Текст книги "Вселенская пьеса (СИ)"

Автор книги: Елена Федорова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 35 страниц)

   -Вот то, о чем я говорил тебя. Есть вещи, которые смертный должен делать лишь с огромной осторожностью, лишь понимая, что может заплатить ту плату, которую от него затребуют. Плата всегда должна быть определена. Все, что бы ты не делал, требует от тебя затрат. Все, что ты тратишь – твое и только твое. Разве ты располагаешь безграничным запасом энергии, чтобы по мимолетной прихоти заставить облака рождать дождь, молнии и гром?! Нет, ты тратишь лишь то, чем обладаешь сейчас, то, что тело твое имело с самого рождения, то, что оно берегло и хранило трепетно; то, чем оно оберегало и отгораживало тебя от смерти. Самолично, ты приблизил себя к роковой черте. Но я прощаю твою глупость, потому что плох Учитель, который не в состоянии простить несмышленого и нерадивого Ученика. Я дарую тебе продолжение жизни, чтобы ты мог понять мои слова и осмыслить всю их мудрость и глубину...

   С этими словами Сатринг нагнулся и положил обжигающе горячую ладонь мне на спину. Тиски, сдавившие грудь, ослабли, легкие прочистились и я, наконец, смог полноценно вдохнуть. Горло, изодранное кашлем, саднило, мышцы, скрученные судорогой, все еще хранили отпечаток пронзительной боли. Я чуть было не лег грудью на пол, облегченно вдыхая запах сухого камня, но вовремя заставил себя остановиться и, вместо того, чтобы лечь – встал.

   -Теперь о деле, – глядя, как я стою, пошатываясь, сказал Сатринг. – Сегодня я даю тебе отдых. После следующего восхода ты становишься Учеником и начинаешь тренироваться наравне со всеми. Кроме того, заняв место моего возлюбленного садовника, ты прибавил себе хлопот. Теперь все мои сады находятся под твоим надзором и если по твоей халатности или незнанию погибнет хоть одно растение, ты будешь наказан.

   -Я не умею ходить за цветами, – резко возразил я.

   -Научишься. Можешь расспросить о всех премудростях свободного ныне Инутари, думаю, он не откажет своему спасителю. Ныне в почве достаточно воды, чтобы мои цветы не погибли сами собой, так что у тебя будет некоторое время, чтобы приноровиться.

   Будь внимателен и осторожен. Слушай Учителя Ри, ведь "Ри" на древнем языке этой планеты означает "Разум". А теперь иди! – Сатринг махнул рукой, отсылая меня прочь.

   -Я должен что-то сделать!

   -Бедный, ты бредишь...

   Неожиданно, нежный голос пробился в мой сон, заставив проснуться. Надо мной сидела она: черноволоса девушка из клетки пропускника. Ее руки гладили мое лицо.

   -Как ты попала сюда? – хриплым со сна голосом спросил я.

   -Меня выкупили! Инутари сказал, что это ты велел ему. Он мне все рассказал и про то, как ты спас его от верной смерти и про то, что ты попросил сделать.

   -Тебя пустили в Школу? – с изумлением спросил я, с трудом приподнимаясь на одной руке. Если не шевелить левой, плечо вовсе не болело. Но стоило ею только двинуть...

   -А ты не знал? Ворота Школы не запираются для тех, кто может сюда войти и выйти. Для свободных жителей Парлака 15.

   -Побоялась бы, – проворчал я. – Сатринг – та еще тварь. Ты можешь войти сюда свободным жителем, а выйти... да что я чушь говорю? А выйти отсюда ты уже не сможешь, потому что внезапно станешь учеником. Ведь так было с Инуром!

   -Инутари, его зовут Инутари, – поправила меня женщина.

   -Господи! – я с силой надавил на виски. – Тебя-то как зовут, я до сих пор не знаю?

   -Зато я знаю, как зовут капитана, спасшего мне жизнь, – она ласково и с благодарностью улыбнулась мне.

   -Очень рад, что у тебя вся хорошо. Который сейчас час? – я взглянул в узкое окно, через которое на пол у моих ног падал яростно-яркий луч солнечного света.

   -У тебя еще есть время на отдых, Антон, – сказала женщина.

