Текст книги "Северная буря"

Автор книги: Джульет Энн МакКенна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 34 страниц)

– Я слышала, Итрак Чейзен – одно название, что жена, и ты не брал в постель ни наложниц, ни рабынь. – Рекха скорыми шагами преодолела расстояние между ними. И снова положила свою гибкую руку ему на грудь, лаская пальцами. – Не иначе как тебе выпала долгая пора засухи, – она подняла глаза и пробежала кончиком языка по своим чувственным губам. – Мне-то уж – определенно. Ни одна из нас не может вступить в новый брак: ни я, ни Джанне, ни Сэйн. Иначе придется либо покинуть детей, либо плюнуть на опасность и привести во владение Дэйш мужчину, который может бросить вызов Сиркету.

Кейда громко рассмеялся в чистом изумлении.

– Ты зовешь меня в твою постель, Рекха? Или предлагаешь уложить тебя на эти голые плитки и утолить мою жажду меж твоими бедрами? – Он покачал головой, делая вид, будто ему куда веселей, чем на самом деле. – Прости меня, но из всего, что мы разделяли, когда были женаты, плотские утехи стояли на одном из последних мест в списке. Будь честна, Рекха, ты приглашала меня в свою постель только под звездами, которые к тебе благоволили. Чтобы забеременеть, и всегда незамедлительно призывала прекратить наши забавы, как только чувствовала шевеление плода.

– А ты не думаешь, что я могу жалеть о такой суровой деловитости? – Она подняла безупречно изогнутую бровь. – Или желать того, что утратила? – Она прижалась к нему так тесно, что он чувствовал ее тепло и мягкость грудей сквозь тонкий шелк одежды. Коварная память оживляла для него образ ее наготы, окутанной лишь своевольной полночью ее пахнущих розами волос.

Голос Рекхи дрогнул.

– Я плакала по тебе, Кейда, пока все мои слезы не иссякли.

– Я никогда не считал тебя суровой, Рекха, – он боролся с нарастающим желанием взять ее в объятия и поцеловать. Желания нарастали, и он попятился, надеясь, что она не почувствовала предательского зова его тела. – Я считал, что ты женщина с самой ясной головой, какая рождалась на Архипелаге, и ничего не ценил в тебе выше. Ни одна госпожа предводителя никогда лучше тебя не служила владению, ведя торговлю. Полагаю, как раз это привело тебя сюда? Но, разумеется, ты могла подождать и сперва встретить Новый год вместе с Дэйшами, а затем вынести свои предложения на рассмотрение Итрак.

Рекха вытащила серебряный гребень и занялась прической. Когда она опять поглядела на Кейду, лицо ее было спокойным, голос собранным.

– Итрак милашка, и все к ней очень привязались после того, как мы с Джанне приютили ее во время страшной напасти, которая обрушилась в минувшем году на ее владение. Мы не посмели бы что-то выгадывать, торгуя с ней, ведь считаем ее почти дочерью. Спроси ее сам. – Рекха неопределенно махнула рукой и подняла взгляд на потолок прихожей с его искусной росписью. – Мирел Улла никогда бы не продала черепицу для здешних кровель, не говоря уже о мастерах, если бы знала, куда она пойдет. Мы с Джанне убедили Тайсию Ритсем посредничать. Теперь дом Итрак восстановлен, как желало ее сердце. – Она казалась неподдельно довольной.

– Уверен, она будет вам благодарна еще долгое время, – согласился Кейда. – Но я все же полон любопытства, что привело тебя сюда в канун нового года.

Рекха сложила руки и в упор воззрилась на него.

– Каждый предводитель будет читать знамения о торговле в новогодних звездах, и жены каждого владения пошлют приказы готовить корабли. Никто не отплывет, пока убывает Большая Луна, но ко времени нового полнолуния морские пути станут тесными от галер.

– И ты желаешь всех опередить? – с сомнением спросил Кейда.

– Очень немногие явятся сюда, – напрямик сказала Рекха. – На острова, где недавно бушевала дикарская магия, а моря и поныне красны от крови убитых островитян.

– Скверна была смыта кровью захватчиков, как только я обеспечил Дэйшам и Ритсемам возможность нанести надежный удар, – заметил ее бывший муж.

