Текст книги "Рассвет придет (СИ)"

Автор книги: Гульнара Черепашка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)

– Пусть восстанавливает! В особняк он пока перебираться не намерен?

– А особняк взорвали еще до всей этой свистопляски. Просто это нигде не афишировали.

Охитека покивал. Н-да, он уж начал забывать понемногу за суетой – в каком аду провел пару зимних суток. И какая кутерьма творилась. В конце концов, не просто так Лэнса с середины осени окопался в штаб-квартире, и почти не покидал апартаментов в небоскребе!

Что ж, все окончилось благополучно. Осталось привести дела окончательно в порядок, привыкнуть к новому образу жизни.

Как бы это не оказалось сложнее, чем вернуть себе свою корпорацию! Охитека сам удивился, какое воодушевление у него вызвало предстоящее похищение Чероки из палаты госпиталя. А ведь был риск столкновения с охраной председателя, и существенный! По-хорошему, ему и соваться не следовало в это дело. Ни ему, ни Кэт. Но это – лишь с точки зрения рационализма.

*** ***

К удивлению Охитеки, осуществить дикую затею удалось беспрепятственно.

Должно быть, ни Чунта, ни руководство его охраны не ждали такой наглости. После заката они с Кэт выждали несколько долей суток, чтобы хорошенько стемнело.

Лэнса к тому времени выписался из госпиталя и перебрался в восстановленные апартаменты. Порядок в его небоскребе навели на удивление быстро.

Кэтери предупредила Чероки заранее.

Снять решетку оказалось делом четырех минут – в этот раз ничто не мешало взять с собой необходимые инструменты. Пара охранников помогла Чероки перебраться через подоконник внутрь флайера, сам Охитека прихватил люльку с младенцем. Летучая машина развернулась и помчалась прочь от госпиталя. Кажется, никто внутри даже не заметил наглого демарша, тем более – не поднял тревогу.

Восемь минут лету над темными улицами – и флайер припарковался на небольшой площадке на уровне предпоследнего этажа высотного строения.

Помнится, прежде там парковки не было – новая пристройка. Лэнса сам вышел встречать гостей наружу.

Встреча прошла смазано. Чероки с ребенком в спешке отправили в отведенную им комнату. Сейчас помещение было обустроено под больничную палату – хоть и много уютнее. Сам Лэнса тоже едва держался на ногах. Задержались ровно настолько, чтобы Кэтери передала медицинскую карту Чероки – как-то ухитрилась вынести ее из госпиталя. Должно быть, старые связи помогли.

Удачный исход предприятия Охитека с Кэтери решили отметить вдвоем, в одном из респектабельных ресторанов в центре.

Уже там увидели выпуск новостей, в котором председатель в очередной раз сообщал о похищении дочери.

– Чушь! – заключил Охитека, глядя в экран. – Очередное собрание Совета только в середине лета, это около пяти суток!

– Краткие собрания все равно будут проводиться, – Кэтери пожала плечами.

– Ну, это ведь не полноценное собрание Совета, на котором принимаются серьезные решения, касающиеся всех, – возразил он. – Нет, такого ажиотажа это якобы похищение не вызовет! Да даже если и вызовет. Думаю, если понадобится, Лэнса сумеет выступить перед журналистами. Предъявит Чероки.

– Если понадобится – само собой, – она покивала. – Главное – чтобы эта суета не привела к осложнениям у кого-нибудь из них двоих. Чероки еще не пришла толком в себя, у Лэнсы вообще половину органов пришлось заменить на импланты.

Охитека присвистнул.

– Настолько серьезно?

– Ну, ты не хуже меня знаешь, что с самого начала врачи даже не обещали сохранить ему жизнь, – Кэтери развела руками. – Его привезли вообще в отвратном состоянии. Часть органов попросту отказала. Чудо, что он сейчас жив, да еще и временами поднимается на ноги.

– Я уж думал – самое тяжелое позади.

– Самое тяжелое позади. Но восстанавливаться им обоим еще долго.

