Текст книги "Ямата-но Орочи (СИ)"

Автор книги: Халег Чудинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 54 (всего у книги 64 страниц)

Рядом с тяжелым рокотом разошлась земля, выпуская на волю как раз меня же и двух парней.

– Да кому расскажи, не поверят ведь, – тяжело дыша, вывалился на свежий воздух Наваки. – Я только что с того света! Что, вообще, происходит?! Я точно живой?!

– Орочимару!

Ох, этот гневный крик Кушины! Я к нему уже так привык. Узумаки же не менее эмоциональны, чем Учиха, и настолько же охотно показывают свои эмоции, как Сенджу. Но почему у меня получается вызывать в основном гнев у представителей всех трех этих кланов? Какое же счастье, что удалось сплавить Цунаде Джирайе! Мое везение ничуть не больше, чем у самой Сенджу. И если бы еще она оказалась влюбленной в меня, то тогда я бы отправился в следующий мир куда как раньше.

Я поторопился к Кушине, захватив по пути свое поврежденное тело.

– Прости, – виновато улыбнулся я. – Но, может, поможешь мне восстановиться?

Слова застряли в горле Кушины, когда я-Охеби появился перед ней. Кажется, до нее только сейчас дошло, кто перед ней. Во всех смыслах.

– Ты, вообще, нормальный? – в отчаянии прошептала она, упав на колени и протянув засиявшие зеленым светом медицинской чакры руки к телу Кёды. – Сколько у тебя тел? И почему ты – Хибакари?! Я с ума с тобой сойду, Орочи, понимаешь ты, нет?

– Восемь.

– Что восемь? – не поняла Кушина.

– У меня восемь тел. Я же Ямата но Орочи. Орочимару Восьми Ветвей.

Кушина смерила меня тяжелым взглядом. Потом посмотрела в сторону Увабами, к которому уже успела подбежать Югито.

– Я была права, – внезапно заявила Узумаки. – Я знала, что эта ненормальная уже в твоих сетях! Сердцем чуяла.

– Женская интуиция, – кивнув, поддакнул я.

– Зато я могу убить тебя семь раз...

– И женская логика, – снова кивнул я. – Ну, я не против. Меньше любить тебя я от этого не стану.

– Иди ты! Я на тебя обижена теперь, знаешь ли! Смертельно обижена! И на тебя, Курама! Чего ты ржешь?! Ты ведь все знал!!!

И пока в одном из тел я пытался поговорить с Кушиной и умерить ее гнев, во втором пришлось иметь дело с Югито и Итачи с Наваки...

– Увабами, ты... – начала было говорить Нии, но не нашла слов, чтобы закончить.

– Ты же всегда знала, – вздохнув, сказал я. – Просто боялась спросить. И узнать правду.

– Ты...

– Я всегда был самим собой, Югито, – примерно догадавшись, что сейчас мучает девушку, сказал я ей. – Особенно с тобой.

Нии осторожно подошла поближе и, словно пытаясь убедиться, что перед ней все еще Увабами, легонько погладила меня по щеке.

– Если хочешь свернуть мне шею, то подожди, пока закончится война, – посоветовал я.

– Пф! Ты, кажется, путаешь меня с кем-то, – фыркнув, гордо ответила Нии. – Мне просто нужно привыкнуть. Наверное.

Взгляд Югито стал задумчивым, она словно заново пыталась меня узнать, рассмотреть что-то за лицом Увабами. Вот только лицо Увабами – это мое лицо. Тут нечего рассматривать-то. Просто у меня этих лиц несколько. Не знаю, сможет ли это принять Югито. И вот именно в этот момент кое-кому потребовалось вставить свое слово.

– Отец.

М-да, Итачи. За что ты так со мной? И зачем ты так на меня смотришь? Да, я не самый хороший отец, отвратительный, прямо скажем. И человек тоже такой себе. Но просто зачем?

– Отец?! – тут же вздрогнула Нии, резко обернувшись к Итачи. – Точно... У тебя же есть дети...

– Отец?! – словно вторя Югито, удивленно воскликнул Наваки. – Так это твой батя, что ль? А не молодой? Ты уверен? Если что, я знаю, где можно от матери спрятаться, но ты Микото-сан лучше ничего не говори все равно.

