Текст книги "Тьма ваших душ (СИ)"

Автор книги: Хеллфайр Файр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 61 страниц)

– Это был захваченный раб. Такой же, как и мы когда-то. Его тоже нужно воскресить.

– Инанне повезло, и я её не воскрешал, – Зорат, уставший настолько, что уже не держал над собой щит от дождя, подошёл к телу, – даже не реанимировал. Чтобы восстановить этого, требуется не одна смерть. Мы не успеем найти столько врагов до того, как его смерть станет необратимой из-за гниения мозга.

– Ты же видел по его ауре, что его контролируют! – Карша бы передёрнула крыльями, если бы они у неё оставались. – Ты должен был оглушить его, а не убивать!

– Если умерщвлять каждого крылатого, контролируемого Герусет, – с одышкой Немара опустила голову, – нам достанется пустой Утгард.

– Мы сражаемся за свой народ! – Алканара сорвала со своей морды костяную маску, чтобы чётче выразить оскаленной мордой своё недовольство. – А не против него!

– После нескольких смертей драконы поймут нашу успешность, – Орниас растворил в своей ауре катану. – И перелетят в нашу поддержку, в крайнем случае просто предпочтут отсидеться.

– Нам в гуще боя к каждому нападающему присматриваться? – Пенеаш раскрошил крупный камень ударом плети. – Может, ещё и здороваться с ними? Кто бы они ни были, они убивают нас, а мы защищаемся.

– Я готов потратить ваши души на его воскрешение, – указывая крылом на погибшего, Зорат обернулся к недовольным драконессам. – Если вы столь признаёте его подвиг и готовы его отблагодарить.

– Не нужно, – Инанна, воспринявшая заявление спасшего её Тёмного, взяла его за предплечье. – Нам сейчас важно как можно скорее победить Герусет, и чем больше нас, тем больше у нас шансов сделать так, чтобы никто уже не погибал впредь зазря…

– И скольких невинных вы перед этим положите? – Алканара вместе с Каршей и Немарой демонстративно отошли от товарищей, сбиваясь в отдельную группу. – Учитывая то, что варисамы и Герусет контролируют многих, как напрямую – магией, так и косвенно – промывкой мозгов? Если мы хотим сохранить Нашар от гибели, мы не можем придерживаться вашей тактики!

– Эти мерзавцы только и хотят, чтобы мы вырезали всех собратьев! – Тряхнув гривой, поддакнула Немара.

– Мы не будем убивать тех, кого заставляли против их воли, – Карша первой демонстративно развернулась и пошла к нечётким сумрачным силуэтам Утгарда, что скрывался за горизонтом дождя. – И посмотрим, кто получит большую любовь простого народа.

– Эти подонки хотят, чтобы восставшие не были вместе! – Инанна в один перелёт догнала бескрылую, встав перед ней. – Разумеется! Одна мощная группа сильнее многих мелких!

– У Герусет – одна мощная группа, – Алканара, игнорируя бывшего лидера и вдохновлявшую на борьбу личность, прошла мимо Инанны, что теперь лишь мешала исполнить мечту и освободить драконов от гнёта тиранов. – Ты будешь столь же злобна, Инанна, и столь же властолюбива, если получишь своё. Ты ищешь победы, а не блага сородичам.

– Без победы мы не найдём вообще ничего! – Проревел Орниас на глупых самок, но Зорат его утихомирил, положив ему на спину крыло, отвечая бунтаркам – бунтаркам в равной степени против режима и против переворота:

– Кто не хочет следовать нашей тактике – его воля. В отличии от нынешних правителей, мы никого не заставляем ничего делать. Пусть каждый делает что ему угодно, исходя из желаемых последствий. Вы проявили себя достойными бойцами, и если вы не будете разделяться ещё больше, нежели решили сейчас, то мы даже двумя отдельными группами справимся с сарами. Населению Утгарда, как и нам, понадобится выбор. Кто-то полон ярости на своих господ и захочет напиться их крови и энергии – такой дракон примкнёт к нам. Чьё-то сердце полно скорби к страданию братьев и сестёр по небу, коих лишили свободы. Это – ваши будущие соратники. У Герусет, как вы правильно заметили, лишь одна позиция. Зато у её противников – множество на любой вкус. Этим и победим.

