был ещё подростком.

– В то время ходили разные слухи, – продолжал Камерон. – Например, его жена…

– Пустая болтовня, – решительно заявил Митч. – Жареные факты на потребу «жёлтой» прессе. – Он с любопытством посмотрел на сына. – Где ты это нашёл?

– В доме одного бывшего полицейского в Файфе. Он почему-то очень интересовался этим Верналом.

– Почему?

– Пока не понимаю. – Фокс углубился в размышления. – А в каком году погиб Крис?

Митч погрузился в раздумья.

– Семьдесят пятый, семьдесят шестой… Сдаётся мне, это произошло в конце семьдесят пятого. Крематорий в Керколди, потом поминальный ужин в отеле около вокзала… – Митч снова взял в руки фотографию и внимательно в неё вгляделся. – Славный был паренёк.

– Он никогда не был женат?

Митч Фокс покачал головой.

– Он всегда говорил мне, что ему по душе жизнь перекати-поля. Ну да, надо думать. Чтобы в любую минуту вскочить на свой мотоцикл и рвануть куда глаза глядят.

– А где случилась авария?

– А с чего это вдруг ты так этим заинтересовался? Фокс пожал плечами.

– Неужели решил для разнообразия заняться нормальной детективной работой? – Митч обернулся к Камерону. – Нашему Малькольму остался один год, ну от силы два, и он снова вернётся в уголовный отдел.

– Да? Значит, этот его контроль и надзор не на всю жизнь?

– Сдаётся мне, Малькольм был бы не прочь оставить уголовный отдел навсегда.

– Что ты хочешь этим сказать? – Фокса это задело, и как он ни старался, он не смог скрыть раздражения.

– Ты никогда не был счастлив там, – напомнил ему отец.

– Кто это сказал?

– Ты здесь скоро заплесневеешь, помяни моё слово, – вмешался Кэмерон, – и тогда вернёшься к нормальной детективной работе.

– То, чем я сейчас занимаюсь, тоже нормальная детективная работа.

– Только немножко другая, верно? – продолжал отец.

– В точности та же самая.

Но отец упорно качал головой. На некоторое время в палате повисло гнетущее молчание.

– Возмутитель спокойствия, – в конце концов повторил Камерон. Похоже, он снова погрузился в воспоминания о том незабываемом выступлении Фрэнсиса Вернала. – Он говорил так, что у нас волосы дыбом вставали. Если бы он приказал нам единым фронтом наступать на врага, мы подчинились бы ему, не раздумывая, с оружием или просто с голыми руками, не важно.

– А я когда-то видел его на марше памяти Джеймса Конноли, [14]14
  Джеймс Конноли(1868–1916) – лидер ирландского профсоюзного движения, уроженец Эдинбурга, один из первых социалистов, организатор ирландской гражданской армии.


[Закрыть]– добавил Митч. – Не то чтобы я часто хаживал на подобные мероприятия, но один мой приятель буквально затащил меня на это сборище. «Лейт Линкс», если память мне не изменяет. И когда Фрэнсис Вернал взошёл на трибуну, чтобы толкнуть речь, ты прав, Сэнди, прав, чёрт возьми, – у него был дар непревзойдённого оратора. Не то чтобы я во всём с ним соглашался, но всё равно слушал его как заворожённый.

– Люди частенько сравнивали его с Джимми Ридом, – размышлял вслух Камерон. – А по мне он был не в пример лучше. Ни единого намёка на всяких там «товарищей» и всю эту дребедень.

– Но похоже, вся их идея в конечном счёте пошла прахом, не так ли? – добавил Фокс, испытывая облегчение оттого, что он перестал быть центром внимания. – Я имею в виду национализм.

– Странные были времена, – задумчиво произнёс Митч, – столько злобы в людях скопилось. Всё переворачивалось с ног на голову. – Он плеснул себе ещё виски из почти опустевшей бутылки. – Я-то всегда был за лейбористов, но помнится, твоя мама их на дух не переносила. Они и правда не брезговали проводить агитацию прямо где-нибудь у выхода с фолк-концертов.

