Текст книги "Немёртвый камень (СИ)"

Автор книги: Елена Кисель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 37 страниц)

Кристо и Караул переглянулись одинаково дико. Всем было известно, что у Нольдиуса уровень высокий, но чтоб настолько… И ладно бы это – но выражение лица отличника было уж очень сродни Фелле Бестии в гневе. Убийца чистой воды, словом.

Запыхавшуюся Мелиту такое лицо очень озадачило.

– О-о, Нольд, ты страшен, – отметила она, оказываясь рядом с Синой, которая больше не тряслась и не ревела. – Ну ладно, там почти разобрались с аренами, так что мы вроде как свободны до завтра. А что это было такое летучее и орущее?

– Дрянь какая-то, наверное, – легким тоном отозвался Нольдиус. Глянул на Кристо, который настроился ему похлопать, тряхнул головой и вернул на лицо маску заумности. – Могло бы получиться… исследование. По поводу НЛО над Целестией.

«Непутевая Летучая Орясина», – мысленно расшифровал Кристо и отпустил наконец этот проклятый хвост. Караул потряс головой, хотел было отгрызть у Кристо какую-нибудь конечность, потом поглядел на Нольдиуса и побрел себе к воротам.

Мелита удостоверилась, что с Синой все даже избыточно в порядке, потом осведомилась у Нольдиуса – а застраховал ли он «НЛО» на хотя бы минимально мягкое приземление. И развернулась к Кристо прямо-таки с предвкушением.

– Ну так, о чем с тобой хотел поговорить Мечтатель, а? Ты вроде как светился весь сначала и чуть ли не летал…

– А, это… – Кристо замялся и покрутился по сторонам. Почему-то пропало желание хвалиться. – Дал пару советов насчет моего обучения. Интересных. Да.

В темнеющие небеса взвилось дракси – наверное, мастера убывали восвояси. Нольдиус уселся на траву и извлек из карманов несколько листов с какими-то вычислениями. Бочком-бочком к нему подобралась Сина.

– А у тебя тоже папа строгий? – присела возле него на корточки и тихонько предложила: – Ну, хочешь я тебе помогу, как ты мне с моим…

Мелита прыснула в кулак, вообразив воинственную малявку, спасающую здоровяка Нольдиуса от предков. Сам отличник смотрел на Сину в недоумении.

– А… нет, не нужно, я сам, то есть, мы… И вообще, в какой-то мере насилие – это не выход…

– А в какой мере?

Сина осталась без конкретного ответа, немного подумала и предположила:

– Интересно, а моему папе кто-нибудь сказал, что насилие – это не выход?

Нольдиус продолжил ошеломленно молчать. Сина устроилась около него поудобнее, настраиваясь на долгую беседу. С молчащими объектами это, как известно, даже приятнее.

– А ты не ходишь в миры, да? А я очень хочу. Фрикс говорит, нам пока нельзя артефакты создавать, потому что опасно, мы еще же не знаем про всякие… какие у какого узлы, и что материал тоже разный бывает, и что в каждой там вещи потенциал. А все создают. Только тихонько. Ты не расскажешь?

Нольдиус помотал головой, а Кристо хмыкнул. О том, что и на уровне теорика ученики экспериментируют с артемагией, в Одонаре знали все. Другое дело, что не все были в курсе, чем такое заканчивается.

Хотя вот однорукий Леш из экспериментаторов мог бы об этом рассказать.

– А на занятиях не всегда интересно, – пожаловалась между тем Сина. – Нам Тилайда рассказывает про всякие камни и про деревья, а Фрикс про потенциалы и про узлы, а Гробовщик глупости разные рассказывает, хотя это же понятно, он старый совсем. А на прошловедение почти никто не ходит. Ну, потому что Мечтатель – он такой… немножко совсем Мечтатель, наверное…

Мелита потянула его за собой, как бы говоря, что уж теперь-то Нольдиус в надежных руках. Кристо подчинился охотно: сумерки опускались на артефакторий, и еще оставались часы, которые можно было провести с толком.

– Свадьба не за горами, – серьезно подытожила Мелита. Кристо ухмыльнулся было, но она наставительно воздела палец.