   -Постой, – я улыбнулся своим мыслям. – А ты, наверное, принцесса этой своей планеты и теперь за счастливое спасение вытащишь меня отсюда...

   -Нет, – растерянно сказала женщина после долгого молчания, за которое я успел пожалеть о своих шуточных словах. – Я ничем не могу отблагодарить тебя.

   -Забудь, – нарочито бодро сказал я. -В голову не бери. Я что-нибудь придумаю в скором времени. Лучше скажи мне, как тебя зовут, а то как-то неудобно, – я запнулся, глядя в ее черные глаза.

   -Меня зовут Китонго, – без тени улыбки сообщила женщина, – и я соврала тебе.

   -В чем? – удивился я.

   -У меня есть, чем отплатить за твою доброту. Но это тоже будут слова. Вес слов невелик, если ты не доверяешь тому, кто произнес их.

   -Я доверяю тебе, – с жаром заявил я.

   -Но почему? – спросила она насмешливо. – Мы встречались с тобой один лишь раз, и я тут же завоевала твое доверие? В минуту риска и смертельной опасности, ты все же вспомнил обо мне, словно бы мы знакомы с тобой всю жизнь...

   -Ты понравилась мне... – пробормотал я.

   -Мы встречаем на пути много разных существ, но одни вызывают у нас неприязнь, другие же заставляют тянуться к себе. Это потому, что мы держимся на нашей силе и мудрости наших предков. Наши родственники разбросаны по всей галактике, наши друзья и враги скрещиваются тропами и вновь уходят в бескрайность. Каждый твой шаг определяет вероятность тех или иных событий.

   -О чем ты? – я с непониманием смотрел на Китонго.

   -Слова, полные мудрости, – сказала она резко, – слышатся нашему разуму плоскими и бессмысленными.

   -Ты хочешь сказать, что все предопределено? – догадавшись, о чем она, переспросил я.

   -Ты только делаешь вид, что умен, – сообщила мне женщина. – Так ты чувствуешь себя выше и умнее других. Но если бы ты смотрел внимательно, непременно понял бы, что все вокруг не такое...

   -Ты говоришь загадками. Я не понимаю, что ты имеешь в виду. О чем ты? Что не такое? И какое оно на самом деле.

   -Все вокруг – обман, – шепнула Китонго. – Ты сам выстроил его. Каждый поступок увеличивает или уменьшает вероятность событий, но это вовсе не значит, что все определено. Ты сам определяешь будущее своим выбором.

   -Только слова, – грустно сообщил я.

   -Я так и думала, – кивнула женщина. – Вот, – она протянула мне потрепанную книгу в блеклом кожаном переплете. – Инутари просил передать тебе, это описание некоторых растений из сада Сатринга. Он сказал, что сделает все возможное, чтобы помочь тебе, но для этого ему нужно время. Тебе придется терпеть и держаться. Сатринг не забудет про тебя, эту книгу учи наизусть и уповай на удачу – цветы Главы Школы капризны. Чтобы с ними совладать, нужно любить растения.

   -Зря он все это затеял, – проворчал я. – Сам ведь попадется ненароком, зачем я тогда дрался за него?

   -Он не попадется, Инутари выкрутится, он мне показался довольно скользким типом.

   -Да? – удивился я. – А по мне, так он робкий глупец.

   Она смотрела на меня, поджав губы, и в ее взгляде отчетливо читалось: "Не больший глупец, чем ты сам". Нет, определенно я никак не мог взять в толк, чего же на самом деле было нужно этой женщине. Ведь я дал ей самое ценное – свободу, теперь она была вольна делать то, что хочет, но все равно пришла сюда.

   -Пойдем, погуляем? – внезапно предложила Китонго. – Пройдемся в город, я покажу тебе его укромные уголки. Здесь живет много бедных, там, у самого космопорта жизнь вовсе другая, убогая и тяжелая. Там каждый день жители ведут борьбу за воду.

   -Зачем смотреть на это? – ахнул я. – Смотреть надо на красоту мира! На фонтаны, парки, и красавиц.

   -Ты тешишь себя иллюзиями, Антон. Ты закрываешь глаза на то, чего больше всего в нашей Вселенной.

   -Я сыт по горло несправедливостью, Китонго. Так нельзя жить. Нужно опираться на нечто хорошее и прекрасное, иначе можно погрязнуть в безысходности.

