Текст книги "Анимус. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Евгений Нетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 49 страниц)

Глава 25.1

Элин ушёл – и не вернулся. Ни через месяц, ни через год, ни даже через два, когда разумные демонические звери привели под стены Китежа огромную орду, выстоять против которой было практически невозможно. Великий город пал, а следом за ним осыпались пеплом и другие. Агартха, Авалон, Лайонесс, Элизиум – никто и ничто не смогло остановить монстров, которые прозвали себя симбионтами. Даже абсолюты, сильнейшие из анимусов, смогли выиграть лишь несколько сражений, в конечном итоге погибнув все как один.

Алексия, спутница без вести пропавшего вместе со своим отрядом Элина Нойр, была свидетельницей краха человечества от начала и до конца. Она спасалась вместе с остальными беженцами, осев сначала в Агартхе, после – в Авалоне, Лайонессе и, наконец, Элизиуме. Последний великий город был готов к обороне настолько, насколько вообще было возможно, но демонических зверей оказалось попросту слишком много. Всё, что смогли сделать уцелевшие анимусы – это в несколько слоёв укрыть трупами врагов всю землю от подножья стен города‑крепости до самой линии горизонта.

А после их, как и всех остальных, перебили могущественные симбионты, которым даже не требовалось вступать в схватку одновременно.

Алексия Нойр лишилась жизни в подземельях Элизиума, спустя неделю после того, как стены пали, а последние защитники города отступили в раскинувшиеся под ним катакомбы. Люди до последнего надеялись на то, что после этого враг отступит, потеряв след выживших, но – увы…

Перерождённый тяжело вздохнул, но девушку из объятий не выпустил. Невообразимая смесь эмоций, порождённых образами из памяти Алексии, била в голову похлеще дрянного алкоголя, но Элин держался. Крепился, не собираясь демонстрировать свою слабую сторону. Ту сторону, которой было много легче просто не знать о судьбе семьи в той линии, нежели практически своими глазами увидеть их гибель.

Отвлечься помогали лишь мысли, касающиеся только дела и ничего больше. Например тот факт, что Алексия, погибнув за несколько десятилетий до него, очнулась в этой линии лишь три дня назад. И если она где‑то и пропадала, то воспоминаний об этом или не имела, или их качественно подтёрли. Сказать точно парень не мог, так как безопасное чтение чужой памяти – это поверхностное чтение, без полноценного погружения в разум.

Так или иначе, но все эти пространственно‑временные игрища напрягали Элина просто потому, что он их не понимал. Происходящее просто ломало всю логику смертных о колено, ведь за неимением всех данных как надо она не работала, следовательно – была бесполезна. Миру, как теперь казалось, было решительно наплевать на время в привычном людям понимании, ведь иначе Алексия не пробыла бы непонятно где полсотни лет. Или же здесь каким‑то образом отметился Марагос, что, впрочем, не просто шло в разрез с его возможностями, описанными фантомом, но и выступало против здравого смысла.

Зачем ставшему богом человеку перемещать к Элину Алексию? Для того, чтобы тот ещё отчаяннее стремился уничтожить симбионтов? Так он и без этого намеревался так поступить. Просто если до чтения образов из памяти девушки он просто хотел стереть их с лица земли, то теперь к этому добавилось желание разбавить геноцид неоправданной жестокостью.

Слишком уж глубоко отпечатались в памяти сцены падения великих городов и гибели всех тех, ради кого Элин был готов на многое пойти. Да, Лекси лично не видела смерти Дорша и Иннес Нойр, Миктона, Юстиана, Амелии или Хоры, но и взгляда издалека было достаточно для того, чтобы понять – на поле боя разверзнулся Ад, а уж когда толпы демонических зверей прорвались на улицы Китежа…

Перерождённый скрежетнул зубами, мысленно извинившись перед пострадавшим светильником. Несчастный предмет интерьера стал первым, на что пало его внимание, и Элин выместил на нём готовую вот‑вот перелиться через край злобу, силой воли и анимы превратив изящное изделие в комок металла.