– Цыць, дилетант, ибо я знаю, что говорю. У бедненького Нольда никаких шансов. Ты видел, как она его обрабатывает? Вот теперь я правда боюсь представить, что из нее вырастет: она уже решительнее Бестии…

По мнению Кристо, Нольдиус мог жениться хоть на Ренейле, лишь бы на его территорию больше не претендовал. Так он и сказал Мелите, и это тут же вызвало колокольчиковый смех.

– Знаешь сказку о горбуне, который ревновал свою бороду? Так вот, у тебя столько же оснований…

Ночница пролегла по небу трепетной и пока еще неяркой полосой. Садовник Зерк вышел на ночной обход, бормоча про себя, что «ходють тут… ходють… траву топчуть… артефакторы, Магистры, Холдоны – все одинаковы… хоть бы сдохли…»

Возле кустов сирени Зерку пришлось затормозить, потому что он чуть не наткнулся на целующихся Кристо и Мелиту. Отчаянно плюнув, садовник изменил маршрут и взял ближе к зарослям боярышника. Теперь его бормотание стало еще более злобным.

Не прошло и минуты, как он почти споткнулся о Нольдиуса и Сину. Отличник повествовал о временах создания Одонара и незамедлительно включил садовника в повествование:

– А вот откуда появились Караул и Зерк никто не знает, этого нет ни в одной книге. Можно было бы, конечно, спросить у Мечтателя…

Сина слушала с таким целенаправленным вниманием, что даже Зерку все стало ясно.

С тяжким вздохом он отвернулся и заковылял к сиреневой аллее. Сиреневая аллея злорадно встретила Зерка звуком глубокого поцелуя. «Чтоб они сдохли… – заклокотал которышка. – Бестии-бабе расскажу. И солнечному воину». Оставалось только рассмотреть нарушителей, так что он на миг вытянул шею из кустов.

Самозабвенно целующимися нарушителями оказались Экстер Мечтатель и Фелла Бестия.

Шея Зерка вдавилась в плечи. Совершенно убитый открытием, он побрел себе прочь от сиреневой аллеи, а желтоватая его рожа выражала яснее некуда: «Совсем жизни не стало… утопиться, что ли?»

Ночница в небесах была тусклее, чем обычно, но все равно сияла романтично.

Глава 6. Драки мелкие и не очень

Мордобой начался ночью. Вне соревнований и без участия артефакторов: просто торговцы решили застолбить себе места пораньше, а площадка перед артефакторием не была рассчитана на такое количество грузовых драконов. Столкновения в воздухе потихоньку перешли в свалку на земле; торговцы использовали половину предназначенного для продажи оружия; драксисты извели весь накопленный запас ругательств. Всю ночь в окрестностях Одонара взвизгивали сцепляющиеся драконы, поминалась чья-то неверная мать и чье-то происхождение по прямой линии от Холдона. К рассвету вполне себе довольные торговцы носились взад-вперед быстрее драконов, разворачивали лотки с товаром, сияли фингалами и время от времени заряжали ближнему своему кулаком или силовым потоком.

– Да. Не сулит ничего хорошего такое начало… – вполголоса напророчила Бестия, глядя на эту суету. Оглянулась на Одонар, из дверей которого в надежде на какие-нибудь травмы топал Озз. Рукава у него были многозначительно закатаны, красная рожа, поросшая редкими, жесткими как у таракана волосами, выражала предвкушение праздника.

– В драку не соваться, – без особой надежды на повиновение предупредила Фелла. – Сколько у тебя помощников-целебников?

Озз, мечтательно глядя на распухшие носы снующих торговцев, хрустнул пальцами.

– Кроме наших, имеешь в виду? Одиннадцать вчера прилетели, к полудню прибудут зельевары и знахари. И в свите Магистров тоже… кто-нибудь… может… быть…

Он зачарованно проводил глазами особенно эффектный фингал, а с ним и лицо, на котором располагалось это произведение искусства.

– Не понимаю, что тебе за радость коллекционировать травмы, – проворчала Бестия.

– Так ведь… сама ведь знаешь, какое у меня прошлое. Шесть сотен лет, а четыре сотни – всё по боям, по лесам или по военному ведомству. А в жизни не хватает чего-то. Я вот как-то на Шанжанской Ярмарке зашел в шатер к Майре…

– Нарекательнице?

