Текст книги "Прогулка по висячему мостику (СИ)"

Автор книги: Екатерина Трубицина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 57 страниц)

– Как скажешь, Жень…

– Свободен! – рявкнул ему Женечка, схватил за шкирку и выкинул через проход.

– Извини, Ир… – сказал он вернувшись.

– Ты всегда доходишь до бешенства, когда что-нибудь выходит за рамки твоего понимания?

Ира весело смеялась. Женечка в недоумении уставился на нее. Ира смеялась, сама не зная чему, но так заразительно, что он вдруг присоединился к ней. Приступ мало уместного веселья длился достаточно долго. В конце концов, они прижались друг к другу лбами, и Женечка спросил:

– Палладина! Ты хоть что-нибудь понимаешь?

– Не-а! Но мне не привыкать.

– Логично! Однако, что делать-то будем, а?

– Женечка, а что ты обычно делаешь в ситуации, когда не знаешь, что делать?

– А ты?

– Спрашиваю у тебя, – Ира усмехнулась.

– А если серьезно?

– А если серьезно, то я первая спросила.

– Хитрая ты, Палладина! И все-таки первой придется отвечать тебе.

– Почему?

– Потому что это твоя проблема.

– Хорошо. Для себя я придумала такую формулу: «Если не знаешь что делать – делай хоть что-нибудь».

– Неплохо!

– Да, но эффективна она, только если дело касается работы.

– Догадываюсь!

– Догадываешься? Почему?

– Потому что за всю свою жизнь то, что не касается работы, ты вообще ни во что не ставила.

– Ну почему же? Просто относительно всего, что касалось иных сфер, я находила ответы у тебя.

– Вот-вот! Я всегда себе повторял: «Избалуешь Палладину! Ох, избалуешь!». И вот свершилось! Избаловал! Кстати, Ирка, а ведь ты далеко не всю свою жизнь меня знаешь! Как ты до этого справлялась?

– До этого? – Ира задумалась. – Не знаю… Как-то спонтанно все получалось. Да и, собственно, проблем-то подобных не возникало, – Ира снова задумалась. – Женька! Хватит меня мучить! Ты-то сам, что делаешь?

– Отхожу в сторону и занимаюсь чем-нибудь другим.

– Хорошая идея! – саркастично воскликнула Ира. – Только куда прикажешь мне отойти и, самое главное, чем заняться?

– Чего это ты раскричалась! – усмехнулся Женечка. – Это я так делаю, и, если ты заметила, тебе вовсе не предлагаю. Ты спросила – я ответил. Только и всего.

Они еще долго пререкались, но так ни до чего путного и не договорились. В конце концов, Ира пришла к выводу, что на данный момент самое разумное отправиться спать.

– Сама сможешь пройти? – спросил Женечка.

– Думаю, что да.

– Ну, давай!

– Пока! – сказала Ира и скрылась в проходе.

– – -

Утром Генка с Раулем по традиции заглянули к Ире. Рауль всегда находился в прекрасном расположении духа, но сегодня был весел как никогда. Зато Генка являл собой полную ему противоположность.

– Геннадий, Вы сегодня мрачнее тучи – что случилось? – поинтересовался Рауль сочувственно, но при этом обворожительная улыбка не покинула его лица.

– Не выспался, – буркнул Генка.

Между ними завязалась беседа о проблемах сна, а Ира сидела в ужасе. В ужасе от того, что всю неделю пребывания здесь Женечки, она вставала в то же самое время, что и всегда, и выходила в то же самое время, что и всегда. При этом, она, как и всегда, пила кофе в компании Генки и Рауля, и в то же самое время они пили кофе вдвоем с Женечкой, который тщетно пытался у нее в номере Рауля дождаться. Холодный пот выступил у нее на лбу.

– Ира, а с Вами что? – ласково спросил Рауль и нежно провел рукой по ее спине. Ира чувствовала, что от возбуждения близка к обмороку. – Тоже не выспались?

Она неимоверным усилием взяла себя в руки:

– Рауль! – сказала Ира весело. – Мы, кажется, уже давно перешли на «ты», не так ли?

– Да, Ира, я запамятовал. Так что с тобой?