Н-да, похоже, жуткие шрамы на лице, которые привели в такой ужас Чероки, далеко не самое страшное. Стоит ли удивляться!

И здесь от них ничего уже не зависело. В конце концов, Лэнса сумеет удержать суету и вездесущих журналистов на достаточном расстоянии от себя и своей семьи. Средства для этого у него есть, и помощь двоих недавних союзников ему в таком вопросе точно не нужна.

– Кстати, насколько я знаю, ты еще не восстановил здание своего офиса? – неожиданно перевела тему Кэтери.

– Не надо о грустном! – шутливо ужаснулся Охитека. – Я даже завалы еще не расчистил. К чему ты это?

– Да я тут навела у себя порядок – у меня не оказалось таких разрушений. Хотела пригласить тебя на новоселье, – она лукаво улыбнулась. – А то никак не найду повода похвастать новым ремонтом!

– Ого! Ну, если похвастать новым ремонтом – то я в твоем распоряжении, – он мгновенно оживился.

Кажется, возвращение в рутину деловой жизни откладывалось еще на несколько часов. И это разогнало подступающее уныние. К работе можно будет вернуться позже.

В конце концов, он заслужил за эту половину суток оборот свободы!

Эпилог

– Совершенно дикие, безлюдные места, – протянул Лэнса, оглядывая окрестности из окна.

– Не верь глазам своим, – Охитека усмехнулся.

Он прекрасно знал, что видят сидящие в салоне флайера друзья: голые серые скалы, затянутые лишайником и редкими пятнами мха да далекий тусклый блеск моря.

Полоска далеко-далеко на горизонте посветлела, и ее отражение дарило морской глади белесо-серый цвет. Однако небосклон оставался чернильно-черен. Редкие точки тусклых звезд не в силах были разогнать мрак.

– Я даже спрашивать боюсь, куда ты нас привез, – заметила Кэтери.

– Ничего пугающего, – хмыкнул Охитека. – Мы ведь собирались все вместе отдохнуть, когда закончится вся эта свистопляска с нашим наследством? Вот, прекрасное время! Вот-вот наступят первые сутки лета. Рассвет подходит.

– Н-да, последний рассвет на ближайшие четверо суток, – протянула Кэтери.

– Немного больше, – поправила ее Чероки.

– Этот мол выкупил еще мой отец, – сообщил Охитека. – Здесь был коттедж для отдыха. Я его полностью перестроил.

– Когда это ты успел? – фыркнула Кэтери.

– Да вот, как весной сюда приехал – так и решил: нужно все обновить к лету, – он слегка улыбнулся. – Рабочим пришлось, конечно, напрячься. Но инженеры и архитекторы на заводах отца работали хорошие – быстро сделали проект. А уж сделать на фабрике панели нужных размеров, доставить сюда и собрать – дело техники.

Охитека не стал рассказывать, как снес бывший дом подчистую только ради того, чтобы выкопать бункер поглубже, с несколькими подземными выходами. На самом деле достроили далеко не все – после их короткого отдыха, к концу лета, здесь должны были возобновиться работы. Потому что один из выходов тянулся под морским дном. И выход у него предполагался под подводный купол, в котором Охитека намеревался устроить ангар.

И это уже невозможно было сделать за считанные сутки. Не говоря уж о том, что проект транспорта – эдакого гибрида подводной лодки и флайера – находился лишь в стадии разработки.

– Не похоже, чтобы где-то поблизости вообще было какое-то жилье, – заметила Чероки. – И никакой инфраструктуры вокруг!

– На кой тебе инфраструктура? – удивился Охитека. – Ты соскучилась по лицам наших сородичей?

– Нет, – она поежилась. – Пожалуй, нет.

Лэнса успокаивающе положил руку ей на плечо. У него вид был отрешенный.

– Что-то я не поняла, – Кэтери прилипла носом к окну. – Мол вижу, конец его вижу. Море вижу. Мы что, устроим пикник на совершенно голом берегу?!

