Текст книги "Торговцы грезами"

Автор книги: Гарольд Роббинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 31 страниц)

– О, Джонни! – Она то смеялась, то плакала. – Я выйду за тебя замуж за любого. Я так люблю тебя, дорогой.

Он крепко прижал Дорис к себе и закрыл глаза. Именно для этого живет человек – чтобы услышать такие слова.

Марк нервно смотрел на телефон, сидя в своей комнате. Он бросил взгляд на часы. Два тридцать утра. Ветерок играл шторами. Марк подошел к окну и тихо закрыл его. Через стекло ему были видны неясные фигуры Джонни и Дорис, они сидели около бассейна. «Проклятие!» – зло подумал он.

Марк выключил свет. Ему не хотелось, чтобы они знали, что он еще не спит. Сев рядом с телефоном, он закурил очередную сигарету. Когда же, наконец, его соединят? В Париже сейчас должно быть одиннадцать утра, в это время Питер должен быть в своем кабинете. Телефон зазвонил. Марк быстро схватил трубку, чувствуя, как заколотилось сердце. В тишине ночи телефонный звонок прозвучал как сигнал тревоги. Он перевел дыхание, прежде чем ответить, и надеялся, что его никто не услышит. Спокойным голосом он сказал в трубку:

– Алло?

В ответ послышался голос телефонистки.

– Мистер Марк Кесслер?

– Слушаю.

– Разговор с Парижем, ваш заказ. Говорите.

– Алло, папа? – нервно сказал он.

В голосе отца звучало удивление.

– Марк, в чем дело?

– С мамой все в порядке, с семьей все в порядке, – быстро проговорил Марк.

И услышал, как отец облегченно вздохнул.

– Ты напугал меня.

Марк положил в пепельницу сигарету и, помедлив, заговорил:

– Я не хотел тебя напугать, пап. – Его голос снова стал спокойным и мягким. – Я просто хотел поговорить с тобой о деле.

Питер сразу стал серьезным.

– Давай, говори, не забудь, что одна минута стоит двадцать долларов. Так что побыстрее.

Глаза Марка сузились, в голосе послышались вкрадчивые нотки.

– Я звоню тебе насчет Джонни, папа, – сказал он.

– Насчет Джонни? – удивился Питер. – А что случилось?

– Да он пришел сегодня на студию и поднял тут шум. Я думаю, он что-то замышляет.

– Что он сказал? – спросил Питер.

– Ничего особенного, но он цеплялся ко всякой мелочи. Ему не понравилось, как выполняется график съемок фильмов. Он настаивал, чтобы мы закончили «Вместе мы непобедимы» прежде, чем все остальные фильмы.

Питер засмеялся.

– Не бери в голову, Марк. Ты должен к этому привыкнуть, ребята из Нью-Йорка всегда пытаются учить нас. Не обращай на них внимания, вот и все.

– Но ведь Джонни настаивает, – повторил Марк.

– А ты поинтересовался, почему? – спросил Питер.

– Я спросил, но он мне прямо не ответил. И никак не могу понять, что-то он в последнее время какой-то странный.

Питер помолчал, затем снова раздался его голос.

– Может, у него есть на это причины? Джонни очень толковый парень.

– Почему же он тогда мне ничего не объясняет?

– Это похоже на Джонни. Иногда он бывает страшно упрямым. Не беспокойся насчет этого. Снимай фильмы и перестань волноваться. Я поговорю с ним, когда вернусь, – успокаивающе сказал Питер.

– Не знаю, – продолжал Марк, и в его голосе звучало сомнение. – Что-то он чертовски странно ведет себя. Я слышал, как он говорил сегодня с Бобом Гордоном. Боб ему что-то сказал, и он засмеялся, а затем ответил ему: «Никогда не знаешь, что случится, Боб. Возможно, мы скоро снова будем вместе работать, гораздо раньше, чем ты думаешь».

Голос Питера снова стал удивленным.

– Я что-то не понимаю.

– Я тоже, – быстро сказал Марк. – Но и это и то, как он себя ведет, заставило меня позвонить тебе. – Он замолчал. «Надо довести дело до конца», – подумал он. – Не забывай, против чего нам приходится бороться, папа, – сказал он значительно. – Стоит ко всем хорошенько присмотреться, как становится ясно, что нас действительно никто не любит. Все они одинаковые.