– Странно слышать столь мудрые речи из пасти безжалостного к согнанным в рабство душегуба, – Алканара, продолжавшая шествие к своему будущему, поманила за собой хвостом настоящих подруг по несчастью, понимавших, что есть добро для Тёмных. – Что подтверждает твоё лицемерие, Зорат. Ты будешь превосходным политиком, лизоблюдом и придворным интриганом, если победишь.

– На ваше счастье им буду я, а не кто-то другой, – понимая, что самки не будут слушать, Зорат высказал Орниасу и Пенеашу так тихо, что даже хмуро возвращавшаяся к ним Инанна не расслышала. – В отличии от них, я знаю, как удержать власть и использовать её на пользу Нашару.

Настоящее время

Инанна тоже вспомнила давних знакомых. Они не в первый раз приходили к ней с прошениями.

Три года назад

Сидя на троне, по легенде отобранном у кракалевн Солкаром, Инанна не чувствовала себя уютно. Его будто действительно создали для кракалевн, а драконессе он казался угловатым и неподходящим для сидения. Правление, даже не начавшись, становилось тяжёлым. Но если крутиться на троне или даже сесть боком, махнув хвостом на придворные приличия, в глаза постоянно бросалась дурацкая фреска, на которой глупый жестокий дракон шёл убивать демиурга. Инанне постоянно казалось, что она и есть тот самый дракон, загубивший «чистую, ни в чём не повинную Герусет, обрекая страну на Хаос». Хуже того – Инанне казалось, что и все остальные при взгляде на изображение думали так же.

Но по крайней мере один советник точно поддерживал её во всём. Он и вошёл в тронный зал, гордо взглянув на Инанну, и присел возле её трона, положив чёрный с оранжевыми полосами хвост на лапы.

– Скучаешь без дела, сар-волод? – спросил Зорат. – Или стало скучно из-за дел?

– Не скучно, а неудобно, – Инанна поёрзала на троне, пытаясь устроиться покомфортнее.

– Неудобно? Слезь и дай мне посидеть, проверю.

Инанна, дёрнувшись от раздражения, наконец нашла для себя приемлимую позу. Со стороны она смотрелась явно не царственно, а скорее развязно – спиной сар оперлась на подлокотник, откинув за него крылья, задние перекинула через противоположный. Противная фреска продолжала маячить сбоку, за спинкой.

– Зорат, ты знаешь всё. Не найдёшь сносного художника, чтобы он перерисовал эту религиозную басню в нечто более светское?

– Герусет, приняв правление, не изменила и не перестроила ничего из возведённого Аменемхатом, – вздохнул сар-волх, качнув крыльями. – Но я постараюсь найти такого, кому будет достаточно лишь славы в награду. Растрачивать энергию направо и налево мы сейчас не можем – новая власть нуждается в укреплении.

– Полагаю, такой найдётся, – вернула Инанна взгляд на заднюю стену. Судя по его расфокусированности, правитель уже планировала и воочию зрела новое убранство. – Я почитаю прошлое, и здесь будет изображён Аменемхат, самый доблестный, честный и любящий правитель прошлого, мой кумир и пример мне. Будь проклят тот, кто решит его закрасить так, как я эту вредную притчу. Как будто дракон не способен на дружбу и благодарность!

– Даже ко Светлым? – Зорат поднялся на лапы и прошёлся туда-сюда, а потом прислушался к шагам за парадной дверью.

– Светлые тоже драконы. Если их устроит моё правление – пусть прилетают и живут как остальные, – решила Инанна, поворачивая голову ко входящему сар-гачтарю Равлаксу. Он остался ещё со времён Герусет, предпочтя перекинуться на сторону будущих победителей в нужное время.

– Приветствую тебя, сар-волод, – объявил он. – Хорошие новости – прибыли налоговые сборы с Аата.

– Только с Аата? – удивилась Инанна. – А как же Язар?

