Текст книги "Сказка Шварцвальда"
Автор книги: Елена Граменицкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 29 страниц)
Граменицкая Елена
Сказка Шварцвальда
Halloween is here!
– А вот это, – ответил Голландец Михель; он полез в ящик и протянул Петеру каменное сердце.
– Вот оно что! – изумился тот, не в силах противиться дрожи, пронизавшей все его тело. – Сердце из мрамора? Но послушай, господин Михель, ведь от такого сердца в груди должно быть ой-ой как холодно?
– Разумеется, но этот холод приятный. А на что человеку горячее сердце? Зимой оно тебя не согреет – хорошая вишневая наливка горячит вернее, чем самое горячее сердце, а летом, когда все изнывают от жары, ты и не поверишь, какую прохладу дарует такое сердце. И, как я уже говорил, ни тревога, ни страх, ни дурацкое сострадание, ни какие-либо иные горести не достучатся до этого сердца.
– И это все, что вы можете мне дать? – с досадой спросил Петер. – Я надеялся получить деньги, а вы предлагаете мне камень.
Вильгельм Гауф, «Холодное сердце»
« В этой убогой лачужке, сырой плохо запертой, в которой свистит зимний ветер…. Есть темные углы, где женщина хранит свои мечты»
« Иным выходит сатана из пылающей груди ведьмы – он оживает, он во всеоружии и вид его угрожающ. Как бы его не боялись, приходится признать, без него мы бы умерли со скуки»
Жюль Мишле « Ведьма»
Пришло время начать…. 31 октября 2009
Крошка сын к отцу пришел
И спросила кроха
– Что такое ХОРОШО,
И что такое ПЛОХО?…
И каждый отец сказал своему сыну правду, только была ли она одинакова? Знаю одно – первая родительская Правда была окрашена лишь в два цвета, исключительно чистых, без намека на оттенки. Но прозвучавшая на вечный детский вопрос истина на самом деле невольно заполнила весь монохромный спектр, создала черно белый мир во всем его многообразии, во всем великолепии и ничтожестве.
Следующая история соткана из переплетения нескольких, казалось обычных человеческих историй слабостей и ошибок, невольных попустительств, невинных послаблений, на самом деле неизбежного падения и постепенного воскрешения раскаявшейся души, получившей второй или сто второй шанс, кто знает… Ха!
Но на самом деле – все не столь патетично, высокопарно и возвышенно, истории обыкновенные, немного сказочные, и развитие их можно проследить любому внимательному наблюдателю, который не разучился мечтать. Не надо далеко ходить, лишь, приглядеться к мелочам, на миг отвлекаясь от утомительного круговорота обыденных поступков – улыбнуться счастливой молодой паре, полагающей, что мир создан только для них, сочувственно заглянуть в грустные глаза сидящей напротив усталой пассажирке в метро, поймать вороватый взгляд молодой да ранней рыночной торговки и позволить своей фантазии расправить крылья.
Каждый человек способен рассказать уникальную историю, сложенную из фрагментов собственной жизни или жизни друзей. Добавим к ней лишь несколько ярких мазков магической кисти. И воспоминания, словно хрустальный шар, заиграют на солнце завораживающими гранями.
А еще – это история извечной войны за каждую человеческую душу ни на жизнь, а насмерть. В войне, в которой никогда не бывает перемирия, не выбираются парламентеры и не спасают белые флаги. Она продолжается каждое мгновение, незаметно от нас, мы каждую секунду совершаем свой выбор, отраженный в бесконечности интерпретаций и реплик в душах других, вечно мечемся между двух полярных полюсов. Мы просто живем. Пришли сюда, добровольно выбрав испытание, которое не всем под силу преодолеть, но как ни горька потеря, опыт в награду обещан бесценный. Кем обещан?
Кто из нас не задумывался над этим? Каждый сам для себя решал, каждый сам размечал пограничную черту, за которую не пускал Тьму, а потом она незаметно стиралась под ежедневными хождениями по комнате вдоль и поперек, и мы проводили ее заново, не замечая, что Тьма отвоевала несколько сантиметров и приблизилась. Она всегда была рядом. Но и у нас всегда был выбор.
