Текст книги "Путь (СИ)"

Автор книги: Егор Yagger

сообщить о нарушении

Текущая страница: 143 (всего у книги 210 страниц)

– Господи! – Шепчу я, – Какая же я дура! – Протягиваю руки, касаясь её лица пальцами. Она прижимает мои ладони своими, и глаза её наполняют слёзы. А из меня вырывается крик, больше похожий на стон, вместе с которым, тихо звеня, восстанавливается частичка моей души. – Наинэ!

Гаррус Вакариан «Змей» («Нормандия» SSI-1, 24 августа 2385 г.)

Вот уже три часа он сидел в кают-компании и ждал свою подругу, которая ушла на разговор к Шепард. Корабль жил своей жизнью, все занимались делами. Лишь за угловым столиком о чём-то разговаривали Найлус и Сильвианн. У Снегурочки был несколько растерянный вид, чего не скажешь об Оцеоле. Сородич сидел с невозмутимо довольным видом, разумного, который что-то знает, знает какой-то секрет и молчит. С самого утра Гарруса снедало беспокойство, что-то мешало сосредоточиться, даже утренняя тренировка, всегда приводившая мысли и чувства в порядок не помогла. Найрин тоже была на взводе, что-то беспокоило прежде всегда невозмутимую разведчицу. Хотя Гаррус вспомнил в каком растрёпанном виде застал её после завершения погрузки на базе «Коллекционеров».

Девушка имела совершенно разбитый вид и после того как помогла ему снять «Латник» и дождалась из душа, бросилась на шею и разревелась в голос. Рассказывая сквозь плачь, как вытаскивала Женьку из брони, как вместе с поддоспешником с командира слоями слезала кожа, оголяя мышцы и насколько ужасающим всё это выглядело когда они закончили.

Лишь глубокой ночью он смог наконец-то успокоить подругу, и та, тихо всхлипывая, уснула в его объятьях. Последующие дни Найрин провела по большей части в лазарете и на его вопросы «Зачем она там сидит?» внятного ответа так и не получил. Лишь скупую отговорку про «Долг жизни, и что Найрин должна их уже четыре».

– Откуда четыре? – Удивлённо подумал он, – Даже если считать с произошедшим на Омеге и то, получается лишь три. Хотя несколько сомнительно это всё, но откуда взялся четвёртый?

Этот день стал просто апофеозом странностей от его подруги. После завтрака за которым он с чувством глубокой радости поприветствовал свою подругу и командира, полюбовался на шрамы на её лице, посетовав, что она берёт с него пример. Был послан куда подальше, рассмеялся, обнял Шепард, пообещав отправиться, как – только, так – сразу. Дальше день шёл вроде как обычно, пока Найрин не отправилась в каюту командира на разговор. Он сел ждать, чтобы вместе пообедать, но разговор, похоже затянулся, причём от Найрин и Женьки пару раз пришли такие эмоции что просто бросало в дрожь. Пустое ожидание напрягало, и он отправился в орудийный отсек, но любимое дело, всегда приносившее ему успокоение, дававшее возможность упорядочить мысли и чувства, в этот раз валилось из рук и пришлось вернуться в кают-компанию. Ещё и чувства подруги, которая вытурила его из их каюты, сказав, что смоет грим перед походом к Шепард.

– Что такого рассказала Найрин Жене, что от обеих такой коктейль эмоций. – Думал он, глядя в пустую чашку с кофе. – Пойти что ли узнать?

Только встал, как был остановлен вопросом Найлуса.

– Далеко собрался?

– Пойду, узнаю, что там с подругами, три часа прошло, о чём столько можно разговаривать?

– Не стоит их беспокоить сейчас, им слегка не до нас всех. – Сказал сородич.

– Почему?

– Кто-то виртуозно обманул эмпата, так виртуозно, что просто снимаю шляпу. – Сказала Сильв. – Только она уже прощена и помилована, хитрюга – обманщица.

– Это ты о ком?

– О твоей Найрин, которая совсем не Найрин. Хотя знаешь, Оцеола, пусть сходит, пусть она расскажет ему кто такая на самом деле. Тебя ждёт большой сюрприз, Вакариан.

