Текст книги "Если движется небо (СИ)"

Автор книги: Евгения Духовникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)

– Кто ещё из сотрудников ресторана был в обеденном зале? Может быть, повара или работники кухни?

– Никто. Только мы двое. Повара не выходят в зал – это дурной тон и плохая примета.

Алан молчал. Размышлял.

– Вспомни, Кари-маа ничего тебе не говорил? – продолжал допытываться минор. – Может быть, он дал какой-то намёк? Или, допустим, сказал что-то, что можно истолковать двояко? Пожалуйста, сосредоточься и постарайся вспомнить всё до последней ноты.

– Ничего, – Ю-Чен-Сиалли энергично потряс головой. – Кари-маа и сам по себе-то всегда был неразговорчив, а уж в тот день произнёс едва ли больше пары слов.

– А ты сам не спрашивал у Кари-маа, почему он решил задержаться в тот вечер?

– Зачем? – недоумённо захлопал глазами орнитт. – Задержался – значит, так решил. Что я, дурак? Мне же в итоге меньше работы.

– Ты узнал бы тех орниттов, чей разговор ты подслушал? – вмешался Алан, прервав молчание.

– Может быть... не знаю. Ничего необычного в них не было. Да и вообще, я старался особо на них не пялиться, чего доброго, еще бы смекнули, что я что-то услышал... Хотя что уж теперь.

– А почему ты прятался так близко от ресторана, где всё и произошло? Надеялся, что там тебя точно не станут искать?

– Наоборот, – Ю-Чен-Сиалли мотнул головой, и ворсинки на макушке заколебались, как ковыль на ветру. – Я дожидался жандармов. Я знал, что кто-нибудь непременно явится туда ещё раз. – Орнитт посмотрел на Алана с затаенной надеждой. – Пожалуйста... вы обещали защитить... – умоляюще проскулил он.

– Хорошо, – сухо кивнул Алан. – Мы рассмотрим этот вопрос.

Инспектор был разочарован и не видел смысла это скрывать: он ждал гораздо большего от откровений орнитта.

– Странно всё это, – растерянно пропел До-фа-соль, и Алан удивился неуверенности, прозвучавшей в голосе напарника. Хладнокровный и собранный минор сейчас был сам на себя не похож. Никогда еще на его памяти он не выглядел так, словно его загнали в угол. Даже самое головоломные задачи лишь пробуждали в нём азарт истинного эрудита, а не отчаяние и готовность опустить руки. Ну, то есть, щупальца.

– Давай ещё раз съездим к нему домой, – решил Алан. – Может, что и отыщем.

– О, дорогие братья-по-разуму, очень кстати, что вы здесь! – Цисс-Эрьи поймал их на улице, около служебной парковки. Дождь хлестал как из ведра, даже под широким козырьком над входной дверью было сыро от брызг.

– Вы искали нас? – с неизменной вежливостью спросил До-фа-соль.

Орнитт закивал.

– У нас тут небольшой... гм... небольшая проблемка, – он придвинулся ближе, бесцеремонно вторгаясь в личное пространство, и свистящим шёпотом произнес: – Дело крайне деликатное, ибо касается серьёзной организации и серьёзных... личностей. Я был бы вам весьма признателен за помощь и... эээ... содействие.

– Извините, но мы работаем и брать ещё одно дело, не доведя до ума предыдущего, – не очень профессионально, – немного грубовато ответил Алан. – Знаете, как у нас говорят? За двумя зайцами погонишься...

– Дело об убийстве официанта? – подхватил Цисс-Эрьи. – Я перепоручу его кому-нибудь из орниттов.

Алан и До-фа-соль переглянулись. Ситуация была щекотливой и неординарной: формально Цисс-Эрьи – его непосредственный начальник, но с другой стороны ему прекрасно известно, кто такие его "подчинённые" на самом деле – инспекторы отдела "зет" по своему статусу и чину стояли куда выше сотрудников любых планетарных органов.

– Но...

– Мне жаль, но проблема не терпит отлагательств, – с филигранной смесью просительного и приказного тона проворковал Цисс-Эрьи. – Поедем. Подробности – по дороге.

