Текст книги "Путь (СИ)"

Автор книги: Егор Yagger

сообщить о нарушении

Текущая страница: 206 (всего у книги 210 страниц)

Под ногами крутились пёс и кот, Полкан скулил, прижимаясь к ногам сестры, Барс же, просто застыл, обняв её ногу лапами и уткнувшись носом ей в живот. Лишь громогласное урчание доносилось из складки костюма.

– А куда дели Даян? Где бабушка?! – Крикнула, его собственная дочь, маленькая Женька наобнималась с сестрами и теперь искала любимую бабулю.

– Да? – Тихо спросил Ив сестру. – А где мама?

– Я вернулась не одна, мама сейчас с ним, там на корабле. – Ответила Женя.

– С ним?! – Удивился он. – С кем, с ним?!

Звуки вокруг стихли. Люди и не люди удивлённо смотрели на трап «Золотой лани». Иван, перевёл взгляд вслед за всеми и, замер. Увидев у дверей шлюза, мужчину и женщину, внутри всё словно застыло, мозг просто не воспринял поначалу то, что видели глаза.

Звуки стихли, и казалось, стало слышно, как чуть слышно свистит ветерок, пролетающий между травинками.

Он смотрел на двоих, но видел одного. Белый уник, светлые, золотистые волосы и голубые, словно небо глаза. Он смотрел на него в ответ и лёгкая улыбка, тронула губы, породив складочки на гладко выбритых щеках.

И тут закричал Полкан, закричал так, как Ив не слышал ни разу в жизни. Он не гавкал, не выл он, словно плакал. Не замолкая, огромный пёс взлетел на трап и упал под ноги мужчине. Тот присел и прижал голову зверя руками к груди, но крик казалось, стал лишь ещё громче.

Женька (Мендуар, 4 июля 2396 г. Поздний вечер.)

Вот и минул он, этот удивительный день. День, в который я снова вернулась домой. И в этот раз, надеюсь, уже его не покину надолго.

Минула безумная радость моих детей и друзей. Шок от возвращения отца, до сих пор стоит перед глазами картина плачущего дяди. Для него, Михаил был очень многим, занимал в жизни настолько много места, что потеря была сокрушительным ударом. А здесь, тот, кто гарантированно умер, внезапно вернулся. Это потрясло всех, потрясло до глубины души.

Минуло всего несколько часов, и многие из нас ещё до конца не поверили, в произошедшее. Мы идём, идём всей нашей большущёй компанией на озеро. Уже стемнело и, на небе горят лишь луны, сегодня полное полнолуние. Обе спутницы нашего мира, дарят свет Мендуару, раскрашивая лица людей и не людей в довольно жутковатый вид. Но никого это, совершенно не пугает, лишь мелькают ироничные улыбки на лицах, да дети рассказывают друг другу страшилки…

Рядом идут мои половинки, и трюхает котище. Периодически, Барсик бросает на меня мимолётный взгляд, переводит его на идущего позади отца и, убедившись, что мы здесь, рысит дальше. Полкан же, выражает свою радость истинно по-собачьи. Пёс носится как оглашенный, наворачивая круги вокруг идущих. Периодически разражаясь радостным лаем и ввинтившись промеж идущими, начинает прыгать рядом с отцом взвизгивая словно щенок. Его радость настолько сильна, что её чувствуют буквально все. Ну, или мы просто все слегка неадекватны сейчас от радости.

Берег встретил нас тишиной лишь где-то на другом берегу, горели огни стоящего летуна и, чуть слышно играла музыка.

Детвора с писком, скинув одежду, залезла в воду. Вслед за ними пофыркивая, отправился Крулл. Кроган отлично видел в темноте и плавал тоже прекрасно, так что, следил за мальками.

