Текст книги "Король призраков (ЛП)"

Автор книги: Джульетт Кросс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)

Тот, кто открыл дверь в мою комнату, занял место справа и повёл нас вперёд. Мы торжественно двинулись сквозь замок с чёрными стенами.

После моего первого пленения я, несмотря на страх, испытала мрачное любопытство к тёмным фейри и их королевскому замку Нäкт Мир. Замок был построен на вершине Виксет Кроне, потухшего вулкана, находившегося в самом центре их царства. Стены замка были вырезаны из вулканического стекла. В прошлый раз, когда я была здесь, в сыром, отвратительном подземелье, я представляла, что верхний дворец должен быть мрачным и удручающим местом.

Но я ошибалась.

Свет факелов искрился и переливался на стенах. Везде были изысканные гобелены, серебристые ковры, красивые резные украшения и скульптуры, изображающие их бога Викса, королей и прекрасных дев. Эта тёмная красота и утончённость во дворце только удручали меня. Если здесь столько изящества, как мог их король быть таким безжалостным и жестоким? Король, с которым я вот-вот встречусь.

Я сосредоточилась на дыхании, стараясь сохранять спокойствие, когда стражники провели меня через двустворчатые двери в высокую купольную залу. Она была круглой, с высокими колоннами и прекрасной архитектурой, но внимание моё сразу привлекло собрание, окружавшее нас.

Охрана остановилась в центре залы под высоким куполом. Вокруг нас полукругом расположился его двор. Я лишь мельком окинула взглядом, заметив богатые наряды и украшения, которые носили знатные четырёхрогие тёмные фейри, и устремила взгляд вперёд.

По обе стороны от прохода к трону, стоя в два ряда, находилась элитная стража короля – Кел Клисс. В нашем языке их называли Обречённые. Они были тщательно отобраны и привязаны к своему королю каким-то таинственным тёмным ритуалом, о котором никто из учёных, с кем я говорила, не мог поведать мне.

Кел Клисс были такими, какими их описывали мои книги. Эти тёмные фейри не выглядели как уродливые создания, что держали меня в заточении много лет назад. Они выглядели гораздо страшнее – грозными, устрашающими и хитрыми.

Их тела были покрыты чёрными, стальными доспехами, подогнанными по их мощным фигурам, превышающим семь футов ростом. Традиционное оружие тёмных фейри – изогнутый меч, выкованный здесь, на их родине – было прикреплено к их бокам, свисая вдоль толстых бёдер, а острие доходило до колен.

У большинства воинов было по два рога, но у некоторых их было четыре – все изогнутые назад вокруг головы, с серебряными обручами у основания каждого рога, как кольца на пальце. Украшение это или способ придать прочность рогам, чтобы использовать их в бою, я не знала.

Их тёмные волосы были распущены, за исключением одного воина, у которого виски были выбриты, оставляя длинный хвост, заплетённый в косу и спускающийся по спине. Некоторые воины вплетали золотые украшения в тонкие косички у висков. Золото почиталось повсюду, как и чёрная сталь, добываемая в Нортгалле.

Их кожа была разных оттенков серого – у одних она была светла, как грозовые облака, у других темна, словно уголь, добываемый из недр Виксет Кроне. Их глаза переливались оттенками жёлтого, оранжевого и красного, и ни одна пара глаз не обратилась в мою сторону.

Хотя их когтистые руки покоились по бокам, а закрытые рты скрывали клыки, было ясно, что мы находимся в присутствии могущественных тёмных фейри. Воздух вокруг нас пульсировал от демонической магии.

Все тёмные фейри были потомками демона-бога Викса, и каждый из них носил в себе его подобие точно так же, как светлые фейри отражали черты богов небес и моря. Слышать рассказы о них, видеть портреты и наброски – одно, но видеть их перед собой было совсем иным.

Движение у начала залы привлекло мой взгляд. И вот, существо, шагнувшее вперёд с трона, буквально выбило из меня дыхание. Я прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы не издать ни звука, потому что вид их короля наполнил меня ужасом.

