Текст книги "Детектив США. Выпуск 9"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

Соавторы: Раймонд Чэндлер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

– Такую, наверное, от которой уже не могло исходить искуса, – с улыбкой предположила вслух Альма Хантер.

– Отнюдь, – сказала миссис Кул. – Я к тому времени сильно располнела и решила, что будет справедливо, если Генри получит компенсацию. Я подыскала ему симпатичную потаскушку, знакомую мне уже года три. Я знала за ней достаточно грешков, так что шантаж ему не грозил. И клянусь вам, дорогуша, мне и по сей день не известно, спал с ней Генри или нет… Хотя, конечно, наверняка спал. Я знаю, что она любила поразвлечься, и Генри не мог не соблазниться ее юбкой. Свою секретарскую работу она справляла самым наилучшим образом; и Генри, вроде бы, был доволен; а я ела все, что мне хотелось. Это негласное соглашение как нельзя лучше устраивало нас обоих… пока Генри не умер.

Она часто-часто заморгала, и я не мог разобрать, – то ли это нервный тик открылся, то ли на ее глаза навернулись слезы. Внезапно она решительно сменила тему.

– Вы хотите, чтобы мы вручили повестку. Я вручу ее. И какого черта о чем-то тут еще разговаривать!

– Действительно, не о чем, – согласилась Альма Хантер, – остается только решить вопрос с оплатой.

– У этой Сандры Биркс деньги водятся?

– Она не богачка, но деньги у нее есть…

– Выпишите мне чек на сто пятьдесят долларов, – оборвала ее миссис Кул. – На имя Берты Кул. Я отошлю его в банк. Если с чеком все будет в порядке, мы отыщем Моргана Биркса. А когда отыщем, вручим ему повестку. Если найдем его завтра, вы заплатите нам сто пятьдесят долларов. Если розыски займут более семи дней, за каждый последующий день сверх семи вы будете платить дополнительно двести долларов. Независимо от конечного результата деньги не возвращаются. Откровенно говоря, если нам не удастся найти его за семь дней, то вряд ли найдем вообще. Так что я вас заранее предупреждаю: дальнейшие поиски почти наверняка означали бы для вас пустую трату денег.

– Но вы должны найти его, – воскликнула Альма Хантер. – Это крайне необходимо!

– Послушайте, дорогуша. Его разыскивает вся полиция. Я не утверждаю, что мы потерпим фиаско. Равно как не утверждаю, что обязательно добьемся успеха. Я просто растолковываю вам, «то вы могли бы при известном ходе событий сократить свои расходы.

– Но Сандра не станет помогать полиции. Сандра может…

– Вы полагаете, Сандра знает, где он находится?

– Сандра не знает, знает ее брат.

– Кто это?

– Томе. Ли Томе. Он поможет Сандре. Сейчас она встречает его на вокзале. Он приезжает поездом. Он знаком с подружкой Моргана. Вы сможете выследить, где он прячется, через его подружку.

Берта Кул сказала:

– Хорошо. Как только вы принесете деньги, мы примемся за поиски.

Альма Хантер открыла свою сумочку.

– Я дам вам наличными, прямо сейчас.

– Как так случилось, что вы решили прийти именно ко мне?

– Адвокат Сандры сказал, что на вас можно положиться, что вы беретесь за дела, от которых другие сыскные агентства открещиваются как черт от ладана… по разводу и тому подобное, кроме того…

– Как его зовут-то, черт возьми? – перебила Берта Кул. – Я забыла взглянуть на его фамилию. Не в службу, а в дружбу, Дональд, подайте мне вот те бумаги… хотя нет, не надо, просто прочтите вслух фамилию этого адвоката.

Я взял со стола одну из бумаг, бросил взгляд на подпись, проставленную внизу, и громко прочел:

– Сидней Колтас. Держит собственную адвокатскую контору в Темпл-билдинг.

– Впервые слышу, – прицокнув языком, сказала миссис Кул. – Но он, видимо, знает меня. Конечно, я берусь за все… за разводы, политику… за все. Этика у меня простая – наличными, и вперед.