Рекха кивнула с явным сожалением.

– Большинство владений чтят тебя за это, но все еще опасаются отправлять свои корабли и товары в эти воды. Пока не выяснится, как глубоко поразила Чейзенов скверна колдовства. А кое-кто из дикарей еще уцелел и таится на самых западных ваших островах.

– Тогда я предлагаю тебе отвезти на север ценные новости, – отрывисто произнес Кейда. – Я отплываю, чтобы предать последних из них мечу и очищающему огню, как только завершится новогоднее празднество.

– Как много времени на это уйдет, Кейда? Даже один беглец может стоить отряду охотников уйму хлопот, а ты не посмеешь покинуть и мельчайший из островов, пока окончательно не убедишься, что на нем не осталось ни одного дикаря. – Она покачала головой. – Купцы не поплывут на дальний юг, пока до них не дойдет весть, что здесь совсем безопасно, а это случится недостаточно скоро, чтобы спасти вашу торговлю в наступающем году. А торговля вам нужна отчаянно, иначе не возродить владение. Требуются орудия и выдержанное дерево для строительства, горшки, ткани и многое другое, чтобы вновь наполнить дома твоего народа. Но купцам нет нужды пускаться в опасные воды. Достаточно других мест, где они могут предлагать свои товары. И ни одна из жен соседних вождей не поставит под угрозу свое положение, приказав вести суда на юг вопреки воле подданных. – Ее голос зазвучал зловеще. – А вам нужны корабли и мечи на случай, если захватчики вернутся. Нужна пища, чтобы продержаться до окончания сухой поры, пока дожди не напитают новые посевы и не поспеет урожай. Нужны полные житницы, чтобы обучать молодежь военным приемам, не то ей придется с утра до ночи то орудовать мотыгами, то охотиться, чтобы всех прокормить.

– Итрак Чейзен отдает себе отчет в своей ответственности, а я – в своей, – прервал ее Кейда.

– Мы не хотим, чтобы Итрак потерпела неудачу, ни я, ни Джанне. – Рекха переместилась и встала спиной к вечернему свету, лившемуся в дверной проем. Шелк ее наряда был достаточно тонок, чтобы под ним четко обозначился ее стройный силуэт. – Мы не хотим, чтобы она встретила грубый отказ и унижение, если попытается сама вести переговоры с другими владениями. Мы хотим помочь. Мы можем торговать для нее. Можем сбыть жемчуг Чейзенов как свой.

Ты думаешь, мне не хватает этого расчетливого поблескивания в твоих глазах, Рекха? Или думаешь, я забыл, что свое тело ты всегда использовала, как тебе требовалось? В этом не было вреда, и часто Дэйши выигрывали благодаря тебе. Но на этот раз не выйдет, я уже не Дэйш, чтобы восхищаться твоими попытками.

– Всеми этими делами занимается Итрак Чейзен, – Кейда обошел Рекху и потянулся к двери. – Она первая жена владения.

– Первая жена? – подхватила Рекха – После того как побывала третьей и едва ли не год как была взята Сарилом Чейзеном, который выбрал ее больше ради прелестей, чем ради ума. А почему бы и нет, если не ожидалось, что на нее ляжет такая ноша? – Она покачала головой с таким раздражением, что зазвенели серьги. – Все это было хорошо, Кейда, но теперь на ее плечи легло бремя не по силам. Как она сможет выполнять все обязанности жен предводителя? Нет признака, что она понесла и не предвидится в скором времени, раз уж вы постоянно врозь, и каждый занят своими заботами, служа владению, вы даже редко оказываетесь в одном доме в одну и ту же фазу любой из лун.

– И поэтому ты здесь? – Кейда сердито обошел Рекху. – На что надеешься? Что я вспашу твое поле в память о старых временах, а если ты окажешься плодоносной землей, предложу тебе покинуть Дэйшей ради Чейзенов? Конечно, как мать единственного ребенка этого владения, ты, само собой, станешь первой женой. В этом все дело! Тебе надоело держаться в тени Джанне?

