Текст книги "Торговцы грезами"

Автор книги: Гарольд Роббинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 31 страниц)

Эл Сантос недовольно проворчал:

– Ну ведь ты-то можешь говорить.

– Но он-то сильнее набрался, – настаивал Джо.

– Просто пить не умеет, – возразил Эл. – Ты все-таки постарше, а он еще сущий ребенок.

– Да ему уже двадцать два.

– Да хоть бы все пятьдесят, – рявкнул Эл. – Для меня он все равно ребенок. – Он повернулся к Джонни и потряс его. – Давай, Джонни, вставай, это я, Эл.

Джонни слегка повернул голову и пробормотал:

– Извини, Питер, это я виноват.

Эл повернулся к Джо.

– Что это он все время бормочет о какой-то вине?

Джо почти протрезвел, в голове у него прояснилось.

– Бедняга, – сказал он. – Джонни так хотел снять эту картину, но идея лопнула как мыльный пузырь. Мы все потеряли деньги на этом деле, и он твердит теперь, что это лишь его вина.

– Это и в самом деле так? – спросил Эл.

Джо посмотрел на него.

– Нет, конечно. Идея, правда, была его, но идея хорошая, и нас никто не заставлял. Мы-то не младенцы и сами знали, на что идем.

– Ну-ка садись да расскажи мне все по порядку, – сказал Эл, усаживая Джо за другой столик.

Подошел официант, и Эл заказал бутылку вина.

Он молча выслушал рассказ Джо, изредка взглядывая на стол, за которым спал Джонни с легкой улыбкой на губах.

Джонни Эйдж. Он помнил, как впервые услышал это имя. В ту ночь, осенью тысяча восемьсот девяносто восьмого года, в балагане, которым он заведовал, появился еще один вагончик. Тринадцать лет прошло с тех пор. Годы пролетели незаметно.

Это случилось в том году, когда они с братом Луиджи купили ферму в Калифорнии. Луиджи хотелось копаться в земле, сажать виноград и видеть повсюду апельсиновые деревья в цвету, как на их родине. На старости лет ему хотелось побыть ближе к природе. Сейчас, в свои пятьдесят четыре года, он сидел безвылазно на своей калифорнийской ферме.

Однажды ранним утром он вышел из своего вагончика облегчиться. Почувствовав на себе чей-то взгляд, Эл обернулся.

На него смотрел маленький мальчик, лет девяти. Эл пристально взглянул на него, мальчишек такого возраста в балагане не было:

– Ты кто такой? – спросил он.

– Джонни Эйдж, – ответил мальчик, глядя на него наивными голубыми глазами.

Наверное, на лице Эла отразилось недоумение, потому что мальчик поспешил объяснить:

– Я здесь с мамой и папой, они приехали только вчера вечером.

– А! – сказал Эл, внезапно вспомнив. – Ты приехал вместе с доктором Салтером?

– Это мой отец, – ответил Джонни. – Но это его не настоящее имя, вообще его зовут Уолтер Эйдж, а имя моей мамы – Джейн Эйдж. – Он повернулся и указал пальцем. – Вон там стоит наш вагончик.

– Ну ладно, – ответил Эл. – Пойдем поздороваемся с ними.

Мальчик подошел к нему и заглянул в глаза.

– Вы – Эл Сантос, правда?

Эл кивнул головой, и они направились к вагончику семьи Эйдж. Неожиданно он остановился и поглядел вниз. Мальчик держал его за руку.

Потом он вспомнил тот вечер, когда родители Джонни погибли в огне. Загорелось шапито, упала центральная опора, и Джейн мгновенно накрыло пылающим брезентом. Отец Джонни пытался ее спасти и весь обгорел. Сгорели волосы, потрескалась кожа, оголив красное мясо.

Когда его вытащили и положили на траву, Эл встал на колени с одной стороны, а Джонни с другой.

– Джейн? – спросил отец Джонни. Его голос был настолько слаб, что они едва расслышали.

Эл покачал головой и с жалостью посмотрел на Джонни. Ему тогда исполнилось десять лет. Он оцепенел от шока и никак не мог понять, что же произошло.

Уолтер Эйдж протянул руку к сыну, другой рукой он взял руку Эла и вложил ее в ладонь мальчика.

– Присмотри за ним вместо меня, Эл, – прошептал он. – Он еще совсем малыш, у него все впереди. – Ему не хватало воздуха. Уолтер повернул изуродованное лицо к Элу. – Если придет время и он захочет уйти из балагана, помоги ему, Эл, не допусти, чтобы и с ним стряслась беда.