– Она ведь и Душечитательница еще. И она мне прочла. Сказала, что у меня душа тонкая, а нрав по-настоящему застенчивый. В общем, что мне нужно цельбой, а не убийствами заниматься. А силу приобретать посоветовала внутреннюю: чем больше раз удержишься от искушения ударить в ответ, тем легче жить будет…

Фелла едва слышно фыркнула: только по ее подсчетам Озз накопил внутренней силы немеряно.

– И как?

Озз расплылся в улыбке – жуткое зрелище, если учитывать его рожу потомственного палача.

– Счастье… покой… глаз, бывает, побаливает, а разницу-то еще лучше чувствуешь: внутри ничего не болит. Ты б попробовала хоть раз.

Бестия молчала, припоминая свое прошлое. Все, кто надеялся, что она не отвечает ударом на удар, недолго зажились на этом свете.

– И почему ты не пошел проповедовать это в народ, – пробурчала она, тряхнула головой и вернулась к темам насущным: – Прибудут к полудню, ты сказал?

– Да, где-то около того. А что?

– Как бы поздно не было.

Фелла была математически права: первые жаждущие мордобоя рожи начали тусоваться возле Одонара уже на первой фазе радуги. Именно рожи. Потому что их обладатели были завсегдатаями. Любителями, а не профессионалами, зато уж и любителями первостатейными!

Целестия была магической страной – это точно, но всё-таки в ней отчаянно не хватало развлечений, особенно в деревнях. Танцы, гулянки, ярмарки, цветистая магия, стычки с соседями и дружные гонки от голодного клыкана – вот и весь перечень забав для не слишком молодого целестийца. Еще была война, но это, как известно, не всегда, потому народ с нетерпением ждал Боевитого Дня, дабы намять друг другу бока и потом дружно отпьянствовать событие.

Здоровые, как на подбор, мужики скатывались с драконов или с телег, запряженных лошаками или василисками (зависит от состоятельности пассажира), или на своих двоих подходили от мест ночлега. И уже издалека начинали шнырять глазами по сторонам в поисках противников. Первая пара крепышей с вмятыми носами столкнулась у лотка торговцем горячими слойками и аж задохнулась от нахлынувших эмоций. Пару минут любители боев с диким восторгом озирали друг друга, махали руками и соображали, к чему бы прицепиться.

– Слышь… – наконец выдавил один. – Мне твое рыло не нравится.

Второй глубоко обалдел от того, что ему в голову не пришел столь блестящий предлог.

– Сам жухляк! – выдал он и почти успел уклониться от мощного прямого в челюсть.

Возникла потасовка без правил, и через пять минут всё вокруг оказалось в горячих слойках. Торговец не особенно растерялся, отполз в сторонку и принялся восхвалять свой товар уже на другой лад:

– Слойки! С места битвы! Вкусные, соленые, болью проперченные. Разные, занятные, кулаком помятые!

А Фелла Бестия принялась за то, ради чего и ошивалась здесь так рано: наводить порядок.

Обоих драчунов подняли в воздух за шиворот и потрясли как нашкодивших котят. Один попытался брыкаться, но более опытный узнал хватку, зашипел: «Сдурел?! Это ж Бестия!» – и повис вполне мирно, слизывая с носа мясной сок от слойки. Сама слойка прилипла к его реденькой шевелюре.

– Для поединков огорожены места, – в исполнении Бестии этот тон был почти дружелюбным. – Сами найдете, или сделать так, чтобы вы до них долетели?

Ее в два голоса заверили, что погода нынче нелетная, после чего бузотеры были отпущены и чуть ли не в обнимку отбыли в направлении ближайшей боевой площадки – добивать друг друга на законных основаниях. Бестия продолжила патрулирование. Одновременно с ней на охоту вышли Фрикс, Гелла, Дара, Кристо, Мелита и еще с полдесятка тех, на кого можно было положиться хотя бы условно.

Цель была одна: не допустить смертей.

Количество прибывающего народа подсказывало, что цель нужно было выбирать какую-то другую.

