Текст книги "Сборник рассказов №2"

Автор книги: Fantasy-Worlds. Ru

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 31 страниц)

LiBerty
КОГДА ПЛАЧУТ МАГИ

Четырнадцатый магистр ордена Воды внимательно слушала своего собеседника из зеркала. С Каримом они последний раз виделись в день совместного упокоения выводка вампиров. Полгода назад.

– Сиелла, я сожалею, что снова принес дурные вести. Боюсь, у тебя сложится впечатление, что я объявляюсь только, когда случается какое-то несчастье, – арбитр из Мектуба невесело улыбнулся. Даже по отражению в магическом зеркале было видно, как он устал. – Считаю, что о Ронарке ты должна узнать раньше, чем остальные в Магистрате. Ведь он твой ищущий.

– И я благодарна, Карим, за чуткость. Надеюсь и на дальнейшее твое понимание. Когда мой маг придет в сознание, сообщи об этом – я сразу же прибуду в Мектуб, – поверхность зеркала вздрогнула и покрылась рябью, скрыв друг от друга напряженные лица магов. Прикоснувшись кончиками пальцев к раме, Сиелла Синеглазая быстро урегулировала изображение.

– Замалчивая это происшествие, мы выгадаем всего лишь день. Однако мне этого должно хватить, – арбитр с сожалением смотрел своей собеседнице в глаза. – Чем еще я могу помочь, не нарушая законов?

– Поддержи телепорт для моего врачевателя. Знаю, ты приставил к Ронарку лучшего мектубианского целителя. Но ведь раны мага быстрее заживают под дланью собрата по стихии…

– Хорошо, но кого ты пришлешь, Си? – арбитр утомленно потер воспалившиеся глаза. – Насколько я знаю, Мерриден, Аника и Лесли со своими учениками в Аг-Грассе ведут борьбу с красной лихорадкой. А остальные целители, естественно, разбросаны по всему пограничью. Кого ты можешь послать безболезненно для школы?

На бледных скулах Сиеллы вспыхнули багряные пятна гнева. Зло прищурившись, магистр ордена Воды тихо, но твердо, словно чеканя слова, произнесла:

– Все, что касается моей школы, Карим, не должно тебя волновать. Ты всего лишь арбитр.

– Конечно, Си, ты права, я всего лишь арбитр. Но также и твой друг. А это дает мне право предостерегать от возможных ошибок.

– Я не считаю помощь Ронарку ошибкой. Со школой ничего не случится, если Мейган покинет ее стены на пару дней.

Карим еле сдерживался, чтобы не расхохотаться:

– Ты хочешь послать Мейган? Ту самую девчонку, которая до смерти боится перемещаться?

– Она сильный целитель и почти переборола свой страх, – возразила Сиелла. – Так ты поддержишь для нее свой телепорт?

Карим, улыбаясь, согласно кивнул и тихо произнес:

– Сиелла, я не хочу обращаться в Магистрат с просьбой, чтобы они прислали мастера для восстановления Мейсианского оазиса. Да и к тому же, честно говоря, рассчитываю на твою поддержку…

– Ох, ты не должен был об этом просить, – магистр в волнении закусила нижнюю губу. – Прости, я сама должна была предложить помощь, но за этими всеми событиями совсем забыла. Исправить причиненный Ронарком ущерб – мой долг. Вместе с Мейган мы отправим и мастера Воды.

– Воспользуюсь моментом, пока ты испытываешь чувство вины, и попрошу об одной услуге, – Карим лукаво усмехнулся и продолжил: – Свяжись с Альбертом и договорись о мастере Земли. Он, наверное, не откажет мне, но я не сумею отвертеться от его вопросов.

– Ах, Карим, я бы с радостью тебе помогла. Но магистр Земли не разговаривает со мной после последнего сбора Дюжины. Извини, мне очень жаль, – печально прошептала магесса и протянула руку к поверхности зеркала.

Арбитр со своей стороны сделал ответное движение. Их ладони соприкоснулись. Но это была всего лишь иллюзия, подаренная чарами зеркала.

– Ладно, не переживай. Моя мать сможет один день обойтись своими силами.

