Текст книги "Серая радуга (СИ)"

Автор книги: Елена Кисель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 31 страниц)

– Спасибо, – отозвался Макс, помедлив.

– Это тебе спасибо, что не перестрелял нас в первый же рейд.

– Очень сентиментально, – обрубила Бестия, подходя к ним. – Что это – оберег? – она мельком глянула на лазурит и утратила к подвеске интерес. – Надеюсь, вы всё друг другу сказали. Иномирец, у тебя не будет возможности собраться: ты отправляешься сейчас, и можешь быть благодарным, что я не посадила тебя в какое-нибудь подземелье. Но кое-что на память получишь и от меня. Кажется, ты явился в артефакторий с браслетом Безумия… Вытяни руку!

На запястье Макса сам собой защелкнулся тонкий браслет из иридия с выгравированными по нему ирисами.

– Он укажет, когда ты покинешь территорию Одонара, – пояснила Фелла. – И не даст тебе вернуться, даже если захочешь. Прощай.

Она отвернулась от него и повелительно махнула Фриксу и Гелле, Даре и Кристо. Боевое звено, которое теперь перестало быть тройкой, двинулось за завучем. Дара успела еще оглянуться и шепнуть одними губами: «Пока!»

– Едва ли, – вслед ей произнесли губы Макса Ковальски.

* * *

Путь до площадки дракси Макс проделал молча. Вот Фрикса и Геллу просто распирало изнутри: молодые артефакторы предвкушали будущую драку и изводили Ковальски возможными подробностями:

– Спорим, продержусь дольше тебя?

– Могу поспорить, ты заснешь в первые минуты боя, а потому тебя просто не заметят.

– Братец, недосып для организма вреден, и именно поэтому мои противники просто обречены…

– …помирать от страха, как только услышат твой храп!

– А кто пятнадцать лет назад этим храпом распугал болотных разбойников? А? Припомнил, как мои способности спасли твою шкуру?

– М-м… не припоминаю такого… это когда они решили, что в кустах затаился простуженный и голодный тигр?

– Стоп, там же действительно был тигр!

– И он, кажись, ой как драпанул по кустам, когда услышал твои рулады. Наверняка решил, что здесь рычит зверюга покрупнее… Думаешь, высшая нежить будет?

Ковальски шагал впереди с видом арестанта на прогулке. Сад Одонара тревожно шелестел по сторонам. Серая радуга отливала в синих небесах тусклой и холодной обоюдоострой полосой.

– Думаю, старина Холдон один сюда не припрется, а захватит всю многочисленную семейку.

– М-м, надеюсь, и народец из Разбойного Братства будет присутствовать. Соскучилась по магическим поединкам – аж жуть!

– Нежить ты мне оставляешь?

– Ты уж сооруди пару «пугалок» – работенка непыльная, как раз в твоем стиле.

– Они ж на высших не действуют.

– Действуют, когда основой артефакта служит кирпич и запускается противнику в лоб с хорошей скоростью…

Эти двое словно задались целью пытать Макса весь путь до площадки дракси. После первых пронзительных свистов дракон не явился, и Гелла посетовала:

– Боятся.

– Драксисты? – хмыкнул артефактолог. – Они и при черной радуге летать будут. Для них единственная правильная – та, что на монетах.

Он дал Максу насладиться пятью полноценными секундами блаженной тишины, а потом…

– Валяй, выкладывай. Чем таким можно спасти Одонар?

– Тем, чем всегда спасаются в таких ситуациях, – ответил Макс. – Совершить предательство, сотворить подлость, угробить кучу невинных людей. Ну как, вам излагать в подробностях?

– А в подробностях это будет звучать еще более мерзко? – осведомилась Гелла.

– Это я вам гарантирую.

Фрикса Макс будто и не интересовал – он смотрел обратно, на настороженно застывшего в воротах Караула. Сверху послышался свист крыльев – какой-то драксист всё же откликнулся на сигнал.

– И это спасет Одонар?

– Одонар – нет. То, что в Одонаре. Возможно – тех, кто внутри. И всё, что из важного в артефактории.

