Текст книги "Не может быть мёртв"

Автор книги: Иэн Рэнкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)

– В той ситуации виноват был я. Я один.

– Виноват? Но в чём?

– Потому что в ту ночь я не был пьян.

– Но ведь не то чтобы ты воспользовался ситуацией…

– И всё-таки…

Она невнятно затянула какую-то песенку из репертуара Эдит Пиаф, потом вдруг резко оборвала себя и устало рассмеялась.

– Может, выпьешь пару стаканов воды – и в постель? – посоветовал Фокс.

– Вот и Фредди всегда так говорит, – вздохнула она. В трубке что-то потрескивало.

– Спокойной ночи, Эвелин.

– Сладких тебе снов, Малькольм.

Фокс снова поставил телефон на зарядку, откинулся на подушку и закрыл глаза. У кровати горел ночник; ему нравилось засыпать при свете. Когда на следующее утро он проснётся, то, прежде чем раздёрнуть занавески, выключит его. Фокс заложил руки за голову, открыл глаза и уставился в потолок. В конце концов его глаза начнут слипаться и он уснёт.

Так повторялось каждую ночь.

Но сегодня, прежде чем заснуть, он должен был кое-что обдумать.

Часть седьмая

Глава 23

Утро принесло с собой непогоду и резкий порывистый ветер. Фокс припарковался на эспланаде, вышел и сел на заднее сиденье стоящей рядом машины.

– Кофе, – предложил Нейсмит, протягивая ему картонный стаканчик. Фокс поблагодарил и снял крышечку. Кофе был еле тёплый, но пить было можно.

– Что, греешь места для нас в Феттесе? – осведомился Тони Кай.

– Вчера мы имели честь лицезреть инспектора из службы безопасности, а конкретнее – из департамента по борьбе с терроризмом, – сообщил Фокс. – Они взяли недавние взрывы под свой контроль.

– Малолетки балуются с пиротехникой, – решительно заявил Кай. – Голову на отсечение даю.

– С каких это пор малолетки научились мастерить бомбы, начинённые гвоздями? – возразил Фокс.

– Хочешь сказать, пришла пора объявлять охоту на джихадистов в килтах? – Кай презрительно закатил глаза. – У нас и без того дел невпроворот.

– А может, это возвращение диверсантов из «Чёрной жатвы»? – предположил Нейсмит.

– Ну да, и вам с Малькольмом самое время отправляться вплавь на Остров Сибирской Язвы; может, они снова орудуют там лопатами? – Кай скептически покачал головой.

– Ну а тем временем… – нетерпеливо спросил Фокс.

– Сегодня утром имел удовольствие беседовать по телефону с твоей подругой Миллз, – доложил Кай. – Я едва успел выскочить из душа. Она у тебя из тех, кто горит на работе, да?

– Ближе к делу, – перебил его Фокс.

– Она сказала, что на посту дежурного нас будет ждать маленький сюрприз.

– И?

Нейсмит протянул Фоксу карту памяти. Потом он нагнулся и поднял с пола зажатый между ногами ноутбук. Все трое допивали кофе, слушая аудиозапись телефонного разговора, сделанную в десять минут девятого накануне вечером. Качество записи было средненькое.

«Представляешь, я только что вошёл, – жаловался Пол Картер. – Десять часов кряду отвечал на их бесконечные вопросы».

«Жесть», – прокомментировал Скоулз.

«Жесть. Точнее не скажешь. Кто-то здесь явно точит на меня нож».

«Знаю».

«Как думаешь, кто бы это мог быть?»

«Помнишь Шафиков? Может, один из его сыновей затаил на тебя обиду?»

«Но ведь это было в прошлом году».

«И что? Я всё равно сказал об этом Кэшу».

Нейсмит повернулся лицом к Фоксу:

– Я тут навёл справки: у этих Шафиков по всему Файфу сеть мелких лавочек и частных фирм.

Фокс кивнул и продолжал слушать.

«В агентстве твоего дяди числилось несколько психопатов, – продолжал Скоулз. – Тош Гэриош, Мел Стюарт…»

«Я их знаю», – перебил Картер.