– Сюрприз? Терпеть не могу сюрпризы! – Пробормотал Гаррус.

– Иди-иди, обрети свою судьбу, Гаррус, насколько я знаю, ты как-то обмолвился, что готов отвести Найрин к алтарю и принести клятву. Так пришла пора узнать настоящее имя, той, кому ты собираешься это сделать. – Сказала беловолосая человечка.

– А вам-то, двоим, откуда это известно? – Спросил он.

– Их чувства, как маркер, они выдали обеих с головой. Остальное лишь, умение думать и сопоставлять факты. – Сказал Найлус и, отвернувшись, налил себе чаю из чайника.

Гаррус выдохнул и, собрав волю в кулак пошёл к лифту, который спустя пару минут привёз его к дверям каюты командира. Он аккуратно постучал, но голограмма продолжала гореть оранжевым светом. Постояв некоторое время и совсем было собрался обратно, как двери с шипением разошлись.

– Заходи. – Сказали изнутри голосом Шепард.

Он вошёл, прошёл несколько шагов и увидел двух девушек в обнимку сидящих на диване в сумраке светящей настольной лампы и погашенных экранов. Их глаза мерцали, у одной бездонной синевой собственного цвета, у другой малахитовой зеленью. Рисунок татуировок Найрин был тот, что он увидел при их знакомстве столько уже лет назад.

– Сядь сюда. – Сказала Найрин и похлопала по дивану ладонью. Девушки с явно видимой неохотой оторвались друг от друга и встали, глядя на него. Шепард отошла к столу в маленькой кухоньке, налила воды в чайник и поставила кипятиться.

– Кто будет чай? – спросила Женька.

– Я буду. – Ответила Найрин, – А ты? – Спросила она его, усаживаясь на колени и прижимаясь к груди.

– Пожалуй откажусь, во мне и так несколько кружек и куча пирожков от Руперта. – Буркнул он, обхватив подругу за талию. – Что у вас случилось, что вы тут обсуждали так долго и зачем использовали обезболивающее? – Задал вопрос Гаррус, заметив пару пустых пневмоиньекторов лежащих на столике.

– Что обсуждали? Ничего, Змей, просто кое-кто сбросил маску, и мы в связи с этим заглянули в душу друг другу. Зря я сделала это в таком душевном раздрае, но, сделанного – не воротишь. И твоя подруга, стала немножко мною, а я ею, так что воспринимаю тебя несколько ближе, чем раньше, сильно ближе.

– Это что, получается как у азари?! И что делать мне? Может я уже лишний? – Чувствуя растущую тоску, спросил он.

От Найрин потянуло искренним удивлением, от Шепард же искристым весельем.

– Ох, Гаррус! – Простонала она, – Кто о чём, а мужики всё о том же, особенно турианцы с их отношением к своим возлюбленным. – И расхохоталась. – Успокойся, «Отелло», тут всё совсем не так, всё совсем по-другому и тебе, и твоим чувствам ничего не грозит.

– Точно?

– Наинэ, объясни ему. – Говорит Шепард и отворачивается к закипевшему чайнику.

Гаррус смотрит в глаза подруги, ожидая ответа, та обхватывает его лицо ладонями и шепчет: – Моё настоящее имя Наиннэр Таанирр, а Женя, сестра моя, сердцем моим хранимая.

– Чувствую тебя! – Говорит Женя, прижав ладонь к груди. – В сердце моём, навечно.

И Гаррус почувствовал, что его челюсть стремительно падает на грудь и в голове испуганными тараканами бегают мысли. А по каюте катится звонкий девичий смех.

Шепард вернулась, отдала Най… Наинэ кружку с ароматным напитком и сев вплотную прижалась к его боку. Он приобнял человечку, чувствуя странное, необычайно теплое чувство внутри. Его приняли, пустили в какой-то внутренний круг, круг самых близких, родных. И он внезапно почувствовал себя дома, дома в этом великолепном корабле и с этими девушками рядом.

Гаррус хотел сказать об этом, но посмотрев в глаза сначала Наин, а потом и Жени, понял, что все слова лишние. Здесь и сейчас всё понятно безо всяких слов, просто по чувствам друг друга.

