Текст книги "Если движется небо (СИ)"

Автор книги: Евгения Духовникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

Глава 15

Когда всё самое страшное уже случилось, люди делятся на два лагеря. Одни впадают в панику, начиная вздрагивать от каждого шороха и пугаясь собственной тени. У других же почти сразу первоначальный страх сменяется нарочитым, подчёркнутым равнодушием вперемешку с каким-то отчаянным и оттого агрессивным безрассудством. Такие люди словно бросают вызов судьбе: дескать, я с лихвой хватил злоключений, и на десятерых бы хватило, так каких ещё издевательств мне ждать от тебя?

Фелис привыкла думать, что относится к первым, однако сейчас неожиданно для себя самой обнаружила, что её можно смело причислить ко вторым. Хотя, вероятно, виной тому стала череда выпавших на её долю испытаний: после Лаймы, а тем более после побега с "Тангенса" вряд ли что-либо способно было её смутить.

Лейф считал, что им стоит-таки попытаться выяснить, что таит в себе загадочный трофей. Фелис колебалась. Она вообще не была уверена, что им стоит ещё раз открывать злополучный кейс и манипулировать с его содержимым, а уж тем более – подключать его к компьютеру.

Лейф сгорал от любопытства; Фелис считала, что важнее выполнить данное обещание.

Девушку всерьёз беспокоила судьба Лейфа и возможность возвращения "домой"; беглый принц и слышать ничего не желал о возвращении, даже чисто гипотетически. И неведомый враг с оружием невиданной силы, объявивший войну Юнивёрсу, его нисколько не устрашал. Скорее, наоборот.

Лейф предложил лететь на Мин, главную (и единственную) планету миноров – и там попытаться разобраться в свойствах и назначении трофейного агрегата. Фелис была категорически против.

После долгой дискуссии решено было бросить жребий. Фелис, как и ожидалось, проиграла. Это так сильно её расстроило, и когда корабль благополучно вышел из нуль-перехода всего-навсего с секундной погрешностью, она даже не улыбнулась.

Сейчас их катер дрейфовал близ Птероса – просто потому, что Птерос оказался первым в списке точек для нуль-перехода, а они спешили поскорее убраться подальше от "Тангенса".

– И всё-таки зря мы сбежали, – недовольно проворчала Фелис. – Со стороны это выглядит более чем подозрительно. Да ещё и корабль угнали.

– Не угнали, а позаимствовали, – поправил Лейф.

– Лейф, это не шуточки. Это противозаконно...

– Что-о? Противозаконно?! А как, по-твоему, нам следовало поступить? Заявить в полицию и надеяться, что доблестные служители порядка смогут нас защитить? Вспомни Альбедо!

– Лейф, это преступление. Или принцам, – фыркнула она, – закон не писан?

Лейф побагровел до корней волос.

– При чём здесь моё происхождение?!

– При чём?? Привык командовать, да? Привык, что все вокруг становятся послушными марионетками и пляшут под твою дудку? – Фелис уже почти кричала. – Конечно, раз у тебя этот твой браслет! Кстати, очень сомневаюсь в его легальности. Насколько я знаю, оружие такого рода запрещено по всему Юнивёрсу!

– С помощью этого браслета я тебя спас. Дважды, – напомнил Лейф, заводясь вслед за Фелис. – Что-то не припомню, чтоб ты жаловалась.

Девушке стало совестно, но гордость, возмущение и праведный гнев перевесили все прочие чувства.

– Избалованный мажор!

– Трусиха и неудачница!

– Я не полечу ни на какой Мин! – отрезала Фелис. – Пускай ваша светлость летит куда пожелает. А я – пас. Высади меня на этой планете, – и вперёд, катись на все четыре стороны! А это, – она тряхнула рюкзаком, – моё, и я поступлю с ним так, как считаю нужным!

– Мы же бросили жребий!

– А я передумала! Ищи себе приключения в другом месте, а я тебе не аниматор и не нянька. Большой уже.

Лейф дёрнул штурвал так, что чуть не оторвал. Повернулся к Фелис; глаза его пылали обидой и гневом. Резко вскинул руку с браслетом.

– Ты сейчас же прекратишь...

Истошное "уа-ау" из динамиков не дало ему закончить.