Питер засомневался.

– Джонни не такой, как все, – возразил он.

Услышав сомнение в голосе отца, Марк улыбнулся.

– Я не говорю, что он такой, папа, но осторожность не помешает.

Голос Питера потерял уверенность.

– Хорошо, Марк, – сказал он, – нам действительно надо быть осторожными.

– Вот поэтому я тебе и позвонил, – сказал Марк. – Я хотел услышать твое мнение.

Питер так же неуверенно сказал:

– Продолжай свою работу. Поговорим обо всем, когда вернусь.

– Ладно, папа, – сказал Марк совсем другим тоном. – Как ты себя чувствуешь? – сменил он тему разговора.

– Отлично, – машинально ответил Питер. Марк чувствовал, что отец еще думает над тем, что услышал.

– Вот и хорошо, папа. Береги себя.

– Хорошо, – ответил Питер, думая о другом.

– До свидания, папа, – сказал Марк. Услышав ответ отца, он повесил трубку. Закурив, он минуту сидел не шевелясь, затем, встав с кресла, подошел к окну и посмотрел вниз.

В темноте он различил силуэты Джонни и Дорис, которые шли к дому, держась за руки. Марк снова улыбнулся. Он позаботится о Джонни. Улыбка исчезла с его лица. И о Дорис тоже.

7

Витторио Гвидо с трудом поднялся на ноги. Он был полноватым и двигался с трудом. Протянув руку, он с каменным лицом сказал:

– Привет, Джонни! – Голос его был холоден.

Джонни пожал протянутую руку.

– Как у тебя дела, Вик? – спросил он.

Витторио кивнул.

– Хорошо, – неторопливо сказал он.

– Как Эл?

Витторио посмотрел на него. Интересно, зачем Джонни пришел к нему? Он знал, что это отнюдь не дружеский визит, – они недолюбливали друг друга.

– У Эла все нормально, если учитывать его возраст, – со значением сказал он. – Доктор велел ему отойти от дел и не покидать свое ранчо. – Взяв со стола коробку с сигарами, он протянул ее Джонни. Тот отрицательно покачал головой. Тогда Вик сам взял сигару. – Садись, Джонни, – предложил он, прикуривая.

Но Джонни продолжал стоять. Он знал, что не нравится Вику. Если бы здесь был Эл, все было бы по-другому, атмосфера была бы совершенно иной. Он неторопливо уселся напротив Вика.

Дымок от сигары вился к потолку. На лице Гвидо промелькнула улыбка.

– Ну, что у тебя, Джонни? – спросил он. Но тут же пожалел, что произнес эти слова. Лучше бы Джонни сам начал разговор.

– Мне нужны деньги, Вик, – нехотя сказал Джонни. Ему тоже не хотелось говорить об этом с Виком, но другого выхода не было.

Откинувшись в кресле, Вик прикрыл глаза, изучающе глядя на Джонни. «Все они, киношники, одинаковы, – удовлетворенно подумал он, – ни шагу не могут ступить без наших денег». Дело не в том, что они сами не зарабатывали, но сколько бы они ни зарабатывали, рано или поздно – снова приходили к нему.

– Сколько? – спросил он.

Джонни посмотрел на него и нехотя назвал сумму.

– Миллион долларов.

Гвидо ничего не ответил. Он сидел задумавшись. Выпустив колечко дыма, он с глубокомысленным видом рассматривал его. Да, он оказался прав – Джонни не лучше остальных, что бы там ни говорил Эл. Наконец он посмотрел на Джонни.

– И зачем тебе столько денег? – спросил он.

Джонни смущенно заерзал в кресле. Гвидо не собирался демонстрировать расположение к нему.

– Я хочу купить половину доли фильма, который мы сейчас снимаем, – «Вместе мы непобедимы».

Гвидо продолжал сидеть с полузакрытыми глазами. Он слышал об этой картине – глупость Марка Кесслера, так говорили о ней в Голливуде. Ходили слухи, что она обойдется более чем в два миллиона долларов. Внезапно ему стало интересно, почему Джонни хочет купить половину доли этой картины. Насколько он слышал, картина была никудышной, кроме того, его бухгалтерский опыт подсказывал, что «Магнуму» не удастся улучшить свои финансовые дела, даже сняв картину стоимостью в два миллиона. Доходы у них сейчас не ахти какие. Его голос прозвучал без всякого выражения.