Я присела на небольшой обрыв, свесив босые ноги вниз, к пляжу. Рядом присели Лиара и Алана, обняв меня и прижавшись с двух сторон. Тут же рядом встал Найлус, сложив на груди свои мощные руки. Я чувствую, что брат счастлив, его радость ощутима чуть ли не физически, впрочем, как и его жены. Ирка вообще на седьмом небе от счастья и совершенно не скрывает этого. Она уже в озере, вместе со своими мальчишками. А брат зорко следит за ними, хотя плавать не умеет и не собирается учиться, говоря, что для него это лишнее…

Мне же просто хорошо, хорошо так, как не было ещё никогда. Рядом все те, кого я люблю, все те, без кого моя жизнь опустеет. Мои Рыжики, моя семья и дети, родители и главное мои друзья. Смотрю на луны и, понимаю, что не вижу будущего, больше не вижу. Видимо я что-то напортачила, при репликации тела и больше не видящая. Впервые за много лет, будущее скрылось от моего взора. Но, мне всё равно, этот дар слишком неоднозначен и иногда разрушителен. Да и так, у меня достаточно рядом видящих, предупредят если что.

Тихие шаги, тонкие руки обвили шею, обдав обожанием. Китти весь день трётся поблизости, постоянно прижимаясь и тиская меня. Впрочем, как и остальные мои близкие, они ещё, кажется, не до конца поверили, что я снова с ними.

Сестрёнка мурлыкая словно кошка трётся своей щекой о мою. – Женька-а-а-а! – Шепчет она. – Какая я счастливая сейчас!

– Я знаю, я вас чувствую. – Отвечаю я.

– Только ты засранка! – Шепчет подруга. – Почему ты не сказала нам, что стала администратором?!

– Котя, я ведь всё уже десять раз объяснила. Но, специально для тебя, мне нельзя было объявлять об этом. Слишком много проблем эта информация создала бы, как мне, так и всей системе в целом. Не забывай, что я не только гражданка Альянса, но и член турианского клана, а я просто не знаю разумного, который смог бы удержаться и не попробовать вытребовать у меня каких-нибудь преференций. Отказать – обидеть, а то и чего хуже. Так что, из двух зол пришлось выбирать меньшее. Пусть никому, чем всем, да и вам моё тогдашнее состояние, не доставило бы радости. Я была своеобразной сущностью, как меня терпел при этом Тамэ, я в недоумении до сих пор. Всё-таки брат очень сильно любит меня, да и всех нас, хотя почти никогда этого не показывал явно. А самое главное, представь, каково было бы Лиаре? – Отвечаю я, а сидящая рядом Ли тяжко вздыхает глядя на меня с укоризной. В её чувствах укор присутствует до сих пор, поскольку опять я всё решила за нас двоих.

– Прости меня. – Шепчу я Ли в ухо и нежно целую в шею.

Лиара усмехнулась, фыркнула и, промолчав, положила мне голову на плечо.

Внезапно звуки вокруг стихли, я почувствовала удивление и любопытство от окружающих. Даже дети смолкли, хотя это кажется невозможным…

Поднимаю взор и вижу, как в воздухе прямо перед нами над водой разливается странное свечение. Миг, свечение усиливается, соткавшись в яркую фигуру. Та подлетает к нам и дети пискнув, выскакивают из воды и прячутся за спинами взрослых, хотя я не чувствую угрозы, наоборот, я чувствую старых знакомцев из-за грани.

Фигура приблизилась вплотную и, у неё появилось лицо. От взгляда на него я застыла, сзади всхлипнули и шумно выдохнули. Сказать, что оно было прекрасно, не сказать ничего. В нём, казалось, был идеал, причём для всех, поскольку я чувствовала, что каждый видел в нём своё.

Фигура склонила голову и улыбнулась. От этой светлой улыбки у меня перехватило дыхание. За спиной существа был словно шлейф, немного похожий на крылья. Которые колыхались и периодически касались всех вокруг, коснулись и меня. В этом прикосновении было всё! И тепло родителя, обнимающего своего ребёнка и объятья друга, и прикосновение родича, наполненное любовью и лаской.

– Здравствуйте, дети наши, – раздался голос, заставивший некоторых вскрикнуть от благоговения. – Здравствуй и ты, наш посланник, наша надежда. – Обратились уже ко мне.

– Привет! – Просипела я внезапно севшим голосом.

Существо улыбнулось мне и, я почувствовала, что хочу бухнуться на колени, обнять его и прижаться к ногам.

– Ты справился, и пришло время поговорить о награде. – Сказали мне.

– А разве я её не получила? – Спросила я.

Существо снова коснулось меня «крылом», обдав лаской. – В принципе да, но ты можешь попросить ещё чего-нибудь, мы можем многое дать тебе. Это не нарушит принципы мироустройства. Что скажешь?

