Текст книги "Торговцы грезами"

Автор книги: Гарольд Роббинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц)

Молнией в голове пронеслась мысль: «Это просто сумасшествие. Что ты делаешь, Джонни? Может, она и выглядит как женщина, но она всего лишь ребенок, уехавший далеко от дома. Романтичный ребенок. Не будь идиотом, Джонни!»

Он неожиданно отстранился, и она уткнулась лицом ему в плечо. Джонни провел рукой по ее лицу и волосам. Они постояли молча, потом он заговорил, и в его голосе сквозила печаль.

– Ты выросла, милашка. Теперь с тобой не поиграешь. Ты уже слишком большая.

Она посмотрела на него, и в ее глазах заплясали чертики. На губах появилась улыбка.

– Да неужели, Джонни? – Теперь ее голос звучал звонко.

Он кивнул, все еще грустно глядя на нее и мысленно пробуя ответить на терзавший его вопрос: «Что же случилось со мной?»

Она пошла взять свое пальто, и внутри у нее все пело: «Он любит меня! Он любит меня, хотя и сам об этом не догадывается». А вслух сказала:

– Куда мы пойдем обедать, Джонни? Я ужасно голодна.

Джонни лениво отхлебывал кофе. Ему так не хотелось, чтобы этот обед закончился. Два часа пролетели как несколько минут. Он впервые разговаривал о фильмах с женщиной, которая относилась к кино так же, как и он. Он рассказал ей о только что отснятом ролике с присягой Вильсона. Она внимательно слушала, чувствуя, с каким вдохновением он говорит о кино, о том, что они сделали, что собираются сделать в будущем. Кому-нибудь разговор показался бы сугубо профессиональным, но ей эта тема была хорошо знакома, для нее это было естественно, в ее доме все только и говорили о кино.

Но она думала и о своем: о том, как он выглядит, какого цвета его глаза и волосы, его лицо, чувственные губы, волевой подбородок. О том, какое у него гибкое тело и пружинистый шаг. О том, как крепко он обнимал ее.

Дорис была рада, что не ошиблась. Она всегда любила его, а теперь знала, что и он ее любит. Пройдет немного времени, и он сам поймет это. Сначала ему надо привыкнуть к мысли, что она взрослая, но ей было не привыкать ждать. От звука его голоса по ее телу пробегала сладкая истома. Приятно будет наблюдать, как он постепенно начнет осознавать, что любит ее. Легкая улыбка тронула ее губы, когда она подумала об этом. Его так хорошо любить!

Допив кофе, Джонни поставил чашку на стол. Грустно улыбнувшись, он посмотрел на часы.

– Пора возвращаться в контору, – сказал он. – Я впервые трачу на обед столько времени.

В ответ она улыбнулась.

– Тебе надо почаще это делать, нельзя же работать на износ.

Он поднялся.

– Нечасто бывает, что я могу надолго отвлечься от работы, но сегодня мне даже не хочется туда возвращаться. – Джонни закурил. – Сам не знаю почему, – задумчиво добавил он.

«Я-то знаю почему», – подумала Дорис счастливо и поднялась со стула.

Он накинул пальто ей на плечи.

– Я провожу тебя до отеля.

Они прошли мимо газетного киоска на углу. Газетные шапки кричали:

«ИНАУГУРАЦИЯ ВИЛЬСОНА.

ПОВОРОТ К МИРУ!»

Посмотрев на Джонни, Дорис серьезно спросила:

– Как думаешь, он сдержит свое слово, а, Джонни?

Он взглянул на нее, удивленный таким серьезным вопросом.

– Думаю, что он будет стараться изо всех сил, милашка. А почему ты спрашиваешь?

– Папа так страдает из-за этого. Ты же знаешь, его родственники до сих пор живут в Германии. Да еще эта картина, которую Джо заставляет его делать.

– Я знаю насчет нее, – ответил он. – Мы говорили об этом утром. Он все же будет ее делать.

Они прошли несколько метров, прежде чем Дорис ответила. Было заметно, что она о чем-то напряженно думает. Наконец она вздохнула.

– Значит, он все-таки решился.

Джонни кивнул.

– Я так рада, – просто сказала она. – По крайней мере он больше не будет мучиться этими сомнениями.

– Ты права.

Они прошли еще немного, и ее осенила новая мысль. Дорис остановилась и спросила:

– Если будет война, Джонни, ты пойдешь на нее?

