Текст книги "Святая ночь (Сборник повестей и рассказов зарубежных писателей)"

Автор книги: Герман Гессе

Соавторы: Карел Чапек,Марсель Эме,Пер Лагерквист,Эрих Кестнер,Моррис Уэст,Артур Шницлер,Никос Казандзакис,Анна Зегерс,Стэн Барстоу,Теодор Когсвелл
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 40 страниц)

Увлеченная пением, Симби позабыла обо всем на свете и стала танцевать; танцуя, дошла до угла, где устроились музыканты, и села перед ним. И, сидя, раскачивалась вправо и влево, вперед и назад. И все дивилась на музыкантов: что за оркестр, отроду не слыхала такой дивной музыки.

Через несколько минут они неожиданно заиграли другую песню. Эта песня была еще лучше, чем первая, и Симби стало так весело, что она вскочила и пошла плясать по всему залу, точно ума лишилась от радости.

А натанцевавшись, вернулась и низко поклонилась музыкантам – в знак восхищения их пением и музыкой. Но вот горе-то: не ведала Симби, что Сатир совсем близко и тайком смотрит, как она поет и танцует, не ведала, что дворец – всего лишь ловушка для нее.

Но когда она поклонилась музыкантам, ей вдруг пришло в голову: все они подпевают ей и играют на разных инструментах, а ведь это – не люди, не в человеческих силах так играть и петь. И боязно ей стало оставаться во дворце. Но, заметив, что она хочет уйти, птицы выстроили еще одну комнату, и оттуда выбежала толпа прекрасных девушек, они окружили Симби и начали танцевать вместе с ней.

На них красовались белоснежные одежды, дорогие украшения. В блестящие волосы были вплетены золотые цветы, чудесно сверкавшие в полумраке. На шее у каждой висели бусы из серебра, а уж из какого металла были браслеты, Симби не видела: их закрывали длинные белые рукава. До чего ж нарядны были эти красавицы!

А музыканты меж тем заиграли и запели новую сладкозвучную песню.

Услышала эту музыку Симби – и сразу забыла обо всем на свете; она уже не думала ни о прошлых невзгодах, ни о тех, что ее ждут впереди. А пошла танцевать вместе с этими прекрасными девушками, только они почему-то не разговаривали с ней, да и она сама ни к кому из них не обращалась.

Потанцевав немного, она подняла голову. И вдруг заметила, что стены тоже поют: ведь они сделаны из живых птиц. Страшно ей стало: она поняла, что все эти певцы и танцоры вокруг – не люди, а духи. Симби побежала влево, чтобы разомкнуть круг танцующих и выйти из дворца. Но прекрасные девушки разом двинулись в ту сторону и, танцуя, помешали ей выйти. Тогда она бросилась вправо, но и они сделали то же самое и не выпустили ее из круга.

Симби поняла, что они не хотят ее пропустить, и решила вырваться силой, и девушки не смогли удержать ее. Но тут из комнаты, которую выстроили птицы, выбежали шесть огромных страусов. На их копыта надеты были белые башмаки, а головы они прятали под белыми масками.

Как только они вышли, девушки расступились, и страусы окружили Симби: теперь она уж никак не могла убежать.

И все девушки сразу исчезли. А страусы стали гоняться за ней; они делали вид, будто хотят проглотить ее, и она металась по кругу, стараясь спастись от них.

Страусы окружили ее плотным кольцом, и Симби не помнила себя от ужаса. И вдруг упала на пол и уснула. Вот ведь какая беда: духи заворожили ее, чтобы она не могла покинуть дворец, пока за ней не придет сам Сатир.

Два часа она спала крепким сном. И видела во сне Кадару, Сали, Бако и других девушек, которых унес Феникс; все они терпели жестокие муки, и Симби содрогалась во сне, как бы предчувствуя, что скоро и ее точно так же будет мучить Сатир…

Сатир явился во дворец и подошел к ней, но она не проснулась при его появлении, не видала, как страусы исчезли.

