Текст книги "Прогулка по висячему мостику (СИ)"

Автор книги: Екатерина Трубицина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 57 страниц)

– Ну, так уж и немного!?

– Шучу! Голодная, как сто тигров!

– А вот это приятно слышать! Садись, ешь.

– Компанию составите?

– Нет, Ирочка. Я уже перекусила, а сейчас в город хочу съездить.

– Как знаете…

– Приятного аппетита!

– Спасибо!

Татьяна Николаевна покинула дом, а Иришка, Зив и Лоренц занялись поглощением обеда. При этом Ира пригласила их вместе с собой за стол, чему они весьма обрадовались. К ее немалому удивлению оказалось, что они умеют это делать – в смысле есть за столом – очень даже изысканно, притом настолько, что, пожалуй, даже светила этикета обзавидовались бы их манерами.

– – -

– Первое, что ты должна понять, – начал Лоренц, когда они вышли на тропу, – это то, что весь Мир – живой. Я имею в виду не только Землю, а вообще абсолютно все. Но он живой неодинаково и неравнозначно. То есть, существуют живые объекты и объекты, являющиеся частью живых объектов. К примеру: ты – живая, твоя рука тоже живая, но живая не сама по себе, а лишь как часть тебя. Все является живым постоянно, всегда, но что-то из этого всего постоянно живое само по себе, то есть является осознанием, осознанием себя и окружающего мира, то есть личностью. Что-то постоянно остается лишь частью живого, являющегося личностью, а что-то в самом принципе являясь частью живого, на некоторый период в некотором нечто становится самостоятельно живым, то есть его самостоятельная жизнь в смысле обладания осознанием себя и окружающего мира – явление непостоянное. Таких существ в Мире подавляющее большинство.

– Представь, – воспользовался паузой Зив, – будто весь Мир – это бесчисленное множество нитей. Все нити наделены жизнью, но не все наделены осознанием. Осознание возникает лишь там, где эти нити переплетаются, или завязываются узелками, или сматываются в клубки, или что-то другое в том же роде – вот в местах этих соединений и появляется личность.

– Верно, – подхватил Лоренц. – Теоретически любой такой пучок нитей может существовать вечно или распутаться через определенный период. На практике же есть очень незначительное количество эдаких клубочков, которые никогда не разматываются, а все остальные, которые составляют подавляющее большинство, не успев сплестись, почти тут же разъединяются. В воспринимаемой нами в данный момент земной реальности эти клубочки, в первую очередь, представлены растениями, животными и, конечно же, людьми. Почему в первую очередь? Потому что иные объекты, по преимуществу являясь лишь частью живого, нет-нет, да и обзаводятся собственным осознанием, притом, гораздо более устойчивым, чем у многих из людей. К таким относится и наш дом и, как ты его называешь, поющий дом. Мистики их, как правило, относят к другому типу осознания, но на самом деле осознаний только три типа – непостоянное, относительно постоянное и постоянное.

– О чем-то подобном мне уже рассказывал Женечка, – отметила Ира.

– Было б удивительно, если б умолчал, – язвительно заметил Лоренц.

– И говорил он только о людях, – медленно проурчал Зив, – не так ли?

– Я, честно говоря, точно не помню, но, кажется, он отметил, что касается это не только людей.

– Ну хоть отметил! – съязвил Лоренц. – Человеческой форме свойственна иллюзия исключительности. Человек не берет в расчет никого, кроме себя, даже тот, кто является воплощением относительно постоянного осознания. От того и все беды человечества, но, возможно, таков Первопричинный замысел.

– Видишь ли, Ира, постоянное или относительно постоянное осознание может воплотиться на Земле как в человеке, так и в муравье или… ну в папоротнике, к примеру. Короче, абсолютно во всем, также как и непостоянное. То есть, и дождевой червяк может на самом деле оказаться богом, а человек – существом абсолютно примитивным.

– Как я понимаю, неравенство существует, но не в принадлежности к определенной классификационной категории, скажем: вид, класс,…

– …профессия, общественное положение… – дополнил Зив список сугубо человеческим.

– …а только в зависимости от качества осознания, так? – закончила свою мысль Ира.

– Именно так, – подтвердил Лоренц с явным удовлетворением.

– А что значит, «Первопричинный замысел»?

