Текст книги "Тьма ваших душ (СИ)"

Автор книги: Хеллфайр Файр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 61 страниц)

Глава третья. Сар своего корабля

Храм Ночи

Арма всё меньше понимала Намиру, несмотря на то, что в них обеих пребывала Тьма. Соуправитель Храма вернулась с Лесного Урока с потерями – и не только среди учеников. Варлад тоже отсутствовал, пусть Намира и утверждала, что с ним всё в порядке.

Мотивы Тьмы загадочны… но кто запретит Арме как Воплощению заниматься самокопанием?

– Мне пришлось потратить три души на воскрешение одной, загубленной тобою, – высказала недовольно Арма подступившей к ней черношёрстой сестре по Тьме. – Твои методы недёшевы, но я не уверена, что они оправдывают свою цену.

– Я это ты, и ты это я. Мои методы – твои методы. Мы обе – Тьма, – вскинула Намира нос. – Вместо того, чтобы спорить сама с собой, подумай лучше о наших врагах.

Арма ничего не ответила, молча отворачиваясь от другого Воплощения и подходя к одной из вернувшихся учениц. Артара выглядела подавленной и нервной. Казалось, что она вот-вот заплачет, и только страх, скованность и ненависть мешали ей сделать это.

– Как видишь, Воплощения не безошибочны, – грустно вторила Арма её мыслям, чтобы проще было войти с нею в контакт.

– Всё ради Тьмы, – вздохнула самочка. Она с удовольствием прижалась бы сейчас к Арме, что та изредка ей позволяла, но не на глазах же всех! И Намиры… – Они погибли не напрасно. А те деструкторы… Ненавижу…

Арма кивнула драконочке на свою башню и отлетела на её балкон. К счастью, фиолетовая верно поняла жест черногривой с алой прядью. Подрагивая, сдерживая оскал и всхлипы, Артара приземлилась на балкон Армы следом за нею и прошла к ней в её комнату. Там она с удивлением, на несколько мгновений перебившим горе, увидела свою лежанку из комнаты Варлада.

– Теперь скажи мне, кого именно ты ненавидишь, – уселась Арма на собственное ложе, всматриваясь в драконочку серьёзно, но с заботой.

Артара устало опустилась на кушетку и положила хвост себе на колени.

– Я подвела вас, госпожа, – она произнесла горестно вместо ответа, – и подвела саму Тьму.

– Ты делала то, что должно. Даже сам Варлад, менее связанный с Безначальной, догадался, что я приставила его к тебе, а не наоборот. Главное – не возгордись, что ты учила летать Тьму, – Арма, слегка улыбаясь, подобрала лапы. – Приставила бы тебя и к Намире, научить её вежливости и адекватности, но её самомнение соразмерно её Покровительнице.

– Намира… – Артара замялась, подыскивая слова. То, что известно Воплощению, известно и Тьме. А через неё – и другим Воплощениям. – Она мне кажется очень своеобразной. Даже куда больше, чем вы оба… Служение в этом Храме – высокая честь для любого дракона. Мы приобщаемся к матери-Тьме, но если ты выступаешь для нас действительно матерью, то Намира… Она больше похожа на самку, воспитывающую чужого и ненужного ей драконёнка, мечтая, чтобы он обеспечивал её беззаботную старость.

– Зато она готова лизать своего самца. Варлад – напоминание о молодости её тела, вот она и не может его оставить, – Арма прилегла в гнездо, чтобы не смотреть на смущённую послушницу, у которой почти свесились уши от стыда. – Грустно, что ради него она была готова таскаться в другой мир, а мимо собственными лапами загубленного Сертела пролетела, как над мусором. Артара, говори, что думаешь. Я не собираюсь тебя искушать и могу повторить все свои слова лично Намире. Проблема в том, что она и так знает моё мнение о ней, но списывает его на остатки личности Армы так же, как я считаю неверные приоритеты Намиры её собственным эгоизмом. Вот и скажи, в чём отличие Воплощений от кобников?