Вдруг Сатир ударил ее так, что она сразу пробудилась и вскочила. Симби поискала глазами музыкантов и страусов, но никого уже не было, и горько ей стало, что не слышно больше музыки. Правда, живые стены еще пели. Но как же она перепугалась, когда повернула голову и увидела позади себя Сатира! А он грозно сдвинул брови и заревел неистовым голосом:

– Да, да, это я, Сатир, стою перед тобой! Угодила в мою ловушку! Сейчас тебя отведут на место казни, ты умрешь в муках!.. Где твое могущество? Что ж ты не спасаешься от меня? Ты моя добыча!.. Поплатишься теперь, негодница, за то, что чуть не погубила весь мой народ! А где твои подружки? Но раз ты у меня в руках, то я и всех остальных переловлю! Ведь этот дворец – западня!

Так вопил Сатир. А Симби не могла даже слова вымолвить… Она стояла ни жива ни мертва, потому что все три бога – ее заступники – остались в дупле, где она жила до того, как забрела в волшебный дворец.

Сатир с диким ревом схватил Симби и поднял себе на голову. И снова заревел так громко и страшно, что в Черных Джунглях все деревья закачались: это был знак его подданным, что Симби – их общий враг – наконец поймана. И только он крикнул, как все птицы разлетелись в разные стороны, и дворца словно не бывало.

Сатир потащил Симби в самую гущу Черных Джунглей. Вскоре он пришел к большой скале и вскарабкался на ее вершину. А вокруг уже толпились все его приспешники. Сатир со своими помощниками силой уложили Симби навзничь. Они развели ей руки и выпрямили ноги. А потом Сатир заколдовал ее. Ноги и половина ее туловища вмиг обратились в камень, и обе руки до плеч тоже окаменели и слились со скалой. И тут Сатир начал избивать ее костяной палицей. Симби громко кричала. Только никто ее не слушал. Она изо всех сил старалась подняться. Но напрасно: ведь руки и ноги-то у нее обратились в камень.

Вслед за Сатиром на Симби яростно накинулись и его приспешники и тоже били чем попало. А потом оставили ее и разошлись по домам; все они злобно радовались, что поймали ее, ведь когда-то она одолела их.

Рано поутру Сатир снова пришел с палицей и колотил Симби целый час.

Не успел он уйти, как явился другой злой дух: этот облил Симби кипятком и отхлестал плетью.

– Избавлюсь ли я от этих мук? – с тоской спросила Симби свое сердце.

– Конечно, избавишься, – шепнуло сердце.

– А когда же это будет? – промолвила она горестно.

– Очень скоро.

– Что-то не верится.

– Надо верить, – сказало сердце.

– Ну, а если и так, кто же избавит меня?

– Тот, кому ты спасла жизнь, – с жаром ответило сердце.

Так она спорила со своим сердцем, а в это время вокруг собралась чуть ли не тысяча злых духов во главе с лютым Сатиром. И они стали бить ее и били до самого вечера, и только потом ушли. Все время, пока они терзали Симби, она горько плакала, и в конце концов до того обессилела, что даже перестала дрожать от ударов, которыми осыпали ее духи. Она жестоко страдала от голода и жажды, от холода и зноя, но злые духи не знали жалости.

Однажды ночью пошел дождь, да такой сильный, что через два часа вода поднялась по самую шею Симби. Симби уже готовилась к смерти, как вдруг хлынул могучий поток, и в один миг скалу отнесло в другой конец Черных Джунглей.

Но у самого логова Сатира ей преградило путь большое бревно. Страшное это было логово! Симби как увидала его, чуть замертво не упала – ведь утром ее снова ждали мучения.

Но пока она об этом думала, перед ней как из-под земли вырос гном, тот самый, что спас Симби, когда ее привязали к дереву и хотели убить в Городе Пестрокожих – в том самом городе, где Бако обратили в петуха за то, что она украла наседку старухи. Подошел гном к Симби и говорит:

– Я еще издалека услыхал, как ты плачешь. Почему ты плачешь так горько?

– Взгляни на мои ноги и руки – ведь их превратили в камень, – шепотком ответила Симби.

– Кто же это сделал? – Гном очень огорчился, когда увидел, что и руки и ноги у нее стали каменные.