ПРИЛЮДИЯ
« ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ»
Позвольте представить – Машу. Да, нашу главную героиню зовут на первый взгляд просто. Но имя порой решает за нас будущую судьбу. Ее означало – клише святости, жертвенности и бескорыстной любви. Точнее она – Мария Сергеевна Фогель. Пусть фамилия не кажется вам о странной – фамилия как фамилия, не много ли других куда более чудных в Москве, городе – Вавилоне, сумасшедшем многослойном пироге, уже поглотившем и до сих пор поглощающем в нарастающей геометрической прогрессии миллионы человеческих душ и судеб, стекающихся в столицу со всех краев и весей не только великой России – матушки, но и других заморских пределов в поисках скорее проблем на голову, чем в ожидании лучшей доли.
Эта фамилия досталась ей от дедушки Йозефа, чьи родители, бывшие уроженцы польского града Кракова в поиске пролетарского эльдорадо в победившей в классовой борьбе России переехали с нехитрым скарбом в 1920 году в Москву. В их одержимых молодых сердцах пылала вера в счастливое равноправное будущее, в победу их великого вождя, которого Франц и Ядвига боготворили, чьими опасными брошюрами зачитывались, за чье здоровье и благоденствие втайне от соратников атеистов молились Святому Николосу, за чьи идеи не побоялись сорваться с нажитого поколениями небольшого подворья в Величке, оставив его на стариков родителей и семью старшего брата. Променяли спокойный удел земледельцев на утопическую авантюру, на эфемерную идеологию всемирного товарищества и братства, рискнули начать жизнь с нуля, имея в багаже лишь необходимую для предстоящей долгой зимы одежду, перетянутую бечевой, истрепанную подборку подпольной агит литературы, зачитанный томик Капитала да неистощимую веру в светлое и счастливое будущее.
Они были подобны прилетевшим на свет пылающего и всепожирающего горнила революции бесчисленным мотылькам… Не буду отвлекаться на то, как они потом пожалели о содеянном в ходе сталинских репрессий, но, тем не менее, выжили. Пусть ценой жизни нескольких невинных потомков, не пришедшихся по душе чистильщикам революции и навеки канувших в ссыльных магаданских лагерях. Несчастные члены семьи Фогель, что вам оставалось, как только ассимилироваться к условиям праведного в глазах фанатиков коммунистического террора, принять, вжиться, раствориться в серой марширующей под выкрики идейных лозунгов толпе. Стать ей…. и что в итоге получить в замен? Малогабаритную квартирку на севере Москвы, где тихо умирали их мечты, которым никогда не было суждено исполниться.
Гримаса истории, бедолаги Фогель почили, в стране вновь победившего капитализма, от коего призрака их родители безуспешно пытались бежать, покидая неспокойную Речь Посполитую. Какая теперь разница, Россия стала для их детей новой суровой родиной.
Разницы действительно никакой, особенно на сегодняшний момент для Маши Фогель, врача обычной московской поликлиники Северного округа, живущей на государственную зарплату и подрабатывающую порой переводами с немецкого языка.
Врача психотерапевта, дипломированного специалиста, защитившей диплом на пять баллов и получившей самые лучшие рецензии уважаемой комиссии, но что они значили в наше время? Ровным счетом ничего. Возможно лишь удовлетворение собственных излишних амбиций и то на один единственный вечер, пока празднуешь защиту с сокурсниками, а потом, окунувшись с головой в серую и неблагодарную действительность перестраивающейся, очумевшей от завоеванной свободы страны, зажать в горле комок горькой обиды и разочарования.
Постойте, замечательные похвальные отзывы дипломной комиссии можно в терапевтических целях расклеить на обоях и… благополучно забыть. Хотя…. Зачем так грустно? Хорошая идея – написать позитивные мысли о себе на четырех стенах спальни и каждый день, проснувшись – напоминать – какая ты исключительная и единственная на свете.
