Текст книги "Вселенская пьеса (СИ)"

Автор книги: Елена Федорова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 35 страниц)

   Я включил вспомогательную систему, разглядывая схематичное изображение систем корабля. Сложная это была штуковина.

   -Мне в лучшие времена нужно было минут десять, чтобы восстановить управление, – пробубнил Воин. – Аварийная система не дает поврежденной машине взлететь, это сделано для безопасности. Нужно разблокировать вертикальные и горизонтальные рули.

   -Без лома и такой-то матери тут не разберешься, – я крутил перед собой схемы. – Это что?

   -Не отвлекай, – разозлился Воин. Отложил большой ключ, похожий на монтировку, взялся за узкую железную планку.

   -Эй, мы по любому не успеем, – я ткнул пальцем в схему. – Разбей этот узел и разблокируются оба руля!

   -Да ты с ума сошел! – выпалил Воин и замер, разглядывая схему. – Я потеряю управление левым двигателем... или...

   -Ломай его, – я выглянул из кабины, – если мы сейчас не взлетим, то тут и останемся! Или придется быстро и долго бежать!

   Воин перебрался на поврежденное крыло, поддел планкой отсек и вскрыл обшивку. Глянул на меня как-то испугано и дважды со всей силой ударил по блоку, находящемуся в отсеке. Аварийная сигнализация пискнула в последний раз и замолчала. Закрыв колпак кабины, Воин включил двигатели. Машина молчала.

   -Еще раз! – велел я, уверенный, что машина взлетит. – Кувалда – лучшее лекарство для техники. И чем она сложнее, тем проще лечится!

   Воин неуверенно повернул верньеры и под днищем взвыли турбины, энергия послушно пошла на оба двигателя и флаер оторвался от поверхности, оставив под собой примятый участок красных ягод.

   -Полетели отсюда, – улыбаясь, предложил Воин, и я согласно кивнул.

   Учитель Ри со скучающим видом восседал на большом красном камне. Воин осторожно посадил поврежденную машину и с облегчением вздохнул.

   -Честно говоря, – признался он мне, – в какой-то момент мне показалось, решение лететь через фронт было ошибочным. Это нас чуть не убило, если бы не ценная подсказка хорошего механика.

   -Никогда в жизни не занимался техникой, – буркнул я, вылезая. – Жарковато сегодня.

   -Я припас для тебя платок, – помахивая белым полотнищем, крикнул Учитель Ри. – В полете были трудности?

   -Все в порядке, Учитель, – Воин закрыл флаер и пошел к нагромождению камней. – Но аппарат мы повредили серьезно, я надеюсь, Великий Сатринг простит нас.

   -Ты дал вести Ученику? – пристально глядя на Воина, спросил старик. – Ты же знаешь, что флаер – дорогостоящее оборудование.

   -Это я повредил машину, Учитель Ри, мы прошли через газовое облако, – покачал головой Воин. – Нас задело осколком, вины Ученика тут нет никакой.

   -А он сноровисто порулил флаером, правда, Воин? – ухмыльнулся старик, но мужчина не поддался на провокацию и промолчал.

   -Что ж, ладно, – покивал головой Учитель. -Так тому и быть, придется возвращаться на неисправной машине. Но это после. Вот, – он протянул мне платок и небольшой, в полторы ладони нож. Такой же нож он выдал Воину. – Это все, что вам нужно, чтобы выживать. Думаю, обо мне вы позаботитесь, ведь так?

   -Да, Учитель Ри, – согласился Воин.

   -Тогда пойдемте.

   Я замешкался, разглядывая Мертвый Лес. Посмотреть было на что. Когда-то, без сомнения, здесь росли сумасшедшие, непроходимые джунгли. Сейчас это больше походило на иссушенный лабиринт из черных стволов и рыжих лиан. На корявых стволах не было ни единого листочка. Разрезанная на полосы тень падала на неровные скалы. Красные камни растрескались, куски породы легко отваливались, сползая пластами. В расщелинах рос какой-то белый пух и темно-синий лишайник.

   -Ну и местечко, – проворчал я.