Альма Хантер подсказала:

– Вы когда-то помогли одному из его друзей.

Берта Кул сказала:

– Ну, вы не поймите меня неправильно, дорогуша. Не я буду вручать вашу повестку. Я не гоняюсь по дорогам и переулкам с документами в зубах. Для такой хлопотной беготни я нанимаю специальных сотрудников. Дональд Лэм – один из таких моих бегунов.

Зазвонил телефон. Она нахмурилась и сказала:

– Хоть бы кто намордник изобрел для телефона, чтобы он не обрывал меня на середине предложения. Алло… алло. Что такое, Элзи? Что там у тебя стряслось?.. Хорошо, передаю трубку.

Она подвинула аппарат на угол стола и сказала:

– Это вас, Альма. Какая-то женщина. Говорит, что срочно.

Альма Хантер быстро обошла стол, прокашлялась, поднесла трубку к уху. Из трубки доносился неприятный треск.

Я заметил, как напряглось лицо Альмы Хантер. Она сказала в трубку:

– Ради Бога, – потом, послушав несколько секунд, спросила: – Где вы сейчас?.. Да… И оттуда домой?.. Ладно, встретимся там. Сейчас же выхожу и постараюсь побыстрей… Да, она выделяет для этого сыщика… нет… нет, не сама… Нет, сама розыском не занимается. Она… она, э-э, едва…

Берта Кул подсказала:

– Не стесняйтесь. Скажите ей, что я жирная.

– Она… э-э, она жирная, – краснея, сообщила в трубку Альма Хантер. – Нет. Не то. Жирная. Ж и р н а я… Да, точно… Нет, молодой. Хорошо, я приеду вместе с ним. Как скоро? Хорошо… не клади пока трубку.

Она подняла глаза на меня и спросила:

– Вы можете отправиться со мной прямо сейчас? То есть позволит ли миссис Кул приступить к розыску прямо сейчас?

Ответила ей Берта Кул.

– Да, – сказала она, – можете делать с ним что угодно, дорогуша, – хоть за воротник, хоть на поводке ведите. Вы его наняли. Он ваш.

– Да, я привезу его, – пообещала Альма Хантер и, наконец, повесила трубку. Посмотрела на миссис Кул. – Это Сандра, – чуть дрожащим голосом пояснила она. – Она встретила брата, и с вокзала они поехали домой на автомобиле. Столкнулись с какой-то машиной. Брат врезался головой в лобовое стекло, разбил себе лицо… сейчас находится в клинике скорой помощи. Она говорит, что ее брату о подружке Моргана все известно, но он почему-то не хочет ей ничего об этом рассказывать. Она просит, чтобы вы на него нажали.

Берта Кул скомандовала:

– Все. Валяйте. Дональд сообразит, какого рода нажим надо к нему применить. Он просчитает. Действуйте сообразно обстоятельствам. Только помните, если мы найдем его завтра, вы все равно заплатите сто пятьдесят долларов.

– Я понимаю, – сказала мисс Хантер, – и заплачу вам теперь же, если желаете.

– Конечно, желаю, – спокойно возвестила Берта Кул.

Альма Хантер открыла сумочку, достала оттуда деньги и стала отсчитывать названную сумму. Пока она занималась этой сугубо практической операцией, я взялся читать заявление на развод. В общем-то такие документы, как правило, составляются по известной форме: подробный домашний адрес, данные свидетельства о браке, статистический отчет о статьях доходов, предъявляемый финансовой службе штата, изложение причин, побуждающих к разводу, и исковый запрос на раздел имущества.

Бегло ознакомившись с относительно менее существенными частями документа, я сосредоточился на пункте, касающемся причин развода. В качестве таковых были указаны бессердечие и жестокость мужа: он унижал ее, даже бил. Однажды, когда она, как ему показалось, чересчур медленно выбиралась из автомобиля, он вышвырнул ее на мостовую, в присутствии свидетелей обзывал «сукой» и «потаскухой», – все это заставляло ее испытывать значительные физические и душевные муки.