– Ой, говори потише, а то проснется Сатир, вой его логово, видишь? Сейчас я расскажу тебе: когда-то я сражалась с Сатиром и одолела его; это было еще до того, как орел уронил меня в дупло. И когда я снова вернулась в Черные Джунгли, Сатир, злые духи и Феникс напали на меня и моих подружек, чтобы отомстить нам за свое поражение.

С помощью моих трех богов я ранила многих злых духов и убила Феникса. Ведь этот Феникс утащил Салу, Кадару, Бако и других девушек.

А Сатир пытался убить меня, но не смог, и тогда выстроил волшебный дворец, где стены и крыша были из перелетных птиц. И я вошла в этот дворец: он был такой красивый, и птицы так сладко пели. Несколько часов я пела и танцевала с теми, кто там был, а потом вдруг испугалась и решила уйти. Но меня заворожили песнями и танцами, и сама не помню, как я уснула. Тогда пришел Сатир, он схватил меня, утащил прочь и бросил на эту скалу. И, видишь, превратил мои руки и ноги в камень. С того самого дня Сатир и другие духи каждый вечер и каждое утро приходили ко мне и били до полусмерти.

Таков был грустный рассказ Симби.

– Неужто все это правда? – удивился гном.

– Да, правда, спрячься здесь поблизости до утра, сам увидишь, как они придут мучить меня, – тихо ответила Симби.

– Как же мне помочь тебе? – спросил гном.

– Расколдуй меня, верни мне прежний вид и покажи прямую дорогу домой; я сразу же тронусь в обратный путь – хватит с меня этих мук и горестей, которые я терплю каждый день и каждый час с тех пор, как Дого украл меня из родной деревни.

– Я не могу выполнить сразу два желания. Но я верну тебе твой прежний вид. Только знай: Сатир наверняка отыщет тебя и убьет, если ты не будешь биться насмерть и не прикончишь его сама.

И, сказав так, гном провел левой рукой по телу девушки, и в тот же миг Симби приняла свой прежний вид: вся боль от побоев прошла. Она вдруг почувствовала в себе такую силу, что могла бы одним ударом свалить дерево.

Она опустилась на колени и горячо поблагодарила гнома. Потом он исчез, и Симби поспешила прочь, пока Сатир не заметил ее.

Она шла целую неделю и наконец разыскала дупло, в котором спрятала трех богов, то самое дупло, где она жила перед тем, как ее заманили в волшебный дворец и превратили в камень.

Она влезла в дупло, взяла богов и надела на левое плечо сумку, в которой они лежали. После этого она отправилась в путь.

Вскоре она добралась до какой-то плотины. Остановилась, попила вволю воды, искупалась, а потом вымыла и своих богов, точно они были людьми. И, сделав это, села у края плотины и стала ждать, пока осядет ил. Наконец ил осел. Наклонилась Симби к воде и видит: волосы растрепались и торчат во все стороны. Тогда она снова промыла голову, высушила волосы и заплела их в шесть косичек. Потом срезала тонкую лиану и, словно ниткой, зашила платье – оно ведь совсем изорвалось. И снова поглядела в воду. Но осталась недовольна собой. Как жаль, что у нее нет порошка, который приготовляют из камового дерева. Она осмотрелась – и вот удача: совсем рядом стоит камовое дерево. Значит, будет и порошок. Симби подошла ближе и заметила, что ствол в самом низу трухлявый: его источили какие-то жуки. Она взяла немного трухи и вернулась к плотине. Здесь она смешала труху с водой и натерла этой смесью все тело.

Затем еще раз глянула в воду и опять осталась недовольной: она все еще не так красива, как была. Тогда Симби подошла к высохшему дереву, отломила сгнившую ветку и вернулась к плотине. Она растерла ветку между камнями и напудрила порошком лицо. После этого снова взглянула на себя и убедилась, что стала красавицей. Она осмотрела себя со всех сторон: да, да, настоящая красавица!

И только подняла голову, припоминая, не забыла ли она чего, как вдруг увидела перед собой Сатира: он без устали разыскивал ее с тех пор, как она исчезла вместе со скалой, – и вот наконец нашел.

– Правы люди, ты воистину лютый Сатир, бич Черных Джунглей! – воскликнула пораженная Симби; она вся помертвела от страха.

