Текст книги "Кодекс Хранителя (СИ)"
Автор книги: Екатерина Лылык
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 34 страниц)
Глава 10
Целый день Хадиса чувствовала себя подавленной и несчастной. И вот сейчас, слушая лекцию по магическому праву, демоница никак не могла сосредоточиться. Утренний разговор все не шел из головы, крася черным и так не совсем радужное будущее.
Ректор была права: эта сила обязывала. И, по сути, девушка реально могла стать тем, чье непосредственное влияние превратит друзей во врагов, скромников – в развратников, да и, в конце концов, обычных граждан – в революционеров.
И если бы Хадиса дальше сидела среди новообретенных молчаливых сокурсников… Так нет же, ей приписали ещё факультативы по магической медицине. Вроде бы нет ничего плохого в этом: учиться под началом такого светила, как Гемарта Дич, мечтает каждый, даже немаг без толики силы. Но была в этой предложенной бочке меда одна немаловажная порция дегтя. А именно – студенты и адепты, среди которых несколько послушников были не только незаметными, но и малоэффективными. Ведь сдержанность и соблюдение порядка не всегда этот самый порядок соблюдают, особенно если людьми принята стратегия невмешательства.
И, казалось бы, Хранители должны стоять за друг друга горой, но нет. Любое участие в разборках было строго оговорено.
И даже со Звездуновым не надо общаться, чтобы понять это. Устав, который она прочла от корки до корки ещё первым вечером, был информативным в этом плане в наибольшей степени.
От осознания всего этого хотелось забиться кому-нибудь в объятия и поплакать. Однако, к сожалению или нет, это было недостойно дочери семейства Кирин. И приходилось запихивать эти эмоции поглубже, к недостойным девушки фантазиям. Словно в насмешку над ее чувствами, общая атмосфера, царившая вокруг демоницы, была удручающе горячей. Депрессия Хадисы отпечаталась буквально в каждом лице странной смесью желания и печали, словно каждого вокруг поглотили мысли о бренности жизни и скоротечности времени. И это угнетало ещё больше.
Наверное, единственным, кто не подвергся всеобщему наваждению, был немолодой профессор, стоящий за кафедрой. И его спокойный, размеренный голос стал тем якорем, который не давал Хадисе упасть в свое же уныние ещё глубже. Как ни странно, на нее даже Ррухи сейчас так не влияла. Наверное потому, что стала одной из подверженных ее всплескам.
Хандра взялась за девушку с новой силой.
Ррухи была немногословна в этот день и не расспрашивала о том, что происходило за дверью ректорского кабинета. За это Хадиса была ей лично благодарна. И все же она понимала, что откровенного разговора ей не избежать. А ведь и близняшки очнутся, и перед ними тоже надо будет объясниться. Ещё проблема с провалами памяти и вечерними всплесками силы, которые она, судя по всему, контролировать не могла вовсе. Об всем этом стоило рассказать брату. Он-то наверняка должен знать, отчего это происходит, и как с этим справляться.
– Эй. – Ррухи подвинулась к подруге и заглянула в ее серые глаза – Все нормально?
Голос ее был едва слышным и тем не менее явно взволнованным.
– Д-да, только… – Хадиса на миг замешкалась, ловя на себе пристальный взгляд профессора.
– Ты ручку сломала, – продолжила девушка, протягивая ей другую. – Возьми мою.
– Но…
– У меня ещё карандаш есть, – не дала ей договорить девушка и криво улыбнулась, отчего ее острые клыки стали еще заметнее.
Хорошо, что сели в первый ряд – никто из лиц не видит и клыков не заметит, а то мало ли…
Профессор умолк и склонился к своему дипломату.
– После пар как действуем? В столовую или сразу за книги?
– Мне надо ещё одну аудиторию найти. Пойдешь со мной?
– Что за аудитория? – удивилась Ррухи.
– На мед факультете. Мне поставили дополнительный факультатив.