Он был великаном, одетым только в чёрные кожаные штаны. Его лоб и грудь были покрыты рунами, как у большинства благородных тёмных фейри, но у него их было больше. Его четыре чёрных рога изгибались по черепу и вздымались острыми концами, причём на двух больших были широкие золотые обручи у основания. Меньшие рога были полностью покрыты золотом, служа его короной.

Но больше всего меня пугал не его вид, а его зловещая ухмылка и выражение злонамеренности, когда он приблизился. Придворные перешёптывались. Шаги короля Закиэля эхом раздавались в зале, когда он шёл по проходу между воинами тьмы.

Слева от меня магия ожила коротким всплеском. Я взглянула на стражника, но его голова оставалась склонённой в уважении перед приближающимся королём.

Демон Король полностью соответствовал моим самым страшным ожиданиям, когда остановился передо мной. Его ледяные голубые глаза с вертикальными зрачками, как у змея, прошлись по мне с холодным интересом. Я пыталась понять, почему его глаза отличались от других тёмных фейри, вспоминая, что уже видела похожие прежде.

– Добро пожаловать в Нäкт Мир, принцесса Тиарриалуна.

Он не склонил головы в знак почтения. Я тоже не склонилась. И я не собиралась льстить в ответ на это приветствие, когда все здесь знали, что меня притащили сюда силой, после того как его воины убили мою дорогую подругу и невинного жителя Иссоса.

– Вы уже отправили требования в Иссос? – спросила я.

Его улыбка расширилась, обнажая острые клыки.

– Девушка с сильным духом. Тебе это пригодится.

Некоторые придворные захихикали. В животе у меня вспыхнула злость – они находили это мерзкое зрелище забавным.

– Отправили? – повторила я с большей настойчивостью.

Не только я хотела, чтобы мой брат знал, что я хотя бы жива, но и мне было необходимо понять, сколько времени мне предстоит терпеть мучения здесь, в Нäкт Мире.

Улыбка короля исчезла.

– Осторожнее, принцесса.

– Разве не для этого я здесь? – спросила я, проигнорировав его предупреждение. – Чтобы вынудить Иссос сдаться?

Он склонил голову, изучая меня как диковинку.

– Конечно, для этого, – согласился он ровным тоном, а затем добавил с холодной насмешкой: – Миледи.

В зале вновь раздался смех придворных, но воины оставались начеку, неподвижные и молчаливые.

Я сглотнула, когда король подошёл ближе, заставляя меня вытянуть шею, чтобы встретиться с ним взглядом.

– А может, я вообще не стану выдвигать требования для вашего возвращения, – его взгляд скользнул по моей шее и ниже. – Может, я всё равно пойду на Иссос, раздавлю армии твоего брата, отрублю голову твоему отцу и оставлю тебя как свой личный трофей.

Он смотрел в мои глаза с ледяной жестокостью. Это было чудо, что я смогла устоять на ногах.

– Если подчинитесь и будете мне хорошо служить, – сказал он с намёком, – я, может быть, даже позволю вам вернуться в Иссос.

Он вскинул руки и обернулся к придворным.

– Что скажете, лорды и леди Нортгалла?

Внезапный рёв одобрения и аплодисменты заставили меня вздрогнуть, колени ослабли.

– Сколько лет должна принцесса служить мне, чтобы искупить ошибку её отца, начавшего эту войну? – спросил король.

Где-то позади меня прозвучал мужской голос одного из тёмных фейри:

– Война длится уже почти пять лет, мой король.

– Ах, так и есть. – Он снова обрушил на меня свой жестокий взгляд, подойдя ближе.

Я опустила глаза на каменный пол, чувствуя, как моя решимость начинает ослабевать.

– Ты останешься под моей властью, – резко объявил он. – Ты будешь покорно служить мне пять лет. И только тогда я подумаю, заслуживаешь ли ты возвращения домой. Это гораздо лучше, чем мой другой план. Я собирался отправить тебя к твоему отцу по кусочкам. Начну с этих прекрасных чёрных крыльев.

Он провёл рукой по моему левому крылу, лежавшему у меня на плече. Я вздрогнула, но не двинулась с места. Он усмехнулся.

