Текст книги "Властимир"

Автор книги: Галина Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 40 страниц)

ГЛАВА 12

Вблизи вершины гора выровнялась, и златогривый жеребец пошел неспешным шагом. Но Воронку все равно приходилось бежать, чтобы не отстать. Следовало быть очень осторожными и то и дело прислушиваться – обозленные викинги могли снарядить погоню, особенно если Буян прав и среди них есть слуги Змея, принявшие облик людей. Покинуть остров они сейчас не могли – Воронок не мог подняться в небо: Ве-денеина плеть потеряла свою силу. Оставалось три выхода: расстаться, бросить тут Воронка в надежде, что старухин конь вынесет двоих, или же попробовать найти помощь на вершине горы. Друзья ехали в молчании, решая, что предпочесть.

– Ты слышишь? – вдруг спросил Властимир. – Звенит вроде что-то?

Буян насторожился:

– Не викинг ли?

– Нет. Должно, кузня…

Властимир осекся, пораженный и испуганный смелостью своей догадки – всем ведь известно, что Сварогова кузня находится на острове где-то в северных морях. А вдруг?..

По глазам Буяна он понял, что и гусляру пришло на ум то же самое, и они поскакали на звон.

Чем ближе они подъезжали, тем больше убеждались, что не ошиблись – на острове и впрямь работала кузница. Звон усилился, стена леса раздалась, и всадники оказались на поляне у подножия голой скалы, похожей формой на богатырский шлем. В скале была нора, у входа в которую жарко горел огонь. Подле него на камне коренастый, плотно сбитый человек ковал подкову. Доковав, он бросил ее в холодный ключ, от которого вниз сбегал водопад, и выудил откуда-то вторую.

Когда всадники спешились, кузнец отложил работу и повернулся к ним, вытирая руки о передник.

– Пожаловали? – басом молвил он. – Ну, здравы будьте! Что привело вас ко мне?

Был он невысок – по плечо Буяну, но плотен, как дуб матерый. Только штаны из кожи, сапоги да передник – вот и все, что носил кузнец. Густая борода спускалась на могучую грудь. Сильные руки, казалось, могли легко расплющить в пальцах камень, а глаза смотрели внимательно и спокойно.

– Ну, чего стали? – повысил голос кузнец. – Коня подковать али меч закалить?

– А откуда знаешь, о чем думы наши? – обратился к нему Властимир.

– Я, свет ты мой, все знаю, – прогудел кузнец в бороду. – Конь у тебя поправки требует, а меч…

Властимир достал из ножен Агриков меч. Только при свете дня стало заметно, что сталь потеряла блеск и гладкость, а с одного края заметна ржавчина.

– Слишком много лет пролежал он в земле сырой, – сказал кузнец, беря его в руки. – Крепко свое держит землица сырая, не так-то просто у нее забрать то, что ею уж отмечено, да можно – когда хотение имеется. Закалю я его тебе так, что век меня помнить будешь!

– Сделай милость, отец, – попросил Властимир.

Кузнец положил меч в огонь.

– Только помощь мне нужна, – не оборачиваясь, бросил он.

Буян успел привязать коней и готовно спросил:

– Что надобно, боже?

Кузнец оглянулся на гусляра, недобро нахмурился, но не стал гневаться.

– Добро. Ниже по берегу ручья горлянка-трава растет. Собери-ка, да поболее – в соке ее меч закалять будем!

Буян умчался, как мальчишка.

Огонь пылал так, что Властимир не мог заставить себя подойти ближе пяти шагов, но кузнец шагнул к самому пламени и ловко выудил клещами раскалившийся докрасна меч.

– Держи! – крикнул он князю.

Властимир взялся за рукояти клещей. Кузнец же поднял сразу два молота – большой и поменьше – и заработал двумя руками, правя клинок.

Искры рассыпались, ровно брызги. Несколько их попало на руки и лицо князю, и тот очень удивился, не почувствовав боли от ожогов. Он не отрывал глаз от меча и мелькающих молотов, что выбивали на нем затейливую мелодию-перезвон, от которой закладывало уши. Под частыми ударами меч медленно менялся, становясь чуть длиннее и уже. Змеи на рукояти под огнем слабо шевелились, или это только казалось Властимиру от жара?

Вернулся Буян с охапкой горлянки. Не прекращая работы, кузнец указал ему глазами на котел с водой, что стоял подле, и гусляр вывалил туда свою ношу. В котле забурлило, словно вода сразу же закипела.

