Текст книги "Король призраков (ЛП)"
Автор книги: Джульетт Кросс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)
– Я знаю, что это путь, который боги уготовили для тебя. – Он замолчал, а затем добавил: – И для меня.
– Твои боги или мои? – спросила я, всё ещё глядя в окно, вдыхая прохладный воздух, пока небо темнело до пурпурного.
– И те, и другие, – ответил он быстро и уверенно. – Ты окунёшься в воды Нäкт Ликензель, и ты не сойдёшь с ума. И не умрёшь. – Его голос был одновременно твёрдым и мягким. – Ты завершишь Ритуал Сервиум и станешь моей Мизрой, как того желают боги.
Наконец, я повернулась к нему с нахмуренным лицом.
– Боги желают, чтобы меня заставили покинуть дом и стать твоей наложницей? Боги, должно быть, ненавидят меня.
Я знала, что в моих словах звучала горечь, но разве мог он всерьёз ожидать, что я приму всё это с радостью?
Глубокая складка прорезала его лоб.
– Это их воля.
– Откуда ты это знаешь?
– Далья видела это в своих видениях.
– Что это буду именно я? Боги назвали моё имя?
Его драконьи глаза зажглись пронизывающим синим светом.
– Боги никогда не называют имён. Ты знаешь это. Но я уверен. Ты должна довериться мне.
Я приподняла бровь, уголки моих губ изогнулись в циничной улыбке.
– Довериться тебе?
Его холодный взгляд слегка дрогнул, и я заметила уязвимость. Кажется, я действительно смогла его ранить. Но, вопреки моим ожиданиям, это не принесло удовлетворения.
Уязвимость быстро исчезла за привычной суровой маской. Передо мной снова стоял дракон, глядя на меня с выражением, которое невозможно было прочитать.
– Ты хочешь сказать, что решила не проходить через это? Ты хочешь разорвать договор?
Я фыркнула.
– Подлец. Ты знаешь, что я не могу. – Сузив глаза, я подняла подбородок. – Я пройду твой Ритуал Сервиум. Я не нарушаю своих клятв.
Мои мысли обратились к лунному союзу в Валла Локкир. Я уже пообещала себя этому Призрачному королю. И хотя он считал ту церемонию несущественной, я словно уже отдала ему своё сердце и душу. А также тело в ту ночь, когда мы покинули Иссос.
– Что ж, – холодно произнёс он. – Тогда отдыхай, Мизра. Тебе это понадобится.
Он развернулся и тихо ушёл, но напряжение, повисшее в воздухе, кричало громче любых слов. Завтра я либо умру в глубинах этого дворца, в чёрном озере. Либо выживу и стану официальной наложницей короля, его сосудом, который он использует и бросит, когда захочет. В этот момент я не знала, что из этого хуже.
ГЛАВА 20
УНА
Я сидела на кушетке лицом к потрескивающему огню, готовясь к ритуалу, к возможной смерти. Под чёрным бархатным церемониальным плащом на мне была только чёрная шёлковая сорочка без рукавов – убогое одеяние, в котором мне, возможно, предстоит сделать последний вдох.
С момента визита к Далье вчера я не покидала своих покоев. Хава не настаивала на том, чтобы я встретилась с королём за ужином, и он ни разу не пришёл ко мне.
Некоторое время я кипела от злости, что он собирается провести меня через этот унизительный, варварский ритуал в Нäкт Мир, чтобы сделать меня своей… Нет, я больше не могла приравнивать звание Мизры к роли его любовницы.
Хотя в моих мыслях это было недалеко от истины. Он мог считать мою утробу важной, мог защищать меня до тех пор, пока я не рожу ребёнка, которого он так желал. Но что случится со мной потом, в этой нечестивой земле, где публичные совокупления и укусы считаются праздничными действиями? Смогу ли я остаться под защитой Мека и Феррина, когда он отпустит меня или отправит жить в одну из башен неподалёку?
– Госпожа, – обратилась ко мне Хава. Она опустилась на колени у моих ног и взяла мою руку, её брови сошлись в заботливом хмуром выражении. – Ваши руки холодные.
Она начала греть мою ладонь в своих крошечных руках, растирая её, чтобы вернуть тепло.