– Сдаётся мне, что за всем этим стоит гораздо больше, чем видится на первый взгляд, – тихо прошептал До-фа-соль ему на ухо. Считай это... проявлением моей эмпатии.

* * *

Фелис почувствовала, как холод, леденящий душу холод, туманя разум, пробирает её до костей.

– Альбедо... уничтожена?.. Как?!

– Насколько я поняла, планета подверглась воздействию аннигилятора материи.

– Планета? – услышанное не укладывалось в голове. – Планета?? Но... Разве такое вообще возможно?

– Я сама почти ничего не знаю, – нахмурилась Эстер. – Пока что это информация для служебного пользования. И власти явно не торопятся предавать её огласке. Впрочем, я их понимаю: паника никому не нужна, тем более накануне войны.

– Я была на Альбедо несколько дней назад, – севшим голосом пробормотала Фелис. – Ни о какой войне и речи не было...

Стоп, одёрнула она себя. А как же монумент, уничтоженный прямо у неё на глазах? Не это ли был первый "звоночек"?..

Если существуют аннигиляторы, способные испарить огромный обелиск из металла и стекла, почему бы и не существовать аннигиляторам, способным испарять планеты?..

– В Юнивёрсе не случалось вооружённых конфликтов уже много лет, – медленно проговорила Фелис. – Кто напал на альбинов?

– А я знаю?

– Бред какой-то... Не понимаю, кому...

– Фелис, очнись! – Эстер схватила её за плечи и хорошенько тряхнула. – Нам с тобой сейчас не об этом надо печалиться! Альбедо стёрта в порошок. А у нас – двадцать альбинов в группе, понимаешь теперь, чем это чревато?!

Фелис в ужасе обернулась на ничего не подозревающих туристов, весело болтавших между собой. Ни одна, ни другая не заметила, как они перешли на "ты", – впрочем, в контексте обстоятельств правила этикета – последнее, о чём следовало заботиться и помнить.

– Почти все они состоят в браке, – объяснила Эстер. – Но их вторые половинки остались на Альбедо. Как думаешь, что произойдёт, когда они узнают о трагической гибели своих соулмейтов?

У Фелис перехватило дыхание.

– О господи...

– Дошло, наконец? Нам только массовых самоубийств не хватало.

– Но и скрыть от них это мы тоже не можем, – Фелис покачала головой. – Это бесчеловечно.

– Когда имеешь дело с чужими, рассуждать о человечности как минимум неуместно, – жёстко сказала Эстер. – Впрочем, это решать не нам. Я жду звонка. Как нам скажут, так и поступим... Пойду подышу воздухом.

Эстер двинулась к выходу; некоторое время Фелис растерянно смотрела ей вслед.

Аннигилировавшая планета...

Она попыталась представить, каково это – оказаться под воздействием аннигилятора материи... Раз – и ты распался на субатомные частицы. Наверное, почти не больно.

Вот только это не делает случившееся менее чудовищным.

Девушка сморгнула навернувшиеся слёзы. Смотреть на умиротворённых и счастливых альбинов, зная, что каждый из них потерял свою половину, не говоря уж о родственниках и друзьях, было слишком тяжело. Но вдвойне тяжелее было осознавать, что они ещё ни о чём не подозревают. Смеются, фотографируются, радуются жизни. Отныне и до момента, когда им откроется страшная правда, – всё их счастье – взаймы. Но заёмное счастье – сомнительное удовольствие. В конце концов жизнь всегда предъявляет счет – и требует оплату. С процентами.

– Сказали, возвращаться в Лоренцию, в отель, – Эстер подошла так тихо, что Фелис вздрогнула, – и ждать там. Альбинам – ни слова. Приедут из их консульства, сами сообщат.

Назад они летели всё на том же круизном аэробусе. Понять, куда именно они движутся, было проблематично: солнце скрылось за плотной туманной пеленой, а земля была так далеко внизу, что рассмотреть отдельные детали ландшафта не представлялось возможным. И всё же, кажется, их подопечные что-то заподозрили, хотя они с Эстер изо всех сил старались не выдать суть происходящего – ни словом, ни жестом, ни намёком. Впрочем, это было вполне объяснимо: эмпатией в той или иной степени владели представители всех рас. Пожалуй, как раз-таки люди – хуже всего.