И плевать, что сами образы анимус видел два часа назад.

Перерождённого бесили даже воспоминания об этом…

– А ты, Элин? Как ты попал сюда? И куда пропал…?

– Наша группа наткнулась на симбионта. Не самого сильного, но и его хватило для того, чтобы меня пленить. – О проведённом взаперти времени Элин решил тактично не упоминать. Как, впрочем, и о своём самоубийстве. – А после меня убили. Очнулся я уже здесь, в мире, который не очень‑то походит на наш.

– Я уже заметила. – Алексия машинально коснулась волос, которые изменились самым кардинальным образом. – И изменилась не только внешность. Мой папа ведёт себя совсем иначе, а я здесь, в клане, не совсем своя. Меня будто бы сторонятся…

– Время всё расставит по своим местам. Теперь‑то ты с лёгкостью завоюешь расположение Нойр, Лекси. – Перерождённый улыбнулся… но девушка поспешила спустить его с небес на землю.

– К слову говоря, о каких договорённостях ты говорил? И когда, Эли, ты сюда попал…?

От неудобных вопросов перерождённому пришлось отбиваться, задействовав всю свою изворотливость с хорошо подвешенным языком впридачу. Очень уж девушку интересовало то, каким образом он променял её на другую её. Благо, напористость Лекси анимусу удалось подавить своей напористостью в другом, кхм, направлении, так что в скором времени Элин Нойр был прощён и обласкан с твёрдым наказом больше никуда не пропадать.

И на этом свободное время перерождённого подошло к концу, так как не за горами оказалась встреча со всеми протекторами Китежа сразу. И в том, что разговор лёгким не будет Элин ни разу не сомневался, так как особых рычагов влияния у него не было, а выбранная стратегия не могла принести желанных результатов. Но при этом она не могла сыграть в минус, что перерождённый посчитал наиболее весомым плюсом.

Что за стратегия, спросите вы? Ответ – та же, о которой Элин думал, засыпая на диване. Он всерьёз собирался предоставить всё отцу и Кацелиану, за собой оставив самый минимум ответственности. Распоряжаться тем, чем мог распоряжаться гениальный подросток, и в первую очередь руководствоваться желанием выбить для себя побольше свободного времени пополам с пространством для манёвра – вот и весь план.

Ведь как бы он ни крутился и как бы ни старался, нападение симбионтов и через два года, и через пять лет не оставит от города и камня на камне. Самый минимум, за который Элин мог бы поручиться – это десять, а лучше пятнадцать лет. Меньшего срока просто не хватит для того, чтобы кардинально увеличить боеспособность Китежа и прочих великих городов. Выстоять же в одиночку, без привлечения союзников перерождённый и вовсе считал чем‑то малореальным. Слишком ясными были образы в памяти Алексии, которая своими глазами наблюдала за проявлением мощи симбионтов.

А ведь те даже не бились всерьёз, отправив в поход лишь какую‑то малую часть своих сородичей.

Элин уже раздумывал над тем, как можно отсрочить наступление врага, но пока в голову ничего не приходило. В его первой жизни волна была, глядя через призму памяти Лекси, не такой уж и страшной, но во второй всё кардинально изменилось. И скорее всего потому, что он, Элин, привлёк к родному городу внимание, заставив симбионтов поторопиться с избавлением от человечества.

Ну а как он это сделал – и есть главный вопрос, ответ на который спасёт ситуацию и выгадает человечеству столь необходимое время.