Я приподнял голову и увидел устремленные на меня серые глаза Берты Кул. Взгляд ее был столь сосредоточенным, что зрачки сузились и превратились в черные точки. На столе перед ней лежали зеленые купюры.

– Будете пересчитывать? – спросила Альма Хантер.

– Нет, – сказала миссис Кул, загребла деньги своей пухлой ладонью, смахнула их в ящик, подняла телефонную трубку и дала команду Элзи Брэнд:

– Когда Альма Хантер будет уходить, выдайте ей расписку на имя Сандры Биркс, на сто пятьдесят долларов.

Она положила трубку и сказала Альме Хантер:

– Все.

Альма Хантер встала и посмотрела на меня. Я вышел из кабинета вместе с нею. Элзи Брэнд уже подготовила квитанцию. Она вырвала ее из квитанционной книжки, вручила Альме Хантер и вновь уселась за свою машинку.

Когда мы с Альмой Хантер вошли в холл и двинулись к лифту, она повернула ко мне голову.

– Мне нужно поговорить с вами.

Я кивнул.

– И, пожалуйста, не сердитесь на меня. Я догадываюсь, какие чувства вы испытываете. После того, как миссис Кул сказала, что я могу делать с вами все что угодно, вы, вероятно, чувствуете себя как какой-нибудь домашний пудель на поводке.

– Благодарю за понимание, – сказал я.

– Сандра сообщила мне, что врач сейчас будет накладывать брату швы, и просила примерно на час задержаться, чтобы не мешать проведению операции.

– И вы решили убить этот час в беседе со мной?

– Да.

Световое табло над лифтом заиграло красным отблеском.

– Может, зайдем в кафе? Столь раннее время для ленча вас устраивает?

Я вспомнил свой двадцатипятицентовый завтрак и последовал за ней в лифт.

– Вполне, – утешил я Альму Хантер.

Глава 3

Мы устроились в уютном, расположенном на тихой улочке ресторанчике, хозяйкой которого была дородная, исключительно вежливая немка. Я впервые оказался в этом заведении. Альма Хантер сообщила мне, что Сандра постоянно обедает здесь последние пять-шесть месяцев. Блюда, которыми потчевала меня Альма Хантер, в значительной мере повысили мой жизненный тонус.

– Скажите, как давно вы там работаете? – спросила Альма.

– То есть в сыскном агентстве?

– Да, конечно.

– Приблизительно три часа.

– Я так и подумала. А до этого были безработным?

– Да.

– Как же это вы, с вашим сложением, решились стать… э-э… то есть, какой у вас опыт… или, может, мне не следует об этом спрашивать?

– Не следует, – согласился я.

Она помолчала секунду-другую, потом сказала:

– Я дам вам денег, и вы расплатитесь за завтрак. Мы будем делать так всякий раз, когда будем обедать вместе. Ведь если я стану оплачивать счет сама, то поставлю вас в неловкое положение. Вы мужчина, и, естественно, станете…

– Не переживайте на мой счет, – с улыбкой сказал я. – Всю гордость, какая у меня была, из меня уже вышибли. Вы же сами это видите.

– Не надо так говорить, – запротестовала она. В ее глазах промелькнул отблеск обиды.

– Но это же правда. Слонялся, как бродяжка, по улицам… голодный, холодный… разговаривать ни с кем не хотелось, ведь знакомые постарались бы поскорей отделаться, а те, кто меня не знает, подумали бы, что выпрашиваю милостыню. У вас в жизни не случалось такого, чтобы вы осуждали кого-нибудь, предварительно не выслушав?

– Нет, – сказала она и, чуть подумав, прибавила, – кажется, нет.

– Попробуйте как-нибудь, – посоветовал я. – Немало возвысит вас в собственной гордости.

– Не надо так вешать голову.

– Не буду, – вежливо заверил я ее.

– Вы произнесли это с сарказмом, – укорила она. – Я не думаю, мистер… Предлагаю вам перейти на ты. Будем называть друг друга просто по имени. Дональд и Альма. Когда люди вместе участвуют в какой-то игре, вроде того, как мы с вами, глупо, наверно, придерживаться формальностей.