– У меня всё есть, решительно всё что нужно, а остальное, остальное лишнее, если оно недоступно нам с нашими возможностями. Так что, вы дали мне всё, что могли и спасибо вам, за отца. – Ответила я.

– Хорошо, коли так, ты нас не разочаровываешь и это прекрасно, мы не ошиблись в тебе. Дети наши, мы очень редко можем говорить напрямую, но сейчас особенный миг. Мы рады, что вы справились с бедой и надеемся, что ещё увидимся с вами в тот миг, когда вы достигнете нашего могущества и станете одними из нас. Продолжив цикл творения и жизни. Сейчас же, мы говорим вам, До свидания. – И фигура медленно растаяла в воздухе.

Несколько секунд я просто сижу, ощущая, острое чувство потери. Оглядываюсь и вижу потрясённые лица близких. На глазах женщин и мужчин слёзы и они их совершенно не скрывают.

Слышу, как шепчет молитвы Наинэ и ей вторят мама и дядя Стивен.

Рядом шепчет Али: – И коснулась их, благость Её. И узрели они, истинное лицо Матери всех. И говорили: «Вот мы, пред вами, и коснулась нас, великая радость!»

– Кто это был? – Звонким голосом спросила маленькая Женька, дочка Ивана и Тали.

– К нам пришли те, кто создал наш мир. Истинные творцы нашей вселенной, доченька. – Ответил брат.

– Ангел Господень! – Поддержала брата мама.

Мы же с отцом молчим, и он и я уже встречались с ними, там, за гранью.

– И что будет дальше? – Спросила меня подскочившая Таис. – И какую награду, ты получила, аиттани?

– Награду? – Отвечаю я. – Вы моя награда, вы все. – И прижимаю дочь к себе.

Глава 69 часть 1. Собственный выбор

Женька (Мендуар, г. Леонов 14 октября 2396 г.)

Раннее утро, выхожу во двор собственного дома, оглядывая окрестности. Напротив дом родителей, в окне видна Бенезия, азари поливает цветы, её губы шевелятся, видимо матриарх с кем-то разговаривает. Ну, это либо мои отец с матерью, либо Этита. Все четверо живут пока вместе и самое главное им это нравится. Шурша лапами по траве, из калитки дома деда выбежал Полкан, шумно дыша, подбежал ко мне, поставил лапы на забор и лизнул в лицо, обдав жарким дыханием. Потрепала пса между ушей, вызвав тихое довольное бурчание, после чего медведище умотал в сторону калитки самого посёлка. Видимо отправился на прогулку или поохотиться, да мало ли у зверя может быть собачьих дел.

Оглядываю ещё только просыпающийся посёлок и чувствую, покой. Наконец-то закончилась эпопея с восстановлением моего и отцовского статуса и гражданства. И мы можем снова жить, как обычные люди. Хотя…

Хотя это вряд ли. В галактике медленно набирала обороты всеобщая религиозная истерия на мой счёт. На орбите родного мира, в полном составе находится мой родной Пятый флот Альянса. А поддерживают его три усиленные эскадры рас союзников.

Ожидаемый результат моего и отца возвращения. Три месяца нас с ним опрашивали и допрашивали, брали анализы всего, чего только можно. Мы даже согласились на допрос под тавлоном, что и было проведено в присутствии дяди и мамы, от азари присутствовала Этита, от саларианцев Солус, Иерархию представлял примчавшийся Виктус. Всё шло под запись и наши с папкой откровения не вызвали у моих близких никаких дополнительных эмоций, чего не скажешь о следователях. Уж не знаю, кто прошляпил, но записи утекли в экстанет, и в галактике началась истерика. Мало того, кто-то слил запись моего рассказа о прошлой жизни, того, ещё довоенного.

Храм Атамэ объявил меня официально аватарой Богини и выдал энциклику, разрешающую мне и Лиаре тройственный союз с Аланой. Что в свою очередь поставило Республику на уши. На Мендуар примчались храмовницы из ордена Дочерей Атамэ чуть не в полном составе ордена во главе с магистериумом. И принесли нам клятву верности, как Императрицам и сейчас, я вижу нескольких девчонок в лёгкой броне, на окраинах посёлка. Нас охраняют от всех кого только можно и нельзя, зорко взирая на всех, кто приближается к объектам охраны. Парочка из храмовниц работает в школе, служа наставниками и охраняя Таис там. В техникуме у Эни, похожая история, только вот культистки, стали тренерами по биотике.