– Воплощения – это единство, а кобники – разрозненные и неуправляемые, – Артара постучала когтями по лежанке. – В этом есть свои плюсы и свои минусы. Стремление служить Тьме ограничивает кругозор, не позволяя многим достигнуть того, чего добиваются кобники – лишь самые сильные могут обрести определённые возможности, вот только умирать за это и убивать других глупо.

– Я помню времена, когда Тьме никто не служил, – приподняла Арма голову, отвернувшись к балкону, – с Тьмою просто были. Или же просто были ею. Ещё при Аменемхате Тьма советовала, а не предписывала. Изменения начались, когда Герусет ожесточилась после его гибели, и жречество, чтобы выжить и не потерять влияние, начало точно так же искать власти.

– Ты говорила о кобниках, – напомнила Артара. – Зорат – кобник, не служит Тьме, и у него огромная власть и огромные возможности. Почему он стал таким? Ты наверняка знаешь, каким образом он вдруг стал ближайшим соратником Инанны, и почему про его способности ходит так много слухов? Кем он был?

– Если бы я не бросила Зората, он бы тоже ныне являлся Воплощением. Но по воле Тьмы он полетел дальше. Воплощение – не финал эволюции личности. Как ты знаешь, для того, чтобы соединиться со своей сутью, ты должна последовательно отказаться от всего наносного в себе, от предубеждений о мире до собственных инстинктов, заставляющих действовать как автомату, не по твоей истинной воле. Когда в тебе остаётся лишь высшее начало – Тьма – ты становишься Воплощением. Но те, кто продолжают развиваться дальше, отказываются даже от Тьмы. И остаётся лишь та пустота, что и есть они сами. В отличии от Намиры, я не обманываю себя. Мне ещё есть, от чего отказываться. Но, чувствую, до этого момента не далеко – только поэтому я разговариваю с тобой так откровенно. Кто-то – и ты подходишь для этого – должен будет об этом помнить, когда я стану собой, как Зорат.

– То есть… – Артара не могла больше ничего сказать, лишь хлопала глазами. – Ты… Как… Тогда зачем всё это, Арма? К чему служить Тьме, если для этого нужно потерять себя? И к чему служить ей, если даже от неё можно отказаться? Я не понимаю…

– В неведомых землях тебе нужна карта, – Арма перешла на аллегории и иносказания. Праговор уже не был в силах указывать своими словами прямо на подобные вещи. – Пока ты не помнишь, где что находится, ты ей пользуешься, но наступает время, когда ты запоминаешь эту землю как родную. Карта помещается у тебя в голове, и ты откладываешь свиток с планом местности или передаёшь его тому, кому он нужнее. Но есть опасность, что ты порвёшь эту карту слишком рано, самоуверенно решив, что ты уже знаешь место, но обрекая себя на блуждание. Тебе пока рано ещё избавляться от Тьмы. Но вот стать ею вскоре ты можешь. Тебе повезло в том, что тебе почти не от чего отказываться. Семью ты не знаешь, наставники твои не вызывают былого трепета, верных друзей в твоей жизни нет, да и достойных врагов тоже. Только Тьма у тебя и осталась. Согласись, уж лучше она, чем ты.

– И стать такой, как Намира? – возмутилась Артара. В груди драконочки вновь зашевелилась обида. – А если я не знаю семью, то это не означает, что не хочу узнать. Ты сама говорила, что сюда меня принёс Агнар, мой отец. Может, он просто не был способен тогда меня удержать, воспитать? Может, потому и отдал сюда, что знал, мне тут будет лучше?

Это были глупые слова. В которые она и сама не верила.

– Можешь слетать к нему и проверить, – вновь Артара опустила голову и положила её под крыло. – Если захочешь остаться с ним – значит, и карту тебе выдавать рановато. Но, в отличии от Намиры, обладая планом, ты хотя бы иногда опускала бы на него глаза.

– Но Зорат так и не стал Воплощением, – сказала вдруг Артара твёрже. – Значит, это и не обязательно?

– Зорат был Воплощением, – проговорила Арма тихо, как засыпая. – Просто никто не встречал его тогда. И никто не мешал стать собой.