   -Ступай очень осторожно, – Воин подошел ко мне, указывая наверх. – Возьми красных ягод и разотри их в ладонях вместе с землей. Этой кашей намажь всю кожу, что не прикрыта одеждой. Иначе сгоришь. Когда идешь, придерживайся за стволы и лианы, но я покажу, за какие можно хвататься, а от каких у тебя на ладонях появятся жуткие волдыри. Порою, лучше упасть, чем повредить руки. Ноги тоже береги, в расщелины не наступай, там может жить Отсечка. Это что-то похожее на моллюска, у нее каменные створки, сомкнется – ногу отрежет мигом. Так что смотри внимательно, куда наступаешь. Лучше иди за мной след в след.

   -А Учитель Ри?

   -Я пойду впереди, мне несподручно плестись с вами, – с этими словами старик, заложив руки за спину, непринужденно взбежал по склону, стремительно подныривая под сплетшиеся ветви и перепрыгивая через поваленные стволы. Он сделал это плавно и мягко, будто кошка, едва касаясь камней носками.

   -Ничего себе, – сдавлено пробормотал я.

   -Ничему не удивляйся, старик, если понадобится, нас с тобой отсюда на собственном горбу вынесет, если мы погибать решим, – Воин заткнул за пояс нож и внимательно посмотрел на меня, что-то обдумывая. Я чувствовал, что внутри него борются два неких совершенно разных решения. И он не знал, какое верно.

   Но тут Учитель Ри позвал нас, и Воин отвернулся, махнув мне рукой

   -Здесь сложно найти воду? – задыхаясь, спросил я.

   -Не очень, красный брат, – Воин поднырнул под очередным сплетением ветвей. Его забавляла моя покрытая красной коркой ягод и земли рожа. Зато за весь день под солнцем я и вправду не сгорел. Указав на покрытую серой корой горизонтально растущую лиану, он велел:

   – Возьми нож и обрежь ее.

   Я взялся пилить толстый стебель, но Воин отпихнул меня в сторону:

   -Да не так. Смотри, тебе нужен камень, приставь нож к ветке под углом и ударь. Еще раз. Теперь надо перерубить ее с другой стороны. В этой лиане полно воды, но пока ты не раскроешь капилляр, давление внутри древесины не даст ей вытечь. Видишь, срез совсем сухой.

   Воин закинул срезанный конец на плечо и быстро отрезал лиану с другой стороны. На срезе тут же проступила влага. Он поднял обрубок над моей головой и на губы мне упали первые крупные капли. Сладковатый сок обильно потек из побега, помогая утолить. В обрубке длинной с локоть оказалось не меньше чашки жидкости.

   -Скоро будет темнеть, нам нужно найти место для ночлега. Двигаться по камням в полной темноте вместе с тобой я бы не рискнул.

   -Ты видишь в темноте? – уточнил я.

   -Я знаю горы, – пожал плечами Воин. – Мы сделали большой крюк вдоль той скалы, потому что ты не можешь подняться по лиане.

   -Зато Учитель Ри взлетел на нее так, словно у него есть крылья, – проворчал я. – У этого утеса метров сорок вертикального обрыва?

   -Примерно так, – Воин указал влево, где особенно густо к камням приросли лианы. – Там есть пологий проход наверх, видишь, под каким углом растут побеги?

   Я лишь кивнул, веря ему на слово. Воин великолепно ориентировался в здешних дебрях и, хотя все они были прозрачны, я бы непременно заблудился в сплетение корней, мертвых побегов и лиан.

   Осторожно переступая с камня на камень, мы вскарабкались вверх и лицезрели вызывающую раздражение идиллию: соорудив небольшой навес из сплетенных наподобие корзины веток, между камнями сидел Учитель Ри и обжаривал на небольшом костерке нечто мясистое, нанизанное на палку.

   -О! – сказал он приветливо. – Я уж вас заждался!

   Воин невозмутимо подошел и сел рядом со стариком, тут же получив в руки палочку с извивающимся толстым червяком. Да, то, что обжаривал на огне старик, было ничем иным, как червем или личинкой размером с батон белого хлеба! Фу, какая только гадость не водится на иных планетах!

   -А ведь это я должен был о вас заботиться, Учитель, – грустно сказал Воин.

   -Ты заботился о своем краснолицем брате, – оглядев меня с головы до ног, усмехнулся старик. Вот что они взяли за манеру такую, издеваться? – Тут нужна большая удача! В конце концов, я не настолько стар, и вполне могу один раз добыть для всех нас ужин. Иди сюда, Ученик, день подходит к концу и можно отдохнуть. Держи личинку бабру, в ней много питательного белка, хотя вкус ее тебе вряд ли понравится.