Он удивленно посмотрел на нее. Ему и в голову не приходила эта мысль.

– Наверно, да, – ответил он, не раздумывая, и добавил: – А вообще-то, не знаю. Что толку думать сейчас об этом? Придет время, и все станет ясно.

Она ничего не ответила, взяла его под руку, и весь остальной путь до отеля они прошли молча.

4

Джонни оторвал взгляд от бумаг.

– Ты уверена, что Дорис собиралась зайти сюда, прежде чем мы отправимся на вокзал? – спросил он у Джейн, наверно, в десятый раз.

Она устало кивнула.

– Конечно, уверена, – ответила она. Ее удивляло нетерпение Джонни. Если эта девушка и не придет сюда, она ведь знает, когда приходит поезд, и может сама прийти на вокзал встречать своих родителей. Что это Джонни так нервничает?

Он подписал несколько бумаг, потом снова взглянул на Джейн.

– Как зовут того человека, которого Джордж хочет поставить управляющим кинотеатров в центре города?

– Стенли Фарбер.

Джонни посмотрел на лежащее перед ним письмо. В нем была благодарность за утверждение Фарбера в должности директора. Джонни удивился. Никакого решения он не утверждал. У него не было привычки утверждать кого-либо в должности, не поговорив предварительно с самим человеком, а с Фарбером он и не виделся. Джонни перебросил письмо Джейн.

– Спроси-ка насчет этого у Джорджа, – сказал он ей, – а потом передашь мне, что он сказал.

Вытащив из кармана часы, он нетерпеливо посмотрел на циферблат. До прихода поезда оставалось всего два часа. «Где она задерживается?» – с нетерпением подумал он.

Не успел Джонни спрятать часы, как дверь открылась. Это была Дорис.

Джонни вскочил с кресла и, обойдя стол, подошел к ней.

– Я уже начал беспокоиться, что с тобой что-то случилось, – обратился он к ней, беря за руку.

Дорис улыбнулась ему.

– Я не успела на экспресс, и пришлось ехать со всеми остановками, – объяснила она.

Джейн с удивлением наблюдала за этой сценой. Некоторое время она сидела замерев, словно в каком-то оцепенении. Дело было не в том, что она была влюблена в Джонни, хотя знала, что могла бы полюбить его, если бы он захотел этого добиться. Она не сомневалась, что он способен на высокие чувства, которые когда-нибудь непременно должны пробудиться в его душе.

Но пока он не давал ей ни малейшего повода убедиться в правильности ее предположений. И вот теперь она точно знала, что не ошиблась в нем. Это принесло ей необъяснимое чувство облегчения.

Повернувшись к ней, Дорис поздоровалась. Джейн тоже ответила ей приветствием.

Джонни усадил Дорис в кресло.

– Подожди минутку, я сейчас освобожусь. Прежде чем пойти на вокзал, зайдем еще куда-нибудь перекусить.

– Конечно, я подожду, – мягко ответила она.

Джейн с любопытством разглядывала Джонни. Она впервые видела его таким взбудораженным. Еще ничего не зная наверняка, она подумала, что он влюблен как мальчишка.

Она перевела взгляд и увидела, как скромно Дорис уселась в кресло, предложенное ей Джонни. Дорис сняла шляпку, и ее волосы заблестели в свете лампы. Лицо ее было счастливым, а в глазах светилась любовь к Джонни. Она не замечала, что Джейн исподволь наблюдает за ней.

Повинуясь внезапно возникшему чувству, Джейн поднялась и подошла к ней. Нагнувшись к Дорис, она взяла ее за руку, улыбнулась и сказала так тихо, что Джонни ничего не услышал:

– Это ведь как прекрасный сон, Дорис, правда?

Дорис испуганно вскинула на нее взгляд. Взор Джейн излучал искреннюю доброту. Дорис кивнула, ничего не говоря.

Джейн взяла у нее пальто и повесила на вешалку. Еще раз улыбнувшись Дорис, она вернулась за свой стол.

Неожиданно распахнулась дверь, и в кабинет ворвался Ирвинг Бэннон с багровым от волнения лицом.

– Тут такие новости по телетайпу! Тебе бы лучше пойти посмотреть.

– А что такое? – спросил Джонни.