– Всё, Лекси. Постараюсь вернуться к вечеру, но ничего не обещаю – протекторы вполне могут взять меня в оборот сходу просто для того, чтобы убедиться в реальности моих способностей. – О ментале Элин был вынужден рассказать хотя бы для того, чтобы прочесть поверхностные мысли девушки без вреда для неё самой. – Но я не думаю, что всё обернётся именно так. В крайнем случае я вернусь к утру…

– Я буду ждать столько, сколько потребуется. – Сребровласка мягко улыбнулась, а в её глазах Элин уловил отголоски свежей, но одновременно с тем и далёкой боли. Верно. Именно для неё, именно для Алексии со дня его исчезновения и последующей трагедии не прошло и трёх лет. Совсем короткий, но такой внушительный для молодой девушки отрезок времени не мог не отразиться на ней, что перерождённый сейчас и наблюдал. Наблюдал – и ещё сильнее хотел вырвать сердца всех симбионтов до единого, а их кости перемолоть в труху.

И плевать, что у этих тварей нет ни первого, ни второго…

* * *

– При полном параде? – Ехидное замечание Ланески, отчего‑то единолично его встречающей, Элин воспринял на удивление спокойно и серьёзно. Он не держал на бестию зла за то, что та устроила в Китеже переполох и хорошенько сплясала на его ранних планах. Всё это оказалось к лучшему, открыв перед экс‑абсолютом куда больше возможностей. Слишком уж много он получал в случае успеха, и слишком мало терял.

Остановившись перед женщиной, Элин придал посоху лёгкое усилие, выбив крошку из устилающей землю гранитной плиты.

– По одёжке встречают, госпожа Мурум. – Как и обычно, перерождённый нисколько не притворялся, явив Ланеске своё истинное лицо. – Кому как не вам об этом знать?

– Ты это на что намекаешь, наследник Нойр? – Подивишись тому, как легко эта стерва совместила в одном предложении плевок в лицо и толику уважения, Элин оторвал посох от пола – и за считанные доли секунды обогнул Ланеску по кругу, оказавшись прямо за её спиной. Лёгкое, невероятно лёгкое внушение и скорость позволили ему обставить всё так, что несчастная лишь спустя секунду поняла, куда он исчез, и никакие техники ей в этом не помогли. Впрочем, каким‑то чудом сестра Кацелиана сдержала гнев, сквозь зубы бросив: – Меня сюда отправил Кацелиан для того, чтобы я тебя встретила и проводила к залу совещаний!

– С этого и надо было начинать, госпожа Мурум…

Ланеска бросила себе под нос что‑то невразумительное, – но явно касающееся разных невоспитанных гениальных поганцев, – но в очередной раз удержала себя в руках, проводив перерождённого в искомому залу. При этом она ни на секунду не спускала с него глаз, будто бы опасаясь, что тот выкинет невразумительный фортель, отвечать за который в конечном счёте будет именно она.

– Удачи. Тебе она точно пригодится. – Вдосталь насладившись пропитывающим слова женщины злорадством, Элин проверил защитный артефакт на своей груди – и, распахнув двери, шагнул в зал, где его встречали такие знакомые, но в то же время совершенно чужие лица. Не главы кланов, но протекторы были готовы вершить судьбу гениального анимуса, подчинившего себе ментал, и перерождённый был готов к любому из исходов.

Но, конечно же, надеялся на лучшее…

Глава 25.2

– Господа протекторы… – Элин неглубоко поклонился, выказав почтение сразу всем присутствующим, после чего занял одно‑единственное свободное место. Это, с позволения сказать, кресло было пятым по счёту при том, что атмосфера совещательной залы во всё горло кричала о том, что здесь – четверо заседающих, а все лишние могут и за дверью подождать.

Впрочем, обстановка завладела вниманием перерождённого лишь на секунду‑другую, после чего он поймал на себе взгляд прима‑протектора, в котором от известного Элину добродушного старика не осталось ровным счётом ничего.

И пусть выглядел он точно так же, его отношение к отпрыску клана Нойр было совершенно иным.

Здесь Элин не являлся его учеником, и жадного до знаний, но относительно безобидного парнишку тоже напоминал слабо. Крепкий и поджарый, обладающий огромной силой и неизмеримым потенциалом, перерождённый уже был тем, кого можно и нужно опасаться.

Потому Бельфи и относился к нему соответствующе, сканируя юношу холодными голубыми глазами.