– Ты не говорила…
– Да позабыла как-то. Атмосфера такая… давящая…
– Это точно, – согласилась волчица. – Я, конечно, понимаю, нас проверяют, но не до такой же степени! У меня последние два часа мысли только о… – Прошептав на ухо Хадисе все, что ей успело взбрести в голову, волчица захихикала, ни капли не обращая внимания на тревогу, вмиг отразившуюся на лице подруги. – Ох, однозначно, если бы я не знала, что это проверка, я бы уже кого-нибудь укусила за задницу, – продолжала она делиться желаниями и тут же стыдливо прикрыла рот ладошкой.
Шикнув на подругу, Хадиса обратила внимание на профессора Комарова, закончившего рыться в дипломате. Вытащил он оттуда нечто похожее на ручку, с той лишь разницей, что даже дорогие ручки попроще выглядеть будут. То, что это стилус, Хадиса поняла только тогда, когда около профессора ровной полупрозрачной поверхностью вспыхнула голо-доска, на которой он начал чертить заковыристую трехуровневую схему.
Вычурный стилус, которым мужчина это проделывал, почти не касался полупрозрачной поверхности, которую и поверхностью можно назвать с натяжкой. Пройти ее насквозь можно без каких-либо усилий. Удивительное изобретение.
О голо-технологиях в магических кругах говорили так, как среднестатистический немаг говорил о полтергейстах и призраках. Всем хочется и увидеть, и потрогать, но поумничать, что этого на самом деле не существует – дань общественной норме восприятия мира.
В любом случае, реальная технологическая голо-доска стояла в лектории самой взаправдашней магической академии. И это был второй по счету голо-аппарат, который Хадиса сегодня видела.
Да и сам преподаватель Комаров был здесь как белое пятно. Яркий представитель обычных людей, как поговаривал бывший судья, теперь преподавал нелюдям и одаренным магическое право и абсолютно плевал на различные предрассудки и магические завихрения. Собственно, нынешняя атмосфера, похоже, его особо не волновала, либо выдержка была крепче ввиду его бывшей профессии.
– Господа, – на старый манер обратился мужчина к аудитории, когда закончил со схемой. – Предлагаю на этом сегодня поставить точку. Напоминаю, что через неделю первый срез знаний. Так что переписывайте схему, а далее вы свободны.
Его взгляд скользнул по лицам. Хадисе даже показалось, что он смотрел на нее дольше, чем на других. Однако профессор Комаров больше ничего не сказал, молча сложил свои записи в папку, уточнил домашнее задание, подождал, пока скрип ручек стихнет, и лишь тогда нажатием кнопки свернул голо-доску и неспешно удалился.
– Ну так что? – поинтересовалась Ррухи. – Идем на поиски аудитории?
– Да, – собравшись с мыслями, ответила демоница. – Я б ещё в медблок зашла. Нас, конечно, предупредили о том, чтобы мы не появлялись, но ведь выловить медсестру и просто поинтересоваться о девочках никто не запрещал.
– Я только за… – согласилась Ррухи, но тут же села обратно за парту. – Кажется, планы отменяются…
И сказано это было таким тоном, что Хадиса невольно проследила за ее взглядом.
А там стоял Октопус Звездунов. И если бы он просто проходил мимо, так нет же, стоял в самом проходе, не давая студентам пройти, и пялился на Кирин, словно она ему должна как минимум пару тысяч нервных клеток.
А потом он двинулся вперёд:
– Все по местам! Внеплановый отдых отменяется.
– Что-то мне его тон не нравится, – пробубнила под нос Ррухи.
Хадиса промолчала. Возразить Звездунову послушники факультета хранителей не могли физически.
– Я вижу, вы уже прониклись сутью нашей небольшой проверки. – Тем временем Октопус прошел к кафедре и внимательно обвел всех взглядом. – Так вот, господа будущие хранители. Считайте это внеплановым экзаменом. Нарушение личного пространства с согласия или без будет караться исключением с факультета и академии в целом. Это во-первых.
Поиграв желваками и насладившись всеобщим ступором, декан не без наслаждения продолжил.
– Во-вторых, через неделю начинается срез знаний, так что подтяните все накопившиеся хвосты. У некоторых их непозволительно много. – Его взгляд снова скользнул по единственной демонице в потоке. – Так что приятного мало. Однако есть и плюсы этой проверки. – Его взгляд уже попросту застрял на Кирин, отчего та попросту начала закипать. Градус в аудитории начал повышаться, Звездунов даже свой галстук ослабил мимоходом. Прочистил горло и продолжил.