   Я подошел и сел рядом, стянул с головы платок и, уверившись, что он и без того весь перемазан, принялся вытирать им лицо и взмокшую шею.

   Воин воткнул в трещину у моих ног палочку с неаппетитного вида червяком и принялся поджаривать свою порцию на огне.

   -Почему тебе не нравится Великий Сатринг, Ученик? – внезапно спросил старик, не отрывая взгляда от огня.

   -Я сужу о личности по поступкам, – сказал я, помолчав. – А жестокость и власть не входят в мой личный набор добродетелей. Я считаю, что любовь и симпатия куда сильнее твердости и равнодушия.

   -Сатринг любит всех своих учеников, – возразил Воин, – но и требует с них сполна. Потому что только в суровых условиях закаляется дух и крепчает тело.

   -Я объясню вам, ученики мои, почему Сатринг вселяет в ваши сердца опаску. Почему вы не можете уважать его, хотя должны. Виной тому страх. Вы не знаете, что можно от него ожидать. Вам хочется верить, что он Великий и Всезнающий, но порою его жестокость рождает в ваших сердцах сомнения. Чувство неприязни – это неспособность понять и предугадать, удел слабого духа.

   Я промолчал. Хотелось думать иначе, но я понимал смысл слов Учителя Ри. В чем-то он был прав.

   Быстро темнело, и на небе одна за другой зажигались звезды. Стало прохладнее.

   -Мы должны найти Накгу, но не встретили сегодня ни единого признака змеи, – сказал я.

   -Ты не встретил, – негромко сказал Воин, – потому что не знал, на что смотреть и где искать. А я видел ствол со снятой корой. Мы попробуем найти Накгу завтра, ствол был свежий. Она где-то здесь, недалеко, выползла вдоволь напиться, когда шел дождь.

   -Молодец, Воин, – похвалил старик. – Ты очень внимателен. Как ты думаешь, какой длины была это Нага? Ведь мы не можем принести Сатрингу маленькую змею, он сочтет это за оскорбление!

   -Не знаю, Учитель, метров пять. Парлак 15 стал столь бесплоден, что выбор у нас невелик. Если мы сможем настигнуть хоть какую-то Нагу, это будет большой удачей для нас. Результат, даже небольшой, лучше, чем ничего...

   Я потер висок. Чувство, что такой неумеха, как я здесь лишний, все больше накрывало меня. Быть обузой было крайне неприятно. В конце концов, я и сам могу найти в лесу змею, чего тут сложного? Она же большая!

   Я отодвинулся немного в сторону, слушая их разговор в пол-уха, и стал вглядываться в черное небо. Где-то там моя Земля.

   Внезапно, рука легла мне на плечо.

   -Пойдем со мной, мальчик, – сказал Учитель. – Воин приглядит за костром.

   -Куда? – заволновался я.

   -К обрыву, не бойся, ничего страшного не будет. Мы просто посидим вместе.

   Учитель Ри заставил меня подняться и повел между камнями, отходя все дальше от места стоянки.

   -Я обещал тебе, – сказал он, останавливаясь прямо над пропастью обрыва, – попытаться научить ощущать Средоточие Силы. Потому что все проявления, которые ты видишь – лишь результат. Но нам ведь важна суть, согласись? Садись, – он надавил мне на плечи. – И ничего не бойся. Лучше бы это делать над обрывом Упокоившихся в Школе, там высота почти триста метров, но это все, что у нас есть сейчас.

   Хочу, чтобы ты вдохнул ночь. Средоточие Силы находится между тобой и миром. Здесь, – старик нагнулся и положил руку мне на солнечное сплетение, а потом отвел ее на несколько сантиметров в сторону.

   -Ничего не бойся, я буду держать тебя, ты не упадешь. Сними обувь и накидку. Готов?

   Нет, – чуть не ответил я, но промолчал. Очень хотелось узнать, что должно произойти, но я заставил себя успокоиться. Учитель Ри был прав: страх делает нас уязвимыми.