Несколько иначе всё оказалось с Соракой Игнис – женщина, казалось, вообще ничего не слышала о способностях Элина, так как смотрела на него открыто и по‑доброму, на что тот же Кацелиан оказался неспособен. Он поглядывал на парня практически так же, как Вардок Сонитус: с заинтересованностью и лёгкой опаской.

– Итак, все в сборе. Причина нашего сегодняшнего собрания – этот юноша, за каких‑то два месяца успевший натворить много всего. Для того, чтобы освежить вашу память, я напомню, какие именно проступки приписываются Элину Нойр. – Бельфи не тянул резину, форсировав события и сходу взяв быка за рога. – Он открыл в себе геном, одаряющий владельца ментальными способностями. Обнаружил члена культа Тернового Венка, и, не ставя никого в известность, начал единолично бороться с этой организацией, попутно расширяя багаж своих знаний и умений. В конечном итоге он осознал свою неспособность справиться с врагом в одиночку – и поднял в Китеже шум, после чего в одиночку отправился за стены в надежде отыскать что‑то полезное для себя в схроне культистов. Я ничего не упустил?

– Так же я сделал всё для того, чтобы информация о мане не оказалась в руках у одного‑единственного клана. – Скромно добавил анимус, приковав к себе взгляды собравшихся. – Я был всерьёз заинтересован в усилении всего Китежа, а не в появлении ещё одного повода для межклановых распрей.

– Для того, кто родился в нашем городе, это более чем обоснованное желание. – Взяв слово, Вардок медленно кивнул. Пожалуй, среди всех собравшихся он выделялся сильнее всего – лысый и облачённый в одежды мастера‑целителя, глава клана Сонитус казался чужим на этом празднике жизни. – Но почему‑то мне кажется, что оно вызвано не одним лишь патриотизмом. Меня, честно говоря, впечатлил перечень ваших достижений… – Гайо Бельфи нахмурился. – … и я не хочу верить в то, что вы, Элин, действовали просто из какой‑то своей прихоти.

– С вашего позволения, Сонитус, но это – не достижения. Проступки, ошибки, преступления – что угодно, но не достижения. – Прима‑протектор был неуклонен в своём желании продемонстрировать свою неприязнь к злостному нарушителю.

– Вы ошибаетесь, Бельфи. – Удивительно, но целитель не уступил. Даже наоборот весь подобрался, приготовившись отстаивать свою точку зрения в словесной баталии. – Единственное, в чём Элин действительно ошибся – это в переоценке собственных способностей. Но едва он узнал об истинном костяке культа, как все мы получили соответствующую информацию. Пусть и в несколько своеобразном виде…

– Ментальные техники под запретом, Сонитус. И этому закону уже не один век…

– Если следовать букве закона, то – да, Элин Нойр действительно оступился. – Не стал спорить Вардок. – Но здесь, в Китеже, мы обращаем внимание и на его дух. Запрещать талантливому юноше пользоваться его собственным геномом – это всё равно, что нам всем запретить пользоваться левой ногой. Согласитесь – в таком виде претензии звучат невероятно глупо.

Перерождённый смотрел на происходящее не столько с интересом, сколько с изумлением. Он и подумать не мог, что Вардок Сонитус первым выступит в его защиту, и более того – начнёт препираться с авторитетом всея Китежа, Гайо Бельфи. Одним этим поступком глава Сонитус уже заслужил благодарность Элина, что, несомненно, многого стоило.

– Толика правды в ваших словах есть. – Седовласый старик глубоко кивнул, огладив бороду свободной рукой. – Но этого недостаточно для оправдания всех проступков юноши. Будь это что‑то одно – другое дело, но здесь мы видим целую цепочку преступлений. А ведь для наиболее сурового наказания достаточно даже чего‑то одного…

– Кхм‑кхм. – Элин прокашлялся и привстал на своём месте. – Могу я взять слово, господа протекторы?