– Что происходит?..

Аварийные датчики на приборной панели нервно пульсировали – все до единого.

– Кажется, разгерметизация, – растерянно пробормотал Лейф. Его взгляд лихорадочно заметался от одного монитора к другому. – Что-то с обшивкой... Точно, повреждение обшивки!

– Чудно! – Фелис истерически расхохоталась. – Прилетели, называется!

– Заткнись и успокойся! Я пытаюсь понять, можно ли это починить!

– Мы, что, попали под метеорные потоки?

– Не похоже, – кажется, на этот раз Лейф испугался по-настоящему, что отнюдь не прибавило ей оптимизма. – Больше смахивает на воздействие излучения... или кислоты.

– Откуда в космосе кислота?! – закричала Фелис. – Что ты несёшь?

– Откуда?! От верблюда!

– И что теперь?

Ответом стал громкий противный писк, сигнализирующий о том, что ситуация опасна для жизни. Учитывая, что вой сирены никуда не делся, новый звук сильным диссонансом лишь добавил паники в царящую на борту атмосферу.

– Здесь должны быть баллоны с дыхательной смесью, – крикнул Лейф, силясь перекричать всю эту какофонию. – И скафандры!

– Где? – Фелис была на грани истерики.

– Так любишь ответы в рифму? – вскипел Лейф. – Не знаю, где! Ищи!

– Сейчас... – она лихорадочно заозиралась. Отстегнула ремни – и сразу же взмыла к потолку.

Костюмы нашлись во встроенном шкафу в хвосте корабля; к счастью, там же обнаружились и баллоны с пометкой "О2". Кислород. Точнее, кислородосодержащая смесь для дыхания.

– Есть!

– Отлично. Надевай. Я попытаюсь дотянуть до орбиты.

Надев костюм, Фелис почувствовала себя чуточку увереннее. Но в следующее мгновение Лейф не оставил и камня на камне от её уверенности.

– В эфире тишина. Мы слишком далеко от орбитальных станций и спутников. Нас не видно.

– Так летим к ним! – воскликнула Фелис. Она уже надела шлем, и Лейф её не услышал – прочитал по губам.

– Не выйдет, – он хмуро покачал головой. Нащупал кнопку активации переговорного устройства, нажал. – Мы потеряли двигатель. Корабль разрушается. Нас всё-таки надули на "Тангенсе". Подсунули повреждённый катер.

Фелис похолодела от ужаса. Но озарение, яркой вспышкой пришедшее следом, было ещё ужаснее.

– Нет... Он не повреждён. Он заражён. Это не коррозия. – девушка кивнула на паутинку трещин, расползающуюся по толстому стеклу иллюминатора. – Это – аннигиляция.

Всё происходило почти в полной тишине: динамик в её костюме транслировал только хриплое частое дыхание Лейфа. Не сговариваясь, они взялись за руки. Разделённый на двоих страх не ослаб вдвое вопреки всем уверениям психологов и писателей – но так остаётся хотя бы иллюзия, что ты не один на один с неизбежным.

Интересно, как скоро аннигилируют их скафандры? Грозит ли им мучительная агония, когда кислород в баллонах закончится, или они погибнут раньше – быстро и безболезненно?..

Безостановочно кувыркаясь, нос корабля плыл куда-то вниз. Остальные обломки разлетелись так далеко, что их уже не было видно.

– Может, нас ещё и услышат, – сказала Фелис деланно бодрым голосом. – Ты же успел послать сигнал. До планеты – рукой подать... – она оборвала себя, осознав, как неискренне и фальшиво это звучит.

Не нужно бесплодных надежд. В них нет ни чести, ни правды, ни резона.

С каким-то отстранённым безучастием Фелис отметила, что всё ещё прижимает к себе рюкзак с кейсом, мёртвой хваткой вцепившись в лямки. Интересно, когда обнаружат их бездыханные тела, что сделают с кейсом? Уничтожат? Конфискуют? Вернут владельцам?

А не всё ли равно? Мертвецы не в ответе за то, что творят живущие.

– Прости, Фелис.

Девушка вздрогнула: это прозвучало как прощание, обрушилось на неё сокрушительной волной, безжалостно сметающей всё на своём пути.