«Тогда ты должен знать, что оба отмотали срок. Два психованных амбала, перекачанных стероидами…»

«У дяди Алана они работали вышибалами».

«Верно».

«И ты думаешь, они могли затаить на него обиду?»

«Нет, непохоже», – наконец признал Скоулз.

«Опера считают, что ты – единственный, у кого был реальный мотив».

«Я делаю всё, что могу, старина».

«Слушай, Рэй, – сказал вдруг Картер. – Если ты вдруг решил, будто оказываешь мне услугу, я пойму…»

«Пол, позволь мне прервать тебя прямо на этом месте. Я не имею никакого отношения к этому делу, и давай раз и навсегда поставим на этом точку».

«А как насчёт Гари или Марка?» – Картер имел в виду Майклсона и Хелдейна.

«Ты хватаешься не за ту соломинку».

«Судя по твоему тону, ты небось думаешь про себя, что это я его укокошил».

«Послушай, здесь всё ещё вилами по воде писано – обстоятельства смерти, быть может, и внушают сомнения, но в данный момент это самоубийство; до тех пор, пока не будет доказано обратное».

«Я не убивал его, Рэй».

«Именно об этом я и толкую – может, его вообще никто не убивал. – В трубке раздался звук открывающейся двери и женский голос. – Мне пора, Пол, – сказал Скоулз скорее с облегчением, нежели с сожалением. – Не вешай нос, старина, идёт?»

«Можно, я к тебе заеду?»

«Только не сегодня, старик».

«Слушай, ты это… прости меня. Прости за всё».

«Я ни секунды не сомневаюсь, что ты выйдешь сухим из воды. Ты ведь у нас и в огне не горишь, и в воде не тонешь, верно?»

«Верно…» – устало отозвался Картер. Судя по его тону, он явно не был в этом уверен.

Нейсмит закрыл ноутбук.

– Конец записи, – объявил он.

– Картер попросил прощения, – заметил Кай. – Возможно, за всё дерьмо, в котором был вынужден участвовать Скоулз – включая дачу ложных показаний под присягой в суде.

– Но немного подробностей не повредило бы, – возразил Нейсмит. – А ты что думаешь, Малькольм?

– Он упорно настаивает на том, что не имеет никакого отношения к смерти дяди.

– Ну да. Он и в суде так же упорно настаивал на том, что не имеет никакого отношения к тем женщинам, – резко возразил Кай.

– Кстати, об этих женщинах, – напомнил ему Фокс.

– Я повторно беседовал с Билли и Беккой, – доложил Кай. – Забавно, что Скоулз упомянул о двух вышибалах: судя по всему, Тош Гэриош – нынешний хахаль Билли. – Кай повернулся лицом к Фоксу: – Когда ты сказал о том, что агентство Алана Картера занимается подбором вышибал…

– Ты подумал, что нащупал какую-то связь? – Фокс задумчиво кивнул. – Это и в самом деле так.

– Совпадение, да? – сказал Кай, презрительно дёрнув уголком рта. – Алан Картер никогда не ладил с племянничком… Заявил на него… Но ничего не выходило, пока Тереза Коллинз не передумала и не объявились Билли и Бекка…

– И так получилось, что хахаль Билли работает на дядюшку, – добавил Нейсмит.

– И что ты думаешь?

– Надо ещё кое-что уточнить, – ответил Кай.

Но я начинаю видеть проблеск света в конце тоннеля.

– Пола Картера подставил собственный дядя?

– Если это так, – возразил Нейсмит, – тем сильнее у него основания затаить на него обиду.

– Что вполне вписывается в рамки изначальной версии об убийстве.

– Если это и вправду было убийство. – Теперь Нейсмит повернулся на своём сиденье и заглянул в лицо Фоксу. – А что, если Алан Картер захотел окончательно утопить племянничка? Он уже принял решение покончить с собой, и вот он звонит Полу с тем, чтобы сохранилась официальная запись, что это был его последний звонок – прекрасно отдавая себе отчёт в том, что Полу потом придётся ответить на ряд неприятных вопросов.