– Я и так я… – Артара с сомнением посмотрела на свою цветную лапу. – Чтобы это понять, мне незачем «воплощаться».

Хардол, Сей-Гот

– Я тебя видел с моим сыном, – заявил чёрно-белый мохнатый дракон Ламире, вернувшейся в дымный, маслянистый порт. Да, этот крылатый действительно походил на Варшана своей гаммой и тем, как держался. Но смотрел он больше спесиво, чем нагло, имел белую, а не чёрную гриву, да и сам был более массивным и статным. И если Варшану Ламира могла назвать лишь его фамилию, то сар-волху при Герусет – и имя.

– Велеяр, – она слегка оскалилась, выполняя церемониальное приветствие. В отличие от младших Аменемхатов, ближайший пособник Герусет не вызывал у неё ни малейшей симпатии. – Не ожидала увидеть столь Тёмного дракона в этом Светлом месте, – произнесла она, делая упор на слова.

– Что поделать, если мой сын связался с дурной компанией, – Велеяр воспринимал себя слишком высоко летящим созданием для того, чтобы поддразнивать грубым к себе обращением. Тёмные вельможи, в отличии от Светлых, и сами редко заботились о приличиях. Хотя они видели в этом большую честность, нелюбовь к долгим реверансам и проявление силы, в результате споров и подначиваний на не имеющие отношения к делу диалоги порой тратилось столько же времени, сколько у любящих формальную вежливость хардольских высокородных особ. – Мне одного взгляда на это блестящее чудовище хватило, чтобы пол располосовать, а когда я подробнее расспросил о нём, и вовсе пожалел, что не схватил за шкирку своего молодчика. Ты представляешь, что твой капитан отвозит на мою родину?

– Самку, которая спасла ему жизнь, – пожала плечами Ламира. – По мне хоть второго Баотаса привезёт, только бы он не угрожал драконам. А вздумает навредить – Инанна и Зорат смогут защитить свой народ от чего угодно… Но неужели твой сын мог сделать плохой выбор?

– Знаешь, чем Баотас отличается от Кьлеменетота? – ввязавшись в обсуждение, Велеяр лениво наблюдал за Мирдалом и четвёркой сопровождающих последователей, что облетали готовящихся к отплытию капитанов и выспрашивали, не возьмут ли они пассажиров в Нашар за скромную плату и щедрую благодарность. – По одному имени первого ясно, что он начнёт убивать драконов, а с Кьлеменетотом можно ещё договориться. Поэтому мне и не важно, доберётся ли до Нашара Светлейший, что сейчас такой же демиург, как я волх. С Маррут договориться нельзя. Она – одна из тех, кто превратил Хардол в то, что ты сейчас видишь. Наши предки бежали в ужасе от куда более вольной жизни, чем та, что Светлые имеют сейчас. Возможно, после того, как ты искупалась в первоматерии и стала «мирдалкой», тебе не понять моей хладнокровной заботы о Родине, и почему я ценю Нашар больше Варшана, но будь уверена – ты переплатила за спасение своего брата.

– Забота о Родине? – с каждой секундой дракон становился Ламире всё противнее. А может, она просто осмелела, находясь на земле Светлых. – Трус. Ты прислуживал Герусет, когда она обращала Нашар в кое-что похуже, чем Хардол! И ты же сбежал, когда Инанна предъявила права на власть, бросив детей. А сейчас упрекаешь меня за то, что не выполнил свой отцовский долг по отношению к сыну, дав ему связаться с этой Маррут?

– Надо же! Исполнив приказ Инанны, пожелавшей отдать мой титул какому-то идиоту, и скрывшись с её глаз долой, я стал трусом, когда Анепут и Небетхет, которые любезно прилизываются к убийце Аменемхата, наверняка герои в новом сознании нашаран, «свободных от пирамид». Да и Варшану далеко до твоей заботы о родне – последовав за мной, он проявил малодушие и несамостоятельность, а не самоотверженность и желание поддержать отца. Любой поступок можно окрасить доброй или злой краской. Тёмным не пристало так делать. Я сообщу тебе лишь факты. Но прежде поинтересуюсь твоим кругозором, чтобы иметь представление, могу ли я разговаривать с тобой как образованный с начитанной. Что ты знаешь о Роксамире Темнейшем?