– Начнём, – зарычал он, – с того, что ты опустишься на колени и поблагодаришь своего нового короля за его милосердие.

Лёгкий смех эхом прокатился по залу, в то время как всё моё тело сотрясалось от страха и ярости. Странно, но именно его последнее требование зажгло в моём сердце пылающий огонь.

Меня не испугала угроза насилия над моим телом, но мысль о том, что я должна была склониться перед ним, как рабыня, и благодарить его за это, разожгла во мне новую волну гнева.

Я подняла взгляд, голос дрожал, но я произнесла:

– Я никогда не преклоню колени перед тобой. Ты не мой король.

Его губы скривились в злобной усмешке, и он протянул руку ко мне. Но внезапно рука воина слева от меня выстрелила вперёд. С мощным толчком он оттолкнул короля Закиэля, заставив его пошатнуться и ошарашенно уставиться на своего стражника.

Воин снял капюшон, а затем поднял свой длинный, изогнутый меч, стиснув его обеими руками.

Я ахнула, мгновенно узнав его лицо. Он шагнул между мной и королём, который наконец обрёл голос.

– Голлайя.

– Здравствуй, отец, – его низкий голос звучал спокойно, уверенно и смертельно. – Вайла была права.

Затем он взмахнул мечом с точностью и силой, рассёк горло короля Закиэля. Синий кровавый поток брызнул в воздух, придворные закричали, но я стояла в оцепенении, наблюдая, как голова короля упала на каменный пол.

ГЛАВА 4

ГОЛЛ

Вокруг меня заискрила магия, окутывая меня ореолом силы. Я знал, что, глядя на отрубленную голову отца – его глаза остекленели, но всё ещё сохраняли королевскую важность, – что трон принадлежит мне по праву. Боги подтвердили это мощным всплеском магии, даруя мне моё законное наследие и место короля.

Но прежде я должен уничтожить преданных воинов отца.

Четверо моих людей, находившихся в зале, уже обнажили свои мечи и убили половину его Обречённых. Придворные бросились к выходу, но Сорин сделал свою часть работы, убив стражу снаружи и заперев дверь.

С лёгкостью, которая почти удивила меня, я призвал свою магию. Держа окровавленный меч в одной руке, я поднял другую в сторону Эрлика – ненавистного мне больше всех, того, кто когда-то лично бросил меня в подземелье Нäкт Мира. Сейчас он замахивался мечом, направленным на одного из моих союзников.

– Этелин, – прошептал я.

Из моей ладони вырвалось пламя, словно огненная стрела, ударившая в Эрлика прежде, чем его клинок успел достичь цели. Он моментально вспыхнул, а затем рухнул на пол, превратившись в груду обугленных костей и пепла.

Я проделал то же самое с последними его воинами Кел Клисс, распылив остаток преданной стражи отца на чёрные обломки.

В зале остались лишь плачущие и всхлипывающие придворные, включая членов совета, наделённых значительным влиянием среди нашего народа.

Я вложил длинный меч в ножны, и мои люди окружили меня, хотя я избегал даже взгляда на принцессу. Ещё не время.

Переступив через тело отца, я наклонился, ухватился за один из его рогов и поднял голову вверх. Одна из дам при дворе отца потеряла сознание.

– Я – Голлайя Вербейн, сын Закиэля, истинный наследник трона Нортгалла, – провозгласил я твёрдым голосом. – Присягните мне на верность немедленно, и я пощажу вас.

Никто не колебался, даже члены совета. Мгновенно все опустились на колени. Я опустил голову отца у себя в руке, удивляясь, как она легка, как будто вес головы короля должен был быть значительнее. В смерти он оказался совсем незначительным.

– Открой дверь, Пулло, – скомандовал я.

Пулло бросился к двери и постучал коротко четыре раза, затем ещё дважды, выдерживая паузу, сообщая Сорину, что задача выполнена.

Сорин толкнул дверь и вошёл с дюжиной моих воинов, клинки которых были перепачканы синей кровью. Как и мой. Глубокое удовлетворение проникло в меня. После всех этих лет я добился этого.