Или это тень Джанне падает между нами? Ситуация куда больше отдает ее благовониями, чем твоими, Рекха. И Джанне точно знает, чего не доставало мне эти долгие одинокие месяцы. Именно она впервые научила меня радостям брачного ложа, когда я был всего лишь незрелым юнцом, а она искушенной красавицей в самом расцвете.

От жгучей пощечины Рекхи голова его качнулась вбок, а гневные мысли рассыпались.

– Да как ты смеешь думать, что во мне есть что-то, кроме верности Дэйшам? – яростно прошипела она.

– Прости меня, Рекха Дэйш, – ему удалось придать мыслям ледяную упорядоченность. – И я тоже прощу тебе, что ты посмела столь неслыханным образом нарушить приличия и так со мной разговаривать. Мы увидимся за обедом. И конечно, до того я не хочу снова тебя видеть.

Бросив взгляд назад, он отвернулся и быстро покинул здание. Двое отступили от наружной стены, на которую только что опирались. Оба в одинаковом ярком голубом шелке, в какой оделась теперь вся челядь.

– Дев, – Кейда отрывисто кивнул, как только эти двое заняли место по бокам от него. – Джевин. Как долго вы здесь?

– Достаточно долго, – самодовольно ответил Дев. – Тебе не нужна припарка на щеку? – спросил он с вкрадчивой заботой.

Кейда оставил северянина без внимания и обратился к рабу, рожденному на Архипелаге:

– Моей госпоже Итрак Чейзен крайне захочется узнать, что собиралась сказать мне Рекха Дэйш.

– Да, мой господин, – некоторая настороженность послышалась в голосе юного Джевина.

– Пойди к ней и расскажи все, ты меня понял? – Кейда помедлил на ступенях. – Я вымоюсь и приду к ней, как только смогу. Хочу узнать ее мысли по поводу гостей до того, как мы сядем за обед с госпожой Дэйш.

– Очень хорошо, мой господин, – и Джевин проворно унесся прочь.

– Все готово, – Дев мотнул головой в сторону особого дома предводителя. Рабы на широких ступенях низко поклонились. Невнятно поприветствовав вертящегося рядом управляющего, Кейда вошел внутрь и через прохладную, выложенную кремовыми плитками прихожую направился к дверям бани.

– Убирайтесь, вы все, – его недовольство мигом очистило помещение от встревоженной троицы слуг. – Нет, Дев, ты останься. Следи за дорогой.

– Вон она идет, – заметил Дев, вглядываясь через прорези ставен. – И шаг лихой для такой милашечки.

Шнур его штанов был завязан не в меру туго. Слишком раздраженный, чтобы распутывать, Кейда дернул его и разорвал, затем ногой отпихнул штаны в сторону. Вступив в глубокую купальню, он вылил себе на голову кувшин воды. Вода оказалась холоднее, чем ждала его нагретая солнцем кожа, и он ахнул.

– Куда она направляется?

– Не иначе как это ее раб, тот, что ждет ее на ближайшем мостике. – Дев чуть передвинулся, чтобы лучше видеть. – Да, тащится за ней точно хорошо обученный пес. Она идет обратно в дом для гостей.

– Чтобы собраться с мыслями наедине, – Кейда зачерпнул душистого жидкого мыла и проворно намылил волосы и бороду.

– Полагаю, она может попытаться вновь подстеречь тебя в уединении, прежде чем вернется домой, – заявил волшебник с нарочитой развязностью.

– Тогда ты для разнообразия изобразишь настоящего раба и уснешь у меня на пороге, – Кейда растер тело намыленной тканью.

– Не думаю, – с отвращением проронил Дев. – Лучше уж найду какую-нибудь прелестную служаночку, чтобы несла дозор на мостике и предупредила меня, если ее милость выйдет на полночную прогулку.

– Найди кого-нибудь, чтобы следил за ее судном. – Кейда начал смывать пену. – Я хочу в точности знать, когда она велит выпустить птицу-вестника.

– Хочешь, чтобы птица упала? – спросил Дев. – Я мог бы сделать так, чтобы никто этого не заметил, а ты всегда мог бы свалить вину на морского ястреба.

– Нет, – вождь пробежал твердыми руками по голове и лицу, чтобы выжать воду из волос и бороды.