Желто-палевый дракон нервно бил по площадке крыльями и хвостом. Воздушные потоки почти сбивали с ног, а драксист то и дело взглядывал на радугу.

– В Одонаре нет никого, кто пошел бы на это, – повторил Фрикс спокойно. – Играть в героев мы умеем от души, а вот играть в подлецов у нас как-то не получается.

Он совершил четыре сложных пасса, снял с руки Макса следящий браслет и положил его в кабину дракси. Ковальски наблюдал за ним с плотно сжатыми губами и посеревшим лицом.

– И вы сваливаете это на меня, – выплюнул он наконец. – Благородные маги, песенки про рыцарей и подвиги, можете класть собственные жизни, а подлость – конечно, это ведь про меня писано, любой ценой, пусть самой грязной – это должен сделать я, так?!

– Одно знаю точно, – ответила Гелла. – Я-то не смогу.

Фрикс перебросил драксисту кошелек со словами: «Куда прикажет этот господин».

– Мы никуда тебя не толкаем и ничего не наваливаем, – сказал он просто. – Мы-то, кажется, покойники в любом случае. И уж ты точно не обязан нестись ради такого дела назад, рискуя шеей, – а если Бестия тебя увидит – сам понимаешь… что там дала тебе Дара?

Ковальски молча протянул ему амулет. Артефактолог вгляделся повнимательнее и задорно улыбнулся.

– Глянь, сестренка, последняя разработка Опытного Отдела. Дара ещё с ней возилась, помнится… «Дух бесплотный». Позволяет ходить сквозь стены. Хм, какие затейники. Интересно, побочку в виде постепенного растворения в воздухе, убрали? Фелла, конечно, не увидела – девочка сверху простые обережные узлы наложила… А вот энергии эта штука море жрет. Кто его подпитывает? Дара? Так я и думал.

Он несколько раз тронул амулет, словно подхватывая на пальцы невидимые петли, и передал его сестре.

– Держи конфискованный товар. А ты, Февраль, не слишком-то заигрывайся в привидения: можешь не только сам уплыть за радугу, а и других с собой потащить.

Драксист с искренним мучением пялился на артефактолога. Он не поднимал зверя в небо только потому, что полученный кошелек был тяжелым и звякал радужниками. Но ведь несет же этот тип совсем психические вещи – так ведь и кошелек отобрать может!

– Ну, дела переделали, пора и на ристалище! – подмигнул Фрикс сестрице и галантно подставил руку. – Смотри, ничего не потеряй и не напусти сон на Караула, а то, чует мое сердце, он непременно сегодня пропустит одного нарушителя…

Он больше не оглянулся на Макса. Гелла тоже.

Только, вяло помахивая рукой, совершенно случайно упустила на траву площадки амулет Дары – символ того, что, если кто-то захочет вернуться – вернется, даже пройдя через стены.

Глава 21. В планах – чудеса

Малышня разбежалась по коридорам и кабинетам по своим позициям: не владеющие или плохо владеющие магией – на подноске материалов, теорики последних годов – на запитке щитов и в целебне. Экспериментаторы и производственники приготовились оборонять второй вход изнутри; ставились щиты; проверивались артефакты-ловушки; двери хлопали, звучали отрывистые команды, время от времени проносился Хет и оповещал, что вовне пока всё тихо, даже подозрительно тихо… Словом, работа кипела, даже новоприбывшим дело нашлось. Кристо поклясться бы мог, что, когда они уходили из артефактория, он слышал тонкий голосок пугливой Сины: «А каким мечом можно больше нежити замочить?»

Фрикс и Гелла вернулись, делово отчитались о том, что Макса нет поблизости, Бестия бросила: «Знаю, он вне территории» – и разделила сестру с братом по разным группам. Гелла убежала руководить обороной коридоров, а малость огорченный Фрикс пошагал в сад за остальными – следить за расстановкой оборонных артефактов.

«Скоро-скоро-скоро» тукало в висках и отдавало щекоткой в носу, Кристо следил за тем, что творится вокруг, слышал, как перекликаются Бестия и Убнак и чувствовал даже какую-то странную веселость от того, что положение у них настолько паршивое. Они, самые сильные из тех, кто оказался в артефактории в тот день, были распределены парами, тройками и четверками, в зависимости от того, какой наплыв нежити ожидался в их сторону.