Мне оставалось только глубоко вздохнуть и усмехнуться, про себя посмеявшись над собой.

– Прости, Итачи. Я поступил с тобой не лучшим образом.

– Я понимаю, зачем ты это сделал, – мотнул головой Итачи. – Ты дал мне силу. И Наваки тоже. И ты хотел использовать ее, но... Зачем? С твоей силой, почему ты не используешь ее? Я просто не понимаю!

– Думаешь, я поступаю неправильно? – поинтересовался я.

– Да! Ты – Рюджин! Ты можешь остановить все это! Все смерти! Прекратить этот хаос и боль! Почему ты не делаешь этого?! Зачем?! Они же верят в тебя! Люди и нелюди – все они готовы отдать все для тебя! Их жизни в твоих руках, и ты просто смотришь, как они утекают сквозь пальцы! Размениваешь одни на другие, словно мы все ничто...

– Рюджин... – потрясенно прошептал Наваки, явно ничего не понимая.

А я озадаченно потер лоб. Похоже, общение с обычными людьми во время недавних миссий оставило впечатление на моем сыне. И Итачи, вообще-то прав. Конечно, он не знает об Ооцуцуки. И о том, что мне нужна Кагуя. Поэтому мне нужны смерти, жертвы для ее возвращения. Но не признаваться же в этом сыну. И перед Югито признавать, что хочу ослабить какурезато, тоже будет глупо.

– Мадара – не главная угроза этому миру, Итачи, – без лишних подробностей, ответил я. – Он пешка, которую использует из тени более опасный враг. И Мадара удобная пешка для меня, поэтому он жив. И боль сейчас поможет избежать боли в будущем. Эта война началась раньше, чем должна была. Ты, Наваки и Хината слишком молоды, хотя получили наследие своих предков. Хотя...

Хотя с другой стороны, теперь есть Тонери. И я больше знаю о демонах. Я знаю о прошлом, которое теперь стало моим. Путешествие с Хинатой в загробный мир было полезнее, чем я думал. Прошлое, которое так привязалось ко мне, можно использовать в настоящем. Есть шанс, что опасность со стороны Ооцуцуки в ближайшее время будет не так велика. Они же не навалятся всем скопом? В то же время появление Джуби усложняет ситуацию здесь и сейчас. Конечно, при моем вмешательстве допустить ослабления какурезато до нужного уровня не получится, но это будут уже проблемы Итачи. Но демонстрация собственной силы на время нивелирует все проблемы с шиноби. Ну а в будущем они будут доставлять проблемы уже не мне, а Итачи. Думаю, он справится.

– Да, – кивнул я сам себе, – теперь есть варианты, когда мое вмешательство может быть уместным.

Глава 49. Воссоединение

20 мая 60 года от начала Эпохи Какурезато

Кожу Микото жгло проступившими на ней линиями проклятой печати. Болезненный жар просачивался внутрь, впиваясь в меридианы. Это напоминало переливание крови. Чужой, отторгаемой организмом, наполненной токсинами чужих идей и устремлений, медленно убивающей, но дающей силу. Риннеган – легендарное додзюцу. Объединенная сила Учиха и Сенджу поражала воображение. Однако побеждают не глаза, а их владелец. Навыков Микото не хватало для победы.

Она прикрыла глаза, чакра в них начала успокаиваться. Комья почвы и камни в полусотне метров впереди перестали падать вверх, на неровный земляной шар в пару метров диаметром. Он парил в воздухе, сила додзюцу продолжала выталкивать сферу наружу, за пределы атмосферы Земли.

Чибаку Тенсей – это техника Риннегана, которая создает точку притяжения в пространстве, в которую падают окружающие ее предметы. Приливные силы вокруг нее ломают скалы и рвут тела. Это додзюцу могло запечатать биджу, если вложить достаточно чакры. Микото собиралась поймать цель поменьше и экономила чакру. Правда, даже если бы она использовала все свои силы, то это не изменило бы результат. Из воздуха в полусотне метров перед ней проявилась женская фигура в темном кимоно. В тонких руках хищно блеснуло лезвие короткого танто и лакированные деревянные ножны. Из-под длинной челки каштановых волос на Микото воззрился пылающий багрянцем глаз. Черные линии и красные пятна сливались в рисунок, напоминающий цветок с тремя лепестками. Второй глаз был тусклым и серым.