Исключительная и единственная, самая умная, красивая, необыкновенная и желанная, самая, самая… самая… только ТЫ, Маша.
Маша пыталась вспомнить, когда к ней в первый раз пришла мысль о привороте.
О ужас! Каков переход! Ну извините, первоначальный пафосный настрой героини меняется. Все очевидно, когда речь заходит о несчастной любви.
Слово то какое чудное…приворот… Привести к своим воротам, к своим дверям чужого человека?
Вчера, когда шла в полном душевном смятении с его дня рождения? Или уже давно, когда поняла, что этот мужчина никогда не будет принадлежать ей, потому что не сводит восторженных глаз со своей красавицы жены?
Что за ерунда – приворот? Могла ли она в процессе изучения в первом МЕДе химических процессов происходящих в человеческом мозге, считавшая, что может управлять этими исключительно подотчетными материальным теориям реакциями не только медикаментозно, но и путем обычного терапевтического внушения или доверительного разговора, в любое время суток предугадать всевозможные человеческие модели поведения, могла ли она подумать, что сама будет вынуждена отвернуться от рационального, от не требующего доказательств, от аксиомы и искать помощи у запредельного, иллюзорного, опасного подобно обманчивому тонкому льду, припорошенного первым снегом мира??
Вряд ли, Маша Фогель могла представить, что связь с Денисом может завести ее так далеко… Зачем было шесть лет учиться, не спать ночами, пытаясь уяснить, понять и правильно интерпретировать теории доктора Фрейда и Шопенгауера, практиковаться ежегодно в психиатрическом диспансере, слушая каждого безумного теоретика, сочинять и доказывать собственную идею о преемственности любви и добра, чтобы спустя некоторое время после ее защиты осознать, что она сама – как личность ничтожна и повержена в прах… Что стоила ее образцово показательная, оцененная по максимальной шкале, награжденная похвальными рецензиями дипломная работа – "Помощь жертвам активного манипулирования психикой" теперь, когда реальная жизнь повергла заслуженного теоретика, отличницу и именную стипендиатку Фогель ниц, не дав ни малейшего шанса для реабилитации ее собственных придуманных идей преемственности Добра и обязательной, неизбежной наказуемости Зла. Да конечно, Зло наказывается, но порой столь незаметно и несущественно, что создается впечатление, что муки совести испытывают лишь те люди, кто изначально смирились с наказанием.
Приворот, быстро, стопроцентно, гарантированно… кем гарантированно? Самим?
Падшим и не порабощенным? Вечным оппонентом и противником? Кто вечный изобретатель быстрых и легких путей к достижению цели? Кто еще таким глупым способом постарается заполучить очередную человеческую Душонку?
Но разве кто– то из нас задумывается о том, что скучный, занудливо-долгий путь правды извилист, тернист и безрадостен, а стоит лишь на блаженный миг закрыть глаза, а перед ними ОН, герой сладких девичьих снов, желанный и манящий, любимый и единственный, последний… мы абсолютно уверенны в том, что именно последний, и это определение толкает нас к той заманчивой черте, перейдя которую чаще из-за элементарного любопытства и наивной вере в безнаказанность, мы навсегда меняем свою и чужую жизнь. Темный Ангел обладает завидным терпением, он бессмертен и вездесущ, он всегда получает те Души, которые сами, словно мотыльки радостно летят в его искушающие пламенные объятия…. Почему излишнее любопытство никогда не считалось пороком?
Мы начинаем искать легкие темные пути, считая их самыми правильными, справедливыми, заслуженными ночными страданиями и мокрыми от слез подушками. Мотивируя свой выбор лишь одним безапелляционным высказыванием – Почему кому то позволено все, и чем я хуже?? И абсолютно забываем о искусно расставленных ловушках…
Я отвлеклась, нижайше прошу прощения.
