Текст книги "Узурпатор"

Автор книги: Энгус Уэллс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц)

Но здесь не Бундакай. И Кедрин страдает от двойной боли. А Уинетт, несомненно, разрывается между долгом и желанием. Кьо невесело усмехнулся своим мыслям. Лучше уж Кедрину оставить эту женщину тут, в Высокой Крепости, и уехать в Эстреван – есть надежда справиться хотя бы с одной бедой. Или пусть найдет какую-нибудь наемную дарительницу наслаждений… Так или иначе, ему стоит забыть Уинетт, и чем скорее, тем лучше. Но скорее не получалось. План переговоров, предложенный Кедрином, подразумевает довольно длительное пребывание в Крепости, а значит, и в обществе Сестры Уинетт. Тем более тяжелым будет расставание, когда придет время.

– Мечтай о недостижимом, – продекламировал кьо, обращаясь к ветру, – но не живи в мечтах.

На этом размышления пришлось прервать. Копыта застучали по твердому скату крепостного гласиса, и Тепшен натянул повод, понуждая скакуна замедлить шаг. Стражи, узнав уроженца востока, приветствовали его и уже отодвигали тяжелые створки ворот.

Тепшен пересек двор и поехал по широкому крытому проходу, ведущему к конюшням. Навстречу уже спешил конюх. Спешившись, кьо передал ему поводья и распахнул плащ. Стены крепости надежно защищали от порывов ледяного ветра. Рука привычно легла на рукоять длинного, чуть изогнутого меча. Этот клинок – единственное, что связывало Тепшена с его родиной, кроме воспоминаний…

Отогнав непрошеные мысли, он зашагал по лабиринту дворов и переходов в покои Бедира.

Крепость отстраивалась. Отовсюду доносился шум работы: кровельщики чинили крышу, пострадавшую от стенобитных орудий, воины вместе с рабочими засыпали рытвины во дворе и укладывали квадратные плиты, только что доставленные из Лозинских каменоломен. Там, где трудились плотники, к хрустящей свежести морозного воздуха примешивался аромат свежесрубленного дерева. На крепостном валу скрипели лебедки, поднимая массивные глыбы: наверху чинили бойницы. Времени оставалось мало. Скоро ветер покроет камни ледяной коркой, и вести работы станет небезопасно. Крепость напоминала раненого воина с мечом. Стойкость духа – великая сила, но ее недостаточно, чтобы держать оборону. Это был еще один веский довод в пользу предложения Кедрина, и кьо улыбнулся, восхищаясь юношей. Похоже, его воспитанник мудр не по годам.

– Вижу, ты доволен, – заметил Бедир, когда Тепшен вошел в его покои.

Уроженец востока кивнул, сбросил плащ, прошел через комнату и сел к огню.

– Работы по отстройке идут полным ходом. Люди готовы и ждут приказаний.

Он снял перевязь, прислонил меч к стулу и протянул руки к огню, наслаждаясь долгожданным теплом.

– Браннок еще не вернулся, – сказал правитель Тамура, – так что время пока не обговаривали.

– Поскорей бы, – пробормотал Тепшен, поворачиваясь к огню спиной и расстегивая куртку. – Праздная армия сама находит себе работу.

– Восточная пословица? – улыбнулся Бедир.

Кьо пожал плечами.

– Общее наблюдение, – он подвинув кресло к столу, заваленному свитками, за которым сидел правитель Тамура, и устроился поудобнее. – Город слишком мал, чтобы вместить всех воинов. Могут начаться волнения.

– Ярл уже волнуется, – откликнулся Бедир. – Ему не терпится вернуться домой. Думаю, он в этих чувствах отнюдь не одинок. Да и я сам, откровенно говоря, соскучился по Ирле.

– Они исполнят свой долг.

– Исполнят или должны исполнить?

– А разве это не одно и то же? – Тепшен снял с огня медный кувшин и наполнил кружку. – Но, чем скорее они смогут уйти, тем лучше.

– Конечно, – Бедир отложил бумаги в сторону и выпрямился, расправляя плечи. – Я и Кедрина с собой заберу.

Тепшен Лал пригубил подогретое вино и поглядел на друга, не отводя кружки от губ.

– Есть какие-то перемены?

– Нет, – Бедир тряхнул головой и помрачнел. – Ни с глазами, ни с сердцем.