– Король Голлайя хочет поговорить с вами, прежде чем жрицы придут, чтобы отвести вас к Нäкт Ликензель.
– Нет, – резко сказала я. – Скажи королю, что я увижу его в тронном зале на Ритуале Сервиум.
Она опустила голову, продолжая согревать другую мою руку, затем положила обе ладони мне на колени. Её близость была утешительной. Несмотря на короткое время нашего знакомства, я знала, что она искренне заботится обо мне, а я – о ней. Она была моим единственным настоящим другом здесь. Я сохраню это чувство в сердце, как доказательство того, что я любима и сильна, принцесса королевской крови Иссоса, – пока буду идти на эту церемонию, надеясь выжить.
Хава подошла к столу у огня, где я оставила нетронутую еду, и вернулась ко мне.
– Вот, – прошептала она, хотя нас никто не мог услышать. – Выпейте.
Она протянула мне кубок с мефийским вином.
– Я взяла его на кухне, пока повара не видели. Они всё равно слишком заняты подготовкой к празднику. Выпейте, Уна.
Я взяла кубок и жадно выпила половину.
– К празднику в честь того, что их король взял Мизру, я полагаю.
– Да, – тихо подтвердила она. – Будут танцы и развлечения. Все будут праздновать, когда вы станете Мизрой короля.
– Радует, что хоть кто-то получит от этого удовольствие, – сказала я горько.
Хава провела рукой по моим волосам. Она потратила часы, заплетая крошечные косички по всему переду, плотно зафиксировав их от лба до ушей. Задние пряди были скручены и переплетены в длинную толстую косу, которая касалась ягодиц. Она сказала, что это традиционный обрядовый стиль для каждой Мизры или спутницы на церемонии.
Хава помогла мне подняться на ноги, или, скорее, я позволила ей это сделать, хотя она была намного меньше меня. Она принялась разглаживать мой плащ.
– А как проходят другие ритуалы соединения? – спросила я. – Обряды между спутниками среди темных фейри. У них тоже есть Ритуал Сервиум?
– О да. Только он проводится в гораздо более скромной и менее формальной обстановке, чем у короля фейри-призраков. И там нет испытания в Нäкт Ликензель.
– Конечно, – добавила я с горечью. – И мужчины фейри-призраков берут своих женщин перед всеми?
Её брови нахмурились, красные глаза задумчиво блестели, пока она укладывала мою косу на плечо.
– Нет. Они, скорее всего, совокуплялись много раз до своей церемонии. Это делают за закрытыми дверями. – Она мягко улыбнулась. Я не смогла ответить ей тем же. – Но они кусают их. Это знак публичного обладания. Так завершается церемония. После этого начинается пир и празднование.
– Почему король…? – Я не смогла продолжить.
Но Хава поняла, о чём я хотела спросить.
Её голос стал мягким.
– Когда король берёт свою женщину перед всем своим двором, это больше, чем символ. Это демонстрация, что его семя уже внутри неё. Это предотвращает попытки других фейри-призраков претендовать на то, что принадлежит ему. Если она достойный сосуд для его наследника, как вы, высокородная, то все должны знать, что он сделал вас своей.
Он говорил мне нечто подобное той ночью в шатре. О соперниках.
– Но фейри-призраки кажутся такими преданными, верными ему. Его Элитные убили бы любого, кто осмелился бы напасть на него или… – я замялась, осознавая, что верю в это. – Или на его Мизру.
Она кивнула.
– Это правда. Но королю Голлайе пришлось казнить и изгнать многих после убийства его отца. Были те, кто верно служил королю Закиэлю, но быстро переметнулись после его смерти. Король Голлайя проявил милосердие к некоторым из них, позволив доказать свою верность. Они это сделали, но всегда остаётся шанс, что найдётся узурпатор, желающий занять его место.
В дверь раздался мягкий стук. Мы с Хавой обернулись и увидели, как вошла Далья. Её покрывал бархатный чёрный плащ, похожий на мой. Она носила кружевную чёрную вуаль, которая закрывала её рога, волосы и половину лица, оставляя видимыми только губы.
Она почтительно сделала реверанс.