   -Тренировка для души и тела никогда не бывает лишней! – фыркнула женщина. – Иллюзии делают тебя слабее, незнание уменьшает твои шансы на успех! Пошли, прогуляемся.

   -Извини, Китонго, но я неважно себя чувствую, – нашел я веский аргумент. – Рана не дает мне покоя, а кто знает, что будет завтра.

   Тогда легко, почти не касаясь, Китонго обвила мою шею своими руками, прильнув к самому уху. От нее пахло не так, как от Ванессы. Нет, не прекрасными розами и детскими воспоминаниями. От нее пахло Парлаком 15. Пылью и легким потом.

   -Смотри не на следствие, а на причину и ты найдешь удивительные ответы, – зашептала Китонго мне на самое ухо. – Я кое-что знаю про твой корабль. На нем погиб весь экипаж, когда он обезумел. Тогда была война, и никто не предал этому значения. Оказалось, что капитан корабля был убит одним из своих собственных соратников, корабль, потеряв разум, ринулся к Солнцу и попутно уничтожил всех живых на борту. К космическим кораблям тогда относились очень серьезно, и он был оправдан, но, корабль, не зная этого, совершил побег. За ним не послали погони, ведь формально он был чист. Берегись, Антон, история может повториться. Твой корабль – черное облако смерти, он приходит в сознание, а потом теряет его, и тогда могут произойти страшные вещи.

   Я вскочил, вырвавшись из ее объятий. Нет, я не мог более этого выносить.

   -Ладно, ты говоришь глупости! – закричал я. – Тебе неоткуда знать такие вещи!

   Я отвернулся, чтобы скрыть гримасу боли на своем лице. Эта боль была душевной, а гримасу вызвал гнев. Да как она, пленница, которую выкупил Инутари по моей просьбе, может знать такие вещи?! Это мой корабль, секретная разработка Союза, которая так и осталось лишь разработкой!

   Я повернулся к ней, готовый сказать нечто оскорбительное, но не успел. Еще секунду назад Китонго стояла у меня за спиной, и вот уже ее одежда – темная накидка ниже колен – падает на пол. Совершенно пустая. Словно бы и не было здесь только что человека. Словно ткань упала с потолка. Мне внезапно стало дурно, но я поборол головокружение и, справившись с остолбенением испуга, нагнулся, дотронулся до одежды. Под моими пальцами в одно мгновение она рассыпалась в белесую пыль, легла на каменный пол песком, каким были засыпаны улицы Школы. И только одиноко лежащая на кровати книжка в потрепанном переплете доказывала, что все произошедшее мне не привиделось...

   Некоторое время я сидел, не смея взять книжку в руки. Что же это такое? Как же такое может быть? Все это время я разговаривал с призраком? Нет. Китоного была теплой, она касалась меня, говорила, улыбалась и хмурилась. Но вот под моими ногами песок с улицы Школы и я боюсь увериться в том, что произошло. Может быть, она просто ушла?

   Ага! Улетела! – одернул я себя. В пространственном провале возможны разные, кажущиеся мистическими вещи, но еще ни разу я не видел, чтобы человек вот просто так рассыпался в пыль. Если только его не убили! Вроде я слышал, что существует оружие, способное расщепить тело на атомы. Ну, или почти на атомы – до вот такой вот пыли.

   Но произошедшее так не похоже на смерть! Да и откуда было взяться в этой маленькой клетушке оружию, способному уничтожить человека на месте?

   Я на всякий случай встал туда, где до этого стояла Китонго, но в узкое окно был виден разве что край торцевой стены близко стоящего здания. Значит, выстрела не было. Значит, она изначально состояла из песка.

   Но кто тогда она на самом деле?!

   Я остервенело схватил книгу и отрыл ее посередине.

   Лесные Муреи в период вегетативного развития нуждаются в подкормке, иначе их побеги будут тонкими и длинными, а кустарник потеряет свою форму.

   Тьфу ты, чушь какая! Я перелистнул с десяток страниц.

   На улицах Ровильбы Кудрявчетые предпочитают солнечные места и умеренный полив. Для завязывания плодов требуют перекрестного опыления...