– И сам еще не знаю. На ленте было написано: «Ждите важного сообщения». «Ассошиэйтед Пресс» утверждает, что это будет сногсшибательная новость, – я позвонил им, прежде чем прийти сюда.

Джонни встал и подошел к Дорис.

– Хочешь пойти посмотреть?

– Да, – ответила она.

Они проследовали за Ирвингом в отдел новостей, и по пути Джонни представил их друг другу. Отдел новостей занимал маленькую комнату в конце коридора, мебели здесь почти не было, в углу стоял телетайп. Бэннон в свое время убедил Джонни, что им просто необходимо иметь этот аппарат, чтобы первыми узнавать о достойных кинохроники новостях.

Возле аппарата стояла кучка людей. При появлении Джонни они расступились, давая ему пройти. Дорис встала рядом с ним, Ирвинг и Джейн за ними. Когда они вошли, машина молчала, затем стала выстукивать сообщение.

Джонни взял ленту и принялся читать вслух:

Вашингтон, округ Колумбия, 12 марта (А. П.) – Сегодня утром президент Вильсон принял специальный указ об установке вооружения на гражданских судах для защиты от немецких подводных лодок. Этот указ принят через восемь дней после того, как Конгресс отказался принять закон, гарантирующий гражданским судам эту привилегию. Позже мы передадим полный текст указа президента. Более развернутая информация будет передана позднее.

С минуту в комнате стояла тишина, настолько ошеломляющей была новость. Бэннон первым обрел дар речи.

– Значит, это война, – сказал он тихо. – Теперь уже ничего не поделаешь. Похоже, наш президент наконец решился.

Джонни взглянул на него. Война. Соединенные Штаты вступят в войну. Вдруг он ощутил жажду деятельности. Он повернулся к Джейн.

– Быстро соединись с Джо Тернером.

Джейн поспешила в кабинет. Джонни повернулся к Бэннону.

– Срочно готовь ролик, потом бери с собой команду и мотайте в Вашингтон. Снимайте все, что заслуживает внимания. Чтобы через два часа все были в пути.

Он повернулся и пошел в кабинет. Дорис последовала за ним. Он почти забыл про нее, пока не почувствовал прикосновение ее руки. Остановившись, он повернулся к ней. В тусклом свете лицо Дорис было совсем бледным, широко открытые глаза ярко блестели.

– Если начнется война, ты пойдешь на нее, Джонни? – тихонько спросила она.

Он снисходительно улыбнулся и попытался уйти от ответа.

– Не знаю, милашка, – сказал он. – Посмотрим, что там будет.

Они вошли в кабинет, и Джейн взглянула на них.

– Связь дадут через пятнадцать минут, Джонни.

– Молодец, – отозвался он, подходя к столу, усаживаясь и закуривая. Чем он займется, когда начнется война? Ответ ему был известен. Когда твоя страна вступает в войну, ответ может быть только один.

Джонни не мог усидеть на месте и нетерпеливо ерзал в кресле. Наконец он вскочил на ноги.

– Пойду в кабинет Ирвинга. Когда дадут разговор с Джо, позовите меня.

Он вышел. Дорис проводила его взглядом.

Она промолчала, видя его нетерпение. Внутри у нее все будто перевернулось, она едва могла перевести дух от волнения, лицо стало совсем бледным.

Джейн сочувственно посмотрела на девушку. Встав, она подошла к Дорис и взяла ее за руку.

– Волнуешься? – спросила она.

Дорис кивнула головой. Она изо всех сил старалась сдержать слезы, но чувствовала, что они вот-вот хлынут ручьем.

– Ты любишь его? – спросила Джейн.

– Я всегда любила его, – прошептала Дорис. – С самого детства. Я всегда мечтала о нем, не зная, что со мной происходит, пока наконец не поняла.

– Он тоже любит тебя, – мягко сказала Джейн. – Только еще даже сам не подозревает об этом.

На глазах Дорис блестели слезы.

– Я знаю. Но если начнется война и он пойдет в армию, то может так никогда об этом и не узнать.

Джейн сжала ее ладонь.

– Не беспокойся. Он все узнает.

Дорис улыбнулась сквозь слезы.

– Ты действительно так думаешь?

– Конечно, – заверила ее Джейн, а про себя подумала: «Бедная девочка. Влюблена в него по уши».

Телефонный звонок заставил их вздрогнуть. Джейн сняла трубку.