– Что, Джо, смотрел вчера вечером «Чисто английское убийство»? – съязвил Кай, насмешливо хмыкнув.

– Да, пока это всего лишь версия, – согласился Фокс. Допив кофе, он швырнул пластиковую крышечку в смятый стаканчик. – У тебя есть что-нибудь на Гэвина Уиллиса?

– Пока по нулям.

– Можешь для начала попытать счастья с Алеком Робинсоном.

– Это ещё кто?

– Дежурный по отделению.

– Он вечно смотрит на меня так, будто я только что свистнул все его карандаши и ручки, – пожаловался Нейсмит.

– Есть ещё один человек, который мог бы нам помочь. Это суперинтендант Хендрисон – он господствовал здесь до того, как назначили Питкетли.

– Смотри, не перегни палку, Фокси, – предупредил Кай. – А не то парень, чего доброго, возомнит себя гением сыска.

– А как насчёт тебя, Тони? Небось радуешься, что тебе никто не наступает на пятки?

– Ещё бы.

– И всё-таки ты начинаешь думать, что дело против Пола Картера могло быть сфабриковано?

– Возможно.

– Я бы на твоём месте не стал торопиться с выводами. В прошлую пятницу я разговаривал с Картером по телефону – сразу после того, как его взяли. Он сам признался мне в том, что за свою жизнь «немало дел натворил».

– Это дословная цитата?

Фокс утвердительно кивнул.

– Зачем он вообще тебе звонил? – спросил Нейсмит.

– Он в полной растерянности, не знает, кому теперь доверять.

Кай задумчиво поскрёб подбородок.

– Я тут собирался снова попытать счастья с Терезой Коллинз – на этот раз на нейтральной территории, где-нибудь в кафе или в пабе. Тебе известно, что её выписали из больницы?

– Что, кровельщик дал ей зелёный свет?

– Мне известно лишь то, что сейчас она дома.

– Ты уверен, что не начнёшь её прессовать?

– Когда надо, я сама тактичность, – заявил Кай.

– Аллилуйя, – скептически провозгласил Фокс.

География городишка Сент-Эндрюс окончательно сбила Фокса с толку.

На карте всё выглядело просто как дважды два. Прямая трасса до города, дальше – две центральные торговые улицы, идущие параллельно друг другу. В итоге Фокс битый час метался по городу пешком, поминутно натыкаясь на новые углы и закоулки. Поле для гольфа – да, там было поле для гольфа, вполне естественно. Два пляжа – по одному с обоих концов поля. А ещё там были развалины древнего замка. И старинная башня. Между почтенными средневековыми зданиями колледжа Фокс заметил проблески современной архитектуры: стекло и сталь. И порт: в Сент-Эндрюсе был также порт, неподалёку от открытого бассейна с морской водой. Но сегодня тех, кто отважился бы на водные процедуры, не нашлось. И скалы… увенчанные знаками, предупреждающими неосмотрительных ныряльщиков, и неизменные чайки, носившиеся с пронзительными криками по небу, будто реактивные истребители, напомнили ему о временах, когда он служил на базе ВВС не так далеко отсюда.

Толпы студентов беззаботно сновали по извилинам этого лабиринта, при этом безошибочно находя дорогу и ни разу не сбившись с пути. Пожилые аборигены обменивались свежими городскими сплетнями. Орды улыбающихся туристов рыскали по лавочкам в поисках дорожных пледов в традиционную шотландскую клетку, пятидесятиграммовых сувенирных бутылочек с виски в форме мячиков для гольфа и мест, где можно отведать неизменного английского чая с топлёными сливками, булочками и джемом. Имев несчастье оставить машину на улице, которую он принял за центральную, Фокс потратил немало времени, прежде чем найти её. К тому моменту он был уже на взводе. Две центральные улицы: кто мог подумать, что здесь всё так запутано?

А дальше ему пришлось пережить ещё несколько часов томительного ожидания, потому что когда он в конце концов нашёл нужного человека в университете, ему сообщили, что им потребуется не меньше часа, а то и два, чтобы хоть что-нибудь отыскать. У девушки в канцелярии был такой вид, будто Фокс в чём-то перед ней провинился. Она быстро записала данные, которыми он располагал: Элис Уоттс, факультет политики и философии, 1985 год.