– Да, Анна – великий мастер. Передавай ей мои извинения…

– Си, дорогая, перестань себя винить – ты не можешь быть в ответе за каждого мага ордена, – тихо произнес арбитр и улыбнулся, признаваясь: – Знаешь, мне так не хватало тебя… И, стыдно в этом признаться, я даже рад, что твой маг разгромил мой оазис.

– Да, это отличный повод, чтобы встретиться, – невесело пошутила Сиелла. Отняв руку от зеркальной поверхности, она бессознательно взъерошила свои короткие синие волосы. Как знал Карим, этот жест говорил о крайней степени растерянности магианы. – Что ж, часа через четыре жди гостей.

Арбитр поклонился и нехотя попрощался.

– До встречи, Карим Эспинс, – прошептала Сиелла и затемнила зеркало.

Некоторое время магистр неподвижно сидела в кресле, запустив тонкие пальцы, унизанные серебряными кольцами, в окончательно распавшуюся прическу. Приняв решение, она сжала кристалл вызова в руке.

Старший наставник школы Марион вошел в ее кабинет спустя пятнадцать минут. Как и Сиелла, он был магом уровня фиолетового луча и одним из любимых учеников предыдущего магистра. В свое время он также был и одним из претендентов на его место. Но Хариус, тринадцатый магистр ордена Воды, передал свои полномочия, к большому негодованию Магистрата, девчонке еще так далекой до магической зрелости. Марион же и Лидо, третий претендент на пост магистра, безропотно согласились стать хранителями ордена и, соответственно, старшими среди наставников школы. И, похоже, совсем не тяготились таким положением дел.

– Извини, Си, что так долго, – высокий, худощавый маг с пронзительными темно-карими глазами, угольно-черными бровями и, на удивление, контрастными серибристо-пепельными волосами беспардонно плюхнулся в одно из кресел для гостей. – Мальчишки устроили бой подушками – пришлось задержаться.

– И кто победил? – спросила, недобро усмехаясь, Сиелла. – Могу поспорить, что не ученики.

Казалось, маг обиделся и открыто выразил свой благородный гнев:

– Что за инсинуации? Ты за кого меня принимаешь, Си?!

Побушевав для вида, Марион тут же заразительно рассмеялся:

– Зря ты так. Я, конечно, люблю подурачиться, но отнимать победу у ребят не стану. Мое время прошло, и титул чемпиона подушечных боев по праву сейчас принадлежит Корвину.

– Похоже, без участия Элевтийского теперь ни одна пакость не обойдется, – хмыкнула Сиелла. – Мальчишка совсем страх потерял, а ты непедагогично потакаешь ему вместо того, чтобы, поставив на место, перевоспитывать.

– Ну-ну, поставь его на место – и он снова начнет думать о побеге, – недовольно скривился маг. – Вспомни, что говорил Хариус, счастливый ученик – послушный ученик.

– Ага, Корвин – просто идеал послушания, – съязвила Сиелла. – По-твоему, чем бы ученик не тешился, лишь бы не поглядывал за врата?

– Точно! – притворно радостно воскликнул Марион, хлопая себя по лбу. – Ты сформулировала новый педагогический принцип! Ну, да ладно, не думаю, что ты пригласила меня для разговоров о воспитании подрастающих магов, – вздохнув, старший наставник поднялся с кресла и перешел на более серьезный тон. – Что случилось, Си? Это так ужасно, что не могло подождать до утра?

– Если вопрос о волонтерстве или, упаси нас Судьба, запечатывании Ронарка может подождать до утра, можешь идти спать, – холодно сказала Сиелла.

Марион переменился в лице и снова упал в кресло.

– Рассказывай, Си, не томи!

Магистр ордена Воды неодобрительно посмотрела на хранителя, чуть слышно вздохнула и, нервно прохаживаясь по кабинету, сообщила то, что стало известно ей самой.

– Около часа назад со мной связался Карим Эспинс, арбитр Мектуба. И поделился пока еще не известной Магистрату новостью: сбесившийся маг иссушил Мейсианский оазис, смешал с песком поселение и попутно разгромил прибывший не вовремя караван. Число человеческих жертв еще точно не установлено, но, по подсчетам Карима, где-то с десяток набежит…

– Ну и каким здесь боком Ронарк? – спросил удивленно Марион и тут же испуганно прикрыл рот ладонью. – Не хочешь же ты сказать, что обесбашенный маг – наш ищущий?!