– Волод Язара сослался на то, что деструкторы уничтожили морские караваны, – ответил не особенно приметный дракон. – Язару нужно сначала восстановить утраченное, а уже потом он готов заплатить.

– Впервые слышу про деструкторов в море, – Инанна решила сесть прямо, растопырив когти, но неудобная поза и речи Зората её охладили:

– Значит, в следующем месяце будут обязаны заплатить в два раза больше. Пусть не только восстановятся, но и нарастят объёмы производства. Если их город вообще имеет необходимость существовать. Меня больше напрягает, что старые карги Аата признали нового сара.

– Те о смене власти ещё не знают, – качнул носом пегой пернатый. – Но они восхвалят новую правительницу после возвращения нового каравана. К тому же, в экономических делах пока ничего не изменилось, благо вы пощадили мою скромную персону. Кто знает, какой хаос и голод обрушились бы на Нашар в противном случае.

– Не расскажешь ли, почему ты тогда предал Аменемхатов? – Инанна могла держать прямо только голову, но хоть ею старалась изображать величие.

– Если использовать драконов лишь как ресурс, они не принесут постоянного дохода, лишь разовый, – отмахнулся крылом темнивший сар-гачтарь. – Я подробнее поясню позже, а пока что рекомендую оказать внимание просителям, – возвращаясь ко дверям, Равлакс пригласил в тронный зал Нулнааров.

Самки заметно похорошели со времён совместных налётов на варисамов Герусет. Шерсть отмыли, раны зарастили – только бескрылая Карша до сих пор выделялась, да у Алканары по-прежнему не двигался глаз, порваный в стычке с големами Катлакат. Подобные повреждения требовали куда более серьёзных вложений энергии и опытных целителей для полного излечения.

– Сар-волод! – выступившая вперёд Немара обратилась от имени всех. – Мы сражались с тобой крыло к крылу и поддерживали тебя словом и когтем. Теперь мы явились к тебе не в час скорби и войны, а в час радости и победы. Мы помогали тебе и собираемся продолжить тебе служить. В Нашаре много городов и городков, правители которых ненавидят тебя и желают твоей смерти. Разреши нам убить кого-нибудь из их правителей и занять их место в твою славу.

– И какой город вы считаете достойным этой чести? – напрягся Равлакс.

– Сойдёт любой, только город, а не деревушку, – нагло задрала нос Алканара, а Карша добавила ещё парочку пожеланий:

– Лучше всего богатый и с хорошими укреплениями. Хрон с его железными шахтами нам подойдёт.

– Вы правда меня поддержите… Или сбежите, когда я издам указ вам не по нраву? – Начав спокойно, под конец Инанна злобно зашипела. – Предадите меня, как в прошлый раз? Не забыли вы, что высказались против моего воскрешения Зоратом, когда меня пыталась убить Алиандра? А теперь я жива, и вы имеете наглость просить меня о чём-то?

– Но мы… – у Алканары задрожали уши. – Но мы же помогали тебе! Посмотри на себя – сидишь на троне в Утгарде, а могла бы раствориться в энергию по воле Герусет!

– Старые долги принято отдавать, – заметил Зорат, повернувшись к Инанне. – Ни города, ни деревни они ещё не заслужили, но отблагодарить их возможно.

– И каким же образом? – рыжая взглянула на советника.

– Почему у тебя в услужении находятся драконы, выглядящие хуже последнего деструктора? – кивнул на бескрылую чёрно-оранжевый. – Или хочешь прославиться как предводительница калек? Отдай им энергию на исцеление, и пусть послужат тебе, пока не загладят свою вину. А там ты сама решишь, достойны ли они чего-либо, – он многозначительно взглянул на самок и тем хватило ума не возражать.

Рыжая встала с надоевшего ей сидения. На нём могла только страдающая садомазохизмом Герусет обретаться. Ни один из саров до неё не правил из тронного зала, а только с передовой. Потом Инанна подошла к сложенным в огромные каменные чаши кристаллам, освещающим зал и составляющим сокровищницу Дворца Сталагмитов. Набрав оттуда в пригоршню камней с энергией, куда большей, чем необходимо для исцеления, копытная начала корябать на них когтем руну своего имени и все те случаи из долгой борьбы с Герусет и её слугами, в которых Нулнаары действительно помогли новому режиму.