Совет матриархов, пока в подвешенном состоянии. По закону, они обязаны признать меня и моих половинок, но сделать это, значит поставить под сомнение собственную власть. В общем, там пока глухое молчание, чего не скажешь об обществе синеньких. Там царили восторженные настроения, постепенно сползающие в религиозный экстаз. Азари массово распространяли записи моих песен, крутили их, где только можно, от кафе и ресторанов, до общественного транспорта. Изучали мою и моих девочек биографию, расклеивали и развешивали повсюду мои и их портреты.

Турианцы были сдержаннее, но тоже не особенно скрывали восторгов на мой счёт. Особенно мой клан, эти вообще по любому поводу приводили меня в пример истинной турианки, пусть я и человек.

В самый разгар следствия примчался с Тучанки Рекс. Крогана приняли с подобающими его статуса почестями, но он, отмахнувшись от всей этой мишуры, прихватив дочерей и Бакару, помчался на встречу со мной. Описывать её, никаких красок не хватит! До сих пор в ушах стоит его восторженный рёв…

За ним, у меня побывали все политические деятели Союза Цитадели, в том числе и Совет в полном составе. На целый месяц мой скромный мир стал центром политической жизни известной галактики. Журналисты, депутаты Конгресса миров Альянса, далатрессы, иерархи и матриархи, кто дружно, а кто и довольно скромно выражали мне и моим близким всяческое уважение и симпатию. На орбите случилось такое столпотворение из желающих меня увидеть, что пришлось вводить в систему флот, а на планету войска, дабы навести относительный порядок и приструнить особо настырных. Мало того заявились делегации от всех религиозных конфессий человечества, поскольку я, а особенно отец были прямым вызовом их представлению о мироустройстве. Пообщавшись с ними, я в свете происходящего дала интервью Диане Стаховой-Аллерс.

«О, как!»

Объяснив насколько возможно принципы мироустройства, ну насколько я их поняла. Мало того, мои слова подкрепились голозаписью визита Вершителей, сделанной бдительным Джеймсом Вегой, который совмещал обязанности мужа моей Рыбки и её же телохранителя.

Просмотры этой записи били все возможные рекорды. Церкви наперебой заявляли о явлении «Чуда Господня!» и требовали права на возведение храмов на берегу озера, но всех без исключения посылали в пешее путешествие по известному адресу. Белов и Совет колонии стояли насмерть, но объявили побережье Зеркала заповедной зоной, в которой запрещено всякое строительство в принципе.

Ещё и я добавила, сказав, что настоящий храм может быть только из рёбер, но никак не из камней и брёвен.

Это вызвало в среде разноконфессионального клира бурную дискуссию, но пойти против меня они пока не решились. Дурни, через несколько лет они этого сделать не смогут по модулю. Им не позволят этого сделать сами разумные. Уж я позабочусь об этом, план разработан и аккуратно реализуется. Так что, скоро, ни один из этих «святош» не сможет против меня даже пискнуть, не то что, проорать.

Вообще же я задвинула предельно простые правила для всех живущих, как органиков, так и синтетиков. Первое гласило: Весь наш мир, это Творец и смысл нашего существования познать его. Но, нельзя принять и познать кого-то, не любя его. Так что любите мир во всех его проявлениях. И второе: Любите ближнего своего, как себя самого.

На вопрос отца Гавриила, настоятеля храма Пресвятой Богородицы на Мендуаре: «Что и больше нет никаких правил?»

Я ответила, что тому, кто будет их соблюдать, ничего другого и не нужно.

Священник подумал и согласился со мной полностью, о чём высказался в первой же после разговора проповеди.

Из раздумий меня вырвало шипение входных дверей за спиной. Тихие, лёгкие шаги, яркие, словно вспышка света эмоции сзади, забор чуть дрогнул и рядом со мной, на него уселась Таис. Посмотрела на меня, своими искрящимися радостью, малахитовыми глазами и тихо сказала: – Аиттани, а когда в Гагарин полетим?

– А в школу ты не собираешься? – Спросила я.