– Да, сбрендивший маг – наш безобидный, ранимый душой Ронарк…

Сиелла истерично рассмеялась и, сев на подлокотник кресла Мариона, спрятала лицо в ладонях. Хранитель, видя, как едва заметно дрожат изящные пальцы магистра, сдернул ее себе на колени и крепко обнял.

Магесса, уткнувшись ему в шею, горестно зашептала:

– Я не переживу этого снова, Марион, не переживу. Если его признают виновным, не знаю, что со мной будет…

– Ну-ну, Си, успокойся, – маг утешающее, с нежностью гладил ее по спине. – Я не верю, что Ронарк мог совершить такую мерзость, его оправдают… вот увидишь! Ну, не реви, пожалуйста, не надо…

Сиелла перестала вздрагивать, подняла голову и зло посмотрела на Мариона сухими глазами:

– Я не реву. Маги, как мне говорили, не должны плакать. Они обязаны отражать удары Судьбы и мстить своим обидчикам. Я все прекрасно понимаю, только вот обидно, что наши законы в который раз отбирают у меня надежду на спокойную жизнь. И почему лишь наш орден постоянно теряет ищущих? Словно заговор какой-то…

Маг, не прекращая успокаивающих поглаживаний с незаметным вливанием толики своей силы, задумчиво-печально согласился:

– Да, слишком много совпадений. Лишь у нас такие потери за последние семь-десять лет: Эрик, Хариус, а вот сейчас и Ронарк. Притом маг, далеко не безразличный магистру… Кстати, о небезразличных магах, – вдруг оживился Марион и гаденько захихикал: – А все же недаром ты привадила пустынного арбитра. Да, Карим еще тот фрукт! Надо же – ради твоего расположения водить за нос Магистрат!

– Не обольщайся, Марион, он просто знает Ронарка. Если он и пошел против правил, то ради справедливости, – невозмутимо объяснила Сиелла.

– А я-то грешным делом подумал, что благородный арбитр забыть не может, как вы вместе вампов гоняли, – снова захихикал маг и получил, словно невзначай, в подбородок макушкой Сиеллы.

Магесса встала с гостеприимных колен и решительно заявила, что время проливать слезы закончилось – пора действовать. И обговорила с хранителем их последующие шаги. Чтобы не просочилась важная информация и не началась паника в ордене, отправить целителя и мастера Воды к Кариму нужно тихо.

Спальня и кабинет предыдущего магистра пустовали, и мебель покрывалась пылью. Лишь сильно разросшуюся паутину Сиелла смахивала раз в два-три месяца. Чаще заходить в покои Хариуса Громовержца ей не хватало духу. Но, а другим даже к двери подойти было не желательно.

Первой Марион привел Мейган. Болезненно худенькая, достающая головой магистру лишь до плеча, она, тем не менее, обладала ледяной выдержкой, бездонной живительной силой и таким же безграничным милосердием. Идеальная комбинация свойств необходимых целителю. Когда девушке объяснили, для чего с такой осторожностью ее провели в пыльные покои, голубые глаза целительницы заблестели от восторга. Да, все знали, что кроме боязни телепортов у Мейган был еще один грешок. Неуемное, порой даже нездоровое любопытство.

– Но как же я без своей сумки? – возмутилась целительница, когда Марион отказался отпустить ее за необходимыми вещами. – Там же все мои инструменты и снадобья! Как я без них?! А ведь мы еще не знаем, что именно потребуется Ронарку из моего арсенала!

Сиелла приложила палец к губам, призывая не создавать много шума.

– Не переживай об этом, возьмешь сумку магистра Хариуса.

У целительницы на пару минут отобрало речь. Она только испуганно смотрела на своего магистра и не могла поверить своим ушам. Нервно пригладив темно-каштановые волосы, коротко остриженные из-за соображения практичности, магесса несмело подошла к столу бывшего магистра. Она давно мечтала покопаться в его сокровищах и уже не помнила, сколько раз просила дозволения у Сиеллы. Но любимая ученица тринадцатого магистра никому не позволяла рыться в личных вещах обожаемого учителя. Хариус был по истине благословенным магом: обладая даром ищущего, он был и целителем-творцом. Творцом, потому что умел создавать артефакты и амулеты, которые никто не мог потом повторить. И вот все эти сокровища попали наконец-то в дрожащие руки одной из поклонниц его таланта.