Отбросив оба молота и схватив другой, поменьше, кузнец взял из рук князя клещи и, склонившись над мечом, застучал по краям мелко, едва касаясь. Губы его чуть шевелились, словно он заговаривал оружие.

Ударив последний раз, он отложил молот и сунул меч в котел с травяным настоем, очень быстро остывшим.

Над котлом поднялся пар, такой густой, что в нем скрылся кузнец. Властимир отступил от жара, заслоняясь рукою. Сквозь шипение остывающего меча было слышно бормотание кузнеца:

– Пора лучу лететь к мечу, пора вершить, как я хочу. Я поручу лететь лучу воспламенить его свечу. Пора уже прозреть мечу, пора зажечь свою свечу!.. Бери!

Потный кузнец вынырнул из тумана, вставшего над котлом, и протянул Властимиру мокрый меч с налипшими на лезвие стеблями горлянки. Под лучами солнца меч сверкал так, что больно было глазам. Властимир бережно взял его.

– Вот, – промолвил кузнец, – твой меч. Получил он силу самой земли-матушки, силу растений, детей ее. Бери его, воин, – теперь он готов на подвиг.

Властимир низко поклонился кузнецу:

– Не знаю, как тебя и благодарить-то, добрый человек!

– Погоди благодарить, – прогудел кузнец, оглаживая бороду. – Меч-то проверить сначала надобно! Живому он должен жизнь нести, а мертвому – забвение.

Властимир перехватил мокрую рукоять и оглянулся, ища, на чем бы испробовать оружие. Его взгляд остановился на златогривом коне о трех ногах. Решившись, князь подошел к коню.

– Негоже, – молвил он, – такому красавцу калекой быть! И размахнулся для удара.

Меч описал сверкающую дугу и со свистом упал вдоль сросшихся в бабках ног жеребца. Почувствовав боль, тот заржал, даже закричал человеческим голосом и взвился на дыбы, натягивая повод и брыкаясь, но уже не три, а четыре копыта мелькали в воздухе. Две передние ноги были окровавлены, и кровь стыла на стали меча.

Кузнец выглядел довольным.

– Вот все по слову моему и сталось, – объявил он. – И меч закалили, и коня поправили… Теперь можно и в путь-дороженьку на родимую сторонушку.

– Кто ты? – спросил у него Властимир. – Хоть имя свое скажи!

– Знаешь имя-то, – сухо ответил кузнец.

Не отвечая на изумленный взгляд Властимира, он повернулся и пошел в пещеру.

Буян тронул Властимира за рукав:

– Пора, а то, не ровен час, разгневается он на нас.

Из пещеры вдруг хлынул свет, и друзья поспешили покинуть поляну, ведя коней в поводу.

Они спустились в лес у подножия горы, все еще молча, под впечатлением о нежданной встрече.

– Видать, и правда боги нас послали, – нарушил молчание Буян, – раз не оставляют нас своей милостью. Ободрись, князь-друг! Смотри-ка, что нашел я еще, пока горлянку искал!

Он выудил из-за пазухи несколько стеблей травы.

– Вот и выход. Ведаешь ли, что за трава у меня? Нет? Соколий перелет! Та самая, что Веденея в плеть ту заплела. Поможет она нам, князь, Воронка моего поднимет. А потому не время медлить! Пора в дорогу, как нам и наказывали!

Друзья вскочили на коней. Примерившись, гусляр с силой хлестнул Воронка по ушам травой. Тот вскинулся, оскалился и вдруг легко, как птица, взмыл к небу. До князя донесся торжествующий смех юноши, и он тоже пришпорил своего крылатого коня, чтобы не отстать от друга.

На рассвете следующего дня они осадили коней в версте от того самого дуба, с которого начали свое необычное путешествие. Солнце только чуть поднялось над равниной, и дуб отбрасывал длинную тень. Старый ворон на сухом суку удивился, увидев двух всадников под самым деревом.

Буян ожидал, что Властимир сначала похвалится перед вороном-вещуном – удалось ему достать и коня и меч. Но князь не стал тратить время на разговоры с птицей. Без слов подойдя к дубу, он обнажил меч и ударил им под корни.

Казалось, ничто не может повредить дубу, но от несильного Властимирова удара он задрожал, как прутик. Недозрелые желуди обсыпались с веток, ворон испуганно закричал, забил немощными крыльями.

Властимир примерился было, чтобы ударить второй раз, когда вершина холма вдруг пришла в движение. Дуб резко качнулся, и холм начал оседать.