– Множество голубей Чейзенов спешило домой в последние десять дней, судя по словам Джевина. Я пойду и проверю, не принес ли кто из них вести с запада. Ты ведь захочешь точно знать, где искать уцелевших дикарей, чтобы правильно продумать новые действия против них. – Дев бросил Кейде полотенце, чуть только тот выкарабкался из ванны. – И что бы ни твердила в своей заносчивости Рекха Дэйш, Итрак управляется торговлей с другими владениями. По меньшей мере, нашла кого-то, кто дал ей достаточно шелка, чтобы подобающе прикрыть твой зад. Посмотри сам.

Вытираясь, Кейда последовал за северянином через Дверь, что вела из бани прямо в его обширную спальню. Дев поднял две рубахи с длинным рукавом с широкого низкого ложа.

– Серую или цвета коры, мой господин? – спросил он с лукавым послушанием.

– Не надеюсь, что ты догадался спросить, что наденет Итрак. – Кейда осмотрел умело скроенную и сшитую одежду. Серая рубаха была темной, прошитой голубыми строчками, точно туча поры дождей. Та, что цвета коры, оказалась теплой, с переливчатым золотистым отблеском. Однако вышить ту или другую времени не хватило.

– Чисто случайно я спросил, – возразил Дев. – Паренек сказал, что Итрак будет в желтом.

– Тогда мне – цвета коры, – и вождь потянулся за штанами. – Что у нас есть из драгоценностей, чтобы завершить наряд?

– Совсем немного, – Дев кинул ему рубаху, и он натянул ее через голову.

– Полагаю, напрасно надеяться, что обнаружились какие-то утраченные семейные ценности, пока мы отсутствовали?

– Нет, настолько не повезло, – подтвердил северянин, отпирая сундук на стойке близ ложа. – Поспорю, что мореходы Ритсемов и Дэйшей торгуют ими, пока мы разговариваем.

– Держи свое мнение при себе, варвар, – предостерег Кейда, – если только не хочешь, чтобы я прочел судьбу по твоим внутренностям, когда тебе вспорет брюхо какой-нибудь моряк. Жители Архипелага не воры, вроде вас, северян. Мы найдем почти все награбленное, когда прикончим последних дикарей на западе.

– В чем еще одна веская причина поспешить увидеть их смерть, – сказал Дев в блаженном предвкушении.

– Чтобы ты мог запустить руку в богатства, которые они наворовали? – поддел его вождь. – Когда Итрак нужны сокровища, чтобы приобретать все, чего так отчаянно не достает жителям владения.

– А ты не думаешь, что ей вполне хватит жемчуга? – Дев с неудовольствием пошевелил пальцем скудный набор украшений в верхнем отделении сундука. – Что ты из этого выберешь?

– Только не жемчуг к шелку такого цвета, – заметил вождь, вытаскивая из путаницы украшений прекрасную золотую цепь. Затем снял с пальца серебряное кольцо с необработанным изумрудом и продел в него цепь.

– Как скажешь, – волшебник пожал плечами. – Мне еще не случалось прикидываться горничной знатной дамы.

– А ты будь благодарен, что я, дабы спасти твою шкуру, не сделать тебя рабом моей благородной супруги, – съязвил Кейда, надевая цепь на шею и убирая кольцо за горловину рубахи. – Думаешь, тебе бы понравилось учиться раскрашивать лицо и лакировать ногти Итрак? Что у нас тут еще?

– Черепаховый панцирь, вот и вот, – Дев выдвинул отделение, подбитое шелком, чтобы показать пестрые браслеты, отполированные до зеркального блеска.

– Годится, – Кейда выхватил парные, надел на руки, а затем натянул на каждый палец по тяжелому золотому кольцу. – И этот пояс.

– Этот? – Дев подобрал тот, на который Кейда указал кивком. Пояс был из черепаховых пластин, скрепленных золотыми колечками.

И он как раз на меня, а не на широкий стан Чейзена Сарила.

– И пару на щиколотки для завершения? – Дев с легкой насмешкой протянул ему еще два украшения.

Кейда приладил и защелкнул пояс, после чего принял оба ножных браслета и охватил ими концы штанин.

– Ты не очень-то ценишь черепаховый панцирь, не так ли? Да и жемчуг, если честно, не дороже того, что можно за него купить. Почему?