– Дата рождения?

Он покачал головой.

– Домашний адрес?

Ещё один отрицательный ответ.

– Во время учёбы она жила в Анструтере.

– Год поступления?

– Извините, но у меня нет достоверной информации.

Итак, снова оказавшись на улочках города и петляя по его закоулкам, Фокс не уставал удивляться тому, как эти безумные хитросплетения не сводят людей с ума. Он поневоле сравнивал городок с Эдинбургом, где у всех – студентов, туристов, местных жителей – был собственный кусочек пространства со своими характерными особенностями и колоритом. Миновав дорогой рыбный ресторан в форме стеклянного куба на набережной, Фокс отдал предпочтение горячему бутерброду с тунцом и майонезом в закусочной, примыкавшей к театру Байр. Во время еды он записал кое-какие детали своего утреннего разговора с Каем и Нейсмитом. Он забыл взять номер телефона девушки из канцелярии и теперь не мог справиться, достаточно ли прошло времени. Купив на всякий случай газету, он вернулся обратно в университет, но девушки на месте не оказалось. Вместо неё он обнаружил молодого человека в вязаной жилетке и галстуке-бабочке. Тот предложил Фоксу присесть и подождать. Изучая «Индепендент», Фокс чувствовал, как парень украдкой следит за ним. Вне всякого сомнения, его предупредили, что Фокс из полиции. Всякий раз, когда он пытался встретиться с ним взглядом, тот опускал глаза на монитор компьютера, принимался оживлённо стучать по клавиатуре и елозить мышкой по коврику.

– Извините, – бросила девушка, врываясь в канцелярию. Она метнулась к своей стороне стола, сняла куртку, повесила её на вешалку и пригладила растрёпанные волосы. – Вот, пришлось порядком покопаться.

В руках у неё был большой коричневый конверт. Фокс подошёл к столу, и она вытащила оттуда несколько листов формата А4.

– Это всё, чем мы располагаем, – сказала она.

Элис Уоттс: родилась в Глазго в марте 1965 года; следовательно, на момент гибели Вернала ей только что минуло двадцать. В университет она поступила в сентябре 1983 года. Две университетские фотографии размером 3×4; одна – 1983-го, другая – 1984 года. За тот год она сильно изменилась. На первом снимке – благоговейно-робкая, почти детская мордашка, на втором – исполненная мрачной решимости физиономия, взлохмаченные, немытые волосы. На первом курсе она жила в студенческом общежитии, ко второму уже снимала квартиру в Анструтере.

– Далековато отсюда, – заметил Фокс, просматривая бумаги.

– Но Анструтер такой живописный, просто прелесть, – возразила девушка.

Её домашний адрес: название улицы с почтовым индексом Глазго. И телефонный номер. На втором листе Фокс увидел список всех сданных Элис экзаменов наряду с отчётами преподавателей о её успеваемости. Если поначалу Фокс мысленно отметил её успехи как «выдающиеся», то спустя некоторое время педагоги начали подмечать, что она больше времени проводит на демонстрациях, нежели на лекциях и коллоквиумах. Она всё больше и больше погружалась в студенческую политическую жизнь – разумеется, в ущерб учебному процессу. Фокс перевернул листы, но обратная сторона оказалась пустой.

– И что, ничего после второго курса? – спросил он.

– Она выбыла.

– Её выгнали?

Девушка покачала головой и указала ему на соответствующую запись. В какой-то момент Элис просто перестала посещать занятия. Из деканата ей посылали письма по адресу в Анструтере, а потом и на домашний адрес, но все они остались без ответа. Фокс сверил даты: со слов вдовы Вернала, после гибели Фрэнсиса Элис решила, что в университете ей больше делать нечего.

– И больше мы о ней ничего не слышали, – заметила девушка. А потом, наклонившись к Фоксу, спросила, заговорщически понизив голос: – Её убили?

Фокс удивлённо уставился на неё и покачал головой.

– А что тогда? – прошептала она с расширенными глазами, изнемогая от любопытства. Её помощник в вязаной жилетке перестал печатать и тоже весь обратился в слух.