– Время пришло, Мизра.
За дверью я услышала шёпот молитв и ощутила запах жжёного пряного ладана. Я подошла к Далье, встав прямо перед ней.
– Я готова.
Она подняла взгляд, в котором смешались восхищение и благоговение.
– Вы готовы, – согласилась она, изучая моё лицо. – Простите, – сказала она, приблизившись и надев капюшон моего плаща. – Следуйте за мной, Мизра.
Она вошла в тёмный коридор. Я последовала за ней.
По обе стороны от дверей моей спальни выстроились две линии из десяти фейри-призраков, все облачённые в чёрные мантии, мягко напевавшие гимн. Из слов я уловила только древние, связывающие и дом. Две жрицы впереди держали фонари с горящими синими углями, их свет отбрасывал зловещие отблески на стены. Две следующие несли золотую цепь, прикреплённую к сфере, из которой струился дымящийся аромат ладана, наполняя коридор дымкой.
Далья остановилась перед жрицами с фонарями, чтобы я встала между ними. Пение оборвалось. Я заметила, что моих стражей не было в коридоре, как обычно. Здесь не было никого, кроме жриц. Даже короля Голлайи. Когда я оглянулась в спальню, Хавы тоже не оказалось.
И тогда мы двинулись вперёд, жрицы снова запели тихие молитвы на демоническом языке. Их мелодичные голоса звучали гипнотически, пока нас вели по коридору и вниз по лестнице.
На нижнем этаже снова не было ни души. Казалось, дворец опустел.
Далья повела нас через распахнутые двойные двери по тропе, огибающей эшерские рощи и рощу марагордов. Это была каменная дорожка, которая привела нас к великим железным воротам. Но вместо того, чтобы перейти мост, она направила нас вправо, по тропе, спускавшейся вниз.
Холодный ветер прижимал плащ к моему телу, облака лениво стелились по луне. Я прошептала молитву Лумере, прося её быть со мной этой ночью, защищать меня.
Пока мы спускались по извилистой тропе, ведущей под замок, холодный камень под ногами пробирал до дрожи. Я не смотрела на крутые обрывы по обе стороны, сосредоточившись на напевах жриц. Их спокойная мелодия приносила мне утешение.
Я начала бормотать молитву Виксу, пока запах ладана обволакивал меня. Викс не был богом, которому поклонялись в Лумерии, но он был богом этой земли. Это было его священное место. Наверняка он услышит лунную фейри, оказавшуюся в мире его тёмных детей.
– Благослови мой дух, – шептала я сама себе. Виксу. – Сохрани моё тело и разум невредимыми, господин мой.
Тёплое покалывание разлилось по моему животу. Это было почти как магия, странное и эфемерное прикосновение знания, силы и тепла.
Далья ввела нас в пещеру, стены которой освещали факелы с фейри-огнём. Пламя двигалось медленно, неестественно, но его свет был приветлив, указывая путь в темноту. Жрицы тут же прекратили пение.
Мощёная тропа сменилась дорожкой из чёрного песка, уходившей глубже в пещеру. Единственными звуками были капли воды и мягкий шорох наших шагов, пока мы не свернули за угол.
И тогда я увидела его. Окружённый факелами, передо мной открылся Нäкт Ликензель – чёрное озеро, где я либо приму свою судьбу как Мизра короля Голлайи, либо погибну.
Далья остановилась у кромки воды. Мы все замерли позади неё. Когда она повернулась ко мне, я тут же расстегнула плащ и сняла его. Едва я успела подумать, чтобы бросить его на землю, как одна из жриц бережно подхватила его. Мои крылья расправились, Хава предусмотрительно сделала для них прорези в церемониальной сорочке.
Я обошла Далью и подошла к краю, чтобы заглянуть в тёмную бездну. Озеро не выглядело пугающим. С одной стороны его ограждала крутая стена пещеры, вода стекала вниз, впадая в озеро. Странно, но с поверхности поднимался пар.
– Оно тёплое, – прошептала я, почувствовав хотя бы эту малую милость. Последнее моё погружение в ледяные воды Сильвантиса привело к пленению, пыткам и утрате магии, дарованной мне богиней.