– Ты ведь знаешь, Джонни, нашу политику в отношении таких картин, – сказал он спокойно. – «Магнум» и так нам должен два миллиона долларов, и мы не сможем дать дополнительный заем.

«Чушь! – подумал Джонни. – Если бы Вик захотел, он бы смог все, но он не хочет ссудить ему деньги».

– Где же еще я смогу достать деньги? – спросил он, стараясь не выдать своих чувств.

Гвидо посмотрел на него с нескрываемым интересом. Что-то и в самом деле из ряда вон выходящее происходило на студии «Магнум», если Джонни так настойчиво просит денег.

– А что ты можешь предложить взамен? – осторожно спросил он.

Джонни заколебался. Ему не хотелось этого делать, но другого выхода не было.

– Как насчет моих десяти процентов акций компании? – предложил он.

Сердце Вика заколотилось. Нечасто продают партнерство в компании, особенно в кино. Они могут торговать звездами, режиссерами, контрактами, многие из них закладывают даже своих жен, но никогда никто из них не откажется от своих прав на собственность. Если уж Джонни пошел на это, то его положение совсем безнадежно. По нынешним ценам на рынке акции Джонни стоили миллион долларов.

– Я не смогу дать тебе заем на длительный срок, Джонни, – сказал он осторожно. – Рынок сейчас такой непредсказуемый! Но я могу тебе предложить три четверти от стоимости твоих акций на три месяца.

Джонни посмотрел на него. Семьсот пятьдесят тысяч было все-таки лучше, чем ничего. К тому же, если все будет в порядке, у него, возможно, будет шанс достать деньги к этому времени. Он с шумом выдохнул воздух.

– Ладно, Вик, – согласился он. – Когда я смогу получить деньги?

Гвидо улыбнулся ему.

– Как только принесешь свои акции.

Джонни поднялся с кресла и посмотрел на Витторио.

– Акции будут у тебя завтра, – сказал он.

Гвидо встал.

– Хорошо, – кивнул он. – Тогда все улажено. – Он протянул Джонни руку.

Джонни пожал ее.

– Спасибо, Вик, – вяло сказал он.

Гвидо улыбнулся.

– Рад был помочь, Джонни.

Глаза Джонни блеснули. Лицо Гвидо осталось непроницаемым.

– Пока, Вик, – бросил Джонни, направляясь к двери.

– Пока, Джонни, – ответил Гвидо. Довольная улыбка появилась на его лице, когда он наблюдал за Джонни. Но уселся за свой стол он уже нахмурившись. Надо будет выяснить, что же происходит на студии «Магнум».

Он подошел к окну и посмотрел на улицу, Джонни как раз выходил из банка.

Джонни сел в автомобиль с открытым верхом, за рулем которого сидела девушка с темными волосами. Она повернулась к Джонни, и Гвидо увидел ее лицо.

Это была Дорис Кесслер. Машина сорвалась с места и исчезла за углом.

Витторио Гвидо вернулся к столу и тяжело опустился в кресло. Его губы снова тронула удовлетворенная улыбка. Возможно, Сантос изменит свое мнение о Джонни, когда он расскажет ему, что случилось.

Марк сидел за столом. В его душе пылала обида, обида на Джонни, на Дорис, на их слова. Они говорят, что якобы хотят только помочь ему. Что за чушь! Они хотят прижать его к ногтю. Но внутренний голос подсказывал, что они правы. Он слишком далеко зашел с этой своей картиной.

Возможно, это и так, но, когда картина будет закончена, станет ясно, кто был прав. Тогда они посмотрят на него совсем по-другому. Он взглянул на Джонни.

– Да, Джонни, – сказал он, стыдясь, что приходится юлить перед ним. – Я понимаю.

Джонни посмотрел на него. Черты его лица заострились, глаза стали ледяными.

– Мне бы хотелось верить, что это так, – сказал он жестко. – Я делаю это не ради тебя. У твоего отца разорвется сердце, если он узнает, что здесь произошло. А теперь слушай, что мы ему расскажем, когда он вернется. Мы должны договориться обо всех деталях.

Марк промолчал, тупо глядя на Джонни.