– Вероятно, потому, что я невежественный варвар, не понимающий их оберегающей силы, – ровным голосом произнес Дев.

Или потому, что ты волшебник? Колдуны, которые явились с захватчиками, ни во что не ставили ни жемчуг, ни панцирь черепахи, а жаждали только наших самоцветов. Ты заявляешь, что понятия не имеешь, почему. Неужели это правда?

Кейда оставил свой вопрос невысказанным.

– Что бы ни замышляла гостья, не думаю, что нам понадобится вооруженная стража за обедом, но тебе надлежит быть при мечах, пусть и без доспехов. Сходи за ними.

– Да, мой господин, – ехидство и облегчение в равной мере насыщали слова Дева.

– А теперь мне самое время пойти повидать Итрак. – Кейда расправил волосы и бороду, уже, считай, высохшие на такой жаре, не спешившей спадать, пока солнце не скроется. – Дабы мы могли решить, как вести себя, прежде чем сядем за обед с Рекхой.

Глава 4

Кейда направился к двери, ведущей из спальни в прихожую. Дев последовал за ним и скользнул к задней части здания.

Кряжистый управляющий, который ждал снаружи, проворно подошел и низко поклонился.

– Рад видеть тебя снова дома, мой господин.

– И я рад, что вернулся, Бейо, – учтиво ответил Кейда. – Здесь все в полном порядке? Прошу, пройди со мной к дому моей госпожи Итрак.

А сказал бы ты мне, если бы не все шло ладно, или попытался разрешить любое затруднение, прежде чем я его замечу, не обращаясь за советом ко мне? Как же я смогу освоиться с этой челядью или она привыкнуть ко мне? Рабы Дэйшей были уверены, что всегда могут высказать, что у них на уме, но мы знали друг друга с раннего детства и почти всю жизнь. Я не скажу, что знаю кого-то здесь. Никогда не считай слуг тем, кем они тебе кажутся, как говорил Дэйш Рейк, или однажды протянешь за чем-то руку, и она останется пустой.

– Мы теперь достаточно хорошо управляемся, слуг опять столько, сколько положено, – медленно выговорил управляющий, меж тем как оба шли через остров в быстро меркнущем вечернем освещении. – Каждый прилив приносит новых соискателей, но я их не беру, если только они не входили в нашу челядь прежде. Или если по их виду не заметно, что они могут ловко обращаться с мечом. – Он поколебался, убрав сильные руки за жесткую прямую спину. – Я почти удвоил число твоих постоянных воинов.

– А те, кого ты отсылаешь, возвращаются домой? – Кейда бросил на него быстрый взгляд, когда они добрались до первого мостика над мерцающими водами. Могучее сложение Бейо плохо сочеталось с изящным покроем шелка платья, положенного домашнему рабу, и Кейда заметил, что Бейо коротко стрижет волосы и бороду, как принято у бойцов. – И ты даешь им все, что можешь, чтобы помочь восстановить утраченное?

– Все, что мы можем для этого выделить, мой господин, – горячо уверил его Бейо, потом признался: – Туаи, первая из прислужниц моей госпожи Итрак, думает, мы могли бы выделить больше, если бы не держали в усадьбе так много воинов.

– У нас столько же мечей, сколько и в дни Чейзена Сарила? – Бейо отрицательно покачал головой, и тогда вождь решил, что управляющий прав. – Раз так, можешь и впредь брать любого, кто годится в воины, пока не станет столько же. Владение должно демонстрировать свои силы нашим соседям.

Хотя все мечи Архипелага не смогут отразить магию дикарей, если те заявятся снова.

– И ты прав, что поощряешь тех, кто возвращается, чтобы вновь отстроить свой дом и восстановить родную деревню, – продолжал предводитель. – Нам нужны руки, трудящиеся на земле, а не протягивающие руки за незаслуженной пищей. Все пригодные к труду руки. Много ли возвращается тех, кто не способен о себе позаботиться, увечные душой и телом?

Не это ли одна из загадок, которые мы можем разрешить, преследуя последних из дикарей? Почему они взяли в плен столь многих и так отвратительно с ними обращались?