Взгляд Сорина упал на тело отца за моей спиной, затем на мою руку. Его губы тронула лёгкая усмешка, затем суровое выражение снова закалилось решимостью.

– Ворота заблокированы и охраняются. Мой король.

Я приподнял бровь. Я ещё не был королём.

– Заприте придворных здесь.

– А что насчёт неё? – Он кивнул на принцессу за моей спиной.

Наконец я посмотрел на неё. О боги, она была великолепна. Взрослая женщина, как сказала Хава, но эти слова не передавали и половины. Передо мной стояла лунная фейри – светлая, гордая, окружённая врагами.

Она прижалась к колонне, наблюдая за мной с удивительным спокойствием, её взгляд метался между телом моего обезглавленного отца и мной. Я шагнул вперёд, не в силах стоять на месте, словно ведомый какой-то глубинной силой. Её глаза расширились, её взгляд опустился на мою руку. Я почти забыл.

Повернувшись, я протянул голову Сорину.

– Позаботься об этом. Я займусь принцессой.

Сорин взял голову, ухватившись за один из рогов.

– Затем расчистите подземелья, – добавил я. – Дракмир будет охранять лес, чтобы никто из стражи не сбежал туда.

Сорин коротко кивнул и позвал в коридор. Вошли ещё дюжина вооружённых союзников.

– Убей советника Келлока, – прошептал я Сорину. – Он неклиам.

Я сомневался, что он рискнёт пойти против меня теперь, когда отец мёртв и я первый в очереди на трон, но я не мог позволить себе рисковать. Неклиам мог оживить близлежащие трупы и подчинить их своей воле, как это делал мой отец. Видя, сколько мёртвых теперь лежит на полу тронного зала, лучше было обезопасить себя, выключив его.

Сказав это, я отбросил меч и повернулся к принцессе, наблюдая с интересом, как её сдержанность исчезла, когда я пересёк разделяющее нас пространство в три длинных шага.

Боги, я не был готов к тому, насколько чертовски красивой она стала. Её большие фиолетовые глаза вглядывались в мои, её горло нервно двигалось, когда она сглотнула. Прежде чем она успела открыть рот и что-либо сказать, я нагнулся, закинул её на плечо и направился к выходу.

Она тут же начала вырываться, жалобно шепча «нет» и безуспешно царапая мою чёрную броню.

– Пулло! Тиерзель! Со мной, – крикнул я.

– Да, ваше величество, – громко ответили они в унисон, их шаги эхом отдавались позади меня.

– Поставьте меня на землю, – вскрикнула она, бесполезно пытаясь вцепиться в мою броню.

Не направляясь наверх, я направился прямо к неприметной двери под лестницей и открыл её.

– Ждите здесь, – сказал я Пулло и Тиерзелю у двери.

Гостиная выглядела точно так, как я её запомнил. Небольшая и без окон. Одна из стен была заставлена полками с книгами, рядом стоял огромный чёрный мраморный стол, за который мой отец никогда не садился. С другой стороны комнаты находился камин – сейчас холодный и пустой – перед ним стоял удобный комплект кресел.

Я опустил принцессу с плеча и усадил её в кресло. Она попыталась ударить меня по лицу, когда я выпрямился, но я поймал её тонкие запястья.

Её бледная кожа была покрыта розовыми пятнами – грудь, шея и щёки горели румянцем. Но она молчала. В этом не было нужды.

Она освободилась из плена моего отца и попала в мой. Я крепко держал её хрупкие запястья в своей большой ладони, осознавая, насколько она была на самом деле слаба и беззащитна. Я сжал её руки крепче, чтобы напомнить об этом.

Затем я наклонился ближе, чтобы она могла увидеть это в моих глазах. Теперь она принадлежала мне. Я покачал головой и произнёс одно, веское слово:

– Нет.

Она вздрогнула, моргнула, быстро прогоняя появившиеся было слёзы. Сжав челюсти, она посмотрела на меня с ненавистью, которая жгла в её сердце.

Хорошо. Это поможет ей.

Выпрямившись, я отпустил её и вышел из комнаты. Закрыв за собой дверь, я повернулся к Пулло.