– Ну, почему же голом. Смотри, какие симпатичные кусты облепили камушки ближе к берегу! – протянул насмешливо Охитека.

Он знал, что остальные видят лишь край мола, затянутый предрассветным сумраком. И пену барашков на море.

Набегавшие на берег волны пока оставались скрытыми – мыс большей частью существенно приподнимался над уровнем моря. Чтобы увидеть кромку воды с набегающими на нее волнами, следовало подойти ближе. К самому обрыву, с которого вниз вела узкая лестница, проложенная по линии, где прежде проходила тропка.

Только с самого края обрыва можно было увидеть строение, возведенное прямиком возле воды.

Точнее – постройка даже немного заходила в воду, так что с одной стороны широкой веранды, обегающей вокруг дома, можно было в спокойную погоду сойти в море, чтобы поплавать. Обрыв скрывал дом – обманчиво небольшой, но на деле просторный и уютный.

– Море, – с легким удивлением уронила Чероки, когда флайер скользнул над обрывом.

И тут же удивленно заморгала. Потому что открылась низкая каменистая площадка на самом краю мыса, приподнятая над морем совсем немного. А из плещущих волн выступал невысокий тускло поблескивающий цилиндр постройки.

Водитель аккуратно провел флайер вдоль узкого пляжа, развернул его наискосок, боком к площадке и носом к спуску.

– Приехали! – весело объявил Охитека.

И, не дожидаясь охраны, сам распахнул дверцу и выпрыгнул на неровные камни. Следом за ним выбралась Кэтери, удивленно осматриваясь по сторонам.

Клочок земли представлял собою самый настоящий дикий пляж, каких много лежало по берегам Асинивакамига. В отличие от других владельцев, выкупивших похожие участки, он не стал выравнивать и заливать композитом площадку – оставил почти целиком в изначальном виде. Залил лишь крохотный пятачок – чтобы можно было оставить несколько флайеров. Принимать большое количество гостей в своем убежище нэси не планировал.

Только самые близкие. А близкими он на данный момент считал Кэтери и Лэнсу с Чероки. И Охитека сомневался, что появятся другие люди, которых он захочет пригласить сюда.

Да и кто знает, сохранят ли они с Лэнсой свою дружбу? Она появилась, как дань необходимости – им пришлось объединиться, чтобы выжить. В любом случае, расширять парковочную площадку ему навряд ли придется.

– Любопытное место, – заметил Лэнса, осторожно спускаясь рядом. – А архитектура – и того любопытнее! Пока вплотную не подойдешь – дома и не заметишь.

– В этих местах не слишком оживленно, – заметил Охитека. – Так что мало кто станет подходить близко к окраине мыса! Отец всегда умел выбирать удачные места, – прибавил он.

Спящий! Много ли времени понадобилось, чтобы он признал – отец был умен и проницателен, и всегда принимал верные решения. То, что привело его к гибели – не в счет. Если тебя вознамерились убить, для спасения может понадобиться чудо. В этом он убедился на собственной шкуре.

– А домик в шторм волнами не захлестывает? – хмыкнула Кэтери.

– В шторм – бывает, и захлестывает, – Охитека кивнул. – На такой случай имеется подземный выход на парковку, – он кивнул на малозаметный выход в скале, сейчас плотно закрытый.

– Открывается только изнутри, – зловещим голосом протянула Чероки.

– Само собой! – фыркнул он. – Нет, с ключом можно открыть и снаружи, – тут же прибавил. – Мало ли – приедешь, а тут шторм.

– Вот только дома издали не видать, но и из дома не видно – приближается кто-то, или нет, – мрачновато заметила Кэтери.

Явно вспомнила свой домик на внутреннем побережье континента.

– Да отчего ж не видать, – хмыкнул Охитека. – Я умею учиться на собственных ошибках. Однако разговор можно продолжить и в доме, за кружкой горячего чего-нибудь! – спохватился он. – Ночь на исходе, так что ветерок свежий, – он кинул взгляд на то, как ёжится от предрассветного бриза Чероки.