– Нет, – Бейо помрачнел, но солнце, сошедшее к самому горизонту, позолотило его потемневшее лицо. – Те, кого дикари держали в плену, просто возвращаются умирать, мой господин, если вообще приходят.

Они умирают от горя столь же, сколь и от увечий и болезней, вызванных голодом, побоями и непосильным трудом.

– Меж тем как ты вернулся, чтобы занять место своего отца, – Кейда помедлил и тщательно оглядел этого крепко сбитого малого. – Не думай, что я этого не оценил.

– Мы будем готовы, если они опять сунутся, – Бейо поглядел через воды на юг, задержав правую руку на кинжале-полумесяце у пояса.

– Непременно, – заверил его вождь.

Пока ты доставляешь удовольствие Деву и хранишь в тайне его истинную суть, чтобы иметь возможность встретить колдовской огонь колдовским огнем. Ты действительно можешь себе позволить отослать его, как только он утолит свое любопытство насчет дикарей? Но что подумают эти люди, если раскроют такой обман?

Кейда махнул рукой в сторону одного из островов наружного кольца, где вытянутые в длину хижины обступали вытоптанный песчаный участок.

– Как я понял, ты сам обучаешь меченосцев?

Вид у Бейо стал неуверенным.

– Я понимаю, что это не мое дело…

– Никто из нас не занимается делом, к которому привык до того, как явились захватчики, – небрежно произнес Кейда. – Твой отец мог быть управляющим усадьбой, но ты быстро продвигался в страже, так мне говорила Итрак. Никто не подходит лучше тебя, чтобы учить воинов, не правда ли? Скажи мне честно, – велел он, видя, что тот замялся.

Управляющий расправил на редкость мощные плечи.

– Джевин лишь не привык приказывать, мой господин, да и некоторые из старших годами не склонны слушать приказы такого юнца. И я подумал, что лучше этим заняться мне до твоего возвращения.

– Хорошо. Можешь продолжать брать на себя эту заботу, пока не найдешь кого-нибудь, кого можно повысить. Дев еще меньше умеет приказывать, чем Джевин, – напрямик признал Кейда, – да и не может варвар ничему научить уроженца Архипелага по части боя на мечах.

– Правда, мой господин, – голос Бейо прозвучал бесстрастно, но улыбка тронула уголки благородного рта.

– Имей в виду, – задумчиво добавил вождь, – что телохранитель Рекхи Дэйш Андин опытен и достаточно долго прожил, чтобы вызвать уважение у твоих будущих воинов. Твои ребята могли бы поучиться у него полезным приемам, если ты пригласишь его участвовать в боевых упражнениях, пока он здесь. Как я понял, Джевин уже предложил ему потренировать воинов?

– Не знаю, мой господин, – вяло обронил Бейо, – но я подумывал, что завтра мы с ним и Андином могли бы вместе позавтракать.

Значит, Джевину требуется намек-другой. Будем надеяться, Андин знает, как с умом сделать несколько предложений парнишке, оказавшемуся во главе усадебной стражи, раз нет опытного телохранителя, старшего годами. От этого не пострадала бы его верность Рекхе Дэйш.

Они прошли через островок к следующему мостику в задумчивом молчании.

– Где мы сегодня обедаем? – спросил Кейда, когда они шагали по чуть прогибающимся доскам. – И кто сидит с нами за столом, кроме Рекхи?

– Обед подают в большом зале моей госпожи Итрак Чейзен. – Бейо не скрыл своего беспокойства. – Приглашены все старшие кораблей, – он махнул рукой на галеры и триремы, надежно стоящие на якорях среди рифов.

– Чья это была мысль? – Кейда нахмурился. Меж тем они дошли до песчаной площадки, от которой дорожки расходились по кораллам в нескольких направлениях.

– Полагаю, то было предложение Рекхи Дэйш, – бесстрастно ответил Бейо. – Моя госпожа Итрак согласилась, что это великолепный способ отпраздновать поворот года.

– Так, значит, у тебя хлопот с праздником хоть отбавляй. Не позволяй мне тебя задерживать. Или у тебя что-то еще?

– Нет, мой господин, – и Бейо низко поклонился. Кейда отпустил его кивком и побрел дальше один.