– И ты прости... Лейфант.

– Лейф. Мы же друзья, – он устало усмехнулся. – Были друзьями.

Фелис всхлипнула, не в силах сдержать эмоции. Лейф разжал пальцы, оттолкнулся. Слегка – но инерция неумолимо потащила его назад. Какое-то время он оставался у неё в поле зрения, но в конце концов скрылся из виду. Фелис осталась одна. Одна в необозримой безучастной тьме.

Вот так.

Глупо, несуразно и совершенно не героически. В вымышленных историях так не бывает. В книге или фильме её таинственный трофей за миг до трагической развязки неожиданно явил бы скрытые свойства – замедлил время, открыл портал, обратился бы в корабль. В самом банальном варианте – подал бы сигнал о помощи, который непременно услышали бы. Прилетели бы и спасли.

Но в жизни всё куда более прозаично. Никаких тебе роялей в кустах, ой, пардон, в астероидах, никаких внезапных случайностей.

Стиснув рюкзак с бесполезным кейсом, Фелис отчаянно втянула воздух, но внезапно почувствовала, что вдыхает лишь пустоту.

Так скоро?!

Сознание ещё трепыхалось в теле, когда впереди показался неподвижный силуэт Лейфа – на фоне яркого света от носовых фонарей корабля...

Корабля?..

* * *

– Хоть убей, никогда не поверю, что на Юнивёрс напала неизвестная раса! – Алан эмоционально всплеснул руками. – В исследованном космосе просто-напросто нет неизвестных цивилизаций такого уровня. Все развитые расы имеют своих представителей в Ассамблее; те же, что ещё не получили членства в Юнивёрсе, вообще не способны выйти в космос. Кто? Кто-о, До-фа-соль?!

– Точно не миноры, – тихо сказал он.

Алан промолчал. Ему тоже не верилось, что за невообразимыми актами геноцида стоят именно миноры. А вот за другие расы он поручиться не мог...

– Имей в виду, что применительно к космосу не существует понятий "далеко" и "близко", – заметил минор. – Расстояние – величина чисто эмпирическая. Тебе самому прекрасно известно, как легко преодолеваются даже самые колоссальные расстояния. Нуль-переход способен соединить две любые точки пространства. Любые, Алан.

– Допустим. Но тебе не кажется странным, что гипотетическая иная раса предпочла начать знакомство с нами с уничтожения населённых планет?

– Я могу назвать как минимум шесть мотивов для этого. Если немного подумаю – то и больше. Но рассуждать на эту тему бессмысленно. Мы не знаем, на чём строится их логика.

– Скорее, есть ли она вообще, – буркнул Алан.

– Логика есть всегда. И у всех.

– Да, только у кого-то она вывернута наизнанку.

– Смотри, – вдруг сказал минор. Алан вгляделся в монитор и обнаружил россыпь алых точек.

– Метеоры? – он поспешно активировал защитный экран, одновременно сбрасывая скорость.

– Скорее уж, космический мусор.

Мимо сиротливо проплыл обломок корпуса разрушенного катера. На серебристой обшивке был четко виден слегка сплющенный с боков пятиугольник с пятью слонами внутри, бредущими по кругу, – герб Ойкумены. В груди у Алана что-то шевельнулось. Корабль человечества.

– Так, увеличь изображение.

Компьютер послушно приблизил картинку. Среди осколков фюзеляжа вращались две фигурки в защитных костюмах.

– Люди, – прошептал До-фа-соль.

– На них скафандры, – Алан уже разворачивал корабль. – Возможно, они ещё живы. Скорее, До-фа-соль, помоги мне!

Пятью минутами спустя Алан с любопытством разглядывал спасённых: молодая девушка, на вид едва ли старше восемнадцати, и мальчишка лет четырнадцати. Помощь подоспела очень вовремя: кислород у обоих был на нуле, и хотя и девчонка, и парень были в сознании, от пережитого потрясения они были не в состоянии что-либо рассказать.

– Вроде бы живы, – Алан обернулся на своего напарника. – О большем судить не возьмусь.

– Живы, – вынес вердикт До-фа-соль, подходя ближе. – Но ещё немного, и... – он тактично не закончил фразу. – Наши гости – редкостные везунчики.