Мангекьё Шаринган с таким рисунком, протектор Конохи на голове, техника Изанаги – Микото знала эту женщину. Учиха Наори. Куноичи, когда-то остановившая внутриклановую войну и спасшая Учиха. Сейчас склера ее глаз была черна, а серая кожа покрыта трещинами. Наори погибла еще до рождения Микото. И вернулась вновь, призванная Эдо Тенсей, чтобы объединиться со своими врагами. Микото пробежала взглядом по окрестностям. Здесь совсем недавно была густая чаща, небольшая речка меж невысоких гор питала дикий лес. Сейчас вода водопадом обрушивалась в широкий разлом, поперек прорубивший старое русло. Деревья были сметены, их стволы в беспорядке оказались раскиданы по оголившимся скалам. Из истерзанной черной земли торчали обломанные корни и пеньки.

Первая стычка была скоротечной, но попытка нанести максимальный урон противнику первой атакой не увенчалась успехом. Пока пострадала только земля.

– Глаза мертвых Учиха на выращенных из клеток Хаширамы телах, – раздался рядом с Микото резкий женский голос. – Это сочетание удивительно. Твои глаза способны на такое, старик?

– Во мне нет чакры Хаширамы, Кохару. Призыв этих Учиха отличается от нашего.

– Так почему ты не похитил кеккей генкай Первого, пока был жив? Проклятье на твою голову, Данзо! Ты мог бы заставить Орочимару вырастить тебе клон Хаширамы или создать гибрида, чтобы использовать его для своей техники Химеры.

– Орочимару всегда был осторожен.

– Ха-ха-ха! – вмешался в диалог двух мертвецов сухой заливистый смех.

Рот на лице стоящего поодаль человека расплылся в широкой улыбке, тело тряслось от смеха. Но его глаза оставались безжизненными и пустыми, его губы словно были чужими и двигались сами по себе. Только выпученный и оплетенный вздувшимися сосудами глаз на лбу судорожно дергался и вращался.

– Дан... – невольно прошептала Утатане.

Похоже, ожившей куноичи было больно видеть то, во что превратился ее ученик. Давно лишенное души тело стало инструментом в руках фанатика. Они все-таки смогли найти его, шиноби, использовавшего Эдо Тенсей. Эта техника была известна немногим. Като Дан был среди них. И через него этим ниндзюцу воспользовался Рюдан. Культист, поклоняющийся Джашину – с подобными ему всегда было сложно разобраться. Бессмертные, владеющие странными проклятиями, они оставались скрытными и хранили достаточно секретных техник, которыми могли удивить в самый неподходящий момент. Конечно, давление Рюджинкё и конфликт с Узумаки раздробили секту, какие-то знания ее членами были утеряны. Но Джашин всегда находил новых последователей и учил их лично. Остановить ками было сложнее, чем людей.

Как только стих смех, губы на безжизненном лице Като Дана вновь зашевелились.

– Орочимару и в самом деле осторожен. Он ведь знал, что сегодня будут призваны мертвецы. Это ведь его предсказание? Скажи мне, ведьма!

Микото на миг скосила взгляд на девушку, стоящую возле нее. Точнее... На свою свекровь, которая выглядела подростком лет шестнадцати. Сейчас ее имя было Чиноике Мейро.

– Да, он предсказал это, – спокойно ответила куноичи. – Кажется, я впервые услышала от него что-то об Эдо Тенсей в очередной мировой войне лет десять назад.

– Предсказания! – сорвался с губ Дана яростный крик. – Они не спасут! Никого из вас! Великий Владыка со мной! Ваша боль станет искуплением ваших грехов!

Четыре марионетки перед Рюданом зашевелились. Микото нахмурилась, не сводя с них взгляд. Ее разума коснулись чужие мысли. Фугаку. Все Учиха погасили пламя Сусаноо, экономя чакру, но Юко продолжала поддерживать их связь с помощью Омойкане. После того, как Микото едва не попалась Мадаре, старшая Учиха не рисковала останавливать технику.

– Глаз Рай восстановился. Примерно пять минут.