Джонни не отходил от него ни на шаг, учился всем премудростям бродячего артиста. У Эла все не хватало времени, чтобы по примеру брата Луиджи жениться и завести семью, и вскоре Джонни стал для него как родной сын. Однако Эл не стал отговаривать Джонни, когда тот решил покинуть балаган. Когда Джонни снова решил вернуться к Питеру, Эл тоже ничего не сказал. Пусть поступает как хочет, решил он.

Теперь, уйдя из балагана, он хотел повидать Джонни, прежде чем уехать на запад. Однако, зайдя на студию, он никого там не обнаружил. Тогда Сантос позвонил Питеру, но и тот не знал, где можно найти Джонни. Затем он позвонил Джонни домой, но там никто не ответил. Теперь Эл совершенно случайно на него наткнулся. Это случилось в кабаке на Четырнадцатой улице. Здесь всегда собирался балаганный люд, и он рассчитывал встретить здесь Джо, надеясь, что Джо поможет ему найти Джонни.

Джо закончил свой рассказ. Помолчав, Эл достал длинную тонкую сигару и закурил.

– Что это за Объединение, о котором ты все время толкуешь? – спросил он.

– Они контролируют патенты на все фильмы, и, если они не дадут добро, ты не сможешь снять картину. – Джо с удивлением посмотрел на Эла: что это Эл задумал?

– А есть у вас чем снимать фильм?

– Все готово – лежит на студии, – кивнул Джо.

Эл задумчиво посмотрел на сигару.

– Ну-ка разбуди Джонни, – сказал он. – Мне надо с ним потолковать.

Джо встал и подошел к бару.

– Дай-ка мне ведерко ледяной воды, – сказал он бармену.

Бармен молча наполнил ведерко водой и передал его Джо.

Подойдя к Джонни, Джо поднял ведерко и окатил его водой. В ответ Джонни лишь слегка повел плечами.

Джо снова направился к бару.

– Наполни-ка еще разок.

Бармен снова наполнил ведерко, и Джо повторил водную процедуру.

На этот раз Джонни очнулся. Он выпрямился, покрутил головой и поднял на Джо ошалевшие глаза.

– Дождь идет, – сказал он.

Джо оценивающе поглядел на него и снова вернулся к бармену.

– Еще разок и хватит, – сказал он.

Когда Джо подошел, Джонни уже силился понять, что происходит, но у него все плыло перед глазами. Что это Джо несет в руке?

И тут на него потоком полилась вода. Она была настолько холодная, что его вмиг пробрало до костей. В голове прояснилось, и он неуверенно поднялся.

– Какого черта? – с трудом выговорил он, стуча зубами.

Джо ухмыльнулся.

– Пробую привести тебя в чувство. Видишь, у нас гости? – сказал он, указывая на Эла.

10

Питер никак не мог заснуть, он всю ночь без сна вертелся в кровати, простыни стали влажными от пота. Эстер тихо лежала рядом. Она тоже мучилась, глядя, как он страдает.

«Если бы я могла что-нибудь сделать для него, – подумала она. – Раньше я могла сказать ему, пусть будет как будет, главное, занимайся своим делом. Но что сейчас?»

Питер лежал в темноте, уставясь в потолок. Он знал, что Эстер не спит, и ему хотелось, чтобы она заснула. Она и так вымоталась за день с детьми, не хватало только, чтобы она еще и не спала из-за него. Он замер и начал глубоко дышать, притворившись, будто спит.

«Если бы я принял тогда предложение Сигала, дела бы шли совсем по-другому, – в тысячный раз думал он. – Джонни не смог бы возразить. Он знал, что ничего другого мне не оставалось».

Он тут же упрекнул себя: «При чем здесь Джонни? Ведь я сам хотел сделать эту картину, он же не заставлял меня. Это моя вина. Тогда, в кабинете у Сигала, я был слишком несговорчив».

Он заворочался. Ему хотелось курить, но он вспомнил про Эстер и снова затих.

Приближалось утро, но они так и не заснули. Оба лежали, стараясь не двигаться, пытаясь подобным образом усыпить друг друга, но ни у него, ни у нее этого не получилось.

Наконец Питер не выдержал, медленно и осторожно сел в кровати и прислушался к дыханию Эстер. Оно было ровным. Он осторожно спустил ноги, нащупал шлепанцы и встал. Постояв немного, Питер на цыпочках отправился в кухню. Он мягко закрыл за собой дверь и включил свет.