– Прошу. – Дал своё согласие Бельфи, воспользовавшись правами неофициального лидера совета.

– Вы, протектор Бельфи, сказали, что я совершил множество преступлений… но вы ли должны меня в них обвинять? Безусловно, я отвечу за всё – но лишь перед своим кланом. – Вардок первым понял, к чему клонит Элин, и потому беззастенчиво усмехнулся. Перерождённому стало очевидно, что целитель и сам собирался воспользоваться этим, без сомнения, железным аргументом. – Как горожанин я практически ничего не нарушил – не навредил городу, не поставил под угрозу чужие жизни и не вмешался в дела других кланов. А как анимус я Китежу до сих пор не присягал. Формально меня не в чем обвинить.

Бельфи помассировал переносицу, тяжело вздохнул – а спустя пару секунд махнул рукой.

– Ты ни капли не раскаиваешься в содеянном, Нойр. И пусть я действительно погорячился, выдвигая обвинения, но такое твоё отношение всё ещё недопустимо. Пока… – Абсолют акцентировал внимание именно на этом слове. – … я закрою глаза на прошлое, но с сего момента ты под моим наблюдением. Протектор Сонитус, вам слово.

– Благодарю, протектор Бельфи. – Вардок вернул ответную любезность, вновь обратившись к Элину. – Итак, юноша. Что на самом деле стояло за вашими поступками? Чем вы руководствовались, сначала решив действовать в одиночку, а после отправившись за стены?

Элин взвесил все “за” и “против”, окончательно решив придерживаться плана. Правда, здесь и сейчас можно было закинуть удочку на предмет проверки аристократии Китежа, никак не защищённой от ментальных воздействий со стороны, что он и сделал.

– Я уже очень давно хотел стать по‑настоящему сильным стражем, протектор Сонитус. Хотел защищать Китеж, и потому с радостью воспользовался подвернувшейся возможностью, начав охотиться на культистов – людей, однозначно выступающих против нас. Но чем дальше я заходил и чем больше узнавал, тем лучше понимал, что одного меня не будет достаточно. – Элин старался говорить чётко и внятно, но при этом так, чтобы у слушателей не возникало ощущения заранее составленной речи. – Все культисты, от самых слабых до наиболее сильных подверглись ментальной обработке ещё до меня. Я говорил об этом господину Кацелиану, но, кажется, вы не придали этому особого значения.

– Подробнее…? – Бельфи чуть напрягся и, наконец, сосредоточился на словах “преступника”.

– Они – анимусы, но даже их неизвестный смог превратить в своих марионеток. Как ментал, я могу гарантировать, что изменение сознания даже самого слабого анимуса в десятки раз сложнее такой же операции, но в отношении обычного человека. Иными словами, на кого‑то вашего уровня, протектор Бельфи, мне бесполезно даже пытаться воздействовать. С анимусом платинового ранга, не готового к ментальной атаке, всё иначе – я смогу, например, передать ему какое‑то мысленное сообщение или оглушить на несколько мгновений. Практика моего ранга уже можно превратить в овощ, а с обычным человеком, господа, я могу сделать всё что угодно. – Высокопоставленные анимусы представили возможности опытного ментала, – Элина таким если и считали, то с большой натяжкой, – и как следует прониклись. – Стереть воспоминания, заменить их, изменить приоритеты, превратив злейшего врага в лучшего друга – даже для меня в отношении простых людей нет ничего невозможного. Осознав это, я подумал о том, как именно культисты столь долго скрывались в Китеже, доставляя сюда свои артефакты…

– Это состояние можно обнаружить без твоего вмешательства? – Почему‑то из всех четверых перебил перерождённого именно Вардок, выглядевший крайне озабоченно.