Прощаться они не стали ни с кем, даже с Гиацинтом, который остался у двери Одонара. Не сказать, что на него кто-нибудь злился, просто это была традиция артефакторов – не прощаться перед уходом на рейд.

Оплот, кажись, растерялся, что с ним так обошлись. Он-то прошептал кое-что о том, что будет держаться изо всех сил и очень надеется, что Макс ошибся, а у Холдона нет средства преодолеть Печать… Дара в ответ бросила:

– Он пока редко ошибался.

– А зачем тогда его прикокнуть хотели? – глубокомысленно прибавил Кристо. Бестия вообще не сказала Гиацинту ничего, зато рыкнула на них двоих за то, что задержались.

Бедный тинторель еще поорал от двери напоследок, пожелал удачи, но ничего красочнее, чем «и тебе не болеть» от Убнака так и не дождался.

И теперь вот Кристо осматривал сектор, который придется защищать. И даже со своим малым опытом находил его препоганым. Отряд располагался так, чтобы перетянуть удар на себя и дать Гиацинту прикрыть главный вход, так что торчали они чуть ли не в чистом поле, за злостчастными кустами бересклета. Кусты и деревья ограничивали обзор. Стена артефактория были шагах в двадцати позади. Конечно, поддержка серьезная, так что вряд ли на их звено попадет сильный удар… так ведь всё познается в сравнении. Навалится тысячная рать – тут уж хватит на всех, не исключая и Феллу Бестию.

Пока он осуществлял эти нехитрые размышления, Мелита невозмутимо сооружала себе боевую прическу. Когда ее волосы окончательно улеглись двумя косами по плечам, она поинтересовалась, будто продолжая прерванную беседу:

– Так почему ты не с Дарой?

– Да просто она сильнее намного. Видала, куда Бестия ее поставила? Чуть ли не в гущу, хуже только у самой Бестии положение. Ей и защита серьезная нужна. Это ж не какой-то там рейд. Я для нее в таком бою – жернов, понятно?

– Какой это?

– Мельничный на шее, – ответил Кристо, ухмыляясь и точно повторяя ответ Дары, который она ему дала тоже в довольно нехорошей ситуации. – А чего ты не с Нольдиусом?

Мелита согнулась, изображая тяжесть, подвешенную к шее.

– Жернов…

Кристо прислушался – не началось? Нет, та же страшноватая тишь. Вроде как, Фрикс что-то там колдует на своем месте над следящими артефактами – вон, если подняться на цыпочки, видать его сектор. А Бестия орет на Фитона, который вылез куда не следует и загораживает другим возможность бить с дистанции. Рассредоточились коряво, подумал Кристо, поцокал языком, поймал себя на том, что думает как Ковальски, перепугался. Макс бы, может, и мог чем помочь, только какой смысл, у артемагов и магов свои правила построения и прикрытия в бою. Плечом к плечу не встанешь – свои же зацепят, при такой-то мощи ударов, как у той же Бестии. Фелла же, кстати, тоже не ложку в ухо несет. Кристо слыхал, как они с Убнаком фразами перекидывались. Что, будто, вперед пустят низшую нежить, скорее всего – прощупать оборону. Ну, или наемников. Вот практикантов и артефакторов низшей квалификации так и расставили – чтобы с шушерой дело иметь. Чтобы, стало быть, враги убедились: тут точно не рати Семи Королей собрались. Ну, а как полезут всерьез – то тут уж вступят мастера.

– Я вот думаю: а почему нас поставили именно с тобой? – вдруг поинтересовалась Мелита. – Может, это судьба, а?

Кристо в десятый раз дышал на концентраторы: чем чище и горячее перстни, тем лучше они фокусируют потоки магии.

– Да не, вряд ли. Просто я попросил, чтобы тебя со мной поставили.

– Тогда точно судьба, – она кокетливо облокотилась о ближайший вяз. – Ну, давай, излагай коварные планы по моему соблазнению. Или ты хочешь, чтобы я брала дело в свои слабые женские руки?

– А… что-что?