Яркий свет ослепил его.

Когда глаза немного привыкли, Питер подошел к столу и, взяв сигару, закурил. Послышался звук отворяемой двери. Питер повернулся.

В дверях стояла Эстер.

– Не хочешь чашечку кофе?

Он молча кивнул головой и смотрел, как она, подойдя к плите, включила горелку под кофейником. Затем она подошла к столу и уселась напротив Питера.

Ее распущенные волосы волнами спадали на плечи. Ему захотелось протянуть руку и погладить их, – ее волосы казались такими живыми и теплыми, – но он сдержался. Он сидел и молча дымил сигарой.

– Когда у моего отца бывали неприятности, – сказала Эстер, – он всегда приходил на кухню выкурить сигару и выпить чашечку кофе. «Это прочищает мозги, – говаривал он. – И придает мысли ясность». Удивительно, что ты делаешь то же самое.

Он поглядел на свою сигару.

– Я не так мудр, как был твой отец. Я делаю слишком много ошибок.

Она взяла его за руку.

– Мой отец рассказывал мне одну историю. Был у них в деревне один умный старик, которого звали Яков-мудрец. Со всей округи приходили люди, чтобы послушать его речи. Однажды к нему пришел молодой нетерпеливый человек, который захотел перенять его мудрость за один раз. Он не желал неделями сидеть у ног старика, как это делали другие, он хотел овладеть мудростью немедленно. «О, мудрец, – сказал юноша. – Я поражаюсь глубине твоих знаний и хотел бы знать, как стать мудрым, чтобы избежать глупых ошибок молодости». Мудрец повернулся и посмотрел на нетерпеливого молодого человека. Он долго не сводил с него взгляда и наконец произнес: «О нетерпеливый искатель истины, – сказал он мягко. – Чтобы научиться избегать глупых ошибок молодости, надо дожить до глубокой старости». Подумав, молодой человек встал и поблагодарил мудреца за ответ на его вопрос, ибо понял, что мудрец сказал ему правду: «Ошибку нельзя распознать до тех пор, пока она не сделана и не обдумана. Если ты обдумываешь ошибку до того, как совершить ее, ее уже нельзя назвать ошибкой».

Питер сжал ее ладонь. Взглянув на Эстер серьезно, он заговорил на идиш.

– Тебя не зря так назвали. Ты такая же мудрая, как и царица, чье имя ты носишь.

На плите заклокотал кофе. Быстро поднявшись, Эстер погасила под ним газ. Обернувшись через плечо, она глянула на Питера.

– Что говорить о мудрости царицы Эстер, если твоя жена не может сварить тебе кофе.

Они захохотали и сразу почувствовали, как у них отлегло от сердца.

Питер встал и отложил сигару. Он мягко улыбался Эстер.

– Пойдем, – сказал он. – Пойдем в постель. Все остальное подождет до завтра.

– А кофе? – спросила она.

Он покачал головой.

– Никакого кофе. Кофе тоже подождет до утра.

Едва они заснули, раздался телефонный звонок.

Эстер в испуге села в кровати. Для нее любой телефонный звонок ассоциировался с неприятностями. Она сидела в темноте с колотящимся сердцем, протянув руку к Питеру.

Он поднял трубку.

– Алло? – сказал он. – Алло?

В трубке раздался захлебывающийся голос Джонни.

– Питер, ты уже встал?

Питер ответил раздраженным тоном:

– Если я еще сплю, то с кем, по-твоему, ты разговариваешь?

– Все улажено, Питер! – кричал Джонни. – Мы можем снимать картину!

– Ты пьян! – недовольно ответил Питер. – Иди домой и проспись.

– Я был пьян, но, честное слово, Питер, я сейчас трезв как стеклышко. Все улажено. Мы можем снимать!

Сон у Питера как рукой сняло.

– В самом деле? – недоверчиво спросил он. Он никак не мог поверить услышанному.

– Ты думаешь, я позвонил бы тебе в четыре утра, если бы это была неправда? – спросил Джонни. – А теперь ложись спать, потому что ровно в восемь я жду тебя в студии. Там обо всем поговорим. – Джонни повесил трубку.

Питер дунул в умолкшую трубку.

– Джонни? Джонни! – Ответа не было.

Положив трубку на рычаг, Питер повернулся к Эстер. В его глазах стояли слезы.

– Ты слышала, что он сказал? Ты слышала, что сказал этот псих?