Однако Фокс хранил невозмутимое молчание, не выпуская листы из рук.

– Я заберу их с собой, – проинформировал он девушку. – Не возражаете?

– Оригиналы должны остаться здесь, – буркнула она с нескрываемым разочарованием. – Мне придётся сделать для вас копии.

– Это долго?

– Две минуты.

Фокс кивнул, вполне удовлетворённый ответом, а потом заметил, что она протягивает ему руку ладошкой вверх.

– Тридцать пенсов за страницу, – объявила она. – Если, конечно, у вас нет студенческого билета…

Адрес в Анструтере оказался квартирой у самого порта. Толпы туристов-экскурсантов штурмовали двери закусочных, торгующих горячей едой – жареной рыбой с чипсами, курицей, сосисками, пирожками с мясом, – и выстраивались в очереди на тротуаре. Нынешняя владелица квартиры, художница, предложила Фоксу травяного чаю, но, кроме чая, в доме больше ничего не нашлось. С её слов, она купила эту квартиру у предыдущего владельца, умершего от старости. Да, когда-то её сдавали в аренду, но никакими подробностями она не располагает. Да, иногда она получала письма от людей, о которых в жизни ничего не слышала, и просто бросала их в мусорное ведро. Имя Элис Уоттс ей ни о чём не говорит, и ни один из прежних жильцов никогда сюда не заглядывал. Фокс с деланным восхищением похвалил её работы – стены были расписаны красочными зарисовками: рыбацкие лодки, гавани и береговые линии, – да с тем и ушёл, но только после того, как художница всучила ему свою визитку и сообщила, что выполняет работы на заказ.

– Я буду иметь это в виду, – кивнул Фокс и постарался как можно быстрее унести ноги.

Он подумывал, не махнуть ли ему в Глазго – отсюда на машине от силы часа полтора, – но в итоге ограничился несколькими телефонными звонками из своей «вольво». Наконец с ним связался сотрудник отделения полиции Гована [30]30
  Гован(англ. Govan) – город в шотландском графстве Ланкашир, на левом берегу реки Клайд; примыкает к Глазго, фактически составляя его предместье.


[Закрыть]. Офицер сам выехал по указанному Фоксом адресу.

– Это офисное здание, – сообщил он Фоксу.

– Офисное? – нахмурился Фокс, уставившись на университетские документы Элис Уоттс. – И как давно?

– До 1982 года там был товарный склад. В 1983 году здание отремонтировали и сдали под офисы.

1983-й: год, когда Уоттс поступила в Сент-Эндрюс.

– Похоже, мне дали неверный адрес.

– Пожалуй, – согласился офицер. – На этой улице вообще нет жилых домов. И, насколько я могу судить, никогда не было.

Фокс поблагодарил его за помощь и положил трубку. Потом он в очередной раз набрал домашний номер Элис Уоттс. Автоматический голос в очередной раз сообщил ему, что набранный им номер не существует. Фокс взял в руку две такие разные фотографии Элис и внимательно в них вгляделся. Лучи заходящего солнца прорвались сквозь тучи, и он опустил защитный козырёк на лобовом стекле. Даже с закрытыми окнами в салоне ощущался запах жаренного на растительном масле теста, доносившийся из закусочных.

– Итого у меня есть револьвер, которого в принципе не должно существовать, и студентка, которая в один прекрасный день взяла и исчезла, как сквозь землю провалилась. Итак, Элис, поневоле возникает вопрос: кто ты, чёрт возьми?

И где ты сейчас?

Глава 24

– Спасибо, что согласились со мной встретиться, – сказал Тони Кай.

Встреча состоялась в кафетерии дешёвого универмага рядом с автовокзалом – сплошь флуоресцентные лампы и корзины с уценённым товаром. У Терезы под глазами были чёрные круги, и он догадался, что пятна на её одежде – это кровь, следы недавнего происшествия. Дело было так: он поехал на её улицу и какое-то время оставался в машине. Те же пятна, размазанные по стеклу её окна, – снова кровь. Он не стал пытаться её увидеть. Вместо этого он сунул под дверь записку, изложив в ней свою просьбу и указав контактный номер телефона, а затем спустился и подождал ответа.