Может быть, именно поэтому человечество пережило самую долгую эру войн и междоусобиц, прежде чем смогло преодолеть внутренние разногласия, объединиться, совершить технический рывок, затем ещё один, и ещё, чтобы в итоге занять, наконец, достойное место во Вселенной, став одной из рас Юнивёрса – пусть не самой сильной, но могучей, уважаемой и имеющей немалый вес в Ассамблее.

Фелис никак не могла отойти от шока, а понимание, что она чудом избежала гибели на Альбедо, лишь подливало масла в огонь. Эмоций было через край, вопросов – ещё больше, а вместо ответов – лишь теории, версии и догадки. То и дело бросая осторожные взгляды на Эстер, девушка понимала: они сейчас думают об одно и том же – что произошло в действительности, как подобное вообще возможно, а главное – кому это нужно.

Использовать аннигилятор материи в качестве оружия массового поражения?.. Дерзко, бессовестно и... утопично. В Ойкумене велись подобные разработки, но даже самый мощный аннигилятор не мог испепелить ничего крупнее булавки. Выходит, у кого-то из союзников появилась технология аннигиляции фантастически высокой мощности, и её было решено апробировать на Альбедо? Нелепость. Впрочем, нестыковка начиналась уже со слова "союзники".

В большой политике не принято доверять даже своим – Фелис это знала. Как знала и то, что хрупкое равновесие, обеспечивающее мир в Юнивёрсе, держится в основном за счет торговли и сотрудничества в научных областях, в меньшей степени – за счет культурных связей и туризма. Война не нужна просто потому, что она никому не выгодна. Однако если смешать карты, перетасовать и создать новый расклад, кто знает, каким он будет. Вынь сейчас из уравнения парочку констант или добавь новую переменную – и устоявшиеся порядки полетят вверх тормашками.

Похоже, один из таких "иксов" – оружие, уничтожившее Альбедо. А другой – отданный ей кейс.

И тут Фелис словно током ударило: а что, если оказавшийся у неё модуль имеет самое непосредственное отношение к оружию, уничтожившему планету?!

Эта мысль так её взволновала, что соответствующие ей эмоции, должно быть, отразились на её лице. Девушка заставила себя несколько раз глубоко вздохнуть, хотя сердце ещё долго колотилось как бешеное.

Постойте. Но ведь планета аннигилировала после того, как она её покинула!

Да, это так. Но кто знает, по какому принципу действует этот проклятый аннигилятор? Может, от момента инициации процесса до его запуска должно пройти определённое время. Заражённый вирусом человек тоже ведь не сразу заболевает – необходим инкубационный период.

И, кстати, напутствие минора вполне согласуется с этой гипотезой: "спрячь или уничтожь". Явный намёк на потенциальную опасность.

Избавиться от этой дряни, немедленно! Отнести в полицию и всё им рассказать!

Поток размышлений прервал голос Эстер.

– Фелис, будь другом, слетай в консульство. Мы созванивались только что, они просили, чтоб их сотрудника встретили... А я присмотрю за нашими альбинами.

Они уже приземлились и сейчас ждали, пока аэробус подкатит к пассажирскому виадуку; был поздний вечер, но ярко подсвеченный фасад отеля безошибочно угадывался в темноте.

– А если я вдруг вам понадоблюсь?

– А если понадобишься – оно и к лучшему, что тебя не будет.

Фелис кивнула, сообразив, что Эстер ещё сильнее неё боится предстоящих объяснений с альбинами, а отсутствие под рукой переводчика – резонное оправдание не давать ответов на скользкие вопросы.

– Бери беспилотник. Разберёшься, как задать маршрут?

– Постараюсь.

– Да там всё элементарно, – обернувшись назад, Эстер чуть отодвинула шторку, отделявшую служебное помещение от пассажирского салона. – Знаешь, похоже, альбины всё поняли, – она поморщилась. – Ох, что будет...

– Можете выгружаться, – к ним подошёл стюард. – Трап готов.