– Да, я слышала, – ответила она.

– Не чудо ли это! – воскликнул он, обнимая и целуя жену.

– Ну, ну, Питер, – счастливо засмеялась она. – Будет тебе. Или ты хочешь, чтобы соседи подумали, что у нас медовый месяц?

11

Когда без четверти восемь Питер вошел в студию, Джонни, сидя за столом, что-то возбужденно говорил смуглому человеку невысокого роста. Питер никогда его прежде не видел. На столе перед Джонни лежали листки бумаги, и, когда вошел Питер, он как раз тыкал в них пальцем.

Джонни поднялся и пересек кабинет, чтобы поздороваться с Питером. Человек, одетый в костюм немыслимого цвета, тоже встал. Глядя на Питера, Джонни улыбнулся.

– Это Эл Сантос, – сказал он.

Переглянувшись, мужчины обменялись рукопожатием. Перед Питером стоял невысокий человек с выдубленным солнцем лицом. В его крепких белых зубах была зажата маленькая черная сигарка.

– Эл разрешит нам снимать картину у себя, – объяснил Джонни.

Питер улыбнулся.

– Я очень рад с вами познакомиться, мистер Сантос.

Эл вытащил сигару изо рта и помахал ею перед лицом Питера.

– Меня зовут Эл, никто не называет меня мистером.

Питер улыбнулся еще шире. Ему нравился такой тип людей, простых, без всяких претензий.

– Ладно, Эл, – сказал он, тоже вынимая из кармана сигару. – Мне даже трудно выразить вам, как я благодарен за то, что вы позволите снимать нам в вашей студии.

Джонни перебил его.

– Кто тебе сказал, что у него есть студия?

Питер чуть не выронил изо рта сигару.

– Разве у него нет студии?

– Нет, – подтвердил Джонни.

Питер удивился.

– А где же мы будем снимать картину?

– На его земле, – ответил Джонни. – Места там полно. Прошлой зимой Гриффит снимал там один фильм и говорит, что это чудесное место для съемок.

Питер ошалело посмотрел на Джонни.

– Но Гриффит в прошлом году снимал картину в Калифорнии, а у нас даже нет денег, чтобы туда поехать.

Джонни улыбнулся.

– Сейчас есть! Эл одолжит нам.

Питер повернулся к Элу с серьезным лицом.

– Я очень благодарен вам за эту любезность, Эл, – сказал он медленно, – но вы должны знать, что мы ничем не можем гарантировать, что вернем деньги.

Несколько мгновений Эл изучал стоявшего перед ним человека. Со слов Джо и Джонни он уже знал, в каком незавидном положении оказался Питер, и понимал, чего ему стоила такая фраза. Джонни был прав, этот Кесслер парень что надо. Он медленно улыбнулся.

– У меня есть отличная гарантия, Питер. Я уже много лет знаю Джонни, еще с тех пор, как он был мальчишкой. Дважды он уходил от меня, чтобы работать с вами. Так что, если Джонни работает с вами, то вы и для меня человек подходящий. А ваши слова лишний раз убедили меня в этом.

– Так вы тот человек, который держит балаган? – стало доходить до Питера.

– У меня был балаган, – ответил Эл. – А сейчас я на заслуженном отдыхе. – Он повернулся к Джонни. – Давай, Джонни, улаживай здесь дела с Питером, а я вернусь в отель, посплю чуток. Я ведь не так молод, как вы. – Всю ночь он проговорил с Джонни и сейчас чувствовал себя усталым, что было видно по его осунувшемуся лицу.

– Хорошо, Эл, – ответил Джонни. – Когда мы все обговорим, я позвоню тебе.

Эл пожал Питеру руку.

– Очень рад был встретиться с тобой, Питер. Теперь вам не о чем беспокоиться, все пойдет как по маслу.

Питер признательно посмотрел на него.

– Только благодаря вам, – сказал он. – Даже не знаю, что бы я делал…

Эл не дал ему закончить.

– Не надо благодарить меня, Питер. Я слишком много лет отдал шоу-бизнесу. Честно говоря, мне бы хотелось еще немного поработать, но мой братец, Луиджи, не слезал с меня. «Эл, – говорил он. – У тебя денег и так куры не клюют, отдохни, порадуйся жизни. Мы будем делать хорошее вино, как в Италии. У нас здесь апельсины. Всем здесь нравится. Приезжай сюда и живи». Я обдумал это и понял, что он прав. Я уже старею, сколько можно горбатиться? Так что я решил последовать совету Луиджи, но нельзя все время сидеть сложа руки, надо же понемножку чем-то заниматься. Я ведь знаю шоу-бизнес. В каких бы городах я ни бывал с балаганом, повсюду видел, как люди стремятся попасть в кинотеатр. Кинематограф набирает силу с каждым днем. Когда Джонни мне все рассказал, я подумал, это стоящая вещь, и решился.