– Властимир, надо уходить! – крикнул Буян, бросаясь к лошадям.

– Нет, – строго возразил князь. – Не время нам отступать сейчас – должен я вызнать, что за тайну хранит этот дуб, почему он на месте стоять не может.

– Смерти ты своей дождешься, глупый! Вот помяни мое слово…

Но договорить гусляр не успел – холм дрогнул последний раз, на миг застыл, а потом все разом – дуб, лошади, люди – провалились под землю.

Князь почувствовал, как земля подалась под ногами, потом разошлась по сторонам, вскрикнула, как живое существо, и сомкнулась над ним снова, словно вода омута. Во мраке издали донеслось испуганное ржание лошадей, тихий крик Буяна – и падение во тьму, падение без конца…

Он пришел в себя, но не спешил открывать глаза. Удивительно было, что он не расшибся при падении. Значит, кто-то ему помог, не дал разбиться. Но кто? И куда он попал?

Он лежал на чем-то мягком, напоминающем выделанные шкуры. Было прохладно. Чувствовалось легкое жжение там, где кто-то обработал ушибы. Где-то мерно и звучно шлепалась вода в гулкую пустоту. Но больше никакие звуки не нарушали тишины.

Выждав немного, Властимир открыл глаза и увидел над собой гладкий потолок бледно-голубого цвета. Пол же был простой, каменный. Он что-то напоминал Властимиру, но тот пока не мог вспомнить, что именно.

Окон в комнате не было, а свет давали четыре светильника по углам. Они тоже были знакомы князю, настолько, что он заподозрил неладное.

Кроме низкой лежанки у стены, где обнаружил себя Властимир, в комнате был только маленький столик у изголовья, на котором стоял кувшин. Опасаясь, что незнакомые хозяева могли подсыпать что-либо в питье, Властимир не стал прикасаться к нему.

Он сел, оглядел себя. Плащ исчез вместе с шапкой, не было и оружия. Видно было, что его тщательно обыскали – кто-то снял даже даренный Торболдом перстень и срезал с пояса кошель. Все это не обрадовало князя.

Смутная тревога усилилась, когда князь не обнаружил здесь двери. Только в одной из четырех совершенно одинаковых стен имелась узкая прорезь, но в нее ничего не было видно – только чернота.

Князь прошелся по комнате, осматривая стены в поисках тайного запора. Сомнений не было – он пленник, но чей?

Ответ напрашивался сам собой, но он ему не верил, не хотел верить… И все-таки: если не слуги Змея, то кто же?

Неожиданно светильники мигнули и разом погасли. Князь оказался в полной темноте и услышал рядом какой-то шорох, словно двигали что-то тяжелое. Он приготовился, предположив, что дверь все-таки есть и сюда сейчас наверняка запустят какое-нибудь чудовище. Но ничего не произошло. Ничто больше не нарушало тишины.

Когда свет неожиданно зажегся вновь, оказалось, что лежак и столик с кувшином исчезли, а впереди вместо одной из стен зиял черной пустотой коридор.

Властимир сделал несколько шагов в ту сторону и остановился. Ему показалось, что воздух перед ним чуть заметно блеснул. Князь осторожно протянул руку – пальцы наткнулись на что-то холодное и гладкое, словно лед. Он нажал сильнее, уже двумя руками. Стена дрогнула, но не подалась, а сам Властимир отшатнулся – ему почудилось, что за стеной кто-то стоит.

Ркай довольно улыбнулся, когда человек отступил от стены.

– Он умен, этот ваш абориген, – сказал стоявший рядом с ним агент Организации. – Не стал биться о невидимую преграду…

– Умен и хитер. И еще постарается перехитрить нас, – усмехнулся гэт. – Они порой ведут себя странно. Мы решительно отказываемся их понимать – разговаривают с деревьями, травами… Это еще куда ни шло, но они точно такие же разговоры ведут с неживыми вещами – водой, ветром, солнцем, огнем, даже болезнями!

– В Организации считают, что это еще не причина для их физического уничтожения, – заметил агент. – Другое дело, если придется подвергнуть их массовой психологической обработке, чтобы они тоже служили нам.

– Этот экземпляр отлично подойдет для первого опыта, – сказал Ркай. – Пока он находится у нас, мы навели кое-какие справки о нем и людях его сорта. Если он будет выполнять наши инструкции, то многие последуют за ним добровольно. Кроме того, территория его владений – энергетически богатая зона. Если там установить направляющий маяк, эта Ре-зань станет через несколько поколений центром огромного государства, занимающего половину материка. Это должно заинтересовать Организацию!