– Вы заказывали разговор с Лос-Анджелесом? – раздался голос телефонистки.

– Минутку, – ответила Джейн и, закрыв микрофон рукой, обратилась к Дорис: – Ты не могла бы пойти позвать Джонни, дорогая?

Дорис была рада чем-нибудь заняться. Улыбнувшись Джейн, она кивнула и вышла.

Спустя минуту она вернулась вместе с Джонни. Он взял трубку из рук Джейн.

– Это ты, Джо? – спросил он.

– Да, Джонни. Что такое? – послышался в трубке голос Джо.

– Президент вооружает гражданские суда, – коротко ответил Джонни. – Похоже, будет война.

Джо присвистнул.

– Куда раньше, чем я ожидал. – Джо замолчал на секунду. – Что ты от меня хочешь? – спросил он.

– Ты уже закончил свою картину о войне? – спросил Джонни.

– Сегодня отсняли последнюю сцену, – гордо ответил Джо.

– Тогда срочно отправляй ее в Нью-Йорк, прямо сейчас. Надо сразу же выпускать ее на экран.

– Это невозможно, – возразил Джо. – Надо еще подготовить титры, а это по крайней мере недели две работы.

Джонни задумался.

– Мы не можем столько ждать, – сказал он решительно. – Я тебе скажу, что надо делать: бери с собой самого лучшего редактора и двух сценаристов. Садитесь в вечерний поезд. Два соседних купе оставьте за собой, чтобы можно было перематывать там пленку. В пути вы займетесь титрами. Чтобы все было готово к прибытию в Нью-Йорк. Здесь мы все быстренько закончим и начнем печатать копии, чтобы можно было отдать их в кинотеатры.

– Не знаю, сможем ли мы это сделать, – сказал Джо. – Времени у нас будет в обрез.

– Ты сможешь, – уверенно ответил Джонни. – Я сейчас свяжусь со всеми компаниями по прокату и скажу им, что фильм будет готов на следующей неделе.

– Господи! – взорвался Джо. – Ты совершенно не изменился! Как всегда, ты не можешь подождать.

– Мы не можем ждать, – возразил Джонни.

– А что говорит Питер? – спросил Джо.

– Не знаю, – ответил Джонни. – Он еще не приехал.

– Ладно, ладно, – сказал Джо. – Постараюсь все сделать.

– Хорошо, – ответил Джонни. – Я знаю, что ты с этим справишься. Ты уже придумал название для картины?

– Еще нет, – ответил Джо. – Рабочее название – «Военная история».

– Хорошо, – сказал Джонни. – Пока едешь сюда, мы придумаем название получше. – Он повесил трубку и посмотрел на Дорис. – Все превосходно!

– Джонни! – с горечью воскликнула Дорис. – Как ты можешь говорить такое? Что превосходного в том, что немцы воюют с безоружным населением? Как ты можешь!

Он даже не заметил упрека в ее голосе.

– Именно так, Дорис, все превосходно. – Джонни схватил Дорис за руки и принялся с восторгом их трясти.

– О чем ты? – изумленно спросила она.

Он ничего не ответил и быстро повернулся к Джейн.

– Срочно запиши сообщение для всех прокатных компаний. Также передай в рекламный отдел, чтобы они начинали готовить материал. Пиши, – он подождал, пока Джейн возьмет ручку и блокнот, – «„Магнум Пикчерс“ сообщает о выходе на экран нового полнометражного фильма „Война против безоружных“. Фильм выйдет на экраны на следующей неделе. В нем будут показаны ужасы и зверства, чинимые немцами, все то, что нам уже известно из газет».

Он замолчал и посмотрел на Джейн.

– Пусть перепечатают и принимаются за работу. – Потом повернулся к Дорис, на его лице была улыбка.

– Бери пальто, милашка! Ты ведь не хочешь, чтобы мы опоздали к поезду.

5

Просмотровая комната была забита народом, когда закончился первый показ «Войны против безоружных». Зажегся свет, и люди молча группами начали выходить в коридор.

На предварительный просмотр картины были приглашены лишь избранные. Страна почти неделю находилась в состоянии войны, и интерес к картине был огромный. Среди зрителей были представители крупнейших газет и телеграфных агентств, высокопоставленные государственные чиновники, владельцы крупнейших прокатных компаний и кинотеатров.