Питер улыбнулся. Он понял, что хотел ему сказать Эл Сантос. Он видел, как Эл смотрел на Джонни. Этот взгляд сказал Питеру больше, чем все речи Эла. Этот взгляд говорил сам за себя, и без всяких слов было ясно, почему Сантос решил помочь ему.

Эл улыбнулся, видя, что Питер все понял, и они оба почувствовали какую-то близость, общую заботу о Джонни. Эл повернулся и вышел из кабинета.

После его ухода они еще долго переглядывались, затем Джо подошел к Питеру и схватил его за руку.

– Вот это новости! – воскликнул он.

– Калифорния… – изумленно сказал Питер, до него наконец стало доходить. – Однако это же три тысячи миль отсюда.

– Три тысячи, двадцать тысяч! Какая разница? Все равно здесь у нас ничего не выйдет, – возразил Джонни.

– Но Эстер и дети… – сказал Питер. – Я ведь не могу оставить их здесь.

– А кто говорит, чтоб ты оставлял? Мы возьмем их с собой.

– Хорошо, – ответил Питер, начиная улыбаться. Но неожиданно улыбка на его лице уступила место отчаянию. Его глаза стали озабоченными.

– Ну, что там еще? – спросил Джонни.

– Я только что подумал, – сказал Питер, – что опасность…

Джонни удивился. Он глянул на Джо.

– Опасность? Какая опасность?

Голос Питера стал серьезным.

– Индейцы.

Джо поглядел на Джонни, и они покатились от хохота. Джо хлопал себя руками по животу, по его щекам текли слезы.

– Он говорит – индейцы! – едва выдавил он из себя, захлебываясь от смеха.

Питер смотрел на них как на ненормальных.

– Что тут смешного?

Ответом ему был новый взрыв хохота.

Камеры и прочее оборудование принялись упаковывать немедленно. Требовалось не менее недели, чтобы подготовить все к отправке.

Днем позже, когда страсти немного улеглись, Джонни пошел к Сэму Шарпу. С собой он захватил чек, который прислал ему Шарп сегодня утром. Он хотел вернуть его с тем, чтобы Крейг выполнил свое обязательство и снялся в фильме.

Джейн увидела его при входе в кабинет.

– О! Сам вице-президент пожаловал! – съязвила она. – Как дела в мире кино?

Джонни стоял перед ее столом. В его глазах застыла боль. Он ничего не ответил.

Джейн посмотрела на него. Яркий свет лампы падал на его лицо, и только сейчас она заметила, как он выглядит. Тогда, после их первой встречи, он куда-то пропал, и она чувствовала себя обиженной. Но увидев, как плохо он стал выглядеть, какие морщины появились у него на лице, она внезапно устыдилась. Оказывается, все, что рассказывал Сэм, было правдой.

Повинуясь охватившему ее чувству, Джейн протянула к нему руку. Ее голос стал тихим.

– Извини, Джонни, я не хотела.

Он взял ее руку.

– Это я виноват, Джейн. Мне самому следовало подумать.

– Ты так же виноват, как и я, Джонни. Мы просто не созданы друг для друга. Теперь, когда мы об этом знаем, можно обо всем забыть.

Он улыбнулся ей. «Удивительно, – подумала она, – как юно он выглядит, когда улыбается».

– Ты очень хороший человек, Джейн, – сказал он.

Она улыбнулась в ответ.

– Ты тоже, Джонни. – Она перешла на деловой тон. – Ты хотел повидать Сэма?

Он кивнул.

– Заходи сразу, – сказала она.

Джонни просунул голову в дверь и увидел Сэма, сидящего за столом.

– Заходи, Джонни, – прокричал он, – заходи! Я как раз о тебе думал.

Они пожали друг другу руки, и Джонни вытащил чек.

– Вот, решил тебе вернуть, – сказал он, выкладывая чек перед Сэмом.

– Постой, постой, Джонни. – Сэм поднялся. – Помнишь, что я сказал тебе вчера? Я не беру деньги за то, чего не выполнил.