Он посмотрел в светящееся лицо агента, но тот молчал и рассматривал человека.

– Да, заинтересует, – обронил он.

– Значит, можно начинать?

– Да.

И агент включил внешнюю связь.

Властимир вздрогнул и стал затравленно озираться, когда неизвестно откуда послышался голос:

– Приветствуем тебя, человек. Мы долго ждали возможности поговорить с тобой.

Голос был странный – ровный и слегка скрипучий.

– Выйди, не играй в прятки! – крикнул князь.

– Я непременно покажусь в свое время, – ответил голос, – но пока поговорим так.

– Кто ты?

– Мое имя тебе ничего не скажет. Открою лишь, что могущество наше сравнимо с божественным…

Услышав о богах, Властимир успокоился – если это и в самом деле боги, то бояться их нечего… Если они, конечно, не боги преисподней, где томится черное воинство и его предводитель Черный Змей.

– Ты – слуга Черного Змея? – решился спросить он.

В ответ раздался смех:

– Нет. – Тогда… тогда, может, ты сам Змей и есть?

Ответом была тишина, и Властимир почувствовал настоящий страх. Так и есть – он попал к Черному Змею, повелителю Пекла. Говорят, те, кто попадают к навьим, его подручным, испытывают страшные муки.

– Не-ет. Я не Змей. Хотя… ты близок к истине. Но я открою ее тебе немного позже.

С этим Властимир решил пока не спорить. – Тогда скажи мне, где мой друг Буян? Где мой конь и меч? Если ты не враг мне, где они, или отпусти меня, чтобы я мог отыскать их сам!

– И это тебе будет позволено немного позже, – обнаде-, жил его голос.

– Когда?

Говоря с человеком, Ркай быстро набрал на панели внутренней связи код вызова. Тишину нарушил гнусавый звонок. Властимир услышал его и завертел головой, пытаясь понять, что случилось. Но звонок отзвенел, и наступила тишина – Ркай отключил связь с ним.

В лаборатории все было готово – оставалось только привести туда человека и запустить машину. Ркай приказал охране явиться к нему и опять включил связь с пленником.

– Ну, – услышал Властимир голос, – скоро ты сможешь увидеться со своими друзьями.

– Когда это будет? – Властимир бросился к прозрачной двери.

– А он способен выбраться отсюда самостоятельно? – спросил агент. – Может, у них есть какой-то особый орган для ориентации? Вы проводили анатомическое исследование человека?

– Проводили, – сказал Ркай. – Ничего особенного нет – просто хорошо развитый мозг, который они не используют до конца.

Властимир уловил иноземную речь. Он не понял ни слова, но стало хоть ясно, что его пленитель не один.

– Если они когда-нибудь научатся использовать свой мозг полностью, они покорят Галактику, а то и всю деленную, – заметил агент. – Но Организация никогда не допустит этого.

– Перед тем как устранить его, я сообщу ему о наших планах, – сказал Ркай. – Он мне столько бед причинил, что я не могу отказать себе в удовольствии доставить ему немного душевных мук. Он ведь любит свой народ – пусть пострадает, зная его дальнейшую судьбу и невозможность что-либо изменить.

К ним подошли трое гэтов-лаборантов в сопровождении шести солдат и одного агента Организации. Все они были вооружены, но Ркай махнул рукой:

– Оружие не понадобится – он будет лишен возможности сопротивляться! А сейчас пусть он нас увидит…

И он протянул руку к пульту в стене.

Невидимая стена поползла вбок. За нею Властимир увидел несколько странных существ. Двое были похожи на людей, но остальные…

Змеевых слуг, с которыми он сражался в Сорочинских горах, ни с кем спутать было невозможно. В выпуклых зрачках стоящего впереди существа он прочел нескрываемую ненависть. Некоторые змееныши были чем-то вооружены. Ничего не зная об их оружии, князь понимал, что преимущество на их стороне. Он продержится какое-то время, но конец угадать нетрудно. И все-таки в душе он приготовился к бою.

Два агента остались довольны его поведением.

– Надо признать, что в жителях этой планеты мы не ошиблись, – мысленно передал один другому.

– Да, если бы не дэвсы, планета уже принадлежала бы Организации, – откликнулся другой. – Но с помощью этого человека власть дэвсов падет, и тогда Организация станет контролировать уже всех, а не только принявших нашего Мессию…

Ркай тщетно искал на лице Властимира следы испуга. Князь был спокоен и насторожен, не выказывая нетерпения от затянувшегося молчания.