– Умираю, есть хочу, – заявила она, смахивая с глаз неровно остриженные пряди тусклых спутанных волос. На тыльных сторонах её ладоней он заметил поблёкшие самопальные татуировки; одна кисть была забинтована, на другой – широкая полоска лейкопластыря. Он подвинул к ней меню.

– Всё, что пожелаете, – сказал Тони Кай.

Она заказала банановый сплит и большую чашку горячего шоколада.

– Я хотел попросить у вас прощения за тот день, – сказал Тони, когда принесли заказ.

– А насчёт Пола Картера это правда? Его обвинили в убийстве?

Кай кивнул, решив, что эта безобидная ложь никому не причинит вреда.

– Он больше вас не побеспокоит.

– Бедняга, – едва слышно пробормотала она.

– Вы имеете в виду Пола?

Она покачала головой.

– Тот, кого он кокнул.

Кай видел, что ей до смерти хочется курить. Перед ней на столе лежала пачка сигарет, а между пальцами она нервно вертела дешёвую пластиковую зажигалку. Но когда принесли десерт, она жадно набросилась на еду, высыпав в горячий шоколад три дополнительных пакетика сахара. Было что-то трогательно-детское в том, как смягчилось её лицо во время еды, будто она вспомнила прежние, давно забытые радости.

– Вкусно? – спросил Тони.

– Очень.

Но как только с едой было покончено, она подхватилась и заторопилась к выходу. Кай расплатился по счёту, так и не притронувшись к своему кофе, они вышли из универмага, и она повела его куда-то вверх по центральной улице, зажгла наконец вожделенную сигарету и закурила, жадно, глубоко затягиваясь.

– Куда вы меня ведёте? – спросил он.

В ответ она пожала плечами и продолжала идти, не сбавляя шагу. Они миновали несколько перекрёстков. Он смутно догадывался, что они движутся в направлении футбольного поля.

– Да, этот городок видал и лучшие времена, – заметил он, чтобы поддержать беседу.

– И худшие тоже.

– Вы всегда здесь жили?

– Была я разок в Лондоне – полный отстой.

– И как долго вы там пробыли?

– Пока бабки не кончились. Три дня потом на попутках домой добиралась.

По мере того как они шли, магазинов становилось всё меньше, многие вообще были наглухо заколочены и, похоже, закрыты навсегда. Несколько жилых многоэтажек отделяли их от набережной. Тереза подошла к одной из них, миновала перекорёженные двери и остановилась у лифта.

– Сейчас я вам кое-что покажу, – объяснила она. Дряхлый скрипучий лифт, трясясь и вздрагивая на ходу, вознёс их на верхний этаж. Когда они вышли на общий открытый балкон, их сразу охватил резкий пронизывающий ветер. Тереза широко раскинула руки, подставив лицо его натиску.

– В детстве я обожала сюда забираться, – пояснила она. – Я мечтала, что в один прекрасный день ветер оторвёт меня от земли и понесёт как пушинку куда-нибудь, где всё совсем по-другому…

Кай глянул вниз, и у него закружилась голова. Чтобы не показать виду, что ему нехорошо, он перевёл взгляд на полосу залива, отделявшего их от Эдинбурга.

– У меня здесь тётка жила, – продолжала Тереза. – На самом деле она мне никакая не тётка, просто мамина подруга. Я у неё отсиживалась, когда папаша наезжал домой. – По выражению лица Кая она догадалась, что он не совсем понимает, о чём речь. – Папаша мой был военный – всё время в разъездах. Когда возвращался, это были вечные пьянки и шлюхи… Иногда под пьяную руку мог врезать.

– И ваша мать не хотела, чтобы вы это видели? Коллинз пожала плечами.

– Либо это, либо она не хотела, чтобы в один прекрасный день он переключился со шлюх на меня. – Она немного помолчала, не сводя с него пристального взгляда. – Куда только его не заносило… Каких только баек он не травил… И ни разу ничего мне не привёз. Ни разу. Все мужики – сволочи. По крайней мере мне одни только сволочи попадались.