Теперь они, столпившись вокруг Питера и Джо, поздравляли их. Все наперебой говорили о том значении, которое имеет картина для объяснения причин вступления Америки в войну.

– Для нас это просто прекрасная пропаганда, – сказал один из гостей Питеру. – Хочу вас поздравить с тем, как умело вы показали звериную сущность немецкой натуры.

Питер кивнул. Еще во время просмотра ему стало не по себе, а теперь, услышав это, он горько подумал: «Меня поздравляют с тем, что я сделал фильм против своего родного народа». Он не мог говорить, на сердце у него было тяжело. Питер вздохнул с облегчением, когда дверь за последним гостем закрылась, и они поднялись в кабинет Джонни. С ним были Эстер, Дорис, Джо и Джонни.

Они почти не говорили, только бросали друг на друга виноватые взгляды. Все чувствовали себя неловко, но у каждого для этого была своя причина.

Наконец Питер сказал:

– Не найдется ли у тебя немного шнапса или еще чего-нибудь, Джонни? Я немного устал.

Джонни молча вытащил из ящика стола бутылку и несколько бумажных стаканчиков. Наполнив стаканчики, он протянул их Джо и Питеру, затем поднял свой.

– За победу, – сказал он.

Они выпили. Выпивка развязала Джо язык.

– Я сам сделал эту проклятую картину, но сейчас, после просмотра, мне хочется пойти и записаться в армию.

Питер промолчал. Он рассеянно подошел к столу Джонни и, взяв с него несколько листков бумаги, начал просматривать их отсутствующим взглядом. Это были контракты на право показа фильмов. Он отбросил их, словно они обожгли ему пальцы.

«И я еще зарабатываю на этом деньги», – подумал он.

Эстер чувствовала его состояние. Подойдя к нему, она молча встала рядом. Он благодарно взглянул на нее. Они понимали друг друга без слов.

Джонни громко сказал:

– Как насчет того, чтобы заменить меня здесь, пока меня не будет? – спросил он спокойно. Все испуганно посмотрели на него. На его губах играла улыбка, но глаза были печальны.

Питер произнес с усилившимся акцентом:

– Что ты имеешь в виду?

Джонни посмотрел на него.

– Только то, что сказал. Завтра я записываюсь в армию.

– Нет, – сорвался крик с губ Дорис.

Эстер посмотрела на свою дочь и похолодела. Дорис побледнела как смерть. «Мне бы догадаться об этом раньше», – молча укорила себя Эстер; теперь она лучше понимала, что происходило с ее дочерью. Она подошла к Дорис и взяла ее за руку. Ту била нервная дрожь. Но мужчины ничего не заметили.

– Черт возьми! – выругался Джо. – Я тоже пойду с тобой!

Питер переводил взгляд с одного на другого. «Это ж надо было дожить до такого дня! – подумал он. – Когда люди, которых я так люблю, идут воевать против моих братьев». Вслух он спросил:

– А вам обязательно это делать?

Джонни странно глянул на него.

– А как же иначе? – ответил он. – Ведь это моя страна.

Увидев выражение лица Джонни, Питер ощутил боль. «Он что, не доверяет мне?» – подумал он и, изобразив подобие улыбки, сказал:

– Ну что ж, иди, если так надо. Насчет нас не беспокойся. Будь осторожен. Возвращайтесь побыстрее. – Он протянул Джонни руку. Джонни пожал ее.

– Я знал, что ты поймешь.

На глазах Дорис появились слезы. Она уже была готова разрыдаться, как услышала шепот своей матери. На всю жизнь она запомнила ее слова.

– Никогда не плачь в присутствии того, кого любишь, liebe kind, – сказала Эстер.

Джонни взглянул на свой стол, – последняя бумага подписана, все приведено в порядок. Он вернул авторучку и посмотрел на Питера.

– Вроде все, – сказал он. – Еще есть какие-нибудь вопросы?

Питер покачал головой.

– Да вроде все в порядке.

Джонни встал.

– Ладно, – сказал он. – Если будет что-нибудь неясно, спроси Джейн. В любом случае, она здесь главная. – Он повернулся к Джейн и улыбнулся ей. Потом вытащил часы и посмотрел на них. – Боже! – воскликнул он. – Надо спешить. Я договорился встретиться с Джо на призывном пункте в три часа.