– Ты с ним говорил?

Бедир кивнул:

– Да. И он прямо сказал мне, что любит Уинетт.

Тепшен выдохнул, издав свистящий звук. Это был верный знак, что кьо встревожен.

– И что ты ответил?

– Посоветовал разобраться, не вызвано ли его чувство заботами Уинетт. Он, разумеется, стал возражать.

– Ему лучше знать, – откликнулся кьо.

– Он хочет, чтобы Уинетт поехала с ним в Эстреван.

– И она поедет? Лучше бы не надо.

– Я не могу за нее решать, – Бедир развел руками, – но постараюсь сделать все, чтобы ее убедить.

Тепшен чуть поджал губы и прищурился. Бедир не сразу научился читать эти почти неуловимые изменения. Например, сейчас кьо хмурился.

– Ты не согласен?

На этот раз свистящее шипение прозвучало задумчиво.

– Может быть, стоит смириться с неизбежным?

– С неизбежным?!

Бедир поймал себя на том, что защищается. Что ведет его сейчас? Мудрость? Здравый смысл? Или он просто жалеет своего ослепшего сына?

– Во имя Госпожи, Тепшен! Неужели он недостаточно настрадался? Неужели не заслужил небольшого воздаяния? Того, в чем так нуждается?

Тепшен кивнул.

– Но если Уинетт намерена хранить верность обету… Не лучше ли им будет поскорее расстаться?

– Я не уверен, – Бедир сокрушенно покачал головой. – Возможно. А может быть, для него весь мир погрузится во тьму… и просто перестанет существовать. Ему надо на что-то надеяться. Если для этого нужно, чтобы Уинетт была рядом…

Кьо пожал плечами и поднес к губам кружку с вином. Это было самым красноречивым выражение несогласия. По обычаю своей страны, Тепшен никогда не высказывал возражений, пока его не спрашивал сам Бедир. Его преданность роду Кэйтинов была непоколебима, а повиновение – беспрекословным… если только мнение его господина не слишком сильно противоречило представлениям о мудрости, на которых был воспитан кьо.

Похоже, сейчас был как раз такой случай. Бедир не скрывал сомнений – люди Королевств так открыто выражают свои чувства! Пожалуй, будет полезно все проговорить – даже то, что кажется ясным: легче всего пройти мимо очевидного. Кьо следил, как он встает из-за стола, шумно отодвигая стул. Скрежет дерева по каменному полу гулко отозвался под сводами палаты. Правитель Тамура подошел к камину, наполнил кружку и, облокотившись на полку, стал потягивать терпкое вино, задумчиво глядя на Тепшена.

– Объясни, с чем ты не согласен.

Правитель Тамура не впервые обращался за советом к своему другу: на мудрость уроженца востока всегда можно было положиться. И Бедир догадывался, что и на этот раз ему не помешает выслушать кьо.

– Уинетт следует обету, – проговорил Тепшен, – и, кажется, не собирается от него освобождаться. Если она не передумает… Рано или поздно Кедрину придется это принять и смириться, и чем раньше это произойдет, тем лучше. Взяв ее с собой в Эстреван, мы только дадим пищу пустым надеждам.

– Пустым. А если нет? Ты же видел их вместе. Ты видел, как она на него смотрит.

– Видел, – согласился Тепшен, – но она все еще Сестра.

– Кто сказал, что это неизменно?

– Непохоже, чтобы что-то менялось.

– Возможно, – пожал плечами Бедир. – Может статься, я не смогу убедить ее поехать с нами. И все же… по-моему, стоит попробовать.

– Ты его отец. Раз ты считаешь, что так лучше, пусть так и будет.

– Я действительно так считаю, – Бедир улыбнулся. – По крайней мере, если Уинетт согласится, она сможет лечить Кедрина, пока мы не приедем в Эстреван. Если даже у нее ничего не выйдет… думаю, Кедрин хотя бы отвлечется от мрачных мыслей. Ему это не помешает.

– Тогда убеди ее.

Бедир снова кивнул, его улыбка сделалась теплее. В этой короткой фразе звучало искреннее одобрение.

– Как бы то ни было, до конца переговоров мы никуда не уедем из Высокой Крепости.

– Конечно.