– Охраняй эту дверь, ценой жизни. Никто не должен войти. Ты меня понял?

Пулло стиснул зубы. Он хотел участвовать в битве, это я знал, но он был одним из моих лучших воинов, и я мог ему доверять.

Я сжал его плечо когтистой рукой, слегка встряхнув.

– Скажи мне, что ты понял приказ, Пулло. Не покидай эту дверь.

– Не покинем, – ответил Тиерзель, единственный человек, которому я доверял не меньше, чем Пулло.

– Ценой наших жизней, – добавил Пулло.

Я одобрительно кивнул им и направился к лестнице, ведущей в подземелье. Ещё один отряд воинов уже ждал меня, и они пошли за мной.

По мере того, как мы спускались всё глубже, шум битвы становился всё более далёким и приглушённым. Лабиринт коридоров и камер, из которых состояло подземелье, был довольно обширным. Когда мы вышли на главный этаж, там не было никого.

– Похоже, костяные стражи уже пустились в бегство, – сказал я, обнажая чёрный стальной кинжал у пояса. – Найдите их и убейте всех.

Стражники моего отца в подземелье были околдованы кровавым заклятием, которое заставляло их подчиняться только ему. Теперь, когда он был мёртв, они впадут в безумие и превратятся в бездумных убийц. Их нужно было уничтожить.

Воины бесшумно разошлись во всех направлениях.

Я спустился по очередной извилистой каменной лестнице в ту часть подземелья, где сам был некогда заточён, надеясь найти старого друга живым. Это была лишь слабая надежда, что тлела во мне с тех пор, как я бежал. Я думал, что моего наставника Кеффу давно казнили по приказу моего отца, но Хава узнала, что ещё несколько месяцев назад он был жив. Это было одной из причин, по которым я ощущал неотложность своих действий и спешил захватить трон.

Но теперь страх заполз глубоко в моё сердце. А что, если я слишком долго ждал? Или если источник Хавы ошибся и Кеффа мёртв уже несколько лет?

Как только я вышел из лестничного пролёта в нижнюю часть подземелья, клинок блеснул у моего лица. Я увернулся и вонзил кинжал вверх, прямо под подбородок стражника, пробивая его до самого черепа с хрустом костей. Вытянув кинжал, я вытер плоскую сторону клинка о свои брюки и двинулся дальше.

Я тихо пробрался по знакомому коридору и оказался там, где содержалась в плену нежить, которую мой отец держал наготове, чтобы призвать их, если потребуется. Ему удавалось побеждать в войне с Лумерией, и он использовал их лишь изредка, в основном против больших армий светлых фейри. Возможно, он планировал задействовать их во время вторжения в Иссос, который уже находился в поле зрения его армии.

Но когда я пойду на Иссос, я не стану использовать армию нежити. И не стану применять свою силу огня. У меня был совсем другой план.

Когда я подошёл к глубокой яме, где долгие годы слушал стоны, визги и скрежет костлявых пальцев нежити по каменным стенам, меня охватила глубокая, почти неожиданная радость от вида неподвижной груды костей и черепов в яме.

Полная тишина. Я посмотрел через яму на камеру, где был заточён, где мой отец держал меня, наложив заклятье на прутья, чтобы я не мог бежать. Затем я улыбнулся, увидев погнутые прутья, которые мне удалось раздвинуть, когда моя магия вернулась ко мне мощным потоком, как только я увидел, как в яму бросили маленькую лунную фейри.

Она стала катализатором, вернувшим мне магию. И её повторный плен стал искрой, запустившей мой план наконец убить отца. Не давая себе долго предаваться этим мыслям, я продолжил двигаться по коридору, уходящему от ямы.

В самом конце я ощутил присутствие жизни. Слабое движение, словно кто-то скользнул босой ногой по каменному полу, увлекая меня глубже. Здесь не было факелов. Держа клинок в одной руке, я снял факел с держателя на стене и прошептал:

– Этелин.

Пламя мгновенно охватило голубой уголь на наконечнике.

В камере передо мной стояла тишина. Я решил, что звук был лишь игрой моего воображения, пока не достиг решётчатой двери и не сделал пламя ярче, чтобы оно залило тусклый светом влажную камеру.