Когда чай был допит несколько минут все трое просто сидели молча. Затем Наинэ встала с его колен и, взяв его за руку, потянула за собой. – Идём к нам в каюту, дорогой, я устала и хочу спать, но одна этого делать не хочу совершенно. И главное, Жене тоже нужен отдых.

Он встал вслед за подругой, посмотрел на Шепард. Та улыбалась ему: – Иди уже, Змей, будь ласков с моей сестрой. Надо же, мой лучший снайпер взял в подруги ни кого-нибудь, а мою сестру. Что-то совсем маленькой стала эта чёртова галактика…

Когда спустились в каюту, На… Наинэ скинула с себя одежду и, забравшись под одеяло, стала смотреть на него. Он же раздевался медленно, аккуратно убирая вещи в шкафчик, когда закончил, лёг и, накрывшись одеялом, прижал к себе подругу. Наинэ прильнула к нему, уткнулась носом в шею и спросила:

– Скажи, тебе нравится Женя?

– Командир? – Переспросил он.

– Ты знаешь другую Женю?

– Нет.

– Так как?

– Нравится, знаешь, она мне действительно нравится. С первой нашей встречи в президиуме, я обратил на неё внимание. Есть в ней что-то, что-то такое, что заставляет обращать на неё внимание. Потом эта долгая охота на Сарена, в процессе которой мы нашли столько странного и удивительного, и иногда я с удивлением ловил себя на мысли, что эта человечка удивительно сильно привлекает меня как женщина. Я чувствовал в ней турианку, будто где-то внутри её тела скрыта одна из нас. Теперь я знаю, что это именно так. А почему ты спрашиваешь?

– Просто мне стало интересно, почему ты идёшь за ней, идёшь, почти не раздумывая.

– Не знаю, просто она всегда занимается чем-то значимым, чем-то очень важным, а это приносит мне самому чувство собственной нужности. Ведь я, рядом с ней, рядом с ними.

– А ты тщеславен. – Сказала любимая, привстав и посмотрев ему в глаза.

– Есть немного. Но это же, нормально, любой мужчина должен быть немного тщеславен.

– Согласна. Скажи, а что ты во мне нашёл?

– А почему ты спрашиваешь?

– Интересно, что во мне такого.

– В тебе, очень много «такого». Ещё тогда, в первую нашу встречу, когда ты меня поколотила. Я был сильно удивлён твоей силой и мастерством, а ещё было в тебе что-то, что выделяло тебя из всех. Ты была странная, непохожая на других. Сначала я подумал что это из-за того что ты биотик из «Кабал», но посмотрев на твоих напарников понял что дело совсем не в этом. Ты просто другая, турианка и вроде бы и нет, вроде кто-то другой, принявший облик одной из нас. Это меня заинтриговало, и я решил узнать тебя поближе, решил познакомиться близко. И лишь теперь я понимаю, почему ты такая. Но самое главное знаешь что?

– Что?

– Я люблю тебя именно такую, удивительную, наполовину человечку. Открывшую мне, другой мир, мир в котором разумные не делятся по видам, а лишь по их личным качествам. Это здорово помогло мне в работе на СБЦ, да и позволило легко вписаться в команду первой «Нормандии», да и на «Омеге» здорово выручило в общении с моими ребятами. Хотя ты приняла в этом живейшее участие, и как только СВР разрешило тебе всё это?

– А кто тебе сказал, что я работаю на СВР?

– Но, но на кого же? Ты же разведчик, и как я понимаю нелегал.

– Нелегал-то я конечно нелегал, только вот работаю я на КГБ Союза ССР Альянса Систем. Имею звание майор, хотя за этот поход могут и повысить, стану подполковником.

– Но как, гражданка Иерархии может работать на Альянс, как они пошли-то на это?

– Дорогой мой, я с Мендуара, я гражданка Альянса Систем.

– Как долго?

– Всегда, с самого рождения.

– Но, что же ты делала в «Кабал»?

– Как что? Отдавала долг Родине и как отдала, ушла в Альянс. Поскольку нравы «Кабала» сидели уже в печёнках.

– И что, в Альянсе лучше?