Маша уже несколько раз останавливала себя, что подсознательно, в любой газете или журнале ее взгляд притягивают яркие рекламные объявления о возможности осуществления любой мечты, будь то Вечная Любовь, Все Деньги Мира или Вечная Слава. Каждому свое… Не правда ли?
На протяжении долгого времени ее рациональный материализм, воспитанный родителями и закрепленный в процессе обучения заслуженными профессорами боролся с неистребимой подсознательной верой в чудеса, с верой в Другой Мир, в котором возможно все по мановению волшебной палочки всемогущей волшебницы, феи из любимых детских книг, тех что до сих пор она бережно хранит под кроватью. Лишь стоит покрепче зажмуриться и прошептать….
Тсс… каждый шепчет свои сокровенные слова, не так ли?
Но дальше разглядывания объявлений и чтения ссылок в Интернете дело не шло…
Недалекое прошлое Маши Фогель
Денис Морозов. Кто же он? На первый взгляд– привлекательный мужчина тридцати пяти лет. Прямые темно русые волосы, вечно падающие на янтарно-карие золотистые глаза, привычным жестом обоих рук заправляемые за уши рисуют обманчивый романтический образ. Но нет – перед нами надменный красавец чуть выше среднего роста с волевым подбородком, совсем не подразумевающим стойкий характер, с натренированным в зале крепким телом, с обаятельной открытой улыбкой и морщинками вокруг тянущих в безумие глаз. Искренний, если не лезть особенно глубоко в душу, сексуальный до предела, идеальный УБИЙЦА одиноких тридцатилетних женщин.
А еще, он муж, ее одноклассницы, Ирины, вечной отличницы, бывшего председателя комсомольской дружины и первой красавицы в школе…, ныне успешного топ менеджера строительного консорциума. А разве, по – другому могло быть? Разве мы ищем легких путей? Только в сказках прекрасные принцы одиноки и истосковались в поисках Тебя единственной. Стоит захлопнуть потрепанную книжку, как они тут как тут, женатые, счастливые, уже давно нашедшие любимых, раздобревших на царских хлебах принцесс, но продолжающие, тем не менее, жадно взирать по сторонам, в надежде перехватить лакомый кусочек, что случайно сам закатился под ноги.
Бедная Маша, не сдалась сразу, безусловно, она боролась с собой и с искушением, шагнувшим, словно убийца из-за угла. Идеально точное определение придумал великий Мастер неожиданному недугу под названием Любовь. Она прекрасно понимала, что ее затягивает в бездну, но пустота априори была притягательна и желанна.
Разве мы можем предугадать, когда именно стоить быть настороже и включить охранные инстинкты, не идти темным опасным переулком, чтобы, говоря возвышенно, не впасть в грех. Смешно бороться с Темным Прекрасным Ангелом. Вечный враг и мудрый учитель столь искусен и изворотлив, что готовит нам западню в самом неожиданном месте.
Но выбор остается всегда…
Бедная Маша Фогель не могла предположить, что несколько лет назад, приведя свою дочь на день рождения Кирилла, сына Ирины Кушнир, познакомится там с Денисом, новым мужем королевы класса. Познакомится не совсем точное слово, она лишь будет обожжена его случайным янтарным взглядом, он не скажет ей в тот вечер ни слова, только будет внимательно следить за ее передвижениями по квартире и заниматься своим делами. А химия уже начнется, процесс замещения кислот белками и самопроизвольной выработки эндорфинов будет запущен, мимолетная встреча взглядов, таинственный миг проникновения двух миров друг в друга, божественное или дьявольское провидение…. Часы начнут отсчитывать Время Начала или Конца.
Выбор за тобой, детка!
Потом пройдет несколько лет, и их судьбы вновь пересекутся. Случайная встреча в спортивном магазине за покупкой горнолыжного костюма положит начало новому продолжительному этапу знакомства, длящемуся до сих пор.
На этот раз Денис будет более общителен и удостоит Марию нескольких слов приветствия и даже даст совет, какую именно марку лыж и обмундирования предпочтительнее в этом году приобрести. На невольно возникший вопрос – а в следующем разве будет другая? – он не удосужится ответить, видимо посчитав его нелепым.