Микото взглянула на одну из фигур перед собой. Учиха Рай, еще одна марионетка в руках Рюдана. Фугаку удалось пронзить его мечом Тоцука, но мертвец избежал запечатывания, использовав Изанаги. Это киндзюцу погружало в иллюзию саму реальность, и обычно его использовали, чтобы сбежать от смерти. Ценой техники была вечная слепота глаза, через который ее использовали. Геном Хаширамы, его способность к регенерации, могла со временем вернуть зрение. Орочимару говорил, что на это могут уйти десятилетия. Однако мертвец восстановился быстрее. Эдо Тенсей и жертва призыва, имеющая геном Хаширамы, позволили ему вновь вернуться к идеальному состоянию.

Четыре фигуры перед одержимым Като Даном, Четыре Учиха. Наори, Рай, Нака, Бару. Все они были известны в клане. Второе поколение, овладевшее Мангекьё Шаринганом и развязавшее кровопролитную войну, едва не уничтожившую Учиха. Изанаги, способность отменить смерть, затмевала разум шиноби, иллюзорное спокойствие Эпохи Какурезато ослабило инстинкт самосохранения. Знание того, как получить Мангекьё Шаринган, помутило разум. Бару и Рай погибли в самом начале и были теми, кто начал войну. Наори и Нака стали теми, кто остановил ее. С помощью Изанами Наори смогла вернуть друга, в честь чего кланом было построено святилище Нака.

Все четверо были Учиха, все они владели Мангекьё Шаринганом и Изанаги. Наори и Нака могли знать Изанами. И оба киндзюцу не лишает сил их глаза навечно. Осознание этого факта заставило Микото невольно ощутить внутри холод, несмотря на проникающий в меридианы жар от проклятых печатей.

– Ты заблуждаешься, Рюдан. Ты цепляешься за Джашина, но он покинул тебя, – без капли сомнения в голосе заявила Мейро. – Твой бог подчинится Рюджину, как и все прочие.

– Ложь! – сорвался на яростный крик Рюдан. – Я слышу его голос! Джашин-сама со мной! Весь этот мир услышит Его голос!!!

– Если исполнится план Мадары, то весь мир погрузится в сон, и никто уже никого не услышит. Ты уверен, что с тобой говорит Джашин, а не Мадара? Обычно ками с людьми не говорят. Они мыслят иными понятиями и категориями. Часто они не способны сказать и слова.

Да, Орочимару говорил об этом. В последние годы он часто сталкивался с потусторонними созданиями и сетовал на отсутствие возможности коммуникации с ними. Но знал ли о таких подробностях обычный фанатик?

– Джашин-сама единственный бог! Я слышу его глас! – несмотря на эти слова, в голосе Рюда промелькнули нотки сомнения, которые, впрочем, быстро пропали. – Твой ведьмин лживый язык! Своими речами ты посеяла ересь Рюджинкё! Но они не подействуют на меня!

Через Омойкане Микото почувствовала, увидела глазами Фугаку, что произойдет через мгновение. Его додзюцу Мангекьё Шарингана позволяло читать поток чакры и природной энергии, предугадывая то, что произойдет в ближайшем будущем. Это позволило живым Учиха атаковать первыми. Вспышка черного огня едва не поглотила Мейро. Аматерасу – это додзюцу, кажется, довольно часто встречается. Учиха Бару владел им, как и Итачи. Языки черного пламени лизнули кожу вечно юной куноичи. Но вместо ожогов на ней проступили кровавые раны.

Алая жидкость брызнула в стороны, капли крови, из которой состоял клон Мейро, упали на землю. Вместе с ними по разбросанным камням разлетелись всполохи Аматерасу, тут же перекинувшиеся на скалы. Брызги черного пламени еще опадали на землю, когда руки Микото замерли в печати змеи. С силой выдохнутый ею воздух вырвался на волю сметающим все на своем пути ураганом. Объятые черным пламенем камни и капли крови смело вперед, дробя прямо в полете. Аматерасу черной волной нахлынуло на мертвецов. Трое из них успели уйти в стороны, но один замер, приняв на себя удар.

В пустых глазах тускло блестел багрянцем Шаринган, с черной склеры осыпались хлопья праха, из которого были созданы тела призванных с того света Учиха. Цукиеми Фугаку поглотило разум мертвеца, а вскоре его тело начало пожирать собственное Аматерасу. Но не прошло и секунды, как оно просто растаяло и появилось невредимым вновь, когда волна созданного Микото урагана пронеслась мимо. Один из глаз Учиха Бару остался белесым.