В дверь постучали. Кьо мгновенно обернулся, его рука скользнула на рукоять меча. Не сводя глаз с двери, Бедир отставил кружку и убрал со стола лакированный ящичек.

На пороге стоял воин в форме посыльного. Его лицо разгорелось – то ли от холода, то ли от быстрой ходьбы.

– Правитель Бедир, – выпалил он, – Браннок вернулся с посланием от варваров. Король ждет вас в палате Совета.

– Благодарю, – Бедир знаком приказал Тепшену Лалу следовать с посланником, а сам направился в сторону комнаты Кедрина.

– Принц Кедрин уже приглашен, – окликнул его воин. – Он был с Сестрой Уинетт.

– С кем же еще? – пробормотал Бедир и переглянулся с Тепшеном.

Когда они вошли в палату, Браннок беседовал с Дарром. Бывший разбойник держался непринужденно, словно беседы с венценосными особами были для него обычным делом. Его вид явно раздражал Рикола, который сидел за столом в напряженной позе и поглядывал в его сторону хмуро и неодобрительно. Вскоре в палате появились Ярл и Хаттим, затем – воин в форменной тунике без доспеха, ведя под руку Кедрина. Бедир проследил, как его сын садится в свое кресло и на его лице появляется нетерпеливое выражение. Все ждали, когда заговорит король.

Наконец Дарр встал.

– Я думаю, – произнес он, – вам скорее хочется послушать Браннока, чем меня. Так что…

Он сдержанно кивнул бывшему разбойнику. Облокотившись о столешницу, полукровка огляделся с чуть заметной усмешкой. Похоже, он забавлялся, чувствуя себя центром всеобщего внимания.

– Я говорил с уланами, – начал он. – Все согласны на переговоры. Вран будет говорить за Ят, Дариен – за Гримард. Есть три претендента на торквес Яррума – Тренол, Фарлан и Корд. Если мы хотим связать договором Дротт, всем троим лучше присутствовать. Кэрок уже выбрал вождя – это Ремуд. Острал и Грит будут выступать от имени Вистрала. Однако никто из Уланов не войдет в Высокую Крепость без приглашения Кедрина. И никаких посредников: он должен явиться к ним лично. Мое предложение: пусть Кедрин завтра же отправляется на встречу – они будут ждать на Белтреванской дороге.

– Как я понимаю, в засаде? – осведомился Хаттим. – Чтобы взять в плен принца Тамура?

– Он должен быть один, – уточнил Браннок и безмятежно улыбнулся. – Они дали мне слово, что не причинят ему вреда.

– Слово дикарей?

Что-то в голосе правителя Усть-Галича заставило Кедрина задуматься. Действительно ли он возражает лишь из желания противоречить – или…

– Они поклялись кровью Уланов и ала-Уланов, – ответил Браннок с плохо скрываемым презрением. – Это равно слову, которое ты дал в Белтреване, правитель Хаттим.

Кедрин услышал шумное дыхание галичанина: от возмущения тот, похоже, не находил слов.

– Ты им доверяешь, Браннок?

– Да, – ответил полукровка. – В этом – доверяю.

– Тогда и я доверяю им, – сказал Кедрин. – Я поеду.

– С сопровождающими, – осторожно вставил Бедир.

Браннок кивнул.

– Ну, допустим, я сам, Тепшен… И десяток надежных воинов. Больше – уже знак недоверия.

– Я поеду с тобой, – настойчиво произнес Бедир. – Мало ли что.

– Ты собрался поставить весь Тамур на одну карту? – вмешался Дарр. – Я все понимаю. Но если правитель Хаттим прав и там окажется засада? Прости, но твое присутствие мало что изменит… разве что твое королевство сразу лишится не только будущего правителя, но и нынешнего.

– Это мудрые слова, отец, – сказал Кедрин. – И я вполне доверяю Бранноку. Давайте покажем, что мы им доверяем – и не боимся.

– Мудрый ответ на мудрые речи, – подхватил Ярл. – Послушай своего сына, Бедир!

Бедир помрачнел, но кивнул в знак согласия.

– Я бы попросил правителя Кеша, – произнес король, – держать наготове четыре отряда конников. И дать им лучших лошадей.

– Только пусть не показываются, – уточнил Браннок.

– Считай, что они уже готовы, – провозгласил Ярл. – Я сам их поведу.