– Не-е-е! – Ответила малявка прижавшись ко мне. – Меня Риэн отпустила на сегодня. Я ведь знаю, куда вы с мамочкой и Али собираетесь, так что отпросилась.

Я рассмеялась, поцеловав и прижав ребёнка к себе. – Эни тоже отпросилась?

– А-то как же, только у неё занятия с полудня начинаются, так что она, наверное, не опоздает. – Отвечает Тая. – Но, папочка, когда полетим?

– Вот сейчас, завтрак закончится и сразу же. – Отвечаю я.

Из дома напротив, вышел отец, потянулся, хрустнув суставами, посмотрел на нас и улыбнулся. – С добрым утром, девочки мои.

– С добрым утром, деда! – крикнула дочка. Отцепилась от меня и моментом переместилась на руки к отцу. – Деда! А мы скоро полетим в Гагарин.

– А зачем? – Лучась улыбкой, спросил папка.

– Аиттани, хочет, чтобы доктора в репмпродук… репроку… репр… – Начала та.

– В репродуктивном? – Спросил Михаил.

– Во! Именно там! Так вот, там в этом репроду… ну, в общем, в центре. Положат мою сестрёнку в животик аиттани, чтобы она там выросла и родилась. Вот! – Отвечает Тая.

Папка глянул на меня, глаза его смеялись: – Значит, ты решилась?

– Так давно уже, пап. Сейчас просто время пришло. У моих половинок уже три месяца, так что если всё пройдёт штатно, то наши дочери родятся примерно в одно время. – Отвечаю я.

– И кого ты выбрала донором? – Спросил он.

– Я особо не выбирала, пусть компьютер центра подберёт. Задала лишь параметры отбора: Светлокожий, светлоглазый и светловолосый и КИ не меньше 150 и всё.

– Ну, тогда там выбор весьма богат. – Сказал он.

– Положимся на волю случая. – Говорю я, но, сама чуток мандражирую. Дочка это чувствует и что-то шепчет отцу на ушко. Тот смеётся, так же тихо отвечая ей.

Снова шипят двери за спиной и меня просто обволакивают чувства ещё троих, очень мною любимых существ в этом мире. Через миг, к ним присоединяется четвёртый, он подбежал и начал тереться об ноги, чуть не роняя меня. Чешу своего кота за ушами, он мурлыкает и, перемахнув оба забора, ластится к отцу.

– А давай-ка я вас отвезу. – Говорит тот, и вместе с Тасей уходит во двор своего дома.

Гагарин встретил нас мелким моросящим дождём и стоящими у входа в центр Сини и Артуром. Дочка сегодня ночевала у Джарвисов на ферме, там, у сестры Артура был день рождения, который и отмечали большим и дружным семейством, в которое уже почти вошла и Сини, по крайней мере, её приняли со всем радушием и любовью. Эх, скоро породнюсь с ещё одним турианским семейством, только вот из клана Саввар, мало того через них и с семейкой Хартманов.

Вот так и плетутся в Иерархии паутины родственных связей, стягивая турианское государство и общество, сетями семейных уз. И поэтому оно, гораздо устойчивее, чем тот же Альянс. В какой-то мере все турианцы родственники друг другу, а семья у гребешков это абсолютно святое.

– А где остальные? – Спросила я дочь, обняв и прижав её к себе. После чего к ней на руки тут же забралась Таис и начала ластится к старшей и очень любимой сестрёнке. Сини принимая ласку от сестры, ответила мне:

– Так, мам, Ты же знаешь Анни, она же полуночница, мало того постоянно подбивает на ночные бдения Лили и этого их приятеля Джаммаля. Так что, наверное, опять проспали… – Улыбнувшись, ответила дочка. – О, а вон и Алиска.

С гудением приземлился байк с которого слезла Алиса. Подошла и обняла меня, поздоровавшись со всеми остальными. – Я не опоздала? – Спросила она.

Я покачала головой.

– Отлично. – Обрадовалась дочка и обернулась на свист летящего летуна. Это было такси, из которого выскочили Лилия и Анни. Напряжённо посмотрели на нас:

– Не бойтесь, вы не опоздали! – крикнула им с рук Сини, Таис.

Обе обрадовано улыбнулись на это.