– И у кинотеатра, когда там показывали «Храброе сердце» [15]15
  «Храброе сердце»(англ. «Braveheart») – американский фильм 1995 года с Мэлом Гибсоном в главной роли, рассказывающий о борьбе Шотландии в XIII веке за независимость против английского господства.


[Закрыть], – добавил Камерон.

– Наш Малькольм никогда особенно не интересовался политикой, – заметил Митч Фокс. – Может, просто не хотел высовывать нос почём зря… По крайней мере дальше своих учебников…

Фокс не сводил глаз со стакана виски в руке отца.

– Может, всё-таки плеснуть чуток водички? – спросил он.

– К чёртовой бабушке твой чуток.

Найти «Нью-Клаб» оказалось не так-то просто. То здание, которое Фокс всегда принимал за клуб, принадлежало отелю «Ройал Оверсис Лиг». Девушка за конторкой посоветовала ему выйти на улицу и пройти немного дальше по Принсес-стрит. С наступлением сумерек поднялся резкий пронизывающий ветер. Недавно на улице проложили трамвайные пути, но подрядчики и местные власти никак не могли договориться по поводу оплаты, и трамваи до сих пор не ходили. Рабочий день недавно закончился, и на автобусных остановках выстраивались огромные очереди; люди штурмовали двери автобусов в нетерпении поскорее добраться домой. К несчастью для Фокса, лишь у немногих магазинчиков на Принсес-стрит были номера. Он искал номер восемьдесят шесть, но снова его проглядел, и ему пришлось начать поиск заново. В конце концов, он заметил рядом с банкоматом лакированную деревянную дверь без каких-либо опознавательных знаков. Над дверью было крохотное окошечко, и он не без труда разобрал выгравированную на нём надпись. Фокс позвонил в звонок и спустя некоторое время был допущен внутрь.

Фокс ожидал увидеть тесные, душные комнатки в георгианском стиле, но внутреннее убранство поразило его просторностью и современностью. Швейцар в ливрее доложил ему, что его уже ждут, и они поднялись на один лестничный пролёт. Вокруг расхаживали несколько престарелых джентльменов, а иные, сидя в креслах, прятались за развёрнутыми газетами. Фокс думал, что встреча состоится в какой-нибудь комнате для отдыха или баре, но попал в хорошо оборудованный зал для переговоров. Чарльз Мангольд восседал за огромным круглым столом, перед ним стоял графин с водой.

– Спасибо, Эдди, – кивнул он швейцару. Тот поклонился и оставил их наедине. Мангольд поднялся из-за стола и пожал руку Фоксу.

– Чарльз Мангольд, – представился он. – Инспектор Фокс, если я не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь.

– Не возражаете, если я взгляну на ваши документы?

Фокс вытащил из кармана бумажник с удостоверением.

– В наше время никому нельзя верить на слово, как это ни печально. – Мангольд вернул ему бумажник и жестом пригласил его сесть. – Мне следовало попросить Эдди принести нам выпить…

– Не стоит беспокоиться, сэр. Меня вполне устроит стакан воды.

Пока Мангольд разливал воду по стаканам, Фокс воспользовался моментом, чтобы рассмотреть его. Высокий, статный мужчина, немного полноватый, на вид лет шестидесяти с небольшим, лысоватый и в очках. Тёмно-серый костюм-тройка, бледно-жёлтая рубашка с галстуком в диагональные синие и тёмно-бордовые полоски, золотые запонки. Его самоуверенность граничила с напыщенностью. Или, точнее сказать, с врождённым ощущением превосходства.

– Вы здесь раньше бывали?

– Нет, никогда.

– Почти все подобные заведения уже давным-давно закрыты, но этому каким-то чудом удаётся удерживаться на плаву. – Он сделал глоток воды из стакана. – Заранее приношу извинения, что не смогу уделить вам достаточно времени, инспектор. Моя секретарша наверняка уже предупредила вас…

– … Что в шесть тридцать у вас уже назначена следующая встреча.

– Да, – подтвердил Мангольд и посмотрел на часы.