– И еще, Кедрин: ты должен обещать, что обеспечишь им безопасность. Самим уланам и их гехримам.

– Их телохранителям? – взвился Хаттим. – Они еще смеют просить, чтобы их сопровождали телохранители?

– Таков обычай, – пояснил Браннок. – Двенадцать воинов из каждого племени. Шестьдесят человек – не такая большая угроза для армий Королевств.

– Но это против всяких правил! Они – побежденная сторона, и при этом диктуют условия?

– Мне кажется, нельзя все сводить к правилам, – чуть слышно проговорил Дарр. – И Браннок прав: нам это ничем не грозит.

Лицо галичанина почернело от гнева. Он был готов продолжать спор, но Кедрин предложил голосовать. Мнение оказалось единодушным: требования варваров следовало удовлетворить. Хаттим Сетийян, оставшись в меньшинстве, нехотя согласился.

– Итак, я дам им слово, – сказал Кедрин, – что потом?

– Если ты можешь дать слово, что все пройдет как обещано, тебе останется только назначить время, – сказал Браннок. – Может, все-таки на завтра?

– Войска готовы? – спросил Дарр.

Получив подтверждение, король кивнул.

– Итак… если Кедрин согласен – назначим время на полдень.

Возражений не последовало. Оставалось обсудить саму процедуру переговоров. До сих пор никто из народа лесов не ступал на землю Королевств с миром… по крайней мере, об этом не было известно. В итоге сошлись на том, что у стен крепости возведут несколько шатров. Туда, войдя в южные ворота, проследуют вожди племенных союзов. В сопровождении почетного караула они предстанут перед Государем, правителями Тамура, Кеша, Усть-Галича и строем армии Королевств. Принеся клятву мира, варвары получат разрешение собрать павших. И тут Браннок весьма удивил Кедрина. Похоже, у полукровки были какие-то тайные цели. Бывший разбойник объявил, что настало время наладить с Народом лесов торговые связи.

– Не скажу, что предложение будет разнообразным, – серьезно проговорил он, – зато товары Королевств в лесах ценятся высоко. Конечно, кое-кто и прежде приторговывал с варварами, но это было… скажем так, не вполне законно. И к тому же едва удовлетворяло спрос.

Рикол крякнул, выражая то ли восхищение, то ли раздражение. Кедрин пожалел, что не увидит лица коменданта, когда Браннок раскроет свой план. Несомненно, он будет весьма разумным… и обещает полукровке куда большие выгоды, нежели его прежняя контрабандная деятельность.

– Дайте им только войти во вкус – и я вам обещаю, они от такой роскоши уже не откажутся, – продолжал Браннок, не обращая внимания на Рикола. – Это нам и нужно. Где война – там нет торговли. Так что они сто раз подумают, прежде чем снова затевать свару.

– В таких делах нужен опыт, – сухо заметил Рикол.

– Он у меня есть, – невинно отозвался Браннок, – а также кое-какие личные интересы… но главное, конечно, – укреплять мир.

– Он прав, прибыль – не единственная выгода, – вмешался Дарр. – Торговля – это отличная возможность вовремя узнавать, что происходит в Белтреване. Можно организовать сезонные ярмарки…

– Государь, – восхищенно воскликнул Браннок, – мне бы вашу предусмотрительность!

Дарр рассмеялся.

– Ваше мнение?

– Все хорошо, – проговорил Рикол. – А кто станет устраивать весь этот балаган? И где? Переговоры переговорами, но варварские шатры под стенами моей крепости – не самое приятное зрелище… для меня, по крайней мере.

– Разумеется! – поспешность, с которой откликнулся Браннок, подтверждала подозрения Кедрина. Этот план возник не вчера и обещал бывшему разбойнику что-то весьма заманчивое. – Где-нибудь в лесу, в суточном переходе от крепости… Это для повозки, для всадников – разумеется, чуть меньше.

– Это еще куда ни шло, – снисходительно проворчал Рикол.

– Торговля позволит поддерживать мир, – промолвил Дарр. – Но все должно быть продумано. Риколу и Фенгрифу, несомненно, хватает забот – пограничные крепости есть пограничные крепости. Посему нам понадобится хороший распорядитель.

– Человек, знающий Народ лесов, – усмехнулся Кедрин. Все становилось слишком очевидно. – Тот, кто говорит на их языке и знает их обычаи… Тот, кому варвары доверяют – и кому можем доверять мы. Есть такой человек?