– Со мной? Ничего! Я прекрасно себя чувствую и великолепно выспалась. Генка! А ты чего такой кислый? Публика «Браво!» только десять раз вместо пятнадцати прокричала?

– Девять, Ирочка, девять! Ну как можно такое пережить!

– Ну вот, а врешь, что не выспался. Рауль, наш Геночка очень щепетилен по поводу успеха, хоть и не гонится за общенародным признанием своего таланта. Кстати! Рауль! Ты ведь ни разу не видел его выступления.

– От чего же? Видел. Мы вчера со Станиславом Андреевичем как раз были. Жаль, что ты не смогла пойти с нами.

– А меня кто-нибудь приглашал? – изобразила обиду Ира.

– Ирчик! Я пришел тебя позвать, но ты уже спала.

– Она действительно вчера сильно устала. Знаешь, Ир я всегда себя считал конченым трудоголиком, но, оказывается, бывают и более тяжелые случаи, – пошутил Рауль.

– Так, по коням! – скомандовала Ира.

У Генки имелись какие-то дела неподалеку от нового цеха, и он отправился вместе с ними, уверенно разместившись на переднем сидении. Ира с Раулем сели, как всегда на пионерском расстоянии, сзади.

Внешне ничего примечательного в первую половину дня не случилось. В обед Ира отправилась к проходу. У себя дома она не появлялась уже целую неделю, то есть пока Женечка пытался изловить Рауля.

– – -

– Вау! Наконец-то! – приветствовал ее Лоренц.

– Ты куда пропала? – спросил ее Зив.

– Сейчас расскажу, – интригующим тоном ответила Ира.

– Ну, давай! – в нетерпении проурчал Зив, усаживаясь поудобнее.

– Только с самого начала и со всеми подробностями, – с не меньшим нетерпением промурлыкал Лоренц.

– Как скажете!

Ира села и стала рассказывать. Когда она дошла до звонка «Анастасии Максимовне», Зив и Лоренц вытаращили на нее глаза.

– Ты что, всерьез позвонила? – спросил Зив с неожиданным для Иры удивлением.

– Ну да, – не совсем понимая их реакцию, с неуверенностью в голосе произнесла Ира. – Я что, сделала что-то не так?

– И что «Анастасия-то Максимовна»? – игнорируя Ирин вопрос, аж ерзал от нетерпения Лоренц.

– Явление природы под кодовым названием «Анастасия Максимовна» некоторое время помолчало, а потом голосом как из преисподней изрекло: «Как скажете», – Ира изобразила примечательный тембр «голоса из преисподней».

Зив и Лоренц катались по полу, что, как заметила Ира, соответствовало у них безудержному смеху.

– Дальше! Дальше-то что? – в нетерпении мявкнул Лоренц, едва они немного успокоились.

– Дальше я зашла к Женечке на кухню.

– И-и… – Зив аж вытянулся.

Ира как могла ярко описала сцену их с Женечкой встречи. Зив и Лоренц снова «умирали со смеху».

– Ир, так он что, так и не понял, что по поводу телефона это не шутка?

– Не знаю. Я как-то в тот момент не заостряла на этом внимания, тем более, я ведь и не догадывалась, что это для него должно выглядеть шуткой.

– Да-а, – веселился Лоренц. – Бедный дух! Он, наверное, и представить себе не мог, что его попросят открыть проход, пользуясь мобильной связью. Ира, а ведь ты изобрела новый тип коммуникации с духами!

– Не думаю, что приоритет принадлежит мне, ведь вы сами рассказывали, что духи так развлекаются.

– Верно. Только ты сама вспомнила, что это для них – способ развлечения, но никак не канал для серьезного общения. Ладно. Дальше-то, что?

Ира стала рассказывать дальше. Когда она дошла до предупреждения Женечки относительно скрытых целей, которые якобы имеются у земной флоры и фауны, Зив серьезно заметил:

– Он абсолютно прав.

– Может, скажете, что же это за такие загадочные цели?

– Ну, допустим, борьба за право безнаказанно писать на колеса, к примеру, какого-нибудь «LEXSUS»-а, – невозмутимо и с подчеркнутой серьезностью проурчал Зив.

– А птичкам – какать на его крышу, – так же серьезно промурлыкал Лоренц.

– Прикалываетесь?

– Ага, – дуэтом ответили Зив и Лоренц, синхронно кивнув.