Компания по узкой дорожке, проложенной по каменистому пляжу, направилась к дому.

Строение с панорамными окнами, заменяющими стены, находилось на небольшом возвышении, выдававшемся в море. Дорожка смутно светлела впотьмах, да тусклые огоньки вдоль обочин освещали ее.

Бесприютно здесь, – отметил нэси. Об освещении, которое включалось бы, когда прибывают гости, он не позаботился.

Самое смешное – он позаботился об укрытии для флайера с охраной. И о сигнализации – так что дом, беззащитно высящийся среди волн, на деле находился под наблюдением и надежной защитой.

– Любопытное место, – повторил Лэнса, шагая по дорожке последним.

– Не то слово! – поддержала его Кэтери. – Место интригующее. Я бы даже сказала, зловещее.

– Ну, это уж перебор, – Охитека кинул взгляд через плечо.

Вид Кэтери сохраняла самый серьезный – видно было даже в скудном освещении. Она вечно шутила с таким лицом, что непонятно – насмехается или всерьез.

Судя по каменному лицу, сейчас все-таки шутила.

Двери дома приветливо раздвинулись, едва Охитека ступил на крыльцо, и изнутри хлынул яркий свет. Глаза Кэт в изумлении распахнулись, испортив невозмутимую мину, которую она на себя напустила. И тут же она сощурилась невольно – отвыкли глаза от света. Не ожидала она, что дом встретит их так.

К тому же слишком разительным оказался контраст между темным пляжем, практически сохранившим первоначальный дикий вид, и залитой светом просторной прихожей.

– Добро пожаловать! – Охитека отошел в сторону, став сбоку двери.

Трое нэси один за другим зашли внутрь, с любопытством осматриваясь. Лэнса зашел вслед за девушками, и Охитека тут же нырнул в тепло за ним. Прозрачные двери за спиной бесшумно съехались.

– Мне показалось впотьмах, или весь дом прозрачный? – подала голос Чероки.

– Он весь прозрачный, – отозвался Охитека. – Построить дом в таком месте и не сделать в нем панорамных окон – это нелепость! Идемте, – он кивнул друзьям, направился из просторной прихожей в гостиную.

– Пижон! – бросила ему в спину Кэтери.

– Ну, отчего же. Отменный вкус, – неожиданно вступился Лэнса. – Море, дикий берег и сплошные окна вместо стен! Я бы не отказался жить в похожем доме.

– Могу поделиться контактами архитектора, – хмыкнул Охитека.

– Ловлю на слове, – весело отозвался тот.

Охитека краем глаза заметил, как переглядывается Кэт с Чероки. Оба пижоны, – расшифровал он взгляд.

Может быть. Все равно дом хорош! Что бы Кэт ни думала о нем – хозяине этого дома.

Большую часть первого этажа занимали прихожая и просторная гостиная. Их соединял арочный проем без двери. Сбоку находилась небольшая кухня, отделенная коридором. В коридор выходили двери и из прихожей, и из гостиной. Он же вел, кроме кухни, еще и в подсобные помещения. И оттуда уходила лестница наверх, на второй этаж с несколькими спальнями.

– Располагайтесь, – нэси обвел рукой гостиную. – Прислуги в доме нет, только охрана – и та за его пределами. Так что заказы принимаются! Кому что выпить?

– Ты свет сначала включи! – фыркнула Кэтери, падая в ближайшее кресло.

– Нет, что-то в этом есть, – возразила Чероки, проходя через комнату и останавливаясь у самого окна. – Включить здесь свет – и стекло почернеет, потеряет прозрачность. А так – и света из прихожей достаточно, чтобы не натыкаться на мебель. И мы можем видеть, что делается снаружи.

Охитека покачал головой. Ладно. Можно подумать, он не знает, что нужно людям после долгой поездки! Он направился на кухню. Нужно поставить чайник и нарезать какой-нибудь закуски. А там – каждый выберет, что посчитает нужным.