На полу по одну сторону лежал скелет, его запястье всё ещё заковано в цепь, а двурогий череп несчастного владельца откатился в сторону, оставляя сгнившее тело. Но с другой стороны камеры было движение.

Тёмный фейри поднял руку, покрытую изорванной, грязной одеждой, прищурившись на свет. Один из его рогов был сломан, а один глаз выколот; по изуродованной глазнице и дальше вниз по лицу тянулся глубокий шрам.

– Кеффа? – мой голос охрип от волнения, когда я подумал, что этот бледный, худой фейри, вглядывающийся в меня единственным оранжевым глазом, может быть моим наставником и самым дорогим другом из давних времён.

– Клянусь богами, это ты, мальчик мой? – донёсся его глубокий хриплый голос.

– Это я, Кеффа, – ответил я, чувствуя, как радость и отчаянное облегчение заставляют меня двигаться быстрее.

Я поставил факел в держатель рядом с дверью и нашёл ключи на противоположной стене. Быстро отперев тяжёлую, скрипучую дверь, я распахнул её и вошёл внутрь. Кеффа всё ещё сидел на полу, но протянул мне руку, чтобы я помог ему встать.

Осторожно подняв его на ноги, я наконец разглядел гордые черты лица своего друга. Его лицо заострилось от голода, пережитого за годы заточения. Я ожидал увидеть презрение за свою долгую задержку, за то, что оставил его гнить в этом унылом аду. Я ожидал увидеть в его глазах отблеск безумия. Но вместо этого меня встретила широкая улыбка, и он крепко сжал мои плечи, произнося слова, которых я никак не ожидал услышать.

– Ты сделал это, да? Ты убил его.

– Да, Кеффа. Твоя Вайла была права.

Его глаз медленно закрылся.

– Тогда она погибла не напрасно.

– Нет, мой друг. Не напрасно.

Он снова открыл свой единственный глаз, и в его взгляде вновь заблестел тот самый умный фейри, который научил меня столь многому в юности.

Его выражение стало серьёзным, голос хриплым, когда он сказал:

– Тогда давай начнём незавершённое дело. Пора усадить тебя на твой трон, Голлайя.

ГЛАВА 5

УНА

Я мерила шагами спальню, в которой меня держали последние несколько дней. Голлайя бросил меня в маленькую гостиную и ушёл, оставив двоих стражников у двери, и с тех пор я его не видела. Некоторое время я слышала эхом доносящиеся крики сражающихся в коридорах дворца, маршевые шаги, приказы, выкрикиваемые одним тёмным фейри другому, а затем всё стихло.

Я не знала, как долго пробыла в этом тёмном помещении, но в какой-то момент задремала в кресле, а очнулась от того, что дверь открылась, впуская яркую полоску света.

Тёмный фейри с двумя рогами, с выбритыми висками и длинной заплетённой косой, ниспадавшей по спине, шагнул внутрь. Пулло – так его звали.

– Следуйте за мной, миледи.

На мгновение я была поражена тем, как почтительно он ко мне обратился. Я не знала, что ждёт меня теперь. Голлайя явно устроил переворот, чтобы убить отца и занять трон.

Голлайя.

Меня прошиб озноб. Я никогда бы не подумала, что молодой тёмный фейри, спасший меня от неминуемой смерти в том подземелье, окажется сыном нашего врага, короля Закиэля. Принц Нортгалла спас меня тогда из этого подземелья. Я предполагала, что он – знатный дворянин, возможно, родственник королевской семьи тёмных фейри. Его необычные глаза свидетельствовали о каком-то знатном происхождении. Но я не знала, что он – принц.

Бейлин рассказывал мне о слухах, будто король Закиэль убил своего единственного сына и наследника по неизвестной причине, хотя были и сообщения послов о том, что ходят байки, будто он сбежал из дворца и живёт где-то на свободе.

Это было не столь важно, ведь эти последние пять лет войны единственным нашим врагом оставался король Закиэль. Войну, которую мой отец начал, когда я вернулась домой избитая, с оторванными крыльями, которые были белоснежными с лунными перьями.