Пока Мейган, позабыв все на свете, собирала синюю сумку с эмблемой ордена, Сиелла кратко обрисовала ситуацию мастеру Воды. Невысокая, как и целительница, Эльху была все же крепче своей будущей спутницы. Наверное, сказывалось постоянное пребывание на свежем воздухе и возня с растениями и водоемами школьного сада.

– Конечно, я согласна, – произнесла спокойно Эльху, покусывая кончик выгоревшей до белого цвета толстой косы. – И я не боюсь гнева Магистрата. В конце концов, орден все равно должен будет заняться восстановительными работами в Мейсиане. Так почему не сейчас? Или на это нужно специальное благословение Альберта? А ведь чем дольше медлить, тем сложнее вернуть оазису первозданность…

Мастер усмехнулась и с вызовом посмотрела на Сиеллу. Магистр подавила вздох и подумала о правоте дальновидного Хариуса. Много лет назад он вступился за Эльху и, не взирая на возмущение Магистрата, не стал выгонять ее из школы, оставив на должности садовода и учителя. Он открыл глаза Сиелле на скандальную магессу, готовую опровергнуть любые правила, но не отступиться от своих принципов. Он сумел объяснить юной ученице, как это важно, когда у школы есть такой человек.

И вот спустя столько лет Сиелла пожинала плоды доверия Хариуса. Мастер Воды была готова нарушить закон ради истины по первой просьбе своего магистра.

– Эльху, – окликнула Сиелла мастера, – задержись на пару минут.

– Вы там поспешите, а то я умираю от желания поспать, – попросил недовольный Марион и добавил: – Мы с Мейган будем ждать возле телепорта.

Магистр сняла широкое кольцо с указательного пальца левой руки и протянула Эльху.

– Возьми, тебе пригодиться в Мейсиане. Этот артефакт силы сделал Хариус, и я еще ни разу не разряжала его. Кроме того, думаю, он не ограничился источником энергии и добавил еще какие-нибудь полезности.

Мастер Воды трепетно приняла предложенный дар. Серебряное кольцо, покрытое изысканной вязью, еще хранило тепло прежней владелицы. Эльху поблагодарила и одела его на безымянный палец. Узор засветился синим – и погас.

– Это так и должно быть? Или я ему не понравилась? – заинтересовано спросила Эльху, протягивая магистру руку.

– Думаю, это как-то связано со сменой владельца, – предположила Сиелла и провела острым ноготком по кольцу.

Артефакт снова вспыхнул.

– Что ж, разберемся с этим явлением после твоего возвращения.

* * *

Сиелла открыла глаза и сразу же зажмурилась. Солнечный свет, едва проникающий сквозь тяжелые шторы, казался нестерпимым. Голова была тяжелой и раскалывалась, как после жесткой попойки. Хотелось пить, есть, блевать – и все это одновременно. К симптомам магического отката ей было не привыкать. Но как же хотелось хоть однажды избежать этих «радостей»!

На маленьком столике, приставленном к ее кровати, магистр увидела стеклянную пиалу с облегчающим магическое похмелье желе. Рядом лежала записка от Мариона: «Пока все спокойно. Думаю, тебе нужно немного отдохнуть. Но после ужина будь готова к педсовету: Корвин «выбил» в транс трех сокурсников».

Сиелла скомкала записку и нахмурилась – не хватало еще решать только такие мелкие вопросы. Да, по сравнению с судьбой Ронарка стычки желторотых магов ничто…

В дверь постучали. Магесса не стала отвечать и даже затаила дыхание. Несмелый стук снова повторился – и Сиелла спрятала голову под подушкой. В это утро, кроме Лидо и Мариона, ей не хотелось кого-либо видеть. Но Лидо находился с дипломатической миссией при дворе императора в Семиграде, а Марион, обычно заходивший без стука, сейчас вел урок.