– Здесь и на лекаря, и на лечение, и вам для начала безбедной жизни. Я готова принять вас воями в стражу, не выше и не ниже. Либо вы можете сами выбрать себе ремесло – ныне драконы снова свободны.

Настоящее время

И вот, теперь они снова здесь, в сопровождении той, по чьей воле, возможно, и уничтожен тот самый злополучный Хрон.

– Признай, сар-волод, что не нужно отказываться от чужой помощи и дружбы, – Алканара выступила вперёд, игнорируя гостей и смотря лишь на Инанну – пусть не забывается на своём троне, чьими усилиями она ещё не свергнута, как свой предшественник.

– А, не отказываясь, быть другом взаимным, – добавила из-за спины Алканары Немара, подняв крыло, и на миг скосив глаза на боковую галерею зала, где напоказ были расставлены артефакты – больше статусные, чем полезные, но кто станет использовать полезную вещь в качестве лапаемого украшения.

Инанна поцокала когтями по залитой вином столешнице – по сравнению со всполошившимися придворными и даже посмурневшим Зоратом она оставалась самой спокойной. Намира не только сорвалась на прямые угрозы, но и вытащила из пыльных пещер Нулнааров – их амбициям горизонта не видно. Им, наверное, и уступление титула сара будет мало, оттого они и полетели ко Тьме – не как к наставнику, а как к заботливой мамочке, которая будет своих детей всюду устраивать просто так, за любовь. Когда настоящий Тёмный получает всё сам.

– Я не дружу с теми, по чьей воле ушли семь тысяч жителей Хрона.

Карша, стоявшая позади, хмуро оскалилась: сколько ни старайся ради народа, ничего взамен не получаешь. Но Намире было что сказать, и она поднялась в прямоходящий рост для придания словам значительности:

– Было время – и ваши предки мне не противились. Напротив, всегда обращались за советом и слушали указания, процветая благодаря тому. Аменемхат, ваш легендарный правитель, узрев, как извращают моё учение в мире Старой Тьмы, просто взял с собой самых разумных и улетел на новую землю, вашу землю.

Зорат резко поправил черношёрстую:

– Аменемхат сам говорил, что Нашар – место для свободы, в том числе от закостенелого поклонения Тьме, которое отнимает время от взращивания Тьмы в себе и совершенствования себя и мира вокруг.

– Именно, закостенелого! – Намира вновь резко к нему повернула голову. – Рвать друг друга от перенаселения и зависти – не моё! Рвать нужно другие народы и отбирать у них, чем Аменемхат и занялся, атаковав и отняв для вас, своих потомков, земли кракалевн. Но как вы отблагодарили его и меня? Обольстились технологией собственных врагов, а посредством неё переняли и враждебную, нелепую мораль, будто без моей помощи вы способны изменить всё на свете! От этого и ваши проблемы. Деструкторы – разве не сошедшие с ума последователи чуждой философии самоубийства? Не они ли сплелись с насекомыми и вызвали Баотаса? Всё потому, что вы отступили от меня. Но я вас никогда не покидала, а верные мне продолжали вас защищать. Так, ты решила скрыть от народа, что один из лидеров деструкторов, Пенеаш, сбежал из заточения, чтобы творить ещё большую разруху? Тебе, сар-волод, стоило бы сразу его убить, заодно и принесение в жертву его сообщницы, что пыталась отравить тебя, завершить… А так – работу за тебя пришлось выполнять мне и Нулнаарам, – Намира воплотила перед собой из карманного череп Пенеаша, для благовидности очищенный от горелого скальпа.