– Ты выполнишь это, Сэм, – сказал Джонни. – Мы назначим день начала съемок. Крейгу придется выполнить договор, нравится ему это или нет.

– Ты хочешь сказать, вы нашли студию? – спросил Сэм. – Но ведь вчера ты сказал, что все закончено?

Джонни улыбнулся ему.

– Это было вчера, Сэм. Но в кинематографе вчера не считается. Сегодня все по-другому.

– Крейгу это не понравится, – улыбнулся Шарп. – Но я рад. Так где же мы будем снимать картину?

– Только между нами, Сэм. – Джонни понизил голос. – Мы едем снимать картину в Калифорнию.

– В Калифорнию? – Лицо Сэма расплылось в улыбке. – Теперь я точно уверен, что Крейгу это не понравится.

– Мы уезжаем на следующей неделе, – сказал Джонни. – Я постараюсь заранее прислать вам билеты, чтоб вы вовремя были на станции.

Сэм взял чек со стола и порвал его.

– Он будет там, – сказал он. – Даже если мне придется приволочь его туда за волосы.

О своем отъезде они сказали только Бордену и Паппасу. Об этом не стоило широко распространяться. Съемочная группа и актеры тоже держали язык за зубами.

Эл Сантос еще раньше уехал в Калифорнию, пообещав, что к их приезду все будет готово. Эстер готовилась к переезду, укладывала вещи, укрывала чехлами мебель. Дети, собираясь в путешествие, уже не ходили в школу.

Дорис была вне себя от радости. Она прочитала все книжки про Калифорнию, какие только могла найти, и уже ощущала себя жительницей западного побережья.

Оставалось два дня до отъезда, когда раздался этот телефонный звонок. Джонни как раз был на студии, помогая паковать последнее оборудование. Питера в кабинете не было, и трубку взял Джонни.

Звонил Борден.

– Питер здесь? – спросил он. – Его голос звучал взволнованно.

– Нет, – ответил Джонни, – а что такое? Для чего он тебе понадобился?

– Я только что узнал, что Объединение купило некоторые ваши долговые расписки и сегодня собирается подать на вас в суд.

– Сегодня?! – воскликнул Джонни. Если дело перейдет в суд, то они не смогут отправить оборудование, так как им можно пользоваться только по разрешению Объединения. – Но мы ведь уезжаем в пятницу вечером.

– Если не начнется судебное разбирательство, – сказал Борден. – Так что, если можете, отправляйтесь сегодня.

Джонни бросил трубку, вытащил часы и посмотрел на них. Было почти одиннадцать. Надо было всех собрать и сообщить об изменении в планах. Сегодня же надо было загрузить в поезд всю технику. Питеру надо было съехать с квартиры. И еще нужно обменять билеты на поезд.

Если они не уедут сегодня, всему конец.

12

Джонни вернулся в студию в поисках Джо. Студия была пуста, там стояли лишь ящики, готовые к отправке. Он побежал в бар на углу. У стойки сидел Джо со стаканом пива в руке. Увидев лицо Джонни, Джо опустил стакан на стойку.

– Что стряслось? – спросил он.

– Дело пахнет керосином, – выразительно ответил Джонни. – Пойдем скорее в контору.

Джо последовал за Джонни, потом остановился.

– Секундочку, – сказал он, вернулся к стойке бара, взял стакан и допил пиво. Вытерев губы, он присоединился к Джонни.

По пути Джонни рассказал, что произошло.

– Ну вот и все, – озабоченно сказал Джонни, когда они заходили на студию, – теперь нам точно крышка. Если мы, конечно, сегодня не уедем.

– Сегодня? – фыркнул Джо. – Ты с ума сошел! У нас ничего не выйдет.

– Нет, выйдет! – упрямо произнес Джонни.

– А может, сегодня нет поезда, – не сдавался Джо. – А если есть, то достанем ли мы билеты? – Он уселся в кресло и уставился в пол. – Надо выбрасывать белый флаг. Слишком неравны силы.

Джонни спокойно глядел на него. В его голосе послышались металлические нотки.

– Ты что, решил меня бросить, Джо?

Джо кинул на него взгляд.

– Думай, что говоришь! Я никогда не был в восторге от этой твоей дурацкой идеи, но, когда ты уговаривал Питера снимать эту картину, я же остался с тобой, не так ли? Целое лето я болтался с тобой, хотя и пришлось затянуть ремень. Но то, что ты говоришь сейчас, просто невозможно. У тебя один шанс из миллиона, ты сам это знаешь. Удача отвернулась от тебя, Джонни. Ты и так слишком далеко зашел.