Изанаги. В ближайшие пять минут от него хотя бы не будет других додзюцу Мангекьё Шарингана, кроме Аматерасу. Плюс около трех минут слепоты Наори. Неплохой результат для начала.

Кровавый фонтан брызнул из-под земли неподалеку от Рюдана. Тот отвлекся, пока укрывался от поднятого Микото шквала каменной стеной. Брызги алой жидкости сплелись в жгуты, оскалившиеся зубастыми пастями. Кровавые Драконы разбили в мелкий щебень камни, устремившись к одержимому Като Дану. Шаринган Микото уловил всполохи чакры в глазах Учиха Нака. По земле от него пробежала стремительная волна незримой техники. Она оставляла за собой легкое марево в воздухе и дорожку из расколотых в мелкий песок камней. И сразу же сквозь пространство пронесся едва уловимый даже для додзюцу Учиха силуэт.

Данзо появился на пути додзюцу Нака, спокойно выставив вперед ладонь, на которой тревожно вспыхнула багрянцем ромбовидная печать. Хлопок! Техника Мангекье Шарингана словно провалилась в пустоту, пропав без следа. Сам Учиха Нака замер. С его тела посыпались хлопья праха, обнажая множество мелких трещин. Горящие багрянцем глаза быстро заметались из стороны в сторону. Секунда – мертвец все же вырывается из невидимых пут, чтобы тут же кувырком уйти от едва не разрезавшего его воздушного сюрикена, посланного Данзо.

Едва видимое марево Футон: Шинкуджин лишь едва срезает пряди коротких волос Нака и проносится мимо цели. Лишь для того, чтобы врезаться в резкие порывы ветра, поднявшие серую пыль с земли. Руки Микото были сведены в печати. Глаз обожгло изнутри чакрой. В мозгу на миг словно отпечаталась картина того, как две техники, ее и Данзо, врезаются друг в друга. Мгновение – для Микото пространство словно дрогнуло. Принцип противовеса нарушился. Ее техника Футона поглотила ниндзюцу Шимуры, едва заметный вихрь тут же вырос в мощный смерч. Он с ревом сорвал с земли камни и бросил вверх тело Учиха Нака.

Пространство вновь дрогнуло. На этот раз не по вине Микото. Ревущий смерч замер и мелко задрожал, чтобы рассыпаться безобидным ветерком. Поднятый им мусор начал сыпаться вниз. Даже без Изанаги четверо Учиха с Мангекье Шаринганами могли доставить много проблем.

Сознание Микото вновь кольнуло чувство опасности, пришедшее от Фугаку. Там, где только что она стояла, в воздухе полыхнуло черное пламя. Но резкий рывок унес Микото в сторону. Риннеган уже в обоих ее глазах сменился багрянцем Шарингана. Чакра Райтона и Футона потекли по меридианам, синхронно вырываясь наружу. Мир вокруг смазался. Комбинация Райджин и Фуджин, ее додзюцу Мангекье Шаринга, позволяла без проблем использовать две стихии одновременно. И создать вокруг тела сразу два покрова чакры – Стихии Ветра и Стихии Молнии. Желтоватое марево переплелось с синими разрядами, воздушный покров позволил промчаться сквозь атмосферу, не заметив ее сопротивления. В воздухе словно сверкнула молния – Микото в сиянии двух стихий грациозно изогнулась и упала в объятия ветра. Резко ставший плотным воздух подхватил и остановил ее, погасив инерцию. Смазанная картинка мира вновь стала четкой.

Багрянец Шарингана в глазах Микото вновь сменился серостью Риннегана. Она резко выбросила руку вперед, пальцы нырнули в распущенные каштановые волосы Наори и коснулись холодной кожи мертвеца. Жар чакры обжог глаза изнутри. В руку словно само собой толкнулось что-то мягкое и зыбкое. Микото резко схватила едва осязаемую субстанцию и потянула на себя. Вслед за ее рукой из Учиха Наори потянулся призрачный силуэт. Риннеган позволял касаться чужих душ и вытягивать их из тел. Даже призванная с того света куноичи умрет вновь, лишившись души.