– А если серьезно?

– А если серьезно – не в нашей компетенции вести просветительскую деятельность в этой области, – промурлыкал Лоренц.

– Не обижайся, – проурчал Зив. – Данную информацию, действительно, не мы имеем право донести тебе. Но, скорее всего, должно настать время, когда ты узнаешь все, что необходимо.

– Не будем об этом. Лучше рассказывай дальше! – нетерпеливо промурлыкал Лоренц.

Ира продолжила. Зив и Лоренц внимали ей со все возрастающим интересом.

– Представляете мой шок! – воскликнула Ира, рассказав о том, что обнаружила сегодня утром в компании Генки и Рауля. – Я с трудом обеда дождалась, чтобы встретиться с вами!

– Зив! – аж вскочил Лоренц. – Как же мы сразу-то не догадались!

– Верно! – не менее эмоционально реагировал Зив. – Он же параллельный!

– В смысле параллельный? – ничего не понимая, спросила Ира.

– Ира, именно поэтому он и стал для тебя страшно притягательным и притягательно страшным! – радостно сообщил Зив.

– Ребят, что значит параллельный? – снова спросила Ира.

– А все-таки приятно, что ты поспешила к нам, а не к своему любимому Женечке, – не обращая на ее настойчивый вопрос, довольно промурлыкал Лоренц.

– А чего б она к нему спешила, если он все равно по этому поводу вряд ли хоть сколько-нибудь осведомлен, – без тени сомнения проурчал Зив.

– Слушайте! Что значит параллельный? – почти прокричала Ира.

Ее сердце от волнения в предвкушении разгадки колотилось сразу по всему телу. Слово взял Лоренц, чья склонность ко всякого рода объяснениям не знала границ. «Воистину кот-ученый!» – промелькнуло у Иры, пока она слушала его.

– Жизненные пути различных существ можно представить в виде нитей, которые, извиваясь, тянутся от точки отсчета «рождение» до точки отсчета «смерть». Некоторые из них тянуться и за пределами этих точек, но это другая тема. Так вот, потенциально почти все из этих нитей могут пересекаться, но некоторые, становятся параллельными, как бы им ни приходилось извиваться на своем пути. Параллельные существа подобны магнитам, направленным друг к другу одноименными полюсами. А делает их таковыми некая сила, которая при любых обстоятельствах не дает их путям пересечься, как бы направляя в разных плоскостях. Эта сила настолько мощная, что в ситуациях, когда столкновение становится как бы неминуемым, способна расщепить пространство и даже время, что, собственно, и произошло. Понимаешь, о чем я?

– Да, – коротко ответила Ира.

– Но иногда, крайне редко, – продолжал Лоренц, – может вмешаться другая, еще более мощная сила, которая преодолевает сопротивление и сталкивает параллельных. Вы с Раулем с самого начала очень тесно взаимодействовали, и потому нам и в голову не пришло, что вы – параллельные. Но когда ты ввела в ситуацию Женечку, все стало на свои места. Вы с Женечкой вследствие целого ряда причин на данный момент как бы представляете собой нечто объединенное, а это значит, что существо, параллельное Женечке, будет параллельно и тебе, а существо, параллельное тебе, будет параллельным Женечке. Понятно?

– Да… но… то есть получается, что параллельны друг другу не отдельные существа, а как бы сообщества?

– Что-то вроде того, только сообщества никакой силой внутри себя не связаны. То есть, связаны, конечно, но эти силы, в данном случае, не идут в расчет. Так вот, если одно существо такого сообщества принудительно сталкивается с параллельным существом, на других это никак не влияет, то есть они не могут с ним столкнуться, если только на них не будет действовать та же сила.

– Рауль и Женечка даже если возгорят обоюдным непреодолимым желанием встретиться, никогда не смогут этого сделать, пока на них не подействует то же самое, что подействовало на Рауля и тебя, – пояснил Зив.

– Стоп! Выставка! – Ира аж подпрыгнула от снизошедшего на нее озарения.

– Что, выставка? – удивленно спросил Лоренц.

– Он же и есть главный разработчик! Он был на выставке! Еще их мальчишка-менеджер говорил, что он хорошо русский знает. Я все пыталась с ним пообщаться, и он, по словам менеджера, тоже. Даже намеренно ждал меня, но постоянно что-то происходило и мы так и не встретились там!