– Да, – мягко подтвердила Далья. – Здесь есть глубокие карманы горячих источников, которые до сих пор согревают эти священные воды.
Несмотря на это, я дрожала в своей лёгкой сорочке, мурашки покрывали кожу. Я выпрямилась и подняла голову.
– Давайте начнём.
Далья подняла руки к сводам пещеры.
– Викс, дай нам своё руководство, благослови эту женщину, прими её в свои объятия.
С раскинутыми руками она вошла в чёрное озеро. Жрицы последовали за ней, остановившись, когда вода достигла их бёдер.
Инстинкт подталкивал меня идти вперёд. Тёплая вода окружила мои щиколотки, затем колени, бедра, пока я не прошла мимо Дальи и линий жриц.
– Остановитесь здесь, Мизра, – произнесла она.
Я подчинилась.
– Теперь падайте назад в воду. Мы поймаем вас и вытащим, когда вы погрузитесь, – сказала Далья.
Мёртвая или живая, подумала я.
Удивительно спокойная для такого момента, я не раздумывала. Закрыв глаза, я откинулась назад. Тонкие руки и ладони подхватили меня под голову, плечи, бёдра и ноги, пока тёплая вода полностью не окутала моё тело. Моя длинная коса и крылья свободно погрузились вниз. Я задержала дыхание, когда голова ушла под воду.
Сначала – ничего. А потом… ослепительные вспышки воспоминаний. Но не только моих.
Старая ведьма шептала в сыром подземелье, её холодные, костлявые пальцы вычерчивали руны кровью на моём лбу.
– Ора эст кел охира. Ора эст кел нäкт лос. Ора эст мехеем, – говорила она, и её глаза зажглись ярким огнём – нечто, чего не было в той реальности, но казалось реальнее самого воспоминания. Затем её голос перешёл в монотонный песнопев на идеальном языке Иссоса:
– Ты – судьба. Ты – тёмная леди. Ты – для него.
Вспышка боли, затем другое видение. Это уже не воспоминание. Только голоса в тускло освещённой комнате. Я не видела никого, лишь слышала их, их слова звучали совсем рядом. В углу маленькой спальни горела единственная свеча. Женский голос прошептал:
– Две стороны одной монеты. Демон-фейри. Один истинный, другой нет. Берегись чёрной спины ворона… Это ты, не так ли?
Мужской голос ответил:
– Ты всегда знала, что это я. Не делай вид, будто я не предназначен, чтобы забрать у него всё.
Голоса стихли, продолжая спорить шёпотом.
Затем передо мной предстало другое видение: три спрайта кружили в воздухе, напевая:
– Тёмная леди с секретами, которые нужно узнать. Тёмная леди, леди…
Они хихикнули и скрылись в тенях, их фигуры растворились в дымке.
Из тумана вышел грозный и величественный король Голлайя, его глаза дракона горели синим огнём.
– Все верно, принцесса. Ты – моя Мизра, – сказал он.
Его агрессия исчезла, оставив только боль на его лице и отчаянную тоску.
– Моя, – прошептал он, протянув руку ко мне, прежде чем исчезнуть в дымке.
Моё тело пронзила агония, огонь, вспыхнувший изнутри, врывался новой силой видения. Это было больше, чем любое из предыдущих, оно было тяжёлым, весомым, необратимым.
Четырёхрогий фейри-призрак – нет, нечто большее, величественное, божественное – летел верхом на драконе, луна сияла за его спиной. В его руках была лесная фейри, её чёрные волосы с проседью развевались на ветру, пока дракон парил в ночном небе. Затем мужчина, бог – он, несомненно, был богом – коснулся щёки спящей женщины в своих объятиях.
– Отдохни, любовь моя. Всё произойдёт так, как должно. Моя месть за тебя станет справедливостью, и она восстановит мир.
Раздался шум хлопающих крыльев дракона, затем видение растворилось в серых облаках ночного неба.
Я закашлялась, выплёвывая воду, забившуюся в нос и рот. Широкие глаза Дальи смотрели на меня, пока она поддерживала мою голову над водой.
– Викс, – прохрипела я, мой голос звучал хрипло. – Это был Викс.
Затем я провалилась в темноту.