– Какой-нибудь возомнивший о себе нав, решивший попереть мать-Тьму с пьедестала и возглавить расу робких и послушных драконов, да? – бросила Ламира первую пришедшую в голову ассоциацию.

– Ничего, – заключил Велеяр, проявляя из карманного отрезок ткани и постилая его на пирс. Садиться на собственный мех в этом порту Аменемхат не имел охоты. – Пока Мирдал найдёт подходящего капитана и уломает её отвезти вас за сдачу с милостыни, у нас есть по крайней мере четверть часа. Благодушия и жертвенности Светлых торговцев нам вполне хватит на проведения короткой лекции. Своё прозвище Роксамир, дух, похожий на человека, получил ещё до демиуржества Иерона и раскола Тёмных на глупых хардольцев и чопорных нашаран. В те времена «Тёмным» Светлые называли вообще всё непонятное и потому дурное. Но Роксамир не нав, а скорее полная их противоположность. По его вине пал Даркан – первая страна драконов, охватывавшая всю планету, если не больше. По его приказу сместили твоего солнечного любимца, хотя Мирдал может вообще об этом не подозревать. По его плану на престол демиурга взошёл ратующий за полное истребление Тёмных Семаргл, который получил много царапин от своего же народа, третируемого куда хлеще, чем это делала моя сестра Герусет со своим. Почему Роксамира не убили? Убили, это ему не мешает. Наоборот, смерть его образумила, дала понять, что он неверно поставил на людей, когда стоило ставить на драконов. Маррут – вторая попытка Порядка, что создал Роксамира – и, как иронично, Мирдала – навести дисциплину в нашем мире. На Хардоле это ему уже почти удалось – остался Нашар, обитель духов Хаоса и своевольных кобников. Куда проще управлять сытыми горожанами, чем голодными хищниками. Поэтому Маррут и собралась лететь к Инанне и набиваться ей в советники если не куском мяса, то стальным когтем. И мне лишь одно не понятно – заодно ли с ней Варшан.

Ламира задумалась, перерабатывая услышанное и пытаясь сделать свои выводы.

– То есть, Маррут создали как возможность навести порядок… – самочка потёрла лоб, успокаивая мысли. – Что же, не обязательно убивать для этого. Драконы в последнее время стали гораздо умнее, да ещё и сам Мирдал идёт в Нашар. Так что если Маррут и вправду собирается превратить Нашар в подобие Хардола, то её либо остановят, либо заставят смягчить изменение, – она взглянула на самца повнимательней. – А откуда ты знаешь эту историю, если тебе известно даже то, что неизвестно даже Мирдалу?

– Насколько Мирдал наивен, настолько я умудрён, – Ламира засмеялась бы подобной самоуверенности Велеяра, но не смогла – он не хвастался, а словно бы жаловался. – Если кто-то поступает не по своей воле, а как инструктированный воспитанием, средой и интриганами голем, кобник всегда может просчитать эти поступки как в прошлое, так и в будущее. А вот с другими кобниками так не получится – иначе я был бы уверен в Варшане. Положительно или отрицательно – это другой вопрос.

* * *

Ламира вспомнила о том, что Велеяр почему-то упомянул о капитане, что отвезёт их в Нашар, в женском роде, только когда лично её увидела. Наверное, Аменемхат заранее просчитал, какой именно перевозчик устроит Мирдала – но почему-то не желал самолично к ней обращаться, возможно, считая это дело ниже себя. Но и Ламиру весьма устроила Инлия. Эта серебряная чешуйчатая и её команда не походили на пиратов, в отличии от дружков Нажара, но вполне могли дать им отпор.

– Для меня большая честь привезти вас в Нашар, – перепончатокрылая самка положила лапу на эфес меча, не кланяясь и по-другому никак не сопровождая приветствия. – Мой корабль – ваш корабль, господа.