– Вот видишь! Рауль сам по себе существо, скорее всего, тоже достаточно примечательное, но гораздо большего внимания и благоговения заслуживает та сила, которая вас столкнула. Тем более что силы, способные на это, никогда не бывают безличными, а, следовательно, всегда имеют определенный умысел.

– Вот именно, – подхватил Зив. – Разнообразия ради такие вещи не проделывают.

– Чтобы просто столкнуть параллельных существ, нужна неимовернейшая сила, ведь она вступает в противодействие с силой способной расщеплять пространство и время, ну а чтобы их еще и удерживать в тесном взаимодействии так долго – это поистине фантастично. Такая силища настолько огромна, что способна сжать и засунуть в наперсток Вселенную!

– Что-то аж страшно становиться! – вздрогнула и поежилась Ира.

– А чего ты пугаешься? Потенциально ты сама способна на это! У тебя достаточно мощи!

– Зив, ты хочешь сказать, что я сама все это организовала?

– Ира, я ведь подчеркнул – по-тен-ци-аль-но! Вычислить «кто», возможно, только если понять «зачем», – Зив многозначительно посмотрел на Иру.

– Хорошо. Тогда зачем это делается в самом принципе?

– Замечательный вопрос! – радостно промурлыкал Лоренц.

– Мы не знаем зачем, – спокойно, с некоторой долей загадочности проурчал Зив.

– Но мы можем рассказать тебе о том, что при этом обычно происходит, – многозначительно и загадочно промурлыкал Лоренц.

– Не томите! Что?

– Когда параллельные существа сталкиваются, сила, не дававшая им этого сделать, никуда не девается и, как только давление извне ослабевает, буквально взрывом расталкивает их на огромное расстояние, после чего иссякает, и эти существа перестают быть параллельными, а значит, через какое-то время потенциально их пути могут для чего-нибудь пересечься. Но если они удерживаются вместе более продолжительно, сила, расталкивающая их, трансформируется, при этом, не теряя своей мощи. Ты не устаешь поражаться своей немыслимой страсти к Раулю, всепоглощающему страху и при этом вы чрезвычайно эффективно сотрудничаете, притом ни страсть, ни страх, и никакие другие эмоции и переживания не мешают вам.

– Знаете, насчет страсти Рауля ко мне я ничуть не сомневаюсь, но вот страха и каких-либо других эмоций и переживаний он, как мне кажется, в отличие от меня, не испытывает.

– Ну, во-первых, ты сама сказала, что тебе только кажется, а во-вторых… – Лоренц, не закончив фразы, молча смотрел на Иру.

– Что, во-вторых? – не вынесла его паузы Ира.

– А вот что во-вторых – мы не знаем, – ответил Зив.

Они молча смотрели на нее, как бы ожидая вопроса. Ира какое-то время сидела в полном замешательстве, но вдруг вопрос сам собой вылетел из нее:

– Что происходит с параллельными существами, когда внешняя сила перестает удерживать их рядом?

– Есть два варианта. Во-первых, претерпевшая трансформацию, но не потерявшая своей мощи расталкивающая сила может взорваться, но при этом взрыв не разносит параллельных существ на огромное расстояние, как при мимолетном сталкивании. Она взрывает их самих, убивая или калеча. Во втором случае кто-то один может забрать эту силу себе.

– Получается, что потенциально может быть две цели подобного удерживания: уничтожение, либо обретение кем-то этой самой силы?

– Получается что так, – подтвердил Зив.

– И вы так спокойно об этом говорите?

– Видишь ли, кто бы и с какой бы целью ни решил поиграть в столь опасные игрушки, мы абсолютно уверены, что ты выйдешь сухой из воды при любом исходе. Конечно, будет здорово, если тебе удастся захватить силу себе, но даже если этого не произойдет ты, в самом худшем случае, сумеешь отделаться лишь легким испугом.

– С чего такая уверенность?