   -Вот и молодец, – ласково говорил у меня над самым ухом старик. Он массировал мне виски, втирая что-то в кожу, и я чувствовал резковатый, пряный аромат. – Ощути прикосновение к босым ногам воздуха. Это словно ты опустил стопы в реку, правда? То проходит ледяное течение и члены сводит судорогой, то вдруг набегает теплая, прогретая солнцем волна, и тогда ты томишься в мягкой истоме удовольствия.

   От слов Учителя мне стало казаться, что прямо у моих колен едва ощутимо плещется черная, густая вода.

   -Это наркотик? – вяло спросил я.

   -Молчи, – велел старик. – Отдайся воздуху и ни о чем не думай. Вода похожа на знакомый тебе космос. Ведь ты не боишься его нескончаемой глубины, ты же капитан Черной Птицы! Ты чувствуешь невесомость, словно у тебя нет тела. Закрой глаза и ничего не бойся. Если с тобой что-то случиться, я не дам тебе упасть. Вот видишь, я стою у тебя за спиной, но я не буду касаться тебя. Ощущаешь пустоту?

   Я больше не с тобой, оставь меня камням и почве. Оттолкнись и плыви.

   И помни, что мои руки опустятся на твои плечи, если тебе что-то будет угрожать. Они – твое спасение и страховка.

   Дыши глубоко и медленно. Ты видишь, как распадается твое тело, ты чувствуешь его части? Нечто прикасается к твоей груди, ты ощущаешь напряжение?

   -Да.

   И вправду солнечное сплетение внезапно свело судорогой.

   Что он делает со мной? – подумал я вяло. – Что со мной делают его слова? Я же знаю ответ, знаю, что в пространственном зависимость между "верю" и "есть" определена. Но так сложно понять это!

   -Не отвлекайся, -Ри отвесил мне легкий подзатыльник. -Думай о том, что уместно сейчас. Средоточие силы. Чувствуй. Выходя из него, твоя сила способна разрушать и создавать. Это та артерия, которая питает тебя. Ты должен не только отдавать через нее, но и получать.

   Ты чувствуешь, как под тобой плещется бездна? Ты чувствуешь, как над тобой плещется бездна? Ты понимаешь, что падение неизбежно, но у тебя так много путей. Ты можешь лететь вверх или вперед. Можешь и назад.

   Слушай.

   Себя.

   Мир внезапно померк. Я перестал видеть звезды, ощущая, что проваливаюсь в какой-то колодец. Я знал, что где-то рядом подпространство и через него я могу шагнуть на борт своего корабля. Но я не видел его и боялся оступиться.

   Рядом стояли мать и отец. Если я буду умирать, то непременно встречусь с ними. Я не останусь на чужой планете, и от этого спокойнее. Я все равно вернусь к истокам, в них можно черпать силу, волю к жизни и радость бытия.

   Я поднимаю руки к глазам и слышу, как звенят цепи. Мои запястья словно пробиты острыми светящимися нитями.

   Мама, папа, – кричу я и бегу, но цепь толкают меня назад, и внезапно крепкая рука сжимает плечо. Я слышу, как, громко щелкая по камням, падают вниз сброшенные моим движением осколки породы.

   -А я и не надеялся, что у тебя выйдет с первого раза, – гладя меня по голове, сказал Учитель Ри. – Это было бы великой удачей для тебя, но удача дана в этом мире не каждому. Ты по-прежнему принадлежишь Сатрингу, и долго без него не протянешь. Я надеюсь, что понимание придет позднее. Может быть со временем часть знания, полученного сегодня, нагонит тебя, как морской вал захлестывает берег. Но не сейчас. И еще очень не скоро...

Я проснулся от неприятного озноба. Было еще темно, до рассвета оставалось около получаса. Приподнявшись на локте, я понял, что спал на обрыве. Голова гудела и я, встав, пошел искать лиану с серой корой, чтобы напиться. Идя вдоль обрыва, я пытался припомнить, что со мной произошло ночью, но воспоминания были отрывочными и каким-то бесплотными.

   -Как же мне надоел этот лес, – проворчал я. – Надо найти эту чертову Нагу и убираться отсюда.

   Совершенно не глядя себе под ноги, я внезапно поскользнулся, и чуть не упал вниз с обрыва, чудом успев уцепиться за какую-то ветку. Если это окажется черным кустарником, ожоги мне гарантированы. Присмотревшись к ветке, я с облегчением вздохнул: на коре не было белого обжигающего ворса. Тогда я посмотрел себе под ноги и замер.