   Действительно книжка о растениях. И только. Жалко, что не в картинках. Знать бы еще, как выглядят эти кудрявчето-кустарниковые травы. Боже, что я тут делаю! Сатринг и вправду сделает из меня садовника?!

   Листая страницы, я наткнулся на то, что искал – Лионы, про которые мне рассказывал Инутрари, и прочел о них все, что было написано. Было необычайно скучно, признаться, я не мог представить себя копающимся на грядах.

   Не выдержав, я отложил книгу в сторону и осторожно подвигал рукой по кругу. Нет, определенно это было очень больно.

   Может, пойти посмотреть на сад Сатринга? Так я хоты бы буду примерно представлять, что там растет и много ли мне придется работать. Или не напрашиваться, может Сатринг еще передумает?

   Размечтался!

   Я тяжело вздохнул. Интересно, сколько времени до вечерних часов, когда дают воду? И еду. Очень хочется есть. Интересно, сколько дней я не ел? Наверное, нужно найти Учителя Ри и расспросить его.

   Я вышел из клетушки и нос к носу столкнулся с долговязым парнем, который тут же отшатнулся в сторону, словно притронулся к огню. Я с удивлением смотрел на то, как он, внезапно зажав голову руками, упал на колени, сгорбившись у моих ног, и закачался, причитая:

– Не трогай меня, прости за дерзость, не трогай меня!

   -Эй! – я нагнулся и попытался поднять его за локоть, но он лишь еще больше сжался, вжимаясь в пол.

   -Неееет! – пронзительно завопил он.

   -Да ты что?! Чумной что ли? – я отступил, на всякий случай, на шаг назад, а парень, воспользовавшись моим отступлением, подскочил как ужаленный, и опрометью бросился по коридору, спотыкаясь и чуть не сорвавшись, вскарабкался по крутой лестнице и исчез из виду.

   -Ничего себе! – проводив его непонимающим взглядом, пробормотал я. – Чего это он?

   -Не привык, чтобы тебя боялись? – насмешливо сказал кто-то. – А говорили, что командир космического корабля!

   -Был капитаном, – я выглянул в коридор, по которому, не боясь, шел ко мне загорелый до черноты мужчина. Все его тело испещряли дорожки пота, на носу повисла небольшая капля. Он довольно осклабился, показав мне ровный ряд желтых зубов, и утер нос тыльной стороной ладони.

   -Уф, упыхался, – сообщил он.

   -Не знаешь, чего он меня боится? – спросил я.

   -Ну, ты же нападаешь на всех подряд, – мужчина приятельски ткнул меня кулаком в грудь. – И говорят, убиваешь одним ударом.

   -Да откуда же такие слухи?! – удивился я.

   -А слухи, понимаешь, распространяются быстро и, переходя из уст в уста, меняются неузнаваемо. Ты, небось, за свою жизнь и мухи не обидел, так?

   -Нечем мне гордиться, – устало сказал я.

   -Так? – мужчина удивленно поднял брови. – Ну, прости, ошибся немного. Я Ученик.

   -Я видимо тоже, – кисло заметил я.

   -Да ты чего, всего-то день как появился, а уже Ученик. Гордился бы оказанной честью! Знаю я твою породу, вечно вам на месте не сидится, вечно вы себе на уме и всего вам мало и чего-то постоянно нужно. А планы менять вы, конечно, не привыкли, – Ученик довольно хохотнул.

   -Послушай. А коли все меня так бояться, то ты то чего? – язвительно осведомился я.

   -Так я же не все? – добродушно засмеялся Ученик. – Я ничего не боюсь, зачем мне лишний раз силы свои тратить? Да и ты, я вижу, нормальный такой, хоть и странный. Вот чего ты все в своей рвани ходишь? Давно бы переоделся! И я слышал, ты ранен, так раны обрабатывать надо, а то и сдохнуть недолго!

   -Да не сдохну я, хотя порой хочется!

   -Ты прекрати, ты это брось! Жизни радоваться надо, такой, какая она есть! Смотри, какой день чудесный, солнышко после дождя...

   -У меня она, жизнь эта, уж прости, пока не очень, – нахмурился я. – А солнышко тут каждый день по двадцать часов почти, как я понимаю.