– Ты полностью в моей власти, человек, – сказал Ркай.

– Тогда подойди ко мне и проверь это, – отозвался Властимир.

– Сейчас ты пойдешь с нами туда, куда я захочу, и будешь делать то, что я прикажу.

– Не рано ли бахвалишься? Я уже один раз чуть не уничтожил вас, а теперь-то докончу что начал!

– Это ты много на себя берешь, – возразил Ркай и сделал непонятное движение рукой где-то внизу, у повернутого к князю спиной сундука, словно открывал замок.

Князь ждал, что сейчас его враг достанет какое-то оружие, но тот выпрямился с пустыми руками. Властимир же почувствовал, что в комнате появился незнакомый запах – резкий и приторный, словно что-то протухло. Принюхиваясь, он осмотрелся и с удивлением увидел, что из-под пола из всех четырех углов сочится сизоватый дымок.

Пожар? Властимир не знал, из чего сделаны стены его комнаты. Запах этого дыма не был похож на запах горящего дерева, сухих листьев, кожи или птичьих перьев. Голова у него начала кружиться, как всегда бывает при пожаре, когда надышишься дымом.

Властимир бросился к прозрачной стене, хватил по ней кулаком.

– Что ты хочешь сделать? – крикнул он.

– Ничего особенного, – спокойно ответил Ркай, но глаза его засветились от радости, когда он увидел, что ему удалось взволновать человека. – Тебе не будет больно, – прибавил он едко.

Властимир закашлялся. Комната была полна дыма, дышать становилось трудно – горло болело при каждом вдохе, грудь сдавило. Он попытался задержать дыхание, но этого хватило ненадолго. Выдохнув, когда уже в ушах звенело от напряжения, Властимир задышал полной грудью, решив покончить со всем поскорее. Не грех звать смерть, когда она избавит от мук, которые невозможно терпеть.

Ркай смотрел на человека, который явно решил покончить с собой, задохнувшись, и от души сожалел, что нельзя добавить в газ яду. Выждав немного, он пустил новую струю. Дым повалил клубами, совершенно скрыв князя.

Когда газ заполнил всю комнату, Ркай перекрыл его поток и пустил другой. Тот был прозрачный, и в комнате посветлело. Когда же развиднелось окончательно, все увидели сидящего на полу у стены человека. Он был бледен, мокрые волосы прилипли ко лбу, глаза плотно закрыты, но он дышал глубоко и медленно. Внимательно посмотрев на него, Ркай дал команду открыть комнату.

Властимиру показалось, что он уснул, притерпевшись к отвратительному запаху. Потом князь открыл глаза и обнаружил, что сидит на полу в углу. Во всем теле была слабость, словно после тяжелой болезни. Перед глазами стоял туман. Проморгавшись, Властимир увидел, что перед ним стоят несколько змеенышей с оружием. Для него все гэты были одинаковы – он определил, что тот, который не вооружен, – главный. Он не сделал даже попытки пошевелиться. Пусть убивают, если вошли для этого. Князь подивился своему спокойствию.

– Вставай и иди! – послышался голос главного змееныша.

И Властимир встал как заколдованный. Егощ окружили, взяв оружие наперевес, и он пошел вслед за главным.

В коридоре Ркай оглянулся и приблизился к резанцу. Властимир отметил, что этот змееныш ниже ростом и более худой, чем остальные. Он казался старичком.

– Видишь теперь, – прошипел Ркай ему в лицо. – Ты полностью в моей власти. Твое тело тебе не подчиняется – сказали идти, и ты пошел. Скажут еще что – и ты сделаешь!.. Увести! – Ркай отстал от конвоя.

Князь толкнули в спину и повели по подземному лабиринту.

Властимир шел как во сне. Тело и правда не повиновалось ему. Ноги двигались словно по чужой воле. Даже руки больше не принадлежали ему. Он был не связан, но не мог сделать даже малого движения – даже пошевелить пальцами или повернуть голову.

Это наполнило его душу смятением и страхом. Забыв, что дал себе зарок запоминать дорогу, он сосредоточился на том, чтобы вернуть рукам силу и опять подчинить себе тело. В какой-то миг ему удалось по своей воле тряхнуть головой, словно пробуждаясь, но тут они куда-то пришли.