   -Что за чертовщина? – спросил я негромко, нагибаясь. На камни была намазана какая-то слизь, вокруг валялись ошметки, бывшие когда-то чем-то живым.

   Оглянувшись, я осторожно, на полусогнутых ногах пошел за странным следом.

   Змея, – думал я, – большая, очень большая змея. Ну, где же ты?

   Отведя в сторону ветку, я обнаружил сплетение серых лиан, в которых накапливалась вода и, подойдя, примерился срубить побег. И замер. Прямо передо мной, обвив широкий ствол огромными кольцами, застыла змея. Желтое тело бугрилось мышцами, его пересекали узкие черные полоски. Я насчитал двенадцать колец и длинный хвост. Это что-то около семи метров, может, больше. С ума сойти! Стоя рядом с эдакой анакондой, имеющей веселенькую желтенькую раскраску, я даже вздохнуть боялся, не то, что пошевелиться. Зажатый в моей руке нож казался безобидной зуботычкой.

   Справившись с собой, я сделал осторожный шаг назад и тут же увидел голову. Большой черный глаз внимательно смотрел на меня стеклянным зрачком. В горле мигом пересохло, на коже, испачканной красными ягодами, выступила испарина.

   Я сделал еще один осторожный шаг назад, понимая, что если эта змея распрямится, то убьет меня одним касанием. Но змея замерла.

   Я отступил еще, потом еще и, решив, что расстояние безопасно, крикнул негромко, рассчитывая, что тут до лагеря рукой подать:

   -Учитель! Воин!

   -Да, краснолицый брат, – Воин вынырнул почти сразу же слева от меня и замер.

   -Осторожнее, – предупредил я, хотя в этом уже не было никакой надобности. – Доставай свой мешок, будем запихивать змею.

   -Ничего не выйдет, – поборов удивление, отозвался Воин, – на такую большую Нагу мы не рассчитывали.

   Со спины ко мне подошел Учитель и, пользуясь мною, как щитом, приподнялся, выглядывая из-за плеча. Увидев, что хотел, он отступил, неопределенно хмыкнув.

   -Вот тебе мешок, Ученик, но боюсь, придется искать другую Нагу.

   -Сами говорили, что чем больше, тему лучше, – проворчал я, крутя в руках мешок, прошитый серой стальной нитью. – В принципе, если ее свернуть так, как она сейчас, кольцами, то впихнется...

   -И как ты собрался это сделать? – уточнил старик с любопытством.

   -Попробуй с ней договориться? – предложил Воин, насмешливо улыбаясь.

   -Я змей боюсь, о чем ты! – не сдержался я, и змея, реагируя на голос, подалась вперед. Рычаг у нее оказался гораздо длиннее, чем я думал, и ее голова оказалась прямо перед моим лицом. С испуга, я схватил ее за толстую шею у самой головы, осознавая, что мои пальцы даже не сомкнулись, такая она была толстая. Понимая, что сейчас может разыграться трагедия, я рванул ее вниз обеими руками и Учитель Ри, выхватив у меня мешок, распахнул горловину, подставляя его темное нутро. Кольца хлестнули Воина по груди, но он устоял, поймав хвост, я же отпустил голову, перехватив толстое тело. И снова нас выручил старик, который, поняв, что я совершил глупость, ухватил мешок снизу, зажав Наге голову. После этого, борясь с бешено извивающимися кольцами, мы принялись впихивать их внутрь, пока не уместили там змею. Лишь тогда, облегченно вздохнув, Учитель Ри выпустил голову и помог мне затянуть горловину. Совершенно взмокшие, мы уселись на камни, глядя на шевелящийся и перекатывающийся мешок размером с хорошую бочку.

   -И что мы будем с нею делать? – негромко спросил старик, чем вызвал на себя два непонимающих взгляда. – Вы, конечно, поработали на славу, но вы хоть понимаете, кого только что запихали в мешок?

   Я лишь пожал плечами:

   -Змею?

   -Священную Королевскую Нагу, – торжественно сказал Учитель Ри. – Этой змее много сотен лет, она жила на Парлаке еще до того, как произошла катастрофа.