Зыбкое ощущение под рукой Микото внезапно пропало. Фигура Наори рассеивается, словно мираж. Снова Изанаги! Взгляд цепляется за линии тени под ногами. Микото буквально кожей почувствовала тепло позади себя. Чакра разлилась по ее телу, обжигая болью. Это было привычное чувство, словно из нее вытягивали жилы. Пламя Сусаноо показалось вокруг Микото. Огромный огненный шар врезался в поднятый костлявой рукой щит. Пламя расплескалось по земле, камни тут же затрещали и начали лопаться от жара.

Микото могла легко уйти от атаки. Но чувство опасности со стороны Юко кольнуло ее душу. Взгляд тут же скользнул в сторону старшей Учиха. Глаза Микото едва заметно расширились. Юко и Фугаку нашлись быстро. Сложно было не заметить огромную скалу, висящую в воздухе и трех шиноби под ней. Пара живых Учиха поймали одного мертвого. Юко переместилась вместе с Бару с помощью Кондзин, подставляя его под клинок Тоцуко в костлявой руке Сусаноо Фугаку. Ловушка для мертвеца обернулась против них. Призванный с того света шиноби мог позволить себе быть раздавленным. Живые пока к этому были не готовы.

Незримая отталкивающая сила Риннегана ударила в уже начавшую падать скалу. Она замерла в полете и затряслась. Силе додзюцу Микото сопротивлялось додзюцу Мангекье Шарингана Учиха Бара. Кажется, его глаза имели способность управлять предметами через поставленную на них печать. Ворох кунаев или целая гора – для его додзюцу не было разницы.

Мелкая дрожь скалы над головами шиноби переросла в сильную тряску. Треск! Она просто разлетелась на мелкие осколки. Вниз с грохотом упал небольшой камень, на котором сияла метка техники Бару. Остальные осколки смело вдаль силой глаз Микото. Клинок Тоцука, наконец, потоком алого огня вырвался вперед, устремляясь к фигуре Бару. Но опять не достиг цели.

Дело было не в Изанаги. Фугаку просто замер, не в силах пошевелиться. Даже всполохи пламени на клинке Тоцука словно застыли, едва заметно трепеща. Микото лишь мельком смогла заметить это, потому что сама не могла пошевелить и пальцем. Волна нечеловеческого ужаса накатила на сознание, она словно пригвоздила к земле и застудила кровь в жилах. Сквозь рвущиеся узы Омойкане, Микото успела ощутить благоговейный восторг Юко, затмивший животный страх. Это сакки было невозможно спутать с чем-то еще. Орочимару!

С большим трудом Микото удалось повернуть голову в сторону источника духовного давления, чтобы увидеть, как водопадом алых брызг осыпаются на землю кровавые лепестки техники Чиноике Мейро. Сквозь них можно было различить три силуэта. Като Дан в потрепанной одежде, его рука была оторвана, а за спиной стояла Учиха Наори. Вторая Учиха Наори, потому что еще одна по-прежнему была недалеко от Микото. Но, главное, перед Като Даном стоял еще один человек, как две капли воды похожий на Хашираму, но в глазах которого, словно тлеющие угли, пылал Шаринган.

– Хашихиме, – услышала Микото голос Орочимару сквозь шелест кровавого дождя.

Тело Като пошатнулось и медленно упало на колени. Словно смытая водой грязь, с его тела сползли куски плоти. Выпученный глаз с густой сетью красных сосудов и белесых наростов шлепнулся на камни. Сейчас он напоминал выброшенную на берег медузу. Комок плоти пульсировал, едва заметно шевелились сосуды. Это существо и на теле Дана выглядело отвратительно, но отдельно было еще хуже. Без тени брезгливости на лице, Орочимару наклонился к тому, что осталось от Рюдана. Глаз задергался, словно пытался убежать.

– Ты еще пригодишься, – спокойно сказал Орочимару, подняв Рюдана.

Глаза Орочимару вспыхнули. Черные крапинки трех томое закрутились, замыкаясь в кольцо, пока не замерли в рисунке Мангекье Шарингана. Нервно пульсирующий комок плоти застыл и обмяк, погружаясь в гендзюцу, глаз в его центре затянулся багряной поволокой. Разобравшись с Рюданом, Орочимару поднял взгляд на Учиха. Его веки опустились лишь на миг, но рисунок Мангекье Шарингана под ними уже сменился. Эти глаза Микото уже видела.