– Так вот, плюсы… – Он больше не смотрел в ее сторону, отчего тоже было не совсем легко. – С нашего факультета будет снят запрет на медитацию. Я повторяюсь, только с нашего… Позже на инфо-доске будет список помещений, в которых можно будет ею заниматься. На этом все, теперь точно свободны. Новеньких попрошу остаться.
Девушки переглянулись и печально вздохнули. Уж явно Звездунов опять будет озадачивать по самое не хочу.
* * *
Вернулись они в свою комнату только через два часа, подавленные и задумчивые.
Девочки все ещё были без сознания, но уже просто под медикаментозным сном. Медсестра уверила, что так надо для быстрейшего восстановления фей, так что их возвращения в ряды послушников стоило ждать изо дня в день.
Аудитория, в которой должен проводиться факультатив, отыскалась непросто, но и этот вопрос девочки для себя закрыли, радуясь, что сделали это сегодня вдвоем, иначе завтра Хадисе пришлось бы очень нелегко.
Однако не это было причиной подавленности. Октопус Звездунов перешёл всякие границы тактичности, в лоб спросив Ррухи, как у нее с оборотом во время полнолуния. А девушка настолько опешила и разозлилась, что в результате надулась, как индюк, и ни слова не выдала, словно немая. В результате декан опять прошёлся по Хадисе весьма злостными фразочками.
– Почему ты ему не сказала? – спросила Хадиса, когда они уже уселись за учебники.
– Если ему так надо, пусть с семьей свяжется, – фыркнула Ррухи, откидывая растрепанную косу за спину. – То, что я белобрысая, не значит, что я бешеная. А его послушать – так я недомерок какой-то.
– А не боишься, что он действительно с твоей семьей свяжется?
– Пусть… – отмахнулась Ррухи, уютно подбирая ноги под себя. – Ничего это не изменит. Ну, разве что Звездунова напыщенным ослом посчитают.
Здесь Хадиса была вынуждена согласиться. Ничем другим разговор с кланом оборотней закончиться не мог. И виновником неудобной ситуации, в которую попадет Октопус Звездунов, будет только он сам.
Стоило Кирин погрузиться в чтение очередной замысловатой книги, как Ррухи решилась на вопрос. Судя по тону, он ей тоже нелегко давался.
– Ты ректору сказала о своих провалах в памяти?
– Нет, – выдохнула Хадиса, уставившись в книгу. От волнения строчки перед глазами начали плясать.
Подруге ее ответ явно не понравился.
– Ты надеешься на ту посылку?
– Да, – ещё тише ответила Кирин и почувствовала себя круглой дурой. Подняв взгляд на Ррухи, она поняла, что та думает так же.
– Это ведь не беспочвенные подозрения Звездунова, это – факт.
– Я знаю… – Она уже не отводила взгляда, устало смотря в блеклые глаза.
– Давай так. – Ррухи слегка подалась вперёд. – Я не достаю тебя вопросами, а ты, если проблема повторится, послушно идёшь в медблок.
– Хорошо.
– А теперь мы учимся, – сказала она таким чопорным тоном, словно была как минимум преподавательницей в институте благородных девиц.
Хадиса, верная своей привычке, согласилась молча и без комментариев. Она снова чувствовала себя маленьким ребёнком, вокруг которого порхали няньки.
* * *
– Приятно, что сегодня я не буду одна заниматься, – улыбнулась Хадиса и взглянула на часы. У них оставалось ещё минут пятнадцать на отдых, а потом можно и в спортзал.
Ррухи на ее заявление лишь смешливо фыркнула:
– Можно подумать, я специально засыпала, чтобы ты одна по Академии ходила. Поверь, сегодня от тебя ни ногой, пока не пойму, что с тобой творится.
Тут Кирин не нашлась что ответить. Углубляться в тему она не желала, вываливать на подругу неприятную правду – тоже.
Решив последние десять минут почитать, Хадиса вновь уткнулась в книгу. Чтение магического права дивным образом упорядочило мысли. Сердце билось ровно и спокойно, в животе ничего не порхало. Наверное, впервые за несколько суток Хадиса чувствовала себя в своей тарелке.