После вошли в центр, где я моментально оказалась в цепких лапках местной заведующей. Чернокожая красавица, в белоснежном унике с круглым личиком, пухлыми губками и задорно вздёрнутым носиком. Лучезарно улыбнулась мне и, ухватив под руку, повлекла за собой. Всех остальных, забрала батарианка медсестра. Родичи будут наблюдать за процессом на экране.

Иду вслед за красавицей с именем Мбанэ. Моей одноклассницей, ветераном жатвы, прошедшей, как и я, всю войну от начала и штурм Лондона в том числе. Похоронившей на этой войне своего мужа и отца.

Роберт Олонга, был учёным планетологом. Адаптировавшим земные растения к местным условиям. Лучший друг фермеров, так его называли когда-то. И этот чернокожий умница, из первоколонистов, автор пяти десятков мощных научных трудов и нескольких тысяч авторских свидетельств. Погиб, защищая ставший родным мир, сражаясь в первых рядах. Муж же её, Алексей Чуцкой, будучи пилотом «Серафима» сгорел в последний день жатвы, над Землёй, от него даже ничего не нашли, так как обломки развалившегося истребителя сгорели в атмосфере.

– Мбане? – Тихо говорю я ей. – С плодом всё в порядке?

– Не трясись, Лиска. Всё с твоими нормально, сейчас усадим тебя в кресло, и всё остальное сделает зонд. Ты тут у меня далеко не первая, месяц назад уже Ирка побывала, да Джинни снова собирается. – Отвечает одноклассница, заводя меня в процедурный кабинет. Там стоит кресло, похожее на гинекологическое. Только вот врачи им сейчас не пользуются, сканера инструметрона достаточно. – Залезай. – Говорит мне Банни.

Снимаю нижнюю часть уника, трусики и, покраснев как рак, сажусь на этот девайс, уложив ноги на подставки.

Мбане хихикает, отходит к терминалу и запускает программу. У кресла шевельнулся манипулятор и к моему интимному месту, прикоснулось что-то мягкое. Странные ощущения инородного присутствия длились недолго.

Вот похоже всё закончилось, Банни снова мне улыбнулась: – Женька, чего сидишь? Уже всё, слезай и одевайся, нечего мне тут демонстрировать свои прелести, чего я там не видела?..

Я снова смутилась, слезла и быстро оделась. – У меня будет девочка? – Спросила я медика.

– Да девочки, девочки, успокойся. – Сказала она. – Всё как заказывала. Неделю наблюдаешься у Рэй, проследим динамику. Потом решай сама к кому будешь ходить, осмотры еженедельно. Твой дружок Фридрих, профессионал экстра-класса, хотя он больше учёный, чем врач, ну и Сильвианн тоже весьма профессиональна, тем белее, что она тебя и твоё тело знает прекрасно. В общем, это твоё дело…

– Спасибо, Банни. – Говорю я и обнимаю её. – Большое спасибо.

– Да, не за что! – Отвечает она, очень ласково мне улыбнувшись. – А скажи, Лиска, как это с двумя жёнами жить? – Шепчет, Мбане мне в ухо.

– Потрясающе! – Честно отвечаю я.

– И что, совсем нет ревности? – снова спросила она.

– Мы одно целое, Банни, мы не можем ревновать, это бессмысленно. – Говорю я.

– Счастливые… Как я вам завидую. – Говорит она, и глубоко вздохнув, отстраняется. – Иди тебя уже ждут. Будь счастлива, Лиска или всё же счастлив, а Жень?

– Да иди ты! – Шиплю я, и подруга заливисто смеётся, глядя на меня.

Вхожу из кабинета сопровождаемая хихиканьем Мбане и иду обратно в холл, где ужу ждут меня мои близкие.

– Я думала, будет интереснее! – Кричит мне, подскочившая Таис. – А когда она родится, аиттани?

– Если всё будет хорошо, то через девять месяцев. – Отвечаю я, беря дочку за руку.

– У-у-у-у! Как долго ждать! – Гундит она. – А быстрее – нельзя?

– Нет, маленькая моя, быстрее нельзя. – Отвечаю я.

Она тяжко вздыхает. – Ну, ладно, тогда подожду…

Вижу улыбки на лицах остальных, радостные у детей, лукавую у отца и нежно-задумчивые у моих половинок.