   -И что ты такой зануда, а? Вот скажи мне, чего тебе, собственно надо? – удивился Ученик и стал пальцы загибать, смешно сморщив лоб: – Одежда нужна – раз. Вода – два. Пища – три. Ну а если ты совеем ученый, то книги какие – это четыре. И все это здесь есть! А то, чего нет, есть за воротами. Мы ведь не в тюрьме здесь, в любое свободное время иди в город. Женщины очень любят нас, и Учеников и Воинов. Правда, Воинов конечно чуточку больше...

   -Ну, раз так, тогда конечно, – покивал я, думая о том, как меня от всего этого воротит. – Тогда, может, ты мне покажешь, где можно взять одежду и лекарства?

   -Лекарства нигде, только ко врачу идти. Он по приказу Сатринга работает, хотя дело свое знает. Теперь у нас просто все: есть прибор, врачом может каждый стать, а сломался – да ты и сам все понял. А с остальным..., – Ученик протиснулся мимо меня в комнату и, нагнувшись, выволок из-под кровати корзину с какими-то тряпками.

   -Грязную одежду кидай обратно, – Ученик немного презрительно пнул корзину. – Раз в несколько дней слуги ее стирают – мальчишки-недоросли, видел, небось. Шныряют туда сюда с поручениями, убирают, стирают, с готовкой помогают. А их за это кормят, одевают. Дом у них тут, да еще их в Воины готовят. Не абы что, настоящими, уважаемыми солдатами станут! Кстати, я слышал, ты станешь новым садовником?

   Я молча кивнул.

   -Тогда тебе вообще хорошо! Вода для полива цветов совершенно другая, не такая, как из источника под позорным столбом, – Ученик скривился. – Чистейшая вода для цветов из личного запаса Сатринга. Цветы, ну ты же сам понимаешь, ценнее людей. Вот тебе повезло, всегда напиться сможешь! Ну, и если друзей напоишь, тебе все благодарны будут.

   Правда, рискованное это дело – садовником быть; заболеет какая колючка, а ты ведь виноват будешь.

   -Как думаешь, почему Сатринг так к людям относится? – устало спросил я. – На цветы не жалко, а ученикам...

   -Это тренировка на выносливость и выживание, – безмятежно сказал Ученик. – Ты не рассуждай об этом, бесполезно.

   -И все же, а с едой тут что?

   -Еда, как еда. Каша два раза в день. Зато столько, сколько хочешь. Только не переедай, держи себя в руках, потому что на тренировках потом сдохнешь.

   -Есть разделение по умениям?

   -Есть, конечно. Все зависит от того, какой учитель за тебя возьмется. Учитель Ри, все больше болтать любит, трепло, – Ученик презрительно сплюнул. -Не люблю его, он себя таким умным считает, а вот постоять за себя вряд ли сможет. То ли дело Учитель Удо, он один против десятка Воинов без оружия может, всех в узел завяжет!

   -А Сатринг чего?

   -Наблюдает. Он же Глава Школы. Ему надо только, чтобы мы трудились в поте лица, чтобы понимали всю важность того, что мы собираемся делать.

   -А сбежать отсюда?

   -Да зачем?! – Ученик пожал голыми плечами. – Здесь же и так хорошо! Нет, есть тут и такие, кто все сбежать хочет. Только это мечты больше. Страх не пускает. Бояться умереть все, даже самые смелые. Послушай, а ты и вправду побил Воина?

   -Любопытство порок, – усмехнулся я. – Не вижу в этом ничего особенного.

   -Так ты все-таки победил его? Не обман?! Как жаль, что я все пропустил – с подружкой в городе тешился...

   -Если бы я его не победил, то гнил бы сейчас на свалке, – нехотя ответил я.

   -Повезло, вот и победил. А чего у тебя может ценного есть? – мне показалось, или во взгляде Ученика загорелся алчный огонек. Ну ладно, и не с такими вязались.

   -Из ценного только ботинки, даже часы с передатчиком где то сняли, – мне незачем было врать. У меня ничего кроме книги о цветах не было. Брюки не в счет, куда человек без брюк в приличном обществе?

   -Эй, ребята! – вдруг крикнул Ученик. – Сюда давайте.

   И, отвечая на его крик, из узких комнат в коридор разом шагнули семеро. Много-то как!