Браннок многозначительно откашлялся.

– Кто еще? – невозмутимо осведомился Бедир.

– Кого ты предлагаешь? – спросил Ярл.

Стараясь не обращать внимания на смешок Рикола, Кедрин сказал:

– Я предлагаю Браннока.

– Меня? – полукровка изобразил безмерное удивление.

– Тебя, тебя, – фыркнул Рикол, и Бедир откровенно расхохотался. – У тебя есть одно достоинство: ты хоть что-то во всем этом смыслишь.

– Все согласны? – спросил Дарр, и Кедрин услышал одобрительные возгласы правителей. – Ну, а ты сам, мой друг? Ты принимаешь это назначение?

– Ваше доверие – великая честь, – скромно проговорил Браннок. – От такого не подобает отказываться.

– Тогда, – торжественно произнес король, сдерживая улыбку, – надо придумать подходящее название для столь почетной должности.

– Опекун Леса? – предложил Кедрин.

– Великолепно! – Дарр хлопнул в ладоши. – Браннок, с этого дня ты Опекун Леса. Я поручу писцам изготовить официальные грамоты, и на переговорах мы объявим о твоем назначении.

– Я потрясен, – объявил новоиспеченный Опекун. – Это большая ответственность… но я буду служить верой и правдой. Каковы бы ни были мои обязанности.

– Разумеется, о своих действиях ты будешь сообщать Риколу и Фенгрифу, – многозначительно произнес Дарр. – Я уверен, тебе окажут полную поддержку.

– Не сомневаюсь, с комендантом Риколом мы найдем общий язык, – спокойно проговорил Браннок, и на этот раз со стороны сурового коменданта не послышалось ни смешков, ни звуков, выражающих сомнение. Кедрин был поражен. Совсем недавно Рикол призывал повесить Браннока – за то, чем им обоим теперь предстояло заниматься на законных основаниях. Чего только не случается на свете…

– Надо ли мне выделить на это средства? – осведомился Рикол подчеркнуто официальным тоном.

– Наверное, это вопрос к нашему Опекуну Леса, – произнес Дарр. – Может быть, что-то вроде торговой десятины?

– Какая хватка, – пробормотал Браннок.

– Это входит в королевские обязанности, – усмехнулся Дарр. – Думаю, теперь все вопросы решены?

Никто не возражал. Ножки стульев заскрипели по каменным плитам, и Кедрин понял, что участники собрания встают. Бедир повернулся к сыну.

– Мне надо побеседовать с королем. Ты пойдешь к себе?

Рука Тепшена Лала легла на плечо юноши, и Кедрин кивнул. Браннок стоял рядом: он чувствовал запах костра, исходящий от кожаного одеяния полукровки.

– На такой должности твой кошелек, конечно, станет потяжелее, – шепнул Кедрин, и Браннок рассмеялся.

– Но теперь – от честного золота, дружище!

Кедрин услышал короткий смешок кьо и фыркнул.

– Ты меня проводишь? Хочется посидеть со старыми друзьями.

– Конечно, – Браннок взял юношу под руку. Им предстояло снова преодолеть лабиринт здешних коридоров. – Кстати, у тебя не найдется вина? От их разговоров у меня в горле пересохло.

Бедир смотрел, как они уходят. Благодарение судьбе, у его сына есть двое надежных друзей. Но когда он повернулся к Дарру, на лице правителя Тамура не было ни тени улыбки.

– Пойдем, Бедир.

Король жестом пригласил Бедира следовать за ним. Покинув палату, они направились в личные покои Дарра.

Эти комнаты располагались в стороне от остальных. Именно такими должны были быть королевские покои в крепости, которая строилась для обороны границ. Но ни в одной из своих резиденций Дарр не чувствовал себя так уютно, как в этих скромных комнатах с каменными стенами. Пол прихожей покрывала тростниковая циновка. В простом очаге потрескивало пламя. Напротив стояли два стула, не украшенных ни резьбой, ни инкрустацией, между ними – низкий столик. Графин и пара кубков из резного хрусталя разбрасывали по комнате мелкие радужные блики.

– Мои кости начинают жаловаться на сырость и холод, – улыбнулся Дарр, наполняя кубки крепким галичским вином. – Может, это возраст?