– Не стоит так ругаться, – Инанна, опираясь на подлокотники и отодвинув пуфик, встала с трона. – Я вам верю и честно признаю, что даже без малой помощи большое дело могло разбиться о скалы. Алканара, Карша и Немара, – вытянув лапу после становления на четыре, огненногривая пролевитировала им по золотой пластинке, – я знаю, что вы готовы всем сердцем послужить стране, отдавая всех себя ради народной любви, поэтому назначаю вас володом, волхом и гачтарем Хрона.

– Разрушенного метеоритом города? – Немара отвела голову назад.

– Да, почёт нелёгок, – Инанна медленно приблизилась. – Зато этот город будет полностью ваш, и все будущие жители будут благодарить за порядок и процветание лишь вас. Вы возродите самоцветные шахты, и весь Нашар будет собирать души врагов в добытые вами кристаллы.

– Новая проверка, – едва слышно прорычала Алканара, Карша столь же тихо ответила, мотнув головой:

– Последняя на этот раз.

– Ладно… идём обустраивать Хрон, – бескрылая Карша первая пошагала к выходу. – Что нам ещё остаётся…

Том третий. Крылья над морем

Глава первая. Мутаторы

Нашар, город Хрон

Повертев трофеями в лапах – применения выданным предметам пока что не находилось – крылатый снова обратил внимание на стоящую чуть поодаль Зареру. Частично покрытая чешуёй хаосистка то и дело бросала в его сторону странные взгляды. Чешуйки на лице искажали мимику, но заинтересованность явно ощущалась, стоило встретиться глазами. «Да не такая и… страшная», решил сам для себя Александр, растворяя предметы куда подальше из материального мира. Нагрузили опасным оружием и непонятной атрибутикой, но где бы взять действительно полезные вещи?

Из разорённого Хрона драконы вылетели на юго-запад, к заросшим диким лесом скалам. Впрочем, не было настроения любоваться красотами, если любое дерево и любой мотылёк способны убить. Очень странно, что крылатые Нашара ещё живы. На улицу не выйти, таверны строят на ямах, которые ведут ко врагу, а подкупленные Зоратом корчмари и роботы-убийцы нападают на всех подряд. Намире стоило убить саров лишь за посягательство на Воплощение. И начать править самой – она получше знает, что нужно Тёмным и как побеждать врагов.

Однажды, обернувшись, чтобы проверить отсутствие погони, Александр заметил, что сам начинает мутировать в присутствии почитательниц Хаоса. Испугало Варлада даже не то, что он становится монстром: его уже превращали однажды в зубастую тварь из привычного, но надоевшего человека. Потом, по возвращении в нормальную – относительно нормальную – цивилизацию нашаран к нему могут начать придираться по поводу мутаций. А там и до разоблачения недалеко. Обнадёживала лишь пышная кисточка, что могла скрывать шип на хвосте, если его опускать вниз под тем же углом, под которым свисали волосы.

Скалы постепенно становились всё более выраженными, а растительность – всё реже и ниже. Уже под вечер компания долетела до гор, среди пиков которых и возвышалась цель их полёта.

Город хаосистов, названный Лалрами и Зарерой Махааром, воспринимался более причудливым и неземным, чем Утгард. Тот больше походил на привычные человеческие – здания стояли отдельно друг от друга, так как Тёмные ценили уединение. Тут же перед подлетающими крылатыми поднималась целая гора – то ли гигантская единая цитадель, то ли, что скорее являлось истиной, поселение, выбитое прямо в её склонах. Улиц в привычном понимании не замечалось – да, присутствовало несколько обвивавших склоны спиральных пандусов для особо тяжёлых грузов, но жители перемещались по городу лишь воздушным путём, взлетая с одних широких балконов и приземляясь на другие. Строения так тесно лепились друг к другу, что пристройки и корпуса нельзя было отличить от двух отдельных домов. Но, быть может, таких и не было, а весь город представлял собой единую конструкцию? Слабо представлялось, что хаосисты могут быть дружнее друг с другом, чем Тёмные. Скорее всего загвоздка не в этом…