Ламира слегка поёжилась – Инлия перевела на неё взгляд и самочке показалось, что она с удовольствием скинула бы её за борт. Та не стала её томить объяснением своего недовольства:

– Странно видеть мутатора в компании таких драконов, – произнесла Инлия с нескрываемым презрением.

– Тебе повезло, что Инанна тебя не услышит, – чёрно-белый среагировал быстрее Мирдала, который упорно думал, как примирить самок. – Обижать остальных изменённых легко и достойно. Но прежде чем ты вступишь в перепалку с безобидной барышней, позвольте представиться.

– Беженец из Нашара, в котором угадывались черты Аменемхата, – перебила его Инлия. – Тебе стоило бы нацепить что-нибудь для сокрытия твоей морды и ауры, наследник. Но не думай, что здесь я буду преклоняться перед тобой. Этот корабль – моя страна, и я здесь сар-волод. Так что, – она слегка повернула рукоять, указав остриём сабли на кормовую надстройку. – Расходитесь по своим каютам и не мешайтесь под лапами.

– Отлично, – потеряв интерес в капитанше, Велеяр отправился по указанному направлению. А Мирдал задержался у Инлии.

– Высокомерный болван… – прорычала та. – Если бы Аменемхаты оставались у власти, жизнь в Нашаре была бы просто невыносимой!

– Помню, – подхватил золотой. – При Герусет о свободе лишь говорили. Но не смешивай Герусет и её отца. Если бы его народ был его достоин, а не прикончил его предательски, то он бы к нынешнему времени перегнал бы Светлых, оставив Тёмных свободными. И Герусет бы не подверглась такому безумию, не пыталась бы оградить себя от народа для безопасности.

– Все они одного рода, – отмахнулась Инлия, едва не заехав маховыми перьями по носу Ламиры. – Именно от таких драконов я и удрала в Вейндал… Ладно, располагайтесь – а мне уже пора принимать командование! Эй, птенцы! Приготовиться к отплытию! Убрать сходню!

– Вейндал – ещё более свободное место, чем Нашар даже при Инанне, – заключил Мирдал, отходя от борта, чтобы не мешаться засуетившимся морякам. – Но только для саров-капитанов. Простые матросы не свободнее, чем рабы Герусет. Очень много драконы судачат о воле – но они не умеют претворять в реальность больше, чем одну.

– Не будь несправедливым, – покачала головой Ламира. – Она согласилась нас подвести лишь потому, что нам по пути.

– Отчасти, так и есть, – не стала возражать всё внимательно слушавшая капитан. – Но по пути мне в Вейндал, а не в Нашар. Так что я меняю свой путь только ради вас, а точнее – ради Светлого.

– Ну надо же… – не удержалась от яда Ламира.

Мирдал добродушно усмехнулся острым ушам «повелителя корабля». У Тёмных было преимущество перед Светлыми – их тяжело обидеть. Правда, оно компенсировалось тем недостатком, что сами Тёмные грубили как дышали. Дошло даже до того, что они считают, что в праговоре нет бранных слов – настолько обыденные для них оскорбления. Но толстая шкура мешает раскрыть настоящие чувства, хоть и защищает психику от несправедливости жизни.

В глазах Инлии вспыхнули нехорошие огоньки, но то ли присутствие Мирдала, то ли сама обстановка не располагала к битве. Она выдохнула и успокоилась:

– Убедишься в этом сама. Теперь, прошу вас, отправляйтесь в свои каюты.

Море Вейндал

– А вот и мои друзья, хвост им в глотку до задницы, – сорвал Нажар с глаза монокль, только завидев флаг над парусами на горизонте.

– Не ругай своих друзей, – Маррут влезла не слишком вовремя со своими «Светлыми» нравоучениями, – а то они обидятся и перестанут с тобой дружить.

– Они не дружат… – догадался Варшан, половиной морды улыбаясь от комизма ситуации, а другой – хмурясь предстоящей драке. Встречаться с патрулём нашаран ему тоже совершенно не хотелось.