– Выходит, я тоже сволочь.

Она не стала этого отрицать и попыталась прикурить новую сигарету. Кай распахнул пальто и придержал его полы так, чтобы прикрыть огонёк зажигалки.

– Спасибо. – Она прислонилась к стене и выпустила дым.

– А что случилось с вашей тётей?

– Переехала. Потом мне сказали, что она померла.

– А как же мать, отец?

– У мамы был инсульт. Год спустя её не стало. А где сейчас обретается мой папаша, я понятия не имею.

– Хотите, я разузнаю?

Она решительно покачала головой.

– И на текущий момент в вашей жизни нет постоянного мужчины, да, Тереза?

– Так… Бывают иногда, – признала она. – Но только когда я на мели. – Она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла какая-то вымученная. – Кстати, у вас не найдётся лишней мелочишки?

– Я одолжу вам двадцатку.

Она пытливо заглянула ему в лицо.

– Зачем вам всё это, мистер Полисмен?

Он пожал плечами, глубоко засунув руки в карманы.

– Какого чёрта вам от меня на самом деле надо? – спросила она, отчаянно пытаясь смахнуть волосы с глаз.

– Я просто никак не могу взять в толк… – Она устремила на него вопросительный взгляд. – С вашей изначальной жалобой против Пола Картера вы не очень далеко ушли. Но потом вы всё-таки решились. Что заставило вас передумать?

– Я не хотела, чтобы ему это сошло с рук.

– Сдаётся мне, это не ваши слова.

– И что? Я так часто их повторяла, что у меня уже язык отсох. Вы небось думаете, что мне кто-то заплатил – да?

Кай слегка сощурился, не сводя с неё пристального взгляда.

– Мне это не приходило в голову, – тихо произнёс он.

Она отвернулась от него, обхватила себя руками, крепко зажав сигарету между большим и указательным пальцами.

– Никто мне не платил, – сказала она наконец. – Я так поступила, потому что так было надо.

– Вам кто-нибудь посоветовал так поступить? Вы это пытаетесь мне сказать? – Он подошёл чуть поближе, памятуя о словах, сказанных ею в кафе: бедняга. – Дядя Пола? Алан Картер?

Она отсутствующим взглядом смотрела в небо. Порыв ветра снова взлохматил её волосы; казалось, будто он нарочно спрятал её лицо за растрёпанными прядями.

– Алан Картер? – упорствовал Кай.

Она снова встала на цыпочки и раскинула руки. На какую-то долю секунды ему показалось, что она вот-вот сорвётся с крыши и улетит неведомо куда. Он чуть было не протянул к ней руку, чтобы удержать. Её глаза были крепко зажмурены, она была похожа на ребёнка, вот-вот готового взлететь.

– Тереза? – повторил Кай. – Все эти обвинения по адресу Пола Картера – это правда?

– Он получил по заслугам, – повторила она заученно. – Его поведение подрывает авторитет органов правопорядка.

Это были не её слова, нет, – Кай мог представить себе, как их произносит какой-нибудь полицейский. Или полицейский на пенсии.

– Я никак не могла смириться с тем, что ему это сойдёт с рук – ведь я не последняя… Будут и другие. – Её глаза были по-прежнему закрыты. – Он получил по заслугам…

Пальцы Кая сомкнулись на её худеньком предплечье.

– Давайте я отведу вас обратно к лифту, – сказал он.

– Можно, я постою здесь ещё минутку?

– Только если со мной. – Она открыла глаза и заглянула ему в лицо. – Я не хочу, чтобы с вами снова случилась беда, Тереза.

– Все вы так говорите, – отмахнулась она. – На словах вы все готовы пылинки сдувать, но потом… – В уголке её глаза блеснула слеза. Кай так и не понял, что было тому виной – ветер или что-то другое. – …вы все уходите, – тихо добавила она, позволив ему взять себя за руку и увести от своей мечты о свободе.