– Ну, ты ведь лелеял что-то такое в то полнолуние? Тогда нам с тобой не хватило романтики, зато сейчас ее хватает: мы вот-вот по ту сторону радуги окажемся. И-и, – она ступила небольшой шажок навстречу, – разве у тебя не было идей, как провести последние минуты, а?

Кристо запоздало понял, что насчет последних минут идей-то и не было. Он думал только о том, когда начнется драка и что он сможет в ней сделать.

– Н-ну…

– Ну-у? – она склонила голову набок, и в черных глазах плясали смешинки. – У меня такое мнение, что надежды нет, мы умрем, и глупо не сделать перед смертью что-нибудь такое запоминающееся. Ты разве не о том же думал, когда просил Бестию поставить нас в пару? И разве ты не этого хотел все время?

Но сбыча мечт пришла невовремя. Мелькнула мысль: а когда вообще что-то было вовремя за последний год? Как отправились они с Дарой тогда в тот рейд за Браслетом Безумия – так и покатилось, непонятка за непоняткой, а самым странным в этом всем становился постепенно он сам. Для себя же.

Эх, а жалеть-то о такой возможности сколько придется… стоп. А ведь немного придется-то. Ну, может, потом, по ту сторону радуги, но это не считается.

– Ты стань немного левее, – проглотив что-то тяжелое, заговорил он. – И в драку не суйся, пока я не уберусь с пути, ладно? Хочу попробовать кое-что новое.

Темные брови девушки взлетели вверх над округлившимися глазами.

– А?

– Да Экстер говорил… Мол, если защищаешь что-то дорогое – можно творить чудеса. С Фитоном в паре у меня вряд ли какое-нибудь чудо получится. Я к тому… а, ладно. Начнется скоро.

Он отвернулся к ограде артефактория, откуда должны были навалиться рати Холдона, и добавил тихо, только для себя:

– Не факт, что и так получится.

Мелита подошла сзади почти неслышно. Робко перебрала рыжие спутанные пряди, местами покрашенные в какой-нибудь из цветов радуги. Погладила по плечу. Тихонько шепнула в ухо:

– Когда ты уходил на рейды… я боялась, вдруг они вернутся только вдвоем.

И потом уже обхватила за шею, а Кристо обнял ее и про себя твердил как заклинание: держись, держись и держись. Не хватало еще раскиснуть и зареветь, когда ему скоро стукнет семнадцать с половиной. Он даже в детстве не хныкал, мать говорила – только глазенками шнырял: где б еще чего прикарманить или расколотить? А теперь его будто распирало изнутри: и то, что его наконец кто-то ждал, и то, что ему это сказали только вот сейчас, и это проклятое время, которого остается уже почти нисколько…

Ковальски говорил, есть ситуации, когда даже полный отморозок не может не проявить человеческие качества. Кристо с некоторых пор перестал был полным отморозком, и теперь его здорово захлестнули непривычные эмоции.

Не очень-то скоро он овладел собой и перестал душить Мелиту в объятиях. На прощание она поцеловала его – сама, и очень решительно.

– Это поможет чуду?

– Должно, – сказал Кристо, счастливо и глупо улыбаясь.

Когда в этот самый момент раздался возглас Фрикса: «Следилки накрылись!» – потом от ворот долетел низкий и страшный рык Караула, сердце Кристо обвалилось куда-то очень близко к коленям, и первое, что он подумал: «И это тоже не вовремя».

Дара в это время заканчивала проверять арсенал боевых артефактов. Три шарика оникса парили над ее головой. На поясе красовались несколько метательных ножей. Рука сжимала тонкий хлыстик с рукояткой, в которую были вмурованы четыре камня разных спектров: гранат, янтарь, нефрит и аметист.

Прощаться артемагине было не с кем: расстояние между двумя тисами, сектор Дары, соседствовал прямо с боевой территорией Бестии. С другой стороны от Феллы стоял Убнак, который, наверное, уже триста раз проклял то, что он оказался в артефактории именно в этот день.

Словом, для сентиментальных бесед совсем не та компания.

– Место слишком открытое, – недовольно и несентиментально процедила Дара. – Нужно было соорудить окопы или баррикады.