– Мы ему скажем, что мне так понравился фильм, что я сам решил вложить половину денег. Смета картины была немного превышена, но я решил, что мы вместе с тобой доложим недостающие деньги, а после выпуска картины в прокат разделим доходы пополам.

Джонни вопросительно посмотрел на Дорис.

– Ну, как это звучит? – спросил он.

Она кивнула.

– Звучит нормально.

Марк посмотрел на него и еле-еле удержался от улыбки. Этот дурак сам шел в его руки. Если Джонни именно так все скажет Питеру, Марк без труда убедит отца, что именно Джонни во всем виноват.

8

За окном падал снег, покрывая белым ковром улицы Нью-Йорка. Питер заговорил, и Джонни повернулся к окну спиной.

– Не понимаю, почему до сих пор нет ответа на нашу телеграмму Денверу, – озабоченно сказал он.

Джонни взглянул на часы.

– До начала заседания осталось совсем немного, – сказал Джонни.

Питер кивнул.

– Я бы хотел иметь ответ до начала заседания, – сказал он и покачал головой. – Не понимаю, почему он не присылает деньги, которые обещал.

Джонни посмотрел на него. Когда Питер договаривался с Денвером, дела обстояли иначе. Питер слишком доверчиво отнесся к нему, он был полон надежд, но с тех пор их преследовали сплошные неприятности. Марк сорвал график производства фильмов, из шести обещанных картин были готовы только две, да и те довольно посредственные. Фильм «Вместе мы непобедимы» до сих пор был не закончен, и, похоже, на него придется израсходовать еще не одну сотню тысяч долларов, чтобы завершить съемки.

Вообще, дела шли неважно. Счет в банке таял с каждым днем. Деньги, которые Питер занял компании согласно договору с Денвером, почти полностью исчезли, то же произошло с деньгами, которые дал Джонни, и Питер послал телеграмму Денверу, прося обещанные деньги. Прошло более четырех месяцев, но никаких денег не приходило.

Джонни еще раз взглянул на часы и перевел взгляд на Питера.

– Думаю, что ответ не придет до начала заседания, – сказал он. – Так что можно начинать прямо сейчас.

– Скажи Дженни, что если придет телеграмма, пусть она меня сейчас же вызовет с заседания, – сказал Питер, снимая с вешалки шляпу и пальто.

12 ноября 1936 года

Компания «Магнум Пикчерс»

Нью-Йорк

ОТЧЕТ

о ежемесячном заседании Совета директоров от 12 ноября 1936 года

Место встречи: отель «Уолдорф Астория», Нью-Йорк

Время: 14.30

Присутствовали:

Мистер Питер Кесслер

Мистер Джон Эйдж

Мистер Лоренс Г. Ронсон

Мистер Оскар Флойд

Мистер Ксавьер Рандольф

Отсутствовали:

Мистер Марк Кесслер

Мистер Филипп Денвер

Миссис Питер Кесслер

В четырнадцать тридцать пять председатель открыл заседание. Роль секретаря была поручена мистеру Эйджу.

На утверждение Совета были вынесены следующие вопросы:

Продление аренды здания «Олбани» на прежних условиях.

Утверждено.

Договор с профсоюзами о заработной плате техникам, занятым на студии, согласно результатам переговоров всех профсоюзных центров компаний.

Утверждено.

Условия контракта, заключенного с актрисой Мариан Сант Клер на семь лет. Заработная плата в первый год будет начисляться из расчета 75 долларов в неделю на протяжении сорока недель. Компания оставляет за собой право разорвать контракт в конце каждого финансового года.

Утверждено.

О выплате гонорара в двенадцать тысяч пятьсот долларов компании «Дэйл, Коган энд Свифт» за юридические консультации.

Выплата гонорара одобрена.

Затем были обсуждены общие вопросы.

Президент остановился на планах на следующий год. Он сказал, что с оптимизмом смотрит в будущее, так как лишь на американском рынке компания заключила шестьсот контрактов в прошлом году и собирается заключить по крайней мере тысячу контрактов на прокат фильмов в этом году. Он сообщил, что в результате его недавнего визита в Европу он сделал вывод о нестабильности европейского рынка из-за постоянных политических конфликтов на континенте. Однако он с большим оптимизмом отозвался о развитии деловых связей на Британских островах, в частности коснулся договора, который он подписал с мистером Денвером о прокате картин «Магнума» на территории Великобритании. Он указал, что по договору с мистером Денвером фильмы «Магнум Пикчерс» будут демонстрироваться в крупнейших кинотеатрах Англии. Он также заметил, что в настоящее время ожидает сообщения от мистера Денвера в связи с обещанными двумя миллионами долларов, которые компания должна будет получить за шесть фильмов.