– Ты же ненамного старше меня, – отозвался Бедир. – Не королевский же медальон холодит тебе кровь?

– Почему нет? Нелегко править государством. Но у меня, кажется, появилась надежная опора. Твой сын. Кедрин растет быстро, друг мой.

– Он становится мужчиной, – Бедир вытянул ноги, почти касаясь подошвами сапог решетки очага. – Я как раз хочу поговорить о нем. И о том, что его ждет.

Он умолк, но Дарр кивнул, призывая его продолжать. Пока Бедир не договорил, король не проронил ни слова, лишь время от времени пригубливал вино. Когда правитель Тамура поведал о признании Кедрина и своем желании отправиться в Эстреван вместе с Уинетт, по лицу Дарра пробежала тень.

– Я понимаю… но что я могу сделать? – проговорил он. – Я больше не могу приказывать Уинетт как отец дочери. Те, кто избрали Служение Кирье, больше не принадлежат своей семье. Я вправе говорить с ней как король… но, согласись, это не самая удачная мысль. Если она отправится с вами… пусть это будет по доброй воле.

– Разумеется, – согласился Бедир. – Иначе и мне не надо. Но… как король, как ее отец – неужели ты не поддержишь меня?

– Ты уверен, что это самое разумное решение? – спросил Дарр. – Друг мой, я сделаю все, что в моей власти, чтобы Кедрин обрел счастье. Госпоже ведомо, мы очень многим ему обязаны. Но я не уверен, что ты ясно понимаешь ситуацию. Похоже, голос крови лишает тебя зрения.

– Тепшен сказал мне то же самое, – признался Бедир. – Но я вижу, что настроение Кедрина колеблется, точно язык колокола – от удара к удару. Сколько это может продолжаться? Я начинаю опасаться за его здоровье. Боюсь, что, если Уинетт останется здесь… Если она поедет с ним в Эстреван, ему будет хотя бы утешение на время пути.

– Но путешествие закончится. И что тогда?

– Тогда… у него есть немалый шанс вернуть зрение. Если нет… и если Уинетт решит вернуться в Высокую Крепость… По крайней мере, это произойдет в Священном Городе. Думаю, там его сумеют поддержать.

– Это разумно, – задумчиво проговорил король. – Я поговорю с Сестрами Андурела. Если они сочтут, что Уинетт стоит ехать с вами, я попрошу ее обдумать такую возможность. Большего, друг мой, я сделать не могу. Моя власть ограниченна, ты сам знаешь.

– Понимаю… и благодарю тебя.

– Это такая малость, – пробормотал Дарр, поглаживая свои редеющие волосы. Его внимание уже было поглощено танцем язычков пламени. Казалось, их причудливая вязь могла содержать нечто, способное разрешить его сомнения.

– Раз уж пошла речь о Кедрине… – промолвил король, наконец очнувшись, – что ты думаешь о том, что говорится о твоем сыне в пророчестве Аларии?

Бедир помрачнел и, в свою очередь, отвернулся к огню. Вопрос требовал размышлений.

– Я не знаток Писания, так что на мое мнение вряд ли стоит полагаться. Но в одном я уверен. Мы должны признать: Кедрин и есть тот, чье рождение предсказала Алария. И для меня это еще одно основание просить твоей помощи. Попытайся убедить Уинетт. Если Посланец жив, Кедрину предстоит сойтись с ним лицом к лицу. И лучше, если перед этой схваткой у него будет мир на душе.

Дарр склонил голову.

– Ты думаешь… если они еще какое-то время проведут вместе, Уинетт захочет изменить решение?

Бедир восхищенно улыбнулся:

– Ты видишь меня насквозь, Государь.

– Если бы ему приглянулась Эшривель…

– Я думал об этом, – признался Бедир, – даже напоминал о ней Кедрину. Но он и слушать не захотел.

– Настолько все было бы проще… – проговорил Дарр, словно обращаясь к себе самому. – Я был бы рад видеть свою младшую дочь замужем за принцем Тамура. К тому же это решило бы вопрос с Хаттимом Сетийяном.

– Так он все еще за ней ухаживает?

– И весьма настойчиво, – король снова наполнил кубок, – тем более что она к нему вполне благосклонна. Когда мы уезжали, они обменялись подарками.