Прислуги, конечно, нет. Но можно связаться с охраной – отправить машину к ближайшему городку, чтобы привезли готовой еды. Хотя холодильник и так полон.

– И что же там такого делается?! Я вижу только камни и море! – кажется, Кэт нынче вожжа под хвост попала. Чего девчонки вдруг зацепились?

Чероки молча пожала плечами, глядя наружу.

Да, сложно не признать – картина пока что малоинтересная. Ну да, небосклон над морем чуть выцвел, сделавшись тускло-серым вместо чернильно-черного. И видно всего несколько звездочек. Притихшая вода в море выглядела свинцовой.

Но Охитека знал – всего пара-тройка часов, и картина разительно изменится. Он специально позвал друзей сюда, взглянуть на рассвет над морем.

Этот мыс был самой южной точкой континента. Именно здесь рассвет можно было увидеть раньше всех.

Последний рассвет перед наступлением лета. Несколько часов – и самая короткая ночь весны закончится. Солнце поднимется над тремя континентами, чтобы не спускаться с небосклона долгие четверо суток. Оно будет безжалостно печь землю все лето, лишь ненамного порой склоняясь ниже к линии горизонта. Однако коснуться этой линии оно сумеет лишь с приходом осени. И нынешний выезд на мыс, которого первым коснутся солнечные лучи, был в своем роде символическим для них четверых.

Первый рассвет весны они бездарно прохлопали. Было не до того. Лэнса находился в реанимации, Чероки – в госпитале.

После тоже было не до рассветов, так вся весна и прошла мимо. Лэнса восстанавливался после нескольких операций, одновременно пытаясь навести порядок в делах, запущенных во время его отсутствия. Чероки приходила в себя после тяжелых родов. Кэтери и Охитека тоже были завалены делами по самые макушки – обязанности новоиспеченных владельцев семейных капиталов поглотили обоих полностью. Во все приходилось вникать, каждый оборот вскрывались новые нюансы. Он только разок и вырвался к ней на новоселье, когда она сама зазвала его. Клятвенно себе пообещал видеться с ней каждые несколько долей суток – и бездарно прохлопал целую весну.

И вот – на пороге лето. Охитека решил вытащить-таки всех в свой наспех отстроенный дом для отдыха, чтобы встретить-таки последний рассвет перед долгим нескончаемым днем, что будет тянуться целый сезон.

Ему важным казалось это символическое действие: встреча восхода солнца, как знак – испытания позади, темную ночь сменили светлые времена и светлые события.

Он поставил чайник, полез в холодильник. Девчонки пусть спорят, если им от этого веселее – ничего страшного.

Чероки, должно быть, нервничает, что пришлось оставить малыша в гостинице с няней и охраной – она решила не тащить ребенка, которому исполнилось чуть больше трех суток от роду, в дорогу. Малыш едва окреп. Так что пробыть здесь долго не удастся: поглядят, как поднимается над водой солнце, как расходится медленно мрак над морем. И поедут обратно – в гостиницу на одном из курортов внешнего побережья.

Можно будет позже вернуться сюда с Кэт. Если она, конечно, согласится.

Охитека задумался на пару мгновений. С того памятного разговора в Колизее, который прервался суматошной поездкой через два континента, они не возвращались к теме замужества. Возможно, она сочла, что он забыл о сказанном тогда? Или решила, что это было не всерьез.

А может, сама не вспоминала – в конце концов, разговор тогда вышел смазанным.

В таком случае, стоило напомнить об этом. В конце концов, не ждет же он, в самом деле, чтобы она сама заговорила о браке! Это нелепо. Что у него будет за вид?!

Он принялся нарезать закуску, чутко прислушиваясь к происходящему в комнате.

Кажется, Кэт и Чероки бросили бессмысленный спор. Это Лэнса нашел выключатель, который зажигал неяркую точечную подсветку в отдалении от окон. Так что и становилось достаточно светло, и тусклый сумрак за окном не превращался в непроницаемую черноту.