Мистер Ронсон задал вопрос президенту, почему из шести запланированных картин к настоящему времени готовы только две.

Президент ответил, что из-за непредвиденных трудностей картины не были выпущены в срок, но он ожидает, что в ближайшее время их съемки будут завершены.

Мистер Ронсон зачитал телеграмму, которую он только что получил от мистера Денвера. Текст телеграммы по требованию мистера Ронсона включен в данный отчет.

«Дорогой мистер Ронсон, крайне огорчен состоянием дел в компании „Магнум“. В нашем последнем разговоре мистер Кесслер уверил меня, что шесть фильмов поступят для проката в кинотеатры к 15 сентября, однако к этому времени мы получили лишь два фильма, и оба поступили к нам в конце октября. Я только что получил телеграмму от мистера Кесслера, в которой он просит переслать два миллиона долларов, как было договорено ранее. Я хотел бы, чтобы вы сообщили мистеру Кесслеру, что, согласно существующему договору, перевод этой суммы должен быть одобрен Советом директоров компании „Мартин“. Несмотря наличную симпатию к мистеру Кесслеру, Совет директоров фирмы „Мартин“ отказывается предоставить требуемую сумму до тех пор, пока не будут получены копии всех шести фильмов.

Подписано Филипп Денвер».

Тогда президент сказал, что его глубоко обеспокоил отказ Совета директоров компании «Мартин» в предоставлении денежной помощи. Он сообщил, что, со слов мистера Денвера, их согласие должно было носить чисто формальный характер, и ничто не предвещало отказа. Также он сказал, что сожалеет, что мистер Денвер не сообщил ему об этом решении лично.

Мистер Ронсон заявил, что необходимо назначить комиссию, которая провела бы расследование с целью выяснить, почему фильмы не сняты вовремя.

Президент сказал, что не видит достаточных причин для образования подобной комиссии.

Тогда мистер Ронсон обратился к Совету директоров с просьбой поставить этот вопрос на голосование. Предложение назначить комиссию было принято тремя голосами против двух. Мистер Ронсон настоял, чтобы результаты голосования были отмечены в отчете.

За предложение голосовали:

Мистер Ронсон

Мистер Флойд

Мистер Рандольф

Против голосовали:

Мистер Кесслер

Мистер Эйдж

Мистер Ронсон сказал, что будет назначена комиссия, которая в месячный срок должна предоставить результаты расследования.

На этом повестка дня была исчерпана, и в 17 ч. 10 мин. заседание закрыто.

Питер возбужденно ходил по своему кабинету взад-вперед. За окном было темно. Часы, стоящие на столе, показывали десять минут восьмого. Прошло уже два часа, как окончилось заседание.

Питер повернулся к Джонни и посмотрел на него. Этот взгляд не предвещал ничего хорошего.

– Чертовы пройдохи! – вскричал он. – Зачем ты им позволил это сделать, Джонни?

У Джонни отвисла челюсть.

– Я?! – сказал он, не веря своим ушам. – Что я им позволил сделать? Ведь ты же подписал договор с Денвером.

– Договор, договор! – заорал на него Питер. – Если бы ты не совал свой нос на студию, этого бы не случилось! Все шесть фильмов были бы выпущены вовремя. – Он отвернулся, подошел к окну и продолжал: – Но нет! Тебе надо было показать, какой ты гений! Мистер Всезнайка! Марк рассказал мне, как ты приходил на студию и заставлял их работать только над этим фильмом, забросив все остальное. – Он повернулся к Джонни. Его глаза были несчастными. – Зачем ты сделал это, Джонни? – с упреком сказал он. – Неужели из-за денег, которые ты вложил в этот фильм? Неужели только из-за этого ты подставил под удар все наше дело?

Джонни ничего не ответил. Его лицо побледнело, и он оперся о стол. Не мигая, он смотрел на Питера.

Питер стоял спиной к окну, беспомощно опустив плечи.

– Зачем ты сделал это? – спросил он снова едва слышно. – Мне и без этого было нелегко.