– Расскажите мне об игре, участниками которой мы теперь вроде бы являемся, – попросил я.

Ее глаза засветились какой-то необыкновенной грустью. Я не мог определить для себя, что означает эта грустинка – мольбу о помощи или отражение одиночества. На какое-то мгновение мне даже показалось, что это – страх.

Я выцедил из кофейника последние капли кофе и сказал:

– Чудесная стоит погода, не правда ли?

– Именно об этом я и подумала.

– О чем это?

Она мило улыбнулась.

– О том, что стоит чудесная погода.

– Значит, в этом вопросе у нас полное единодушие, – бодро заключил я.

– Я не хотела обидеть тебя, Дональд.

– Ты и не обидела. Меня уже невозможно обидеть.

Она наклонилась над столиком.

– Я хочу, чтобы ты помог мне, Дональд.

– Ты слышала, что тебе сказала миссис Кул, – напомнил я, – хоть за воротник, хоть на поводке веди, если захочется.

– О, Дональд, пожалуйста, не надо так. Мне кажется, я понимаю, какие чувства ты должен теперь испытывать. Но не вымещай свою досаду на мне.

– Я не вымещаю. Просто пытаюсь объяснить тебе, что это сугубо деловое соглашение.

– А мне бы не хотелось, чтобы наше соглашение носило сугубо деловой характер, мне бы хотелось, чтобы в нем присутствовал и элемент личностного порядка… тебя наняли для вручения повестки Моргану Бирксу, но в этом деле есть много такого, в чем следует разобраться в чисто человеческом плане, и… я хочу, чтобы ты мне немножко помог.

– Продолжай, – сказал я, – ты у нас лидер.

– Морган погряз в этом бизнесе с игральными автоматами по самые уши. Мерзкая история. В ней всего хватает. Тут и подкуп, и взятки, и коррупция. За установку автоматов в нужных местах давали разумеется, откупные полиции. Иначе и быть не могло. Морган занимался нейтрализацией полиции. Места, где они могли безбоязненно устанавливать игральные автоматы, обеспечивали огромный доход.

– А что, собственно, в этом такого необычного?

– Не знаю, – честно призналась она. – Я с такими вещами сталкиваюсь впервые. Я была шокирована. Сандра, кстати, с тех пор сильно изменилась.

– С каких тех?

– Эта каша заварилась два года назад.

– То есть когда она вышла замуж? Иначе говоря, со дня ее замужества?

– Да.

– Ты была знакома с Морганом Бирксом до этой их свадьбы?

– Нет. Я его вообще ни разу в жизни не видела. Он всегда уклонялся от встреч со мной.

– Почему?

– Мне кажется, Сандра использовала меня как громоотвод. После того, как они поженились, она часто писала мне длинные-предлинные письма. Видишь ли, замуж она вышла во время своего отпуска. Три года она копила деньги, чтобы совершить путешествие в Гонолулу. С Морганом она познакомилась на пароходе. В Гонолулу они поженились. Она прислала телеграмму, в которой сообщила, что официально отказывается от своего рабочего места.

– А какие громы ты отводила?

– О, многие, – уклонилась она от прямого ответа.

– Например?

– Морган считает, что она предосудительно ведет себя с мужчинами. А я думаю, что Морган очень старомоден в своих воззрениях, к тому же чрезмерно ревнив. Он называет Сандру закоренелой эксгибиционисткой…

– И это соответствует действительности?

– Да нет, конечно, нет. Сандра открытая, эмансипированная женщина… Ну, она не отличается старомодной благопристойностью в сексе.

– А разве Морган не знал всего этого прежде, до своей женитьбы?

Альма улыбнулась.

– Мужчинам нравятся эмансипированные женщины, не нравится только, когда эта их эмансипированность начинает распространяться и на других мужчин.

– И Сандра обвиняла в этом тебя? – спросил я.