Внутри дома повисло безмолвие, разбавляемое лишь тихим шорохом и звуками возни на кухне. Предрассветное умиротворение ощущалось, как никогда, отчетливо.

И это казалось правильным: к встрече нового дня следует подготовиться. Очистить мысли и душу, погрузиться в безмолвие. Пропитаться им.

Верно он решил – не пускать в дом никакой прислуги. Сделать какие-то мелочи можно и самому. А для охраны и сопровождения предназначались отдельные помещения – бункера в толще скалы, на расстоянии всего-то нескольких сот шагов от дома на берегу. На непредвиденный случай – кабельная связь. Защищенный кабель тоже тянулся внутри скалы. Снабжение и уборку обеспечат в его отсутствие.

Чайник мелодично засвистел, и нэси взялся за заварку. Когда грузил приготовленное на небольшой столик на колесах, заглянула Кэтери.

– Может, тебе помочь?

– Что, скучно просто так сидеть? – хмыкнул он. – Ноги так и рвутся куда-то мчаться?

– Ну, привыкла я за последние несколько суток, что поделать, – она слегка улыбнулась.

Улыбка показалась ему натянутой. Похоже, находиться в комнате ей стало неуютно. Что такого, медузий хвост, стряслось между нею и Чероки?

– Все готово! Из меня получился бы отличный повар. Или, как минимум, официант, – он широко улыбнулся и покатил столик в комнату.

Кэт посторонилась, пропуская его.

– У тебя еще есть шанс все переиграть, – заявила она насмешливо. – Ну, или профессия на случай, если разоришься.

Вот язва!

Чероки по-прежнему стояла у окна, заложив руки за спину и глядя наружу. А Кэтери-то ни при чем, – осенило Охитеку. Это у них с Лэнсой произошел какой-то разлад.

Сам Лэнса сидел в кресле, расслабленно вытянув ноги и прикрыв глаза. Нет, в этом как раз ничего удивительного не было – он вообще слишком легко и быстро уставал. Еще не до конца восстановился после выхода из госпиталя. И приходить в себя будет еще долго. Если вообще сумеет вернуться к норме окончательно.

Впрочем, медицина порой творит чудеса. Особенно – за деньги. Тем более – за большие деньги. Нет, Лэнса выкарабкался, дальше – дело техники. Просто нужно время.

– Уверен, что от чая никто не откажется, – бодро заявил Охитека.

– Я точно не откажусь, – Лэнса встрепенулся, выпрямился в кресле.

Густая тень сползла с его лица, и проступили изломанные черты – рассеченная бровь, темные провалы глаз, один из которых оказался бесформенным, затянутым складкой кожи. Охитека приметил, как Чероки обернулась и быстро отвела взгляд.

Что это – из-за шрамов она так нос воротит?! Вот же девчонки – непостоянный народ! А так рвалась из-под отцовской опеки.

Ладно, не его дело. Сами разберутся.

Охитека мысленно сам себе напомнил, что собирался пропитываться предрассветной тишиной и умиротворением. У остальных, видимо, тоже не было особенного желания болтать. Разговоры притихли. Только чашки изредка позвякивали.

В безмолвии все четверо наблюдали, как светлеет постепенно полоса над горизонтом, наливаясь слабой голубизной, нежным оранжево-розовым и золотистым.

Охитека изредка поглядывал на часы, боясь упустить момент, когда из-за кромки воды вырвутся первые солнечные лучи. И снова прилипал взглядом к далекой точке над морем. Та все сильнее наливалась свечением – словно ее раскаляли на невидимой жаровне.

Края облаков, растянувшихся редкой цепью, подкрасились алым. Небо незаметно из белесого сделалось голубым.