   -Как она могла спастись? – не понял я. – Ведь прошла же волна, стершая с лица Парлака 15 все живое.

   -Это не так, – покачал головой старик. -Сатринг и Учителя смогла изменить реальность для всего живого на этой планете. Великий спас всех, переместив их во время-пространстве. Пока здесь бушевал огненный смерч, все ученики, животные и растения были там, взвешенными в коридоре вне времени. Потом Сатринг вернул всех, но растения быстро погибли в иссушенной почве, а животным больше нечего было есть. Но некоторые, вроде Королевской Наги, выжили.

   -Учитель, – осторожно спросил Воин, – а вы уверены, что это она?

   -Уверен.

   Мы молчали.

   -С одной стороны, это великая удача, – старик внимательно посмотрел на меня. – Я ошибся. С другой стороны, она священна и имеем ли мы право угнетать древний разум?

   -Они с Сатрингом друг друга достойны, – сказал я. – Разве какая-то другая змея может жить в его саду?! Там у нее будет все, наконец, древняя Нага найдет покой и достаток, а Сатрингу будет, чем гордиться!

   -Он дело говорит, – поддержал меня Воин. – В ней много весу, но вдвоем мы дотащим...

   -Ну, тогда встали и потащили, – велел Учитель Ри и поднялся.

   -Не могу больше, привал, – попросил я. – Эта гадюка так извивается, что всю шею мне стерла!

   -Побольше уважения, мальчик, – помогая мне опустить на камни мешок, посоветовал старик.

   -Да-да, я помню, священная Королевская Нага.

   Я обессилено опустился рядом с дергающимся мешком. Грязь с соком красных ягод отшелушилась от кожи, и солнечное прикосновение болезненно обжигало плечи и щеки. Я уже люто ненавидел эту змею, которая, весила, должно быть, килограмм сто, и этот Мертвый Лес, и своих спутников. То, что они делали, было наполнено глубоким смыслом, но для меня это был Сизифов труд.

   Сейчас только пришло осознание, что змея эта ядовита и что когда она бросилась мне в лицо, я лишь чудом избежал смерти. Запоздалый выброс адреналина нагнал меня, я задышал чаще.

   -Спокойнее, – сказал Учитель, нагибаясь надо мной. Его нога стояла совсем рядом с перевернувшимся на бок мешком. И я внезапно увидел, что в ткани зияет прореха, прорванная, видимо, острым камнем, на который мы положили свой груз.

   В следующую секунду змея, чуя близкую свободу, распрямилась, затрещала стальная ткань, с одной стороны вывалился наружу хвост, с другой голова, метнувшаяся к ноге старика. Я дернул змею, схватив поперек тела, прекрасно осознавая, что нахожусь в смертельно-опасном положении, потому что Наге достаточно повернуть голову. Впрочем, мой рывок спас Учителю Ри жизнь, змея промахнулась, и сверху на нее навалился Воин. Я стянул с себя рубаху, которую местные называли накидкой, и хладнокровно замотал Накге голову, перевязал ее шнурком, выдернутым из брюк, чтобы она не могла больше никого укусить. А если и задохнется, пусть. Главное, безопасность. Змея извивалась, складываясь причудливыми кольцами, но ничего не видела и ничего не понимала.

   Воин подальше отскочил от бьющей хвостом твари, и я заметил на тыльной стороне его руки две отчетливые красные отметины.

   Укусила.

   -Учитель, – я повернулся к старику и шепнул ему на ухо: – Подыграйте!

   Воин тоскливо смотрел то на свою руку, то на бьющуюся о камни змею.

   -Чего там у тебя? – я отвлек его внимание.

   -Укусила, – голос у Воина был совсем хриплый.

   -Да ладно, это же пустяки, а ну-ка сядь, сейчас все сделаем. У нас на Земле много змей водится, даже такие, укус которых убивает за пару минут. Если все сделать правильно, то яд по твоему телу и не пойдет, уж поверь! Учитель Ри, дайте-ка мне пояс.

   Старик не стал мешкать и распустил плетенку, подхватывающую его накидку, протянул мне. Я наложил ее наподобие жгута, перекрывая кровоток, потом продел обломок палки и скрутил еще крепче.