– Все бесчисленное множество нитей есть один огромный вечный и бесконечный клубок, то есть Первопричина, то есть Мироздание, Бытие, Всевышний, – пояснил Зив.

– Верно, – подтвердил Лоренц. – Но вернемся на Землю. Земная жизнь – испытание и для относительно постоянных, и для непостоянных осознаний. Ведя ее определенным образом, у непостоянных есть шанс стать относительно постоянными, а некоторые относительно постоянные подвержены опасности прекратить свое существование. Впрочем, это не является отличительной особенностью земного существования – подобное происходит и на иных уровнях Бытия. И на всех уровнях Бытия постоянные и относительно постоянные осознания управляют ходом существования, только не в том смысле, в который перековеркали сие люди. На самом деле, управление – это излучение и направление энергетических потоков, а вовсе не издание законов и контроль их выполнения или, что еще хуже, самовлюбленное самодурство. Непостоянные осознания занимаются усилением и закреплением этих потоков. Тот, кто преуспевает в этом – укрепляет собственную структуру и со временем становится способным сам излучать и направлять энергию. Я понимаю, это все слишком обобщенно и абстрактно, но если начать вдаваться во все частности – этот наш разговор никогда не окончится.

– Я поняла общую идею, и она не является для меня новой.

– Женечка постарался? – язвительно заметил Лоренц.

– Да.

– Лоренц, не язви! – рявкнул Зив. – Что плохого в том, что Ира все это знает!?

– Да нет, хорошо, конечно, но…

– Но ты просто недолюбливаешь Женечку, – закончил Зив.

– А ты?

– Действительно, что он вам такого сделал? – с любопытством спросила Ира.

– Ничего он особого не делал, просто за время своего вочеловечивания, а человеком он предпочитает жить не только последние две с половиной тысячи лет непрерывной земной жизни…

– …он и до этого почти только сим и баловался, – брюзжа, перебил Лоренц.

– Он, хоть теоретически и знает, что разница между всеми существами лишь в качестве осознания, что подобные ему воплощаются и пиявками, и водорослями, и кем угодно еще, но он, как все люди, сторонится и не принимает их во внимание.

– Вот, к примеру, настоятельно советовал тебе выкинуть приглашения. А ведь их, к тому же, не пиявка какая-нибудь послала! – буквально фыркнул Лоренц.

– А что это за приглашения? Кто их… прислал?

– Отвечать на подобные вопросы не в нашей компетенции. Когда получишь третье – сама узнаешь, – важно промурлыкал Лоренц.

– У меня есть ощущение, что эти, как вы их называете, приглашения напугали Женечку.

– Еще бы не напугали! – почти ликовал Лоренц. – Он, конечно, наверняка не может знать, от кого они, но догадывается – это уж точно.

– Он мне не поведал о своих догадках…

– И не поведает – это не в его компетенции… – проурчал Зив.

– …а уж это он знает очень определенно, – тем же ликующим тоном промурлыкал Лоренц.

– Но если это нечто до такой степени серьезное, неужели просто выбросив их, я смогу избежать того, что с точки зрения Женечки несет угрозу?

– Во-первых, я рад, что, судя по твоим словам, у тебя иная точка зрения на сей предмет, – довольно промурлыкал Лоренц, – а во-вторых, в этом случае он, к сожалению, прав. В смысле, что если ты их просто выбросишь, они тот час же будут отменены.

– Надо признаться, вы меня, ребята, прямо-таки заинтриговали!

– Потерпи, – мягко и ласково проурчал Зив. – Как только ты будешь готова, придет третье приглашение, и ты все узнаешь.

– И все-таки, давайте вернемся к нашей теме, – важничал Лоренц. – Так вот, у каждого осознания – и непостоянного, и относительно постоянного, и постоянного – своя задача. У постоянных и относительно постоянных осознаний задачи более сложные и глобальные, у непостоянных – более простые и прозаичные, но это не значит, что менее важные. В зависимости от задачи осознание воплощается в том или ином качестве. Между прочим, на то, в чем заключается сложность и глобальность, у людей тоже иная точка зрения.

– Кстати, Лоренц, да и ты, Зив, мне кажется – вы очень недолюбливаете людей.

– Да, это так, – спокойно подтвердил Лоренц.

– Что ж вы так со мной-то носитесь?