– Нет. Скорей всего, обвинял Морган. Он считал, что кто-то дурно влияет на Сандру… ну, в такого рода вещах. Ведь долгое время я жила вместе с ней, и Морган решил, что виновата именно я.

– А в чем изменилась Сандра?

– Трудно сразу сказать. Она стала резкой, подозрительной, очень расчетливой. Глянет на тебя, и возникает такое чувство, будто она что-то хочет скрыть и отводит взгляд.

– Когда ты заметила это?

– Как только вновь встретилась с ней после ее возвращения.

– А точней?

– Приблизительно неделю назад, когда завязалась эта катавасия. Она прислала мне письмо, в котором просила приехать и пожить с ней некоторое время.

– Ты работаешь? – спросил я.

– Нет. Пока нет. Я сожгла мосты. Бросила работу, чтобы приехать и пожить некоторое время с Сандрой.

– Считаешь, что поступила разумно?

– Она писала, что поможет подыскать мне здесь какую-нибудь работу.

– Где ты работала?

– В Канзас-Сити.

– Там впервые и встретилась с Сандрой… и жила с нею на одной квартире?

– Нет. Мы с Сандрой снимали квартиру в Солт Лейк-Сити. Когда она вышла замуж за Моргана во время своего путешествия в Гонолулу, то не вернулась даже за своими вещами. Я переслала их ей в Канзас-Сити. Потом, спустя некоторое время, Морган уехал оттуда и осел здесь, я же вернулась на восток и работала в Канзас-Сити, но когда там жил Морган, меня там еще не было… во всяком случае, я так считаю. С Сандрой связи я не поддерживала. Морган, сам понимаешь, колесил по стране взад-вперед, то там остановится на время, то здесь, пока жареным не запахнет. Под ним везде земля горит… ну, как здесь. Только так худо, похоже, у них еще не было.

Дородная вежливая немка подошла к нашему столику и поинтересовалась, не желаем ли мы еще кофе. Альма сказала: «Нет», я сказал: «Да». Она забрала кофейник, чтобы вновь наполнить его. Я сказал Альме:

– Если хочешь рассказать мне что-то еще, будь смелее и говори.

– А о чем бы ты хотел узнать?

– Обо всем.

– Я восхищалась Сандрой, – продолжила Альма. – Мне кажется, что я и теперь еще восхищаюсь ей, но замужество так сильно изменило ее… Понятно, почему: вся эта жизнь, какую она ведет с Морганом Бирксом… – Она рассмеялась каким-то нервическим смехом и добавила: – Ну и умора, наверно, думаешь ты: Морган винит меня в том, что я привила дурные наклонности его Сандре, я виню Моргана в том, что Сандра так изменилась. Я…

– Ради Бога, – сказал я, – расскажи мне все без утайки. Что происходит с Сандрой? Может, она стремится к наживе?

– Если даже и так, ее нельзя в этом обвинять, – пылко воскликнула Альма. – Морган никогда не был ей верен. Спустя несколько месяцев после замужества Сандра вдруг обнаружила, что он содержит любовницу. Он и теперь ее содержит.

– Ту же самую? – спросил я.

– Нет. Он не способен быть верным даже любовнице.

– Так это, – сказал я, – согласно твоим представлениям о браке, из-за того, что Сандра не создает в доме соответствующей атмосферы…

– Дональд, – перебила она, – не надо так. Прекрати.

Немка принесла кофе. Я пошел Альме навстречу:

– Хорошо, молчу, но ты и вправду считаешь, что это равнозначные вещи, а?

– Морган затянул Сандру в болото, – страстно заговорила Альма. – У него все дружки картежники, мошенники и прочая нечисть. Иногда еще приходят какие-то политики, и тогда он заставляет Сандру флиртовать с ними. Он постоянно внушает ей, что она должна вести себя пораскованней. Говорит: иди и обратай этого малого. Мне надо, чтобы ты ему понравилась. Это нужный человек. Он все время старался представить Сандру как сногсшибательную девицу.