ГЛАВА 21
ГОЛЛ
Я не должен причинить ей боль.
Наблюдая из тени за Нäктом Ликензелем, я старался держаться подальше, доверяя своему инстинкту, что с ней всё будет в порядке. Что она – это она.
Я смотрел, как она решительно подошла к краю чёрного озера и шагнула в него, как если бы смерть не имела над ней никакой власти.
Боги, как она была красива. Как смела.
Я читал все книги и слушал всех учёных, кто рассказывал о Мизра, погружающихся в чёрное озеро. Четверо погибли, одна сошла с ума. Короли выбрали не верно. Викс наказал женщин и королей за их высокомерие, за то, что они не прислушивались к его наставлениям.
Уна была моей. Она всегда должна была быть моей. Это факт, а не просто чувство или заблуждение, рожденное моим собственным высокомерием. Чёрт возьми, какой король выбрал бы этот путь, если бы не был ведом судьбой? Она была дочерью нашего великого врага. И всё же я никогда не чувствовал влечения овладеть какой-либо женщиной, любым существом, как ею.
Мой живот сжался, когда Далья опустила её в воду. Моё первое желание – броситься к ней, схватить её в свои объятия. Но я не мог. Это испытание должно быть истинным. Чтобы наши боги благословили этот царственный союз. Ритуал Сервиума должен состояться. Чтобы мои люди приняли и поняли, что не имеет значения, что она родилась фейри Луны. Она теперь моя. И так она будет их.
Одна из её стройных рук выскользнула из воды, но голова оставалась под водой. Она видела видение, это было очевидно. Легкая нить спокойствия обвила моё сердце. Затем её всё тело содрогнулось, и белая нога поднялась из воды. Она вдыхала воздух.
Я не мог больше выносить это зрелище. Я вышел из тени в тот момент, когда Далья подняла её голову. Уна закашлялась, выплюнув воду, и с охрипшим голосом сказала:
– Викс. Это был Викс.
Её тело стало вялым и безжизненным в руках жриц, как раз в тот момент, когда я подошёл к краю озера и шагнул в воду. Несколько женщин ахнули.
– Мой король! – вскрикнула Далья. – Вы не должны быть здесь. Никто не должен присутствовать при омовении, кроме меня и жриц. Вам нужно уйти.
Я уже отодвигал их в сторону и поднимал безжизненное тело Уны в свои руки. Они отдали её без сопротивления, и я смог прижать её к себе, её голова обвисла на моём плече, её тёплое дыхание касалось моей кожи.
– Я – король, Высший Оракул, – я крепче прижал Уну к себе, ощущая, как тревога отступает. – Я могу изменить правила. – Я развернулся и резко сказал через плечо: – И никто не скажет мне, что я не могу держать свою Мизру.
Унося её из пещеры, я пошёл по извилистой дорожке и через пустой дворец. В эту ночь все слуги, придворные и изгои должны были быть в тронном зале как свидетели, ожидая решения богов, чтобы узнать, была ли избрана их Мизра.
Обычно король тоже ждал бы, но я не мог оставить её проходить через это совершенно одной. Я молился Виксу с того момента, как увидел вдалеке голубые светильники.
Я перенёс её через пустые коридоры в её спальню, затем уложил её на кровать. Её веки дрогнули, но она оставалась без сознания. Я нашёл свой плащ из меха волка, висящий на кресле, и быстро накрыл им её тело. Он был очень тёплым.
Далья тихо вошла в комнату, пока я нежно гладил её руки, надеясь, что кровообращение восстановится как можно скорее, нуждаясь в том, чтобы её глаза открылись, нуждаясь в том, чтобы она была в порядке.
– Мой повелитель, – мягко сказала Далья. – Пожалуйста, уходите, позвольте нам подготовить её. У нас есть травяной чай, чтобы согреть её и мягко пробудить. Но вам нужно уйти.
На этот раз я не стал спорить, но замедлил ещё на одну минуту, чтобы взглянуть на её прекрасное лицо. Я провёл пальцем по её лбу и скулам, заметив мокрые косички.
– Убедитесь, что как можно лучше высушите её волосы.
– Голубые угли помогут.