   Все разномастные, но однообразно загорелые и с крепкими руками. Они толпились, выглядывали из-за спин, стреляли в меня ехидными, полными злобы взглядами.

   -Раздевайся, швыбра! – смеясь, приказал стоящий подле меня Ученик. – Думал, пришел и все дозволено? Думал, нашего помял, и все тебе простится?! Да ты у меня песком надышишься, умелец! Как тебе против восьми?

   -Ребят, – я попытался урегулировать конфликт словами, уже понимая, что ничем хорошим все это для меня не кончится. Узкий коридор не даст им всем напасть разом, так что в принципе шанс есть, но он слишком мал. Поштучно я могу и отбиться, особенно, если шагну обратно в комнату. Туда, где у кровати стоит над корзиной с одеждой Ученик. Взяли все-таки в кольцо. С одной рукой я ничего не смогу сделать. Пока буду бить одного, второй подступит ко мне сзади. Мне бы чего-нибудь тяжелое...

   И все равно ничего хорошего не будет. Даже если я останусь на ногах после первых ударов, и даже если мне чудом удастся положить их всех. Потому что следом за ними придут другие. Придут ночью, когда я буду спать. И если меня не возьмут ночью, то следующие придут утром. И тогда мне наверняка конец.

   -Ребята! Давайте решим все мирно! Я же ничего не хотел плохого!

   -Ну и мы не хотим ничего плохого, вот только вытрясем из тебя всю дурь, чтобы бежать не пробовал, и обучим правилам местным, которые гласят, что к старшим Ученикам положено относиться с уважением!

   Остальные согласно загудели, кто-то заржал, буркнув:

   -Может, он на башку туп, дык мы ему эту башку живо куда надо засунем!

   Промедление равносильно смерти.

   В последнее время я стал нервным. Наверное, сказались ранение, усталость и все те тяготы, которые с лихвой выпали мне за последние дни. Так что, не скупясь и больше не раздумывая, ударил локтем Ученика в лицо. Он как раз был моего роста, и мне пришлось лишь немного приподнять руку. За спиной приглушенно хрустнул сломанный нос, мужчина с диким воплем упал на пол.

   Остальные, бросая злые ругательства, поперли вперед, но двое идущих впереди столкнулись плечами в дверях и замешкались. Через секунду моя нога врезалась в грудь одного из застрявших мужчин. Удар был достаточно мощным, и он полетел на пол, повалив тех, кто шел следом, но в дверь тут же протиснулся другой. Я уже примерился направить его в стену напротив, когда кто-то схватил меня за ноги. Я не сразу понял, что в меня вцепился тот самый Ученик со сломанным носом. А я, дурак, списал его со счетов. Совсем забыл, что они тут как никак бою учатся, а не веники вязать! Не подумал, что боль их научили терпеть перво-наперво.

   Прежде, чем упасть, я еще успел ударить следующего нападавшего, после чего грохнулся на пол, выставляя здоровую руку.

   Они своего не упустили. На меня тут же навалилась тяжесть. Я еще укусил кого-то, даже отвесил кому-то крепкий пинок, пытаясь уберечь раненое плечо, но это было последнее, что я успел сделать, потому что меня скрутили и стали избивать. Они делали это почти с любовью, с каким-то сатанинским наслаждением, страстно приговаривая:

   -Никогда не перечь старшим Ученикам. Никогда не сопротивляйся старшим Ученикам. Сноси покорно все побои от старших Учеников. Если у тебя что-то есть, отдай это старшим Ученикам. Всегда слушайся старших Учеников!

   И снова.

   -Никогда не перечь старшим Ученикам!

   После меня вынесли куда-то за дом и бросили под палящие лучи солнца.

   -Завтра принесешь нам полную канистру воды из источника Сатринга, – велели они и ушли.

   Я лежал на раскаленных камнях и с хрипом вдыхал горячий запах пыли и крови, которая медленно текла из уголка губ. Рассудок мутился, я то терял сознание, то снова приходил в себя. Что и говорить, они поработали на славу. На моем лице не осталось ни единого отпечатка их ужасных побоев, они не сломали мне ни единой кости, во всяком случае, мне так казалось. Но они превратили мое тело в одну сплошную отбивную. Ощущение было такое, словно я попал в руки профессионального боксера. Впрочем, это сравнение было недалеким от истины, потому что я попал в руки восьмерых мужчин с крепкими, как кувалды, кулаками.