Картинка перед глазами переменилась слишком резко, вытесняя реальность сводящим с ума видением.
Вместо шершавых страниц под пальцами скользнула ткань. Полумрак не скрывал ни мощного накачанного торса, ни светлых волосков, вьющихся на груди мужчины. Его разгоряченная, чуть влажная кожа казалась смуглой. Крепкие объятия сжали ее тело сильнее. Требовательные прикосновения сводили с ума, отбрасывая самообладание в дальний угол сознания.
Глава 11
Шелковое одеяло сбилось к ногам, ни капли не защищая от чужого жадного взгляда. О да, он смотрел слишком жадно и очень волнующе. В полумраке его волосы казались серыми. Мягкие и слегка вьющиеся, они приятно скользили меж пальцев. Ее ладони опустились ниже, вцепились в плечи, стоило его губам коснуться кожи на шее. Слишком чувствительно и нежно, чтобы скучать.
Словно в лихорадке, Хадиса пыталась насытиться им, почувствовать вкус и запах, ощутить прикосновения и испытать тяжесть его тела. Целовала мягкие губы, обнимала за плечи и вжималась в его обнаженное тело.
Она хотела большего.
Но стоило прикосновениям стать откровеннее, как дверь в комнату резко отворилась.
– Ты вообще оборзел! Это моя комната, – включая свет, заявил черноволосый красавчик.
Парень, все ещё сжимающий в объятиях оторопелую от такой наглости Хадису, резко отпустил ее, из-за чего Кирин шлёпнулась на постель. Поднявшись, он схватил с соседнего кресла халат и бросил его неудавшейся партнёрше:
– Иди в ванну… – обратился он к ней.
Уже прикрывая дверь, она услышала, как парни начали переругиваться:
– Влад, ты не вовремя.
– Ещё бы я был вовремя! Вы меня на кой Кнуту на растерзание оставили?
– Ну пардон, – рассмеялся тот в ответ. – С Аноном каждый сам за себя.
Хадиса задумчиво подошла к раковине и, намылив руки, умылась. Мыло пахло медом и корицей, явно не дешевое. Балует себя парень лично, или это поклонницы одаривают его. Она невольно поджала губы, понимая, что ревновать этот ходячий мешок мускулов и тестостерона – попросту глупо.
И все же… Хотелось заполучить этот "мешок" в свое личное пользование. Особенно сейчас, когда возбужденное тело ныло от напряжения, а перед глазами слегка плыло. Этот Влад пришел слишком не вовремя.
Подняв, наконец, взгляд на зеркало, Кирин поправила ярко-розовую челку. Осознание происходящего билось где-то в глубине и никак не хотело показаться наружу. Зеленые глаза, малиновые брови и ресницы, лицо сердечком, нос, усыпанный веснушками… Полные алые губы, явно с перманентным макияжем. Засос чуть ниже левой ключицы…
Девушка, взирающая на нее из зеркала, была незнакомой. Яркой, эффектной и никаким боком к Хадисе не относящейся. Кирин сглотнула, растерянно разглядывая непривычную внешность.
Дверь за ее спиной отворилась. Блондин, державший ее в объятиях буквально пару минут назад, самодовольно улыбнулся и многозначительно повел бровью.
Она обернулась, откровенно разглядывая его. Он действительно был смуглый. Темные соски венчали широкую, слегка курчавую грудь. Такие же светлые миниатюрные кудри прочерчивали дорожку от пупка к едва прикрытому простыней паху. При свете он выглядел моложе, глаза же говорили о другом. Перед ней стоял демон в рассвете сил, но никак не человеческий юнец.
– Продолжим?
– Нет, – выдохнула Хадиса, едва ворочая языком, и попятились от зеркала.
Улыбка на лице парня стала ещё шире. Она ему необыкновенно шла, делая его похожим на ангела с задорными ямочками на щеках.
– Мне нравится ход твоих мыслей. – Он подался вперёд.
– Самсон, я все слышу! – недовольно гаркнул из-за двери Влад. – Прекращай это дело.