Кивнув, Фелис вышла к пассажирам.

– Уважаемые гости, – деланно бодрым голосом продекламировала она. – Мы прибыли в отель, прошу следовать за нами.

– У вас всё в порядке? – негромко спросил молодой альбин, по меркам своей расы не просто симпатичный, а невероятно красивый. На шеё у него висел медальон – знак, что он обрёл своего соулмейта. И, похоже, обрёл совсем недавно: медальон был новеньким и блестящим, ни единой царапинки.

Этот альбин ещё не знает, что вновь остался один – и на этот раз навсегда.

Фелис с трудом проглотила комок в горле.

– Да, – чувствуя себя последней сволочью, она выдавила неискреннюю улыбку. – В порядке.

– Фелис, держи себя в руках! – зашипела на неё Эстер, рассерженно сверкая глазами. – А не можешь – так не путайся под ногами. И вообще, почему ты ещё здесь? Кажется, я велела тебе лететь в консульство, не так ли?

– Я помню, – смутилась она. – Я только заскочу в свой номер. Нужно взять... кое-что.

Пять минут спустя она уже пристёгивала ремни, бросив рюкзак со злополучным кейсом на соседнее сиденье. Интерфейс беспилотника несколько отличался от того, к чему она привыкла на Земле, но разобраться с ним было проще простого. Ещё через пять минут флаер бесшумно поднялся в воздух и скользнул в вечерний полумрак.

Глава 10

Когда они добрались до места, ливень немного поутих, и в разрывах туч пару раз даже мелькнуло местное солнце – щедрая на тепло рубиново-красная звезда.

– Идёмте, – не дожидаясь, когда пропеллеры остановятся, Цисс-Эрьи выскочил из кабины вертолёта и целеустремленно зашлёпал по мокрой земле.

Алан выбрался наружу, помог выбраться минору – для него ступенька была высоковата, и осмотрелся.

Возвышавшееся перед ними здание явно промышленного назначения на первый взгляд выглядело заурядным и даже скучным: серые стены с круглыми глазками окон, плоская кровля, хромированные спирали пожарных лестниц. Вдалеке, почти у самого горизонта виднелись толстые трубы, выкрашенные в контрастную оранжево-белую полоску, в которых безошибочно угадывались градирни ядерной станции.

Алан нахмурился. Сооружение ничем не выдавало свою принадлежность какому бы то ни было ведомству. Впрочем, гадать на кофейной гуще инспектор не собирался.

– Куда ты нас привёз? – спросил он у орнитта, но их провожатый не ответил: он разговаривал по телефону. В трубке приглушенно чирикнули, Цисс-Эрьи чирикнул в ответ.

– Сейчас за нами придут, – перевёл До-фа-соль.

– Это один из корпусов ФИМ – межрасового института фундаментальных исследований материи и ядерной физики, – пояснил Цисс-Эрьи. – ФИМ подчиняется непосредственно Комитету по научным изысканиям Ассамблеи, им же и финансируется; планетарным службам правопорядка он неподконтролен. И участок этот, насколько я знаю, является экстерриториальной единицей, – добавил он. – То есть, с юридической точки зрения это – не земля Птероса. В порядке исключения нам было позволено совершить посадку внутри периметра, поскольку гостевая парковка очень далеко – мы топали бы сюда целый час.

– Раз уж нам было сделано такое одолжение, видимо, случай исключительный, – глубокомысленно промолвил минор. Цисс-Эрьи ничего на это не ответил.

К счастью, долго томиться в ожидании им не пришлось: не прошло и минуты, как наружная стена, кольцом опоясывающая здание, разомкнулась, являя их взорам платформу, скользящую над самой землёй. Стоящий на платформе сотрудник Института, заметив визитёров, приветственно махнул им, направляя платформу в их сторону.

Конечно, на любой планете сейчас можно было встретить иноземца – эпоха расовой сегрегации давным-давно канула в Лету. И всё же Алан подсознательно ожидал увидеть орнитта. Однако на платформе стоял минор.

При виде своего соплеменника До-фа-соль мгновенно подобрался, приняв самую почтительную позу; когда же минор поздоровался с ними, он склонил голову так низко, что почти задел носом мокрую после многодневных дождей траву.