Он подошел к Джонни и заглянул ему в лицо. Внезапно на его глазах блеснули слезы.

– Именно в тот момент, когда мне так нужны деньги, ты так поступил со мной. Если бы у меня были деньги и ты бы попросил у меня, я бы дал их тебе не раздумывая.

9

Между Питером и Джонни установились прохладные отношения, что не ускользнуло от внимания работников студии. Правда, они старались не показывать этого, но все знали. Джейн тоже знала, и это ее беспокоило. За себя она не боялась, но ей было неприятно, что Питер и Джонни стали так относиться друг к другу.

На ее столе зазвонил телефон. Она подняла трубку.

– Джейн, – раздался голос Питера, – передай Джонни, чтобы он зашел ко мне в кабинет.

Она в замешательстве повесила трубку. Обычно Питер звонил Джонни по селектору или сам заходил в его кабинет. Это было просто, так как их кабинеты сообщались.

Она нажала клавишу. Джонни ответил сразу же.

– Да, Джейн?

– Питер хочет видеть тебя, Джонни, – сказала она.

На том конце провода воцарилось молчание, затем Джонни вздохнул и медленно ответил:

– Хорошо, сейчас зайду.

Он уже собрался повесить трубку, когда она сказала:

– Джонни!

– Да?

– Что произошло между вами? Вы что, поссорились с Питером?

Он горько рассмеялся.

– Не говори глупостей, – сказал он и повесил трубку.

Она задумчиво опустила трубку на рычаг. Что бы там ни говорил Джонни, ей все это не нравилось.

Он вернулся к себе в кабинет усталый. Ему хотелось, чтобы Питер прекратил осыпать его упреками, ему уже надоело выслушивать, что он причина всех бед, и не иметь возможности ничего сказать в ответ. Но он обещал Дорис, что ничего не скажет…

Раздался телефонный звонок. Джонни ответил.

Снова позвонила Джейн:

– Мистер Ронсон хочет с тобой поговорить.

Интересно, что ему надо?

– Пусть войдет, – сказал Джонни, вешая трубку.

Дверь отворилась, и в кабинет вошел Ронсон. Увидев Джонни, он растянул в улыбке узкие губы.

– Я хотел повидаться с вами, мистер Эйдж, прежде чем улететь в Голливуд, – начал он, протягивая руку.

Джонни пожал ее и подивился, какая сила была в этих пухлых пальцах.

– Хорошо, что вы зашли, мистер Ронсон, – сказал он, указывая рукой на кресло. – Присаживайтесь, пожалуйста.

Ронсон уселся в кресло напротив Джонни и посмотрел на него.

– Наверное, вас удивил мой визит, мистер Эйдж?

Джонни кивнул.

– Немного, – признался он.

Ронсон подался вперед. За толстыми стеклами очков в роговой оправе блестели его глаза.

– Я просто подумал, что вы можете мне что-нибудь сообщить.

– Насчет чего? – осторожно спросил Джонни.

Ронсон слегка улыбнулся.

– Насчет студии. Вы же знаете, я собираюсь туда завтра.

Джонни улыбнулся в ответ. Что ж, если ему хочется поиграть, он принимает эту игру. Его лицо было непроницаемым.

– Боюсь, что мне нечего вам сказать, мистер Ронсон, – сказал он вежливо. – За исключением того, что студия находится в надежных руках. Что касается производства, то это обязанности Марка Кесслера, а не мои. И я думаю, что он отдает себе отчет в своих действиях.

Ронсон молча улыбался. Затем сделал вид, будто ему неожиданно пришла какая-то мысль.

– Может, причину неудач надо искать не на студии, а где-нибудь в другом месте?

– На что вы намекаете, мистер Ронсон? – Джонни слегка повысил голос.

– Зовите меня Ларри, – предложил Ронсон, продолжая улыбаться.

– Ларри, – согласился Джонни. – Но это не ответ на мой вопрос.

Ронсон посмотрел ему в глаза. Эйдж знает о компании больше, чем кто-либо еще, не считая, конечно, Кесслера. Если перетянуть его на свою сторону, он будет чертовски полезен.

– Возможно, ответственность лежит на мистере Кесслере? – Ронсон внимательно наблюдал за выражением лица Джонни.

Лицо Джонни оставалось спокойным и безучастным.

– Что привело вас к этому выводу, Ларри?