– Мне лучше, остальным не знаю, я почти не общаюсь с другими разведчиками. Даже с Фероном поговорить не смогла, хотя так даже лучше, не спалилась раньше времени. Женя конечно замороченная была, но настолько очевидный факт не пропустила бы, и таки смогла сложить два плюс два.

– А как ты эмпата кстати провести умудрилась? Я думал это в принципе невозможное действо.

– А всё просто, хороший мой. Хочешь ввести эмпата в заблуждение, говори ему чистую правду. Только вот под определённым углом, остальное он сам за тебя додумает.

– И всё?!

– Нет, конечно, ещё и опыт общения с эмпатами у тебя должен быть довольно большим.

– Как у тебя и Женьки?

– Примерно, мы ведь неразлучны были, просто неразлучны до того страшного дня девятнадцать лет назад. С утра и до вечера, а очень часто и ночью мы были вместе. Я, Женя и Джинни, Лисёнок, Охотница и Художница. – И подруга снова уткнулась ему в шею. – Я видела, видела в её памяти тот день, это ужас и кошмар, Гаррус. Как она смогла его пережить, как вынесла всё это? Знаешь, когда снова увижу «Барсучат» в ноги им поклонюсь, за то, что вытащили Лисёнка из безумия, выходили, вылечили. Без сюсюканья и ненужных соплей, эти ребята спасли мою сестру, за то, что все эти годы были ей семьёй, любили и переживали за неё.

– Хорошие ребята, согласен. – Ответил он, – Такими могли бы гордится и турианцы.

– Я больше не смогу воспринимать их спокойно, – Тихо сказала подруга, – Вместе с памятью Жени, мне досталось и её отношение к ним, к «Барсучатам» и «Рыжикам», к её пятёрке и Найлусу и конечно детям. Знаешь, я хочу детей, Гаррус, надеюсь, ты поможешь мне в этом вопросе?

Его сердце ёкнуло, он повернул голову, Наинэ смотрела ему в глаза с вопросом и надеждой в чувствах.

– Я хочу спросить тебя, Наинэ. Я Гаррус Вакариан из рода Артарис клана Киибир, прошу тебя Наиннэр Таанир из рода Риккт клана Киибир. Согласна ли ты, пройти со мною дорогой жизни, разделив судьбу на двоих? – Немного испугавшись своих слов, спросил он.

– Ты наконец-то решился!

– Это не ответ…

– Согласна, я согласна Гаррус, на всё согласна, моя судьба в твоих руках, вверяю её тебе. – Прошептала в ответ подруга и прижалась к нему, совсем по-человечески обняв за шею руками. И самое главное ему это чертовски понравилось, как впрочем, и всегда когда Наинэ так делала. Он прижал её к себе и под тихое дыхание девушки уснул.

Женька («Нормандия» SSI-1, 25 августа 2385 г. 07:00 АМ)

Ангар корабля и обязательная утренняя тренировка. Здесь почти все, весь экипаж, даже Джокер пришёл и аккуратно крутит тренировочным клинком под чутким руководством Макса. Благодаря стараниям Старика, его кости стали крепкими, они конечно уступают крепости наших но явно превосходят в этом обычных людей. Джефф от этого всего в большом восторге и усиленно занимается весь поход ФИЗО, доводя себя иногда просто до исступления. На мои попытки вразумить его пыл, была послана в дальний поход. Мне ответили, что у него есть девушка и если что, он как кавалер просто обязан за неё вступиться и не только с оружием в руках, но и просто кулаком в наглую харю.

Приняла точку зрения молодого мужчины, посетовав на то, что если его одержимость скажется на качестве пилотирования, то подключу Чаквас и Карла, и будет он заниматься под их чутким надзором. Перспектива споров с Карин несколько охладила пыл пилота, но, занятий он не забросил, только несколько упорядочил. Чтобы не доводить себя бессистемно.

Пофехтовала с братом, напрыгавшись и намахавшись тренировочниками. Найлус как обычно, почти загнал меня, только усталость и понимание опасности дальнейшего использования ускорения остановили поединок. По очкам вела я, но моё преимущество было совершенно неочевидным и в реальном бою. Хотя, что я, в реальном бою я использовала бы биотику и брату ничего не светило бы в принципе. Когда чуть продышалась, услышала сзади голос, от которого губы сами растянулись в улыбку.