Не успели водворить по местам всех любителей битв, как прибыла делегация Кварласса. Зелёная Школа пользовалась отчаянно дурной репутацией, причем, вся, вместе с педсоставом и директором, который подскакивал впереди как на пружинке. Эл Колченог явился не драться и уж точно не присматривать за учениками, которых могли удержать в рамках закона только магические путы. Он явился вымогать взятки и сеять раздоры, ну, и, возможно, немного подлизываться к власть имущим.

Для этого девятьсотлетнего сморчка у Бестии тоже нашлось приветственное слово.

– Эл! Если ты попытаешься спровоцировать свару или сорвать хоть одно мероприятие – твоя искусственная нога немедленно окажется… там, где она оказалась триста лет назад. Попробуешь?

Воспоминания, видимо, были яркими. Эл Одноногий расплылся в подобострастной улыбочке, а над его плешью распространилось сияние добродетели. Директор Кварласса почти сразу же отбыл в сторону торговцев и контрабандистов, прихватив с собой чуть ли не всех учителей.

Ученики Зелёной школы решили, что могут себя чувствовать как дома.

А учеников Эл Колченог брал с собой в расчёте… ну, на Боевитый день. Крепкие, загорелые, с огрубевшими от ночных вылазок руками, кварлассцы принялись шататься по окрестностям в надежде напороться на учеников Одонара. И вскоре нарвались на группку непритязательных практеров. Эхо горячего знакомства до Кристо донес Хет, который непостижимым образом успевал быть сразу всюду.

– …и говорят, слышь: да вы тут хиляки такие, плюнуть прям некуда, артемаги нашлись, да мы сначала подумали, что вы девчонки и всё такое…

– А наши чего? – Кристо пока нечего было делать, так что он любовался стихийно вскипающими потасовкам и развлекался, слушая Хета.

– Молчат!

– А они?

– А эти так: а мы слышали, что у вас тут из-за ваших артефактов прям мозги сплавились и через уши текут, и прям вы тут слюни пускаете, и ложку в ухо несете…

– А наши?

– Молчат!

– А те?

– Ну, они вообще оборзели: говорят, если против наших выставить одного ихнего, тот одной левой, одним силовым ударом всех положит. Ну, и по девчонкам прошлись по нашим…

– А что наши?

– Молчат!

– Да какого ж смурла они всё молчат да молчат?!

– Кристо, а ты что, уроки Бестии не знаешь? Пока целятся – молчат…

Кристо вздрогнул, и внутри у него заплясал червячок дежурного.

– Так там драка, что ли? Разнять надо?

– Да какое там разнять, – успокоил Хет, ухмыляясь во весь свой безразмерный рот, – так, оттащить в сторонку… Озз уже там – хлопочет.

И удрал к площадке дракси, потому что на нее начали прибывать драконы зрителей. И родителей.

Первыми принеслись те из родичей одонарцев, которых условно можно было назвать любящими – от таких детки сами сбегали в артефакторий. Полные нерастраченной нежности и радужников, папаши-мамаши выскальзывали из кабин элитных драконов и спешили в артефакторий, уже заранее растопыривая руки для объятий. Одна такая попыталась сгоряча облобызать Кристо, он увернулся, как от Вечной Невесты, и мамаша пролетела мимо. Кристо посмотрел ей вслед озадаченно и поинтересовался у мира в целом:

– Она белены облопалась, что ли?

– Да нет, просто ей хочется кого-нибудь потискать, – откликнулась Мелита, с которой они составляли дежурную пару. – А ты такой миленький сегодня, что даже у меня руки чешутся!

И захихикала. Кристо пожал плечами: ну да, миленький, ее же стараниями, бирюзовая рубашка навыпуск очень даже пошла под брюки синего вельвета, и христопраз на груди пришелся в тему. Хотя джинсы и модно порванная майка тоже смотрелись бы неплохо.

– Вот не знал, что у нас такой народ водится.

Очередная пара родителей пыталась найти блудное дитяти, наверное, чтобы удушить в объятиях. Судя по тому, как колыхались невдалеке кусты, дитя уходило по ним классически – ползком.

– У богатых свои традиции, – отозвалась Мелита весело. – Обычно они своих деточек чересчур опекают… ну, то есть, если только это не бастард или не пасынок, ну или там падчерица. Вот тогда только и думают – куда бы сплавить!