– Хорошо, – сказал я, – она твоя подруга, и ты не скажешь про нее ничего дурного. И здесь бесполезно тратить время. Рассказывай остальное.

– Что значит – остальное?

– Что тебя тревожит.

– Мне кажется, что у нее есть деньги и что деньги эти принадлежат Моргану Бирксу.

– Откуда они у нее?

– Это откупные. Мне кажется, Морган на ее настоящее или вымышленное имя арендовал банковские сейфы и время от времени приносил деньги, которые она помещала в эти сейфы. Я думаю, что деньги эти от рэкета или от чего-то в этом роде. Точно не знаю. Но теперь Сандра почему-то не хочет возвращать ему эти деньги.

– У меня создается такое впечатление, что если бы она взялась даже за детскую игру со стеклянными шариками, то непременно играла бы на выигрыш.

– И ты осуждаешь ее? – спросила Альма Хантер.

– Не знаю. Пока не знаю.

– В конце концов, я пытаюсь объяснить тебе только одно – чего я боюсь.

– Чего?

– Всего.

– Моргана Биркса?

– Да.

– А Сандра его боится?

– Нет. Но это как раз меня и тревожит. Мне кажется, что ей есть чего бояться.

– Ты читала ее заявление на развод?

– Да.

– Обратила внимание, что она на очень многое замахнулась? Претендует на дальнейшее гарантированное содержание как закрепление за нею пая на совместное имущество, на получение права на собственность, на обеспечение социального страхования, даже на то, чтобы на мужа была возложена обязанность оплатить все расходы, связанные с наймом адвоката и с услугами суда?

– Да это адвокат так продиктовал. Это просто форма такая.

– Это тебе Сандра так объяснила?

– Да.

– Так каких же действий ты от меня ждешь?

– Ты прав относительно Сандры: если уж она ввязывается в драку, то ничуть не жалеет противника. Это у нее в крови. Однажды у нее в гостях был парень, засиделся за полночь и никак не хотел уходить. Стал приставать к ней, так она схватила биту, какой в гольф играют, и замахнулась на него. И ударила бы, можешь быть уверен.

– Что же ее остановило?

– Я остановила.

– А этот парень?

– Очень испугался. Я уговорила его уйти поскорей. Другом он нам не был, так, случайный знакомый.

– Хорошо. Продолжай.

– Ну, Сандра ведет себя так, будто вынуждена что-то постоянно скрывать от меня, и боюсь, что так оно и есть на самом деле. Мне кажется, она пытается в чем-то обхитрить Моргана. Я не догадываюсь, в чем, собственно, но… я хочу, чтобы ты что-нибудь придумал, что заставило бы ее… ну, быть благоразумной.

– И это все? – спросил я.

– Да.

– А как насчет тебя? Разве ты не хотела бы, чтобы я в чем-то помог тебе самой?

Мгновение она смотрела на меня с изумлением. Потом медленно покачала головой и сказала: «Нет».

Я допил свой кофе.

– Что ж, продолжай в том же духе, – посоветовал я. – Так впредь и считай, что я мальчонка, которому с наступлением темноты вредно и опасно оставаться одному. Сознайся, если бы я сказал тебе, что за плечами у меня двух-трехлетний опыт сыскной практики, ты бы без раздумий, как на блюдечке, выложила мне все, что у тебя на уме. А в нынешнем моем положении, думаешь, доверяться мне нельзя?

Она было начала что-то говорить, но тотчас осеклась и замолчала.

– Давай-ка, – сказал я, – оплачивай счет и пойдем повидаемся с братом, посмотрим, что он нам скажет.

– А ты никому не передашь то, что я тебе тут рассказала?

– Ничего особенного ты мне не рассказала… как, кстати, зовут этого брата?

– Томе.

– А имя?

– Мне кажется, я никогда не слышала, чтобы она называла его полное имя. Вроде бы Ли Томе. Так он сам подписывается. Сандра зовет его просто Блити. Всегда.

Я жестом велел немке принести счет и, подытоживая нашу беседу, сказал:

– Ну идем посмотрим, что за гусь этот Блити.