– Да, они с удовольствием оторвали бы мне ещё одно крыло и всё остальное, – Нажар нервно поцокал копытами по палубе. – Спрячьтесь куда-нибудь. Сейчас мне придётся немного повоевать… Румдан! Поворачивай по ветру и приготовься к залпу с левого борта! Мы подойдём к ним как можно ближе и поприветствуем так, чтобы у этих идиотов пропало всякое желание с нами связываться!

– Быть может, стоит лучше обойти их? – оглядывая дугу стремившихся окружить быстроходное судно вражеских вымпелов, Пит воззвал к рассудку капитана. – Мне действительно не хочется, чтобы тебе меняли второе крыло.

– Не надо бежать от проблем, – заявила Маррут самонадеянно под одобрительную усмешку Нажара. – Сейчас я выясню, кто эти разбойники, и у них отпадёт всякое желание расчленять своих сородичей. Будет нечем.

– А я тебе и так скажу, – Нажар продолжал значительно махать Маррут крылом в сторону пассажирских кают. – Это слуги той самой Инанны, которую ты столь горела желанием навестить. Достойное поведение для защитников народа, не так ли?

– Это не защитники, это убийцы, – холодно проговорил

Варшан, оглядывая приближающиеся корабли. – Но, возможно, они так ценят твою голову за дело?

– Инанну не заботит море, ей интересна только жизнь на материке. Флот засел в оборону караванов по прибрежным маршрутам в Марлоне и наплевал на Вейндал. Но лучше всего защищаться, напав самому… – вцепился капитан в фальшборт.

– Дезертир, – резюмировал для «жёнушки» Варшан.

– Она могла бы просто уволить, казнить за неумение – последнее дело. Но я у них ещё переспрошу, – судя по помрачневшей морде, Маррут начала сомневаться в однозначности происходящего. Вместо того, чтобы последовать настойчивому предложению капитана, она взмахнула крыльями и резво упорхала, слегка обгоняя "Драгду" что сейчас шла быстрее, чем был способен летать дракон без ускорения праной.

Как только голем скрылась на достаточное расстояние, чтобы стало сложно различить её черты как с "Драгды", так и с трёх широко разошедшихся парусников, очертания Маррут поплыли, плоть на ней начала двигаться и менять цвет, пока не осела в новом порядке и не приобрела полное сходство с самим Нажаром.

На кораблях поднялся шум. Вверх с нескольких судов взлетели драконы и самыми нелестными словами предложили лже-Нажару приземлиться, на что Маррут и согласилась, не спеша опустившись на нос среднего корабля.

– Глядите-ка, кто к нам пожаловал! Проклятый перебежчик, защитник всякой грязи, сам капитан Нажар! – почти с восторгом воскликнул лидер небольшой флотилии, высокий черношёрстный дракон с белыми полосами в чёрной короткой гриве.

Маррут не слишком долго изучала поведение дракона, но кое-какие его черты ведение диалога уже запомнила. Для общения с теми, кто с ним не был плотно знаком, их было достаточно для введения в заблуждение.

– Приятно знать, что я намного известнее большинства рядовых моряков, что прославляют имя Инанны, а не своё, – подражательница не имела при себе настоящего оружия Нажара, но сочла, что её собственное, принадлежавшее ранее предыдущей, сверженной демиургессе и полученное за верную службу от нынешней, сойдёт не хуже. В её лапе проявился ярко-серебристый меч с зеленевшим энергией кристаллом. – При всей её экзотической привлекательности я сомневаюсь, что ей хватит выносливости и вожделения наградить всех вас так, как вы рассчитываете.

– Да плевать мне на Инанну! – взревел дракон. – Этой слабосильной дуре служат только полные дураки! Такие как ты, Нажар! Инанна – слаба, ей давно пора оставить Нашар в покое. А таким, как ты, пора оставить в покое Вейндал, иначе кто-нибудь упокоит тебя!

– Вот как? – Маррут выдала не только удивление теоретического Нажара, но и своё собственное. – Тогда какие ко мне претензии, если вы не за неё?