– Самсон, – эхом повторила его имя Хадиса и судорожно сглотнула, понимая, что ее тело движется помимо ее воли, не поддается разуму… Наоборот, оно подвластно этому человеку.
Блондин опять улыбнулся, но теперь уже мягче и, глядя ей в глаза, медленно освободил ее грудь от халата.
– Ты чудесна…
Ее руки самовольно обвили его шею, скользнули вниз по спине, в то время как его ладони накрыли ее грудь, а пальцы сжали соски. Губы почти встретились, но он так и не закрыл свои сияющие голубые глаза, в которых отражалась незнакомая женская внешность.
* * *
Часы пробили шесть вечера. Хадиса вздрогнула от неожиданности и оглянулась. Она опять находилась в своей комнате. Ррухи сидела напротив нее, уткнувшись носом в книгу, и посапывала.
Судорожно сглотнув, Хадиса дрожащими руками отложила книгу на стол и кое-как поднялась с кресла. Затекшее тело слушалось плохо, отдавая болью и покалыванием при каждом движении. Добравшись до шкафа, девушка отворила его дверцу и судорожно уставилась в зеркало, висевшее на внутренней стороне двери. Ее лицо, ее губы и глаза, неизменно черные, как смоль, волосы… Хадиса нервно облизнулась, все ещё чувствуя вкус его губ.
Это не правда, всего лишь видение. Так не бывает.
Раздраженно дернула за петельки на блузке, расстегивая. Ей нужно переодеться, сходить в спортзал и хорошо остудиться. Навязчивая мысль билась в голове ровно до тех пор, пока блузка держалась на теле. Но стоило ей скользнуть на пол, как взгляд прикипел к чернеющему засосу под левой ключицей.
Безликие Хранители…
Не отрывая взгляда от зеркала, девушка медленно подняла блузку и, сложив, спрятала в шкаф. Потом на негнущихся ногах вернулась к креслу и все так же медленно опустилась в него.
Ррухи продолжала спать. А Хадиса – думать.
Спортзал, судя по всему, отменялся, засос был реален, значит, ее проблема – тоже. К тому же, ввиду странного происшествия закрадывалось сомнение насчёт естественного сна подруги. А значит, вместо спортзала следовало посетить другое место, которое приличные девушки после шести не посещают.
Так что, надев вместо форменной блузки первую попавшуюся водолазку, девушка закрыла комнату на ключ и потопала в столовую. Стресс надо было заесть, а ещё лучше – поискать его реальную причину.
* * *
Вечер только начинался. Солнце клонилось к закату. Белые барашки облаков низко плыли над землёй, словно были выбросами заводской трубы. Внутренний академический двор казался необъятным. Из окна он выглядел явно иначе. Но, как ни крути, он все равно был унылым. Ни цветка, ни памятника, ни фонтанчика. Ещё и оборонная стена возвышалась над домами непреодолимой преградой. Лишь Огненная река пересекала это издевательство над свободой дважды.
Наверное, стоило идти в столовую, ведь люди, как и все остальное зверьё, не изменяют лишь привычкам в пище. Но, прежде чем нырнуть в очередное здание, Хадиса все же решила прогуляться и понаблюдать. Второй неизменной точкой пересечения для любого учащегося здесь был мост, переброшенный через Огненную реку. Сейчас функционировал лишь один. Остальные на ночь блокировались во избежание досадных недоразумений. Как шутили местные старшекурсники: чтобы не путать, где именно ночью тонут.
Хадиса не замечала времени и не могла с точностью ответить, как долго гуляла вокруг да около. Но знакомых физиономий так и не увидела. Это могло означать два, а то и три варианта событий. К примеру, привидевшееся действительно было видением, а засос – самовнушением. Второй вариант: нужные лица живут около столовой. А значит, мост не пересекают и имеют отношение к факультету семейного раздора. Ну и наконец: Самсон, Влад и крашеная девчонка все ещё занимаются исключительно недетскими, абсолютно неприличными вещами. А потому находиться на площади они не могли. Мысли Хадисы все дальше уплывали в тему соблазнов. Девушки и парни, куда-то идущие, спешащие или прогуливающиеся вокруг, стали вести себя шумнее. Шутки стали забористей, прикосновения – откровеннее.