Он невольно моргнул, когда над водой протянулся, точно вынырнув из глубины, первый луч. Морская гладь заискрилась, заиграла лазурным, темно-синим и сиреневым. Золотистая дорожка в мгновение ока пролегла от далекого горизонта прямо к подножию веранды дома, стоящего над водой. На поверхности моря плясали искры света и цвет – но сама она оставалась безмятежно-гладкой, точно зеркало.

Да, совсем скоро повеет утренним бризом, поднимется легкая рябь. Но сейчас на море плясали лишь краски.

– А на остальных трех континентах еще не рассвело, – протянула задумчиво Чероки.

– Скоро рассветет и там, – отозвался Лэнса. – Несколько часов – и солнце появится над Колизеем.

– Несколько часов, – повторила она. – И мы отсутствуем уже часа два. Даже больше.

– И верно. Мы поедем, – Лэнса кивнул. – Кэт, Охитека – нам и правда не стоит оставлять ребенка надолго. Мы поедем в отель. А вы отдохните вдвоем.

Понятно. Справятся и без сопровождения. Что ж, имеют право. Возможно, их обоих попросту утомила компания.

Охитека потянулся к внутреннему коммуникатору – сказать охране, чтобы готовили флайер.

Вроде бы и солнце выглянуло с полчаса назад – краешек светила едва-едва виднелся за горизонтом. Но воздух, казалось, успел прогреться. Или это иллюзия?

Легкий бриз, который пару-тройку часов назад заставлял ежиться от прохлады, теперь приятно освежал. Флайер с Лэнсой и Чероки умчался – спустя час оба уже будут в гостинице. Охитека пропустил Кэтери в дом, зашел следом. Двери за ними бесшумно съехались.

Она прошла в гостиную, шлепнулась в мягкое кресло неподалеку от окна. Охитека замер в проеме, разделявшем гостиную и прихожую.

– Помнится, у нас так и завис вопрос – выйдешь ли ты за меня замуж?

Кэтери фыркнула, оглянулась на него.

– Я уж думала, ты забыл об этом, – лукаво улыбнулась.

– Вот еще! Я ждал подходящего случая, – он прошел, уселся возле ее кресла. – Учитывая нашу загруженность последние без малого четверо суток, нынче – случай, как никогда, подходящий. Кэт, ты уже не сможешь отговориться суетой, делами и тем, что не знаешь, уживемся ли мы в мирные времена. У нас за плечами целый мирный сезон!

Она расхохоталась.

– Умеешь ты девушек уламывать, ничего не скажешь! Романтический герой.

– Мне до сих пор как-то не приходилось уламывать девушек. Обычно они сами меня уламывали.

Кэтери снова зафыркала.

– В скромности тебе, конечно, не откажешь! Хотя да – после той речи, что ты выдал, я верю: до сих пор девушки уламывали тебя сами. Кстати, они делали это в таких же выражениях? – она с искренним любопытством на него уставилась.

– Кэт! Ты не ответила на вопрос, – возмутился он.

– Ладно, отвечаю, – она снова фыркнула насмешливо. – Выйду. Где я еще найду мужа, который так будет меня смешить?

– Самый смешной муж, – пробормотал он. – Звучит как-то нелепо!

– Скажи еще, что передумал.

– Да хвоста медузьего! Не дождешься, – он, поднявшись, ухватил ее на руки, закружил и свалился на низкую кушетку.

Не сдержавшись, закашлялся, когда она приземлилась сверху – воздух из легких выбило.

– А с виду – легкая, – посетовал он.

– Ты еще на жизнь с женой так потом пожалуйся, – ехидно посоветовала она, переворачиваясь и устраиваясь поудобнее.

Склонила голову, прислонившись лбом к его лбу. Охитека увидел совсем рядом блестящие в лучах утреннего солнца глаза. В рассветном освещении они казались зелеными-зелеными, как вода в пруду.

А рассвет после долгой ночи все-таки наступил.

Кажется, он только сейчас окончательно в это поверил. Зимний мрак отступил, и на смену ему пришли свет и тепло. И надежда.

Вернее, даже не надежда – уверенность. Что теперь у них все сложится так, как надо.