   -Не волнуйся, – Учитель Ри присел рядом, успокоительно погладив Воина по руке. – Ученик знает, что делает. Эта Накга стара как мир и яд у нее слабый. Кроме того, знающий никогда не пропадет в Мертвом Лесу, здесь есть все, что нужно.

   Я тем временем разрезал кожу вдоль укуса и стал высасывать яд, сплевывая его на землю. Язык неприятно занемел. Нейротоксин. Паралич и смерть.

   -Ученик, срежь лиану с соком, ее влага легко смоет яд, – сказал старик, крепко сжав мое плечо. Сплюнув, я быстро срезал побег и первым делом прополоскал рот, потом промыл рану на руке Воина.

   -Вот и все, – немного заплетающимся языком сказал я. – А теперь пойдем, нам нужно поторопиться до темноты.

   -Как все? – удивленно посмотрел на меня Воин.

   -А что не так? – натурально удивился я. – Не понимаю. Яд не так уж и быстро разносится по телу, ты разве не знаешь? Я убрал его из раны, думаешь, не поможет?

   -Ну, он, наверное, хочет, чтобы мы положили его на носилки и вздыхали над умирающим телом, – Ри насмешливо прицокнул языком и поймал змею за хвост. – Воину не пристало прикидываться больным, когда у него на руке всего лишь небольшой порез. Но если ты так изранен, то змею могу понести я.

   И, вызвав изумление у нас обоих, он поднял Нагку, перекинув ее через плечо так, что голова оказалась зажата у старика подмышкой. Змея изогнулась, обвив Ри большими кольцами вокруг пояса, и затихла.

   -Как так? – с интересом спросил я.

   -Ну, мне хочется, чтобы он весила не больше перышка, – усмехнулся старик и, что-то весело насвистывая, зашагал между камнями.

   -Вот что такое Средоточие Силы, – восхищенно сказал Воин, идя рядом со мной. – Он хочет и мир меняется. Для этого нужно лишь заставить себя поверить...

   Я покосился на парлакианина, никаких явных признаков прогрессии отравления я не видел, но это не значило, что его не было. Оставалось надеяться на то, что мы были достаточно убедительны в собственной вере.

   -Вчера мы уходили, помнишь? – спросил я, заставляя Воина отвлекаться, и, дождавшись, когда он кивнет, продолжил: – Учитель рассказал мне многое о повадках Накги. Говорил, что ее яд силен лишь тогда, когда змея молодая. Так все живое, старея, слабеет.

   -Правда?

   -А ты думал, я бы стал за нее голыми руками хвататься? -возмутился я. – Да я змей боюсь больше протонного излучателя. Они – мерзкие.

   -Ну да, – только и сказал Воин и внезапно задумался о чем-то, замедлил шаг и остановился. Я уже хотел позвать старика, но парлакианин внезапно вздрогнул и посмотрел на меня очень внимательно.

   -Яд в моей крови все же есть, – сказал он негромко. – Но теперь я почувствовал, как это работает.

   -Вот на твоей руке знание, – сказал я глухо, повторяя слова Сатринга, но на другой твоей руке вера. Я всегда выбираю то, что удобнее мне. А ты?

   Он отвернулся, зажал рану, из которой почти не стекало крови, ладонью – перевязать у нас ее было нечем.

   -Пойдем, – сказал он решительно, – а то Учителя разочаруем...

   Завидев впереди изорванный борт флаера, я ускорил шаг, обогнав идущего все медленнее Воина – к вечеру он совсем выбился из сил – и, открыв кабину, принялся выискивать под сидением медицинский регенератор. Прибор нашелся в узком черном чехле.

   -Сейчас подлечим, – распаковывая аппарат и крутя его в руках, пробормотал я. – Учитель Ри, как оно включается?

   -Отлично сработано, – хлопнул меня по плечу старик и подхватил прибор, выпавший у меня из ладони.

   -Эй, полегче! – возмущенно воскликнул я.

   -Ладно, ладно, – добродушно махнул рукой Ри и с легкостью снял с себя застывшую в кольцах змею в грузовой отсек.

   Глава 16. Побег.

   -Вставай, вставай! Надо уходить!

   Было темно и я не нашел ничего лучшего, как спросить:

   -Кто здесь?!

   Я сел на кровати и стал шарить вокруг руками, пытаясь нащупать хоть что-нибудь. Глаза, полные ярких сонных воспоминаний, медленно привыкли к темноте, и я увидел темный силуэт человека у двери.