Джонни дал ему выговориться и холодно повторил:

– Так ты решил бросить меня, Джо?

Джо вскочил на ноги.

– Нет! – заорал он. – Я не бросаю тебя, но, поверь мне, и Бог тому свидетель, когда все это кончится, уж и задам я тебе взбучку!

Джонни медленно улыбнулся. Напряжение спало. Он положил руку на плечо Джо.

– Когда все это закончится, – сказал он мягко, – для меня не будет большего счастья, чем получить от тебя взбучку.

Он подошел к столу и, вытащив оттуда билеты, протянул их Джо.

– А теперь дуй на вокзал и посмотри, можно ли их обменять на сегодня. Если сегодня нет поезда в Калифорнию, купи билеты куда угодно, лишь бы выбраться из этого штата, а там уже посмотрим, как добраться до места.

Джо взял билеты и направился к двери.

– И сразу же сообщи мне о результатах, – прокричал ему вслед Джонни.

Он сел к телефону и начал набирать номер Питера.

Трубку взяла Эстер.

– Где Питер? – спросил Джонни.

Она удивилась.

– Не знаю. Разве он не с тобой?

– Нет.

– Тогда не пойму. Он ушел утром и собирался на студию.

Джонни молчал.

– Что случилось? – быстро спросила Эстер. – Что-то не так?

– Еще бы! – сказал Джонни. – Сегодня нам надо сматываться из этого города. Ты как, готова?

– Я-то готова, – ответила она. – А вот где Питер?

– Я его ищу, – сказал Джонни. – Но если он позвонит тебе раньше, чем я смогу его найти, пусть срочно звонит сюда.

– Хорошо, – ответила она и повесила трубку.

Она не стала тратить время на расспросы. Если Джонни сказал, что надо отсюда сматываться, значит, у него на это есть причины.

Джонни позвонил в грузовую компанию, и они согласились прислать два грузовика. Через час перезвонил Джо и сказал, что поезд есть, но в нем нет спальных вагонов.

– А сидячие места есть? – спросил Джонни.

– Конечно, – ответил Джо.

– Так какого черта ты ждешь? – закричал Джонни. – Быстро покупай билеты! Что, мы сидя не доедем до Калифорнии? Главное – сегодня же убраться из этого города.

– Хорошо, – ответил Джо. – Я сейчас же принесу билеты в контору.

– Нет! – завопил Джонни. – Давай звони своим людям, и пускай они приходят на станцию. Потом мотай домой и собери все наши вещи. Встретимся в поезде.

Когда последний грузовик отъехал от ворот студии, зазвонил телефон. Джонни поднял трубку.

– Это Борден. Питер уже пришел?

– Нет, – ответил Джонни.

– Ему нельзя появляться в студии. Объединение только что подало дело в суд, и они хотят вручить повестку Питеру сегодня.

– Как же я могу его предупредить, если не знаю, где его носит? – растерянно произнес Джонни.

– Я тоже не знаю, где он, – ответил Борден. – Я видел его сегодня утром и думал, что он направляется в студию.

– Ты его видел? – закричал Джонни. – Где?

– В синагоге, – ответил Борден. – Мы встречаемся там каждое утро.

– А! – разочарованно сказал Джонни. Он знал это место. Но не будет же Питер сидеть там целый день?

– И еще, Джонни. Мне кое-что удалось разузнать, – сказал Борден.

– Что?

– Кто-то донес Объединению, что вы уезжаете в пятницу. Правда, я так и не дознался, кто.

– Вот же ублюдок, – зло сказал Джонни. На другом столе зазвонил телефон. – Билл, погоди, тут кто-то звонит, – сказал в трубку Джонни. – Может, это Питер. Перезвоню тебе попозже.

Повесив трубку, он подошел к другому столу и ответил по телефону.

Звонил Джо.

– Что тебе надо? – спросил он.

– Никак не могу найти Крейга, – ответил Джо.

– Ладно, – сказал Джонни, – я перезвоню Шарпу. Ты беги домой и пакуй вещи.

Он позвонил Шарпу.

– Кто-то заложил нас Объединению, и сегодня нам надо покинуть Нью-Йорк, – сказал он. – Ты можешь заняться Крейгом?

– Не беспокойся, Джонни, – ответил Сэм, – я лично посажу его в поезд.