Девушка со всех ног побежала туда, где на солнышке сушились ее боги. Она положила их в сумку и надела ее на левое плечо. Потом встала на самый край плотины и, уже не боясь ничего, закричала:

– Подходи, я готова биться с тобой насмерть. Ах ты лиходей злосчастный! Убийца путников! Людоед из Черных Джунглей! Подходи, я готова биться!

– Я-то думал поймать тебя и запереть в клетку, а съесть только через несколько дней. Но ничего не поделаешь, за эти дерзкие слова придется убить тебя сразу же, на месте!

Так ревел Сатир, и на его голос сбежалось более тысячи злых духов. Они стояли вокруг плотины. И все вопили от радости, потому что знали силу Сатира и не сомневались, что он мигом разделается с Симби.

Кичась своей силой, Сатир выступил вперед. Он прыгнул на край плотины и так треснул по голове Симби, что она сразу съежилась впятеро. Но когда он попробовал унести ее, она подскочила и, ударившись оземь, стала такой, как всегда. И, не долго думая, хлестнула его по глазам так, что он сразу ослеп; она хотела столкнуть его в воду и утопить, но не тут-то было: он провел ладонью по глазам и опять стал видеть. И как дохнул себе на руки – ладони вмиг раскалились докрасна, будто железо. Но прежде чем он успел схватить Симби, она нырнула в воду. Сатир тут же прыгнул вслед и все норовил ухватить ее раскаленными руками.

Но пока он барахтался, стараясь достать ее со дна, Симби превратилась в букашку и поплыла по воде, и это было последнее волшебное средство в ее власти.

Увидел Сатир букашку, – а больше в воде никаких живых существ не было – поймал ее и начал гадать:

– Это букашка – Ироми. А Симби говорила в тот день, когда одолела меня, что умеет превращаться в «Иро» – в «Иро», но не в Ироми; а букашка-то ведь – Ироми.

Он швырнул букашку обратно, и она в тот же миг поплыла прочь.

«Что ж такое „Иро“, в которое умеет превращаться Симби», – ломал себе голову Сатир. Ведь она чуть было не назвала полностью имя букашки Ироми в тот день, когда они бились в первый раз; но Рали тогда шепнула ей: «Ах, Симби, ты же знаешь, что нельзя открывать свои тайны врагам, таким, как этот Сатир!» Симби смолкла на полуслове, успела выговорить только «Иро» вместо «Ироми».

Но через несколько мгновений Сатир снова схватил букашку. И долго разглядывал ее.

– Нет, это – Ироми, а не «Иро», в которую Симби будто бы умеет обращаться.

И он снова швырнул ее в воду, а все злые духи, обступившие плотину, смотрели и слушали, как он рассуждает сам с собой насчет «Ироми» да «Иро».

Швырнув букашку, он не ушел, а стал сторожить, когда Симби выйдет из воды.

А она вскоре и вправду выпрыгнула и влетела ему в нос. Впилась в ноздрю, да так больно, что он не мог и пяти секунд вытерпеть. Сатир носился кругами, выл отчаянно и выдувал воздух из ноздрей, но букашка не вылезала. Тогда он начал метаться и скакать меж деревьев и скал, а букашка жестоко кусала его. Остальные злые духи бегали за ним и смеялись: они думали, что он просто шутит.

Но когда он упал на землю и умер, все в страхе разбежались. Падая, он вопил так страшно, что все вокруг примолкли. От его крика валились большие деревья, а горы и скалы так и ходили ходуном.

А когда пришел ему конец, букашка вылетела из его ноздри и сразу же обернулась прежней Симби.

Так Симби убила Сатира, лютого стража Черных Джунглей. Радостная, отправилась она в путь и без страха шагала теперь по Черным Джунглям: ведь она убила самого злого из всех злых духов.

И вот однажды она добрела до логова Сатира за скалистым холмом. Это было такое страшное место, что трус и близко бы не подступился. Но Симби стала теперь мужественной женщиной и смело вошла в дом.

Затем она заглянула на задний двор и неожиданно увидела там Рали в клетке. Симби подбежала, открыла клетку, и Рали вышла на волю. Вот была радость, когда подружки обнялись!