Джонни подошел к вешалке и снял шляпу. Нахлобучив ее, он повернулся к Питеру и протянул руку.

– До свидания, Питер, увидимся, когда все закончится.

Питер молча пожал его руку. Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом Джонни, подойдя к Джейн, взъерошил ей волосы.

– Пока, беби!

Она встала и быстро поцеловала его.

– Пока, босс, – сказала она вдруг охрипшим голосом. – Будь осторожен.

– Конечно, – сказал он, и дверь за ним захлопнулась.

После его ухода Питер и Джейн долго смотрели друг на друга.

– Я, кажется, сейчас заплачу, – тихо сказала она.

Питер вытащил носовой платок и громко высморкался.

– Ну давай, – сказал он. – Тебе никто не мешает.

Выйдя из здания, Джонни закурил и вдруг услышал, как кто-то зовет его. Он огляделся.

– Джонни! Джонни! – К нему бежала Дорис.

– Почему ты не в школе, милашка? – спросил он строго, когда она подбежала к нему. Но сердце его радостно забилось.

– Я вчера никуда не поехала, – сказала она, переводя дух. – Я хотела увидеться с тобой, прежде чем ты уедешь. Я так рада, что застала тебя!

Вот так, стоя на улице, они смотрели друг на друга. Никто из них не произнес больше ни слова. Наконец Джонни прервал паузу.

– Я рад, что ты пришла, милашка.

– Правда, Джонни? – спросила она, сияя.

– Конечно, правда.

Снова воцарилось молчание. На этот раз его нарушила Дорис.

– Джонни, ты ответишь мне, если я напишу?

– Конечно.

И снова – тишина, неловкая тишина. Взгляды, которыми они обменивались, были красноречивее любых слов. Вытащив часы, Джонни взглянул на циферблат.

– Я опаздываю, – сказал он. – Пора идти.

– Да, Джонни, – отозвалась она, потупившись.

Он приподнял ее лицо за подбородок.

– Будь хорошей девочкой, – попытался он пошутить. – И жди меня. Возможно, когда я вернусь, я тебе что-нибудь привезу.

На ее глазах заблестели слезы.

– Я буду ждать тебя, Джонни, хоть целую вечность.

От ее слов ему стало неловко, и его лицо залилось краской.

– Конечно, милашка, – сказал он, не зная, как все перевести в шутку. – Жди меня, и я привезу тебе подарок.

– Не надо ничего мне привозить, Джонни. Возвращайся сам таким, как ты сейчас. Больше я ничего не хочу.

– А что может со мной случиться? – Он засмеялся.

6

Растянувшаяся колонна в форме цвета хаки остановилась. Нещадно палило раскаленное солнце. Лица были грязными от пота и пыли. В голове колонны послышалась команда, передаваемая по рядам.

– Разойдись! Отдых десять минут.

Джонни повалился на траву возле дороги. Лег на спину, прикрыв глаза рукой. От усталости он еле переводил дух.

Джо уселся рядом.

– Боже мой, – пробормотал он. – Эти ноги меня доконают. – Он снял башмаки и начал массировать ступни, постанывая от боли.

Джонни лежал не шевелясь. На него упала чья-то тень. Он убрал руку с глаз и посмотрел вверх. Это был капрал. Джонни подвинулся в сторону, освобождая место.

– Садись, Рок, – сказал он.

Рокко плюхнулся рядом с ним. Посмотрев на Джо, массирующего ноги, он ухмыльнулся:

– Парикмахером работать гораздо полезней – ноги привыкают к любым нагрузкам.

– Еще издеваешься, сукин сын, – огрызнулся Джо. – Разве в тебе есть что-нибудь человеческое?

Джонни ухмыльнулся и посмотрел на Рокко.

– Ты узнал, куда мы направляемся, Рок?

Рокко кивнул.

– Думаю, да. В одно местечко по реке Меус. Похоже, Аргонский лес или что-то вроде того.

Джо задрал ноги и посмотрел на них.

– Вы слышали? – сказал он им. – Теперь вы знаете, куда идти.

Рокко продолжал, не обращая внимания на Джо:

– Говорят, что там будет настоящая бойня.

– Далеко это отсюда? – спросил Джонни.

– Миль тридцать – тридцать пять, – ответил Рокко.

Джо застонал и уткнулся лицом в траву. Несколько минут они лежали молча. Вдруг их внимание привлекло жужжание самолета.