Убедив себя и совесть, что имеет законное право на отдых, Сиелла решила обезопаситься от нежеланных встреч. Наскоро ополоснувшись в бассейне, магистр надела простую светло-голубую тунику без каких-либо знаков отличия. Затем встала возле зеркала и не поленилась набросить на себя качественный морок. Синие глаза стали карими, волосы и брови сменили цвет индиго на темно-русый, нос стал чуточку тоньше. Окинув критическим взглядом свою внешность, Сиелла изменила длину волос, «вытянув» их до пояса. Теперь ее точно никто не узнает.

Зажав под мышкой «Дневник Магистров» и прихватив с собой желе, магесса спустилась в библиотеку. Орден Воды по праву гордился своим многотысячным книжным фондом, где некоторые рукописи были только в единичном экземпляре. Неудивительно, что частыми гостями здесь были и маги с других орденов.

Быстро пройдя через зал, на треть заполненный алчущими знаний магами всех возрастов, Сиелла прошла в огромное библиотечное хранилище. Непосвященный мог легко заблудиться среди исполинских стеллажей, выстроенных, словно по принципу лабиринта. Но магистр в годы проказливого ученичества отбыла здесь много часов в наказание и знала, куда ей нужно повернуть.

Хранилище свитков было в десятки раз меньше главного библиотечного зала. Определенная температура, влажность и уровень освещения позволяли ценным рукописям не рассыпаться в прах от старости. И попасть сюда читатель мог лишь по специальному разрешению, подписанному магистром. Нужную рукопись выдавал библиотекарь, а один из его помощников оставался с посетителем и следил за тем, чтобы древний манускрипт не был умышленно или нечаянно испорчен.

Сиелла прошла под двусторонней складной стремянкой, стоящей возле стеллажа с рукописями ордена Огня. Оставив желе и книгу на дубовом столе возле кувшина с водой, вольготно расположилась в одном из глубоких кресел. Закрыв глаза, магесса составила план действий на остаток дня, выделив на отдых лишь один час. Однако и эту короткую передышку перед сражением за свободу своего ищущего она собиралась потратить на поиск в «Дневнике магистров» аналогичного случая. Положив книгу на колени, Сиелла мысленно описала ей ситуацию с Ронарком. «Дневник» вздрогнул – и страницы, медленно перелистываясь, тихо зашуршали. Это была уникальная, единственная в своем роде книга. На ее бесконечных страницах магистры запечатлевали свой опыт для последующих приемников. С ее же помощью их и выбирали: только тот маг, который мог прочесть написанное на страницах «Дневника магистров», считался идеальным претендентом на должность.

Магистр невольно усмехнулась, увидев, где раскрылась книга. Она нисколько не сомневалась, что необходимая информация находится в разделе, написанном магистром-ищущим.

При жизни Хариус, как рассказчик, составлял достойную конкуренцию Альберту Географу, который считал писательский труд одним из главных смыслов своей жизни. Но, по мнению Сиеллы, емкий стиль ее учителя выгодно отличался от велеречивой манеры магистра ордена Земли.

Просматривая записи Хариуса, магесса не забывала и о желе. Так, совмещая приятное с полезным, она прочла пару страниц, когда ей почудился приглушенный чих. Сиелла оторвалась от книги и огляделась вокруг. Никого… Оставив ложку во рту, она перевернула еще одну страницу. Тоненький звук снова нарушил тишину.

– Будьте здоровы, – машинально произнесла магистр и резко вскочила с кресла. – Кто здесь?!

– Я. Извините, не хотел вас отвлекать, – донеслось откуда-то сверху.

Сиелла посмотрела вверх. На площадке стремянки, подобрав под себя ноги, сидел худощавый мальчишка с ярко-рыжими волосами.

– Ты что здесь делаешь? – задавая вопрос, Сиелла прекрасно знала, что ответит ей Корвин.

– Отбываю часы своего наказания, – печально произнес малолетний хулиган и, обиженно шмыгнув носом, добавил: – Незаслуженного наказания…

– Так уж и незаслуженного? – с усмешкой переспросила магесса. – Насколько я знаю, старший наставник Марион человек справедливый.