Один взгляд на дежурного по отделению, и Джо Нейсмит понял, что со стариком каши не сваришь. С тех пор как в отделение прибыла опергруппа, тот был всё время на взводе. Ещё бы, егоотделение, еговотчина, больше не принадлежало ему. Полицейские в штатском и офицеры в форме то и дело толпились у его поста, таскали туда-сюда оборудование, докучали ему вопросами и требованиями. Им то и дело были нужны то стулья, то столы, то переходники для допросной… При этом они едва узнавали его в лицо и даже не давали себе труда элементарно сказать «здрасьте».

Нет, Нейсмит сомневался, что добьётся толку от сержанта Робинсона. Но это уже было не важно: у него в голове созрел новый план. В уголовном отделе было яблоку негде упасть, но он всё-таки разыскал Шерил Форрестер. Она с живым интересом наблюдала за суматохой из своего угла. Она тоже заметила его, и он жестом выманил её в коридор. К тому времени, когда она присоединилась к нему, Нейсмит уже опускал монетки в автомат с газированными напитками.

– Не желаете чего-нибудь попить? – предложил он.

– «Спрайт», – ответила она, отшатываясь от мчавшихся на всех парах по коридору двух детективов и придвигаясь поближе к Нейсмиту.

– Как вы тут со всем этим справляетесь? – спросил он, протягивая ей ледяную банку.

– Отлично, – сказала она. – У вас остались ко мне ещё какие-нибудь вопросы?

– В общем, да. – Поняв, что в коридоре им спокойно побеседовать вряд ли удастся, Нейсмит повёл её к лестнице. Шерил спросила, почему он ничего не купил себе.

– Мелочь закончилась, – сознался Нейсмит. Шерил улыбнулась и протянула ему свою банку. Он сделал маленький глоточек и вернул банку обратно.

– Всё очень таинственно, – заметила она, многозначительно озираясь по сторонам.

– А я, по правде говоря, хотел просить вас об одной малюсенькой услуге, – признался он. – Не припоминаете ли вы некоего детектива по имени Гэвин Уиллис?

– Это имя мне знакомо.

– Он давно умер, – сообщил ей Нейсмит. – Но смею предположить, суперинтенданта Хендрисона вы знали?

– Ну конечно. – Причмокнув губами, она отхлебнула из банки.

– Так вот, я, собственно, хотел узнать, можно ли как-нибудь с ним связаться?

– Он давно на пенсии.

– Неужели он никогда к вам не заглядывает?

Она покачала головой.

– Из Португалии особенно не наездишься.

– Он переехал в Португалию?

– Похоже, это была идея его жены. Иногда он присылает нам открытки – и никогда не забывает упомянуть о том, какое там тёплое море.

– Значит, у кого-то должен быть его адрес? Форрестер с недоумением уставилась на него:

– К чему вы клоните?

– Я и сам пока не знаю, – солгал Нейсмит. – Просто выполняю поручение моего босса.

– Мне это знакомо. – Она немного помолчала, слегка склонив голову набок. – У вас есть какие-нибудь планы на этот вечер?

– А что?

– Ничего… Я просто подумала, что мы могли бы вместе выпить – а заодно и поужинать, если будет желание. К тому времени я смогла бы раздобыть для вас нужную информацию.

Нейсмит с минуту обдумывал это предложение.

– Я не вполне уверен, Шерил…

– Потому что вы из службы надзора?

– Да.

– Но ведь я не фигурирую в вашем расследовании, верно?

– Но вы фигурируете в заключительном отчёте.

– И дальше что?

– Это вопрос профессиональной этики.

– Мы просто вместе поужинаем, вот и всё. А я дам вам адресок, о котором вас просил босс.

Нейсмит сделал вид, что призадумался, взвешивая варианты.

– Ну ладно, так и быть… – решился он наконец.

– Разумеется, если вы не слишком загружены… – Теперь она поддразнивала его.

– Где-нибудь поблизости? – предположил Нейсмит.

Она снова покачала головой.

– Одно чумовое местечко в Северном Квинсферри.

– А почему там?

– Я там живу.

– Прямо сейчас?

Когда она улыбнулась, он не смог не улыбнуться в ответ.

– Да, – сказал он. – Почему бы и нет, чёрт возьми?