– Моё имя Ля-фа, – представился минор. – Я – ведущий лаборант отдела особых исследований. – Не будем терять времени. Прошу вас, – он жестом указал на платформу, и только они вскарабкались – тонкий лист полупрозрачного, похожего на стеклопластик материала даже не покачнулся, платформа плавно рванула вперёд.

– Приношу свои извинения за все эти формальности, – сухо сказал Ля-фа. – Объект режимный и строго охраняется, а изыскания, что ведутся в этих стенах, требуют неукоснительного следования правилам.

От внимания Алана не ускользнуло, что его напарник избегает смотреть на Ля-фа и вообще старается держаться на максимальном расстоянии от своего соплеменника, насколько позволяло ограниченное пространство платформы.

– Разумеется, у нас имеется внутренняя служба безопасности, – бросил Ля-фа небрежно, – однако ситуация нешуточная, я бы даже сказал, чрезвычайная. И задействование планетарных служб правопорядка – резонно и оправдано.

– Можете не сомневаться, мы сделаем всё, что в наших силах, – вежливо заверил его Алан. В отличие от своего спутника, никакого особого благоговения перед Ля-фа не испытывающий, он не видел смысла ходить вокруг да около. – Итак, ближе к делу.

– Как вам будет угодно, – Ля-фа, похоже, тоже не видел необходимости в излишних экивоках. – Наш центр занимается преимущественно фундаментальными исследованиями. Однако если изыскания находят практическое применение, мы не оставляем такие разработки в зачаточном виде. Один из самых масштабных наших проектов привёл к созданию поистине революционного устройства. У него ещё нет официального названия, но если бы оно и было, вряд ли я смог бы... – он многозначительно замолчал, давая понять, что уже и так сказал едва ли не больше, чем ему было позволено.

Платформа притормозила у проходной, и Алан уже хотел было сойти с неё, но минор приложил к турникету круглый оранжевый жетон, висевший на цепочке, и платформа вновь пришла в движение.

– И в чём же его польза, этого устройства? – деловито осведомился Алан. – Нет, если это коммерческая тайна, можете не отвечать. Но коли уж дело имеет отношение к предстоящему расследованию, имеет смысл предоставить нам побольше конкретики, а не только расплывчатые намёки. Мы не работаем вслепую.

– Данные засекречены, как вы понимаете, и раскрывать многие детали я не имею права, – Ля-фа качнул головой, и уши его колыхнулись. – Вам достаточно знать, что устройство это позволяет манипулировать с материей, перемещая её в пространстве. Знаю, вы вспомнили о двигателях космических кораблей. Да, принцип создания нуль-перехода уже давным-давно не военная и уж тем более не коммерческая тайна. Но наше изобретение позволяет выстраивать прямые переходы в любой среде и при любом уровне гравитации. Понимаете, что это значит? Порталы. Не квантовые ретрансляторы, передающие информацию, а настоящие порталы, пассажирские и грузовые. Контейнеры с товаром можно будет пересылать с планеты на планету напрямую, минуя космос. Колоссальнейший прорыв, ещё вчера бывший научной фантастикой! – глаза минора азартно сверкнули.

Алан покосился на Цисс-Эрьи. Орнитт вслушивался в разговор, жадно ловя каждое слово.

– Звучит многообещающе, если это правда, – признал Алан. – Какова же наша роль в происходящем?

– Прибор украден, – платформа остановилась, и Ля-фа с завидной для такого существа грациозностью переполз на пол, жестом призывая следовать за собой. – Точнее, не сам прибор, а квантовый алгоритм, записанный на физический носитель. И его нужно вернуть. Любой ценой.

* * *

Перед широкой лестницей, ведущей в здание полицейского управления, Фелис остановилась в замешательстве. На портике красовались гербы Юнивёрса, Ойкумены и Лаймы, все три – одинакового размера, что несло в себе плохо скрытый подтекст: Лайма – колония в составе Ойкумены; Ойкумена, в свою очередь, – независимая единица в составе Юнивёрса, но Юнивёрс – надгосударственное образование, и его возможности строго регламентированы.