– Может, вспомним с тобой, как работать ножом, а, Лисёнок?

– Покажем, чему научились за эти годы, да, Охотница? – Отвечаю я.

– Наконец-то я сойдусь с тобою в открытую, как я устала скрываться от тебя, ты бы знала?

– Я знаю.

– Я знаю, что ты знаешь, так как? – Говорит сестра и кидает мне синий клинок, оставив себе зелёный.

– Ну что же, ты сама напросилась, Нинуль. Так что держись! – И взяв в руки тренировочник, выхожу на свободное место. Сестрёнка следует за мной и мы, встав в позицию, по слову Найлуса начинаем.

Наинэ подобралась, как кошка, её глаза сверкнули и зрачки, расширившись, замерцали колдовским, синим огнём. Я замедлила восприятие и, сестрёнка тут же сделала так же. Для всех вокруг наши движения, наверное, слились в едва различимый вихрь, но опыт всё-таки взял верх над силой и гибкостью. Я смогла подловить Наин на обманном финте, а она не учла силу инерции в режиме ускоренного восприятия, её чуть занесло, мне было достаточно. Кожу турианки украсила, яркая синяя полоса.

Разошлись, вернув восприятие в нормальный режим.

– Ну, как тебе в ускорении? – спросила я.

– Здорово, только заносит сильно, и немного ноют мышцы. Повторим? – Отвечает сестра.

– А давай! – Говорю я и мы повторили ещё шесть раз, в итоге со счётом четыре – три, победила я и то, в финальном поединке с величайшим превозмоганием. Нинка очень быстро приноровилась к моей манере боя и ловила меня на мах, заставляя скакать козочкой и изгибаться змеёй, уворачиваясь от её молниеносных, и смертоносных в реальном бою атак. Закончили под дружные аплодисменты и свист экипажа. Уже у лифта сестрёнка посетовала, что сейчас придётся ждать в очереди у душевых, так как мы с нею задержались, и большинство кабинок заняты. Усмехнулась и позвала Наинэ к себе. – Вспомни, как мы ютились в моей малюсенькой душевой, а? Только сейчас у меня просторно, идёшь?

– А то! Даже не сомневайся, воспользуюсь капитанским комфортом. – Ответила она.

Мы зашли в лифт и поехали на самый верх, Наинэ рассмеялась, обняв и прижав меня к себе. – Я думала, ты хоть немного вырастешь, а ты всё такая же маленькая, Женька. Ты даже ниже мамы Даян, отчего так?

– Ты для турианки тоже мелковата, всего-то метр восемьдесят. А я не знаю, почему не выросла, хотя по сравнению с двенадцатью годами вытянулась на десять сантиметров, так что не надо мне тут.

– И всё равно ты мелкая или мелкий, а Женя!

– Зараза такая, ща как стукну больно, за такие шуточки.

– Я думала, у меня есть сестра, а оказывается ещё один брат.

– И где ты тут парня увидела?

– Ну, в душе-то ты парень? Или уже нет?

– После тридцати лет в девчачьем теле-то? Ты просто представь, сколько лет прошло. Я давно уже не воспринимаю себя как мужчина, от слова «совсем», Наинэ.

– Что же тогда с парнями не встречаешься?

– Этого увы не могу, но у меня есть Ли, мне хватает. А сама-то ты, что в объятьях Арии искала? Или это глядя на меня?

Нина смутилась. – Ты знаешь, а ведь действительно глядя на тебя.

– И как тебе в объятьях азари? Хотя, что я, я ведь помню это, твоей памятью, пусть очень многое уже забылось. А она горячая штучка, ещё и ко мне подкатывала, и к Лиаре тоже. Вот ведь коллекционер, любительница затащить в постель разных неординарных личностей. Как это только Рион терпит? Видимо у азари ревность не настолько сильна. – Говорю я, глядя на открывающиеся двери.

В душе полюбовалась на сестру, не удержалась и потрогала её, за выпуклости. А ничего так, мягонькая, хоть и прикрытая кое-где роговыми пластинами. Наин, мялась и смущалась, но из моих рук не вырывалась. Лишь когда я удовлетворила своё любопытство, спросила:

– Нащупалась?