– Разговорчики! – тут же донесся свирепый рык Бестии. – Окопы против нежити? Тебе откусят ноги! Баррикады будут препятствовать действию артефактов и потокам магии. Забудь школу Ковальски и дерись по-целестийски.

Дара угомонилась, и до нее почти сразу дошло, что кто-то зовет ее шепотом. Покрутившись в поисках голоса, она наткнулась взглядом на Нольдиуса – он должен был прикрывать ее с левой стороны.

– Чего?

Нольдиус выглядел совершенно растерянным, и это уже слегка тревожило: не хватало ещё такого прикрытия…

– Тебе место другое дать?

Отличник уныло помотал головой. Кажется, он силился что-то сказать, но ему не давал этого сделать имидж.

Страшный рык, а потом треск со стороны ограды были встречены беднягой почти с облегчением…

– Готовность! – ударил по нервам голос Бестии.

Защита ограды пала в секунду: снаружи донесся будто бы шип, потом тяжкий удар – и словно лопнула невидимая, ограждающая пленка, камень древних стен рассыпался и скомкался, в лицо дунуло колючим, стылым ветром. Потом донесся нарастающий, неистовый визг нежити, попавшей под щитовые артефакты. Попытки прорваться с флангов и окружить артефакторий сразу же разбились о заготовки Опытного отдела, полыхнули огненные цепи – артефакты-лопушки, раздался звук тяжких, молотящих ударов – и ещё, и ещё…

Защищённое от чужих глаз при помощи чьих-то чар – войско нежити пыталось рассыпаться по саду, лезло в пруд (кто-то с диким верещанием сразу же начал отбиваться от кувшинок), ползло по деревьям… И отбрасывалось, откатывалось волнами, рассекалось на части всем, что успели поставить в саду артемаги. Нежить рассыпалась в прах, налетала на щиты, ослеплялась лучами мощных «светлячков» – и до тех, кто стоял у второго входа минут пять долетали только вопли, рычание, вскрики, слитный вой боли…

Потом нежить сообразила, где можно пройти свободно − и рванула к правому крылу артефактория, туда, куда направляли ее щитовые артефакты.

Предварительных переговоров в этой драке не предвиделось. Организации тоже не было никакой. Нежить шла низшая, шла волной, не сплошной и не густой, но с виду – неостановимой, струилась, касалась друг друга боками, разделялась на тонкие ручейки, огибая кусты, деревья… Клыканы, вулкашки, огнеплюи и лупосверлы, жевнюки и злыдни – всё это, на время договорившись между собой, перло вперед явно с одной-единственной целью: прощупать защиту и наметить основные точки удара для более серьёзных сил.

Эту первую волну приняли на себя самые слабые звенья, которые занимали позицию чуть впереди.

Эта волна дохлынула до Кристо и до Мелиты.

В первый момент Кристо показалось, что из кустов на него летит тот самый клыкан, которого он ухлопал в свой первый рейд во внешний мир. Или как минимум его ближайший родственник: тварь была столь же зубаста, так же уродлива и в той же мере потрясающе тупа. И с участью ей повезло примерно так же: Кристо еще не успел вытянуть пальцы для силового удара, как рядом с ним с травы вспорхнуло копье и прикололо клыкана к земле. Башку нежити Кристо отщелкнул уже на полном автомате.

– Ой, прости, – жалобно сказала Мелита из-за спины. – Я испортила тебе чудо? Это все моя проклятущая тяга помогать…

Огненный шар чуть не превратил Кристо в котлету, он прикрыл щитом и себя, и Мелиту, провел дальний удар «стальной хлыст», промазал и заорал:

– Да к Холдону пока чудеса, помогай, чем можешь!

Может, оно и не романтично, но честно и более безопасно. Кинжал из рук Мелиты сам собой свистнул в кусты и там прикончил настырного огнеплюя, а девушка предложила:

– Бью на длинные дистанции, а ты пока щит держи.