Прикрыв рукой глаза, Джонни взглянул вверх. Серый «Спад» с французским опознавательным знаком летел в сторону горизонта. Они лениво проводили его глазами.

– Здорово там, наверно, наверху? – завистливо сказал Джо. – Прохладно, да и ноги наверняка не болят.

Джонни тоже наблюдал за самолетом. Поблескивавший в голубом небе аэроплан был похож на грациозную чайку. Внезапно он развернулся и направился к ним.

– Что это с ним случилось? – спросил Джонни. И тут он все понял сам.

За маленьким самолетом гнались три красных «Фоккера» с большими черными крестами на крыльях. Вскоре они настигли французский самолет и пролетели над ним, при этом один из «Фоккеров» внезапно начал пикировать на «Спад». Тот резко ушел в сторону, «Фоккер» промахнулся и пролетел мимо.

Джонни радостно засмеялся.

– Как здорово этот лягушонок обманул Ганса.

Они наблюдали за французским самолетом, направившимся теперь на восток.

– Похоже, он ушел от них, – сказал Джонни.

Другой «Фоккер» метнулся к «Спаду». Послышался пулеметный стрекот, напомнивший Джонни дробь пишущих машинок в конторе.

– Почему он не развернется и не откроет по ним огонь? – заорал Джонни.

– Этого-то они и хотят от него, – сказал Рокко. – Тогда они возьмут его в кольцо. Он-то как раз все правильно делает.

Французский самолет снова ушел от атаки. Первый «Фоккер» медленно набирал высоту, но он здорово отстал.

– Остался только один, – сказал Джонни. – Если он и от этого уйдет, все в порядке.

В этот момент начал пикировать третий «Фоккер». Затаив дыхание, они следили за развитием событий. Самолеты были уже так далеко, что шума моторов не было слышно. Третий «Фоккер» тоже промахнулся.

– Ушел! Ушел! – закричал Джонни. Он повернулся к Рокко. – Ты видел?

Рокко ничего не ответил. Он тронул Джонни за руку и указал на небо.

Джонни посмотрел в том направлении, куда указывал Рокко. За французским самолетом тянулся черный шлейф дыма, он беспомощно качал крыльями, как раненая птица. Вдруг, завалившись набок, он стал падать на землю. Языки пламени лизнули крыло. От горящего самолета отделилась небольшая черная точка и полетела к земле.

Джонни вскочил на ноги.

– Хорошо, что бедняга хоть выскочил с парашютом, – сказал он.

Рокко усадил его на землю.

– Не высовывайся! – сказал он резко. – Или ты хочешь, чтобы немцы нас заметили?

Джонни внезапно почувствовал страшную усталость. Он заслонил глаза рукой, чтобы защититься от солнца, но перед глазами у него стоял горящий самолет. Он убрал руку и посмотрел на небо. «Фоккеры» кружили над тем местом, где упал французский «Спад». Затем развернулись и полетели к своим. Небо снова стало голубым и спокойным, и Джонни сразу ощутил изнуряющую жару.

Сержантский свисток заставил его вздрогнуть.

– Подъем! – послышалась команда.

Джонни устало поднялся на ноги. Джо завязывал шнурки на ботинках. Рокко поправлял ранец. Он повернулся и побрел к дороге, где строились солдаты.

Уже смеркалось, когда они вошли в небольшую деревушку. По обе стороны дороги стояли люди, спокойно глядя на них. У некоторых в руках были маленькие американские флажки. Солдаты автоматически шагали в ногу, не глядя по сторонам. Они слишком устали, чтобы обращать внимание на жителей, а те, в свою очередь, слишком устали от войны, чтобы обращать внимание на солдат. Они чувствовали присутствие друг друга, чувствовали теплоту и понимание, но все они были слишком уставшими, чтобы показывать это.

Лишь Джо вел себя иначе. Когда показалась деревня, он подтянулся. Увидев стоящих вдоль улицы людей, он посмотрел на них, а при виде девушек улыбнулся и ткнул Джонни в бок.

– А вот и дамы! – засмеялся он. – Ничего штучки!