Четыре жрицы принесли тёплые светильники и поставили их по обе стороны от её головы на кровати.
Я не мог остановиться, продолжая гладить её мягкую щёку, её челюсть, ощущая хрупкость своей Мизры.
Я не должен причинить ей боль. Я не должен причинить ей боль.
– Голл, – тихо попросила Далья.
Я встал и отступил назад, наконец повернувшись к Далье.
– Будьте с ней нежны.
– Конечно, мой король.
Затем я стремительно покинул комнату, чтобы подготовиться к следующей части церемонии. Той части, к которой я стремился, и боялся больше всего. Если она меня не возненавидела до сих пор, она точно сделает это вскоре.
ГЛАВА 22
УНА
Так случилось, что я больше не чувствовала страха. Я не дрожала, даже стоя прямо перед огромными двустворчатыми дверями тронного зала, слушая ритмичные удары барабанов и тихое повторение имени «Голл», как это обычно звучало у моего дворца в Иссосе.
Нет, он уже не мой дворец. Этот – мой.
Далья остановилась рядом, когда я смотрела на чёрную обсидиановую дверь, с вырезанными изображениями королей-призраков древности. Даже в каменных барельефах – сидящих на троне, с изогнутым мечом в руке, стоящих рядом с драконом – эти изображения передавали силу и мощь, которые я никогда не ощущала.
За этой дверью сидел живой, дышащий король на своём троне, который должен был стать моим единственным спутником жизни. Я знала, что не возьму другого, даже если рожу его дитя, а он отвергнет меня. Я поклялась под светом Лумеры, и эта клятва для меня была связывающей на всю жизнь.
– Заходи, когда будешь готова, – прошептала Далья. – Или… – она замедлилась, – если это не то, чего ты хочешь, ты можешь не входить. Ты можешь вернуться в свою комнату и всё изменить. Я помогу тебе.
В её голосе звучала такая искренность, когда она предложила мне сбежать. Я повернулась и встретила её взгляд. Она не сводила с меня своих золотых глаз. Я была потрясена её предложением, готовностью предать Голлайю. Ведь он точно воспринял бы это как предательство.
Было ли это ради меня или ради неё самой? Или ради её королевства? Что бы случилось, если бы фейри Луны из Иссоса родила наследника Нортгалла?
Я не была уверена в её мотивах, но я точно знала одно, что меня поразило до глубины души:
– Здесь моё место, – сказала я.
Её лицо потемнело от тревоги. Она опустила взгляд, поклонилась и исчезла в боковом коридоре. Она говорила, что не может войти через главный вход; только Мизра могла пройти через эти двери в эту ночь. Когда я войду, это будет моё принятие народом Нортгалла и обещание преданности Призрачному королю. Далья говорила мне быть уверенной, прежде чем сделать этот шаг, ведь пути назад не будет.
Когда я проснулась в своей постели, и последнее видение Викса продолжало вертеться в моей голове, я была уверена во всём. Бог передал мне свою память, свою волю, своё благословение через это странное видение.
– Я уверена, – прошептала я себе.
Стоя обнажённой в своей спальне, с широко расставленными ногами, чтобы жрицы могли покрыть моё тело золотой краской, а затем использовать пёрышки дракона, чтобы нанести чёрные демонические знаки вокруг груди, которой я буду кормить дитя короля, вокруг живота, где оно будет расти, по ногам и рукам, чтобы я имела силу носить его, я не чувствовала страха или сомнений по поводу того, что меня ждёт.
Барабаны продолжали звучать, а мантра не прекращалась, когда я готовилась открыть двери. Моя длинная коса касалась ягодиц.
Слова бога шептали мне в ответ: «Это восстановит мир».
Я была частью этого. Я могла помочь вернуть мир в его правильное состояние, пройдя через эти двери. Мы страдали от болезней и войн так много лет. Но то последнее видение говорило прямо со мной. Это была моя миссия. Это было моё предназначение.
Я выпрямила крылья и спину. Положила руки на ручки обеих дверей и распахнула их. Барабаны и мантра сразу же умолкли.
В самом конце длинного овального зала на гигантском троне сидел Голлайя, а за его спиной был вырезан дракон из чёрного камня.
Господи, как он был великолепен.