   -Дерьмо валяется, – сказал кто-то, проходя мимо.

   -Хорошее удобрение будет, – поддержал другой голос.

   И снова гул в ушах.

   Один никогда не сравняется с многими. Наша сила в единстве. А с кем может быть един одинокий человек, которого судьба забросила так далеко от родины? Только с самим собой и уверенностью в том, что его планета жива и будет жить.

   -Я видел такое года три назад, – сказал кто-то надо мной. – Тот, предыдущий, долго подыхал. Принеси-ка ему белую змею, пусть побольше помучается!

   -Да она не укусит его, разве благородная белая змея будет кусать эдакую падаль?

   О, я узнаю этот голос, мой знакомец с переломанным носом все же не утерпел и пришел полюбоваться на мое избитое тело.

   – А ну! Расступились все, лентяи несчастные! По какому поводу сборище?! Ай! Пошли все вон, ротозеи!

   -Да, Учитель Ри!

   -Ведро воды принеси мне, мальчик! Скажи, Учитель Ри просит.

   -Да, Учитель.

   -А с вами со всеми я еще разберусь, развели тут правление свое, вот выставлю вас по очереди против Воина, будете знать!

   -Он напал на нас, Учитель!

   -Незачем ему было на вас, на тупоголовых, нападать! Он и мухи бы не обидел!

   -Как бы не так, Учитель! Он у нас фрукты украсть пытался, а завидел нас, и удрать захотел! Он вообще из Школы бежать вознамерился. Мы его не пустили, уговаривали, а он знай свое, требовал, чтобы мы дорогу ему уступили, а потом с кулаками полез. Вот мы его и проучили немного.

   -Это правда? – меня слегка потрясли за плечо, но я не ответил. Честно признаться, я совершенно не понимал, где я и что со мной. Зато эта легкая встряска причинила мне сильную боль, и я тихо застонал.

   -Не верю я тебе, Ученик. Перед Сатрингом держать ответ будете.

   -Учитель, вы бы сразу сказали, что это Сатрингов любимчик, мы бы ему сами фрукты отдали от греха подальше.

   -С чего ты взял, Ученик, что Сатринг заинтересован в этом... новичке?

   -А с того, что раньше по таким пустякам...

   -То раньше было, а теперь я с тебя глаз не спущу, Ученик! Спасибо, мальчик.

   В следующую секунду волна холодной воды окатила меня с головой. Я закашлялся и приподнялся на локте, сознание прояснилось.

   -Пошли все вон отсюда, я сказал! Ты как, живой?

   -Есть немного, – с натугой выдавил я.

   -Сам встанешь? – спросил Учитель. – Или тебе врача звать?

   -Звать, – согласился я, но все же попытался встать. Попытка моя не увенчалась успехом и я, скрежетнув зубами, опустился в мокрую пыль.

   -А знаешь, что Сатринг не велел вызывать к тебе врача? Ты знаешь, почему? – Учитель внимательно смотрел на меня. – Что ты уже успел натворить, мальчик?

   -Кажется, я не понравился Сатрингу с самого начала, – пробормотал я, переворачиваясь на спину.

   -Ну-ну, ты говоришь глупость!

   -Послушайте, их было восемь, и они еще до меня доберутся. А у меня плечо!

   -А был бы здоров, думаешь, совладал бы со всеми восьмерыми? – с интересом спросил Учитель.

   -В узком коридоре, где они меня зажали? Скорее всего, да.

   -А что потом?

   Я молчал.

   -О "потом" не подумал? – усмехнулся старик.

   -Подумал. Но между "раньше" или "позже" я бы предпочел выбрать "позже". Вдруг чего бы придумалось...

   -Мальчик, – обратился Учитель к стоящему рядом, глядящему в землю пареньку. – Сбегай-ка за нашим доктором. И смотри шуму не поднимай. Давай, быстро!

   -Да, Учитель.

   Через секунду паренька и след простыл.

   -Давно пытаемся пресечь образование иерархической структуры в Школе, – посетовал старик, – равенство воспеваем, учим, что все друг другу братья, да видно бесперспективно это. Зато из таких вот ребяток, как тот, которому ты нос свернул, получаются потом хорошие командирчики, которые порвут свой тренированный зад, но выполнят приказ. Всех своих подчиненных погубят, но до цели дойдут.