Джонни медленно брел с колонной. Он даже не поднял глаз, когда к нему обратился Джо. Он думал о последнем письме, полученном от Дорис. Она писала, что известные артисты активно включились в кампанию «Все для победы», Мэри Пикфорд, Дуг Фэрбенкс и другие звезды ездили по стране, рекламируя военный заем. Другие посещали госпитали, женщины готовили бинты. Питер выпустил несколько небольших лент, рассказывающих о деятельности правительства. Бизнес процветал. Открылось много кинотеатров. Фильмы из Голливуда расходились по всему миру. В Англии и остальной части Европы, где студии были закрыты в связи с войной, люди с жадностью набрасывались на американские фильмы.

За последний год Марк здорово подрос. Он закончил школу, и отец направил его в военное училище. Марк надеялся, что еще успеет принять участие в войне.

На студии построили три новых павильона, и теперь у них одна из самых больших студий в Голливуде. Эдисон демонстрировал звуковой фильм – звуковая лента шла вместе с пленкой. Питер вместе с другими президентами компаний присутствовал на демонстрации. Они решили, что это непрактично.

Джонни выругался про себя. Черт возьми, сколько времени он теряет на войне! Они там с ума все посходили. Неужели они не понимают, что как только кино станет звуковым, оно станет наравне с театральной сценой. Как бы он хотел присутствовать на этой демонстрации звукового кино!

Колонна вошла в центр городка на большую, сейчас пустынную, площадь, выложенную булыжником, и остановилась. Все сбросили ранцы и поставили ружья на землю. Где-то на севере грохотали пушки, казалось, гремит гром.

Держа винтовку за ствол, Джонни чувствовал, как вибрирует земля.

Он спокойно ждал. Равнодушно подумал, пойдут ли они дальше или останутся здесь на ночь.

Французский офицер подошел к капитану. Они о чем-то поговорили, и капитан обратился к солдатам.

– Мы останемся здесь на ночь, – сказал он. – Снимемся в четыре утра. Жители дадут вам приют. Воспользуйтесь этим. Следующие несколько недель о кровати придется только мечтать. – Он повернулся и ушел в сопровождении французского офицера.

– Ну их всех к черту, – сказал Джо, глядя на Джонни. – Пойду познакомлюсь с какой-нибудь мамзелькой.

Рокко услышал его.

– Смотри у меня! Ты не на пикнике. Тут дело серьезное.

Джо хмыкнул.

– Да слышал уже! Топай туда, топай сюда. Как будто это война не с Германией, а с моими ногами.

К ним подошел лейтенант.

– Заткнись, – шепнул Джонни. – Лейтенант идет.

Лейтенант поманил к себе Рокко. Тот подошел, и офицер что-то быстро ему сказал, передав листок бумаги. Затем офицер пошел дальше, к другой роте. Через несколько секунд их распустили.

– Где здесь можно достать выпивку? – спросил Джо. Во всем городке было темно.

Ему никто не ответил. Они молча шли за Рокко по улице и остановились у небольшого серого дома. Рокко посмотрел в бумажку и постучал в дверь.

Из-за закрытой двери послышалась французская речь.

Рокко немного подождал и ответил:

– Мы американские солдаты.

Дверь открылась. На пороге появился высокий мужчина с черной бородой.

– Les Americaines, – сказал он по-французски. – Заходите, заходите.

Они вошли в дом. Закрыв дверь, хозяин позвал:

– Мария! – И что-то быстро сказал по-французски.

Они стояли в комнате, переминаясь с ноги на ногу.

Рокко снял каску, и остальные последовали его примеру. В комнату вошла девушка, неся две большие бутылки вина.

Джо восторженно произнес:

– Я знал, что армия позаботится о нас, прежде чем отправить в бой.

Француз улыбнулся и, открыв бутылку вина, разлил его по стаканам. Он торжественно поднял свой стакан.

– Vive l'Amerique!

Они выпили вино. Он снова наполнил их стаканы и выжидающе посмотрел на всех. Джонни первым понял, чего он ждал. Он улыбнулся французу.

– Vive la France! – сказал он. А Джо уже пытался заговорить с девушкой.

Рокко тряс его за плечо. Он проснулся по-кошачьи: еще минуту назад сладко спал, а сейчас уже был как стеклышко. Всю ночь он ожидал подъема, но теперь, когда этот момент наступил, ему захотелось еще полежать.

– Где Джо? – прошептал Рокко.

– Не знаю, – ответил Джонни. – А что, его здесь нет?

Рокко в темноте покачал головой.

Джонни сел и спустил с кровати ноги.