– А ты мягонькая, как была, так и осталась. Не то что, брат, тот твёрдый, я как-то на него упала, так что всё себе отбила.

– Так он же в броне был!

– Так и я тоже, и всё равно…

И мы рассмеялись.

– Знаешь, мне, мой вчера предложение сделал. Так что, я вот-вот сменю фамилию и род. – Сказала Наин, выходя из душа, закутавшись в полотенце.

Я смотрю на неё, и в душе не смотря на всё, что произошло между нами вчера, возник острый приступ нежности. Как же я соскучилась, истосковалась по ним по всем за эти годы. А ведь жизнь не стояла на месте, всё шло и менялось и моя сестрёнка уже взрослая женщина. Которой, вот ведь засранец, мой лучший снайпер сделал предложение «руки и сердца».

– Нинка, – шепчу я, касаясь её спины. – Я так за тебя рада, Гаррус отличный выбор и прекрасная пара тебе.

– Одобряешь?

– Безусловно.

– Значит, летим домой, порадуем всех наших на Мендуаре. Только вот ты сама-то, что думаешь насчёт Лиары? Каковы твои планы?

– Планы, смотри. – И я, выдвинув ящик стола, достаю оттуда коробочку, открываю и демонстрирую сестрёнке пару браслетов. Их сделал мне Найлус, старательно подобрав материалы и вложив всё своё мастерство и талант. Сделанные в основном из золота, но по всей ширине кольца шла вязь из платины, на старо-азарийском на моём браслете красовалась надпись «Liar’Ari», это древняя форма её имени означающая «Цвет заката» или «Зорецвет», что поэтичнее. Так назывался цветок, растущий в предгорьях Мрачных гор, что на крайнем юге главного континента Тэссии с названием Sainttor. Цветок, отличающийся необычайной хрупкостью и красотой, а ещё очень нежным и тонким ароматом и распускающийся лишь на вечерней заре. Когда Этита и Бенезия, выбирали дочери имя, то настоятельница храма Атаме, в который они пришли для проведения ритуала обретения имени. Поставила перед ними две чаши, с металлическими пустотелыми шариками в которых были имена, соответствующие времени года и дате по храмовому календарю. В каждой чаше было пять имён, и Inna и Aitta, вытянули одинаковое, что было очень хорошим знаком. Ещё и удивительный символизм этого имени, ведь обе азари были не молоды и скорее всего, для них обеих это был последний ребёнок, любовь и отрада на закате жизни.

На браслете же, что полагался азари, красовалась надпись на древнегреческом «EYГENIA».

– Какое чудо! – Сказала Наин, разглядывая браслеты. – Значит, ты решилась, да?

– Да, когда придём на Цитадель, я скажу об этом Лиаре. Пусть служители храма Атаме, свяжут нашу судьбу навсегда.

– Ты выберешь «Вечный союз»? – Удивлённо прошептала сестра.

– Мы обе его выбрали, причём давным-давно. Тогда, когда связали наши души, пройдя «Сквозь Вечность», обратной дороги нет, поэтому азари почти никогда не идут на эту форму слияния. Связь неразрывна, вечна, мы уже никогда не сможем друг без друга.

– Как это удивительно и романтично, и я тебе немножечко завидую. Но, только чуть-чуть, потому что сама очень счастлива.

– Тебе самой грех переживать, у вас вообще нет понятия развод. Союзы турианцев не предусматривают такую форму расставания. Поскольку клятвы нерушимы, а клянётесь вы честью рода. Так что, моя милая, твой союз тоже «вечный».

– Меня это не пугает, ведь мы будем рядом, и я надеюсь, в грядущей войне встану рядом с тобою. Возьмёшь меня в экипаж?

– С радостью, хоть буду знать, что с тобой, и где ты, и ещё, в моих снах с нами были Хэм и Иван. Раньше они смущали меня, ведь я считала Ваньку погибшим. Теперь же, всё снова встало на свои места. Хотя у младшего свой корабль, и что он будет делать на «Нормандии» я не знаю.

– Доживём – увидим, Женька.