Маше, у которой почти остановится сердце, останется удивляться, как он вообще снизошел до общения с ней. Ира, его вечная спутница, широко улыбнувшись, снисходительно посмотрит на Машу
– Подруга, ты что? Горы требуют денег. Принято почти каждый год менять костюм и дрова.
– И ты это делаешь?
– Я? Нет, я предпочитаю покупать классику, она не стоит тех денег, что ты сейчас собираешься потратить на себя, поэтому на несколько лет я могу быть спокойна…
Ира Кушнир легко и изящно по щелчку пальцев в очередной раз сможет смешать бывшую одноклассницу с населением за плинтусом. Маша потупится и вновь отругает себя на чем свет стоит. ПОЧЕМУ рядом с ней, почему рядом с Иркой Кушнир она постоянно чувствует себя ничтожеством??? Почему? Ведь она живет по средствам, экономит на дочку, не ворует, не стяжает на больных, но ПОЧЕМУ именно этот человек способен легко и непринужденно унизить ее в любой момент, начиная со школьной поры и теперь спустя десятилетия? Что в ней самой не так?
Видимо почувствовав, что допустила бестактность, Ира в тот раз, дружески обнимет Машу и тихо скажет
– Машуль, брось, не парься, ты же не общаешься в тех кругах, где каждый следит, кто в чем был одет год назад! Покупай куртку за трешник и не горюй! Для Яхромы потянет.
Маша криво улыбнется, успокоить Ира тоже умеет по – особому, добавив горчинки. А подружка продолжит быть неожиданно нежной и доброжелательной.
– Слушай, Мань. А что ты завтра вечером делаешь? Заходи к нам. Динька решил индейку запечь, он мастер в этом деле, давай, приходи, потрещим о наших бывших немножко! Сто лет не виделись.
С этой встречи все тогда и началось.
Они жили совсем недалеко от Маши. Ира, работая на богатых мира сего успела купить еще одну квартиру в построенном по соседству доме и переехала туда со всем семейством, сдав старую. Деньги всегда идут к деньгам.
Подходя к новому двадцати двух этажному строению, Маша испытывала легкий страх, она еще никогда не пересекала границу между бедностью и богатством, между повседневностью, обыденностью и неординарностью, новизной. Потому что дом, возведенный на месте снесенной пятиэтажки, был поистине впечатляющ.
Кирпичный, с просторными застекленными лоджиями, с большим садом, усаженным розовыми кустами и частной парковкой, с вездесущей охраной, у шлагбаума для машин и для посетителей в подъезде.
Сказав, что хочет подняться к подруге, Марии пришлось ответить не только на несколько наводящих вопросов, но и дождаться, пока охранник поговорит с Денисом и соизволит пропустить ее к сверкающему сталью и неоном лифту. Тогда Маша, поднимаясь на одиннадцатый этаж почувствовала себя если не наемным Рамшаном, рабочим, штукатурящим здесь потолок, то точно разносчиком пиццы или новомодных суши. Однако новая богатая жизнь диктовала свои законы, сунувши нос в чужой монастырь, будь любезна их принимать….
На самом деле все оказалось не так и плохо. Ира немного задерживалась на работе, а Денис, встретивший девушку, олицетворял саму любезность. Он с радостной улыбкой, моментально осевшей в сердце, приветствовал ее на пороге, и предупредив смущение, – Иры еще нет, но, не переживай, Маш, сейчас я ей брякну, предупрежу, что ты пришла… кстати, индейка уже почти готова, давай, бегом, помоги мне! – предложил мягкие тапочки из овчины и пригласил на кухню. Она не узнавала этого человека.