– Ты не человек, – «констатировал факт» Лоренц. – То есть ты человек, конечно же, по крайней мере, сейчас, но ты совершенно необычное осознание, по крайней мере, для Вселенной, и при этом за весь путь своего земного бытия ты очень мало и очень ненадолго воплощалась в человека, а потому не вочеловечилась.

– Ты не испытываешь человеческой иллюзии исключительности и не по-человечески относишься к другим формам воплощений, – пояснил Зив.

– По-моему, вы меня переоценили.

– Ничуть!

– Видишь ли, Ира, внешним поведением ты, может быть, и не сильно отличаешься от людей, но мы ведь видим не только проявления этой реальности.

– Мы видим и твои, как это поправильней выразить… излучения, что ли…

– ОН, между прочим, тоже ВИДИТ, потому и посылает тебе приглашения, – Зив остановился и многозначительно посмотрел на Иру.

– Класс! Мне нравится! Все что-то во мне видят, что я какая-то ну сверхособенная! Ну прям супернеобычная! Одна я ни сном, ни духом!

– Не скромничай, Ира.

– Постараюсь, – она улыбнулась, но затем ее лицо вновь стало серьезным. – Послушайте, меня тут один вопрос мучает…

– Не мучайся – спрашивай. Мы тебе не Женечка и не считаем, что любопытство бывает праздным.

– Какими способностями нужно обладать, чтобы пройти через ту дверь.

– Способностью ходить, и пользоваться обычными дверьми. Видишь ли, через такие проходы может пройти абсолютно любой человек, абсолютно куда угодно, естественно в пределах того, куда они могут вести. Для того и существуют стражи, гарантирующие проходы от посягательства кого попало. Именно поэтому мы наглухо закрыли проход, когда ты осматривала его со своим сыном. Твоему сыну не нужно знать о его свойствах, и ты сама понимаешь причину.

– А как с Женечкой и с Владом?

– Мы позволяем им пользоваться проходом как обычной дверью, когда это необходимо тебе.

– Женечка видит, что это проход, но он прекрасно знает, что без разрешения стража он может и не мечтать им воспользоваться в полной мере.

– Кстати, в его квартире тоже есть проход. Даже целых два. Вот ими он пользуется и очень активно.

– Один проход в его квартире – это входная дверь. Именно потому он всегда всех своих гостей встречает в подъезде и провожает аж на улицу. А второй находится на кухне, куда он вообще никого не пускает.

– У него есть домработница.

Зив и Лоренц демонстративно легли по обе стороны тропинки и посмотрели на Иру, смешно выпучив глаза.

– Ты ее когда-нибудь видела? – спросил Лоренц.

– Нет, но я как-то говорила с ней по телефону.

Зив и Лоренц в неуемном веселье катались по траве. А когда успокоились, Лоренц продолжил намурлыкивать свою лекцию.

– Видишь ли, проходы существуют в виде сетей. У каждой сети проходов есть свой страж. Люди никогда не бывают стражами проходов. Одна из причин, я думаю, в том, что они считают это занятие ниже своего достоинства. Но это, конечно, не единственная и не главная причина.

Как бы там ни было, а стражами проходов становятся относительно постоянные осознания, воплощенные в различных животных и растениях, а также так называемые духи, то есть относительно постоянные осознания, воплощающиеся в различные природные и рукотворные стихии: камни, реки, ветры, дома, книги, кастрюли и т. п. – во что угодно, что у людей считается неживым. Их люди назвали духами, потому что они воплощаются по иным законам и совершенно по-иному связаны со своим телом воплощения. К тому же растение или животное обязательно имеет осознание, а стихия может быть как воплощением осознания, так и только лишь частью живого, то есть не являться воплощением осознания.

Страж сети проходов, которой пользуется Женечка почти все две с половиной тысячи лет своего нынешнего существования на Земле, – дух. Вочеловеченные осознания гораздо легче находят общий язык с духами, нежели с животными и растениями. Вот и Женечка нашел. Он всегда селится только в тех местах, где есть проходы сети этого духа. С последним пристанищем ему особо повезло, так как там целых два прохода.

– Послушайте, но ведь это большой многоквартирный дом, притом построенный…

– Знаем, знаем. Дело в том, что дверь – лишь воплощение прохода. Это отдельная тема, и если она тебе интересна, мы поговорим об этом, но в другой раз. Сейчас нам бы хотелось, чтобы ты узнала более практичную информацию о проходах.