– Какое счастье, что ты пришла и спасла меня; ведь Сатир наверняка бы меня убил, он так и сказал, когда уходил четыре дня назад. Но с того дня он больше не возвращался, – смеясь, говорила Рали.

– А как же Кадара, Сала, Бако Петух и другие? – тихо спросила Симби.

– Он убил их всех и сожрал, а последней была Бако Петух, – ответила Рали.

– Неужто? Видно, им было на роду написано умереть от руки Сатира. Стало быть, они раньше него попали на тот свет. Ведь он и сам теперь на том свете, с покойниками обедает, – сказала Симби.

– Сатир на том свете? Да не может быть! – не поверила Рали.

– Да, я убила его два дня назад с помощью моих трех богов.

– Кого убила?

– Сатира, хозяина этого дома!

– Неужто ты сражалась с ним? – с волнением спросила Рали.

– Я взяла да превратилась в водяную букашку Ироми. Помнишь, я хотела сказать: «Ироми», а ты меня остановила. Не надо, говоришь, открывать свои тайны. Сатир все ломал себе голову, но так и не сообразил, что «Иро» – это и есть «Ироми». Залезла я ему в ноздрю и давай кусать, пока он не сдох: так я убила его. Он ведь превратил мои руки и ноги в камень; хорошо, что меня спас гном, а то Сатир и злые духи замучили б меня до смерти, – рассказывала Симби.

– Что с тобой было после того, как тебя унес орел? – спросила Рали.

– Неделю или две я прожила в дупле, куда орел меня бросил. А потом меня вытащил дровосек и увел в свой город. Он женился на мне, и у нас было двое детей. Но я ушла от него, когда наших сыновей принесли в жертву богам, чтобы избавить людей от голода.

– А откуда у тебя эти три бога? – Рали жадно ловила каждое слово Симби.

– Мне их дала старуха, я у нее работала, чтобы добыть денег на еду и одежду; но меня утащил Сатир.

После того как Симби рассказала Рали обо всем, что ей довелось испытать, они еще раз обошли логово Сатира. Симби взяла костяную палицу – их тут было несколько, – и они ушли. Неподалеку оказалось много фруктовых деревьев. Они нарвали плодов и наелись досыта.

Утолив голод, они вернулись в дом. Там они и хотели сперва заночевать. Но уж очень боязно было, и они вышли наружу, захватив с собой два кожаных мешка. Мешки были такие длинные и широкие, что каждый мог вместить двоих.

Подруги выбрали себе местечко перед домом. Симби вместе со своими тремя богами и с костяной палицей влезла в один мешок и завернулась. А Рали влезла во второй – и тоже завернулась, потому что ночь была очень холодная.

Часа через два после того, как они заснули сладким сном, пришли два тигра: когда Сатир был жив, они приходили каждую ночь и подъедали кости и тухлое мясо.

Тигры увидели мешки, принюхались и почуяли добычу; тогда они попытались забраться в мешки, чтобы сожрать тех, кто там, внутри. Но не сумели и только скатали оба мешка вместе, как бы в один.

Потерпев неудачу, тигры хотели было идти восвояси. Но запутались лапами в складках мешков. Несколько часов пытались они освободиться, но так и не смогли, и потащили мешки по Черным Джунглям. Тащили их, тащили, пока не подошли к Городу Пестрокожих, а было это уже в три часа утра. Тут от страха они с новой силой принялись вырываться и вдруг случайно освободились и убежали.

Так Симби и Рали выбрались, наконец, из Черных Джунглей; из всех девушек уцелели лишь они – и больше никто.

Глава двенадцатая. СИМБИ И РАЛИ БЛАГОПОЛУЧНО ВОЗВРАЩАЮТСЯ В СВОЮ ДЕРЕВНЮ

Но опасность еще не миновала для Симби и Рали. Ведь им нельзя попадаться на глаза пестрокожим и жителям Города Грешников: пестрокожие убьют их в отместку за старухину наседку, которую украла Бако. А в Городе Грешников их убьют в отместку за короля и вождей, которым Симби снесла головы в тот памятный день.

И еще им предстояло снова идти Тропой Смерти в родную деревню, потому что другой дороги не было.