– И не говори... – Алан усмехнулся. – Если бы нас не пнули на подлёте к Земле, мы не вернулись бы сюда, следовательно, их некому было бы спасать. Получается, мы вернулись не напрасно? После таких вот случаев, хочешь – не хочешь, а поверишь в существование Высшего разума.

Паренёк пошевелился, попытался приподняться на локтях, но почти сразу обессиленно рухнул назад.

– Тише, всё в порядке. Вы в безопасности, – ласково пропел минор.

Интересно, кто они, их случайные пассажиры? Вряд ли это мать и сын – девушка слишком молода, да и внешнего сходства не наблюдается. Друзья-однокурсники? Маловероятно – всё-таки есть заметная разница в возрасте. Брат и сестра? Возможно. Или вообще случайные знакомые, по иронии судьбы ставшие товарищами по несчастью.

Когда Алан поднял девушку на руки, чтобы отнести в единственную имевшуюся на корабле каюту, она приоткрыла глаза и невнятно пробормотала что-то вроде благодарности. Да уж, в последнее время ему явно везёт на красоток-в-беде, с горькой самоиронией подумал он. Оставалось надеяться, что на этот раз его отзывчивость не обернётся против него, как тогда, с альбиной.

В глубокой задумчивости Алан вернулся за штурвал. Что теперь делать, везти их на Птерос? Вроде бы Птерос ещё не закрывал границы. А если у них не в порядке документы или проблемы с визой? Даже орнитты, славящиеся редкостной расхлябанностью и безалаберностью, не смогут закрыть глаза на прямое нарушение таможенного законодательства.

Нет, ерунда какая-то, одернул он сам себя. Его профессиональная подозрительность сейчас совершенно неуместна. Что за привычка во всём видеть двойное дно?

– Я скоро окончательно рехнусь с этой работой, – проворчал он себе под нос, словно ставя тем самым в своих размышлениях жирную точку.

До-фа-соль, однако, его услышал.

– Странная парочка, – очень тихо сказал минор.

Алан изумлённо обернулся на напарника. Из уст деликатнейшего создания, никогда не позволявшего себе какую бы то ни было критику посторонних, выражение "странная парочка" звучало едва ли не ругательством.

– С чего бы такие выводы? – осторожно начал он.

– Девушка ещё куда ни шло, – минор словно бы размышлял вслух. – Только напугана до крайности – и отнюдь не смертельной опасностью, в которой они оказались. Нет, это не страх приговорённого к смерти, а страх окружённого врагами солдата, которому доверили полковое знамя... А мальчик – вот он действительно странный. Можешь мне не верить, но он внушает мне страх. Он выглядит как человек; он, несомненно, человек, – но звучит он иначе.

– Что значит "звучит"? – не понял Алан. – Он же ещё не успел произнести ни слова.

– Человеческий диапазон звукового восприятия слишком ограничен и узок. Нам же доступен весь спектр, все волны и частоты, существующие в природе. Ты знаешь, что тонкие гармонические колебания исходят даже от неподвижных тел? Вот ты сейчас молчишь – но я всё равно тебя слышу: твою усталость, твое смятение, твое раздражение, твой гнев, твои опасения перед грядущим... Даже твои ещё не оформившиеся чувства по отношению к спасенной девушке.

Алан выразительно кашлянул.

– Так вот, этот мальчик – не такой, как все люди. Он отличается. Я не могу понять, в чём именно тут дело, и это беспокоит меня.

– Каждый человек отличается от остальных, – дипломатично заметил Алан. – Это иным расам все люди кажутся на одно лицо... Что, впрочем, взаимно.

– Возможно, – легко согласился минор, на сей раз решив не спорить. И замолчал, не проронив больше ни звука, сколько Алан не пытался возобновить разговор.

* * *

Придя в себя, Фелис первым делом вспомнила о кейсе. Резко села, заработав головокружение, но, заметив свой рюкзак, стоящий на тумбочке у изголовья, успокоилась. Осмотрелась.

Каюта – крошечная, едва ли больше купе экспресса или капсулы дальнемагистрального аэробуса. Два узких спальных места друг напротив друга. Иллюминаторов не было, зато под потолком обнаружился светильник, погасший было, но включившийся вновь, стоило ей только пошевелиться. Из мебели здесь имелась только компактная тумбочка напротив двери.

