Текст книги "Вселенская пьеса (СИ)"

Автор книги: Елена Федорова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 35 страниц)

   «Если ты меня обманул...»

   Я не стал договаривать. К чему? Сатринг и так все понял, он не был дураком. Один против одного, он всегда был сильнее – в том не было сомнений. Но один против нас...

   Я увидел, как дружно побежали Ванесса и Влад, позабывшие о своих разрядниках, когда Сатринг повернулся и одарил их многообещающим взглядом. Они тоже осознали, что сунули свои головы в петлю. Не знаю, зачем они прилетели на Эгиду. Возможно, прослышали про счетоводов, и счастливая случайность, творившая мою судьбу, заставила их прилететь на снежную планету так кстати. Но, что скорее всего, они шли по пятам Ворона, надеясь завладеть им. И оказались на Эгиде в самый опасный и ненужный момент.

   Сатринг бросил на меня короткий взгляд, слегка наклонил голову, прощаясь, и большими скачками устремился по следам двоих беглецов. Теперь я, раненый Рик и Учитель Ри остались над Разломом совершенно одни.

   -Учитель, – я подошел к старику. -Понимаю, что надоел вам...

   -Нисколько, Антон. Верон парлакианин, чье имя Варгалон, просил желать тебе здоровья. И, хотя он не в милости у Главы, хороший верон всегда найдет себе место и достойную цель.

   -Вы можете лететь с нами и получить мою защиту, – предложил я.

   -Мое место рядом с Сатрингом, -Покачал головой старик. -Ему мое внимание не повредит, а у тебя все еще впереди.

   -Когда я слышу эти слова, невольно думаю, что ничего хорошего меня не ждет. Идите уже, не мерзнете, дыхание Эгиды вредит телу.

   -Это так, Антон Доров, знакомство с тобой было мне не в тягость. Эти события навсегда останутся с моим сердцем. Иди, Ученик, пусть твои пути будут ясны.

   С этими словами старик Ри развернулся и мигом растворился в движущейся мгле.

   Я нагнулся и поднял на ноги впавшего в ступор Рика. На снегу под ним лежал желтоватый маленький листок бумаги, перепачканный кровью. Я даже не задумался, откуда взялась бумага на снегу; почти машинально сунул его в карман, с силой встряхнул пилота, приводя его в чувства, и потащил к кораблю.

   И никто не видел, как спустя некоторое время из кисеи снежной бури вынырнула одинокая, приземистая фигура; как она стала бродить вдоль обрыва и время от времени, нагибаясь, шарить четырьмя руками в снегу, выискивая что-то.

   Глава 26. Вселенская пьеса

   -Ворон, вербально обращение. Задраивай люки, доложи об уровне энергии.

   -Корабль готов к старту. Наблюдаю резкий скачок энергозапаса.

   -Громкая связь. Внимание экипажу. Отдана команда на взлет, займите свои места.

   «Корабль, прокладывай курс. Конечные координаты – планета Земля».

   «Расчеты выделяют прямой коридор до Земли на ближние трое суток. Время прыжка пятнадцать часов».

   Корабль вздрогнул, пошевелился, как проснувшийся от спячки гигантский зверь, загудели, набирая мощность, двигатели.

   Пол на секунду ушел из-под ног, и я, прижав пилота к переборке, привычно оперся о нее ладонью, ожидая, когда уравновеситься давление.

   -Стоишь, Рик?

   -Нормально, – пилот оглянулся потеряно, словно не узнавал ведущего к медицинскому отсеку коридора.

   -Давай, давай, тут недалеко, – я заставил Рика отстраниться от стены и, подойдя к отсеку, активировал консоль. В проеме тут же появилась Мари, отшатнулась от неожиданности – видимо, собиралась выходить, когда мы явились.

   -О, боже, Рик! – ахнула девушка. Само собой, она не увидела моего окровавленного уха, все ее внимание было приковано к возлюбленному – бледному, окоченевшему и растерянному. И, о ужас, наверняка раненому!

   Я улыбнулся, видя, как ожил Рик Ирин, как Мари обняла его и, ощутив на спине кровь, потащила через проход во вторую палату. Змей, приподнявшийся со своего места, проводил медсестру взглядом и негромко напомнил:

   -Если что-то серьезное, не дури, позови меня.