– Справедливый, – легко согласился Корвин, – но сегодня что-то не очень. Наверное, не выспался этой ночью. Бедненький, он зашел в свою комнату в три утра, а вставать-то нужно к первому уроку. И где это можно шляться полночи?…

Жалостливая болтовня мелкого негодника вывела Сиеллу из себя. Ей захотелось добавить пару часов к наказанию Корвина, но пришлось сдержаться, чтобы не выдавать свое инкогнито.

– А вы что здесь делаете? – вдруг спросил мальчишка и обвиняющее заявил: – Рукописи не читаете, пришли со своей книжкой… странная вы какая-то. Наверное, мне стоит позвать Черепаху… тьфу ты! Я хотел сказать магессу-библиотекаря…

Сиелла улыбнулась и пожала плечами:

– Зови, если хочешь. Это, конечно, правильно, что ты такой бдительный и обращаешь внимание на подозрительных читателей. Но вся твоя внимательность напрасна.

– Как это? – удивился Корвин.

Магистр вернулась в кресло и с улыбкой объяснила:

– Допустим, ты догадался, что посетитель замыслил что-то нехорошее. Ты позовешь Анессу, которая (ведь недаром ее прозвали Черепахой) придет слишком поздно, а злоумышленник тем временем успеет скрыться.

– Не скроется, я придержу его, – серьезно пообещал одиннадцатилетний маг.

Сиелла не стала травмировать детскую психику и сумела сдержать улыбку:

– И как бы ты его придержал?

– Долбанул бы «утопией» – и всех-то дел, – гордо сообщил Корвин.

– Да ну? – иронично подняла бровь Сиелла. – А не рано ли ты хвастаешься столь сильным боевым приемом? Ведь утопию вам будут преподавать через несколько лет?

Мальчик вначале смутился, но потом, гордо вскинув голову, объяснил:

– Мне уже не будут. Я ее сам выучил. Не верите? Могу показать!

И не дожидаясь согласия от незнакомки, мальчик сделал в ее сторону быстрый пас рукой. Заклятие еще такое неумелое и неотработанное, но все же, бесспорно, боевое окутало магистра с головы до пят. На миг Сиелла все же увидела размытые контуры жемчужно-серого замка на изумрудном склоне, прежде чем «утопия» рваными клочьями тумана осела на пол и исчезла. Лишь запах прелой листвы разлился по всему хранилищу.

Едва сдерживая праведный гнев, магесса взглядом подняла мальчишку со стремянки и подвесила под самым потолком.

– Ты хоть понимаешь, что творишь, щенок? – рявкнула Сиелла, держа юного мага за шкирку силой мысли. – Ты напал на незнакомого человека! Может быть, я важный гость вашего магистра! Не боишься начать новую ссору между орденами?! Впрочем, что я говорю о чужих? Ты ведь сегодня напал на своих же сокурсников!

Магесса легонько встряхнула малолетнего пакостника, но он все равно клацнул зубами. Извиваясь в воздухе, как червяк, нанизанный на рыболовный крючок, Корвин некоторое время мужественно молчал, а потом, перестав дергаться, жалобно захныкал:

– Я больше не бу-у-у-у-ду!.. Госпожа магесса, отпустите меня!..

Сиелла опустила хлюпающего носом ученика в свободное кресло. Почувствовав под ногами пол, Корвин тут же рванул к выходу. Натолкнувшегося на прозрачную, пружинящую стену мага с силой развернуло в обратную сторону. Корвин обреченно вздохнул и понуро побрел назад.

– Учтите, это насилие над ребенком. Я буду жаловаться своему магистру! – пригрозил мальчишка, усаживаясь в кресло.

Дальнейшие его запугивания стали беззвучны – магесса отобрала у него голос. Корвин, смешно открывая рот, словно рыба, беззвучно что-то произнес, по-видимому, ругательства в адрес незнакомки.

Сиелла, откровенно насмехаясь, выдержала недолгую паузу и ехидно произнесла:

– Видишь, как плохо хватать вершки знаний, игнорируя предложенный учителем материал. Как говорится, поспешишь – всех магов насмешишь. Вместо того чтобы воровать из книг запретные заклинания, вел бы себя хорошо и никогда бы не оказался в такой ситуации.

Корвин желая, видимо, оправдаться что-то беззвучно произнес. Магесса смиловалась и вернула ему голос.