Обыватель видел в этом красивую аллюзию на паритет и прочую либерально-демократическую мишуру; более мудрый взгляд же мог углядеть здесь явный намёк на вынужденный компромисс, неизбежность которого диктовалась пересечением интересов всей троицы: человечества в целом, планеты в частности и Содружества разумных рас, забыть про которое было невозможно с момента самого первого контакта.

От пафосного вида официальной символики Фелис стало не по себе.

Может, не надо?..

Нет. Если дело настолько серьёзно, нельзя оставаться в стороне. Даже если она ошибается, даже если её находка – чья-то злая шутка, даже если её поднимут на смех...

На секунду ей стало обидно, но она заставила себя подняться по ступеням и толкнуть тяжёлую дверь.

В облицованном чёрным мрамором вестибюле было прохладно и пусто – если не считать дежурного за стеклом.

– Что у вас? – скучающим тоном протянул мужчина, не утруждая себя приветствием.

– Эээ... – Фелис растерялась, запоздало сообразив, что не знает, как рассказать обо всём в двух словах. – У меня оказалась... странная вещь. Возможно, опасная.

– С действительно опасной вещью вы бы сюда не прошли, – меланхолично отозвался дежурный. – Детекторы не позволили бы... Будете писать заявление?

Фелис перехватила рюкзак поудобнее.

– А нельзя ли поговорить с инспектором? Это действительно важно. А в заявлении всего не напишешь...

– Все инспекторы сейчас заняты, – похоже, полицейский не очень-то ей поверил. – Если есть время, ждите, пока кто-нибудь не освободится.

Фелис огляделась по сторонам. Единственным предметом мебели здесь был длинный ряд стульев, скреплённых между собой стальным прутом и прикрученных к полу. Садиться на них не хотелось, и хотя стоять с тяжёлым рюкзаком за плечами было не слишком-то комфортно, Фелис чувствовала, что рюкзак лучше не снимать. Да и вообще выпускать из рук.

Скорее пытаясь отвлечься от тревожных мыслей, чем из желания скрасить ожидание, девушка подошла к информационному экрану, пестревшему разнообразными объявлениями. Примерно половину занимала всякая лабуда, а на оставшейся части демонстрировались имена и портреты лиц, находящихся в розыске. В основном – люди и орнитты, но были здесь и представители других рас. Лишь миноры как самые законопослушные вовсе отсутствовали.

Лейфа она узнала сразу. Даром что не фото, а фоторобот, скомпилированный на компьютере, – мальчуган на портрете был как живой. Вместо имени стоял прочерк, ниже значилось "межпланетный розыск, уровень опасности 1".

Ого.

Если бы мальчишка просто сбежал из дому, его вряд ли искали бы по всему Юнивёрсу! И с какой это стати ему присвоили первый уровень опасности? Он, что, ходит с нейтронной бомбой в кармане?..

Фелис попыталась вспомнить всё, что Лейф рассказывал о себе. И чем больше деталей она вспоминала, тем сильнее хмурилась.

Можно ли было принять за чистую монету то, что она сочла плодами чересчур буйной фантазии, что выглядело как небылицы, в правдоподобие которых верилось с трудом?.. В лучшем случае его рассказ можно было счесть сюжетом фантастического боевика, в худшем – навязчивой идеей, бредом сумасшедшего.

Может, мальчик в самом деле болен и не в себе? Лишился рассудка, исхитрился заполучить что-то весьма опасное вроде того же ядерного оружия и пустился в бега?..

Психиатрия – единственная область медицины, где, несмотря на колоссальный прогресс человечества, всё ещё оставались белые пятна.

Девушка с недоверием покачала головой. Ну не был похож Лейф на умалишенного – и всё тут.

И почему, к слову, в объявлении не указано его имя? Имея фоторобот, выяснить имя человека по паспортным базам – дело пустяковое.

Если, конечно, человек не изменил внешность. Но это стоит немалых денег, да и все подобные манипуляции подлежат строгому контролю и регистрируются, а за игнорирование закона предусмотрен баснословный штраф и суровое наказание. Жестоко, зато гарантирует безопасность и порядок.