Ронсон поудобнее расположился в кресле.

– Он понемногу стареет, ему, наверное, уже за шестьдесят. Возможно, что он потерял хватку, кто знает?

Джонни расхохотался.

– Это просто смешно, Ларри! Никто не знает его, как я. Да, я, конечно, признаю, что он уже не молод, но работоспособность у него огромная. Я думаю, он понимает в кинематографе больше, чем многие молодые.

– Лучше вас даже? – хитро прищурившись, спросил Ронсон.

Джонни улыбнулся.

– Он президент ведь, не так ли? И он владелец компании.

Ронсон хотел прокомментировать последнее замечание, но удержался.

– Вы думаете, что смогли бы так же умело руководить компанией, будь вы президентом, Джонни?

– Сомневаюсь, – ответил Джонни холодно.

Ронсон засмеялся.

– Ну что вы, Джонни! – сказал он, прищелкнув языком. – Не надо быть таким скромным.

Джонни посмотрел на него. Что хочет этот парень? Ведь он пришел явно не для того, чтобы расточать комплименты.

– Дело не в скромности, Ларри, – с расстановкой сказал он. – Я работаю бок о бок с Питером Кесслером почти тридцать лет и более способного и профессионального работника в кинематографе не знаю.

Ронсон не торопясь похлопал ладонью о ладонь.

– Браво! – сказал он. – Такая преданность заслуживает похвалы.

– Хвалить следует не меня, а того, кто этого заслуживает. К тому же, преданность – это самое ценное, что есть в жизни, она не покупается за деньги.

Ронсон был не согласен с последним заявлением, но снова промолчал. Он молча сидел в кресле и наблюдал за Джонни.

Джонни тоже посмотрел на него. Ну что ж, если Ронсону хотелось поиграть в шарады, пожалуйста – он тоже молчал.

Ронсон чуть подался вперед. Его голос зазвучал вкрадчиво.

– Мне бы хотелось конфиденциально поговорить с вами, Джонни.

В голосе Джонни не чувствовалось любопытства.

– Как вам будет угодно, – спокойно сказал он.

Ронсон помедлил, затем начал говорить.

– От группы влиятельных лиц я получил информацию, что вы были бы заинтересованы в приобретении пакета акций компании, принадлежащей мистеру Кесслеру.

Джонни поднял бровь. Так вот в чем дело! Надо было сразу догадаться.

– А кто они, эти лица? – спросил он.

Ронсон посмотрел ему в глаза.

– К сожалению, я не могу раскрыть их имена, но они сообщили мне, что ваша кандидатура наиболее подходит для поста президента, если мы с вами договоримся.

Джонни посмотрел на него и улыбнулся. Неужели Ронсон был таким идиотом, что в открытую предлагал ему взятку?

– Я, конечно, очень польщен их щедростью, но решение на продажу контрольного пакета акций остается за мистером Кесслером, не так ли?

– Вы могли бы повлиять на принятие этого решения, – подсказал Ронсон.

Джонни откинулся в кресле. Хорошо, что им неизвестно, какие отношения у него сейчас с Питером.

– Я не буду даже пытаться оказывать давление на мистера Кесслера по такому вопросу. Думаю, что у него есть свое мнение.

Ронсон вновь засмеялся.

– Сегодня подобная щепетильность просто смешна.

– И все же я хочу повторить, что это личное дело мистера Кесслера. Я не собираюсь вмешиваться в дела, к которым не имею никакого отношения.

Ронсон вопросительно посмотрел на него.

– Но что вы тогда предлагаете, Джонни?

Джонни смотрел на него. Ронсон либо придурок, либо вообще полный кретин, если обращается к нему с таким предложением.

– Я предлагаю вам самому поговорить насчет этого с мистером Кесслером, Ларри, – ответил он. – Думаю, что это единственный человек, который сможет дать вам ответ на ваш вопрос.

– Люди, о которых я говорю, заплатили бы мистеру Кесслеру хорошую цену за контрольный пакет акций, учитывая, конечно, настоящее положение компании, – сказал Ронсон.

Джонни встал, давая понять, что встреча закончена.

– Со всеми вопросами к мистеру Кесслеру, Ларри.

Ронсон неторопливо поднялся на ноги. Ему не понравилось, как с ним обошелся Джонни, но он постарался не подавать виду.