– Ничего я не воровал! Просто когда стирал пыль, нечаянно упустил книгу, а она и открылась на утопии… Я даже не заучивал слова – они сами вспомнились, как только Барик с ребятами снова стали дразнить меня «дикарем»…

Мальчишка обиженно надулся и снова захлюпал носом. Еще чуть-чуть – и малолетний хулиган, доводящий сверстников до слез, мог зареветь и сам. Сиелла испытующе взглянула на Корвина и припомнила все, что знала об этом трудном ребенке.

В шесть лет он остался без родителей – в тот год в Элевтии свирепствовала красная лихорадка. Никто из малочисленных родственников не захотел взять на себя заботу о его опеке – и Корвин очутился на улице. Ему повезло: начинающего бродяжку сразу заметил кто-то из братства нищих и пристроил к делу, научив попрошайничать. Не прошло и года, как Корвин пошел на «повышение», пополнив ряды уличных воришек. Два с половиной года он без особых приключений оттачивал свое мастерство и уже успел свыкнуться с уличной жизнью. И вдруг случилось непредвиденное…

Был праздник Радужных Шаров, день, когда «серые плащи» (так называют немаги представителей четырех магических орденов) проверяют детей горожан на магическую одаренность. Такие празднества были особо любимы среди воровского братства. Пока собранные на площади детишки ловят белые шары, их родители, родственники и прочие любопытные, разинув рот, ловят ворон. И совсем не следят за своими карманами.

Корвин аккуратно и споро облегчал ротозеям карманы. И вдруг вытащил из сумы какой-то толстой тетки белоснежный шар. Не взирая на запрет, она, видимо, хотела прихватить с собой сувенирчик с магического праздника и тем самым невзначай подстроила подлянку для юного воришки. Подлянку, потому что шар вдруг ярко вспыхнул синим – и засветился ровным белым светом. От неожиданности Корвин зашвырнул шар тетке под ноги и дал деру, а горожанка подняла крик, что ее грабят.

Несколько дней мальчишка прятался в городских катакомбах. Наверх он поднимался только ночью, да и то на пару часов, чтобы достать еды. На пятую ночь, когда Корвин вернулся в свое убежище, то застал там высокого мужчину в сером плаще мага. Бросив провизию под ноги своему преследователю, мальчик попытался снова убежать. Не получилось – зловредный маг невероятным образом оказался перед ним, заслонив собой единственный путь к спасению.

Успокаивающе улыбнувшись, чародей предложил серьезно поговорить. Корвин неохотно согласился, и они отправились на постоялый двор, где остановился маг. Пока грустный воришка с аппетитом поглощал заказанный магом поздний ужин, ему подробно объяснили, чего от него хотят. «Серый плащ», назвавшийся Ронарком, поведал о его исключительной одаренности и принадлежности к магическому ордену Воды. Конечно, он не стал сообщать Корвину, что его потенциальный уровень – самый высокий, уровень фиолетового луча. Ведь о степени своей одаренности адептам становилось известно только после окончания школы. А до этого такие опасные данные были известны лишь магистру, старшим воспитателям и ищущему, нашедшему избранного.

Пока Корвин обгладывал косточки запеченного в меду гуся, Ронарк повествовал о школе, о веселых и беззаботных буднях учеников. Рассказал маг и о счастливом будущем, которое может у него быть, если посвятит себя магии. И лишь прикончив кольцо кровяной колбасы, большое блюдо пирожков с мясом и кувшин сметаны, мальчишка сообщил, что он согласен.

Обучение в начальной школе было с семи лет, Корвину же через пару месяцев после праздника Радужных Шаров исполнялось девять. Он отставал от своих сверстников на два года. Но бывший вор, закаленный улицей, поставил себе за цель догнать свою возрастную группу. И за год он сравнялся в знаниях. Пока Корвин наверстывал упущенное, а затем еще год обучался уже вместе с одногодками, он радовал всех наставников. Затем его группа перешла в старшую школу, где адептов распределили по стихийным школам согласно их магическим сущностям. Встретиться снова им предстояло лишь в высшей школе – через шесть лет. С этого момента характер Корвина и испортился. Он стал хамить наставникам, не проходило и дня без стычек с соучениками. Но, что интересно, как его не допытывались, Корвин никогда не признавался, из-за чего происходила драка…

– Они дразнили тебя «дикарем»? – переспросила Сиелла, пытливо заглядывая мальчишке в глаза.