– Летим домой, забацаем праздничный обед и пригласим на него всех наших. – Говорю я и иду на выход.

Найлус Крайк (Мендуар, 10 июня 2397 г. Позднее утро)

Он шёл в высокой траве, касаясь её кончиков пальцами. Мягкий, охотничий комбез, защищал от нарастающей жары. Разгар лета и сейчас на Мендуаре, почти так же жарко, как и на Палавене. Только вот, Сильверилл не обжигает, магнитное поле этого мира, даже мощнее чем на Земле и прекрасно защищает от жёсткого излучения.

На поясе висят три тушки мукликов, за спиной верный охотничий карабин, который он сам и кастомизировал, добавив точности и мощности, правда, в ущерб размеру магазина. Он специально ушёл на охоту, когда солнце лишь чуть окрасило край облаков в светлые тона. Охота на этих пугливых зверьков, стала настоящим вызовом любому стрелку. Муклики прятались, даже если видели кого-нибудь на расстоянии до полукилометра. А попасть с такой дистанции в маленького зверька, дорогого стоило.

Охотится по-другому, на Мендуаре считалось не спортивным и всячески осуждалось обществом. Поскольку мяса, можно было просто купить в магазине или напрямую у фермеров. Что Найлус и делал частенько, летая к Иесуа. Хотя фермой масая и его делами заведовали мать Дроу и Дженнифер. Сам же Иесу, пропадал в степях у дассоров, помогая им осваивать ремесло кочевника и скотовода. И надо сказать дела у человека шли прекрасно, совсем скоро, собиратели и охотники, окончательно превратятся в скотоводов.

Хотя, довольно многочисленные общины «волков» жили в колонии, осваивая другие профессии и земледельцев в том числе.

Показался сад Хартманов и турианец направил свои стопы к калитке, дабы пройдя его насквозь оказаться в посёлке, в котором был его дом. Неделю назад, Ирина родила девочку и одновременно с этим они вместе окрыли капсулу искусственной матки, достав оттуда крохотную турианку, его генетическую дочь. Яйцеклетку для этого ему подарила Наинэ, взяв свою собственную. Так что сейчас, наверное, любимая женщина кормит двух младенцев, двух сестёр, его дочерей.

А сыновья, как всегда летом поутру, наверное, уже на Зеркале вместе с кучей приятелей всех возможных рас. Вспомнив мальчишек, мужчина улыбнулся и на его сердце, стало тепло. Он любил своих детей, именно своих. Оба и Тиррус и Сайттор, были псиониками и за любовь отца платили ему полной мерой. Он знал, что воспитает из них, настоящих турианцев, настоящих по духу, как и он сам.

Сад встретил работающими разумными, по сравнению с тем, что было до войны, посадка увеличилась втрое. Поскольку свою часть добавило семейство Доу. Полина с Сашей, организовали паевой совхоз и увлечённо трудились в нём, будучи и работниками и владельцами одновременно.

Он поприветствовал работающих, пожелав всего наилучшего. Выслушал ответы и пошёл-таки домой. Требовалось освежевать добычу и замариновать мясо, дабы вечером накормить свою семью вкуснейшим рагу. Пока Ирине нужна была помощь с детьми, Найлус взял отпуск и всё своё время посвятил семье и детям.

Уже у калитки, ведущей в заботливо засаженный цветами собственный палисадник, столкнулся со стайкой мелкоты с криками промчавшейся в сторону главного древа. Проводил детей улыбкой, вошёл во двор и чуть не упал под натиском двоих мальчишек повисших на нём.

– Папка! – Кричал Тиррус. – Мы завтра идём партизанить!

– Да, в предгорья и всеми классами. – Вторил ему брат. – Будем две недели жить в горах, охотясь и рыбача. Правда, здорово, пап?!

– Отлично! – Ответил он, прижимая детей к себе. – Взрослеете у меня, ведь осенью уже в среднюю школу.

– Мы совсем большие уже, – сказал Сайттор. – Научимся охотиться и будем кормить тебя и маму.

– Это всенепременно. – Ответил мужчина.

– Ладно, папка. Нас ждут ребята. – Крикнул Тирр, чмокнул его в щёку и, мальчишки завывая на два голоса, умчались вслед за друзьями и подругами.