Значит, у Рекхи есть некий замысел. Что-то показать корабельщикам. Что мы с ней все еще общаемся по-свойски, как муж и жена? Что она для меня все еще желанна? Что, у Итрак нет ни ее самообладания, ни сокрушительного опыта Рекхи в хитрых торговых делах? Наверное, сама Итрак хочет затеять бой, а не то нашла бы причину для того, чтобы мы обедали втроем. Да подумала бы она об этом вовремя или нет? Вряд ли мне нужны знамения, чтобы понимать, что трапеза предстоит не из приятных.

Видя со всех сторон Чейзенов, а также слуг и рабов, Кейда шагал дальше, тщательно храня беззаботный вид и с улыбкой принимая приветствия. К тому времени, когда он добрался до большого острова, где всегда жила первая жена главы Чейзенов, что-то стягивало ему лицо, а плечи задубели от тяжкого груза невысказанных ожиданий.

Главное здание было огромным прямоугольником со двором внутри, его обеспечили всей роскошью и удобствами, привычными для благородной дамы из любого владения Архипелага. В крыльях по обе стороны размещались верные служители и те ремесленники, которых она время от времени приглашала на совет, чтобы обсудить, как обеспечить процветание владения. Более скромные жилища для низших слуг и рабов благоразумно были убраны на задворки.

Кейда взошел по широким плоским ступеням и, толкнув широкие двойные двери, вступил в обширный зал, занимавший одно крыло здания. Пол устилали нежно-зеленые плитки, высокие стены украшали занавеси прозрачного шелка, расписанные морскими видами в синих тонах. Здесь Итрак принимала каждого ныряльщика и полировщика, жемчуг и черепаховые панцири которых продавала на благо владения.

Двое слуг разворачивали толстый ковер пестро-синего цвета. На нем белые и серебряные рыбки метались по узору зеленых водорослей, а кайму образовывали разноцветные головоногие. Когда вождь вступил, оба замерли, а с ними и целая толпа ожидающей челяди с горами сапфировых подушек в руках. Слуги со двора в некрашеных хлопчатобумажных одеждах появились у боковой двери, неся длинные низкие столы. Негодующее восклицание оборвалось, протестующий понял, что в дом вошел повелитель.

– Продолжайте, как и прежде, – отмахнувшись от поклонов, Кейда прошел через зал и вышел высокими задними дверьми во внутренний садик. Здесь было жарко и тихо, воздух наполняла тяжелая смесь аромата визайла, жасмина и белых цветов-корзиночек. Серые и алые теневые вьюрки сгрудились в уголке большой клетки в середине сада и едва прочирикали, когда проходил вождь. Три ярких птицы, каждая особой расцветки, наблюдали за ним с дерева иглоплода, не шевельнув и перышком. Кейда медленно прошел к ступеням, ведущим к главному входу в помещения на четвертой стороне. Двери по правую и левую руку стояли запертыми на засовы. Покои для детей, достигших возраста благоразумия, готовых обучаться всем сложным обязанностям у первой матери, пустовали, там проживало только эхо.

Даже если бы Итрак призвала меня к себе на ложе нынче ночью и мое семя дало бы плод, много лет прошло бы, прежде чем мой сын вырос и возмужал или дочь приобрела мудрость, необходимую, чтобы властвовать по праву. У меня имеются сыновья и дочери во владении Дэйш, и я любил их больше, чем казалось возможным. Смогу ли я не слабее любить детей, что родятся здесь?

Согласилась бы Рекха прийти сюда как жена Чейзена? Джанне не имела бы права препятствовать ей взять с собой младших ее детей, тех, что моложе возраста разума: Виду, малышку Ми и Нои.

Ты увидел бы, как твоих дочерей учат всему, что понадобится им, чтобы править Чейзенами. Виду можно было бы обещать кому-нибудь из младших сыновей Ритсема или Редигала, а двух других отдать за наследников этих владений. Ритсем Кайд и Редигал Корон всегда были моими друзьями. Чейзены союзами с ними упрочили бы свое положение так, как не случалось при жизни последних поколений. Разве это не означало бы исполнить твой долг перед этим народом?