Мои крылья трепетали за спиной при этом воспоминании. Когда они отросли вновь, я восприняла это как чудо богов. Лумера озарила меня своим светом. Но когда крылья начали расправляться, поначалу темно фиолетового цвета, сменяющегося на чёрный по мере роста, я поняла, что это было проклятие. Кроме того, что они напоминали мне о темнице, где меня пытали, они оказались бесполезными. Я не могла летать.

И вот я снова оказалась пленницей в печально известном Чёрном Дворце Нäкт Мира.

По крайней мере, меня держали не в сырой яме. Я не совсем понимала, где нахожусь, но комната, в которую меня привёл Пулло, явно предназначалась для почётного гостя.

Дверь была из голубовато-серого дерева с золотым узором по краям. Чёрные обсидиановые стены коридоров продолжались и в этой комнате, как, видимо, и по всему дворцу.

Одну из стен полностью занимал огромный гобелен, изображавший нимф среди роскошного леса в оттенках зелёного, серого и синего. На камне под солнцем лежала обнажённая фейри-скальд – морская фейри, обитательница голубых вод Мородона. Её изумрудные волосы ниспадали по фарфоровой коже, касаясь воды. Её перепончатые ступни покоились на прозрачной воде, одна рука лежала на округлом животе, другая поддерживала голову. В воде рядом притаился мужчина-фейри, его тело и половина лица скрыты под поверхностью воды, и лишь тёмные, выразительные глаза и синие волосы обрамляли его острые скулы. Он смотрел на неё с почтением. Мне показалось странным, что столь дивный гобелен украшает комнату тёмного фейри, но я не могла не восхититься его красотой.

Огромная кровать с четырьмя столбами, в два раза больше моей собственной в Иссосе, была застелена голубым покрывалом. Комната была обставлена богатыми креслами и шезлонгами из синего бархата, коврами, прошитыми серебряной и золотой нитью, массивными чёрными канделябрами, изысканной ширмой из золота в углу и золотой ванной, слегка видневшейся за полупрозрачной ширмой, покрытой белым муслином.

Корона комнаты – беломраморный камин, выполненный в женственных изгибах, с трепещущим огнём ярко-синего пламени, согревавшим меня с тех пор, как меня сюда поместили.

Я подошла к огню, чтобы согреть руки, стараясь справиться с нахлынувшими эмоциями.

Это было совсем не то, чего я ожидала, когда Пулло и другой, которого звали Тиерзель, привели меня сюда. Я была благодарна, что меня не отправили в сырое, зловонное подземелье, где я была в первый раз в Нäкт Мире, но никак не ожидала такого гостеприимства. Оставалось только ждать своей участи. Я прекрасно понимала, что являюсь ценным пленником.

Разумеется, я не видела своего «хозяина» с тех пор, как меня привели сюда – считая, что теперь Голлайя командует дворцом. Никто не сказал мне ни слова о моём положении.

Я всё ещё не могла осознать, что молодой фейри, спасший меня из темницы, оказался наследником короля Закиэля. И что он отрубил голову своему собственному отцу. От этого воспоминания у меня подступила тошнота. Не то чтобы я оплакивала короля – он много лет уничтожал мой народ. И очевидно, что у него были на меня отвратительные планы. Возможно, Голлайя будет более склонен к заключению мирного договора и завершению этой войны.

Я вспомнила яркий блеск в его глазах, когда он отсек голову своему отцу. Это было больше, чем месть или гнев, которые освещали его лицо. Скорее, это была радость, мелькнувшая в его взгляде.

Я вздрогнула и подошла к заколоченному окну, где снова посмотрела в узкую щель наружу. Последние несколько дней ко дворцу подъезжали и отъезжали отряды тёмных фейри на лошадях. Мне приносили еду и воду молчаливые, суровые стражники, которые приходили и уходили, не говоря ни слова.

Когда я спросила у того, кого звали Пулло, как долго меня намерены держать здесь, он, казалось, удивился, что я говорю на их языке. Возможно, потому что я говорила так хорошо. После своего возвращения домой я прилежно училась и даже практиковалась с одним из наших послов, которому приходилось часто ездить в Нортгалл.