– Что я могу сказать… он в своем праве, – отозвался Бедир, зорко глядя за тем, как меняется лицо Дарра.

– Вот видишь! – в голосе короля смешались отчаяние и раздражение. – Как я могу помешать? Я же понимаю: он любит не столько Эшривель, сколько наследницу Высокого Престола.

– По-прежнему рвется к власти?

– Он рвется к престолу, – твердо сказал Дарр. – И женитьба на моей дочери обеспечит ему если не саму корону, то дополнительные права на трон.

Бедир положил руку на плечо друга.

– Ты не так уж стар. Ты еще долго будешь нами править.

«На самом деле каждый год на Высоком Престоле берет у тебя добрых два года жизни», – подумал он.

– Я тоже не вечен, – король улыбнулся, и в его глазах мелькнула усталость. – Настанет время, когда Королевства будут выбирать нового правителя. Хаттим Сетийян думает об этом дне.

– Не видать ему моего голоса, как своих ушей, – фыркнул Бедир, потянувшись за фляжкой. – И голоса Ярла тоже.

– А за кого ты отдал бы свой голос?

Вопрос Дарра застал правителя Тамура врасплох.

– Рано или поздно встанет вопрос о престолонаследии, а у меня только две дочери. Допустим, Уинетт продолжит служение Госпоже. Тогда единственная наследница Высокого Престола – Эшривель. И по обычаю, ее супруг будет главным претендентом на престол.

– Я как-то об этом не задумывался, – признался Бедир, нахмурясь. – Я считал, что назначение и отбор претендентов пойдут обычным путем. Как всегда, Община Сестер скажет свое слово… Не думаю, что они поддержат Сетийяна.

– Тогда кто? Разве что Ярл предложит своего сына.

– Кемм? – Бедир покачал головой. – Кемм не правитель. В лошадях он разбирается прекрасно, надо отдать ему должное… но король из него не выйдет. Может быть, с Кешем он и справится, если Ярл успеет его вышколить. Но править Тремя Королевствами – это ему не по плечу.

– Ярл может с тобой не согласиться.

– Сомневаюсь, – Бедир пожал плечами. – Он оставил на попечение Кемма кешские табуны, а сам повел армию на север. Если бы он готовил его на Высокий Престол, то взял бы его с собой.

– Полагаю, Эшривель тоже будет не в восторге от такого супруга, – усмехнулся Дарр. – Непростая задача, друг мой.

– По счастью, нет нужды решать ее немедленно. Тебе еще жить и жить. А что принесет будущее… одной Госпоже ведомо.

– Я послал медри в Священный город, – сказал Дарр. – Может быть, Сестры Эстревана что-нибудь посоветуют. Ну, а пока… Я нисколько не сомневаюсь: как только Хаттим сможет отправиться на юг, первое, что он сделает – предложит Эшривели руку и сердце. Она согласится – я в этом уверен, – и мне останется лишь примириться с этим.

– Но женитьба еще не обеспечивает трона, – повторил Бедир. – Для этого Хаттиму потребуется согласие правителей – мое и Ярла.

– И ты будешь против.

– Думаю, стоит поискать преемника получше.

– Итак, мы опять пришли к тому, с чего начали, – по губам Дарра скользнула тень улыбки, и он поглядел на свой кубок, словно был им недоволен. – Кто должен мне наследовать? Если бы Кедрин просил руки моей дочери… Другого наследника я бы не желал. Но, если он любит Уинетт и в любом случае отправляется в Эстреван… Может быть, стоит объявить регентство?

Какое-то мгновение Бедир в замешательстве смотрел на короля. Он ожидал чего угодно, но не подобного предложения. Словно впервые он заметил, насколько подавленным выглядит его старый друг. Может быть, приближение зимы навевало на короля мрачные думы, повергая его в уныние? Внезапно он понял, что Дарр не сводит с него внимательных глаз, и решительно покачал головой:

– Только не я. Моя вотчина – Тамур, и я никогда его не покину, даже ради Андурела.

– Ярл тебя поддержит, – почти прошептал король. – И Кемм, я думаю, не станет возражать.