Фелис посмотрела на часы. Сколько ей ещё здесь торчать? Её наверняка уже ждут в консульстве, а заставлять ждать альбинов – занятие небезопасное. Она уже было развернулась к выходу, как входные двери вновь распахнулись, впуская внутрь крупного рыжего орнитта.

Фелис шагнула в сторону, уступая дорогу брату-по-разуму, и приветствуя его лёгким кивком. Впрочем орнитт не удостоил её кивок вниманием. Судя по его поведению, он тоже сгорал от нетерпения в ожидании чего-то – или кого-то.

– А у вас что? – осведомился дежурный у иномирного гостя.

– Я жду своих товарищей, – с сильным акцентом чирикнул орнитт. Углубляться в подробности он явно не желал. отойдя к стене, орнитт вынул переговорное устройство, больше похожее на рацию, чем на телефон, и, не обращая ни на кого внимания, уткнулся в экран.

Фелис украдкой оглядела представителя одной из самых экзотических рас Юнивёрса. Разумеется, орнитт не был птицей в человеческом понимании, но в его облике, вне всяких сомнений, неуловимо присутствовало что-то птичье. Его тёмно-рыжий волосяной покров был похож на страусиный пух, только короче и жёстче, внушительных размеров крылья были сложены за спиной и скручены в тугие валики, толстые роговые пластины на жилистых ногах глухо стучали по полу: орнитт нетерпеливо переминался с ноги на ногу.

Интересно, что он здесь делает, подумала Фелис. И тут же одёрнула себя: не её ума это дело. Она отвернулась, подчёркнуто равнодушно уставившись в стену, но тут до неё донеслось сердитое бормотание. Разумеется, он говорил по-орниттски, справедливо полагая, что ни дежурный, владеющий лишь юнивёрсом, ни тем более девчонка в углу не поймут ни слова.

– Ну? Выгрузили базу?

Динамик в ответ что-то неразборчиво буркнул.

– Что вы там возитесь? – орнитт сердито тряхнул аппарат. – Шевелитесь, ротозеи! Или вы хотите, чтоб нас здесь повязали?

Ответом ему был глухой удар, сотрясший здание до фундамента. В то же мгновение одна из дверей – усиленная толстенным металлическим листом, между прочим! – сорвалась с петель, как лист картона, и пролетев в метре от Фелис, с грохотом впечаталась в стену. Стекло, за которым сидел дежурный, покрылось сеточкой трещин, сам дежурный завопил как резаный и рванул куда-то вглубь здания, видимо, на подмогу своим сослуживцам. И, конечно, запоздало возвещая о чрезвычайной ситуации, взвыла пожарная сирена.

Фелис поймала себя на том, что стоит с открытым ртом, боясь пошевелиться. Она опомнилась, когда из пролома, образовавшегося в стене, показалось ещё трое орниттов. Двое тащили громоздкий предмет, за которым волочился хвост из отрезанных проводов.

– Скорее! – прикрикнул на них рыжий. – Валим!

– А это кто? – один из орниттов бесцеремонно указал на нее пальцем.

Это вывело Фелис из ступора.

– Я никто, – быстро ответила она, пятясь к выходу. – Я здесь случайно и мне уже пора.

– Она что-нибудь слышала? – по-орниттски шепнул один другому. – Нам не нужны свидетели.

– Да бросьте вы, откуда ей знать наш язык... – отмахнулся рыжий, но тут Фелис споткнулась о ступеньку, чудом удержавшись на ногах, орнитт обернулся на звук, и их взгляды встретились.

Он мгновенно всё понял.

– Стоять! – пронзительно взвизгнул орнитт. Но Фелис уже была на улице. Кубарем скатилась по лестнице и сломя голову понеслась прочь, так быстро, как прежде не бегала никогда.

Тонкий свист, рассёкший воздух, – и ощутимый удар толкнул её вперёд. К счастью, удар пришёлся по рюкзаку. Под ногами сверкнул металл, выбив из каменной мостовой искру, затем ещё один, но тоже мимо.