В голосе у нее зазвучала мстительность, до того непривычная, что Кристо решил ни о чем не спрашивать. К нетерпеливым родителям уже примешивался другой сорт посетителей: потенциальные невесты. Они перемещались кучками, бросая на все живое и неживое завлекающие взгляды, или их чопорно провожали няньки, мамки а то и свахи. От оттенков платьев начало рябить в глазах: солнечно-желтый, лиловый, изумрудный, пурпур, индиго – мода сезона… Кристо перевел взгляд на довольно скромное бежевое платье Мелиты, потом поднял глаза и обнаружил, что она уже улыбается.

– Ну, сейчас тебя будут тащить в разные стороны. А что? Где им еще знакомиться, как не на ярмарках и не на таких мероприятиях?

Кристо поймал одновременно пятнадцать прицельных улыбок и почувствовал, как исчезает утренняя прохлада, а солнце начинает припекать нешуточно.

К счастью, тут прилетел запыхавшийся Хет. Он и несколько ему подобных мелких сплетников-колобков (чуть ли не все на одно лицо) были поставлены Мелитой следить за внезапными происшествиями.

– Эге-ге, Кристо, там драка! Оранжевая и фиолетовая школа что-то не поделили!

Глазки у Хета бегали, будто испуганные мыши. Драка-то, видно, серьезная, – прикинул Кристо и распорядился:

– Дару найди – и туда.

И – через сад, через сад, бегом, на место происшествия.

Дара успела раньше него. Погасила драку шариками из оникса, Кристо рыком припугнул тех учеников и практикантов, которые остались на ногах. Сплавил их к целебникам – приводиться в порядок.

– Ты уверен, что их можно оставлять? – осведомилась Дара.

– Чем хочешь поклянусь. Очухаются – и начнут тебя костерить вместе. Навели мосты… – он хмыкнул. – Что у тебя на участке?

– Родители носятся и девицы какие-то. Одна обронила колечко-артефакт с приворотными чарами. Семисотлетнее, – она подняла яркое золотое колечко с рубином. – Говорит, оно еще бабку этой девицы помогало замуж выдать. Правда, неудачно выдало, за какого-то атамана разбойников…

Кто о чем…

– Бестии с Экстером не видно?

– Фелла около озера – топит Сайрима из экспериментаторов…

– Это в целях эксперимента, что ли?

– По-моему, он ее просто достал. Опять какие-то опыты когда не надо. Мечтатель разбирается с музыкальными инструментами: их опять заартефактили в ненужный лад.

– А… того… Нольдиуса не было?

– Нет, а что?

Да ничего особенного, просто вчера ночью у Кристо сдали нервы. Стереть с заумной рожи отличника обычное выражение можно было только магией или чарами, а избавиться от всех этих, чтоб их, манер… Потому он грохнул на стол два мелких бутылька ирисовки и заявил:

– Во. Просто и действенно. Один примешь за час до начала, а второй – это на всякий случай, если первая доза не подействует.

А если он два сразу выпил и лежит себе, остывает? Потеря-то невелика, но Мелита огорчится, и вообще…

– Ну… увидишь – того… посигналь. Там к нему родители должны были подвалить…

Он лопатками чувствовал, что Дара смотрит вслед подозрительно, но сдержался, не оглянулся.

Солнце понемногу высушило росу, распустило лучи на половину неба, завеселило тускловатую радугу – и началось уже настоящее нашествие.

Казалось, что Приемный День в Одонаре побьет по количеству посещений последнюю ярмарку в Шанжане. Причем, и дневную, и ночную.

Драконы прилетали, улетали, задевали друг друга крыльями, огрызались и доставляли все новых персон – знакомых и незнакомых. Практиканты передрались с ребятами из Хайромана, а потом успели зацепиться еще с Академией Кордона. Пока Бестия добежала до места драки, все уже были в полном восторге друг от друга и делились секретами боевой магии. Подносы с едой опустошались с такой скоростью, будто случилось нашествие саранчи, или многожоров – редкий, но гадкий вид нежити с самой окраины Северного Края. Девицы-невесты успели завязать интересные знакомства и теперь усердно избавлялись от мамок и нянек, а иногда пытались еще устранять конкуренток, и отнюдь не безобидно.