День близился к концу. Джонни не мог усидеть на месте. Пол вокруг кресла был усеян окурками – Джонни прикуривал одну сигарету от другой. Черт возьми, где же Питер? Джонни вытащил часы. Уже четыре. До отхода поезда оставалось только три часа. Он взмолился про себя: «Питер, Питер, где бы ты ни был, позвони. Позвони Эстер! Ради Бога, позвони кому угодно! Лишь бы мы знали, где ты находишься».

Словно в ответ на его мольбу, зазвонил телефон. Джонни рывком поднял трубку?

– Питер? – закричал он в микрофон.

– Он что, еще не пришел? – услышал Джонни в ответ. Это была Эстер.

Джонни рухнул в кресло.

– Нет!

– Все готовы, Джонни. Вещи все сложены, мы готовы ехать, – сказала она.

Он медленно выпрямился.

– Ладно, отправляйтесь на станцию, там будет Джо, а я присоединюсь к вам попозже.

– Но, Джонни, – в ее голосе слышались слезы, – что же мы будем делать? Мы никак не можем найти его! Вдруг с ним что-нибудь случилось?

– Перестань беспокоиться, – успокоил он. – Сегодня утром, когда Борден видел его в синагоге, он был жив-здоров.

На том конце провода воцарилось молчание, затем Эстер недоверчиво спросила:

– Вилли видел его сегодня утром в синагоге?

– Да, – ответил Джонни. – Ну ладно, не будем беспокоиться о…

Она перебила его.

– Я уже больше ни о чем не беспокоюсь, Джонни. Он до сих пор там. Какая же я дура, что не вспомнила об этом раньше! Сегодня же десятая годовщина смерти его отца! И он, наверно, читает за него каддиш.

– Ты уверена? – закричал Джонни.

– Уверена, конечно уверена. – Она облегченно засмеялась. – Он там! Со всеми этими хлопотами, нервотрепкой, я совсем забыла.

– Эстер, как я тебя люблю! – закричал Джонни. – Поезжайте сразу на вокзал, а я приведу туда Питера.

Питер сидел на передней скамейке, уткнувшись в молитвенник, его губы беззвучно шевелились. Джонни остановился перед ним.

– Эй! – тихонько позвал он Питера.

Питер взглянул на него. Он совершенно не удивился, увидев Джонни. Его глаза были затуманены, казалось, он витал где-то далеко отсюда.

Внезапно его взор прояснился.

– Джонни? – сказал он, указывая на его макушку.

Джонни не понял.

– Мне надо с тобой переговорить, – прошептал он Питеру.

Сидящие рядом с неудовольствием посмотрели на нарушителя спокойствия.

Питер взял с соседней скамейки какой-то предмет и протянул Джонни. Это была маленькая черная ермолка. Знаком Питер показал, что ее нужно надеть.

– Твоя голова не прикрыта, – прошептал он.

Джонни взял ермолку и нахлобучил ее на голову.

– Пойдем выйдем, – сказал он. – Мне надо срочно с тобой поговорить.

Они отошли в дальний угол.

– В чем дело? – спросил Питер.

– Я ищу тебя целый день, – сказал Джонни. – Почему ты никому не сказал, где будешь?

– Почему это я должен предупреждать, что иду в синагогу? Я ведь не спрашиваю, когда ты ходишь в церковь? – с обидой произнес Питер.

Джонни был в отчаянии.

– Я вовсе не спрашиваю тебя, почему ты ходишь в синагогу! Я лишь спросил, почему ты никому ничего не сообщил? У нас крупные неприятности. Придется выезжать сегодня вечером.

– Сегодня? – вскричал Питер и сам вздрогнул от звука своего голоса. – Сегодня? – повторил он гораздо тише.

– Да. Объединение уже возбудило против нас дело. Если тебе успеют вручить повестку, пиши пропало.

– Какой ужас! – сказал Питер, снова повышая голос. – Надо срочно сообщить Эстер.

– Не надо, – возразил Джонни. – Я уже поговорил с ней. Она будет ждать тебя в поезде вместе с детьми.

– А оборудование и техника? – Питер посмотрел на Джонни.

– Уже в пути с двух часов дня.

– Тогда вернусь в контору, – сказал Питер. – Надо взять там кое-что. – Он направился к выходу.

Джонни схватил его за руку.

– Тебе туда нельзя. Вполне вероятно, они ждут тебя там, чтобы вручить повестку в суд.

Но Питер заупрямился.

– Мне надо вернуться. В моем столе остался сценарий фильма.