– Смотри и до оргии дойдет, – вздохнула Хадиса, опёршись на бортик моста. – То-то ректор обрадуется.
– Обхохочется, напьется, а потом присоединится, – прошептали ей на ухо. Девушка вздрогнула. А тем временем мужчина опёрся руками на бортик, едва касаясь ее пальцев своими. Она не могла видеть его лица, а пошевелиться было едва ли возможно. Стоит обернуться, но тогда их лица будут до неприличия близко. Увы, Хадиса не знала, как отреагирует после. Она побаивалась рисковать, а потому едва дышала, вперившись взглядом в его затянутые в кожаные перчатки ладони.
В сгущающихся сумерках вся эта ситуация и антураж выглядели зловеще и завораживающе. И он опять словно прочел ее мысли.
– Неужели настолько зловеще? – мужчина улыбнулся. Это чувствовалось в его интонации, и от этого девичье тело пробивало дрожью. Он играл с ней, прямо как кот с мышью.
Впрочем, Хадиса не чувствовала себя в опасности, наоборот, она была полна предвкушения от общения с незнакомцем. Стоило ли приписывать это чувство к ее зашкаливающей силе суккуба или, наоборот, к ее неправильно воспитанной натуре – девушка не знала. Да и не собиралась она гадать. После жарких объятий Самсона ее душа требовала жарких приключений.
А незнакомец словно знал об этом, вот и играл словами, обращенными к ней, как опытный музыкант – на хорошо настроенном инструменте.
Облака в небе стремительно багровели; ночь принимала мир во владение. Вскоре вспыхнет первая звезда, а за ней и луна займет место на небосводе.
Чем темнее становилось, тем больше хотелось прекратить разговор.
– Скоро ужин, – мягко сообщила Хадиса. – Присоединитесь?
– Увы, если вы появитесь со мной, кое-кто будет зол, – снова улыбнулись ей на ухо. – А может, еще и очень ревнив.
– Неужели?
– Да, я даже больше скажу: чем дольше вы питаете своей силой общество, тем более оно готово рвать и метать за вас.
– Неужели всем так важны плотские утехи?
– Против инстинкта не пойдешь, – высокопарно ответил незнакомец. – Мораль вдавила инстинкты ниже плинтуса, но это не значит, что их нет. При должном раскладе сил и монах станет животным… – Он на миг умолк, а потом тон его голоса изменился, стал вкрадчивым и волнующим. – Только представьте, по вашему велению кучка незнакомцев превращается в страстных любовников прямо на месте, в открытом пространстве. И вот вы в один момент становитесь зачинщиком дикой оргии, в которой нет ни грамма стыда и ни капли человечности. Несколько мужчин поочередно, а то и одновременно берут одну женщину, а она только и делает, что стонет от удовольствия. И наоборот, десяток девушек испивают последние соки из юноши, вытворяя с ним все, что душе угодно…
Хадиса сглотнула. Перспектива ей не понравилась. Она словно протрезвела, но площадь… Люди вокруг не могли уняться так быстро.
– Вам не понравилось? – Его голос шептал, а губы едва касались мочки уха. – Неужели так претит свобода в отношениях?
– Этот разговор ни к чему. – Хадиса сильней сжала каменный бортик пальцами. – Можете не утруждать себя, расписывая прелести.
– Как скажете. – Его голос даже не дрогнул, словно его ни капли не задел ответ. – Есть ещё пожелания?
Девушка сглотнула. Было, вот только почему она подумала именно об этом?
– Не стесняйтесь, а вдруг я волшебный джин, и любую вашу блажь – исполню?
– Я не хочу забывать этот разговор, – ответила она и, словно завороженная, обернулась. На нее смотрел самый обычный мужчина. Высокий, худощавый. На голове была шляпа, на лице – улыбка… Цвета глаз уже было не разглядеть.
– Не перестаю вами восхищаться. – Он слегка склонил голову, а потом осторожно взял ее ладонь и коснулся пальцев лёгким поцелуем.
В следующий миг мир перевернулся, и Хадиса кубарем вошла в обжигающие волны реки.