От аромата душистых масел чихали и кашляли бедные драконы, а все слойки и ириски начинали пахнуть одинаково. Девицы теряли в толчее родителей или нянечек, замужние матроны – мужей, и вся эта знатная ароматная масса избегала арен за пределами стен артефактория, а всё больше прогуливалась в саду Одонара, стреляла глазками и делилась сплетнями.

«Ястанир», – вкрадчиво гуляло по толпе. «Витязь, Витязь, Витязь»…

Делегации хлынули потоком, грозя захлестнуть организаторов Боевитого Дня: Хайроман, Академия Кордона, Бересклевт, подгорники от Иридиевых Копей… Скриптор был на высоте, умудрялся выдавать приветствия сразу всем и в том числе на языках нежити. Хет, Мелита и Тилайда носились туда-сюда, объясняя гостям расположение арен.

Кристо чувствовал себя породистой собачкой, которую дергают за несколько поводков. Он уже начал бояться всего маленького, кругленького и смахивающего на Хета, но круглое, маленькое упорно прикатывалось и сообщало:

– Кристо, там какого-то учителя в озеро окунули…

– Кристо, там к нашим практеркам парни пристали, спасай парней!

– Кристо, теперь практерки пошли приставать к парням, ты уже всё понял, да?

– Кристо, ты Урсулу не видел? Ее мать найти не может…

– Кристо, ты не в курсе, что это с Зерком? Мать попыталась Урсулу обнять, а он как вылезет, как начнет в них гнилыми яблоками швыряться! Где взял-то, интересно…

– Кристо, там лупят Крета!

– Там теперь Крет кого-то лупит!

– Фитон подрался с торговцами!

– Кристо, там Нольдиус!

Совершенно замороченный Кристо проявил хотя бы подобие интереса.

– А? Где?

– Ну, там его родители спросили, где он… и я за ним послал…

– И что он?

В кои-то веки Хет хоть что-то не смог выразить словами. Он просто подтащил к себе откуда-то взявшегося Скриптора и сжал его ладонь, посылая мысленные образы. Скриптор какое-то время ошалело таращился в пространство, потом написал следующее:

«Ну, э-э…»

– По-моему, такое зрелище нельзя пропускать, – заметила Мелита благоговейно.

И оказалась права.

Родители Нольдиуса выглядели знатно: высокий, надменный отец в мантии старинного кроя, мать – с длинными льняными волосами и прописанной на лице унылой утонченностью, вся в жемчуге и опалах…

И Нольдиус – в драной контрабандной майке Кристо, в заляпанных джинках одолжённых по случаю у Крэя, с покрашенными в разные цвета волосами и сигаретой в зубах.

И ирисовка свое дело сделала – никакой интеллектуальности во взоре. Дегенерат – просто залюбуешься.

Кристо и Мелита успели, когда родители уже справились с онемением и начали отчитывать сынулю за неподобающий внешний вид, пренебрежение традициями древнего рода и «просто ужасный цвет волос, из-за которого ты похож на этого хама!»

Под хамом, конечно, разумелся Кристо, но он на такое обращение не обиделся. Тем более, что месть была тут же. Маячила, так сказать, во плоти, без пудры на щеках.

Нольдиус, хоть и на ногах нетвердо стоял, действовал строго по заученной инструкции. Прослушал десять минут мамочкиных причитаний и папочкиных угроз, потом вытаращился исподлобья угрожающе, дыхнул ирисовкой и вопросил:

– И чо?

Роли поменялись: угрожать начала мать, а причитать – отец. Кристо стоял и тихо млел от осознания того, какой отличный из него получился наставник.

Но Хет, как всегда, все испортил. Пухлый проныра подвернулся под локоть и сообщил шепотом:

– Там боевые маги прибыли, скоро соревнования начнутся!

– Угусь, – ответил Кристо, любуясь на то, как папа Нольдиуса все давит и давит из себя единственную, суровую мужскую слезу.

– То есть, показательные поединки… маги академии вон уже готовятся…

– Ну… пусть себе, что ли, готовятся…

Мать Нольдиуса дошла в своих угрозах до апогея: «Женю!!!». Не проняло и это.

– А Бестия сказала, чтобы вы с Дарой тоже дурака не валяли, вот ее точные слова!

– Ну, так я же и не валя… А мы-то с Дарой тут при чем?