Котоамацуками!

Четверо призванных Эдо Тенсей Учиха вздрогнули. Из их тел, словно гной, вытекли сгустки сероватого вещества и шлепнулись на землю. Микото тут же почувствовала, как давление сакки ослабло. Она не смогла удержаться от облегченного вздоха и дрожащей рукой вытерла проступившую на лбу испарину. Сердце все еще бешено стучало в груди, но парализовавший ее тело ужас отступил, спрятался в потемках души.

– Юко? – через секунду услышала Микото удивленный женский голос недалеко от себя. – Я чувствую твою чакру, но не вижу... Что ты здесь делаешь? То есть, что я здесь делаю?

– Простите, Наори-семпай, – после короткой паузы сдавленно прошептала Юко в ответ.

– Нас призвали с того света, Наори, – пояснил давно погибшей куноичи ее друг, Учиха Нака. – Оба твоих глаза слепы. Кто-то использовал техники Изанаги или Изанами через тебя.

– Эдо Тенсей! – раздражено процедил сквозь зубы Учиха Рай. – Проклятая техника того седого ублюдка. Я предупреждал, что наши тела нужно лучше прятать!

– Рай? – узнала голос Наори.

– И Бару тоже, – сообщил подруге Нака. – Еще... Данзо? Ты выглядишь постаревшим, хотя уже мертв, как и я. А ты, Юко, жива и нисколько не изменилась. Какой сейчас год?

– Шестьдесят лет, как была основана Коноха... – со сложным выражением на лице глядя на призванных Учиха, ответила Юко.

– Шестьдесят лет, – удивленно пробормотал Бару, оглядываясь по сторонам. – Полвека прошло, а мир все тот же. Как умер в крови поля битвы, так и вернулся.

– Приятно узнать, что тебя убили, – хмыкнув, заметил Учиха Рай.

– Не волнуйся, я пережил тебя всего на несколько секунд, – усмехнулся Бару.

Призванные Учиха словно проснулись ото сна и с живым интересом выясняли судьбу друг друга. Похоже, контроль над их телами был куда более сильным, чем над Данзо и Кохару. Они и в самом деле были лишь безвольными марионетками. Впрочем, Котоамацуками лишь сменило для них кукловода. Который после своего появления все еще оставался здесь, но не проявлял интереса к мертвецам. Вместо этого от его тела выстрелили во все стороны тонкие струны из чакры, которые были прекрасно видны Риннеганом. Они впились в тела призванных шиноби, заставив их вновь замереть на месте. И одна Нить Чакры коснулась Като Дана, заставив его вздрогнуть. Руки мертвеца зашевелились, складывая печати, чакра потекла по меридианам.

Крыса, Бык, Обезьяна, Тигр, Дракон, Свинья. Руки замерли, бескровные губы Дана дернулись, с них сорвалось едва слышное слово:

– Кай.

И в тот же момент на телах призванных мертвецов словно заплясало белесое призрачное пламя. Благодаря Риннегану, Микото видела, как рвутся цепи техники, и душа стремится вернуться обратно в загробный мир. Со стоящей неподалеку от Като и Орочимару второй Наори сползла ложная личина, обнажая удивленное лицо Утатане.

– На этом все? – удивленно спросила Кохару, неверяще глядя на Орочимару.

Он отрицательно качнул головой. Легкое движение пальцев Орочимару – Нити Чакры едва заметно задрожали. Руки мертвецов совершенно синхронно поднялись к груди, чтобы сложить серию печатей. Змея, Коза, Свинья, Собака, Тигр. Микото было видно, как чакра в их телах успокаивается, сплетая новые узы, приковывающие души к бессмертным телам.

– Ты не мог контролировать всех призванных, сделав из Дана марионетку? – догадался Данзо.

– Тройной контроль, – кивнув, подтвердил слова Шимуры Орочимару. – Печать контроля на основе чакры Като, паразитирующая плоть Рюдана и зомбирующее джудзюцу джашинитов – проще прекратить технику Призыва.

– Понимаю, – кивнул в ответ Данзо. – Вижу, твои планы поменялись, но мы тебе еще полезны.