– Мой господин Чейзен Кейда. – Внезапное появление Джевина оборвало коварные доводы рассудка, которые Кейде так трудно было не слушать. Молодой раб с улыбкой облегчения отвори дверь. – Твоя благородная супруга счастлива тебя видеть.

– А я – ее, – он собрался и вошел внутрь.

Приемная Итрак Чейзен была хорошо проветренной комнатой, пол вымощен самыми ценными плитками владения Улла. Стены цвета утренней зари украшал белый шелк, расписанный пестрыми птицами, порхающими среди кокосовых пальм и деревьев лиллы. Низкий столик из дерева халды, похожего на мрамор, окружали сливового цвета подушки. Кейда заметил разбросанные там серебряные цилиндрики, которые прикрепляют к тонким лапам голубей-вестников, и завитки бумаги, тонкой, словно луковая шелуха. А на самой середине тростниковые перья поперек открытой чернильницы.

– Я была рада услышать, что ты вернулся невредимым. Как дела в нашем владении, мой супруг? – Итрак Чейзен стояла у столика в наряде солнечного цвета с розовым румянцем здесь и там. Шелестящие складки ее широкой юбки удерживались у тонкого стана тяжелой золотой цепью. Скромный лиф оставлял обнаженными гибкие руки и плечи. На шее Итрак красовалось восхитительное тройное ожерелье из великолепных розовых жемчужин, а на руках такие же браслеты. Жемчуг переливался и в сети тонких косиц, удерживавших тяжесть волос надо лбом, а сзади полуночные локоны свободно падали вдоль спины до пояса. Глаза и рот она едва уловимо подвела золотым и розовым.

– Достаточно хорошо, моя госпожа и супруга. Я посетил каждый из крупных островов и каждое скопление малых, мне поведал о последних новостях старейшина каждой деревни. Нашлось довольно мало целителей, искавших моего совета насчет болезней и увечий, и не потребовалось ни вершить суд, ни решать споры. Наш народ занят восстановлением жилищ и налаживанием жизни и мечтает о лучшем будущем.

Но ты, пожалуй, исхудала, и даже искусная в работе над женскими лицами рука Джевина не может скрыть твоей усталости и недобрых предчувствий. Хотя я вижу решимость в твоих глазах. Это лучше, чем скорбь и смятение наших первых дней.

Кейда взял ее ладони в свои и целомудренно поцеловал ее в щеку. Его кожа была светлей, чем у большинства жителей этих южных пределов, но у Итрак еще светлее: как мед. Ей досталось от предков немало кровей из срединных владений, она превосходила большинство здешних женщин ростом и отличалась хрупкостью.

– Как я понял, нам предстоит славный обед, который прибавит чести владению.

– Пока в море есть рыба, а на деревьях плоды, мы не будем голодать, – ее натянутая улыбка слегка угасла. – Хотя, как я нахожу, ближе к дождям мы затянем пояса, даже если засушим и засолим все, что удастся.

– У Дэйшей должен быть некоторый избыток, ведь в уходящем году Чейзены трудились, помогая им высаживать соллер, а после жать, – с рассчитанной небрежностью заметил вождь. – Ты бы вполне могла предложить Рекхе какой-нибудь взаимовыгодный обмен.

– Как я поняла, у нее имеются надежды на какой-то особый обмен с тобой, – ореховые глаза Итрак стали высматривать что-то в его зеленых.

– Увы, они рухнули, – Кейда ошеломил Итрак улыбкой и кивком в сторону Джевина, который наполнял два хрустальных кубка бледным вином Архипелага из долгорылого золотого кувшина с выпуклыми серебряными морскими птицами. – Как, полагаю, Джевин тебе уже сообщил. Кажется, она ожидала, чтобы я вмешался в твою торговлю жемчугом нынешнего сбора, – добавил он.

– Поспорю, что это так, – улыбка озарила лицо Итрак, зубы ее были белыми и ровными.

Кейда сощурил глаза, принимая кубок от Джевина.

– Не очень-то мне охота об этом спорить. – И пригубил вино, бодрящее, но не дурманящее.

Ибо нам понадобится весь наш ум для переговоров с Рекхой. Как могут варвары вести торговлю или войну, если они так глушат себя хмельным?