Он был облечён только в кожаную юбку, доходившую до середины бедра. Без своих доспехов он выглядел ещё мощнее, а не слабее. Большинство людей казались бы уязвимыми в таком оголенном виде. Он – нет. Его широкие плечи, мускулистое тело, украшенное золотыми украшениями на рогах и запястьях, демонические руны, выгравированные на груди и лбу, говорили о том, что это тело принадлежит самому великому из королей.
Его ледяные глаза сверкали ярким светом, но он держал свои когтистые руки на подлокотниках трона, пальцы его были слегка изогнуты, как будто он боролся с собой, чтобы остаться на своём месте.
Звук одного барабана начал бить, медленно как марш. Тогда я наконец отвела взгляд от Голлайи и обратила его на зал. Придворные – фейри, мужского и женского пола, все в своём обычном одеянии, не полуобнажённые, как Голлайя, и не совсем обнажённые, как я, – стояли в широком круге, в несколько рядов.
Моё сердце забилось быстрее. Их было, по меньшей мере, двести. Может, и больше. Собрав всё своё мужество, я сделала шаг в такт барабану, пройдя вдоль задней части круга, как меня учила Далья. Никто не произнёс ни слова, я держала высоко подбородок, спину прямо, крылья подняты и сделала шаг Мизры, представляя себя королевскому двору призрачных фейри, ожидая их принятия как их Мизру.
Я мельком пробежала взглядом по королевскому совету, не желая видеть неодобрения в их глазах, и искала Изгоев среди толпы. Моё сердце наполнилось облегчением, когда я заметила Кеффу, который смотрел только на моё лицо, его улыбка была искренней и гордой. Сорин рядом с ним по-прежнему выглядел серьёзно, как всегда, но он кивнул мне в знак одобрения, что вызвало в моей душе неожиданный всплеск счастья. Мне было нужно их одобрение. Я хотела его. Это было странное желание.
– Мизра, – сказал Пулло, младший из них с выбритыми висками и косичкой, спускающейся по центру спины. Его улыбка была широкой, когда он снова произнёс:
– Мизра.
Затем к нему присоединился Тирцель, и они начали повторять мой титул в хоре, пока я продолжала свой путь по залу в такт одиночному барабану. Позже присоединились ещё двое, а потом и больше.
Мой взгляд упал на Мека и Феррина. Они тоже держали глаза выше моего плеча. Они были мужчинами, и я уверена, что, как и все в зале, они смотрели. Но когда мой взгляд встретился с их взлядами, они были сосредоточены только на мне.
Мек широко улыбнулся. Но Феррин нахмурился, на его лице отразилось беспокойство, вероятно, из-за последней встречи, когда он едва не нес меня в мою комнату. Но затем он поклонился, опустив рога в знак уважения.
Затем снова раздался хор:
– Мизра. Мизра. Мизра. – Оно был тихий, но нарастающий с каждым словом.
Я заметила Хаву, стоящую близко к трону среди других слуг дворца. Я заставила себя проглотить эмоции, пока они продолжали повторять «Мизра», осознание того, что меня приняли люди Сильвантиса, сам Нортгалл. Слёзы текли по милому лицу Хавы.
Я подошла к трону, но, как указала Далья, не обернулась к Голлайе. Я должна была пройти весь круг зала, прежде чем представить себя ему. Я прошла мимо Дальи, стоящей с другой стороны трона, её глаза светились от эмоций, а на лице была искренняя улыбка. Она была сложным человеком, но я чувствовала всем существом, что в этот момент она была искренне счастлива. Не знаю, счастлива ли она за меня, за Голлайю или за её народ, но я чувствовала её радость.
Когда я обогнула трон с другой стороны, мой взгляд остановился на некоторых членах королевского совета, большинство из которых пело мой титул. Но не все. Старик с седыми волосами, Боузлин, шептал моё имя, его взгляд был скромно опущен к земле. Но другой старик, Келлок, не участвовал. Его глаза неотрывно смотрели в мои, челюсть сжалась, и его неодобрение было ярким и очевидным.