То, чего добивался Марион несколько месяцев, она получила за полчаса. Доверие Корвина и правду.

– Вы и представить-то себе не можете, каково это, – мальчик запнулся, – быть не таким, как все. И мне постоянно об этом напоминают, каждый день! Сирота, вор, да еще и «дикарь»… Мне не дают забыть, что я всего-навсего отребье, случайно получившее подарок от Судьбы в виде магического дара…

– Так говорят все ученики?

– Нет, что вы! Только те, у кого непростые мамочка с папочкой, ребята попроще никогда не косились на мое происхождение. Но только и они понимают, что из «дикаря» ничего путного не выйдет…

– Кто тебе такое сказал?

– Учитель Вэффин, мастер воды. Но и без него мне понятно, что раз орден нашел меня слишком поздно, я уже не стану великим магом. И никогда мне не стать воином боевой «четверки», – исповедь Корвина становилась все тише и оборвалась на трагической ноте.

Потрясенная Сиелла молчала недолго.

– Вэффин – старый дурак, нашел кого слушать! Из «дикарей» получаются такие же полноценные маги, как и из тех детей, которые попали в школу в семь лет. Главное, не лениться, а добросовестно учиться!

Корвин с интересом смотрел, как разгневанная магесса расхаживает взад-вперед, взволнованно размахивая руками, с кончиков пальцев которых слетают искры.

– Нет, это же надо такому случиться! Травля «дикарей» спустя годы возобновилась опять! И где?! В моей школе! Какая ирония!..

Корвин, наконец, решился прервать разъяренный монолог магессы и робко задал мучающий вопрос:

– Значит, я смогу попасть в боевую «четверку»?

– Да хоть в Дюжину, – отмахнулась Сиелла, – только учись прилежно.

– Вы меня не обманываете? Хоть я и «дикарь», я смогу стать боевым магом?

– Но я же стала! – словно не замечая недоверие на вытянувшейся мордашке ученика, Сиелла налила себе стакан воды и залпом ее выпила.

Немного успокоившись, магистр вернулась в кресло и благодушно посмотрела на Корвина.

– Ну давай, не стесняйся – можешь задавать свои вопросы, – милостиво предложила магесса. – Догадываюсь, что их, по крайней мере, два.

– Вы взаправду «дикарь»? А ваша четверка – действующая? А кто вы в ней? Наверняка целитель?…

Из Корвина вопросы сыпались, точно из рога изобилия. Сиелла улыбнулась и постаралась удовлетворить его любопытство.

– Да, я была «дикарем» в полном смысле этого дурацкого слова. Меня обнаружили гораздо позже тебя – мне уже было двенадцать. Дикая, ничем не сдерживаемая магия искала выход. Неудивительно, что прежде чем попасть в школу я успела попортить нервишки окружающим. Сознательно овладевать даром в таком возрасте очень тяжело. Но магистр Хариус помог мне его обуздать, всячески оказывая поддержку. Как и ты, я столкнулась с предубеждением против поздно открытых детей с магическим даром. Даже в высшей школе мне приходилось доказывать, что я не хуже других. Но, в отличие от тебя, я это делала не с помощью краденых заклинаний, – Сиелла прервала свой рассказ, с удовольствием наблюдая, как Корвин смущенно опускает глаза.

– А как доказывали?

– С помощью старой доброй физической силы. Может, это и банально, даже грубо для мага, но на меня смотрели с уважением. А мой дорогой учитель мог не бояться, что моя магия причинит кому-то серьезный вред… Забавно, однажды мне пришлось расквасить нос магу-огневику, который через год стал моим побратимом по «четверке», – Сиелла иронично хмыкнула и продолжила: – Как ты знаешь, боевые «четверки» – объединения магов разных стихий. Наша «четверка» была истинным квадратом, то есть мы могли меняться ролями. Но чаще всего мне доставались обязанности телепорта, огневик был боевиком, земляной маг – целителем, а воздушный ставил непробиваемые щиты. За четыре года практики мы стали настоящими друзьями…