– Если проводилась полноценная обработка опытным профессионалом, то на поведении человека изменения практически не скажутся. Он, вполне вероятно, даже меняться будет постепенно – но для этого менталу нужно работать над целью не одну неделю. В случае же с поверхностной обработкой всё зависит от того, какую цель преследовал ментал. Если он, скажем, заставил слабого анимуса не увидеть груз, то тот просто немного помучается от головных болей. Но если таким же мимолётным воздействием стереть память или попытаться превратить друга во врага… эффект мало того, что не будет гарантирован, так ещё и пострадавший со временем может просто сойти с ума. – Элин что‑то разглядел в глазах Вардока. Тот словно слушал – и сопоставлял его слова с какой‑то реальной ситуацией. – Но без использования ментальных техник обнаружить вмешательство можно лишь по косвенным признакам.

– После совещания у меня будет к вам разговор, Элин. Надеюсь, вы не откажете мне в моей необременительной просьбе. – Бросил мужчина – и вперил взгляд в поверхность стола, на которой, по мнению перерождённого, не было ровным счётом ничего интересного.

– Что ж… – Бельфи выглядел так, как будто кто‑то несколько секунд назад перебросил его не в ту тарелку. – Нам понадобится как можно более полное описание всех возможных признаков ментального вмешательства… и твоя помощь, Элин Нойр.

– Я с радостью помогу вам с проверкой наиболее влиятельных аристократов…

– И это тоже. – Старик кивнул, а губы под белоснежной бородкой изогнулись в полуулыбке. – Но в первую очередь нам потребуется помощь в поиске и обучении анимусов, предрасположенных к использованию ментала. Взамен на это я, так уж и быть, забуду о твоих подвигах.

Принципиальный, неподкупный и жёсткий прима‑протектор в открытую предлагал Элину не самую законную сделку. Округлившиеся глаза глав кланов прямо‑таки кричали о том, что теперь они видели всё.

– Это… – Впервые экс‑абсолют запнулся, подбирая слова. – … неожиданно, протектор Бельфи. Не буду спрашивать вас о целесообразности такого решения – просто скажу, что для выполнения вашей просьбы я приложу максимум усилий.

– Я не прошу тебя посвятить этому всего себя, юноша. Найти подходящих кандидатов и помочь с поиском верного пути – этого будет более, чем достаточно. – Вдосталь насладившись эмоциями окружающих его людей, Гайо Бельфи продолжил. – Ситуация нерядовая, и меры в этом случае нужны точно такие же – нерядовые. Надеюсь, коллеги, вы все со мной согласитесь.

– Верно. Происходящее несомненно требует нашего внимания. – Сорака Игнис наконец‑то подала голос, сразу же согласившись с авторитетным мнением прима‑протектора. – Так же я предлагаю отыскать и передать в клан Бельфи всю информацию по ментальным техникам, какая только найдётся в закрытых секциях наших библиотек. Думаю, сейчас на факт хранения запретных свитков можно закрыть глаза.

Сорака говорила так, как будто обучение будущих менталов под эгидой Бельфи – уже обговорённый факт. Впрочем, судя по отсутствию возражений, так оно и было.

– Элин… – Кацелиан нервно облизал губы. – Надеюсь, что ты…

– Ничего не слышал. – Перерождённый понимающе кивнул. Законы – они ведь пишутся для слабых, в то время как сильные могут временами, – очень частыми временами, – их игнорировать. А уж в том, что у великих кланов остались какие‑то знания о ментале, не было ничего удивительного. Это ведь не практика запретных искусств, в конце концов. – Не стоит относиться ко мне как к неразумному подростку, глава Мурум. Хотя бы из‑за того опыта, который я перенял у культистов.

Кацелиан медленно опустил и поднял веки, изобразив таким образом согласие, после чего слово перешло к Гайо Бельфи. Несмотря на то, что за жалкую четверть часа они уже обсудили столь многое, рассмотрение деталей грозило отнять ещё не один час. Не зря Элин сказал Алексии, что сегодня он может не вернуться вовсе.

Ведь после совета его ждало какое‑то дело Вардока, суть которого перерождённый, похоже, уже раскусил…

//Двадцать шестая глава в воскресенье или понедельник.