– Видишь ли, судя по твоим ощущениям, сила между вами распределена неравномерно, а значит, взрыв маловероятен, хотя и не исключен полностью. Большая ее часть, опять-таки, судя по твоим ощущениям, находится в твоей сфере, а значит, у тебя больший шанс ее захватить, хотя ты необязательно сможешь им воспользоваться, – объяснил Лоренц. – Я понимаю, все мною сказанное мало вдохновляет, но… У тебя есть одно очень значительное преимущество, которое, кстати, говорит о том, что инициатор этого представления действует на твоей стороне.

– И какое же это преимущество?

– Ты не одинока! Рядом с тобой целых два твоих существа – Радный и Логинов.

– С чего вы взяли, что они мои? Ну, допустим, по поводу Генки я еще могу согласиться, а вот Радный? Между прочим, это именно он приволок этого Рауля! И вообще – бред какой-то! Силы! Взрывы!

– Силы – они действительно силы, а вот взрыв – это, конечно, фигуральное выражение. Не переживай! Хиросимы и Нагасаки не предвидится. Кстати, по поводу взрывов – сейчас он у тебя был. Крохотный, конечно, но все-таки взрыв, точнее взрывчик, а еще точнее ма-ахонький взрывулишка. А вот от настоящего взрыва можно получить инфаркт или инсульт с летальным исходом, или угодить в авто– или  авиакатастрофу – это уж кому как больше нравится. В некоей сфере действительно гремит взрыв, который на этом вот уровне воспринимается как внезапное чрезвычайно острое стечение обстоятельств. Хотя иногда происходят и вполне нефигуральные взрывы. Всякое случается.

– Лоренц! Тебя хлебом не корми – дай порассуждать! – рассмеялась Ира. – Ладно, лучше скажите, с чего вы решили, что Радный мой, а не Рауля?

– Потому что… – начал было в запале Лоренц, но Зив стремительно перебил его.

– Ира, поверь на слово: Радный – твой.

– Слушайте, а что происходит с тем, кто не сумел захватить силу?

– В случае если ее схватил другой? – уточнил Лоренц.

– Да.

– Примерно то же, что и при взрыве, но в несравненно меньших масштабах. Так, незначительное недомогание, легкая депрессия, мелкие неприятности, но не более. Не переживай. Если тебя и постигнет неудача, ты в любом случае отделаешься легким испугом.

– Но почему вы так уверены?

– У нас есть некоторые соображения относительно того, кто это все устроил.

– И кто же?

– Мы не можем тебе сказать, но это очень могущественное существо. Правда, не настолько, чтобы удерживать вас вместе столь долго, но, судя по всему, у него есть не менее могущественный помощник.

– Видишь ли, хоть это и опасный, но при этом один из самых эффективных способов получить дополнительную силу, притом невероятной мощности. Если тебя в это толкнули – значит, уверены в тебе.

– Но зачем она мне?

– Если тебя в это толкнули – значит, есть причины.

– А у Рауля?

– Судя по твоим рассказам, он, конечно, мальчик непростой, но вряд ли понял, куда влип. По крайней мере, осознанно.

– Я, кстати, тоже.

– Не-ет! Ты сразу поняла, что влипла!

– Да уж! Отрицать бессмысленно… только я до сего дня понятия не имела куда, да и сейчас не вполне ясно представляю себе это.

– Ты всегда это ясно себе представляла, хоть и неосознанно. Иначе ты бы с разбега прыгнула к нему в койку.

– И что бы тогда случилось?

– Мы не знаем. Мы же уже говорили тебе, что между людьми во время соития происходит нечто такое, что более никаким земным существам неизвестно. Но определенно ничего хорошего. По крайней мере, для тебя. Хотя, как сказать… Ты очень непростое существо и если б тебе взбрело в голову с разбега прыгнуть к нему в койку, скорее всего, ты бы точно знала, что делаешь и зачем, и извлекла б из этого максимум пользы для себя. Хотя и неосознанно, конечно. Ты и сейчас знаешь, что делаешь.

– И что же я делаю?

– Неумолимо и безжалостно гнешь свою линию.

Глава 30
Донор

«Если взрыв – это что-то вроде эмоционально-интеллектуальных реакций, то Хиросима с Нагасаки уже отдыхают», – промелькнула у Иры мысль, когда они с Раулем мозговым штурмом пытались одолеть одну из загвоздочек возникшую во время наладки. Загвоздочки эти иссякать, похоже, если и собирались, то отнюдь не в ближайшее время, и ни одна из них не сдавалась без ожесточенных боев.