– Вам известно о том, что Алан Картер мёртв, мистер Мангольд?

На какой-то момент адвокат застыл.

– Мёртв?

– Вчера вечером он приставил себе револьвер к виску и застрелился.

– Боже правый. – Мангольд уставился на стену, обшитую дубовыми панелями.

– Как вы с ним познакомились?

– Он выполнял для меня одно задание.

– По делу Фрэнсиса Вернала?

– Да.

– Вы давно знали Алана Картера?

– Сказать по правде, мы были едва знакомы. – Мангольд замолчал, обдумывая свои следующие слова. Фокс терпеливо выжидал, потягивая воду. – Не так давно в «Скотсмен» [16]16
  «Скотсмен»(англ. «Scotsman») – ежедневная газета консервативного направления, издающаяся в Эдинбурге.


[Закрыть]вышел краткий биографический очерк – основной акцент был сделан на его нынешних успехах в предпринимательской деятельности. Но там также говорилось о том, что он бывший полицейский и что он сыграл определённую роль в том расследовании.

– Вы имеете в виду расследование по делу Фрэнсиса Вернала?

Мангольд кивнул.

– Правда, назвать это расследованием было сложно. Все почему-то придерживались версии о самоубийстве. Никто даже не стал вникать в причины аварии со смертельным исходом.

Что означало, что причины аварии так и остались невыясненными.

– Немного странно, – заметил Фокс.

– Да, странно, – согласился Мангольд.

– Вы полагаете, кому-то было на руку замять это дело?

– Дело в том, что именно до этого я и пытался докопаться, инспектор.

– Спустя четверть века? Почему вы так долго ждали?

Мангольд немного склонил голову, будто соглашаясь со справедливостью замечания.

– Имоджен очень больна, – сказал он.

– Вдова Вернала?

– Полгода, от силы год – это всё, что ей осталось. И я почти не сомневаюсь, что с её уходом газетчики снова примутся ворошить старые сплетни.

– Например, о том, что это якобы она довела мужа до самоубийства?

– Да.

– А вы с этим не согласны?

– Категорически нет.

– Вы работали вместе с Верналом?

– Целую вечность.

– Вы были его другом или другом его жены? Мангольд смерил Фокса тяжёлым взглядом.

– Я не уверен, что могу пропустить подобные намёки мимо ушей.

– Тогда не пропускайте.

– Послушайте, мне действительно очень жаль, что Алана Картера больше нет, но какое отношение это имеет ко мне?

– Вы наверняка захотите, чтобы вам были переданы все его наработки по делу Вернала. Имейте в виду, вам придётся привыкнуть к тому, что часть бумаг залита кровью… – Фокс начал было подниматься из-за стола, чтобы уйти.

– Фрэнсис Вернал был убит, – вдруг выпалил Мангольд. – И никто по этому поводу пальцем о палец не ударил. Я не первый год живу на этом свете и поэтому имею все основания утверждать, что тогдашние офицеры полиции повинны не только в сознательном бездействии.

– То есть…

– То есть, что они были в этом замешаны. К тому времени, как выяснилось, что его застрелили, машину убрали с места трагедии, а само место затоптали, намеренно уничтожив улики. Представить только, им понадобился целый день, чтобы разыскать оружие – вы об этом знали? Пистолет лежал на земле, в двадцати ярдах от того места, где стояла машина. – Мангольд говорил быстро, почти тараторил, будто боялся что-то упустить. – У Фрэнсиса, кстати говоря, никогда не было оружия. Повсюду были разбросаны бумаги из его портфеля. Заднее стекло машины было разбито, при этом лобовое осталось целым. И из машины кое-что пропало…

– Что?

– Сигареты, например, он выкуривал не меньше сорока штук в день. А ещё пятидесятифунтовая купюра, гонорар за первое выигранное дело – он никогда с ней не расставался. Это был своего рода талисман. – Мангольд провёл ладонью по лысине. – А вы совсем не такой, каким я вас представлял… Совсем не такой.

– В каком смысле?