Уже у крыльца был перехвачен Русти. Серая кошка КАДИС, громогласно урча, вытребовала у него ласку, обтёрла ноги и когда вышедшая жена открыла двери, скрылась в доме.

Ирина же, обвила его шею руками и на некоторое время, им обоим стало не до окружающего мира.

– Как девочки? – спросил он, чуть отстранившись и переведя дух.

– Наелись и спят. – Ответила Ира. – Вижу, сходил успешно, вечером будет вкусно.

– Я постарался. – Сказал он.

– Хэй, охотник! – раздалось из-за спины, – как сходил?

Найлус обернулся и встретился взглядом, со стоявшей облокотившись на забор Женькой. Молча, продемонстрировал тушки зверьков.

– Молодец! – сказала она и поморщилась. Положила ладони на выпирающий живот и стала его массировать тихо приговаривая: – Тише, тише вы, совсем мать запинали…

– Как ты? – спросил он сестру.

– Да, как-то не очень. Вроде и погуляла, а спину один хрен ломит и девки мои, опять внутри разминку устроили, хулиганки малолетние. – Ответила та, снова поглаживая живот.

– Как Ли и Али? – спросила Ирина.

– Дома, у Фиалки тоже спина разболелась. – Ответила Женька распрямившись. – Блин, вот опять…

– Что опять? – Встревожилась Ира.

– Да, поясница, словно давит что-то…

– Давит?! – Говорит Ирина. – Стой здесь, я за отцом он пока дома. – И уходит в сторону дома Дакара.

Женька (Мендуар, Городской госпиталь г. Леонов, стерильный отсек, 10 июня 2397 г.)

Лежу на койке, на животе подушка со льдом бездумно глядя в потолок, рядом на таких же койках лежат мои половинки, а в маленьких люльках у противоположной стены спят сладким сном наши дети. Внутри меня, несмотря на тянущую боль в паху, растеклась и пульсировала в теле просто какая-то запредельная нега и радость. Хотя, что я дурака-то валяю, сама ведь прекрасно знаю, в чём тут дело. Это реакция женского организма на прошедшие роды, во время которых я уж грешным делом подумала, что порвусь пополам. Ощущения по болезненности пусть и не дотягивали до кое-чего пережитого мной, но однозначно вошли в первую десятку. И после того, как вторая моя дочка покинула мой живот на меня и накатило. Да с такой силой, что я просто прибалдела. Боль почти ушла, оставив после себя лишь неудобство, а я лежу и смотрю на моих малявок, которых держат на руках папка и Рэй. За стеной отходят от родов Лиара и Али, они успели, куда раньше меня, поскольку у них уже не в первый раз. Мои же мучения продлились почти четырнадцать часов и сейчас за окном в тёмном небе лишь сияющая синим светом Сиббаль.

Преодолев вялость, встаю и подхожу к люлькам, любуюсь детьми чувствуя, как внутри всё просто тает от совершенно запредельных ощущений. Дети спят, тихо посапывая носами. Две синеньких и две светлокожих малышки.

Тихий скрип коек и меня обнимают мои азари, наши чувства схожи, что дарит нам просто фантастическое чувство сопричастности друг другу.

– Они чудесны! – Шепчет Али, – никогда бы не подумала, что человеческих детей буду воспринимать как своих. Твои малышки для меня словно моя Тиваль и Лаис Лиары.

– Так это же замечательно. – Отвечаю я.

– И как тебе в роли матери? – шепчет Ли.

– Потрясающе! – шепчу я в ответ. – А как вам обеим в роли аиттани?

– Мы не совсем аиттани, как впрочем и ты. Неоднократное полное слияние, изменило нас всех троих. Изменило настолько, что уже сложно сказать насколько я и Али азари, а ты человек. – Говорит Лиара, – может быть ты этого просто не чувствуешь, поскольку чувствам своим до конца не доверяешь, больше полагаясь на логику и знания.

– Значит, у наших девочек три матери, только вот, мне, похоже, придётся взять на себя роль отца. Но, ничего, опыт есть, справлюсь. – Шепчу я и целую Ли пока не кончается воздух, перевожу дыхание и повторяю с Фиалкой.

Грудь ноет и пульсирует, чувствую, как набухает всё, внутри них буквально наливаясь тяжестью. На длинной рубашке, появляются мокрые пятна.