   -Это я, Инутари, – отозвался силуэт. Голос садовника немного дрожал. – Я выполнил то, о чем ты просил – я выкупил девушку. Теперь пришла твоя очередь. Я все устроил, но надо немедленно уходить. Быстро!

   -Да как же я с Парлака?! – растеряно спросил я.

   -Все уже организовано, – затараторил Инутари. – Я выведу тебя отсюда – да сними ты этот дурацкий браслет! Ты же не собираешься здесь оставаться?!

   -Нет, – я быстро встал и, сняв, бросил знак принадлежности к Школе на кровать. – Но что дальше? Убраться отсюда я могу и сам, но на Парлаке 15 мне долго не протянуть.

   -И не надо, – отмахнулся Инутари, – я все устроил. Тебя ждет челнок в старом квартале. Только надо очень торопиться. Пока еще можно уйти. Ночь уже почти прошла, мне пришлось ждать, покуда ты не вернешься с Праздника. Сатринг был очень тобой доволен, Королевская Нага, вот ты герой!

   Я все никак не мог поверить в происходящее, потому снова переспросил:

   -Челнок? Но откуда?

   -Надо торопиться, – раздосадовано отрезал Инутари. – Одевай обувь и следуй за мной!

   Тут я понял, что передо мной стоит совершенно другой человек. Что-то неуловимо и с тем существенно изменилось. Исчезла тоска, садовник был уверен и шел на риск без сожалений.

   -Что сделают с тобой, когда узнают, что ты помог мне выбраться? – осторожно спросил я.

   -Если ты не будешь тут задерживаться, то никто ничего не узнает, – слишком уж быстро ответил садовник.

   -А узнают? – я стал медленно надевать ботинки, а сам все смотрел на садовника.

   -А узнают – ничего страшного. Потому что я уже говорил со своей женой. Я отдал ей все деньги, которые выдала мне Школа. А это, поверь мне, очень много, даже несмотря на то, что я потратился на выкуп. Ей и ребенку хватит, чтобы прожить очень долго. Теперь, если что-то случится, я заменим.

   -Ты не обязан это делать, я и сам как-нибудь выберусь, – вздохнув, сказал я, уже понимая, что сморозил глупость. Я ведь не обязывал его приходить сюда, нанимать или договариваться о челноке...

   -На добро нужно отвечать добром, – оскорблено заявил Инутари. – Тем более что я тоже не просил спасать меня, но ты сделал. Считаешь, что я так и должен нести на себе позор не отданного долга?!

   -Я не это имел в виду, – попытался я дать задний ход, но все было напрасно – я уже обидел садовника.

   -Ты идешь? – хмуро спросил он.

   -Иду.

   Инутари опасливо выглянул в коридор, потом поманил меня за собой, но в сторону ворот не пошел, выбрав путь вглубь Школы. Предупреждая лишние вопросы, задержался перед очередным поворотом, шепнув на ухо:

   -Мы идем к обрыву Упокоившихся. С него скидывают проигравших. Там есть тропа.

   Сказав это, он заторопился вперед, и мне ничего другого не оставалось, как следовать за ним. Мы проскользнули между спящими чутким сном домами, и вышли к обрыву. Тут не было стены, и ветер с силой бил в грудь, дыша сухим холодом. Темными силуэтами на горизонте возвышались холмы, небо едва тронула светлая дымка, или мне показалось?

   Сам я ни за что бы не нашел той тропы. Она начиналась прямо под скальным обрывом, и этот первый прыжок с почти четырехметровой высоты дался мне очень тяжело еще и потому, что пришлось повиснуть на руках.

   Следуя за серым силуэтом Инутари, я думал о том, что буду делать дальше, когда улечу с Парлака 15. Надо будет перво-наперво попытаться связаться с кораблем...

   Если все закончится хорошо, и я не сорвусь с тропы.

   Если все будет хорошо, и мы доберемся до челнока.

   Если все будет хорошо, и челнок вылетит в космос.

   Местами спуск был настолько крут, что приходилось ползти на животе, нашаривая вслепую ногами опору. Как Инутари различал на этом склоне тропу, для меня оставалось загадкой, но всякий раз, когда склон становился пологим, я чувствовал под ногами узкую ровную дорожку.