Но никто не обращал на него внимания. Все остальные повторяли мой новый титул снова и снова, пока я продолжала завершать круг. Их выражения лиц были полны самых разных эмоций – радости, волнения, безразличия, даже недоумения. Некоторые выглядели озадаченными тем, что принцесса лунная фейри из Иссоса действительно вот-вот станет Мизрой их короля. Но Келлок был единственным, кто явно выражал своё недовольство.
Игнорируя его, я завершила круг и вернулась ок входу в тронный зал. Хор и барабаны продолжались, и как только я повернулась к Голлайе, они ускорились, став громче, пока я шла по центру зала. Чёрная линия мела очерчивала круг вокруг белой бархатной подушки, а вдоль её периметра были нанесены демонические руны.
Медленно я опустилась на колени в центре подушки, не сгибая спины, с руками по бокам и высоко поднятым, подбородком, смотря на Голлайю.
Хор и барабаны мгновенно умолкли. Ни звука, даже шёпота, не было слышно, когда Голлайя внимательно разглядывал меня, всё ещё сидя на своём троне. Он был воплощением силы, его магия ощущалась в воздухе, окружая меня, пока я стояла на коленях перед ним.
Затем он встал и медленно, уверенно зашагал ко мне. Остановившись передо мной, он протянул руку и подхватил мой подбородок. Он не отрывал взгляда от моего лица, его глаза метали пламя желания. Чуть заметное золотое кольцо ярко сияло вокруг его драконьих зрачков, а голубые глаза стали ледяным пламенем. Я была заворожена, поймана взглядом моего короля.
Да, моего короля. Я была более чем уверена в этом, как никогда.
Когда он заговорил, его голос прозвучал громко и властно, так что его слышал каждый:
– Викс здесь, в этих стенах Виксет Кроны. Он защищает и охраняет царство своих демонических собратьев. – Всё так же держа мой подбородок, он провёл пальцем по моей челюсти, взгляд его был полон желания. – Он дарует королю право править. Он дарует ему его любимое, плодородное сокровище. – Его голос стал мягче, когда он снова повторил: – Моё сокровище.
Затем его голос вновь прогремел, громко и торжественно:
– Я выбираю Тиарриалуну Элизабетанину Хартстоун, дочь лунных фейри из Иссоса.
И снова, тихо, только для меня, он произнес слова сияющим взглядом:
– Я выбираю тебя, Уна.
Мой пульс колотил в горле, наполняя все мое тело диким волнением, восторгом и страхом перед предстоящим публичным действом, с готовностью я дрожащей улыбкой посмотрела на него.
Он отпустил мой подбородок, сделал шаг назад и поднял руки, ладонями вверх, его бицепсы напряглись. «Этелин!»
Фейский огонь загорелся в его ладонях, затем прыгнул на каменный пол образовав маленький круг, заключив нас внутри. Пламя взмывало все выше и выше, по мере того как рев толпы нарастал в куполообразном тронном зале.
Когда, возвышаясь над едва различимыми фигурами, возникла стена пламени, Голл шагнул ко мне. Он схватил меня за плечи и поднял на ноги, выражение его лица было жестоким и диким, но глаза светились тревогой. Он прижал меня к своему телу, а я обняла его за голую талию.
– Я выбираю тебя, Уна, – повторил он, опуская голову.
Мои пальцы сжались на его коже, не ожидая, что он поцелует меня, что он захочет поцеловать меня. В моей голове бесконечно крутились мысли о сексе на глазах у всех, я не ожидала, что он захочет поцеловать меня.
Но когда его губы нежно коснулись моих, вспышка возбуждения пронзила мои вены. Он приоткрыл мой рот, его губы были теплыми, вызывая тихий стон из моего горла. Когда я открыла губы шире, он сильнее наклонился ко мне, и его язык проник внутрь.
Внезапно все мысли улетучились, все мое существо было окутано этим поцелуем, это роскошное тепло распространялось по мне. Его руки скользнули по моей спине и талии, прижимая меня к себе, опуская голову, чтобы дотянуться до меня.
Я провела языком по его губам, скользя по его клыкам, вызывая у него стон. Его грудь, дразня касалась моей груди, заставляя набухать соски. Я застонала, когда он отпустил мои губы, чтобы, покусывая целовать мою шею.