Они легко говорили обо всем, как будто были уже лет сто знакомы, и Маша не переставала удивляться, глядя на Дениса, казавшемся ей ранее чопорным снобом, гламурным денди, рафинированным метросексуалом, презрительно наблюдающим за копошащимися рядом людишками. Она радоваться, что на самом деле он обычный, очень обаятельный и приятный в общении мужчина… который нравился ей все больше и больше. И это притяжение не было связанно с вновь открывшимися чертами его характера, хотя, конечно, они этому только способствовали, отнюдь, притяжение ПРОИСХОДИЛО само по себе… Оставайся, он холодным неприступным камнем, то его невольное присутствие рядом, все равно было способно перевернуть всю душу глупышки наизнанку.
Скоро пришла ее бывшая одноклассница, задержавшаяся из– за выступления на отчетном совещании в холдинге, и вечер продолжился уже втроем.
С того дня они не расставались дольше, чем на неделю. Им нравилось общаться всем вместе, сидя то на маленькой уютной кухне у Миши, то на огромной стеклянной лоджии у Ирины с Денисом.
Для Маши стало откровением, что Ирина Кушнир на самом деле не высокомерная и стервозная красотка, а обычная счастливица, по воле судьбы попавшая в круг небожителей. Выигравшая далеко не случайный Джек пот. Ее как единственного ребенка в семье, мать – одиночка воспитывала на свой лад, скормив девочке с молоком идею, что она лучше, умнее и красивее всех, поэтому маска Королевы навеки приросла к лицу, и, что греха таить, позволила ей добиться определенных успехов в жизни. Она привыкла играть ведущую роль с пеленок. Мама заложила фундамент, сделала бесценный подарок – воспитала уверенность в себе. Ирина росла программированной на успех.
Маша, удивленная не прекращающемуся, и точнее сказать все учащающемуся общению с семьей Кушнир, не могла взять в толк, что кроме ума и умения слушать людей привлекает к ней красавицу Ирину. Возможно, женщина привыкла играть на контрасте, выбирая себе менее симпатичных подруг, чтобы каждую минуту, даже во время досуга продолжать самолюбование и выглядеть неподражаемой? Задать вопрос напрямую из-за врожденной деликатности Маша стеснялась и позволила себе надеяться, что именно ее профессиональные данные как опытного психолога привлекли внимание успешной подруги, а не заурядная внешность, служащая выгодной декорацией.
Чем дольше они общались с Ириной, тем откровенной та становилась.
Постепенно, даже не пытаясь задавать наводящих вопросов, Маша узнала все подробности ее встречи с Денисом, их безудержной страсти, желания, возникавшего в самых неожиданных местах и удовлетворяемого незамедлительно (это такой экстаз, подруга – быть в любой момент замеченными). Маша слушала ее своеобразную исповедь с удивлением, одновременно желая прервать ее, и в тоже время невольно наслаждаясь подробностями смелых эротических фантазий. Постепенно, толи в благодарность за искренность собеседницы, толи за то, что сама привыкла изначально хорошо относиться к людям, Маша почувствовала растущую симпатию к Ирине. И это неприятно удивило бедную завистницу. Пора признать очевидное, Мария Фогель всегда завидовала удачливой сверстнице, а теперь еще и невольной сопернице. Низкое пакостное чувство глубоко пустило корни в ее неискушенной душе, разрастаясь подобно всеядной полыни.
И вот однажды она поняла, что пропала. Теплое дружеское отношение к женщине, упрочняющееся от встречи к встрече и неясное томление, желание быть рядом, слушать, утопая в прищуренных янтарных глазах ее мужчины – эти чувства противоречили друг другу и не были приемлемы для Марии Фогель, ежедневно пропалывающей в своей душе огород, избавляясь от навязчивых сорняков.
"Его глаза цвета виски, глаза цвета счастья…", набившая оскомину мелодия не давала покоя.
Надо было срочно что-то решать, но понятие решать предполагает наличие элементарного выбора, а его то по большому счету у Марии не было. Единственный выход – прекратить отношения, свести их к нулю, и постепенно вырваться из колдовского обаяния Дениса. Иначе… тупик… катастрофа. Но для окончания отношений полагалось найти разумную причину.