Через кусты проломились сразу два клыкана, одного свалил удар слева – соседнее звено тосковало по драке. Кристо повел растопыренными пальцами по воздуху, посылая сквозь кончики режущие потоки – и второму клыкану пришел конец. Бахнул двух жевнюков простым силовым через концентраторы – только мокрое пятно осталось. Выбрал секунду, оглянуться: слева от них стояла незнакомая девушка из снабженцев и вся светилась счастьем боя: явно засиделась на должности. Перед ней висел сияющий щит-артефакт, а пальцы уже переплетались в очередном пассе боевой артемагии…

– Щит, Кристо!

Клыканы лезли нечасто, и на том спасибо. Вулкашки, огнеплюи и лупосверлы какое-то время подваливали ровными порциями, с последними было особенно мерзко: при нескольких ударах одновременно можно было потерять щит. Хорошо ещё, Мелита не спала и вовремя убирала самых опасных нелюдей с дистанции. На первую группку злыдней, которая появилась в его секторе, Кристо просто топнул ногой, заорал: «У-у-у!!!» – и злыдни сдулись обратно. Правда, все-таки вернулись потом, еще клыкана с собой привели, но девчонка из снабженцев убрала его до того, как Кристо успел дернуться. Похоже было, что она клыканов прямо-таки коллекционирует.

Сверху послышался противный вой, Кристо было пригнулся – аспиды! Но тут кто-то из артемагов взметнул в воздух с дюжину самонаводящихся стрел, и больше в небе не появлялось никакой нечисти.

Из-под земли пока вообще не нападали – спасибочки Фриксу, который сектора со своими подручными, насколько мог, как раз на защиту с земли прорабатывал…

Перерыва между первой волной и второй не было – просто сразу же после низшей нежити пошла высшая. Хриплое шипение несыти, длинные, пропитанные магическими составами веревки арахнеков, бесшумные и гибкие, универсально смертоносные поцелуйши – Холдон постарался с подбором кадров. Вот тогда над садом прогремела команда Бестии:

– Звенья первых рядов, на позиции! – и Кристо с Мелитой, как и остальные менее сильные звенья, двинулись назад, занимая позиции прикрытия. Теперь на первом плане оставались более сильные бойцы.

Нольдиусу наконец пришлось нанести первый удар – по длинноволосой поцелуйше. Три дротика полыхнули у его лица, остановленные огненным щитом из ладони, щит трансформировался в огненное копье и спалил поцелуйшу до основания. Она присоединилась к остальной мертвой нежити с тоскливым криком. Нольдиус посмотрел на угольки с таким видом, будто хотел перед ними извиниться. Принять его извинения решили несколько арахнеков, выбрасывая вперед тонкие, твердые, отравленные стрелки-струйки паутины…

Прежде арахнеки не знали беды и не ведали, что такое шарики оникса в руках артефактора. Теперь, когда одному шарик прилетел в затылок, а второго просто парализовало, им пришлось пересмотреть отношение к камням, к битвам и артефактам.

– Не стой столбом, хоть щит выставь! – крикнула Дара, на которую нацелилась группа жадной, разевающей пиявчатые рты несыти. Артемагиня впервые размахнулась своим хлыстиком.

Страшной силы удар вспорол воздух и землю, рассек пополам приближающуюся нежить и заставил серьезно задуматься даже тех, у кого мозгов не было. На земле осталась взрезанная, обугленная полоса. Нежить благоразумно решила набрасываться на Нольдиуса и на того, кто стоял от Дары справа…

Справа стояла Фелла Бестия. Так что о выборе никто не успел даже пожалеть.

Магические и артемагические удары пришли как-то незаметно. Кристо пропустил момент, когда по ним впервые вломили с дистанции магией – думал сначала, что опять огнеплюи подвалили. Потом понял, что в артемагические щиты бьются огненные сгустки магического происхождения. По земле поползла изморозь, слева всклубился туман, артемаги прикрытия обновляли щиты, но сил было всё меньше: чужая магия продавливала защиту. Щиты возникали – и тут же трескались, опадали осколками, лопались, как радужные мыльные пузыри. На миг время будто бы застыло, и навалилась зевота – за спиной взмахнула руками Мелита, вывязывая узлы защиты. Перстни-концентраторы были раскалены, а голова потяжелела в разы, так что случайно прорвавшегося арахнека Кристо сшиб с ног только с третьего раза… потряс головой – вроде, полегчало. Наверное, какой-нибудь артефакт на контроль сознания.