   -Конечно-конечно, – Мари затолкала Рика в палату. – Раздевайся, дай посмотреть...

   -Я прикрою дверь, – Стас активировал заслонку, с тихим шорохом вставшую на место. – Что с ним?

   -Пропороли кинжалом, думаю...

   -А что с тобой? – прервал меня дядя, с чувством швырнув в урну перчатки. Я добровольно уселся на стол и промолчал. Стас торопливо обработал руки стерилизующим раствором, потом тронул пальцами мою шею и с сарказмом закончил: – И кто же тебя так, Антон Одноухий?

   -Что, правда отхватил? – заволновался я.

   -А ты думал?! – строго спросил врач. – Уж устал я от тебя!

   -Могу уйти, – нехотя обиделся я.

   -Да на все четыре стороны, – Стас внезапно отступил, давая мне возможность встать. Раньше, без сомнения, я бы поступил именно так, подгоняемый гордостью и раздражением, но теперь все изменилось.

   -Хочешь подробностей? – примирительно спросил я. – Боюсь, в двух словах не выйдет. Капитан приземлившегося линкора – враг, он купил меня на Парлаке 15, но я не согласился со статусом раба. Бежал, украл у него корабль. Он хочет вернуть меня и преследует, но тут встрял Рик, врезал мне по затылку, пошел сам. Это линкор отбирал у нас энергию, не давая взлетать. Сатринг сказал, что мы улетим с Эгиды только после того, как я с ним встречусь. В результате Рик едва не оказался на моем месте. Ты бы помог мне, а то кровезаменителя придется потратить много...

   Стас дернул уголком губ, надел новые перчатки.

   -Как-нибудь расскажешь мне все подробно?

   -Обязательно расскажу за чашечкой горячего кофе на Земле. А сейчас вкратце. Я был у Разлома, ходил туда за Риком, отбил его у Сатринга. Еще я видел купалианку и Парена.

   -Убил? – без особых эмоций спросил Змей, стаскивая с меня куртку. Растревоженная рана дернула болью, я охнул.

   -Ну, спокойнее, – одернул меня Стас, словно я совершил что-то предосудительное. – Какую вещь хорошую испортил...

   -Отстирается, зашьем, – и вправду куртка лернийцев мне была по нраву.

   -Так что, убил?

   -Нет, отдал Сатрингу. И Парена отдал, понял? Обменял их жизни на свою и Рика, нужно было вернуть его на корабль, полученная им рана могла...

   -Меня сейчас волнует твое состояние, – отрезал врач, – а оно оставляет желать лучшего. Все остальное меня не касается. Ты и вправду винишь себя за принятое решение?

   -Это мое решение...

   -Именно так, и оно верно. Ты думаешь, его бы приняли здесь остальные? Как бы они смотрели на Парена, как бы жили, зная, что он убил их друзей?

   -Я должен был доставить его на Землю, вот и все, а вместо этого я отдал его, приговорил за то, что он совершал, одурманенный купалианкой, в состоянии аффекта.

   -Ты не прав, Антон. Если бы он не хотел убивать, он бы не убил. Я на себе ощутил действие феромона, и могу с уверенностью сказать: он не умаляет качеств личности, он направляет их в иное русло. Даже Грог не поднял пистолет, хотя был одним из самых агрессивных землян. А Парен поднял, и нажал на курок, когда приказала Вени.

   -Нам и так больше не летать вместе, Стас, что бы это изменило? Я не могу так, понял? Если все закончится, я больше никогда не поднимусь на борт этого чудовища, чего бы мне это не стоило!

   -Не зарекайся, племянник...

   -А теперь мы летим к Земле, – словно не услышав дядю, закончил я и посмотрел на него глазами, полными надежды. Может быть, он поймет меня? Он не понял.

   -А как же Союз? – спросил дядя тихо. – Все это время мы потратили на бесцельные попытки добраться до Нуарто, а теперь возвращаемся ни с чем?

   -Все только и говорят про Нуарто и Союзе, а я говорю: пошли бы они куда подальше! – в сердцах выдал я. – Пока вы искали меня, я выспросил у Сатринога покровительство, теперь по его словам, Нуарто уже послало на Землю свои перехватчики, чтобы остановить андеанцев.

   -Флот Союза?! – оживился Змей. – Землю будет защищать флот Союза? О, боже, да это лучшая новость за последнее время! Как же тебе это удалось, да ты же просто молодец!

   На это заявление я саркастически хмыкнул.

   -Постой, – Змей внезапно замер. – Но зачем тогда мы? Думаю, куда правильнее будет все же обратиться официально в Союз, отблагодарить их за защиту, проявить уважение ... Или... – Стаса внезапно осекся.

   -Да, – согласился я. – Возможно, все это – обман. Возможно, мы будем верить, что Союз помогает, но все это может оказаться обманом. Сейчас я пошлю запрос на Нуарто, с просьбой подтвердить поддержку Земли. Но я сам хочу видеть, как в Солнечную систему выйдут их корабли. Я буду патрулировать нашу галактику до тех пор, пока не минует эта беда. Пока андеанцы не откажутся от своих первоочередных планов. Не представляю, как оформляются такие отношения во Вселенной, но сейчас и не хочу знать.

   -Ты это брось, Антон, – серьезно сказал дядя. – Нельзя сдаваться, я вижу, что ты совсем опускаешь руки. Ищи силы, чтобы бороться. Рик был с лернийцами, они считали вероятности – спрашивай пилота. Он должен выложить тебе все, а если не расскажет – примени самые жесткие методы, какими мы владеем. Если он что-то знает, ты тоже должен это знать.

   -Что ты такое говоришь? – похолодел я.

   -То, что должен говорить ты, – жестко ответил врач. – Я могу позвать Дениса и убрать Мари, никто не узнает.

   -Ты сошел с ума, я должен подумать! Пока ничего не случилось, мы летим к Земле, я не верю, что Рик утаил от меня то, что может оказаться важным.

   -Он уже не тот человек, которым был! – Стас сжал мое плечо, но я даже не вздрогнул – видимо, подействовало обезболивающее. – Не бойся принимать правильные решения. У Ворона почти не осталось оружия, ракетные шахты пусты, снаряды можно пересчитать по пальцам. Если мы столкнемся с андеанцами в своей галактике, единственное, что останется нам – умереть вместе со всеми остальными землянами. Вставай, и посылай запрос в Нуарто немедленно, – он подтолкнул меня, оттесняя от операционного стола. – Если тебе нужно время подумать – думай быстрее.

   Я пощупал новую повязку, как всегда мастерски наложенную Стасом.

   -А с ухом что? – спросил я заторможено.

   -Пошел вон! – тихо прошипел Стас.

   Я вышел из медотсека и направился в рубку, думая только об одном: то, что говорил врач, пугало его самого, делая злым и опрометчивым. Но Стас не мог молчать, потому что считал, что именно так и нужно поступить. Пытать Рика, стараясь узнать, что на счет Земли рассчитали лернийцы. А ведь я даже не задал ему такого вопроса, веря, что если бы ему было доступно знание, он бы непременно все выложил начистоту...

   -Запрос на имя капитана с корабля Лерн.

   -Отвечу.

   -Антон! Что вы делаете?! – Арам в возмущении помогал себе всеми четырьмя руками.

   -Что-то не так? – невинно осведомился я.

   -Зачем вы силой забрали Рика Ирина?!

   -Никакой силы, Арам, – я пожал плечами, оглянувшись через плечо на пилота, который не попадал в поле зрения монитора. При этом легкая многозначительная улыбка тронула мои губы. Рик согласно кивнул и тоже улыбнулся, но куда более напряженно. Я вернул себе суровость лица и снова посмотрел на монитор:

   -Человек предпочел вернуться домой, и это его осознанный выбор.

   -Как, вы летите на Землю? – казалось, Арам вовсе растерялся.

   -Куда мы летим – уже не ваше дело, уважаемый.

   -Вы проявляете верх неблагодарности, Антон. И вы просто невоспитанны! – лерниец обижено поджал губы. – Почему это происходит? Наши расчеты не допускают существование подобных вероятностей.

   -Чего вы хотите от меня, Арам? – напрямую спросил я.

   -Ответов! – воскликнул лерниец. – Я все перепутал, чего со мной никогда не было! И паломник ошибся в оценке вероятностей. Это все потому, что вы уговорили Рика Ирина лететь с вами. Как это возможно?!

   -А разве это имеет какое-то значение, ведь то, что произошло, уже не исправить? Смирись, Арам, не все в этом мире можно просчитать. И, я думаю, вся Вселенная скоро поймет, что зря истребляла вашу расу. Радуйтесь! Вас не за что винить или преследовать, не по вашей воле происходят события, вы и вправду лишь скромные счетоводы.

   Арам, разинув рот, застыл, вглядываясь мне за спину. Я скосил глаза и увидел, что ко мне вплотную подошел Рик. Нахально и торжественно ухмыляясь, он показывал Араму средний палец. Вряд ли лерниец мог понять всю оскорбительность жеста, но мне все равно было необычайно приятно.

   -Готовность ноль – пятнадцать часов. Отчет пошел. Сейчас всем отдыхать!

   Мы как раз вошли в подпространство. Теперь можно было никуда не торопиться и ничего не бояться. Вряд ли Вселенная вновь посмеется над нами, второго прерывания прыжка я не ожидал.

   Заслышав о возвращении на Землю, Грог попытался встать. Он требовал отпустить его, но все это было немцу не по силам. Змей благоразумно отступил прочь и Алек, не пройдя и нескольких шагов, потерял сознание.

   На этом ЧП не закончились. Оставшаяся без командования группа захвата устроила настоящие выборы, после чего новым командиром был назначен Антуан Варе, отнесшийся к новой должности со сдержанным раздражением. При этом во время выборов штурмовики так шумели, будто на борту Ворона проходил матч ЦСКА – Спартак. Не выдержав, я вышел посмотреть, что твориться в коридоре, и остановился, пораженный митингом. Каждый кричал свое, предлагая новую кандидатуру. Они походили на воронье, и мне вдруг стало неприятно. Все кончилось неожиданно, когда внезапно наступила тишина, и Варе оказался в центре круга. Признаться, я был не против такой замены – Варе был достаточно разумным, чтобы командовать, да и взаимопонимание между нами какое-никакое все же было. Педантичный и уравновешенный англичанин всегда считал, что приказы командиров не обсуждаются, он был способен сохранить ясность ума и хладнокровие даже в самой трудной ситуации.

   Меня так никто и не заметил; так же тихо, как вышел, я вернулся обратно в каюту и уселся на кровать, выпрямив ноющую от усталости спину. Не мешало бы поспать, впереди было пятнадцать часов на то, чтобы отдохнуть.

   Я сунул руку в карман и натолкнулся на смятую бумагу. Вытащил, вспомнив, что подобрал ее на обрыве. Наверное, этот сложенный вчетверо листок бумаги выпал из кармана Рика Ирина, когда тот упал на снег, сбитый моим ударом с ног. Может быть, это последняя записка, предназначенная мне. Или Мари. Да, скорее всего, Мари.

   Я покрутил листок, но никаких надписей на внешней стороне его не было, только пятна запекшейся крови.

   Развернуть? Имею ли я права узнать, что внутри? С другой стороны, письма обычно начинаются с обращения. Если обращение не ко мне, я не буду читать, верну Рику бумагу, пускай поступает с письмом на свое усмотрение. Если же это письмо для меня...

   Вздохнув, я развернул листок и прочел первую строку...

   В первое мгновение я оторопел, потом с разочарованием поднял от написанного глаза.

   "Экономический проект. Вселенская пьеса. Сценарий трагедии" – гласила первая строка. Что это? Зачем Рик таскал эту бумагу с собой?

   Я покосился на лист. Акт первый, второй, третий... И вправду краткий сценарий пьесы. Интересно, он сочинил ее сам? И тут смысл написанного медленно достиг моего сознания. С затихшим сердцем, я стал быстро читать все подряд.

   Акт первый.

   Дар неба

   Обретение корабля

   Первый полет

   Контакты

   Акт второй

   Шанс на знания

   Смелость и смерть.

   Чем можно пожертвовать ради знаний?

   Акт третий

   Прерванный полет

   Любовь

   Предательство друзей

   Ответы и разгадки

   Акт четвертый

   Обращение в Союз

   Великий бой

   Гибель планеты Земля.

   Медленно я опустил желтоватый лист, положив его рядом с собой на кровать. Я прочел все, что было написано на помятой странице. И я прекрасно понял, о чем в этом листке написано. Это было краткое и довольно точное изложение наших злоключений. От самого начала и до...

   Я сощурился. В голове родилось столько страшных догадок, что меня затошнило. Значит, Рик, откровенничал с лернийцами, получил от них подтверждение их могущества в виде этой бумажонки? Или...

   Я вздохнул, предпочтя верить в самое безобидное. Я всегда считал, что лучше поверить и обмануться, чем не поверить другу. Наверное, у Рика слишком буйная фантазия. На основе наших приключений он решил по прилете на Землю выпустить книгу. И, чтобы не забыть о своих размышлениях, набросал план. Но почему он предпочел все закончить трагедией? Зачем ему понадобилось уничтожать Землю?

   Мы сами накликали беду, – говорил он мне. – Наши поступки и мысли спровоцировали андеанцев.

   Он говорил, что ненавидит все это, но сам пишет такие вещи!

   Нет, я не мог оставаться на месте, необходимо спросить его самого!

   Накинув рубашку, я вышел в коридор и, подойдя к каюте пилота, некоторое время стоял, прислонившись плечом к переборке, не в состоянии успокоить бешено колотящееся от волнения сердце, и смирить тяжелое дыхание.

   Наконец, ощутив уверенность в том, что не сорвусь, прикоснулся рукой к панели:

   -Рик, открой!

   Тишина, мне никто не ответил и я, ощущая бессильную злобу, заставил себя проникнуть разумом внутрь каюты. Я уже понял, что даже если Рик просто написал план будущей книги, ему все равно от меня достанется – эта книга была бы личным оскорблением для меня. Мне почему-то показалось надругательством какое-либо описание всего того, что нам пришлось пережить.

   -ДА! Сейчас. Тебя не затруднит подождать? – отозвался Рик, спустя секунду. Он был у себя, и был там не один. Что за бордель они тут развели?!

   -Нисколько, – чересчур масляно ответил я, борясь с собой. Мне следовало владеть эмоциями лучше, раз уж я капитан корабля, но что-то пока не срастается.

   Подавив бессильную злобу, я присел на корточки и стал ждать, сжимая в руке злополучный сценарий пьесы. Не хватало только, чтобы на Земле он продал этот "экономический проект"! Я не переживу, если в каждом театре начнут ставить спектакль о наших приключениях. А потом, чего доброго, еще снимут фильм. Бррр, только этого мне и не хватало. Я представил, как ко мне придет какой-нибудь актер, выбранный режиссером на мою роль. Он начнет расспрашивать меня о том, как себя вести, о том, что я чувствовал, когда меня собирались убить... Уверен, что кого бы ни выбрали на мою роль, он мне не понравиться и я взашей погоню актера со своего порога. Потому что невозможно экранизировать все то, что с нами происходило.

   -Заходи, – позвал меня Рик. Я поднялся и, глубоко вдохнув, вошел в каюту.

   Мари была в душе, но оттуда не доносилось ни звука. Они прятались, словно дети малые и думали, что я ничего не узнаю. Рик лежал на кровати одетый и изображал из себя больного. На лице его были написаны если и не муки от боли, то страдание и усталость. Но сам воздух в каюте пах страстью. Он был горяч и тронул мою кожу огненным прикосновением. Теперь я здорово сомневался в полезности моих способностей. С таким знанием было довольно тяжело жить. Мне показалось, я проник в чужую тайну.

   Тем не менее, сохраняя невозмутимость, я спросил пилота:

   -Как самочувствие, Рик?

   -Ничего, капитан, – он поморщился, приподнимаясь на подушке.

   -Что же задержало тебя, лежачий больной? – поинтересовался я тем же тоном.

   -Я поднимался в туалет, – не краснея, соврал пилот. – Не хотел, что бы ты это видел.

   -Я думал, у тебя несерьезная рана, – заметил я.

   -Только благодаря тебе, Антон. Если бы не твое вмешательство, лежать мне окоченелым трупом.

   -Не стоит благодарностей, – махнул я рукой, – у меня к тебе есть дело поважнее, чем выслушивание благодарностей. Но я хотел бы поговорить с тобой наедине.

   -Да, я слушаю тебя, – насторожился Рик.

   -Мари, ты слышала?! – повысил я голос. – Наедине!

   Несколько секунд ничего не происходило, потом дверь в ванную комнату медленно отварилась и оттуда, опустив голову, вышла медсестра. Она виновато взглянула на Рика, на меня и вовсе не подняла глаз, бочком, стараясь не приближаться, протиснулась к двери и выбежала наружу.

   -Ну, раскусил, – с задором усмехнулся пилот, ничуть не смутившись. – Так что ты мне там хотел сказать?

   Я дождался, пока закроется панель, и протянул ему сценарий.

   -Расскажи мне об этом? – предложил я.

   Рик взглянул, внимательно изучил надписи, потом покрутил листок, отыскивая еще чего-нибудь. Уже по выражению его лица, я понял, что ошибся. Или он мастерски играл. Рик никогда прежде не видел этого листка.

   -Я не знаю, – наконец сообщил мне пилот, посмотрев на меня с невысказанным вопросом.

   -Я нашел его под твоим телом на обрыве, – подсказал я.

   -Эта бумажка очень важная? – поинтересовался Рик. Он явно не заметил сходства в том, что прочел.

   -Так как она оказалась на обрыве? – снова спросил я, забирая из рук Рика листок. Незнание пилота все меняло. Значит, сценарий написан кем-то другим. И потерял его вовсе не Рик.

   У меня похолодели руки.

   -Паломник часто туда ходил, – предположил пилот. – Но вообще-то, ее должно было занести снегом. Может быть... ее выронил Воин, которого я сбросил с обрыва?

   -Расскажи, – потребовал я.

   -Был еще Воин с Сатрингом, я сбросил его с обрыва, когда он напал на меня. Он мог выронить.

   -Такая бумага у простого Воина, с какой это стати? – пробормотал я. – Спасибо, Рик, прости, что потревожил вас.

   -Нет, капитан, – Рик вдруг необычайно проворно поднялся. – Ты прав, такого более не повториться.

   -Я ничего вроде не сказал, – растерялся я.

   -А не всегда нужны слова, Антон. Никто не мешает мне понимать тебя без слов, тем более, когда твой гнев не беспочвенен. Так пойдет, каждый будет таскать с собой жену, а можно еще завести девицу древней профессии, чтобы мужикам в полете жилось легче...

   Мы переглянулись с ним и засмеялись. Но все равно холодно было у меня на душе. Вернувшись в каюту, я долго вглядывался в косой почерк. Никакой принадлежности, общепринятый язык, понятный любому живому и образованному существу Вселенной. И с чего я решил, будто это Рик? Если бы он решил написать сценарий, то уж точно писал бы на родном языке, а не на общепринятом.

   Я плюнул на строчку и растер, чернила не поплыли. Ничего это не говорит, почему же я так уверен, что написал это землянин?!

   Я откинулся на кровати и уставился в стену. А может так случиться, что листок этот появился на свет раньше, чем Ворон прилетел на Землю? Ну почему на листке нет даты?! Никакой подписи! Всего одного росчерка не хватает, нескольких цифр, и я был бы спокоен. А теперь, мне остается только ломать голову.

   Акт четвертый.

   Великий бой. Гибель планеты Земля. Что же это такое?! Если все, что выше написано правда, может ли статься?..

   Я уткнулся лицом в подушку.

   «Этого не может быть! Не верю, что моя планета погибнет!»

   «Я унесу тебя прочь от опасности, не бойся, капитан. Мы улетим с тобой далеко, никто нам не помешает...»

   «Ты не понимаешь, это мой дом, место, где я родился. Я не могу его потерять».

   «Тогда мы погибнем вместе с твоей планетой. Потому что когда нет дома, незачем и жить».

   «Спасибо, Ворон. Что ты знаешь о существовании масштабных проектов, способных искажать события?»

   «Я могу начать поиск по словам».

   "Начни. Слова для поиска: Вселенская пьеса.

   «По этим словам не будет совпадений».

   ...

   «Ворон, как ты оказался на Земле?»

   «Прилетел».

   «Почему ты прилетел?»

   «Мне нужен был экипаж».

   «Откуда ты взялся, почему выбрал нас?»

   «Я долгое время был один, меня хотели уничтожить. На твоей планете никто не причинил бы мне вреда».

   «Ты врешь, Ворон».

   Корабль молчал.

   «Не могу больше, Ворон», -признался я.

   «Поспи».

   «Пожалуй».

   Отказавшись от всех мыслей, я накрылся с головой тонким одеялом и уснул.

   -Выход из подпространства. Десятиминутная готовность.

   Я вскочил в холодном поту. Мне снились огненные облака, осколки взрывающихся планет. Я все бежал вперед, махал руками, словно и не существовало космоса, а был простой воздух. Я кричал, пытаясь предупредить кого-то, но не успевал добежать. Планеты одна за другой взрывались в череде коротких кошмарных снов.

   Кто-то успокоительно гладил меня по руке и все повторял: "не расстраивайся, сейчас наступит Завтра. Не расстраивайся..."

   Словно это "завтра" должно было все изменить к лучшему.

   Я поднялся и, скинув одежду, быстро ступил в душ. Надо прийти в себя, нужно сосредоточиться. Ничего плохого не произошло и быстро не произойдет, но что-то мы увидим, выйдя из подпространства? Я должен быть готов ко всему.

   Уже обсушиваясь в приятных струях теплого воздуха, я обратился к Ворону, замечая, что молчаливые разговоры с кораблем даются мне все легче и становятся привычнее:

   «Как только будет возможно, проведи сканирование Солнечной системы. О всех несоответствиях доложи».

   «Есть».

   Одевшись, я поспешил в рубку, вошел в лифт и замер – двери плавно захлопнулись, и меня потянуло вверх.

   Что может произойти за пять секунд? Оказывается, очень многое.

   Пол лифта внезапно дернулся, стена ударила меня в плечо, свет мигнул и потух. Приглушенная переборками шахты, взвыла в коридоре сирена, ровный голос Ворона сообщил:

   -Выход из подпространства. Минутная готовность.

   -Черт, Ворон! – ахнул я. – Выходим из подпространства, а я застрял в лифте. Кто тебя конструировал?! Вербальное обращение. Устранить повреждение носового лифта. Немедленно!

   «Готов результат сканирования»,– никак не отреагировав на мое возмущение, отозвался корабль.

   «Докладывай».

   «В Солнечной систем обнаружен боевой корабль. Расстояние между точками схождения 57 миллионов километров. Определяю принадлежность андеанской расе».

   «Освободи меня, Ворон!»

   «Выходим из подпространства через тридцать четыре секунды».

   Подпрыгнув, я мощным ударом выбил люк, неуклюже подтянулся, влезая на крышу лифта.

   Меня слегка замутило – корабль перешел в нормальный режим, перед глазами на мгновение вспыхнули белые круги. Я тряхнул головой, оглядываясь. В шахте было темно, хоть глаз выколи, и неимоверно жарко. Я стер с лица мгновенно выступивший пот и поджал ноющую руку, отметив, что она, во всяком случае, стала меня слушаться. Достав из кармана зажигалку, хотел зажечь слабый огонек, чтобы оглядеться, когда голос в сознании предупредил меня:

   « Не стоит этого делать. Температура ядра реактора высока после пятнадцатичасового подпространственного перехода, я двигаюсь на пределе своих возможностей. Отработанные газы могут накопиться даже здесь, ты можешь спровоцировать взрыв».

   "Реакторы в двух отсеках от меня! -опешил я, т но зажигалку убрал. – Какова обстановка с кораблем предполагаемого противника?"

   «Выпущены посадочные челноки».

   «Сколько? Когда они войдут в атмосферу Земли?»

   «Бесконечно много, они отсоединяются один за другим и зависают на местах для массированной заброски по всей планете. В настоящее время к Земле направился только один, он войдет в атмосферу через тринадцать минут».

   «Через сколько сможем войти в атмосферу мы?» -спросил я, ощупываю теплую стену шахты.

   «Расчетное время – шестнадцать, при условии, что я выработаю остаток энергии. Взлететь после такого я не смогу».

   «Этого и не потребуется», – я нашарил выступ и перебрался чуть выше по стене.

   У меня есть два пути, если я правильно помню строение корабля. Первый – добраться до верха шахты и попытаться разомкнуть двери, но на это потребуется очень много сил – стены здесь не предназначены для того, чтобы по ним лазили без дополнительного снаряжения. Есть и еще один выход, он выведет меня прямиком на лестницу, к двигательному отсеку. Но, чтобы туда попасть, придется попотеть.

   Признаться, я никогда не забирался в глубокие внутренности корабля. Я был знаком с устройством Ворона лишь на том уровне, на котором сам корабль меня с ним ознакомил. Я не смог бы сравниться с нашими механиками, пролезавшими, казалось, даже в самую малую щель в поисках поломки. Ворон был настолько сложной системой, что порою даже механики были бессильны. Правда, сдается мне, некоторые затруднения в понимании были связаны более с капризами корабля, нежели с серьезными причинами.

   Нащупав край стыка, я уцепился за него и попытался подтянуться. О, как не хватало мне второй руки! Чертов Сатринг!

   Зарычав, я звериным рывком поднял тело на метр, и чуть не сорвался, так как поврежденная рука вовсе не желала меня держать. Падать было не высоко, обратно на крышу, но это означало бы, что все придется начинать заново. И я не дал себе упасть. Перевел дух, толкнул боковую переборку. Пот тек по лицу, заливая глаза едкой влагой, и я от души зажмурился, усиленно пыхтя. Провел рукавом по глазам, желая только одного: чтобы эта раскаленная душегубка меня отпустила.

   Ненавижу узкие проходы! Лаз, в который я сунулся, вел точно к лестнице, но что это было за место! Со всех сторон тянулись жилы проводов, они слегка фосфоресцировали, наполняя проход приглушенным зеленоватым свечением. Каждый узел корабля, работая, слегка вибрировал. Я полез перед, опираясь ладонями на витые кабели, и корабль вдруг напрягся, словно я причинил ему боль.

   «Только не повреди»,– заволновался Ворон.

   Я протискивался вперед, кляня всех и вся. Ну, кто додумался на боевом корабле сделать лифты?! Лестницы! Только лестницы! Лифт в любую минуту может отказать, как это произошло только что! Даже мы, неразвитые по меркам Вселенной, люди, делаем в высотных зданиях лестницы, все аварийные ходы представляют из себя лестницы, не лифты! Ну, кто конструировал этот корабль?!

   Жарко. Здесь тоже было жарко. Я полз, не в состоянии даже встать на четвереньки в узком лазе. В таком застрянешь и сгниешь заживо как червяк, попавший в гранитный ход. Никто не поможет. Наверное, корабли класса Черная Птица строились для куда менее крупных существ, чем люди.

   Проход еще сузился так, что я стал задевать плечами за острые края переборок. Ну, когда же я выберусь наружу?!

   Лаз казался бесконечным, и я успел ощутить леденящий душу страх, почувствовав себя маленьким, микроскопическим жучком в огромных недрах корабля, но тут впереди меня показалась стенка. Трясущимися от усталости и волнения руками, я аккуратно выставил заслонку и вылез наружу, схватившись за край вертикальной трубчатой технической лестницы.

   Счастье то какое, будто заново родился! Я перевел дыхание, лица моего коснулась приятная прохлада, показавшаяся мне в первое мгновение ледяным дыханием. Здесь даже пахло по-другому, но я сразу вспомнил, почему.

   "Дыши реже, капитан, – посоветовал мне Ворон. – Не стоит вдыхать много воздуха, твой организм может пострадать. Ты будешь испытывать длительное недомогание, прежде чем твоя иммунная система уничтожит мои микроорганизмы. И поторопись".

   Прислушавшись к совету корабля, я задержал дыхание и полез вверх, добрался до двери и вышел в санитарный отсек. Зашипел воздух, втравливаемый через форсунки, я вдохнул неприятный дезинфицирующий газ и закашлялся, ощутив, как сжались легкие. Было такое ощущение, словно кто-то раздирает их изнутри. Знакомое то какое чувство! Нет, не прошли для меня даром столкновения с Сатрингом. Когда все успокоиться, надо будет капитально обследоваться. Если останусь в живых. Если Земля...