Не в этом, а в самих обитателях. Даже среди деструкторов и почитателей навов Варлад не видел столько мутантов с такой степенью изменений. Чешуя на животе мохнатого или шип на хвосте, даже копыта Инанны смотрелись ещё довольно щадящими изменениями. Восемь лап, передние две из которых более напоминали скорпионьи клешни; огненные всполохи вместо гривы; отдельные от тела лапы, которые парили в десятке сантиметров от туловища, и при этом действовали; шкура в гнойных бляхах, из которых сыпались какие-то споры… Некоторые жители Махаара вовсе не походили на крылатых – возможно, и не были ими. Например, однажды прямо перед Александром пролетел тёмный потрескивающий ураган с большим круглым, словно вырванным у великана, глазом в центре. И, кажется, раз или два Варлад замечал в отдалении жёсткие крылья насекомоподобных…

Вершину горы венчал неимоверных размеров купол. Варлад ещё больше поразился этому архитектурному достижению, когда двое… или всё же трое… попутчиц провели его через узкую арку опоясывавшей основание этого купола галереи. Он покрывал жерло потухшего вулкана, и базальтовые резные фронтоны выходили не только на внешние склоны, но и во внутреннюю широкую и глубокую шахту, на дне которой, надёжно укрытое от света с поверхности, темнело озеро, о глубине коего Александр не брался рассуждать.

Крылатые опустились до самого низа и приземлились на берег вулканического водоёма. Махаар ещё не добрался до этой глубины в своём расширении, поэтому узкий прибрежный грот воспринимался тихим и удалённым от цивилизации местом, словно бы в километрах под толщей земли. Александр прилёг на берег из чёрного мягкого песка, устав после долгого перелёта. Когда его лапы коснулись земли, Варлада накрыло странное ощущение затишья и покоя. Внутренний диалог угас вместе с внешними звуками, и даже зрение давало немного раздражителей в полутьме. Однако из-за мгновенной пропажи «шума» чувств Александру показалось, что раньше он пребывал во сне и действовал на автомате, только сейчас проснулся, действительно воспринимал мир и осознавал, что делает. Как странно на него воздействовала эта тишина.

Зарера и Лалра когда-то куда-то беззвучно смылись, оставив дракона в одиночестве, но почему-то тот не слишком испугался – больше подсознательно расстроился тому, что его покинули странные спасительницы и проводницы. Хотя, что это он, пленители и на товарищей не тянули. Даром что воскресили для собственных целей.

Но в одиночестве Александр долго не пробыл. Из темноты медленно и с едва слышным шуршанием вулканического песка вышла чешуйчатая драконесса – вроде бы тёмно-зелёная, хотя из-за темноты сложно быть уверенным – с белой – или, может, просто светлой – гривой, которая светлела на фоне чёрных стен так же, как блики в её глазах. Телесных изъянов в её теле не было заметно – если только не считать за него дьяволоподобные завитые рога. Бока и лапы покрывала лёгкая тёмная ткань накидки с рукавами для передних. От крылатой исходила мощь, похожая на ту, что источала энергетика Намиры – только чувствовалась она более мощной и при том более мягкой, а ещё… просто была другой, не столь угловатой и резкой. Резче оказалась речь драконессы:

– Ты был не-крылатым. Знать бы только, зачем Намира именно тебя выбрала. Неужели и она, почитая Тьму, осведомлена о другой её ипостаси, Хаосе? Случайностей нет – во всех случайностях воля Матери.

Варлад наклонил голову, рассматривая одеяние драконессы – зачем оно ей? Практической ценности нет, движения стесняет. Единственная польза – это создание образа, придание себе значимости… Неужели одежда этому даже у драконов служит? С чего бы? Сколько странностей в этом мире, с хаосистами или без…

– Нет случайностей? Тогда Хаос всемогущ, раз видит все взаимосвязи во Вселенной… что не есть правда, – её слова никак не вязались с происходящим вокруг и с самими хаосистами. Не дав ответить, Александр поднял глаза на встречающую: – И много здесь довольных изменениям от Хаоса?