– Видишь их? – прилетел голос Мелиты из-за плеча. Кристо ещё раз потряс головой. Кусты вокруг теперь были обожжены и изгажены кровью нежити, деревья полегли под магическими ударами, и он мог видеть тех, кто выдвинулся на первые позиции: Дара отбросила свой хлыст и теперь что-то быстро-быстро вывязывала пальцами… не видно даже, над чем, Нольдиус напряженно оглядывался, соседка из снабженцев, тяжело дыша, оперлась плечом о ясень, вытирала кровь с лица … А вот магов-противников не было видно: то ли работали с дистанции, то ли под скрывающими артефактами.

Тогда-то Кристо и понял, насколько силы неравны. Когда пришлось отмахиваться от лупосверлов и еще одного клыкана, а попутно он увидел, как истончаются и уходят щиты, а артемагов Холдона даже нельзя было увидеть, и били они по щитам, по щитам… Потому что остальное довершит нежить, смекнул Кристо и подул на обжигающие пальцы концентраторы. Тьфу ты, руки ноют, и о чем там думает Бест…

– Воронка! – раскатился голос Бестии над садом. И артефакторы перестроились во второй раз: сомкнули ряды, растянув между ними щиты, загородившись сами. Образуя своими щитами коридор для нежити и незримых противников.

Туда, где стояла Пятый Паж Альтау.

Яростно взметнувшийся ввысь серп, казалось, стал продолжением серой радуги в небесах. Боевого клича не было, но первый ряд высшей нежити просто впечатало друг в друга и развеяло прахом. Щиты артефакторов выгнулись и вдавились от магической отдачи – и они наконец увидели сторонников Холдона. Отребье из разбойного братства – не меньше полусотни – и дюжины три артемагов в темно-синих плащах, в капюшонах, скрывающих лица. Те спешно поднимали перед собой артемагическую защиту и пытались вернуть маскировку, не понимая, что уже поздно…

Впервые за сотни лет Фелла Бестия дралась в полную силу.

Иридиевая дуга серпа уходила вперед – блик-блик-блик, его не всегда можно было рассмотреть в воздухе, пока он не возвращался к хозяйке в руку, весь в крови, слизи и волосах. Фелла не баловалась артемагическими ударами: только держала мощный щит, и просто косила нападавших магическим потоком через пальцы: загрести тех, кто пытается отступить, магическим лассо, дернуть в свою сторону – удар, словно мощнейшей кувалдой…. Земля под ногами Феллы подрагивала и ходила волнами, артемагические щиты разбойной братии рассыпались на глазах. В сузившихся глазах Бестии горел адский огонь.

– Это Бестия! Бестия!!

Нежить кинулась в разные стороны, панически натыкаясь на щиты, урча и воя – закопаться под корни, схорониться в кустах, только бы не попасть под удар! Маги и люди из разбойного братства вопили, падали на колени, ругались, пытались отползти… Больше половины бросились назад, догадавшись – чем это может кончиться. Артемаги в синем тоже отступали, но организованно – сомкнув ряды и защищаясь от эха ударов Бестии мощными щитами. Фелла двинулась вперед. Медленно, время от времени касаясь серпа, который теперь «работал» по высшей нежити, скаля зубы от напряжения и просто перемалывая своей магией все, что оказывалось на ее пути.

Дара сглотнула, сообразив, насколько Фелле приходилось сдерживать свою мощь во время их стычек все эти годы. Жаль, времени обдумать это всё не было: нападавшие поняли, что Фелла им не по зубам и с удвоенными силами бросились на тех, кто ее прикрывал. Лицо Дары оказалось забрызганным кровью и желчью нежити, хлыст взлетал и опускался с мрачной равномерностью, Нольдиус теперь оказался за спиной у артемагини, огненным артефактом ему опалило левую руку, и он старался поменьше ею двигать, но прикрывать умудрялся и так…

Бедный отличник действовал почти на автомате, причем на физиономии у него застыл искренний ужас перед собственными деяниями. Это он-то тут, в крови, грязи и слизи бьет во все стороны магическими посылами и совершенно не думает об имидже, и волосы растрепались, и слава Светлоликим, что ему не приходится занимать позицию Дары, потому что там он бы не продержался пяти минут!