– Согласна, – говорю я, одеваясь, застёгиваю китель и смотрю на сестру, стоящую, напротив, в спортивной куртке и шортах. – Ну что, пошли завтракать, через сутки мы придём на Цитадель.

– Ты готова к встрече с близкими?

– Нет, да, я просто в ужасе. Что я скажу маме, что я скажу братьям, я хочу их увидеть, хочу обнять и прижаться к ним и в тоже время боюсь этого. Вдруг они не примут меня такой, вдруг обиделись на меня, пусть и имея на это абсолютное право.

– Не неси чепухи! Мы столько лет искали тебя, верили, что ты жива, и наша вера оправдалась полностью. Ты снова с нами, снова рядом пусть и по прошествии стольких лет. Не бойся ничего, мы любим тебя, Лисёнок.

Иван (Джон) Шепард («Цитадель» квартира Жени и Лиары, 26 августа 2385 г.)

Он стоял у перил второго яруса и слушал, как девочки играют на рояле. Большущая квартира сестры была полна шума и смеха от множества разумных. Здесь были все её друзья, те, кто многие годы был ей семьёй. И Рыжики, и Барсучата, мужчины и женщины, старики и дети наполнили гулкую пустоту квартиры шумом и радостью. Иван познакомился со всеми, сколько было радости вчера, когда эта шумная компания прилетела на Цитадель и зашла в дом. Как удивилась мама, глядя на них на всех. Тех, о ком так много прочитала она в документах переданных дядей Стивеном.

Ведь «Эль-Аламейн» пришёл на базу на сутки раньше чем, яхта «R.E.D.S inc.» с названием «Белая цапля», привезшая всю компанию сюда. С ними прибыла и Лиара с Фероном, как обрадовалась мама, да и они с братьями увидев дрелла, ведь парня почти похоронили.

Весь вечер, разумные знакомились друг с другом, и как-то незаметно, благодаря детям, скованность ушла и вечер прошёл в очень тёплой семейной атмосфере. Ещё и Лиара, азари о чем-то поговорила с Даян за закрытой дверью кабинета. Разговор был долгий, вышли обе с распухшими носами и остаток вечера просидели рядом, держась за руки. Вот и сейчас, азари помогала матери собираться на первое совещание генералитета рас союзников. Отпаривала мундир прямо на Даян, приводя форму в идеальное состояние. Чтобы, как Ли сказала, её Sion’ni[208]208
  *Sion’ni (Сиун-ни) – не путать Sian'ni Сиан-ни(сестра) – Близкий родственник, как правило родитель пары. Наиболее полный перевод Родович.


[Закрыть], выглядела лучше всех на этом сборище высоких чинов.

Странно, но мать принимала всё как должное, с нежной улыбкой следя за манипуляциями юной азари. Она и дядя собирались на совещание, они же с братьями оставались ждать сестёр. «Нормандия» всё ещё была в пути, говорят, всех задержали «закипевшие» транспорты. Перегруженные корабли сильно грелись, что потребовало внеплановой остановки для теплосброса. А конвой решили не разделять, так на всякий случай. Вот и висела вся эскадра, кроме кроганов ожидая, когда остынут транспортники и можно идти дальше, до «Туманности вдовы» им оставался один переход через каналы реле.

– О чём задумался, Иван Михайлович? – Спросили его, старческим голосом и рядом на перила оперся пожилой японец в шелковом халате.

– Странно, генерал, что такого сказала маме Ли, что они сейчас так ласковы друг к другу? – Ответил он, – Как думаете, Омура-самэ?

– Думаю, тут не разговор был, Даян, скорее всего, кое-что показали и это сняло все вопросы и расставило все точки над и. – Ответил пожилой генерал.

– Хм, а ведь очень на это похоже. Как странно, я смотрю на азари, но сквозь её жесты, слова и мимику проглядывает моя сестра.

– Неудивительно, парень, ты ведь прекрасно понимаешь, в чем причина?

– Понимаю, и всё равно, это удивительно.

– Согласен.

– Скажите, Омура-самэ, почему вы не рассказали о нас Жене? Ведь я думаю, что вы выяснили что я и мама живы весьма давно.