На соседней койке заворочался Лейф, – должно быть, его разбудил свет. Со стоном приоткрыл глаза, приподнял голову и тут же обессилено рухнул на подушки.

– Лейф, ты как? Эй, слышишь меня?.. Кажется, нас спасли, – Фелис выпростала ноги из-под одеяла, сообразив, что скафандра на ней уже нет – только обычная одежда: униформа некогда белого, а теперь бывшего белого цвета, оставшаяся еще с Лаймы. – Лейф?

– Да жив я, не тряси, – он тоже выбрался из-под одеяла, ощупал запястье – под манжетой сверкнул браслет. – Где мы?

– Мы на орбите Птероса.

Вздрогнув от неожиданности, Фелис повернулась на голос. В дверном проеме стоял высокий мускулистый мужчина и, скрестив руки на груди, беззастенчиво рассматривал её и Лейфа. Он выглядел хмурым и невыспавшимся, лицо украшала трёхдневная щетина, но его, похоже, совершенно не заботили подобные мелочи. Слегка склонив голову набок, он явно не спешил заговаривать первым и словно чего-то ждал. Она вдруг осознала, что обязана этому человеку жизнью.

– Спасибо, что... Спасибо, – краснея, пробормотала Фелис, неверно истолковав его молчание.

– Не стоит благодарности, – мужчина едва заметно поморщился. – Я случайно оказался рядом и случайно подхватил вас, – так что в произошедшем нет моей заслуги. К тому же, спасти человека, оказавшегося в открытом космосе, – святой долг каждого пилота.

Как ни странно, это прозвучало не высокопарно, а обыденно и буднично. Словно он ежедневно перед завтраком спасал пару-тройку попавших в беду.

Впрочем, может, оно так и было?..

– К сожалению, мы обнаружили только вас двоих, – он скользнул взглядом по Лейфу. – Остальных...

– Нас и было двое, – поспешно вставила Фелис.

Мужчина моментально насторожился, подобрался, взгляд из спокойно-расслабленного стал пристально-острым.

– Вот как? Вы – пилот?

– Нет, я лингвист. Лейф пилотировал корабль, – она перевела дух и, сообразив, что до сих пор не представилась, непоследовательно добавила: – Фелис. Это настоящее имя, не ник.

Мужчина молчал. Смотрел на обоих – изучающе, оценивающе, вдумчиво.

– Мне надо сажать корабль, – наконец произнёс он. – Вижу, вы уже вполне пришли в себя. Идёмте наверх, выпьем кофе. Расскажете мне, как вы здесь оказались.

– Конечно, – подхватив рюкзак, Фелис поднялась на ноги. – Спасибо... эээ...

– Алан, – бросил мужчина, не поворачивая головы.

Кофе, налитый в термокружку, остывал медленно. Фелис успела пересказать новому знакомому все их злоключения, – впрочем, без лишних подробностей. О своём трофее она умолчала, как и о происхождении Лейфа. Последний, кстати, нисколько не потворствовал размеренности повествования, а напротив, стоило только девушке затронуть скользкую тему, как он тут же встревал в разговор, уводя рассказ в сторону. Сначала Фелис это раздражало, потом она испугалась, что их новые знакомые заметят это и, чего доброго, заподозрят неладное. Ей и без того начало казаться, что и Алан, и минор смотрят на них с возрастающим недоверием.

– Я правильно понял, что вы обладаете навыками пилота? – Алан покосился на Лейфа, впрочем, тут же повернувшись назад, к приборной панели: они уже вышли на орбиту и теперь заходили на посадку.

– Ну... В общем, да, – неохотно ответил Лейф. – Но у меня права только на малотоннажные корабли.

– Вы из кадетского корпуса Звездной Академии?

– Какого корпуса?.. Эээ... нет.

– Сколько вам лет?

– Четырнадцать, – Лейфу явно был не в восторге от такого допроса. – А что? – добавил он с вызовом.

Фелис незаметно пихнула его в бок.

– Ничего. Однако не всякий мальчишка вашего возраста может похвастаться тем, что способен управлять звездолётом. Пусть даже "всего лишь" катером... Вы собираетесь связать свою жизнь с космосом?