Маша допускала для себя возможность флирта с женатым мужчиной, но с мужчиной незнакомой женщины, чужой, невидимой, далекой, а не приятельницы, уплетающей пирожки на твоей же кухне. Необходимо как можно быстрее, под любым, даже самым нелепым предлогом, прекратить встречи, ставшие в последнее время регулярными.
Но эта мудрая мысль, рождающаяся каждое утро в голове Марии, так и не могла пройти должную трансформацию и оформится в слова, которые надо произнести на очередное приглашение пройтись вместе по парку или сходить в театр на премьеру.
Она постоянно откладывала разговор, намерено оттягивала момент откровения. Момент выбора.
А потом неожиданно наступил день, когда Мария поменяла первоначально принятое решение.
К тому времени не только Ирина была с ней откровенна, но и Денис с большим удовольствием просиживал с Машей вечера. Они говорили обо всем на свете, начиная с его веселых рассказов о хулиганском детстве, проведенном в бараке на окраине города, особенного восторженного времени с ободранными коленками, вечными уличными драками, заканчивая разоренными садами и первым украденным поцелуем под цветущей сиренью. Он часто жаловался на суровую властную мать, забросившую воспитание сына ради карьеры партийного работника. Жмурился от радости, вспоминая о службе в армии и бережно хранящемся дембельском альбоме, о верных друзьях, оставшихся с ним на всю жизнь, о пресловутой дедовщине. Тяжело вздыхал, рассказывая о неудачно сложившейся первой семье, разводе и, наконец, надолго замолк, перед тем как признаться в неожиданном леденящим душу одиночестве в итоге второго брака.
Об этом Денис упомянул лишь один раз. Его новая жена оставалась идолом, кумиром, самой главной женщиной в жизни. Подобную паву он никогда еще не встречал и до сих пор не мог понять, почему Ирина снизошла до него и пригласила в свою жизнь.
И лишь иногда наступали моменты, когда он хмурился и произносил
– Знаешь, Маш. Почему-то только тебе могу сказать, как иногда бывает страшно. Накатывает абсолютная пустота, холодная, как… могила. Я боюсь умереть, так и не поняв, для чего я вообще жил. Я очень боюсь умереть в одиночестве… Так важно, чтобы кто– то держал тебя за руку…
В этот момент сердце Маши сжимали боль и сострадание, но больше всего ее мучило непонимание, что не хватает этому привлекательному, состоявшемуся мужчине, живущего по его словам с самой прекрасной женщиной на свете, не нуждающегося ни в чем, до конца жизни обеспеченного не только куском хлеба, но и бокалом хорошего вина на десерт. Денис был тогда для нее непрочитанной, лишь начатой захватывающей книгой, и женщина надеялась не настаивая на откровенности постепенно докопаться до истоков его периодически возникающей депрессии и тоски.
В тот осенний вечер к ней заглянула одна Ирина, предварительно предупредившая о своем визите довольно натянутым голосом по телефону. Машу немного покоробил официальный и безапелляционный тон топ менеджера, но и невольно заинтриговал, любое неожиданное немотивированное проявление эмоций в первую очередь привлекало ее с профессиональной точки зрения.
Через час Ирина уже раздевалась в темном коридоре, поставив у зеркала бутылку армянского коньяка.
Маша предложила ей слегка перекусить, но Ирина вежливо отклонила угощение.
На самом деле натянутость, которой опасалась Маша так и не возникла, скорее всего, звонившая из офиса Ирина еще не отошла от роли руководителя и перенесла тон беседы на свою подругу.
Расслабленно откинувшись спиной на мягкое сидение кухонного уголка, перед Машей сидела сейчас очень уставшая и внезапно постаревшая женщина тридцати трех лет с идеальными чертами лица Шерон Стоун.
Рюмка душистого напитка мягкими теплыми волнами пробежала по телу и позволила Маше набраться решимости и начать разговор первой.
– Ирин, что – то произошло? Та сама не своя?
– Брр, холодно. Замерзла в машине. Давай – ка повторим по одной… Вот, отлично, передай лимон.