– Почему? Потому что, аналитическая служба R.E.D.S. с вероятностью в девяносто процентов спрогнозировала удар по вам. Моя Ганни не удержалась бы и попыталась с вами встретится, а учитывая, что за нею тогда следили. Очень плотно следили разные не лояльные нам структуры. То выяснить кто вы ей, мерзавцам не составило бы труда, это сейчас, даже «Цербер» не рискнёт на вас напасть, тогда же ситуация была не столь однозначная и опасность вам, была вполне себе актуальна. Так что из двух зол, пришлось выбрать меньшее, хотя я предпочёл бы не выбирать. – Ответил Такеши.

– Всё было так сурово?

– Более чем, мой мальчик, более чем.

– Как грустно.

– Так оно.

– Скорее бы они пришли, я уже устал ждать. – Сказал Иван, глядя, как адмиралы выходят за порог, помахав всем руками. Вслед за ними вышли его братья турианцы, в компании Мишки и Бенезии, решившие слетать в магазин, закупить продуктов. Так как большущая компания, подмела все запасы Андерсона, моментом.

Пискнул инструметрон, Ив нажал на приём, увидев в окошке номер своего старпома. – Да, Дим, я слушаю.

– Вань, если тебе интересно, то «Нормандия» задоковалась. Они вернулись, брат. Твои сёстры и девушка здесь, на Цитадели.

– Димка! Какой же ты молодец, откуда узнал?

– Увидел своими глазами, такую красоту я не прогляжу ни за что. Доки же рядом, и с борта можно увидеть, кто стыкуется у СПЕКТР.

– Спасибо, брат! – Сказал Иван.

– Да что же я, не понимаю что ли, командир, всегда пожалуйста, Кислов, отбой. – И старпом отключился.

Иван посмотрел на генерала, с улыбкой смотревшего в ответ. – Скажи им. – сказал генерал.

– Хэй! Хэй все! – Крикнул Ваня глядя вниз на присутствующих.

– Что случилось, Иван? – Спросил Тэцуо.

– «Нормандия» пришла на Цитадель!

Лиара и сидящая у рояля Лилия застыли, и через несколько мгновений улыбнувшись, хором сказали: – Да, они здесь, и летят сюда.

Все засуетились, а Ванька и Такеши с улыбками наблюдали за этой радостной суетой.

Время казалось застыло, ожидание стало невыносимым, пока в прихожей не загорелся свет.

– Идём, парень. – Сказал генерал, поманив его за собой. И мужчины пошли к лестнице, а внизу раздался девичий писк «Мамочка» и гомон голосов остальных. Перед выходом в зал он застыл, поправил китель и глубоко вздохнув, вышел.

В толпе сначала было трудно разобрать кто где, но вот люди и не люди расступились и он встретился с сестрой взглядом, рядом с нею стояла вторая и его сердце, его Тали. Отметив это краем сознания, он продолжал смотреть на Женьку, та же пошла навстречу на негнущихся ногах, на её лице багровой паутинкой светились шрамы. Подошла, посмотрела на него, своими огромными зеленущими глазами, протянула руки и, коснувшись лица пальцами, прошептала: – Ты, живо-ой! Мой младший, мой Ванька, ЖИВОЙ!

Он сгрёб её в охапку, стиснул изо всех сил, прижал к себе, всё ещё боясь, что она вдруг исчезнет, растает. Чувствуя её в руках, она же, обвила ему шею руками и, уткнувшись в ухо, просто молчала. Так и стояли, забыв про всё и про всех. В глазах всё расплылось, и он чувствовал, как по щекам что-то течёт, вот сестра чуть отстранилась и посмотрела ему в глаза.

– Ты плачешь, Ваня. – Сказала чуть слышно.

– Как и ты. – Ответил он, севшим голосом. Их головы соприкоснулись лбами и его лицо окружили её волосы, щекоча влажные щёки.

– Как же долго, я тебя не видела, как же соскучилась по тебе и всем остальным. Прости меня, прости глупую свою сестру, что не узнала тебя тогда.

– Давно простил, я и не обижался совсем. Не за что, на тебя обижаться, главное, что ты вернулась, вот это главное, остальное пустяки.