Внутренне Воплощение ощутил, как энергия вокруг заколыхалась… и успокоилась. Не стоит расслабляться здесь. Встреченные «жертвы» Хаоса не добавляли оптимизма по налаживанию контактов. Быть может, весь этот разговор заранее обречён. Следовало не поддаваться Зарере и сразу лететь обратно в Утгард, мстить Маррут. При воспоминании о той самке Александр непроизвольно напрягся. Оторвать ей самой голову не казалось уже плохой мыслью.

Несмотря на быструю череду вопросов Варлада, зелёная белогривая удержала свои мысли и ответила на них все. Даже на не заданные:

– Есть к чему стремиться в саморазвитии пока что несовершенным существам. Ты не Тьма, и я не Хаос, но кое-что мы от них переняли. В мутаторах незамутнённость стереотипами и готовность к переменам, а так же умение приспосабливаться. Именно поэтому мы ненавидим деструкторов столько же, сколько и Тёмные – они слишком держатся за прошлое и не готовы к компромиссам. Если они используют Хаос для разрушения, мы с его помощью творим и меняем. Для нас материя – и инструмент, и материал, но уж никак не пассивная неизменная субстанция. Поэтому отчего бы не изменить свои тело и душу, если это служит какой-то пользе? Тебе ли не знать, двуногий… – драконесса подошла к берегу и взлетела, позвав Варлада за собой. И тот последовал в воздух за ней весьма вовремя. А то бы мог и слететь в вулканическое озеро от внезапного подземного толчка, затрясшего вулкан так сильно, что Александр испугался, не отвалятся ли от него здания. Обошлось, по счастью, благодаря умению местных строителей, готовых к любому хаосу.

– Нашаране воюют с нами, – драконесса высказала очевидное, не слишком обращая внимание на реакцию Варлада на своевременный взлёт, – но когда-то, лишь прилетев на Нашар, хаосисты и Тёмные являлись одним народом. Всё это было потому, что и мы, и вы помнили свои изначальные традиции. Расхождение началось, когда начали нарабатываться новые обычаи. Мы, конечно, начали использовать технологии побеждённых, потому остальные решили, что мы презрели Тьму. На деле она лишь преобразовалась вместе с нами в Хаос. А вот сторонники саров… Они просто убили Тьму в себе, захотели сами встать на её место. Ты видел результат.

– Мне не с чем сравнивать, потому в чём он? – Александр продолжал осторожно выпытывать информацию из всех, кого можно. Благо белогривая не возражала:

– Вместо сосредоточения на Высшем Начале Тёмные отдались эгоизму. Подумать только – это они и есть всё во Вселенной! Да кто они такие и с чего только могли взять эту глупость? Мы, хаосисты, лишь увидели другой ракурс этого Начала, но не отлетели от него, потому у нас гораздо больше общего с предками, чем у Зората, о котором мы наслышаны. Кобники творят свою магию через Тьму-Хаос, но почему Тьма терпит того, кто присваивает себе её силу?

– Сам не знаю, – уже после приземления на одну из внутренних площадок вулкана Александр развёл крыльями вместо того, чтобы их складывать. – Но думаю, долго Зорат не продержится.

– Только пока что этого не заметно… и я могу открыть, почему, – приземлившаяся напротив драконесса продолжила под внимательным взглядом черношёрстого. – Тьме тоже нужно вспомнить, кто она есть на самом деле. Сейчас она воюет лишь вполсилы – единую Ужасную Тьму наши предки своим разделением раскололи на Тьму и Хаос. О нём крылатые знали и раньше, но презирать начали лишь после войны с кракалевнами. Со старыми врагами и начала ассоциироваться эта её ипостась, к которой так часто взывали предыдущие владельцы Нашара. Но их покарали за то, что они забыли о целостности своей Госпожи, по наущению навов принимая в себя лишь Хаос. Тьме не хочется, чтобы её любимые дети повторили эту ужасную судьбу. Ни хаостисты, ни Тёмные не должны пострадать.

– Откуда тебе знать, что хочет Тьма? – Подозрительно прищурился Варлад. – Ты с ней ни разу не разговаривала. А если и разговаривала – почему сами хаосисты выглядят хуже служителей навов, коверкая свою красоту мутациями?