После того как оба тигра, что притащили их к Городу Пестрокожих, бросили мешки и пустились наутек, Симби несколько минут не решалась вылезти и тревожно прислушивалась: а вдруг тигры спрятались где-то рядом и сожрут их, как только они высунут головы наружу.

Убедившись, что ее опасения напрасны, Симби выбралась из своего мешка и сказала Рали, чтобы та тоже вылезла.

Подруги сели подле мешков и стали думать, как бы пройти через Город Пестрокожих и Город Грешников так, чтобы жители не заподозрили, что они бывшие их рабыни. А нужно было торопиться, потому что было уже пять часов утра. Тут Симби вспомнила о сумке с богами, которая висела у нее на левом плече. Она вынула богов из сумки, где они хранились, и поставила перед собой в ряд. Потом попросила Бога Голода о помощи: пусть он сделает так, чтобы пестрокожие не узнали, что они пройдут по городу.

Минут через десять налетели несметные полчища саранчи. Они накрыли Город Пестрокожих плотной пеленой, и там сразу стало темно – темнее, чем в Черных Джунглях.

Тогда Симби спрятала богов обратно в сумку, и девушки мигом свернули два больших мешка, в которых спали, до того как тигры притащили их сюда. Затем прошли через город, и никто их не заметил: такую темень нагнали тучи саранчи.

Через несколько дней, продолжая свой путь по Тропе Смерти, они подошли в Городу Грешников; тут они снова остановились и стали думать, как сделать, чтобы жители и этого города не узнали их. Рали опять предложила Симби попросить помощи у одного из своих богов. Симби обратилась к ним, но не получила ответа: видно, она слишком давно не приносила им в жертву козу или барана; а ведь старуха, которая дала ей богов, велела так делать почаще. Но у Симби не было ни козы, ни барана; и боги изголодались.

Видя, что на богов надежда плохая, Симби решила пуститься на хитрость и обмануть каких-нибудь простаков. Вскоре к тому месту, где они стояли, подошли двое путников – оба они были не из Города Грешников.

Симби окликнула их, и они сразу остановились: как не поговорить с такой красавицей.

– Мы идем издалека и просто с ног валимся, сделайте милость, донесите нас в этих больших мешках поближе к нашей деревне, – горячо умоляла их Симби нежным голосом.

– Хорошо, только вы обе должны выйти за нас замуж! – Мужчины перемигнулись: подружки им очень понравились.

– Мы согласны выйти за вас замуж! – пообещали Симби и Рали, но это была ложь.

Они влезли в мешки, и каждый из путников взял по мешку.

Мужчины пошли через Город Грешников, и тут шайка воров заметила мешки у них на голове и поспешила за ними, воры думали, что в мешках много добра.

А двое путников прошли по улицам Города Грешников и ведать не ведали, что несут двух осужденных преступниц, которые отсекли головы королю и вождям.

Наконец путники добрались до какой-то деревни, где можно было купить еды, утолить голод и отдохнуть, ведь они очень утомились, да и стемнело уже, поздно стало.

Деревня эта находилась под властью Города Грешников.

И только путники опустили мешки наземь, как к ним подсели воры. Они то трогали мешки руками, то перебрасывались шутками с двумя путниками. Конечно, эти двое не понимали их хитрых уловок и не знали, что воры просто хотят улучить момент и украсть мешки.

Как только усталые путники наелись, их сморил сон, и тогда воры скрылись, прихватив с собой мешки с Симби и Рали; к утру они притащили мешки в свою пещеру, далеко в джунглях.

Бросив мешки, они принялись ссориться между собой, потому что каждый хотел один завладеть добычей; так они и не успели развязать мешки.

Спорили они, спорили, наконец проголодались и захотели пить. Атаман послал всех за едой и питьем. А сам перенес мешки в другую, дальнюю пещеру. А потом тоже ушел искать, чего бы поесть, так как был уверен, что теперь мешки принадлежат ему одному.

Но не успел он уйти, как к пещере подошел человек, который видел, как атаман перетаскивал мешки. Он взвалил мешки на плечи и унес их: тоже думал, что в мешках много добра, и не хотел упускать добычу.

Несет он мешки, а сам все оглядывается по сторонам, боится, как бы его не поймал атаман шайки; наконец он пришел к высокой горе, в самой чаще леса.