Он так увлекся ведением боя, что не увидел сразу, как Дара выронила хлыст, согнулась и упала на колени в вытоптанную, покрытую кровью траву. Вернее, просто не поверил этому, потому что секунду назад она как ни в чем не бывало взмахивала артехлыстом, и противников, вроде бы, вблизи не было видно. Ухо резанули крики, и Нольдиус невольно дернул головой в сторону позиций Фрикса: кажется, тот тоже корчился, только держась за виски, но его прикрытие не теряло времени понапрасну…

С опозданием Нольдиус сообразил, что прикрытие Дары – это он сам, дернулся вперед, устанавливая дистантные щиты, но было поздно: наймники из Разбойного Братства заметили слабое место. Щиты Нольдиуса дрогнули и разлетелись, оставляя Дару беззащитной.

Она как раз попыталась подняться, когда по ней нанесли три первых удара.

Бестия в этот момент была там, где должна была: разносила в пух и прах всех идиотов, которые рискнули попасть под ее магический пресс. Она заметила, как упала Дара, боковым зрением, вот только была слишком далеко, – ее сектор был намеренно велик. Когда Убнак попытался на это указать, ему выдали в ответ: «Это чтобы я не поубивала сгоряча вас. А то давно хочется».

Но паж Альтау – это не только мощь и мастерство боя.

Магия Бестии распределилась по конечностям, разлилась по венам, рванула в мышцы, уходя в скорость. Руководитель звеньев обратилась в вихрь, сорвалась с места и мгновенно возникла перед Дарой. Три магических удара разбились о щит Бестии, а новых наемники нанести не успели: вслед за Феллой устремился ее серп.

– Какой артефакт это вызвал? – рявкнула Бестия, не тратясь на простые «что с тобой?».

Дара молчала. Она успела подняться с колен и даже поднять свой хлыстик – в полной готовности, если что, опять вступить в бой.

В бой вступать оказалось не с кем.

Нежить торопливо отхлынула, наемники разбегались, артемагов в темно-синем уже не было видно на поле боя.

И было как-то тихо. Ни визга, ни залпов ругательств, ни свиста летящих стрел, ни шипения пламени.

– Отбились, что ль, – недоуменно выговорил Убнак.

Бестия окинула поле боя коротким взглядом, тряхнула головой и выкрикнула надрывно:

– Щиты на максимум!

Щиты и без того держали все и или почти все. Но от этого щиты не спасли.

Мир секундно раскололся перед глазами – у каждого защитника арктефактория. Раздирающий холод липким болотом полился внутрь, сил не стало, и подкосились ноги, и вместе с серой радугой с неба навалилась тупая безнадега: вот он, Арктурос, всё кончено…

Бестия упала вместе с остальными, и за полсотни шагов от нее на траву с жалобным вскриком осела Мелита. Этот звук был очень тихим, почти неразборчивым за другими, но для Кристо прозвучал громче любых криков и страшнее холода у него внутри. Колени, точно, подламывались от слабости, но Кристо все-таки кинулся к девушке, с которой они в пылу боя разошлись шагов на десять. В голове тупо сидела только одна мысль: если он будет валяться, когда вернется нежить… если будет…

Не будет. Второй удар Арктуроса был последним – и куда слабее первого, словно бы вскользь, походя. Будто бы кто-то, стоявший в стороне, решил: так уж и быть, потрачу еще немного сил драгоценного артефакта, а то что-то уж слишком затянулось дело. Но главное было достигнуто: артефакторы Одонара обессилели, и тогда нежить бросилась вперед с новой яростью.

Кристо резанул силовым потоком, потом огненным, почти не глядя: мокрые от пота волосы падали на глаза, по носу стекали соленые капли. Он теперь стоял совсем рядом с Мелитой, которая не могла даже подняться – стоял один из всех защитников артефактория и понимал, что это уже чудо, а если нужно будет еще покруче – он сделает и это, потому что никто из этих гадов не доберется до его девушки.