– Нет.

Кажется, Алан о чем-то напряжённо размышлял, – вот только по его лицу совершенно невозможно было определить, о чём именно.

– Мой отец... счёл нужным, что мне пригодятся навыки пилота, – помолчав, добавил Лейф в порядке компромисса. – Я же пока не собираюсь свою жизнь ни с чем связывать.

Фелис заметила, как на этой фразе минор повернул голову – его уши взволнованно колыхнулись – и тут же отвернулся, уставившись в пол.

Интересные взаимоотношения у этих двоих, подумала она вскользь. Минор явно находится в подчинении у Алана – но при этом они ведут себя как равные – нет, скорее, как старые друзья. Или как братья.

Корабль мелко затрясло: они входили в атмосферу. За круглыми глазка́ми иллюминаторов мелькнули синеватые сполохи огня.

– Мы высадим вас на Птеросе, – сказал Алан. Фелис невольно отметила, что он сказал не "я", а "мы". – На территории космопорта есть представительство Ойкумены.

– Мы разберёмся, – быстро сказал Лейф. – Спасибо.

Глава 16

На Птеросе было душно и влажно, как в бане. Только что закончившийся дождь серебристыми нитями догорал в густом, насыщенном водяными парами воздухе; от земли поднималось знойное марево.

Как только шасси "Лючии" коснулось грунта космодрома, Алан быстро собрался и, коротко попрощавшись, спешно покинул корабль вместе с минором. Некоторое время Фелис молча смотрела им вслед. В душе царила растерянность и... И ещё что-то.

– Этот тип даже твоё полное имя не потрудился узнать, – буркнул Лейф с досадой. – Грубиян.

– Вовсе нет, – вступилась за Алана Фелис. – Он нас спас вообще-то.

– Ага, так он тебе понравился? – Лейф многозначительно ухмыльнулся. – Я заметил, как ты на него смотрела.

– Что?! – возмутилась девушка, чувствуя как на щеках проступает предательский румянец. Но отступать она не собиралась. – Совершенно не понравился. – и тут же непоследовательно добавила, противореча сама себе: – Интересно, кто он?

– Если летает на частном катере, значит, либо миллионер, либо пилот миллионера. Того минора, к примеру.

– Или госслужащий, – добавила Фелис. – У его катера был короткий номер, значит, это ведомственный корабль... Так, стоп! С чего ты взял, что меня вообще это волнует?

Лейф ехидно хмыкнул.

Ноги сами вывели их к ресторану. Здесь было дорого и не очень чисто, как в любом портовом заведении, и, вероятно, правильнее было бы назвать его столовой, – но главное, здесь можно было отдохнуть и поесть, причем поесть нормальной человеческой еды, а не сушеные суккуленты, не квашеное мясо и не жареных личинок, коих жизнерадостно предлагала вывеска ресторанчика напротив с многообещающей припиской "Национальная кухня, адаптированная для всех рас".

К счастью, Фелис каким-то чудом умудрилась не потерять свою карточку. Конечно, её можно было бы восстановить, но страшно было представить, сколько занял бы процесс восстановления документа не на родной планете и даже не в Ойкумене.

На удивление, карбонара оказалась вполне съедобной, а пирог со шпинатом и тыквенный суп – даже вкусными. Подливая себе чай из пузатого стеклянного чайника, Фелис поймала себя на том, что нарочно медлит, стараясь оттянуть тот момент, когда придётся покинуть ресторан и...

И решать что делать дальше.

Впрочем, решать можно было уже сейчас.

– Прости, – негромко произнёс Лейф, прервав её размышления.

– Что? – встрепенулась Фелис. – За что?

– Что хотел подчинить твою волю, – он смущённо отвёл взгляд – похоже, ему в самом деле было стыдно. – Я завёлся, вышел из себя, ну и... – Лейф кашлянул. – Я не должен был тебя принуждать. Это – твой трофей, и ты имеешь право поступать с ним так, как считаешь нужным.

Фелис криво усмехнулась.

– Боюсь, у меня не больше прав на кейс, чем у тебя. Но знаешь... Мне уже самой хочется узнать, что там на самом деле. Только...

– Только ты боишься заглянуть правде в глаза.