Когда Хет делал такие испуганные и круглые глаза и вот этак лупил себя ладонью по щеке – это значило, что дела плохо.

– А тебе что, не сказал никто, что ли?

– Мы дали тебе всё, чтобы ты мог развиваться! – взывал к совести Нольдиуса отец, но совесть Нольдиуса, кажется, ушла в долгожданную кому. – Мы вложили в тебя столько усилий… Мы потакали любым твоим желаниям, да мы даже отпустили тебя в… в это место! И вот теперь ты осмеливаешься…

Нольдиус, кажется, икнул что-то в ответ, наглое и в высшей степени не аристократическое, но Кристо это уже не интересовало: он пытался сломать глаза о Хета.

– Что мне не сказали?

– Ну, насчет того, что Сайрим-то выбыл… Бестия его перетопила малость, так его сейчас Озз откачивает… так что вам бы надо и за этими поединками проследить! Чтобы, значит, если кто из зрителей подерётся…

Холдонов папа, дедушка и все его гадские родственнички! Кристо даже вслух не смог выругаться, потому что это отвлекло бы на него внимание и показало, что в артефактории есть кто-то страшнее Нольдиуса. Просто застыл со странно сморщенным носом и оскаленными зубами – то ли чихать собрался, то ли глотки перегрызать.

Одну конкретную глотку.

Глотка тут же появилась в его поле зрения вместе со своей обладательницей.

– Хет, ты сегодня не настроен приносить пользу? Найди хотя бы Дару, и поскорее, – недовольная каким-то обстоятельством Бестия окинула взглядом картину, не особенно удивилась при виде Нольдиуса и обратила взор на оскаленного Кристо. – Кристиан, я разыскиваю тебя уже четверть часа, зрители собираются, на тебе арена номер четыре…

Мозг Кристо словно разделился напополам. В первой половинке жило паническое осознание того, что сейчас спектакль с Нольдиусом окажется испорченным: достаточно родителям спросить об успехах своего чада – и Бестия со спокойной совестью выдаст длинный перечень этих самых успехов, а потом еще насчет талантов прибавит. Вторая половинка, видимо, хранила в себе следы прежнего оболтуса Кристо, потому что в ней кто-то выдавал: «Какие на мне арены? Мне что, сегодня не хватило? Не пойду никуда, жухляки смуррильные!»

К счастью, половинки не успели вступить в конфликт и выдать совместно какую-нибудь глупость. Отец Нольдиуса взмахнул унизанной перстнями рукой и взвизгнул:

– Мы немедленно забираем тебя отсюда!

А Нольдиус расплылся в такой дебильной улыбке, что Кристо понял: имели место все-таки две бутылки, одна за другой.

– Ага, давайте забирайте. А то только этого и жду. Надоело тут, понимаете… – и он сплюнул под ноги. – Ни пожрать, ни с девками пообжиматься – жухляк полный! Домой хочу…

Мать обратила свирепый взор на Бестию, которая просто от нее отмахнулась.

– Желаете забрать – пожалуйста. Нам хватает подобных кадров. Артефактор он никудышный.

Рядом с Кристо от смеха сдержанно затряслась Мелита. Родители же переглянулись между собой и сменили вид решительный на вид неуверенный. Постепенно. Видимо, им казалось, что с таким сыночком стыда в высоком обществе не оберешься, а богатых невест он будет скорее отпугивать, чем привлекать.

– Мы… подумаем, – процедила мамаша.

– Мы пожалуемся, – уточнил папаша.

И исчезли. Нольдиус, покачиваясь, глядел им вслед. Потом со вздохом выкинул в сторону сигарету, которую так и не успел зажечь, и произнес, слегка растягивая слова:

– Имидж – така-а-ая стра-а-ашная вещь… – и прибавил без малейших признаков хмеля, но зато удивительно нормальным, незанудным голосом. – Кто бы мог подумать, что подобные средства раскрепощения так влияют на актерское мастерство. Определённо, если это исследовать…

– Нольдиус?! – вгляделась в него Бестия после этих слов.

Отличник шмыгнул носом, отдал ей честь на внешнемирский манер – и, чеканя шаг, отбыл в Одонар. Бестия тряхнула головой, как бы убеждая себя в галлюцинациях, и решительно обернулась к Кристо.