Может быть, боги знали заранее, что я вернусь сюда. Но как на долго в этот раз?

Раздался мягкий стук в дверь, а затем она открылась. Недоумевая, так как прежде никто не стучал, я шагнула ближе к камину, наблюдая, как в комнату вошла тёмная фейри, держа в руках несколько сложенных одежд. Она отличалась от всех фейри, которых я встречала раньше.

Она была миниатюрной, гораздо меньше других тёмных фейри, которых я видела. Её кожа была тёмно-серой, два тонких рога элегантно загибались назад над аккуратными чёрными волосами, коротко подстриженными по всей голове, с маленькими прядями, ниспадавшими на лоб. Её заострённые уши были необычайно длинные, непропорциональны её изящным чертам. Ещё у неё были чёрные жилистые крылья, высоко вздымающиеся за спиной, тонкие и грациозные.

Несмотря на свой небольшой рост, у неё была тонкая талия и изящная фигура. Она была одета в чёрные облегающие брюки с красной накидкой и чёрный топ, облегающий грудь и рёбра, украшенный серебряной вышивкой. Её одежда скорее напоминала наряд воина для торжественной церемонии, работа мастера.

Но самое удивительное в ней – её прекрасные, большие красные глаза с длинными тёмными ресницами и яркая улыбка с маленькими клыками. Она буквально вибрировала от волнения.

– Здравствуйте, принцесса, – обратилась она на демоническом языке. – Вы понимаете меня?

Я кивнула.

– Пулло сказал, что вы говорите на нашем языке. Как чудесно, ведь я сама никогда не учила языка высокородных фейри. Меня зовут Хаваллах. Мне выпала большая честь стать вашей горничной здесь, в Нäкт Мире. У вас будет несколько прислужниц. – Она указала позади себя, где в комнату вошли несколько тёмных фейри без крыльев, с опущенными глазами, неся ведра с горячей водой. – Но я буду заботиться о ваших личных потребностях.

Ещё одна прислужница вошла с накрытым подносом. Хаваллах указала ей на камин, и та бесшумно поставила поднос на столик.

Я взглянула в сторону двери, ожидая, что следом войдёт стражник или даже Голлайя, но дверь закрылась, и я услышала привычный звук замка снаружи.

– Приятно познакомиться, Хаваллах, – сказала я, сохраняя свои манеры, даже если я, очевидно, оставалась пленницей.

Её глаза стали ещё больше, затем она рассмеялась – её смех был сладким, заразительным, – и поспешила ко мне.

– Можете называть меня Хава, если хотите. Мои друзья зовут меня Хава. Я так, так, так рада, наконец, познакомиться с вами.

Хава цокнула языком и щёлкнула пальцами. Другие прислужницы тотчас поспешили к ширме и золотой ванне за ней. Для такой добродушной, миниатюрной фейри она казалась весьма влиятельной в этом дворце.

– Давайте устроим вам горячую ванну, как вы на это смотрите?

Ванна. Роскошь, о которой я и не подозревала, как сильно нуждаюсь, пока не услышала эти слова.

Она взяла меня за руку и повела за ширму. Её открытое, дружелюбное поведение не вызывало тревоги, а скорее согревало, напоминая мне о Мин. Я быстро моргнула, отгоняя слёзы, которые навернулись на глаза. Я так и не смогла как следует оплакать свою дорогую подругу.

– Хава, – спросила я, повернувшись, чтобы она могла расшнуровать платье на спине, пока служанки выливали ведра воды и добавляли специи и цветочные масла, пахнущие просто восхитительно. – Вы ведь не отсюда, не так ли?

– О, нет, нет, – она сладко улыбнулась. – Я из Гадлизеля, королевства фейри теней.

– Ты совсем не похожа на фейри теней, как их описывал мой брат. За исключением крыльев, конечно, – сказала я, задумчиво разглядывая её. Я никогда не встречала их послов, поскольку они вообще избегали контактов с нами. Фейри теней жили далеко за пределами Лумерии, в горах Сольгавии. – Прошу прощения, это невежливо с моей стороны?