– Не в этом дело, – Фелис отодвинула пустые тарелки к краю стола. – Я не хочу сделать то, о чём впоследствии, возможно, придётся пожалеть.

Лейф молча кивнул. Потянул за шнурки капюшона, явно не зная, куда деть руки.

– Хорошо. Будь по-твоему. Значит... нам не по пути?

Фелис неопределённо пожала плечами.

– С моим сказочным везением задерживаться на Птеросе – самоубийство, – мрачно заметила она. – Орнитты неагрессивны, убийство разумных существ для них вообще за гранью, однако небрежны и безответственны до крайности. Так что влипнуть в историю здесь ничего не стоит.

– Да, ходячая катастрофа – это про них, – подхватил Лейф. – Похоже, орнитты во всех мирах одинаковы. О правилах дорожного движения, например, они вообще не слышали. А ещё у них абсолютно не табуированы естественные потребности организма, – мальчуган затрясся от смеха.

– Я всё-таки вернусь на Землю, – девушка вздохнула. – К родителям загляну, мы давно не виделись.

– А кейс зароешь на заднем дворе под старым дубом, – подсказал Лейф.

– Брошу в море. Чтоб не было соблазна передумать, вернуться и забрать.

– Может, мне тоже отправиться на Землю? – протянул Лейф с мечтательной интонацией. – Сдать экзамены, поступить в какой-нибудь колледж... Я ведь так и не закончил учёбу. Глядишь, мне удастся разобраться, как я сюда попал. Построить корабль, способный перемещаться между нашими вселенными. Или даже мост, а? Я вообще-то неглупый... – он помрачнел. – Всё было бы возможно. Если б не война.

Фелис содрогнулась. Воспоминания о Лайме, погибшей на её глазах, были ещё слишком живы.

– Нет, ты не думай, я не жалею! – поспешно добавил Лейф, должно быть, испугавшись, что девушку обидят его слова. – И назад в свой мир я всё равно не собираюсь возвращаться – пусть даже здесь... неспокойно. Это трусость и низость... Я никогда бы так не поступил.

– Не стоит загадывать вперёд, – рассудительно заметила Фелис. – Дурная примета. Давай просто будем надеяться, что всё кончится хорошо. Никакая война не длится вечно, и кто бы ни напал на Юнивёрс, наш флот задаст им жару!

Она вдруг осознала, что не верит себе, не верит ни единому произнесённому слову, что она, как игрушка со встроенным диктофоном, бездумно повторяет чужие шаблонные фразы: услышанные в эфире, прочитанные в статьях... Фальшь. От первой и до последней буквы.

Это не её точка зрения. Это чужие, навязанные мысли, яркие, блестящие фантики, предназначенные для «широких масс населения», заманчивые и притягательные с виду, но предательски пустые внутри.

А следом нахлынуло понимание, что она мало того что совершенно не способна повлиять на ситуацию – так ещё и пребывает в полнейшем информационном вакууме. Обрывки новостных сводок не в счёт: репортёры соловьями разливались об "угрозе глобального кризиса" и "фатальных последствиях", из каждого утюга твердили об "усилении межрасовой напряжённости" и "сложной внешнеполитической обстановке", но на деле все понимали, что это значило лишь одно: мир на грани войны. Войны, в которой не будет победителей.

Кто тот неведомый враг, что поставил на уши весь Юнивёрс? Что им движет?

В чём источник его страшной силы?

Смогут ли его остановить?

И сколько ещё планет погибнет, прежде чем это, наконец, произойдёт?

Вопросы, вопросы, вопросы – и никаких ответов.

Она даже не знает, где сейчас безопаснее: на Земле, на какой-нибудь военной станции, вооружённой по самое не балуйся, в открытом космосе или в корабле, нырнувшем в нуль-переход.

Может, только на изнанке пространства и безопасно.

А может, и там не найти спасения.

Фелис украдкой покосилась на своего спутника, ощутив внезапный прилив благодарности. Без него, в одиночку она чувствовала бы себя гораздо хуже.

– О чём задумалась?

– Да так... Ерунда, – Фелис поднялась на ноги, с неприязнью посмотрела на пёструю кучку орниттов у дверей ресторана, шумно, как и подобало их расе, выясняющих отношения: с бурной жестикуляцией и громкими гортанными криками, то и дело срывающимися в обертон. – Надо узнать расписание. Не стоит задерживаться на этой планете.