Иру от напряжения била мелкая дрожь. Правда, при всем желании не представлялось возможным свалить всю вину за напряжение до дрожи только на загвоздочку. В этот момент Ирой владела взрывоопасная смесь из неуклонно усиливающейся грандиозной страсти, не менее внушительного и растущего теми же темпами страха, а еще – всего диапазона мыслей и чувств по поводу полученных от Зива и Лоренца сведений. И со всем с этим Ира умудрялась целиком и полностью погружаться в покорение очередной загвоздочки.

Ира и раньше дивилась своему состоянию, но теперь полностью отдавала себе отчет, что ее действительно поддерживает, несет и делает возможным практически без последствий испытывать и переживать столько всего сразу какая-то мощнейшая внешняя сила. Ее била дрожь и состояние казалось невыносимым, но ни усталости, ни разбитости, ни чего-либо еще в том же роде она не чувствовала, и понимала, что навались на нее еще три раза по столько – она выстоит.

 На пороге показался Радный.

– Как дела, ребята? – спросил он.

– В рабочем порядке, – ответил Рауль, сосредоточено пытаясь нащупать что-то отверткой в недрах механизма.

– Опять проблемы? – спросил Радный.

– Да не так чтоб очень… – ответила Ира. – Рауль, дай я попробую!

– На! – Рауль отдал ей отвертку и, тяжело вздохнув, отошел в сторону.

– Рауль, не вздыхай! Это называется наладка по-русски, то есть методом научного тыка.

– Если б мне кто-нибудь сказал, что я займусь подобной вивисекцией, я бы решил, что надо мной прикалываются. Но теперь мне, почему-то, это даже нравится!

– Рауль! А как может не нравиться творческий процесс?!

– Кто-кто, а Вы Ира, точно испытываете от него потрясающее наслаждение, – весело проговорил Радный, заворожено наблюдая, как она вслепую пытается сделать нечто исключительно точное и тонкое.

– Есть!!! – воскликнула радостно Ира. – Рауль, смотри, что вышло.

Рауль потыкал какие-то кнопки, к чему-то пригляделся, к чему-то прислушался и вынес заключение:

– Ира, ты – гений.

– Так, гении мои, по-моему, для поддержания вашей гениальности в тонусе, рабочий день пора завершать.

– Стас, у Вас настоящий талант обрывать на самом интересном месте! – заметила ему Ира.

– Ирина, если б у меня не имелось такого таланта, не уверен, что Вы бы с Вашим рвением конченого трудоголика в целости и сохранности дожили б до сего дня, – усмехнувшись, сказал Радный и как-то странно посмотрел на Иру. – Так что, сворачиваемся, господа, сворачиваемся, – непреклонно добавил он.

Ну вот, загвоздочка успешно сдалась на милость победителям, но ее место в Ирином воображении тут же занял взгляд Радного. И сколько Ира ни пыталась себя убедить в том, что он посмотрел на нее так без всякого умысла, что-то в ней упорно не хотело этому верить.

Часа два Радный, Ира и Рауль провели за игрой на бильярде. Остаток вечера Ира коротала одна в своем номере, предавшись размышлениям о параллелях, силах, взрывах… около восьми позвонил Женечка:

– Ир, может, заглянешь ко мне?

– Не сегодня, Жень.

– Что-то случилось?

– Случилось. Только не волнуйся! Случилось то, что я теперь твердо знаю, что мне не слабо.

– Палладина! Меня праздное любопытство просто на части рвет! Однако, не буду тебе им докучать, так как знаю, что если б я мог тебе чем-то помочь, ты бы меня позвала.

– Женечка, если хочешь знать, ты мне очень помог. Даже не представляешь как.

– Представляю как, но не представляю чем, – пошутил Женечка. – Но это неважно. Знаешь, что обнадеживает?

– Что?

– Нынче я волнуюсь за тебя по привычке, но не по поводу.

– Спасибо! Ты снова мне помог.

– Подсказал, что ты тычешься в нужный угол?

– Истинно!

– Ну, тогда тычься, Палладина! Удачи!

– Спасибо, Жень!