   -И нужны такие? – слабо спросил я. Не ожидал от Учителя Ри такой откровенности и пренебрежения. – И все это вы мне, новичку, рассказываете?

   -Нужны, уж поверь. Только верховные командиры всегда знают, что и почем. Уж они-то находят таким применение и используют их неизменно с блестящим успехом. А тебе я говорю все это потому, что ты другой. Потому что именно ты можешь верховодить ими. У тебя ум, у них – рвение.

   -Какой у меня ум, если я тут оказался? – саркастически усмехнулся я.

   -Не смотри на следствие, – мягко улыбнулся Учитель. – Не со всем в жизни можно справиться. С судьбой все спорят, но выигрывают единицы, а те, кого она победила, выкручиваются как могут.

   -Что вы сказали? – тихо спросил я.

   -Про судьбу-то?

   -Нет, про следствие.

   -Ах, ты об этом. Видимый результат волнует немногих, ты всегда должен знать истинную причину поступка, тогда и результат станет предсказуем.

   А я лежал и думал, что слышал уже подобные слова. Слышал их совсем-совсем недавно. И откуда они все понабрались этого?

   -Значит, Ри, ты не послушал моего приказа! – взвился Сатринг, глядя на нас.

   -Мальчик не мог даже встать, – спокойно ответил Учитель Ри. – А ему еще за вашими цветами ходить завтра, Великий...

   -Что-то я не видел его еще ни разу в моем саду!

   -Он сказал мне, что ждал разрешения, – не запнувшись, отозвался Учитель.

   Я молчал.

   ...Врач пришел очень быстро, покачал головой и прямо там, на камнях у внешней стены торопливо принялся за лечение. Потом они со стариком помогли мне перебраться в тень к столбу-источнику, и врач, промыв мне плечо, наложил крепкую свежую повязку. Теперь я снова чувствовал себя человеком, а следы побоев медленно оттаивали, исчезая с кожи. Нет, определенно, замечательная штука – регенератор.

   Слушая Сатринга в пол-уха, я думал о том что пора бы мне стать маленьким и незаметным. Не нужно наживать себе на шею лишних проблем. Лучше выжидать. Меня купили в пропускнике, по сути дела я принадлежу Школе, как принадлежит ей это кресло, в котором сидит разгневанный Сатринг. Конечно, такой расклад дел меня не устраивает, но меня спросить, конечно, забыли. Так что мне остается одно – ждать.

   -Ну, так иди в сад! – Старинг встал, пристально глядя на меня, и мне показалось, он читает мои мысли.

   -Уже темнеет, Глава, – Учитель покорно склонил голову. – Быть может, завтра...

   -Сегодня.

   -Совсем скоро станет темно, он ничего не увидит.

   -Пусть научится глядеть в темноте.

   -Вы слишком строги ко мне, – тихо сказал я. – Ведь я всего лишь новичок.

   -Ну, наконец-то он подал голос, – всплеснул руками Сатринг. – Смотрю, ты стал поспокойнее. Похоже, некоторые уроки все же идут тебе на пользу.

   Я чуть не бросился на него, но удержался и виду не показал. Прикрыл быстро глаза, делая вид, что смаргиваю. Уж, не по твоему ли приказу меня избили!

   -Ты хоть и новичок, но раньше вел себя как хозяин, – продолжал Сатринг. – Пытался строить в моем мире свою жизнь по привычным тебе законам. Кстати, как твое здоровье?

   -Спасибо, не жалуюсь.

   -Ну конечно! Ведь жаловаться ты не привык!

   Я опустил глаза и стал смотреть в пол. Сатринг явно насмехался надо мной. В принципе, он мог себе это позволить.

   -Я хочу, чтобы ты, Ри, устроил ему ночную тренировку, – обратился Сатринг к Учителю. – На два подъема. И не говори мне, что твои кости слишком стары для этого. Можешь взять с собой проигравшего Воина. Ему тоже не мешало бы лишний раз потренироваться. И будьте так добры, уложитесь в пару часов.

   -Да, Глава, – кивнул Учитель и, повернувшись, вытолкал меня из залы.