У дракона вырвался дикий смех. Команда, окружившая лже-Нажара, тоже рассмеялась.

– Потому что ты за неё. Такие бунтари, как ты, Нажар, позволяют Инанне сидеть на троне и удерживают нас на краю пропасти, тогда как любой другой сар-волод по праву сильного увёл бы нас от неё, – капитан успокоился. – Но хватит разговоров. Бросай меч.

– С Инанной я поговорю, будь покоен, – медленно отведя лапу с мечом, «Нажар» замахнулся ею настолько быстро, что не все драконы успели это разглядеть. Лезвие на время полёта стало будто бы энергетическим – так ярко и с такой стремительностью сверкнуло. Но Маррут перемещалась ещё быстрее – она сумела, облетев всю стаю, поймать оружие по другую сторону двух половин тела, раздельно падавших в море. И отсалютовала клинком:

– Кому ещё бросить?

– Отрубайте ему копыта! – взвизгнул один из драконов, ускоряясь при помощи праны и налетая на Маррут с распростёртыми лапами, собираясь сжать их на её шее.

«Нажару» было достаточно лишь вертикально выставить меч и податься рьяному безумцу навстречу прежде, чем он успеет затормозить – в результате до неё долетели лишь брызги и ошмётки, а части самого нападающего облетели её слева и справа, быстро снижаясь.

– Господа, успокойтесь и выскажите ваши претензии понятнее!

Быть может, у «вольных вейндальцев» и хватило бы благоразумия испугаться и улететь, но их раззадорили залпы с "Драгды", подошедшей на дистанцию пушечного диалога.

И на этот раз драконы атаковали куда серьёзнее, осознав, с какого уровня противником столкнулись. Они налетели на врага одновременно, пуская в ход прану, оружие и когти-клыки, намереваясь расправиться с каким-то слишком переменившимся Нашаром. Маррут, избегая ненужных жертв, подлетела в воздух, но тут абордажная команда со второго корабля – шесть драконов, летящих клином – поспешили на помощь собратьям, воспользовавшись переполохом и накинув на противника металлическую сетку, которая должна была искалечить «Нажара» и не дать тому продолжить полёт.

Шестёрка сработала слаженно – не желая упускать распоясавшегося капитана на этот раз, они разогнали мощным импульсом плетение бритвенно-острых нитей, что должно было нашинковать копытного. Маррут просчитала, что не успела бы отклониться – и ей пришлось действовать стремительно, жёстко и немилосердно к себе. Тело Нажара разорвалось раньше, чем его достигла сеть – в нём одновременно повернулись все кости, блеснув хромовой гладкостью, к которой не приставала кровь. Отдельные частицы, созданные вовсе не из живой кости, пролезли через ячейки сетки, которой досталась лишь лживая плоть неведомого существа. Продолжая разгон, уже не связанные друг с другом части скелета впились в уязвимые места рассвирепевшей от ужаса абордажной команды, порою прокручиваясь, как лезвия циркулярных пил, в их телах, но чаще просто метя в сердце. А потом, за несколько мгновений покончив со всеми драконами, соединились в прежний порядок остова, лишённого мышц и шкуры, но ослепляющего белым калением зрачков.

От подобной демонстрации мощи вояки утратили свой пыл – под крики ужаса корабли «вольных драконов» стали спешно разворачиваться от «Драгды», на борту которой изумлённый Нажар повернул голову к Варшану и с трудом проговорил:

– Ты на ком женился?

– Я жалею об этом, – уверенный в том, что на таком расстоянии «благоверная» его не услышит, Аменемхат дёрнул перьями.

Маррут, удовлетворённая показательно-пафосным геноцидом, вскоре вернулась на борт У. Без мышц морды нельзя было судить по её настроению, но Нажар никогда прежде не видел таких улыбчивых черепов. Голем, приземлившись перед ним, дал копытному свой меч рукоятью вперёд, держа передней за лезвие, и произнесла своим обычным, не изменившимся тембром – только челюстью не двигала:

– Это тебе, чтобы не опускал свою марку. Я же не зря старалась?