Метательное оружие. Оно и понятно: пронести в здание огнестрельного орнитты не смогли бы. Впрочем, убить человека можно и такой вот невинной с виду "звёздочкой".

Размышлять о целях и мотивах крылатых экстремистов времени не было – это подождёт. Сейчас надо было унести ноги. На парковке её ждал флаер, но пока она его поднимет в воздух, её десять раз настигнут. На бегу Фелис окинула быстрым взглядом небольшую площадь перед полицейским управлением. Как назло, ни души. Никого, кто мог бы помочь.

Значит, придётся спасаться бегством.

Орнитты были неважными бегунами, но это не давало Фелис никакого преимущества: в отличие от всех прочих разумных рас, преследовавшие её братья-по-разуму умели летать. И сейчас, когда она, то и дело спотыкаясь, лихорадочно пыталась отыскать переулок потемнее, орнитты развернули свои крылья, и, разбежавшись, взмыли в воздух.

Поиск неосвещённого переулка в самом центре Лоренции оказался тем ещё квестом. Фелис бежала без оглядки, так, как бегают в низкопробных фильмах; она не знала, удалось ли ей оторваться от преследователей, но ей казалось, что она слышит хлопанье крыльев и грозные гортанные крики со всех сторон сразу.

Направо, налево, опять направо, наискосок, по газону, по клумбам, под мостом, под арку, через подворотню, через забор... Воздуха отчаянно не хватало, каждый вдох обжигал лёгкие, проклятущий рюкзак с каждой секундой становился всё тяжелее. Но она, кажется, оторвалась.

Фелис нырнула в подземный переход под скоростной автомагистралью. Переход ветвился на рукава, разные проходы вели к разным сторонам перекрёстка. Девушка с досадой отметила, что здесь тоже было безлюдно: у первого попавшегося человека (альбина, минора, неважно) она не раздумывая попросила бы помощи.

Позвонить, вызвать полицию! Фелис полезла в карман, но телефона там не обнаружила. Неужели потеряла? Она отчаянно зашарила по карманам, проверила даже рюкзак, хотя точно знала, что телефона в нём нет и быть не может.

Час от часу не легче. Говорят же, беда не приходит одна. А она ещё самонадеянно полагала, что удача улыбнулась ей, забросив её на Лайму!

На цыпочках Фелис подошла к лестнице, с опаской посмотрела на квадрат густо-синего неба наверху. Вроде бы никого. И все-таки подниматься сейчас ей казалось рискованным: вдруг орнитты смогли её выследить?

В подтверждение этой мысли наверху послышались торопливые шаги. Фелис лихорадочно заозиралась в поисках какого-нибудь укрытия.

Бетонные стены, такой же пол. Круглые глазки светильников на потолке. Невысокая скамья в торце. Автоматы с жетонами и напитками. И, наконец, заведение с весьма недвусмысленной табличкой. Туалет. Даже три: для людей, миноров и универсальный.

Выбрав тот, что для миноров, Фелис бросилась внутрь.

Здесь было немного светлее, но тоже царил полумрак: экономить энергию считалось хорошим тоном. Фелис подошла к зеркалу, открыла кран, плеснула в лицо водой.

Дыхание выровнялось, но в голове царил полный сумбур. Сознание отказывалось осмысливать произошедшее. Банда вооружённых орниттов – явление довольно тривиальное, орнитты никогда не отличались опрятностью ни в физическом плане, ни в моральном. Но напасть на полицейское отделение крупного города на одной из планет человечества? Применить оружие против человека? Невероятно! Пахнет по меньшей мере крупным скандалом. Ойкумена, конечно, поднимет в Ассамблее вой, а Птерос наверняка заявит, что данные лица были лишены подданства, а значит, раса не может нести ответственность за действия её отдельных представителей.

Интересно, что такого важного было в разговорах орниттов, что они так переполошились?

Фелис тихо застонала, морщась от жгучей досады. Какая же она бестолковая! Можно же было сделать вид, что она не понимает их язык!

Должно быть, она долго стояла без движения, потому что свет внезапно погас. Экономия диктовала свои порядки.

Погодите. Когда она вошла, свет уже горел. А это могло значить только одно...