Текст книги "Петербургское дело"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)

17

Константин Дмитриевич Меркулов сидел, откинувшись в кресле, и барабанил пальцами по столу. Одет он был несколько экстравагантно и, можно сказать, молодежно – в черный вельветовый пиджак, белую шелковую рубашку и джинсы с модными потертостями на коленках.

– Что за маскарад? – поинтересовался Турецкий, усевшись в кресло.

– Да вот, понимаешь, идем сегодня с Лялей в арт-галерею. Наш племяш заделался художником и свел Лялю с московской богемой. Она в восторге. Сегодня у них там какая-то не то вечеринка, не то презентация. Короче, нас пригласили. Одежду подбирала жена, я уж не стал возражать.

Турецкий окинул плотную фигуру Меркулова скептическим взглядом. Усмехнулся:

– А что, тебе идет. Скоро сам картины начнешь писать, в таком-то прикиде. Не хватает только бархатного берета и палитры в руках.

Меркулов нахмурился и сказал с напускной строгостью:

– Похохми мне еще, Петросян. Давай по делу, у меня мало времени. По телефону ты отчитался, теперь давай подробней. Что там бритоголовые? Говоришь, начали колоться?

– Еще как! Когда речь зашла о спасении собственных задниц, почти все скинхеды оказались вполне вменяемыми ребятами.

– Да неужто?

– Точно тебе говорю. Заговорили и Серенко, и Бачурин, и Бутов. Они все дают признательные показания.

Меркулов вновь побарабанил пальцами по крышке стола.

– Что ж, это хорошо. История эта наделала много шума. О тебе теперь все газеты пишут. Читал?

– Не обо мне, а о Черкасове. Кстати, после всех этих публикаций о нем даже книгу писать собираются. Мне сегодня звонил по этому поводу один сочинитель… М-м… Фамилию запамятовал, но мужик известный…

Меркулов пожал плечами:

– Не знаю, я беллетристику не читаю. Предпочитаю мемуары. Кстати, как там наш герой?

– Андрей Черкасов еще в больнице. Но врачи говорят, что кризис миновал и с ним все будет в порядке. Парень здорово нам помог. Это ведь по его подсказке мы изъяли пистолеты Макарова дома у Федчикова и Бачурина. Экспертиза определила, что в судью Жукову стреляли из пистолета Федчикова. За пистолетом Бачурина тоже числятся кое-какие грехи. Правда, не столь фатальные. Федчиков, как ты знаешь, мертв. А Бачурин, когда его приперли к стенке, во всем сознался… Плакал даже… – Турецкий усмехнулся. – Омерзительное, между прочим, зрелище.

– Могу себе представить.

– Бачурин назвал нам заказчиков убийства Жуковой. Это лидер партии «Союз славян» Садчиков и его спонсор и компаньон – банкир Кожин. Они же организовали взрыв машины следователя Рамишевского. Кроме того, именно Садчиков, пользуясь своими криминальными связями, снабжал бритоголовых оружием. Мы взяли его вчера, в семь утра. Банкира Кожина – часом позже.

– И как?

Александр Борисович дернул бровью:

– Пока молчат. Но отвертеться им уже не удастся. Мы провели серию обысков и обнаружили взрывные устройства и оружие в подвале здания, занимаемого «Союзом славян».

– А как насчет генерала Костырина?

Турецкий кивнул:

– Взяли мы и Костырина. Там тоже больших проблем не было. Как-то раз Костырин-старший и его племянник имели неосторожность беседовать, о «делах» в присутствии Бутова. Тот расписал их разговор буквально по ролям. Пришлось немало попотеть, но думаю, доказательная база будет надежная. Мы уже арестовали ближайшего сподручного генерала Костырина – капитана Старостина.

– Да, ты мне говорил о нем по телефону. Он, кажется, сотрудник экспертно-криминалистического управления ГУВД Санкт-Петербурга?

– Так точно. Мы. свели его на очной ставке с Семеном Кондаковым…

– А Кондаков, если не ошибаюсь, это друг нашего граффера? – уточнил Константин Дмитриевич.

– Угу. Только, боюсь, бывший друг. Он предал нашего граффера, рассказал Старостину, где он скрывается. Старостин доложил генералу, а тот – своему племяннику. На дачу профессора Киренко скины нагрянули втроем – Федчиков, Бачурин и Серенко. Убил профессора Федчиков. Зарубил топором. Кроме того, Серенко признался, что участвовал в убийстве подружки Черкасова – вьетнамки Таи.

Турецкий достал из кармана сигареты и закурил. Меркулов терпеливо ждал. Александр Борисович помахал рукой, отгоняя дым от лица, и продолжил:

– Генерал Костырин надломлен. Рассказал все и даже больше. Во время допроса пришлось даже вызвать ему врача. Э-э… Как же там звучит его диагноз? Не помню. В общем, нервное перенапряжение, отягченное всякой непроизносимой медицинской лабудой. Он сейчас в больнице.

Турецкий кашлянул и горстка серого пепла, сорвавшись с сигареты, спланировала на рукав пиджака Меркулова. Тот испуганно затряс рукой.

Александр Борисович виновато улыбнулся:

– Прости.

– «Прости», – передразнил Меркулов. – А если бы прожег? Представляешь, что бы со мной жена сделала! И с тобой, кстати, тоже. Так что зря смеешься. – Успокоившись, Константин Дмитриевич вновь откинулся на спинку кресла и деловито уточнил: – Значит, доказательная база намечается внушительная?

Турецкий кивнул:

– Угу. Андрей Черкасов собрал огромный изобличительный материал. Честно говоря, без него нам пришлось бы туго. Я выделил в отдельное производство дела, связанные с убийствами скинхедов и графферов. Это дело заканчивает группа Володи Яковлева. Ну что тебе, еще рассказать?

Меркулов вновь досмотрел на часы:

– Боюсь, что разговор нам придется продолжить завтра.

– Художники заждались? – насмешливо поинтересовался Турецкий.

– Ага.

– Представляю! Сидят сейчас, бедные, перед мольбертами и так грустят, что даже рисовать не могут. Когда же, думают, придет Константин Дмитриевич?

– Будешь издеваться – уволю, – грозно пообещал Меркулов.

Александр Борисович фыркнул:

– Как же, уволишь! Ты меня и в девяносто лет в отставку не отпустишь. Кстати, если-тебе не нальют на презентации, милости прошу вечером ко мне. Мы решили закатить что-то вроде банкета.

– А кто будет? – оживился Меркулов, для которого перспектива посидеть за столом со старыми друзьями была гораздо привлекательнее перспективы напиться шампанского в компании незнакомых чудаков.

– Я, Ирина, Слава Грязнов и Володя Яковлев. Грязнов купил какую-то супер-редкую водку. Называется «Выборнова».

– Польская?

– Ага.

Меркулов значительно кивнул:

– Неплохая вещь. С чего это он так разорился?

– Проспорил. Я бы и на нашу согласился, но ты же знаешь, как Слава любит попижонить.

– Проспорил, говоришь? – Константин Дмитриевич покачал головой. – Н-да… Скоро на пенсию, а у вас еще детство в одном месте не переиграло. Из-за чего хоть спор?

– Да так, долго объяснять.

Меркулов опять задумчиво побарабанил пальцами по столу.

– Знаешь что… А ну их к черту этих художников! Сейчас позвоню жене и скажу, что у меня дела.

– Отличная идея! – одобрил Турецкий. – Только пиджак свой щегольский смени. А то у Грязнова взыграют комплексы, и он побежит покупать себе смокинг!

– Обязательно, – засмеялся Меркулов и потянулся за телефонной трубкой.