Ира очистила себе апельсин и принялась дальше восстанавливать в памяти всю информацию, полученную от Лоренца и Зива. И тут во весь свой грандиозный рост поднялось рациональное.

«Это же полная чушь! Это полный бред всякие там параллельные существа, расталкивающие, сталкивающие и удерживающие силы, взрывы! Галиматья полнейшая!», – вопило оно без устали.

«Безусловно, галиматья, если не обращать на это внимания, а лишь вздыхать и твердить себе, якобы есть какие-то господни пути, которые неисповедимы», – спокойно рассуждало иррациональное.

Ира почувствовала себя сторонним наблюдателем в этом споре и рассмеялась. «Если не знаешь, что делать – делай хоть что-нибудь», – сказала она сама себе и решила разобраться, что вообще можно делать.

Чисто теоретически можно плюнуть на все это и просто жить, уповая на кривую, которая куда-нибудь да выведет. Почему чисто теоретически? Да потому что просто плюнуть не представлялось возможным, так как с ней действительно творилось нечто такое, что рациональное не могло оставить без внимания не меньше, чем иррациональное. Собственно, а что может посоветовать рациональное? Ира прислушалась к себе. Рациональное лишь брызгало слюной, настаивая на том, что все это бред сивой кобылы.

– Допустим, – сказала сама себе Ира вслух.

Собственно, если ситуацию рассматривать со стороны, ведь действительно ничего эдакого не происходило. Она очень эффективно работала в паре с человеком противоположного пола, к которому испытывала вполне нормальные, учитывая разницу полов, чувства. «Не он первый и не он последний, и если быть честной с собой, то каждый раз, когда подобные чувства возникают, кажется, будто до сего момента ничего подобного не испытывал. Впрочем, и реализовать свои физиологические потребности, как правило, гораздо проще получается с человеком, который не вызывает сильных переживаний».

Ира вспомнила, как она боролась со страхом, когда совсем девчонкой стояла в узкой прихожей напротив Важина. Вспомнила свои ощущения, которые испытывала в момент первого поцелуя. Да ее просто рвало на части! Сейчас ей кажется, что тогда это была ерунда, а вот сейчас! А что сейчас? Это всего лишь сейчас, а то уже кануло в Лету. Тогда давно она в страхе и благоговении переступила некий порог. А сейчас не получается. Почему?

«Потому что иррациональное цепляется за все что может и накручивает на вполне тривиальные вещи незнамо что», – вмиг подсказало ответ рациональное.

– Логично, – сказала вслух Ира.

Она представила, как отбрасывает весь накрученный иррациональным «бред», и… И тут же запел мобильник. Ира глянула на экранчик – звонил Рауль. Сердце забилось в глотке. Они перезванивались иногда, но только на работе, когда по производственным надобностям оказывались в разных местах и обсуждали при этом исключительно производственные вопросы.

«Ну, просто подарок судьбы! – вопило рациональное. – Уникальный шанс прям сейчас и проверить, что все сопли-вопли иррационального  – сплошная чушь».

«Шанс? Подарок судьбы? – усмехнулось иррациональное. – И кто же из нас придурок? Кто из нас мистик в самом тупом понимании этого слова? Какого рожна Раулю понадобилось именно в этот момент?».

«Да ничего сверхъестественного ему не понадобилось! – возражало рациональное. – Это просто стечение обстоятельств!».

«Стечение обстоятельств?! – расхохоталось иррациональное. – Безусловно, обстоятельства постоянно как-то стекаются, но исключительно под действием жестких законов Мироздания. Пойди! Отмени президентским указом закон Всемирного Тяготения! А еще лучше попытайся его нарушить!».

Рациональное усмехнулось:

«Это – физика», – изрекло оно глубокомысленно.

«Стечение обстоятельств – тоже физика», – заметило иррациональное.

«Ну конечно! – усмехнулось рациональное с издевкой. – Ведь происходит оно под действием неких таинственных сил, не так ли?».

«А если не так, то почему?».

«Потому что просто происходит и всё!».

«Ну конечно! Закон Всемирного Тяготения вступил в силу только после открытия его Ньютоном, а до этого яблоки падали на головы людям, просто потому что падали!».

– Как две бабы на базаре! – сказала вслух Ира и тут только констатировала, что мобильник уже давно молчит.

Ира покрутила его в руках и отложила в сторону.