– Возможно, я и поговорю с ним, когда вернусь из Голливуда, Джонни. Думаю, что тогда он прислушается к голосу рассудка.

Ронсон говорил таким тоном, будто заранее был уверен в успехе. Это был голос человека, привыкшего к власти и знающего, что она у него есть.

– Кто, кроме вас с Денвером, стоит за всем этим, а, Ларри? – внезапно спросил Джонни.

Ронсон резко поднял голову и улыбнулся ему.

– Сейчас я не могу сказать, Джонни.

Джонни оценивающе глянул на него.

– Конечно, это не Флойд, не Рандольф, – сказал он мягко. – Они только пешки и в счет не идут. – Он внимательно наблюдал за Ронсоном, но лицо того было совершенно бесстрастно. – Это может быть Берард Пауэл из «Борден Пикчерс», – продолжал Джонни. – Уж больно похоже на его стиль.

По выражению лица Ронсона он понял, что угадал. Широко улыбнувшись, Джонни подошел к Ронсону и протянул ему руку.

– Ну что ж, не буду больше вас мучить своими вопросами, Ларри, – сказал он. – Рад, что вы заскочили. Мне бы хотелось с вами получше познакомиться.

Ронсон улыбнулся.

– То же самое могу сказать и я, Джонни.

Джонни вместе с ним вышел из кабинета и проводил его до дверей.

– Счастливого путешествия, Ларри, – пожелал он, улыбаясь.

Он не заметил Питера, стоящего у двери кабинета, который, удивленно открыв глаза, наблюдал за их прощанием. Что это Джонни так любезничает с этим парнем? Как будто они самые лучшие друзья.

Размышляя, он покачивался с носка на пятку, сцепив за спиной руки. Не хотелось верить, но, видно, Марк был прав, что-то странно ведет себя Джонни в последнее время.

10

Далси рассеянно слушала Марка. Он начинал надоедать ей. Пора уже рвать с ним. Он ей больше не нужен.

Все началось с тех пор, как Уоррен оставил ее. Она места себе не находила и меняла одного за другим, стараясь найти кого-нибудь хоть чем-то похожего на него, но безуспешно. Рано или поздно все они пасовали перед ней и принимались ползать на коленях, готовые исполнить любой ее каприз. Они надоедали ей очень скоро.

С Уорреном все было по-другому. У него тоже был сильный характер, и он никогда не давал ей одержать верх. Для нее это было вызовом и не давало покоя. Она получала благодаря этому новые жизненные силы. Когда он был рядом, она чувствовала его каждой клеточкой тела.

Но он вернулся к своей жене Синти. Она фыркнула. Это жалкое подобие женщины! И чем только она могла привлечь такого мужчину, как Уоррен. Но он ушел к ней, и теперь у них уже двое детей. Она подумала, что все пошло прахом с той ночи, когда неожиданно приехал Джонни и застал ее вместе с Уорреном.

После ухода Джонни она тогда вернулась в спальню. Уоррен поспешно одевался. Она положила руку ему на плечо.

– Что ты делаешь? – спросила она.

– Пойду за ним, – нервно ответил он. – Он же болен! Ему нельзя выходить в такую погоду.

– Не будь идиотом! – сказала она. – Пусть себе идет. Если ты только приблизишься к нему, он тебя убьет. Ты же видел, что он хотел сделать со мной?

Он застегивал рубашку.

– А что ты ожидала от него? – Он как-то странно посмотрел на нее. – Чтобы он аплодировал нашему исполнению?

Уоррен застегнул последнюю пуговицу.

– Прийти домой и увидеть такое! Надо же! – горько добавил он.

Прижавшись, Далси обняла его и заглянула ему в глаза.

– Это кто здесь говорит о морали? – раздраженно сказала она.

– Он болен, – повторил он. – Это видно и слепому.

Она продолжала смотреть ему в глаза.

– Ну и что? – ответила она. – Ему есть куда пойти.

Уоррен заметил, что ее глаза широко открылись, а зрачки расширились. В их глубине он видел свое отражение. Внезапно он схватил ее за волосы. Ее лицо исказилось гримасой боли, но в глазах не было страха. Она смотрела с вызовом, продолжая прижиматься к нему.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга, и с его губ сорвалось:

– Далси, ты стерва! – Голос его прозвучал резко.