Здесь, на вершине, стояло могучее дерево; он вскарабкался на него, выбрал сук покрепче и привязал к нему оба мешка. А сам спустился вниз и ушел прочь, решив, что вернется ночью и унесет мешки в город.

Едва он скрылся из виду, Симби и Рали тотчас начали высвобождаться, но дело это было не простое: мешки прочные, никак их не разрежешь.

Часа через четыре на дереве собралось множество обезьян, чтобы полакомиться плодами. Они прыгали с ветки на ветку и вдруг заметили мешки. Обезьяны, конечно, очень удивились: они никогда не видели таких диковинных плодов на деревьях и стали грызть мешок, где сидела Симби; прогрызли большую дыру и увидели девушку.

И как только она попыталась вылезти, они в страхе разбежались.

Симби выбралась из мешка и развязала второй, в котором сидела Рали; та тоже вышла на свободу.

Они сшибли несколько плодов костяной палицей, которую взяли из дома Сатира, и осторожно спустились с дерева, а потом – с горы.

И вот они снова отправились в путь, и через два дня были уже на Тропе Смерти. Всю ночь они шли, не останавливаясь, а к рассвету добрались до конца Тропы Смерти и очутились на дороге, которая вела в их родную деревню.

Недалеко от деревни им повстречался Дого, тот самый, что украл их и продал в рабство много лет назад.

Он и сейчас тащил трех девушек из их деревни.

– Стой, Дого! – закричала Симби.

Но он и не думал останавливаться. Когда они подошли ближе, он глянул Симби в лицо, а она и спрашивает:

– Разве ты не помнишь, как украл меня много лет назад?

– Куда мне упомнить всех, кого я украл?! Я воровал детей без счета, когда тебя и на свете-то не было, и без счета после того, как утащил и продал тебя! – ответил Дого.

– Ну, а куда ты ведешь этих трех девушек? – властно спросила его Симби.

– Туда же, куда и тебя; они пойдут по Тропе Смерти, как и ты! – ответил Дого.

Остановилась Симби, вспомнила все муки и горести, которые она перенесла, и очень жаль ей стало этих трех девушек.

– Я не дам тебе их увести и отомщу за все, что ты сделал девушкам моей деревни. С этого дня ты забудешь сюда дорогу!

Дого хотел увести трех девушек силой; тогда Симби начала колотить его костяной палицей. Сперва Дого отвечал ударом на удар, но в конце концов она одолела его… Симби молотила Дого, пока он не упал, и заставила поклясться, что он не станет ходить в ее деревню и с этого дня не будет больше красть детей.

После того как он дал клятву, Симби, Рали и три девушки пошли в деревню.

Чуть ли не все жители деревни провожали Симби к дому ее матери. А мать никак не могла поверить собственным глазам, когда Симби вошла в дом. Только когда Симби заговорила, мать поверила, что это ее дочь.

Через несколько минут три девушки, которых Симби отняла у Дого, отправились к себе домой, и Рали также ушла в дом своей матери.

На следующий день мать Симби забила много птицы и скота и устроила веселый пир в честь Симби: она уже потеряла всякую надежду увидеть дочь.

А ведь она потратила почти все свои деньги, покупала коз, овец, птицу и приносила жертвы самым разным богам, чтобы только они вернули ей Симби.

Не прошло и полугода, о Симби уже знали во всех окрестных городах и деревнях. И все благодаря трем богам, которые дала ей старуха. Эти боги помогали жителям ее деревни и всем, кто нуждался в их помощи.

Отдохнув у матери несколько дней, Симби стала ходить из дома в дом и все говорила детям, какую глупость делает тот, кто не слушает родителей.

Затем она рассказала матери о своих скитаниях. Была уже глубокая ночь, когда она кончила свой рассказ.

– Ах, мама, теперь я всегда буду тебя слушаться! – пообещала Симби, вспомнив все мытарства и горести, что ей пришлось перенести.

– Ладно, доченька, я верю, что теперь ты всегда будешь меня слушать, и благодарю богов за то, что они возвратили тебя, – ответила мать.

– Спокойной ночи, мама! – сказала Симби, прежде чем лечь спать.

– Приятных тебе снов, доченька.