Стена опять сама отъехала в сторону, и они шагнули в большой светлый зал с такими же белыми гладкими стенами и блестящим полом. Стены были наполовину покрыты точно такими же не то изразцами, не то резьбой, что он видел уже в одной из комнат подземелий Сорочинских гор.

В середине помещения стояло несколько чудных кресел, на которых можно было сидеть полулежа. И одно такое стояло за прозрачной стеной. Очевидно, это места для высоких особ, например, для того невысокого существа, решил Властимир.

Несколько гэтов суетились, что-то делали с креслами. Властимир пристально следил за ними, пытаясь постичь смысл их действий, и не заметил, что одно кресло занято.

Тихое жужжание словно бы заблудившейся мухи усилилось, и послышался сдавленный крик боли.

Кресло стало само поворачиваться. Увиденное заставило князя вздрогнуть от ужаса.

К креслу ремнями была накрепко прикручена молодая женщина, совершенно нагая. Несколько острых спиц с веревочками протыкали ее тело. Женщина, судя по всему, испытывала сильную боль. Она терпела, закусив губу до крови, но потом не выдержала и забилась в крике.

На кресло опустилась крышка с пологом. Из-под него еще пару раз донеслись стоны женщины – и все стихло.

Покончив с несчастной женщиной, несколько змеенышей направились к Властимиру. Он понял, что настала его очередь, понял, что его ждет. И напрягся изо всех сил, пытаясь сбросить невидимые колдовские путы.

Когда руки гэтов коснулись его, он вдохнул полной грудью и неожиданно для самого себя выбросил руки в стороны, раскидав врагов.

На него сзади набросились охранники, но руки уже подчинялись воле человека, и Властимир расшвырял их как детей. Гэты отскакивали, как желуди, но лезли опять и опять.

Стоя на пороге лаборатории, Ркай удивленно созерцал драку. Кто бы мог подумать, что этот организм так быстро оправится от действия психотронного препарата? Но гэт должен был это предвидеть – ведь человек выдержал почти смертельную дозу, что было уже невероятно.

Но наконец одному из солдат удалось применить парализатор. Щелкнул переключатель – и человек медленно опустился на пол.

Властимир почувствовал небольшую боль, словно от комариного укуса. Но холод вмиг охватил его всего, и он упал, опять лишившись возможности управлять своим телом.

Его подняли и перенесли в кресло, которое оказалось подогнано точно под его рост.

Он пробовал слабо сопротивляться, когда его начали опутывать ремнями и привязывать к креслу. Потом зажали в тисках голову. Холодные браслеты сомкнулись на запястьях и ногах, стальной обруч лег поперек груди, еще один – на животе. Гэтские лаборанты воткнули ему в кожу несколько игл с проводами.

Закончив, они отошли в сторону. Властимир приготовился к боли и смерти. К нему подошел Ркай – главный змееныш.

– Ну, вот и все, человек, – довольно прошипел он. – Теперь до тебя дошло, что ты зря боролся с нами? Мы слишком могущественны, чтобы кто бы то ни было безнаказанно противодействовал нам…

Властимир скосил на него глаза.

– Я… узнал тебя, – прохрипел князь.

– Как это?

– Это ты был… Огненный Змей, потом – в образе женщины в замке викинга, а еще раньше – тем новгородцем, что выдал нас.

– Верно! Только во всех человеческих образах был я, а Змей был настоящим Змеем. Но ты его уже никогда не увидишь!

– Пусть так, – Властимир прикрыл глаза. – Но на мое место придет другой. Он отомстит за меня и за всех… кого вы замучили.

– Ну, это вряд ли, – самоуверенно заверил его Ркай и приказал лаборантам: – Начинайте!

Властимир почувствовал, что кресло его ожило. Браслеты плотнее сжали запястья. Там, где вонзились иглы, появилась и запульсировала боль. Голова закружилась. Он стал задыхаться – обруч словно намеревался раздавить его грудь. Собрав последние силы, он попытался освободиться. Ему удалось вырвать голову из тисков, содрав кожу на висках. К нему опять бросились гэты, схватили за плечи и горло. Горячее желание жить делало князя мощнее всех этих пришельцев. После очередного рывка он услышал желанный щелчок – один из браслетов не выдержал и лопнул. Иглы, что были воткнуты в эту руку, выскочили. Властимир принялся срывать остальные оковы, не чувствуя боли. Но в тот самый миг, когда ему казалось, что он вернул себе свободу, кто-то прикоснулся к его виску чем-то ледяным. Холод опять пронзил все тело Властимира, и князь обмяк, теперь уже надолго теряя сознание.