– Все, что мне сейчас нужно – это смирение, а смирение – это отказ от бесплодной борьбы с обстоятельствами в пользу овладения собой. Чем полнее я властвую собой, тем эффективнее я управляюсь с обстоятельствами. Не нужно пытаться изменить обстоятельства, какими бы они ни были, в какой бы реальности ни происходили. Нельзя ни на минуту забывать, что в конечном итоге все для меня. Все для завоевания полной и безграничной власти над собой, – отчетливым шепотом, как заклинание проговорила она себе, не до конца осознавая «с чего бы это?», но абсолютно ясно понимая зачем.

Ира уверенно взяла в руки мобильник и набрала Рауля.

– Рауль, привет, ты мне звонил? – будничным тоном спросила она.

– Да, Ира, звонил, – обворожительно бархатным голосом проворковал Рауль и замолчал.

Ира констатировала, что осознанно или неосознанно, но ее реакцию Рауль просчитал точнейшим образом. «А вот фиг тебе!», – разозлилась она всем своим существом и на пойманной волне:

– Слушай! Представляешь? – и принялась эмоционально высказывать какую-то идею по поводу оптимального решения какой-то производственной проблемы, сочиняя ее на ходу и только по ходу с небольшим опозданием понимая, что идея действительно из разряда гениальных. – Представляешь, если это так, то сразу после Нового Года можно запускать линию. Впрочем, думаю, что к запуску будет все готово и до праздников, только вот делать это в такое время не самое разумное.

– Ты права. Предпраздничное настроение мало вяжется с рабочим.

– Вот именно! Терпеть не могу праздники! Хоть и знаешь о них заранее, они все равно сваливаются на голову совершенно неожиданно, и всё ни с того ни с сего натыкается на бетонную стену всеобщего безделья!

Рауль рассмеялся.

– Сама-то как праздновать собираешься?

– Праздновать?! Рауль, я собираюсь мужественно переживать тяжелые времена.

Рауль снова рассмеялся.

– Может, я смогу предложить тебе занятие поинтересней?

Тут рассмеялась Ира.

– Рауль! Я безмерно счастлива, что ты неравнодушен к моей горькой участи и всеми силами готов помочь, но только помочь мне можно лишь одним.

– Чем, если не секрет?

– Пристрелить, чтоб не мучилась!

Рауль рассмеялся.

– Ну и шуточки у тебя, Ира!

– Уж извиняйте! Как умеем, так и шутим! Ладно. Знаешь, меня, как осенило, так я и думать больше ни о чем другом не могу. Так что, до завтра!

– До завтра…

Ира выключила мобильник и расплакалась.

«…предлагаемые обстоятельства вряд ли коснуться жизни во миру, а это сложнее. Когда что-то не так в обычной жизни, есть сочувствие, понимание и поддержка родных и близких. А вот когда во всем, по меркам окружающих, сопутствует успех и удача и, по их мнению, и пожаловаться не на что – это гораздо тяжелее». Как прав был Женечка!

Ира в изнеможении соскользнула с кровати на пол, задев рукой лежавший на тумбочке нож и тарелку с апельсиновыми корками. На звук упавшего ножа и разбившейся тарелки наложилась резкая боль в ноге. Ира вскрикнула и схватилась за источник боли. Джинсы оказались распоротыми, а их ткань – горячей и мокрой от крови. Ира задрала штанину – ранка была небольшой и вроде неглубокой, но кровь хлестала аж под напором. Все попытки остановить ее оказались тщетными. Ира набрала Генку.

– Геночка, – кривясь от боли, проговорила она, – я тут порезалась и никак кровь остановить не могу.

– Ирчик! Я мигом! – в волнении ответил он.

Ира кое-как доковыляла до двери и, отомкнув ее, опустилась рядом – сил на то, чтобы вернуться в комнату, не осталось. Последняя ясная мысль гласила, что «мигом» это не раньше, чем минут через двадцать, ведь Генка вряд ли находился сейчас в отеле. А затем боль пропала, и стало как-то по-особенному хорошо и легко. Как сквозь сон Ира увидела склонившегося над ней Генку, который одной рукой зажимал ее рану, а другой мобильник, в который что-то говорил. А потом она растворилась в густом золотистом свете.