Нет, не создана она для приключений, как ни крути.

– Не моё это, не моё, – прошептала Фелис. – Хоть убейте, не моё.

Они вышли в вестибюль. Судя по масштабной схеме, представительство Ойкумены располагалось в соседнем корпусе.

– Мне тоже как-то не хочется иметь дело с местными, – подумав, согласился Лейф. – Ну так что, идём фрахтовать корабль?

Он машинально покосился на левое запястье, но Фелис перехватила его взгляд.

– Нет! – отрезала она. – Пожалуйста, не надо ничего "фрахтовать". Давай как-нибудь без этого.

– И как же? Или у тебя есть деньги на билеты? – Лейф скептически прищурился.

– А деньги и не нужны. Мы же не в увеселительную поездку собрались. Оплата нетуристических трансферов всегда лежит на работодателе. В моём случае – на университете. Только надо будет дождаться подтверждения брони.

– А я?

– А тебе ещё нет пятнадцати. Ты несовершеннолетний – так что тоже летишь по ваучеру.

Мальчуган оскорблённо фыркнул.

– Конечно, на первый класс не рассчитывай, – справедливости ради добавила Фелис. – Но на ближайший попутный корабль нас определят.

– Надеюсь, не в грузовой отсек, – недовольно пробурчал Лейф. – Не понимаю, зачем изобретать велосипед, если у меня есть нейромодулятор.

Фелис смутилась. У неё не было никаких доказательств, только подспудное ощущение – но она нутром чувствовала, что ощущения её не обманывают. Вот только как растолковать это Лейфу?

– Нейрооружие запрещено по всему Юнивёрсу, – промямлила она, понимая, что её единственный аргумент звучит как нравоучение и занудство. – Лейф, нарушение свободы воли – это противозаконно. Это преступление, понимаешь?

– Ха! Тоже мне, нашла время вспомнить о законах! – Лейф с чувством цокнул языком. – А аннигилировать планеты – не преступление? И кстати, при форс-мажорных обстоятельствах, а тем более в условиях военного положения никакие запреты на применение оружия не действуют. Верно?

– Ну... вообще-то да. Но всё равно... Если можно обойтись без него, лучше без него, – Фелис постаралась сформулировать свою мысль как можно более обтекаемо. – Поверь мне. Идём. Нам нужно найти переход между корпусами.

– Видимо, нам сюда, – Лейф кивнул на ближайший траволатор.

Чем ближе к переходу, тем больше орниттов попадалось навстречу – суетливо снующих по залу, норовящих пролезть без очереди, бестолково топчущихся на месте.

Фелис и Лейф были у верхней ступени траволатора, когда пространство вестибюля содрогнулось от громкого взрыва.

Низким надсадным гулом отозвались несущие конструкции. Где-то впереди раздался тонкий, душераздирающий, почти человеческий вопль, оборвавшийся на высокой ноте. В воздухе поплыл запах расплавленного металла.

– Что это? – вскрикнула Фелис, машинально хватая Лейфа за руку.

И мгновенно получила ответ.

– Аннигиляция! Аннигиляция! – истерично закричал кто-то в плотной толпе. Закричал по-орниттски, причём на одном из провинциальных диалектов, но суть Фелис уловила. – Мы обречены! Мы все умрем!

Это послужило спусковым крючком, произведя эффект куда больший, чем сам взрыв. В панике орнитты бросились во все стороны сразу, вереща как резаные. На пути к выходам моментально образовались пробки; началась давка.

Фелис бросило сначала в жар, затем в холод. Неужели случившееся на Лайме повторяется?.. Если это и вправду аннигиляция, подумала она мимоходом, нужно бежать в другую сторону, к лётному полю, к кораблям.

Она развернулась – и в этот момент ладонь Лейфа выскользнула из её ладони, а в следующий миг пёстрая шумная толпа обезумевших от страха орниттов хлынула между ними, отделив друг от друга. Лейфа оттеснили в сторону, Фелис рванулась к нему, но было уже поздно: траволатор нёс её вниз, а её спутник остался наверху и почти сразу исчез из поля зрения.