Итак, у каждой сети проходов есть свой страж. Он, в первую очередь, заботится о том, чтоб туда случайно не забредали воплощенные непостоянные осознания – проходы вообще не для них делались. Да и относительно постоянным далеко не всем открываются проходы, а если и открываются, то далеко небезгранично.

Исключение составляют критические ситуации. К примеру, за дамой гонится грабитель. Она забегает в дверь и оказывается в трех кварталах оттуда, он забегает в ту же дверь и тоже оказывается в трех кварталах оттуда, но только в противоположном направлении. В подобных ситуациях, наверное, любой страж откроет проход, тем более что и дама, и грабитель находятся в состоянии стресса и не особо удивятся странности произошедшего, то есть спишут это на пресловутый стресс.

В обычных ситуациях двери проходов редко бывают не на замке, а если и не на замке, так функционируют только как обычные двери. И лишь избранным страж позволяет пользоваться проходом по его прямому назначению. Существует нечто типа содружеств стражей и тогда тот, кому позволено пользоваться одной сетью может также беспрепятственно попадать и в другие. Диапазон перемещений за счет этого невообразимо расширяется. Но даже и одна сеть проходов – это очень неплохо, потому что расположение всех ее входов-выходов никак не связано с законами физической географии. К слову, ехать тебе к Радному необязательно – в нашей сети есть выход в старое и новое здания его мебельной фабрики и в дом, где находится его квартира.

– Что!!!???

– А ты думаешь, он просто так именно поющий дом купил?

У Иры глаза из орбит вылезли.

– Не пугайся, не думаю, что он сам, сугубо как человек, об этом догадывается, а тем более знает. Нет, он, конечно, знает, но совершенно на другом уровне.

– У меня с Радным связано какое-то очень сильное, но совершенно мне непонятное ощущение.

– Это неудивительно. Он тоже далеко не самое обычное существо. Видишь ли, он…

– Лоренц!

– Ты прав. Извини.

– Понятно. Мне еще рано об этом знать.

– Не в том дело, что рано, Ира. Ну не мы должны тебе об этом рассказывать.

– Ладно. Придушим свое любопытство. А еще лучше – переключим. Вы мне так и не сказали что же там с домработницей Женечки? Или это мне тоже еще знать нельзя?

– Ну-у! Это можно! Нет у него никакой домработницы. А если ты не поленишься и сходишь в салон сотовой связи, то тебе там русским языком объяснят, что и номера такого не существует. С тобой дух игрался.

– Вот что-что, а дух, общающийся по мобильнику, представить себе ну никак не могу.

– Это – проще простого. Элементарная школьная физика за какой-то там класс. Электромагнитные волны, которые духи воспроизводят, как ты мычание коровы или блеянье овцы.

– А номер?

– Тебя удивит, если ты дозвонишься по этому несуществующему номеру, находясь вне зоны действия всех операторов мобильной связи?

– Удивит.

– Мобильник с собой?

– Да.

– Доставай!

Ира достала.

– Что там с зоной?

– Даже намеков нет.

– Для чистоты эксперимента попробуй кому-нибудь позвонить.

– К чему? Я и так верю.

– А ты попробуй!

Последним номером, с которым зафиксировалось соединение, был Наташкин. Ира набрала его. Естественно, телефон и пытаться искать Наташку не стал.

– А теперь набирай его домработницу. Как ее звать-то, кстати?

– Анастасия Максимовна.

– Набирай…

Ира еще раз глянула на экранчик – сеть, как и следовало ожидать, отсутствовала напрочь. Ира набрала номер. К ее изумлению тут же раздался длинный гудок, который не дозвучал до конца:

– Алло, я Вас слушаю? – сказал немолодой женский голос.

Ира не ожидала такой прыти и растерялась, не успев придумать, что говорить дальше:

– И-извините, Анастасия Максимовна… я, кажется, набрала Ваш номер по ошибке…

– Ничего страшного. Удачи Вам, Ирочка – доброжелательно проговорила «Анастасия Максимовна», и в трубке воцарилась тишина.

Довольные рожицы Зива и Лоренца светились счастьем.

– Ну как? – тоном Багиры из отечественного мультика «Маугли» промурлыкал Лоренц.