– Шагом марш на арену!

Настроение тут же и упало. Правда, Мелита подкралась на цыпочках и проинтересовалась:

– Это ты так бедного Нольда уработал? Придётся его протрезвлять, пока Бестия и за него не взялась!

– Может, и не надо, – отозвался Кристо рассудительно. – Так-то он почти что… знаешь, шарм приобрёл.

Мимо пролетел Скриптор, который взял на себя обязанности экскурсовода. Буквы над его головой непредсказуемо меняли цвета, показывая, что настроение у теорика радужное.

«А здесь вы видите местную достопримечательность. Эпическая пара – красавица и чудовище…»

Девчонки из Жёлтой школы захихикали, глядя на них с Мелитой, Кристо собрался уже было вспылить, но девушка заявила с широкой улыбкой:

– Ну да, мне всегда говорили, что я просто монстр! – смеха стало больше, а портить атмосферу не захотелось. Кристо махнул рукой и побрёл на четвёртую арену – самую дальнюю, её обустройством занимались экспериментаторы, а потому…

Ну да, ожидаемо.

На четвёртой арене пришлось переоборудовать трибуны так, чтобы вместилось побольше народу – и все равно люди сидели друг у друга на коленях. Между ними пытались и не могли пролезть подносы с едой, бедным артефактам приходилось парить над головами болельщиков, время от времени постукивая по макушке тех, кто уж слишком вытягивал шеи.

Те, кому не нашлось мест, катались по арене.

Разбегались и катались по скользкому, белому льду.

– Холдонова прапра…

– Бестия, наверное, со зрелищностью перестаралась, – вздохнула Мелита. – А там еще будут всякие артефакты… враждебно настроенные.

– Холдонова тещ…

– Ну ведь все же жаловались, что в прошлый раз Боевитый День в Хайромане как-то одноодразно… мол, задания для магов Алого Ведомства неинтересные…

Кристо без звука разевал рот.

– Так что Бестия решила поставить несколько артемагических ловушек! – радостно присовокупила Мелита. – Ну там, знаешь… Пара бешеных мечей, несколько «тягучек», два летающих парализатора и одна «выбивалка». Пушечное ядро.

– И что за условия? Все тупо гвоздят всех?

– А это я еще и сама не знаю… а, начинается.

Мощный поток довольно деликатно расшвырял копошащуюся на льду мелюзгу. На арену вступила Бестия, перед которой по воздуху плыла невысокая, резная тумба из тяжелого дуба. Бестия опустила тумбу точно в центре арены, а на нее водрузила…

– Это пряник, – с благоговением сказал Кристо.

– Ага, – весело отозвалась Мелита. – Сначала должны были кубок поставить, но малышня куда-то кубок свистнула. На его месте почему-то лежал имбирный пряник. Кстати, в форме дракона.

– Такие вкуснее, как почерствеют.

– Ага.

Зрители с сомнением посматривали на пряник, а двое крепких парней из Академии Семицветника (один из-за вьющихся волос смахивал на неприлизанного Нольдиуса) с шоком на лицах выслушивали инструкции Бестии. Мелита в основном присматривалась к жестам.

– Ага, понятно. Пряник – это артефакт. Они должны его защищать… и, кажется, она все же добавила что-то вроде «хоть и ценой своих жизней». Ох, бедненькие…

Один из парней особенно эффектно жестикулировал. «Пряник?!» – просто-таки звучали его руки. – «Конкретно этот? От кого-то защищать? От кого?»

Бестия кивнула на другую сторону арены. Там одиноко стоял Фрикс. Артефактолог тряхнул головой, провел большим пальцем по горлу и скорчил рожу человека, которому конкретно этот пряник сделал много нехорошего и который готов убивать всех подряд, чтобы только добраться до этой имбирной сволочи.

Ребята из Кордона попытались драпануть с арены, из чего ясно стало: их не совсем предупредили, с кем они имеют дело. Наслушались, небось, баек о ненормальных артефакторах…

Слабость, впрочем, оказалась минутной, а ребята понятливыми: уже через секунду они стояли на льду в боевых стойках и с дистанции показывали кулаки – мол, хоть на ушах стой, а пряника тебе не видать.