– Ир, если я могу тебе как-то помочь, то не стесняйся – говори. Ты же знаешь, слушать – это моя профессия.
– Да, слушать ты точно умеешь, это всем известно…
Маша немного смутилась, но промолчала
– Да ничем ты мне, подруга, помочь не сможешь! Что ты время назад повернешь? На один щелчок, вернешь мне мои двадцать пять? Что молчишь? Медицина бессильна? То-то дохтур…сидите и молчите
Первая нелепая мысль, дурная и страшная, что возникла у Машки в голове, была, что Денис нашел себе молодую девочку и признался в этом жене… Маша сама невольно содрогнулась от этого предположения. Но, нет, все оказалось намного прозаичнее, но не менее трагичнее для Ирины.
– Эта молодая тварь, длинноногая и жопастая, эта беспринципная зассыха посмела обойти меня, Маш!!
Маша удивленно смотрела на в момент взбесившуюся Ирину, боясь попросить объяснений. Она впервые видела подругу в таком взвинченном экзальтированном состоянии и старалась изо всех сил принять правильную линию поведения, чтобы не рассердить ее еще больше.
Вспышка внезапного гнева пошла на убыль, и Ира продолжала
– Ты же знаешь, что для меня значила моя позиция в компании! Сколько я вытерпела, через что я пошла, чтобы занять ее? Я не под кого не ложилась, слышишь? – это не мой принцип – ноги раздвигать ради карьеры и что… в оконцовке?? Эта коза грудастая, ни опыта, ни образования, ничего, кроме молодости и хамства, на корпоративе нашего Царя облагодетельствовала и в дамки! Она теперь со мной в одном кабинете сидеть будет, мне ее рожу смазливую каждый день видеть, Маш!!
Я не вынесу этого. Мало того на Париж ее кандидатура вместе с моей заявлена, я эту прошмандовку и во время вояжа наблюдать вынуждена буду, пока она царскую кредитку доит!! Короче, полный аут, подруга. Я во второй обойме с сегодняшнего дня.
Маша тяжело вздохнула, переводя дух.
Всего то…
– Ир, погоди, давай разберемся. Тебе понизят зарплату? Нет. Ты же и так немало получаешь, не в пример мне, врачу из поликлиники. Твоя карьера не пойдет, как запланировано быстро вверх? Возможно, да. Однако у тебя есть неоценимое преимущество – опыт. Надо будет искать другие пути. Но, ты же знаешь– ничего не бывает постоянного. И жизнь всегда подбрасывает нам различные варианты, мы каждый день стоим перед выбором, и я пока не вижу ничего страшного из случившегося с тобой.
– Маш, скажи, вот ты такая умная, да? Так почему в такой заднице торчишь?
Каждый месяц гроши считаешь от зарплаты до зарплаты?
Маша болезненно сжалась.
– Что молчишь? Сказать нечего? Да потому что я права, как всегда. Запомни – я всегда права.
Маша молчала и думала – Это уже диагноз – почему ты сейчас сидишь у меня в гостях и на желание помочь отвечаешь высокомерным хамством?
Девушка терпеливо ждала продолжения. Как врач она понимала, что в данный момент говорит не Ирина, а ее боль с легкой руки алкоголя вырвавшаяся на свободу, ее задетое гипертрофированное самолюбие вмиг развенчанной Королевы, которую попросили спуститься с пьедестала, указав на скамейку запасных. Красавицы, лишившейся всех заслуженных регалий, плавно перешагнувшей в бальзаковский возраст.
Да, Королевы стареют намного болезненнее Серых Мышек.
Тяжело уступать трон, лучше на нем умирать, чтобы войти в историю. Но это уже ты загнула, Мария Сергеевна.
Ирина, излив на подругу ушат бессильной злобы, решительно налила себе очередную рюмку и не чокаясь на одном дыхании проглотила.
Кризис миновал, подумала Маша и не торопясь, пытаясь сохранить спокойствие из-за невольно нанесенной ей обиды, достала сигарету. Ирина последовала ее примеру.