– Впечатляет. Особенно собственное воображение, пытающееся воссоздать образ духа с мобильником.

– Ну, как ты сама понимаешь, никакого мобильника у духа нет. Он ему попросту не нужен.

– Слушайте, а сам он позвонить кому-нибудь может?

– Запросто, притом с любого приглянувшегося ему номера, то есть у тебя в момент звонка может высветиться любой номер.

– Как только люди изобрели мобильную связь, у духов появилась новая развлекуха. Когда мобильников было мало, они осторожничали, чтоб не попасться, а сейчас шалят, как хотят и как могут. Истории со странными звонками тонут в гуще телефонных переговоров и не попадают под огласку, а следовательно, люди этого вмешательства не замечают.

– Круто! Интересно, а передаст ли «Анастасия Максимовна» Женечке, что я звонила?

– Обязательно.

– Ма-ма….

– Не переживай! Ты же «Анастасии Максимовне» сказала, что набрала ее номер по ошибке.

– А заодно добавь, что звонила из лощины по дороге на Ажек, и Женечка тогда точно ни о чем не догадается.

Ира рассмеялась.

– Очень смешно, Лоренц!

Около устья Ажечки, несмотря на конец октября и рабочий день недели, отдыхали от прелестей цивилизации несколько компаний.

– Вот и замечательно, – проурчал Зив, – есть хороший повод не полениться и пробраться к водопаду.

Ира, как учили, сделала вид, будто не слышала, что ей сказал ее «песик», хотя в данном случае предосторожность была абсолютно излишней – каждая компания находилась в состоянии тотального сосредоточения на собственных действиях, и никто не обратил никакого внимание на появление особы женского пола в сопровождении кота и собаки. Но зато на обратном пути обратили, да так сильно! да все сразу! А Лоренц с Зивом не преминули воспользоваться возможностью и от души «поиздевались», отпуская в адрес человекообразных столь едкие замечания, что Ире стоило неимоверных усилий держать себя в руках и изображать спокойствие во время удовлетворения любопытства своих собратьев по воплощению.

– Издеваетесь? – спросила Ира, уже на тропе.

– Есть немного, – довольно промурлыкал Лоренц. – Но ты держалась молодцом, а это радует.

Весь обратный путь они шутили и подкалывали друг друга, и лишь уже дома серьезный разговор ненадолго продолжился. Зив и Лоренц инструктировали Иру относительно прохода.

– С сегодняшнего дня, Ира, мы открыли для тебя проход, и пока только из твоего дома в поющий и обратно. То есть, поначалу, тебе ничего особого и делать не придется – просто будешь ходить, как через обычную дверь.

– Я думаю, излишне обращать твое внимание на то, что у твоих хождений не должно быть никаких свидетелей, кроме нас, конечно, – вставил Лоренц.

– А если Влад или Валентиныч, или кто-нибудь из рабочих вдруг воспользуется этой дверью?

– Будь спокойна, они к ней, пока нельзя, вообще подходить и близко не будут, ну если только ты их сама настоятельно не позовешь, – ответил Лоренц. – Видишь ли, мы не только можем открывать и закрывать проходы своей сети, но и отводить от них внимание.

– В смысле отвлекать?

– Нет.

– Отвлекать внимание или переключать его – это значит воздействовать на источник внимание, то есть субъект. А отводить – это значит воздействовать на объект внимания, выводя его из поля действия внимания субъекта. Пример:

Отвлечь внимание или переключить:

Человек ищет ключи. В этот момент падает и разбивается чашка. Человек забывает, что ему нужно найти ключи, и занимается уборкой осколков чашки.

Отвести внимание:

Человек ищет ключи. Они лежат прямо перед ним. Он смотрит на них в упор, но не видит, хотя со зрением у него все в полном порядке.

– Поняла.

– Так вот, – продолжал Зив, – потом, когда немного пообвыкнешься, мы откроем обе двери еще и в их обычном направлении, и тогда тебе придется кое-чему поучиться, чтобы попадать туда, куда тебе нужно. А когда и с этим полностью освоишься, тогда откроем еще один-два выхода, ну а потом – все. Понятно?

– В целом – да.

– А больше пока и не требуется.

– Пока, Ира, относись к наличию прохода как к элементарному удобству и возможности экономить время, – добродушно проурчал Зив.