– Тёмный выглядит как хочет. И так, как ему полезно выглядеть в данный момент. Будешь ли спорить, что шип на хвосте неплох для самообороны? Свыкнись с непривычностью, ты же свыкся с крылатым телом, – коротко огладив кисточкой недавнее приобретение смущённого дракона-человека, драконица направилась ко входу в дом, чей фронтон напоминал перевёрнутую пирамиду. – Знаешь, почему Тьма выбрала человека? Нужно, чтобы тот, кто вернёт Тьму крылатым, на себе прочувствовал, что такое перемены.

Александр поражался городу ещё снаружи, но теперь, войдя в одно из зданий, смог познакомиться с жизнью хаосистов напрямую. Помещение, что выходило как вовнутрь вулкана, так и наружу, представляло собой вытянутый и оттого казавшийся узким зал, по обоим стенам которого через обширные промежутки стояли многометровые прозрачные кубы с клубящейся радужной субстанцией внутри. Посреди зала на каменном постаменте лежала свёрнутая гигантская змея, похожая на кобру своим широким капюшоном. Чёрный крылатый бык с золотыми рогами при помощи подсоединённого к одному из кубов шланга выпускал радужный газ на пресмыкающееся, и там, где эта субстанция касалась аспидной чешуи, у змеи вырастали драконьи лапы и крылья.

Не дожидаясь вопросов остолбеневшего Варлада, сопровождающая сама начала рассказывать то, что считала уместным сообщить в данный момент для иллюстрации неведомых действий хаосистов.

– Тёмные приняли от Госпожи знания о том, как разрушать и пожирать. В бою им нет равных. Но они потеряли знание о том, как создавать или изменять что-то, не отнимая чужую жизнь. Долго ли Тёмные Нашара протянут без душ врагов? Если бы они объединились с нами, то мы бы вернули Госпоже целостность и стали бы силой, способной как создавать, так и менять, и с той же лёгкостью разрушать отжившее. Кстати, может, и ты сам хотел бы что-то в себе изменить? – Драконесса внимательно и с хитринкой присмотрелась к Александру.

– Ты хочешь сказать, что Хаос это творческая часть Тьмы? Зачем бы тогда ему было делать навов, общих врагов? – Сильно засомневался словам так и не представившейся незнакомки Александр.

– Враги они только до тех пор, пока сами не почитают своё начало. На нормальных они не нападают, но карают ослушавшихся, – драконесса словно бы напомнила Варладу о том, как Баотас не тронул его и Намиру, но перебил своих же безумных последователей. Только сомнения от этого никуда не пропали.

– А мутации? Вас нельзя подпускать к нормальным драконам, они тут же уродуются! – Александр погрозил крылатой шипом на хвосте.

– Ты бы предпочёл лежать с пробитым черепом, – кивнула зелёная в мантии. – Если след от того, как тебя вызволяли из эгрегора через навь, тебя не устраивает, его можно снять. Годель! – Хвостом самка подозвала чёрного быка. Змея на протяжении диалога уже выбежала ко внешнему входу и упорхнула. – Убери служителю Тьмы жало. А то его за нашего агента примут, когда он вернётся ко своим.

– Слушаюсь, Тиамат, Глас Матери, – гулко и громко пробасил бык, наклоняя голову, а потом разворачивая своё грузное туловище к попятившемуся Александру:

– Не надо! – Он выставил вперёд распахнутые крылья. – С вами связываться! А то будет хуже, чем было! – Вид этого мутанта, качка-коновала, действительно не внушал его будущему пациенту доверия.

Годель принялся шумно выдыхать от смеха, отчего ответ его воспринимался ещё более жутким:

– Если не хочешь… снимать Первоматерией… можно просто отпилить… незачем лишний раз тратить труднодобываемое вещество.

Александр не удержался и в оскале зарычал на быкоподобного крылатого, который прекратил смеяться и продолжал смотреть ровно и флегматично. Тиамат прижала крыльевую ладонь к глазу – фейспалм почти что.

– Тьма принимает на службу трусов, боящихся мутировать. Как ты пережил смену расы?