– Есть шанс, что вскоре в этом мире появится сразу два джинчурики Десятихвостых, – слегка улыбнулся в ответ Орочимару. – А вслед за ними в этот мир ворвутся боги. Так что пришла моя очередь вступить в битву.

– Боги? – с сомнением спросила Утатане, невольно потерев печать в виде ромба на своей руке. – Те самые, о которых я думаю? И где в этой битве будет наше место? Не жди слишком многого даже от таких бессмертных марионеток, как мы.

Рядом с Орочимару быстро вспыхнула и погасла алая вспышка. Она оставила после себя пару человек, в которых Микото узнала еще один клон Орочимару, который носил имя Дайки, и Шизуку.

– Вы поможете тем, кто сможет с ними справиться, – коротко сказал Орочимару, прежде чем новая алая вспышка поглотила его.

После техники Хирайшина лишь зыбкое облачко пыли взвилось на том месте, где только что находилась пара клонов Орочимару, Мейро и куноичи из деревни Надешико.

– Это было унизительно. Кажется, я не успел даже понять, как уже проиграл этому Хашираме с Шаринганом. Его гендзюцу слишком коварно, – немного раздраженно сказал Учиха Рай и обернулся к Фугаку. – Похоже, ты сейчас глава клана? Приказывай. Мы подчиняемся тебе. Только что опять творится с этим миром? О каких богах шла речь?

– Мне самому это интересно, – хмуро ответил Фугаку. – Насколько я знаю, Дайкаге-сама не должен был вступать в бой без критической необходимости. Кизаши предупреждал, что есть вероятность появления третьей силы, но кто и что это, он сам не знал. Может, теперь станет яснее, раз что-то вынудило Дайкаге-сама изменить планы.

– Он лжет, – спокойно вымолвил Данзо.

– Рюджин-сама? – сощурившись, холодно уточнила Юко. – О чем ты, Данзо?

– Зная Орочимару, он просто нашел повод, чтобы не доводить свой изначальный план до конца, – с досадой ответил Шимура. – Он всегда был слишком мягок. Эта война должна была проложить путь в будущее для всей его Унии. Уменьшить число шиноби какурезато других стран. Пожертвовать лежащими обузой ветеранами, которым теперь платят пенсию из казны, поддержать цены на сырье, увеличив спрос на них в соседних странах. Я не так давно вернулся в этот мир, но вижу, что у Унии, несмотря на неплохое состояние сейчас, есть проблемы, которые можно было решить этой войной. Новые технологии, сорта и породы упрощают производство, снижают цены и себестоимость – пока это выгодно, но через год или два приведет к краху системы.

– Не знала, что ты разбираешься в экономике, Данзо, – холодно заметила Юко.

– Кому-то в Совете при Хирузене приходилось в ней разбираться, – проворчала Кохару. – Сарутоби был гением, но только когда речь шла о чакре.

И Орочимару тоже разбирался в экономике, про себя признала Микото. Война с Южным Листом была выиграна не на поле боя, а в тылу. Тогда на юге тоже намечался избыток зерна, низкие цены на него и голод, когда запасы истощились, а новых поступлений уже быть не могло. Орочимару мог заставить дайме войной увеличить снабжение какурезато, тратить деньги на сталь, провиант, бумагу, а не на дворцовые излишества. А когда он собирал коалицию шиноби, то уступил заказы в соседних странах, заявив, что скрытые деревни Унии будут работать только в Унии. То есть после войны дайме придется продолжать вкладываться в укрепление своих какурезато. Покупать сырье, а не шиноби.

– Может, ты и прав, Данзо, но про пришествие богов Орочимару мог и не врать, – хмуро сказала Утатане.

– Ты что-то знаешь об этом? – пытливо спросил Фугаку.

– Это... долго объяснять, – не нашлась с ответом Кохару. – Я попала в организацию, которая верила в возрождение Шинджу, который мог исполнить желания. Для этого им нужны были Ооцуцуки – это крайне могущественные существа, кровь которых есть в кланах Учиха и Сенджу. Эта организация называлась Кара. Кажется, в прошлом там верили, что Ооцуцуки могли вернуться на землю лично. Я не успела много узнать, меня устранил их лидер раньше, когда понял, что за мной следит Орочимару.

– Рюджин-сама уже встречался с несколькими Ооцуцуки, – припомнила Юко. – Они и в самом деле очень опасны.