– Зато Хаттим непременно станет, – быстро отрезал Бедир. Беседа начинала принимать неприятный оборот. Он хотел лишь одного – чтобы Дарр помог ему убедить Уинетт сопровождать Кедрина в Эстреван. А теперь он втянут в решение судьбы Высокого Престола… и Дарр, судя по всему, уже снимает с его головы мерку для короны. Бедир был весьма далек от притязаний на престол и не на шутку встревожился.

– …и Община Сестер тоже, – продолжал Дарр, словно не слышал возражений. В его тихом голосе Бедиру почудилась твердость стали.

– Дарр, я воин. Я защищаю свои границы и правлю Тамуром – надеюсь, достаточно разумно. Но у меня нет ни широты взглядов, ни того умения управлять людьми, что у тебя. Я не из того материала, из которого делаются короли.

– Хаттим Сетийян тоже.

– Без поддержки Кеша и Тамура ему не видать Белого Дворца.

– Свадьба с Эшривелью укрепит его положение, – голос короля снова сник и стал бесцветным. – И, если не объявится никто другой…

– Одной женитьбы еще недостаточно.

– Но кто-то должен занять Высокий Престол. Сына у меня нет – значит, корона передается по женской линии. Если в Белом Дворце не будет правителя, ничто не будет объединять Королевства. Ты хочешь, чтобы снова настал хаос?

– Нет, – беспомощно вымолвил Бедир, – но…

– Подумай об этом, – настаивал Дарр. – Я обещаю свою поддержку…

– И на том спасибо, – улыбнулся Бедир. – Но повторяю: короля из меня не выйдет.

– Однако ты в силах выдвинуть короля, – тихо сказал Дарр. – Подумай и об этом.

– Кедрин? – с сомнением догадался Бедир. – Он слишком юн.

– Он быстро взрослеет, ты это видишь не хуже меня. И уже сейчас проявляет редкую мудрость. Победив Нилока Яррума, он стал настоящим героем… а я говорю не о завтрашнем дне, а о более отдаленном времени.

– О весьма отдаленном, я надеюсь.

– Подумай об этом, – Дарр покатал между пальцами медальон, который висел у него на шее, и пламя сверкнуло на его гладкой поверхности. – Наступит день, когда вопрос о престоле станет вопросом жизни и смерти для Королевств. Для единства, которое было достигнуто великой ценой. И тогда, может быть, именно Кедрину будет суждено занять мое место. Прошу тебя, просто подумай об этом… но не говори никому об этом разговоре. Разве что своей жене. Но ни Кедрину, ни кому-нибудь другому – ни слова.

– Кедрину и так хватает поводов для раздумий, – невесело усмехнулся Бедир. – Даже больше, чем достаточно.

– Что верно, то верно. Что же до остальных… я бы не хотел допустить убийства.

– Хаттим не посмеет, – голос Бедира стал хриплым. – А Ярл не способен пасть так низко.

Король пожал плечами.

– Может быть. Но все же молчание – лучшая защита. И я вынужден просить тебя: дай слово, что это останется между нами. Повторяю, для Ирлы можешь сделать исключение.

Тамурец изумленно воззрился на Государя. Этот человек много лет был Бедиру не только повелителем, но и другом. Теперь, вглядываясь в спокойные серые глаза короля, он пытался понять, что стоит за этими словами. Естественная осторожность? Или какие-то подозрения? Однако взгляд Дарра оставался непроницаемым, а лицо застыло, словно маска из старого дерева. Ясно было одно: разговор на эту тему закончен.

– Даю слово, – произнес правитель Тамура, и Дарр улыбнулся.

– Благодарю тебя.

Пока Бедир и Дарр спорили о будущем Кедрина, предмет их обсуждений сидел у себя в комнате и пил вино вместе с Тепшеном Лалом и Бранноком. Воодушевление, которое охватило юношу в зале Совета, несколько угасло. Но появилось время на раздумья о той задаче, которую ему надлежало исполнять в ближайшем будущем.

– Ну и как я к ним пойду? – вопрошал он. – Под руки меня поведут, что ли? Пусть варвары полюбуются на беспомощного слепца…

– Не пойдешь, а поедешь верхом, – произнес Браннок. Тон полукровки не допускал возражений. – Лошади для народа лесов – настоящая роскошь. На весь Белтреван, может быть, и наберется с десяток скакунов – у самых прославленных уланов. А ты должен выглядеть как победитель.

– Но… – начал Кедрин, но Тепшен не дал ему возражать: