Текст книги "Вселенская пьеса (СИ)"
Автор книги: Елена Федорова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 35 страниц)
-Откуда ты знаешь об этой тропе? – сбивающимся от одышки голосом, спросил я, когда мы вышли на очередной относительно ровный отрезок тропинки.
-Ты забыл? Я тут вырос, – как-то нехотя ответил Инутари. – А вообще... все чуть-чуть сложнее. Я, в общем-то, зарабатывал на жизнь моей семье, находясь в стенах Школы. Сатринг считает, что Ученикам не нужны деньги, что достаточно хорошей еды и одежды. В моем случае это было неприемлемо. Потому-то я и занимался воровством. Я крал труды из библиотеки Сатринга, скидывал цифровую информацию на кристаллы и выносил их за пределы Школы.
-Разве здесь есть что-то ценное? – глупо удивился я.
-Разве ты не понимаешь?! Здесь содержатся методики обучения Воинов, технологии постройки всех кораблей Союза и еще много какой информации.
-И тебя допускали до этих секретных, в каком-то роде, материалов?! – вконец опешил я.
-Как бы ни так! Но кому надо, тот всегда берет свое. Так вот, я передавал заимствованную информацию тем, с кем договорился о твоем спасении. Они и так тут нелегально, их ничего не связывает. Воры и перекупщики не боятся ни Сатринга, ни Союза. По дружбе они согласились доставить тебя туда, куда скажешь.
На этом наш разговор закончился, потому что вновь начался крутой спуск. Думать о чем-то постороннем не было никаких сил – все они уходили на то, чтобы, зацепившись за очередной скальный уступ, спуститься хоты бы на метр вниз.
Спуск казался бесконечным, и лишь холмы на горизонте, которые становились все выше, доказывали: мы все-таки спускаемся. Несколько раз Инутари останавливался, давая мне передышку, и каждый раз раздосадовано всматривался в медленно разгорающийся рассвет. По мне, так светало необычайно медленно, но у садовника был свой взгляд на это. Я видел, как он все больше начинает нервничать.
-Что будет с рассветом? – спросил я, наконец. – Меня хватятся?
-Обязательно, – лаконично ответил Инутари и пошел дальше.
Крутизна медленно, но верно пошла на убыль. Воздух стал теплее, ветер стих. Тропа все увереннее вилась между камней, находя незаметные для глаза пути. Здесь, у основания горы все еще было совсем темно.
-Надо быстрее идти, – внезапно перейдя на шепот, сообщил мне садовник. – Здесь очень опасно. Мы совсем рядом с дном пропасти, в которую скидывают тела погибших. Труп зверя, убитого тобой, наверное, уже там. А значит, прибыли и хищники.
Тропа уводила прочь от пропасти, вилась по боку горы, полого спускаясь к ее корням. Это и вправду было уже почти самое подножие, от чего Инутари заторопился, быстро и уверенно шагая вперед. Но некое острое чувство не давало мне покоя, заставляя постоянно оглядываться. Чудилось, что в спину впиваются десятки пристальных взглядов. От этой жути волосы у меня на затылке зашевелились и я, не выдержав, остановился, вглядываясь в еще по-ночному плотный мрак.
И тогда я увидел их. Сотни черных теней кружили в легкой дымке над местом, где много десятилетий подряд Сатринг услужливо выкладывал для них пищу. Бесплотные стервятники взмывали вверх, проносясь обрывками изорванных ветром полотнищ над камнями, и снова падали с небес, чтобы урвать лакомый и такой желанный кусок той уже не удерживаемой телом жизни, которая расползалась над местом гибели.
"Что будет, если ты умрешь?"
Вот откуда берутся легенды о призраках и духах: из пространственных провалов, где можно увидеть и не такое!
Я заставил себя отвернуться от этого затягивающего сознание зрелища. Инутари уже успел спуститься немного вниз по тропе, но, перестав слышать мои шаги, тоже замер. Без сомнения, садовник видел духов смерти – по его телу прошла волна дрожи, а лицо побледнело.
-Бежим! – во весь голос крикнул я, выводя нас из смертельно опасного ступора, и, подавая пример, припустил что есть духу. Инутари, следуя моему отчаянному призыву, рванулся прочь со всей прытью, на которую был способен, а бегал парлакианин гораздо быстрее меня, тем более что тропа ему была хорошо знакома. Еще некоторое время его силуэт маячил между каменными глыбами, а потом пропал, скрывшись за очередным изгибом тропы.
Понимая, что мне не уйти, я остановился, широко расставив ноги, повернулся лицом к преследователям, и вывел перед собой подрагивающие ладони.
-Идите туда, откуда пришли, – сквозь зубы процедил я.
Что-то случилось. Призраки словно налетели на невидимую стену, выстроенную моей волей к жизни, заметались, забились в разъяренном безумии, и их бешеный пляс заворожил меня своей красотой. Их тела, похожие на обрывки тряпья, скользили по воздуху, оставляя едва заметный, голубоватый, мертвенно-светящийся след, рождающий замысловатый, удивительный рисунок. Духи, казалось, ткали какое-то заклятие. Минуты текли, а я все смотрел на них, не имея достаточно воли, чтобы просто развернуться и уйти, при этом понимая что, теряя мгновения, приближаю себя к смерти. Но тут подул слабый ветерок, и жуткий смрад накатил со стороны низины. Я увидел, будто бы стоял рядом, изъеденные падальщиками тела, уродливо распростертые на камнях. А вокруг было еще очень много костей. Белых, изломанных падением с умопомрачительной высоты скального обрыва.
Запах разложения был столь пронзителен и силен, что у меня заслезились глаза. С новой силой и решимостью, я вскинул опустившиеся было руки, и крикнул тем, к кому никогда бы не присоединился по собственной воле:
-Убирайтесь!
Следуя моему приказу, издав пронзительный, леденящий душу стон, который можно было почувствовать, но не услышать, призраки отвернули от меня свои алчные рты, уносясь туда, откуда прилетели.
Теплая рука легла мне на плечо, и я вздрогнул. Вот уж не ожидал, что Инутари вернется. Но он пересилил страх и пришел, чтобы посмотреть, что со мной сталось.
-Пойдем? – как-то совсем подавленно спросил он.
-Да, – тихо согласился я и побрел за ним следом. Внутри я чувствовал ужасную опустошенность. Это усилие что-то выжгло во мне. Сатриг был прав: все, что бы я не делал, взимало плату. Я тратил на это свою жизнь и свои силы. Все, что я отдавал, было мое и только мое. Я не умел ничего черпать из мира вокруг, а, значит, тратился весь, без остатка. Еще пара таких приключений и мне нечего будет отдать. Тогда и наступит конец всего. Для меня.
Когда мы добрались до старых кварталов, было уже светло. Город еще спал мягким предутренним сном, и нам посчастливилось проскользнуть по нему незамеченными. Инутари всячески сторонился широких улиц, мы шли все больше проулками; минуя подворотни, выглянув из-за угла, перебегали дороги. Потом шмыгнули в неприметную дыру в заборе, остановившись во дворе полуразрушенного здания с разбитыми окнами.
-Нам туда, – махнул рукой парлакианин, перешагнув через какие-то обломки, и поднимаясь по крошащейся лестнице к мертвому подвалу подъезда. После разгоревшегося светом утра, полумрак ослепил и мне пришлось несколько рас крепко зажмуриться прежде, чем глаза стали различать детали. Здание и вправду было давно заброшено, везде царило иссушенное запустение, лестницу заваливал сор, хрустящий под подошвой при каждом шаге. Я заметил свежее раздавленный кусок бетона – недавно здесь кто-то прошел.
-Сюда иди, – Инутари уже поднялся на пролет вверх и я последовал за ним, прошел по длинному коридору с открытыми, такими же пустыми помещениями по бокам, и остановился у чудом уцелевшей двери. Парлакианин улыбнулся мне немного ободряюще и постучал. Не дождавшись ответа, толкнул ее плечом и вошел. От неосторожного движения зазвенела, покатившись по полу, пустая стеклянная бутылка.
Миры так непохожи, – подумал я, глядя, как она, медленно вращаясь, остановилась у стены, – но хороший алкоголь во всех мирах держат не в полимерных сосудах, не в глине и не пластике, а в стекле.
-А вот и вы...
Я поднял голову, обшаривая взглядом полутемное помещение. Единственным источником света была диодная лампа, подвешенная к торчащему из потолка куску проволоки. Окно помещения было затянуто непроницаемой пленкой.
Я не сразу разглядел подавшего голос инопланетянина: одетый в серый комбинезон, он прислонился к стене в дальнем углу и почти полностью слился с обшарпанным интерьером. Смотреть здесь было не на что. В центре пустого помещения разместился стол, уставленный какими-то коробками с тянущимися во все стороны проводами и микросхемами. За столом сидел еще один инопланетянин – совсем еще молодой, белобрысый паренек небольшого роста. Он что-то паял и к потолку устремлялся легкий дымок, смешанный с запахом припоя. От моего взгляда не скрылась поразительное сходство этих двоих, но только на Земле можно утверждать, что столь похожие фенотипы родственны. Кто их знает, инопланетян этих, может, они все похожи? Может, у них вид такой?..
-Разглядывает нас, понравился, – мужчина отстранился от стены, степенно пройдя через пустую комнату, тоже сел за стол. -Я – Старший. Он – Младший. Инур попросил нас подсобить, полетишь снами.
Паренек отложил выжигатель и приветливо помахал мне рукой. Немой что ли?
-Инутари, ты принес, что мы просили? – Старший сдвинул коробки к краю, освобождая место.
-Да, – садовник быстро вынул из кармана прозрачный информационный кристалл, протянул перекупщику.
-Жаль только, что в последний раз – нам было выгодно сотрудничество с тобой, – Старший вставил кристалл в контроллер и принялся просматривать содержимое на небольшом планшете.
-Надеюсь, вы заплатите, – я заметил, как глаза Инутари забегали.
-Конечно, как всегда. Мы разве сделали что-то, что заставило тебя начать сомневаться? – казалось, Старший бы искреннее удивлен. Он достал из накладного кармана на бедре серый пакет и передал его парлакианину. Тот схватил оплату с чрезмерной суетностью и, раскрыв упаковку, принялся быстро пересчитывать.
Вот тут в мою душу закралось сомнение. Я смотрел на Инутари и двоих преступников-перекупщиков, которые должны были тайком вывести меня с Парлака 15, и думал о том, что все происходящее кажется мне нелогичным. Каким-то незакономерным.
Зачем было Инутари бросать вызов Воину, если он неплохо зарабатывал на копировании материалов? Зачем нужно было бежать из Школы, если это была превосходная кормушка?!
Я размышлял и не находил ответов. Обстоятельства причудливо сплелись, противореча логике. Меня купили и привели в Школу, где собирались убить показавшегося мне несчастным садовника. Я не остался равнодушным, и спас его. Могло ли это быть с самого начала подстроенным Сатрингом? Не много ли я беру на себя, пытаясь начинать отчет с собственного "я"? Много! Здесь совсем другая игра и я вряд ли козырная карта. Так, мелкая разменная монета, попавшая в общую кучу.
-Это как раз то, что мы просили, Инур, – перекупщик оторвался от экрана. – Ты как всегда на высоте. Закономерности пространственного провала, поздравляю, на многих планетах за эти данные отдадут целое состояние. Во всей Вселенной ученые бьются над параметром, позволяющим так истончать пространство локально!
-Кажется, я продешевил, – садовник скривился. – Это не похоже на целое состояние.
-Мы заплатили ровно столько, сколько ты запросил, – пожал плечами Старший. – Чем ты недоволен? Тем, что мы не объяснили, какие важные данные нам несешь? – он поднялся. – Мне правда жаль, что наше сотрудничество подошло к концу. Я отвезу вашего беглеца куда скажете, но сейчас пора разбегаться...
В голове у меня все сошлось. Я шагнул к садовнику и, взяв его за грудки, впечатал в стену.
-Зачем ты вывел меня из Школы?! У тебя были деньги с этих сделок! Тебе ничего этого не нужно было! У тебя нет никакой жены, и не рождался ребенок! Зачем все это???
В одно мгновение от лица Инутари разом отхлынула кровь, губы сомкнулись в тонкую линию, а руки напряглись. Я заглянул ему в глаза и видел, как он тщетно ищет пути к отступлению, решая, что же делать: пытаться врать или оттолкнуть меня и бежать прочь. За моей спиной вскочили перекупщики.
В груди зажглась боль, забирая из легких воздух. Я закашлялся и уже знакомый приступ сломил меня, бросив на пол.
Чертово тело! – еще успел подумать я, скребя руками груди. – Чертов Сатрринг и его пространственный провал!
Додумать, кажется, не успел, стремительно проваливаясь в темноту небытия.
-Зачем мы его взяли, он же все равно не выживет?
-Да ладно тебе, Младший, нам-то какое дело?! Инутари просил забрать, мы забрали. Мне другое интересно: заметил, как парлакианин быстренько убег после того, как землянина прихватило?
-А чего беглец выкрикивал? О жене какой-то, о ребенке?
-Очнется – расскажет сам.
-Если очнется.
-Ну, ты же врачом быть хотел, вот и практикуйся.
-Я в Университетах не обучался и аппаратуру ты мне не купил, даже когда я регенератор дупликатор клеток просил! А что если с нами что-то случится – с тобой или мной? Вот купили бы регенератор, живо его на ноги поставили бы.
-Ладно, уговорил, купим мы тебе РГНду, пусть валяется, правда стоит он как наш челнок даже с рук. А ну упрут?
-Упрут только вместе с челноком... Вот это да, посмотри, у него легкие разрушены; эй, ну погляди, чего компьютер показывает? Одни ошметки кровоточащие.
-Картинки как картинки, все одинаковые, отвратительные. Изнутри организма всегда все отвратительное...
-Очень даже красиво и интересно, – обиделся Младший.
Я полулежал в кресле, вслушиваясь в голоса своих невольных спасителей. Грудь ныла, подранное кашлем горло саднило. Я дышал через маску, судя по всему чистым кислородом, но все равно в теле было ощущение вялости.
Вот значит как, не немой Младший, – подумал я.
-Куда его теперь?
-До Нуарто не доживет, да и что мы там забыли? Лечение стоит дорого, ему нечем платить.
-Странный какой этот Инур, – проворчал Младший. – Хотел землянина спасти, но денег ему с собой не передал. Вроде и спас, а вроде и не от души.
-Ты о чем?
-О том, что где бы мы его не высадили, даже если забыть о болезни, его там и перепродадут. Что он, побираться будет? Не имея ни кредита, даже с друзьями не свяжешься...
-И то верно, Инур, видимо, думал, что мы беглецу поможем... в счет благотворительности и наших длительных отношений.
-А ты сам сказал, что за его информацию получим в разы больше, вот зачем болтал?
-Так, не сдержался.
Помолчали.
-Интересно, бра, как он прожил с такими легкими? Я вот смотрю, не бывает такое прямо сразу, во всяком случае, мне о таких болезнях неизвестно.
-Наверное, просто очень хотел жить, – Старший вздохнул – Так иногда бывает, когда есть незавершенные дела.
-Говорят еще, в пространственных провалах все по-другому. Может, там с такими легкими можно жить? Тогда зачем убегать из этой их Школы? От Сатринга?
-Если так, то думать нам надо было раньше и желательно головой. Если Сатринг землянина ищет, он и нас найдет!
-Ты чего, в космос его выкинуть предлагаешь? – возмутился Младший.
-Ну, я бы не пожалел. Ладно, хватит уже, надоело болтать. Куда летим-то? С поверхности убрались, счастливо им там всем оставаться, теперь мы на пятнашку ни ногой, мало ли что. Уже пора курс прокладывать, не висеть же, прячась за спутником, вечно. Так и найти нас могут.
-Отвезите меня на Парлак 13, – стащив маску, хрипло выдавил я и эти несколько слов дались мне с неимоверным трудом. Голова тут же закружилась из-за недостатка кислорода, боль проскрежетала острыми когтями под грудиной, и я враз весь покрылся крупными каплями холодного пота. По телу прошел неприятный озноб, и мне показалось – это смерть недовольно засопела над самым моим ухом.
-Тебе не стоит говорить, – заботливо сказал Младший, заставляя меня вновь надеть маску.
Приятный мальчишка, – подумал я. -Мог бы действительно быть стоящим врачом с таким вот отношением к другим.
-Ты молчи. Хочешь на Парлак 13 – будет. Только, боюсь, на планету мы доставим разве что твое бездыханное тело. Наш челнок не оборудован никакими особенными средствами жизнеобеспечения и самое большее, что я могу, это погрузить тебя в глубокий сон, который выиграет для тебя часов десять, не больше. Старший, сколько тринашки?
-Сейчас, рассчитаю векторы. Понадобится пара-тройка прыжков, я уже начал разгон двигателей. Погоди-ка...
Несколько минут Старший молча работал, склонившись над консолью управления челноком, потом выпрямился:
-И так и так выходит двадцать один час в подпространстве. Первый уровень, чего ты хочешь, землянин? У нас слабые двигатели и путешествие затянется. Думаю, беглец, тебе не надо объяснять, что это означает? Выход у тебя только один: в семи часах лета отсюда есть маленькая захудалая и очень отсталая в своем скудном развитии планетка, у которой и названием-то – номер. До этой планете ты, во всяком случае, доживешь. Впрочем, вряд ли там найдется кто-то, способный тебя спасти. В том, что на 1456774 нет никаких развитых технологий Союза, я уверен всецело. Конечно, тебе решать, если понадобятся деньги, будешь нам должен...
Как хорошо он рассуждал, этот молодой перекупщик информации, возрастом ненамного старше меня. Так он все взвешивал, да тщательно рассчитывал, делая вид, что забыл о человечности. Какое однобокое оно, это слово "человечность", но то, что мы привыкли под ним подразумевать, доступно даже собаке. Участие, заинтересованность, внимание. Человечность – самообман, на Земле частенько хладнокровно убивают детей и обманывают стариков. Это ли не искажение наших собственных законов языка и главных постулатов выживания?
Мы сами напридумывали себе тысячи правил, рассчитывая, как надо жить. Так зачем я упрекаю Старшего, который во всем прав? В том, что мой единственный шанс надеяться на чудо? В том, что куда бы меня не повезли, я вряд ли выживу? В том, наконец, что до Парлака 13, на который я прошусь, мне не дожить?
Нет, я никогда не смогу привыкнуть к мысли, что умру, так и не выполнив долга. Умру, так и не насытившись жизнью. Умру, не оставив после себя следа. Это чистой воды амбиции и в старости умирать, надо полагать, ничуть не проще, чем в молодости. Но умирать СЕЙЧАС всегда обидно. Всегда находятся незавершенные дела и несказанные слова. Остановленные жесты и сдержанные улыбки.
В мире так всего много. И той маленькой жизни, которая отмеряна человеку, тех ста лет, которые никто и не проживет, катастрофически мало. Их недостаточно, чтобы познать мир, чтобы всему научиться и все понять. Это лишь мгновение, зажатое между плоскостями вечностей. Это короткая вспышка, искра, взлетающая вверх и угасающая, потому что чем дальше ты от источника рождения, тем ты светишь слабее.
Вот и я ослаб. Я оказался так далеко от планеты, на которой родился. Я ушел от истока. Я стал вечным странником, и это сделало меня слабым. Мне бы тихого шороха травы, мне бы холодной воды из колодца, мне бы звука людских шагов по лестнице.
Неужели, – холодея, подумал я, – Родеррик там, на чужом корабле, думал о том же? Теперь я понимаю...
Сердце защемило.
Я еще помню свой дом, но он поблек. И чем дальше я улетаю от него, тем желаннее и нереальнее он становиться. Сейчас я просто-напросто хочу жить. Хочу, чтобы друзья оказались рядом со мной, если уж придется умереть. Хочу, чтобы за руку меня взял Стас. Хочу...
Важно ли все это будет, когда смерть вцепится в меня? Говорят, что человек всегда умирает один. Я не знаю. Пока еще я могу гадать, забивая свой разум глупыми мыслями, но уже скоро она, Хозяйка и Властительница, придет приобщить меня к истинности знания.
А пока еще я жив. Пока еще я могу мыслить. Пока еще я могу чувствовать...
-Так что ты хочешь, чтобы мы сделали для тебя, беглец? – спросил Старший равнодушно. Я снова стянул маску:
-Мне нужно отыскать свой корабль. Бери курс на Парлак 13.
-Как знаешь, беглец, – Старший пожал плечами. Младший умоляюще-испуганный посмотрел на меня и прошептал:
-Ты сумасшедший. Нет ни единого шанса.
-Посмотрим, – проворчал я и, словно в подтверждение моих слов, челнок содрогнулся. Свет разом исчез; застилая глаза пустотой, на нас свалилась непроглядная мгла. На пределе слышимости высокочастотно взвыли приборные доски, выдавая затухающие сигналы. Корабль накренился, загрохотало что-то внутри, и в первое мгновение я решил, что мы столкнулись с блуждающим объектом. Так часто бывает, космический мусор может здорово навредить легкому челноку.
По телу маленького корабля прошла судорога, вся электроника, окружавшая нас, взорвалась фонтанами белых искр; выгорая, заплясали на пультах голубым и красным пластиковые тумблеры, наполнив кабину тошнотворным запахом гари. Рядом истошно закричал...
Кто? Я не понял сразу. Уже через мгновение включился какой-то маленький аварийный источник электроэнергии, из последних сил нагнетая нормальную атмосферу, заурчала система жизнеобеспечения.
Крик не стихал. Потеряв от страха разум, на одной высокой ноте выл Старший. Перекупщик заметался по рубке, налетая на стены, сшиб с ног Младшего и выскочил в хвостовую часть корабля. Его завывания, плач и крики стали тише.
Отложив маску, по которой больше не шел кислород, я сел и протянул Младшему руку, но мальчишка поднялся сам. Потоки искр уже иссякли, и я не мог видеть его лица в практически полной темноте, но по голосу понял, что парень гораздо больше смущен, чем испуган.
-Ты прости его, – сказал тихо мальчик, – он порою бывает не в себе.
-Вы – родственники? Вы очень похожи?
-Брат, он – мой брат, – парень присел на кресло управления, но притронуться не решился. – То все нормально, и брат как бы здоров, а то вдруг случается такое. И думаешь: в лечебнице для убогих ему место. Конечно, я никогда ему такого не скажу.
-И не надо, – согласился я. -Нужно пытаться помочь.
-Это какие-то необратимые изменения в подсознании, когда случаются какие-то события, которые я и отследить не могу, он срывается и долго в себя прийти не может.
-У нас были разработки, которые заставляли действовать подсознание по кодовому слову или увиденному предмету, – припомнил я.
-Знаю, но здесь не это. Брат никогда не подвергался никаким воздействиям, он все время был у меня на виду! Сколько себя помню, он такой... как думаешь, что произошло?
Парень не понимал, что произошло, и не ждал, что я смогу ответить на его вопрос. Но теперь я мог.
-Это был электронно-магнитный импульс высокой мощности, судя по всему. Такие пушки могут вывести из строя целый корабль, но они очень громоздкие. Их устанавливают на линкоры, хотя и не часто.
-Это Сатринг, – Младший сглотнул. -У него на орбите часто висит линкор. Белая Лиона. Но мы же все проверили, никаких других кораблей не было!
-Ну что я могу тебе сказать, значит, нас обманули.
-А знаешь что?! – спросил парень, оживившись. -Сатринг вряд ли убьет тебя, ты же его беглый ученик. У Школы есть самое передовое медицинское оборудование, так что смерть от болезни, кажется, откладывается. Вот и шанс тебе выжить... но не нам. Выходит, Инур то нас предал!
Конечно, мальчишка храбрился, но я невольно зауважал его.
-С чего ты так решил?
-Засечь наш прилет практически невозможно, Старший хорошо знает свое дело. Линкор поджидал нас где-то, я уверен. Прятался и ждал. А как иначе удалось обмануть наши системы обнаружения? Ничего подобного с нами еще не было...
Старшый где-то в грузовом отсеке взвыл особенно громко и парень рядом со мной тяжело и как-то обреченно вздохнул.
-Не пробовал искать причину в детстве? – задал я вопрос наобум. Так часто бывает, мы нахватаемся где-то информации, прочтем что-то в книжке, услышим от знакомых, а потом пытаемся примерять это поверх конкретных ситуаций. Порою, попадаем пальцем в небо, так что пытаться всегда стоит.
-В каком смысле? – не понял Младший.
-Тебе бы следовало поучиться медицине, – упрекнул я Младшего. – Особенно если хочешь найти болезнь брата. Ищи событие, потрясшее его настолько сильно, что на подсознании остался неизгладимый след. Сейчас он не в себе, разум умер и работают лишь рефлексы. Введи его в транс, заставь вспомнить этот случай и, возможно, удастся вытравить этого червя, грызущего его душу. Кто знает...
-Не знаю, может, ты и прав, только какое это теперь имеет значение? – спросил Младший совсем тихо.
-Я постараюсь, чтобы дальнейшее вас не касалось. Конечно, если мы угадали и это Сатринг. У нас с ним есть один незаконченный спор... да, наверное так.
-Так это ты навлек на нас беду? – странно, но парень не обвинял, а просто спрашивал.
-Я не знаю, возможно, дело и не во мне.
-Тогда как ты можешь нам что-то обещать? И зачем?
-Ну, вы же не бросили меня на Парлаке умирающим?
-Мы считали, что не подвергаем себя опасности. Если бы знали, что у тебя с Сатрингом счеты – никогда бы не согласились! Мы – преступники, мы воруем информацию и продаем ее тем, кто платит больше! Никакого благородства в нас нет, мы просто выживаем! Что, после этого не расхотел нам помогать?
-Сам себя ненавидишь? – участливо спросил я. Эмоции парня меня не удивили, он и вправду был предназначен совершенно для другой жизни, но, приглядывая за душевно-больным братом, в силу молодости или слабости собственного характера, шел у него на поводу.
-Не знаю, – Младший быстро успокоился. -Так, судьба сложилась, чего уж...
-Ну тогда и не переживай, я сделаю все возможное, чтобы ты убрался отсюда живым, понял? Ну? Веришь мне?
-Нет, – парень покачал белобрысой головой. – Ты не сможешь, Сатрингу нет до тебя дела, в общем-то, а вот нас он наверняка люто ненавидит. Если Инур нас сдал, то глава школы теперь знает, сколько оборотов подряд мы обворовываем его. Никому это не понравится.
-Не переживай, я займу Сатринга собой. А вы улетите, ну же, не вешай нос.
-Ладно, – вздохнул Младший, но я понимал, что спасение ему чудится чем-то нереальным.
Время шло, но ничего не происходило, только всхлипывал и изредка вскрикивал Старший.
-Все мониторы сгорели? – спросил я, поднимаясь.
-Сиди, сиди, – Младший проскользнул мимо меня к панелям управления. – Я проверю.
Через мгновение он грубо и совершенно не по-детски выругался. Наверное, подражал своему брату.
-Что?! – быстро спросил я.
-Обжегся, – пояснил Младший. – Все тут сгорело или расплавилось, панели раскалены.
-А не электронных средств обзора на корабле нет?
-Иллюминаторов..., – разочаровано протянул Младший. – Ничего тут нет особенного. Только если. Да! – внезапно оживился он.
Стал что-то искать, вскрывая контейнеры, и вскоре нашел небольшой прибор, который тут же и включил. Я услышал легкий шорох и в неверном зеленоватом свете аппарата успел заметить маленькую серую точку, скользнувшую по полу.
-Шпионское оборудование, – хитро пояснил Младший. – Сейчас увидим – это очень хорошая штуковина для подглядывания.
-Но корабль герметичен, – скептически напомнил я.
-И что с того? Паучок просветит обшивку!
Ну, да, эти штуковины способны смотреть сквозь стены, а я почему-то решил, что обшивка корабля станет ему преградой.
-Есть! – довольно заявил Младший и перед нами развернулся маленький экран, края которого были подсвечены зеленоватым светом. А на экране был... лишь космос. Чернота, полная далеких и таких древних звездных бликов. Челнок братьев медленно и совершенно безвольно вращался, полностью лишенный управления; летел куда-то в бесконечность. Звезды плыли мимо, уходя за край картинки, и я уверен, что Младшему было так же жутко, как и мне. Или еще больше. Жутко оттого, что мы не знали врага и не понимали, что же на самом деле произошло. С тем, как поворачивался вокруг своей оси неуправляемый корабль, захватывая паучком все больший радиус картинки, наши предположения рушились в пропасть ошибок. В космосе никого не было. Некому было запускать в нас электромагнитный импульс, некому было захватывать наш маленький челнок. Мы были совершенно одиноки в черном океане, и не было рядом корабля, который мог бы нас спасти. К тому же мы оказались неудачливыми беглецами. Это же надо: застрять совсем рядом с местом побега!
Вот в обзор паучка, наконец, попал край Парлака 15. Планета стала расширяться, и ярко блеснуло нам в лицо солнце, вышедшее ослепительным и жарким пятном из-за края планеты. Оно стреляло в нас своими лучами, и мы до последнего момента не замечали того, что скрывал его яростный и такой пронзительный свет. А когда черный, истонченный прямыми лучами, силуэт обрел материальность, нам стало по-настоящему страшно. Корабль Сатринга вышел из-под солнца и предстал перед нашими взорами во всем своем громадном великолепии. Наверное, этот гигантский монстр все это время висел в пустоте под прикрытием солнца. Искусно управляемый пилотами, он прятался до последнего. Сложнейшие и новейшие системы маскировки с легкостью обманули кажущуюся теперь жалкой сеть обнаружения челнока.
-Ух, – выдохнул Младший, – как бы я не хотел с ним встречаться!
-И правильно не хочешь, – я потер занывший внезапно висок. – С этим... лучше не встречаться вообще.
Ну, опять ты приуныл, я же сказал тебе, что все будет нормально!
-С чего мне верить тебе, землянин? – Младший опустил плечи. – Твои обещания, они ничего не стоят.
-Зря ты так, – проворчал я. Это все потому, что вы не знаете ничего о чести...
-Это мы не знаем?! – вспылил парень. – Мы не знаем?! А кто взял тебя на борт?! Это ли не честь?! Мы честно отдаем долг. Да нет же! Это вовсе жест доброй воли! А ведь с Инутари мы не в друзьях – так, партнеры, да еще к тому же никогда больше не увидимся... может быть.
-Может быть, – эхом повторил я. – Ты прости меня, если я обидел чем. Просто поверь мне на слово, тем более что у тебя нет никакого выбора.
Младший раздраженно буркнул что-то, но я не смог разобрать его слов. Смысл и так был понятен.
Корабль дернулся и прекратил вращаться – невидимая щупальца схватила свою добычу и повлекла ее к распахнутому чернотой зеву. Нас уже ждал открытый ангар и встреча с теми, кто с такой легкостью пресек наш побег. Нам ничего другого не оставалось, как сидеть в пахнущей горелым пластиком консервной банке, и разглядывать приближающийся линкор. Больше не было сказано ни одного слова и лишь редкие пощелкивания выгоревшей электроники, да приглушенный плач нарушали тишину на корабле.
Глава 17. Торги. 
Пришла пора расплачиваться за неудачи. Уже когда нас принял на борт линкор Сатринга, у меня началась сильнейшая одышка – остатки легких не справлялись. Я начал кашлять кровью. Еще какое-то время Младший суетился вокруг, впрыснул мне какой-то препарат, но намного легче не стало. В конце концов, парень со вздохом отступился; маленький челнок, ставший мне временным пристанищем и больничной палатой, дернувшись в последний раз, замер. Экран проектора мигнул и свернулся, оставив в воздухе слабый, быстро гаснущий зеленый след.