– Я был уверен, что вы пришли предостеречь меня, чтобы я не вздумал соваться в это дело. Но вы… Вы слишком молоды, чтобы иметь ко всему этому отношение. Судя по вашим корочкам, вы из «Профессиональных стандартов». Коррупция среди сотрудников полиции, верно?

– Жалобы на неправомерные действия сотрудников полиции.

Мангольд медленно кивнул.

– Дело Фрэнсиса Вернала нужно довести до конца, инспектор. В расследовании было столько белых пятен…

– Мистеру Картеру удалось что-нибудь выведать?

– Кое-что. – Мангольд немного помолчал. – Почти ничего, – нехотя сознался он. – Многие из тогдашних фигурантов уже давным-давно на том свете. Сомневаюсь, что Алан вообще согласился бы на эту работу, будь жив Гэвин Уиллис.

– Гэвин Уиллис?..

– Он был наставником Алана. Когда Фрэнсис погиб, он вёл расследование по этому делу. Между ними было всего-то десять лет разницы, но для Алана он был царь и бог. – Мангольд немного подался вперёд и понизил голос, будто собираясь поведать Фоксу какую-то тайну. – Алан рассказывал вам про дом?

– Нет.

– Дом принадлежал Гэвину Уиллису. Когда его не стало, Алан купил его – эти двое были не разлей вода.

– В таком случае, – резюмировал Фокс, – маловероятно, что Картер собирался опорочить имя своего бывшего наставника.

– Лично я не очень в этом уверен. Иных хлебом не корми, дай только докопаться до сути вещей. Верно, инспектор?

– Что вы намерены предпринять, теперь, когда вы лишились вашего доверенного исследователя?

– Найду другого, – заявил Мангольд, не сводя с Фокса проницательного взгляда. В дверь постучали, и знакомый швейцар по имени Эдди объявил, что следующий гость Мангольда уже прибыл и ждёт внизу. Мангольд встал и, обойдя вокруг стола, пожал Фоксу руку и поблагодарил его за визит. – Поверьте, мне искренне жаль, что наша встреча не состоялась при иных обстоятельствах…

Фокс ответил ему молчаливым кивком и позволил Эдди проводить его.

Новый гость едва успел перешагнуть порог, он одновременно сбрасывал пальто на руки швейцару и обсуждал с ним капризы погоды. Гость окинул Фокса беглым взглядом, будто оценивая, стоит ли с ним здороваться. В конце концов он удостоил Фокса лишь едва заметным кивком головы.

– Вы будете на своём обычном месте, судья Кардональд? – с пиететом осведомился швейцар. – Я принесу вам выпить.

– На обычном, – подтвердил Кардональд.

Фокс немного помедлил, наблюдая за тем, как тот не спеша направляется к лестнице. Судья Колин Кардональд, человек, по решению которого Картер был выпущен из-под стражи…

Сегодня вечером Фоксу не хотелось ни готовой еды на вынос, ни быстрозамороженной курицы, и поэтому он решил побаловать себя ужином в итальянском ресторанчике на Морнингсайде, где меню изобиловало блюдами из свежей рыбы. Вечерняя газета удерживала его внимание минут десять, после чего он постарался сделать вид, что не смотрит по сторонам, чтобы не смущать остальных посетителей. На самом деле он с головой ушёл в собственные мысли. Это получилось помимо его воли; мысли овладели им сами собой.

Мысли о Рэе Скоулзе и Поле Картере.

О Поле Картере и его дяде.

Об Алане Картере и Чарльзе Мангольде.

О Чарльзе Мангольде и Фрэнсисе Вернале.

О Фрэнсисе Вернале и Крисе Фоксе.

О Крисе и Митче, его родном отце.

О Митче и о нём самом.

Что снова привело его к Скоулзу и Картеру. Ничего удивительного, что голова гудит. На танцплощадке весело отплясывали шотландскую кадриль, а крошечный пятачок был явно не предназначен для такого количества танцующих пар. Когда к Фоксу подошёл официант и с обеспокоенным видом поинтересовался, всё ли в порядке, он понял, что едва притронулся к еде.